CC BY
11
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2012. № 3
Д.И. Сачук, аспир. кафедры истории и теории социологии социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова*
РЕГИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ РОССИЙСКОГО СРЕДНЕГО КЛАССА
Статья акцентирует внимание на перспективности региональных исследований российского среднего класса. На примере эмпирических исследований показывается наличие региональных различий между условиями формирования среднего класса. Автором изучается исторический опыт изменения стратификации послевоенной Италии, разделенной на два крупных региона. Также в статье предпринята попытка вычленить основные региональные особенности, влияющие на численность и характеристикирос-сийского среднего класса.
Ключевые слова: средний класс, региональные особенности, стратификация, критерии принадлежности к среднему классу, историко-культурная специфика региона.
The article focuses attention on prospects of regional researches of the Russian middle class. There is a demonstration of existence of regional distinctions between conditions of formation of middle class, based on examples of empirical researches. The author describes historical experience of change of stratification in post-war Italy divided into two large regions. Also in article the author takes an attempt to note the main regional features that influence on the number and main characteristics of the Russian middle class.
Key words: middle class, regional features, stratification, criteria of belonging to the middle class, historical and cultural specifics of the region.
Стратификационная картина российского общества за последние двадцать лет претерпела существенные изменения, вызванные кардинальными преобразованиями экономической и политической систем. По общему признанию исследователей, внутренний потенциал к изменениям структуры российского общества практически иссяк. Однако политическая элита нацелена на дальнейшие преобразования структуры российского общества. В частности, В.В. Путин неоднократно высказывал мнение, что стратификационная картина России должна в большей степени соответствовать структуре обществ Западной Европы и США. Ключевой задачей в этом направлении должно стать радикальное увеличение количества представителей среднего класса — до 50—60% от общего числа россиян1.
* Сачук Денис Игоревич, e-mail: sachuk_ptz@mail.ru
1 Жить по-человечески. Владимир Путин выступил на расширенном заседании Госсовета // Российская газета. № 4585. С. 1—2.
Учитывая масштабы поставленной задачи и ограниченность временных ресурсов, мы должны, скорее, говорить о выращивании российского среднего класса, воспользовавшись терминологией С.Г. Кирдиной, касающейся институциональных матриц и базовых институтов2. Таким образом, на данном этапе развития российского общества справедливо указать на главенствующую роль государства в формировании российского среднего класса.
Здесь отдельной строкой необходимо упомянуть о том, что подходы к этой проблеме в значительной степени зависят от структуры среднего класса, на которую мы ориентируемся. Существует две основные точки зрения на это разделение. Согласно одной из них, средний класс можно условно разделить на две базовые составляющие: старый средний класс и новый средний класс3. Согласно подобному разделению старый класс включает в себя мелких предпринимателей, торговцев, ремесленников, мелких и средних фермеров, владельцев небольших фирм. Новый средний класс сформировался за счет людей, владеющих интеллектуальной собственностью и развитыми навыками сложной трудовой деятельности. Это представители таких профессий, как менеджеры, лица свободных профессий, служащие, высококвалифицированные рабочие и др. Другая точка зрения на строение среднего класса предполагает разделение среднего класса на три составляющие: старый средний класс, высший средний класс и низший средний класс. Состав старого среднего класса в данной концепции не изменился: его основой по-прежнему считаются мелкие предприниматели. А новый средний класс разделяется на две новые составляющие. Различие по составу между высшим средним и низшим средним классами заключается в том, что к высшему среднему классу относят профессионалов высокого уровня, менеджеров высшего звена, а также лиц, работающих со сбережениями и ценными бумагами. К низшему же среднему классу принадлежат служащие, интеллигенция и мелкие чиновники. Кроме того, в эту группу входят сотрудники сферы здравоохранения, образования, науки и др. Данной точки зрения на строение среднего класса придерживается Э. Гидденс4. Примерно такое же разделение предусматривает усовершенствованная се-мипунктовая шкала Уорнера5. Именно эта точка зрения кажется
2 См.: Кирдина С.Г. Теория институциональных матриц (пример российского институционализма) // Постсоветский институционализм / Под ред. Р.М. Нуреева, В.В. Дементьева. Донецк, 2005. С. 83.
3 Модернизация социальной структуры российского общества / Отв. ред. З.Т. Го-ленкова. М., 2008. С. 98.
4 См.: Гидденс Э. Социология. М., 1999. С. 220.
5 См.: Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М., 2001. С. 152.
нам предпочтительной в силу большей дифференцированности социальных слоев, составляющих основу среднего класса.
Рассматривая современный российский средний класс с точки зрения общепризнанных критериев уровня материальной обеспеченности, можно сделать вывод о его принципиальной малочисленности на фоне поставленной задачи6. Не стоит, однако, забывать о принципиальной неоднородности данной социальной прослойки. Автор выдвигает тезис о том, что подобная неоднородность объясняется, в частности региональными различиями внутри Российской Федерации.
Региональные особенности создают на разных территориях различные по принципу функционирования и степени эффективности институциональные механизмы формирования среднего класса. Можно выдвинуть тезис о различных условиях для сохранения приобретенной прослойки среднего класса в каждом отдельно взятом регионе, а также оценить перспективы развития данного образования. К примеру, А.И. Ковальчук, автор регионального исследования среднего класса в Тюменской области, сознательно делает акцент на особенностях развития данного субъекта Российской Федерации. Высокий уровень жизни жителей региона и развитый промышленный сектор экономики говорят о высоком потенциале развития среднего класса в целом7. На правильность подобного утверждения указывают социальные слои, в среде которых, предположительно, будет формироваться данный региональный средний класс; в конкретном случае слоями-донорами среднего класса в Тюмени будут являться представители технической интеллигенции. В то же время автор исследования признает невысокий уровень развития мелкого предпринимательства в регионе, делая вывод о несовершенстве структуры среднего класса в Тюменской области8.
По контрасту для рассмотрения предлагается анализ результатов экономико-социологического исследования домохозяйств, проведенного в 2007 г. в населенных пунктах Петрозаводск, Костомукша, Лахденпохья, Сортавала, Питкяранта. Исследование проводилось Институтом экономики Карельского научного центра Российской академии наук. Масштабное исследование условий и образа жизни домохозяйств охватило 588 домохозяйств и касалось 1 599 человек. Исследование проводилось методом анкетирования доступного
6 См.: Тихонова Н.Е. Модель социальной стратификации российского общества: эвристические возможности различных теоретических подходов // Россия реформирующаяся: Ежегодник / Отв. ред. М.К. Горшков. Вып. 6. М., 2008. С. 131.
7 См.: Ковальчук А.И. Социально-экономические факторы формирования среднего класса в современных условиях: Дисс. ... канд. социол. наук. Тюмень, 2010. С. 6.
8 Там же. С. 4.
члена семьи; при выборе домохозяйств применялся метод случайной выборки. Хотя исследование носило масштабный характер и своей целью ставило выявление условий и образа жизни домохозяйств, из общего массива данных удалось выявить ряд фактов, непосредственно касающихся темы нашего исследования.
Одним из вопросов был следующий: "К какой из ниже перечисленных групп вы бы себя отнесли?" К среднему слою общества себя отнесли 56,8% опрошенных — группа, количественно напоминающая классический средний класс, занимающая более 50% от числа опрошенных, заявляющих свое срединное положение. При дальнейшем анализе данная группа была детально изучена с точки зрения соответствия объективным критериям принадлежности индивида к среднему классу. К подобным критериям в рамках конкретного исследования относились уровень материального обеспечения (включивший в себя уровень дохода, наличие движимого и недвижимого имущества, структура расходов, наличие сбережений и характер работы с вкладами), а также группа образовательно-профессиональных критериев. В процессе анализа в качестве идеальной модели российского среднего класса использовалась концепция Т.М. Малевой, опирающейся на сочетание экономического и социологического подходов9. Средний класс, с данной точки зрения, — социальная группа, характеризующаяся совокупностью следующих признаков:
1) выгодным ресурсным положением: уровень доходов не ниже 500 у.е. в месяц на члена семьи, наличие сбережений; высокий уровень имущественной обеспеченности;
2) высоким образовательно-профессиональным статусом: уровень образования, профессионально-квалификационная позиция, должностная позиция;
3) самоидентификацией со средним классом: активное экономическое поведение; адаптивность к экономическим изменениям.
Согласно результатам проведенного анализа группа, идентифицирующая себя как "средний слой общества", фактически не является развитым средним классом. Группа продемонстрировала значительную неоднородность, сильную дифференциацию доходов, слаборазвитую структуру расходов. Кроме того, проявилось стремление к смене места трудовой деятельности, что ослабляет стабильность группы. Также было выявлено, что лишь у одной трети представителей этой группы есть высшее образование, что наводит на мысль о преимущественно физическом характере труда
9 См.: Малева Т.М. Россия в поисках среднего класса // Неприкосновенный запас. 2007. № 3. URL: http://magazines.russ.ru/nz/2007/3/ma9.html
внутри этой большой группы, а значит и о несоответствии группы "средний слой общества" понятию развитого среднего класса.
В анализе указывается также на то, что фактический объем среднего класса в регионе остается меньше 10% от общего населения, и это во многом обусловлено низким уровнем социально-экономического развития региона. Там же отмечается постепенное затухание промышленной деятельности в регионе, однако делается акцент на высоком потенциале социального слоя, занятого в предпринимательской деятельности, что в свою очередь объясняется близостью к федеральной границе.
Отметим также исследование Ю. Фроловой, касающееся среднего класса Астраханской области. В исследовании, датированном 2004 г., сделан один важный вывод: распространенность и степень развитости российского среднего класса в высокой степени зависит от положения конкретного региона на шкале "Центр — Периферия". В частности, приводятся результаты практически идентичных по процедуре исследований, давших примечательную информацию. Согласно ей, в наиболее крупных городах-миллионерах, таких, как Москва, Санкт-Петербург и др., средний класс составляет не менее 20% населения территории, в региональных центрах средний класс колеблется на уровне 10% от населения территориального образования, в более мелких и периферийных городах, а также в сельских поселениях средний класс не выходит за границы 5% от населения территории10. Таким образом, на примере и этого регионального исследования можно говорить о региональных различиях и особенностях российского среднего класса.
Подобная иллюстрация наглядно демонстрирует принципиальные различия в численности и структуре среднего класса в зависимости от конкретного региона России. Оговоримся, что подобная особенность во многом является отличительной чертой именно российского общества, в отличие, например, от стран Европы. Исключение здесь, вероятно, будет составлять лишь Италия, фактически разделенная на Север и Юг, которые исторически существенно отличались друг от друга уровнем экономического развития, политическим устройством, а следовательно, и стратификационной картиной11. Однако на рубеже 1950-х гг. в итальянском обществе произошли коренные изменения, приведшие к нивелированию различий между основными регионами страны. Рассмотрим данный исторический процесс подробнее.
Историческая отсталость Южной Италии, Mezzogiorno, была общеизвестной. Еще К. Леви, доктор из Пьемонта, сосланный
10 См.: Фролова Ю. Средний класс и проблема образования в российской провинции (на примере Астраханского региона) // Alma Mater. 2004. № 4. С. 57.
11 Judt T. Postwar: a history of Europe since 1945. L., 2005. Р. 257.
Б. Муссолини в качестве наказания за участие в Сопротивлении, опубликовал подобные наблюдения в своей книге "Христос остановился в Эболи" (первая публикация в 1945 г.), в которой дал классическую оценку жизни в традиционной деревне на неплодородных возвышенностях Южной Италии. При этом Юг не только не изменялся, он был беден. Правительственное исследование 1954 г. показало, что 85% наиболее бедного населения Италии живут к югу от Рима. Обычный рабочий в Апулее, на юго-востоке Италии, получал доход, равный половине от того, что получал рабочий в провинции Ломбардия. Взяв среднедушевой доход в Италии в 1954 г. за 100%, исследователи выяснили, что показатель Пьемонта на итальянском богатом северо-западе был 174 по сравнению с Калабрией, на юге страны, где показатель равнялся всего 5212. Более того, для дальнозоркого политика и экономиста контраст между Северной и Южной Италией расширился также за счет различных воспоминаний о войне.
Провал послевоенных аграрных реформ побудил итальянские правительства апробировать новый подход к вековому "южному вопросу". В августе 1950 г. итальянский парламент основал Cassa per il Mezzogiorno, Южный фонд, для распределения национального богатства во имя усовершенствования Юга. Южный фонд представлял собой значительно большее сосредоточение ресурсов, чем любой предыдущий план, и в достаточной степени соответствовал политическому механизму новой Итальянской Республики.
Следующим мероприятием итальянского правительства стало постепенное проникновение государства в экономику. Сквозь множество посредников и холдинговых агентств итальянское правительство приобрело или стало контролировать большие сектора итальянской экономики, такие, как энергетический сектор промышленности, транспорт, химическая промышленность и производство пищевых продуктов. Соответственно роль Рима заключалась в обеспечении трудоустройства, услуг и пособий для многих жителей Италии, для которых все это было единственной надеждой.
Какие бы экономические аргументы ни выдвигались против данной стратегии (их корни частично лежали в фашистских методах управления в экономике), ее социальные и политические преимущества были очевидны. В начале 1950-х гг. новое или первичное трудоустройство благодаря непосредственной деятельности правительства получили 216 тыс. человек; другие агентства, включая множество ветвей национальной бюрократии, устроили также сотни тысяч. Работа по контракту финансировалась из Южного фонда: велось строительство дорог, городских домов, ирригацион-
12 Ibid. P. 258.
ных сооружений13. Государственные субсидии на новые фабрики и коммерческие услуги также активно способствовали процессу самозанятости в государстве: как результат к середине 1950-х гг. трое из пяти работников сферы услуг были выходцами с Юга, даже несмотря на то что этот регион представлял менее чем одну треть населения страны.
Другим аспектом развития итальянского Юга стало налаживание социальных связей между экономическими акторами. Во-первых, премьер-министр де Гаспери и его преемники заботились о том, чтобы регулярно встречаться с ватиканскими властями и никогда не предлагали или не поддерживали какой-либо законопроект, который не поддерживал Ватикан. Для итальянского общества подобная демонстрация единства власти и Римско-католической церкви была символом стабильности и объединения и способствовала интеграции всего общества в целом.
Кроме того, важным звеном в организации послевоенного итальянского общества стала система патроната и клиентелизма14. Большую роль в управлении итальянским обществом, особенно на местном уровне, играли неформальные связи как представителей разных уровней власти, так и связи государственных и муниципальных управленцев с общественностью. Мэр в южном муниципалитете или представитель в национальном парламенте избирался и переизбирался взамен на обещание проведения электричества, обеспечения услуг слесаря, сельских ипотек, ремонта дорог, школ, фабрик и рабочих мест. Благодаря монополии на власть он мог предоставить эти услуги. Система клиентелизма 1950-х гг. была тесно связана с христианскими демократами; в более поздние десятилетия социалисты, которые управляли большими городами Севера, подражали им со значительным успехом.
Как ни парадоксально, но система клиентелизма, имевшая определенные недостатки, взамен предоставляла ощутимые преимущества:
— с точки зрения институциональной теории система клиентелизма и патроната вполне оправданна. Это объясняется прежде всего определенным снижением трансакционных издержек. Предприниматель или любая группа, осуществляющая экономическую деятельность, не тратят временные и трудовые ресурсы на процесс обеспечения взаимодействия с органами власти. Предприниматель может опираться на организационную структуру, делегируя часть своих полномочий по контролю за доступом к результатам деятельности своим агентам системы патроната. Тем самым он придает своему бизнесу стабильность и включенность в систему, сулящую
13 Ibid.
14 Ibid. P. 259.
определенные преимущества15. В то же время система получает от подобных клиентел фактическую материальную выгоду;
— послевоенная политическая стабильность Италии была решающим условием роста экономических показателей и последующей социальной трансформации. Эта стабильность оставалась парадоксальной, так как появилась благодаря довольно специфическим установленным мерам, только что описанным. Однако страна испытывала недостаток в прочном большинстве в пользу любой партии или программы, а сложная избирательная система пропорционального представительства созданных парламентов была слишком "разделенной", чтобы договориться о едином политическом курсе развития. Здесь важно вспомнить, что средний класс выполняет также функцию фактического двигателя современной демократической политической системы. Система патроната порождала ситуацию всеобщей политической стабильности, которая была необходима для "взращивания" сильного и независимого среднего класса;
— система клиентелизма оказалась востребованной также с точки зрения интеграции, которую она обеспечивала итальянскому обществу. Как говорилось выше, северный регион вскоре стал копировать особенности социального взаимодействия на Юге, что во многом явилось причиной формирования общей идентичности итальянцев, пользующихся единой системой обслуживания своих интересов. Напомним, что социологи склонны рассматривать идентификацию как артефакт взаимодействий между индивидом и обществом. Идентификация не только социальна "по происхождению" (как механизм первичной социализации), она также и социально поддерживается (вторичная социализация), поскольку с точки зрения социологии личность не является устойчивым изначально данным объектом. Таким образом, идентификация — связующее звено между обществом и индивидом16.
Итак, мы приходим к выводу, что система клиентелизма за счет своего единства косвенно влияла на нивелирование различий между регионами и способствовала становлению единых норм и ценностей, что делало формировавшийся средний класс значительно более однородным по своему составу.
Безусловно, было бы ошибкой автоматически переносить уникальный исторический опыт конкретной страны на любую другую почву. Соответственно нет смысла и в утверждении, что подобная система клиентелизма могла бы быть некой панацеей для формирования и российского среднего класса. Однако стоит отметить,
15 См.: Олейник А.Н. Институциональная экономика. М., 2005. С. 395.
16 См.: Бергер П. Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания. М., 1995. С. 281.
что приведенный пример ярко иллюстрирует, как именно региональные различия влияют на стратификационную картину общества. Вторым важным выводом из описанной выше ситуации является следующее утверждение: только при акцентированном внимании к конкретным условиям жизнедеятельности каждого отдельно взятого региона можно говорить о полноценных мероприятиях, направленных на изменение стратификационной картины и формирование среднего класса.
Целью данной работы не являлась выработка конкретных рекомендаций, это рассматривается как задача на перспективу. Тем не менее сегодня на основании анализа теоретических источников представляется возможным вычленить основные региональные особенности внутри Российской Федерации, влияющие на численность и характеристики среднего класса.
Уровень экономического развития региона. Данный блок характеристик можно рассматривать с точки зрения различных критериев. Одним из наиболее характерных критериев в российских условиях оказывается структура экономики региона. В зависимости от того, является ли данный регион промышленным, сельскохозяйственным или специализирующимся на секторе услуг, определяется основной составляющий компонент регионального среднего класса: старый средний, высший средний или низший средний класс. Соответственно будут отличаться как характеристики среднего класса в этом регионе в целом, так и набор рекомендаций по поддержанию стабильности имеющейся прослойки и по формированию недостающих элементов среднего класса, что необходимо для стабильности этого социального образования. Безусловно, важным оказывается и средний уровень жизни в регионе, что обусловливает соответствие объективным критериям принадлежности к среднему классу. Значимой характеристикой в российских условиях оказываются также особенности регионального бюджета: дефицитен он или профицитен, какие статьи расходов содержит и т.д. Вопросы бюджетирования напрямую связаны с формированием наиболее зависимого от властей низшего среднего класса, основу которого составляют работники государственного сектора экономики.
Социально-демографический состав региона. К этому блоку характеристик стоит прежде всего отнести гендерный состав населения, который может существенно отличаться в зависимости от региона. В зависимости от гендерного состава населения существенным образом может отличаться и предпочтение основных механизмов проникновения в средний класс. Общее определение социального механизма заключается в том, что это устойчивая система взаимодействия социальных групп и институтов в сферах производства, распределения, обмена и потребления, регулируемая сложившимися
в обществе культурой, системой управления экономикой и социальной структурой17. В контексте данного исследования используется трактовка Г.Н. Соколовой, согласно которой социальной механизм — это устойчивая структура взаимодействия социальных субъектов по поводу производства, распределения, обмена и потребления материальных благ и услуг, а также структура типов экономического поведения этих субъектов18. Напомним, что структуру социального механизма составляют пять основных блоков: управленческий, статусный, социокультурный, поведенческий и блок социальных последствий. В сфере наших интересов находится поведенческий блок в структуре социального механизма, характеризующийся тем или иным типом экономического и социального поведения. Исследователями выделяются пять основных стратегий поведения, цель которых — попасть в средний класс. При этом данные стратегии выбирались в соответствии с типологией среднего класса по Э. Гидденсу19:
— собственное дело, предпринимательство;
— карьерный рост;
— вторичная занятость;
— работа с ценными бумагами, вложениями;
— сбережения.
Даже при беглом взгляде на представленные стратегии можно отметить, что гендерные отличия будут существенным образом влиять на предпочтения различных механизмов, а также на особенности их использования, что объясняется различиями между маскулинным и феминным типами успешности. Немаловажным фактором является также возрастной состав населения региона. Отметим, что омоложение среднего класса, несомненно, расширяет функции среднего класса, такие как освоение новых видов активного экономического поведения (к ним можно отнести работу с ценными бумагами, активную работу с банковскими вкладами, перевод финансовых операций в безналичную и виртуальную формы)20, а также активное политическое поведение. Эти инновационные виды поведения активнее эксплуатируются молодежью в силу их объективно большей адаптивности к социальным изменениям, что позволяет говорить о важности возрастных особенностей населения конкретного региона.
17 См.: Заславская Т.И. Социология экономической жизни: очерки теории. Новосибирск, 1991. С. 167.
18 Цит. по: Силласте Г. Экономическая социология: Учеб. пособие. М., 2005. С. 322.
19 См.: Гидденс Э. Указ. соч. С. 220.
20 См.: Дараган В. Игра на бирже. URL: http://bestforextrader.ru/load/1-1-0-182
Управленческие характеристики региона. Огромную роль в формировании среднего класса оказывает как распределение власти в регионе, так и работа структур государственного и муниципального управления. Во-первых, непосредственно от деятельности органов государственного и муниципального управления зависит формирование низшего среднего класса. Во-вторых, от успешности управления территорией зависит привлекательность региона для инвестиций и миграции. В этом аспекте вопросы формирования регионального среднего класса вплотную подходят к вопросам территориального маркетинга. Данная тематика несомненно представляется чрезвычайно перспективной для дальнейших исследований.
Культурно-исторические характеристики региона. Приведенный выше исторический пример послевоенной Италии демонстрирует, каким образом исторические особенности могут влиять на стратификационную картину общества. В российских условиях данный критерий тоже весьма актуален. К примеру, исторический опыт Уральского федерального округа говорит о стабильности экономической системы, ее низкой степени изменчивости, высокой роли промышленности в регионе, что создает особые, уникальные условия для формирования местного среднего класса. Культурные различия между регионами характеризуются различным уровнем образования, что во многом определяет долю людей, занятых умственным трудом (один из признаков классического развитого среднего класса), конфессиональными различиями и пр.
Нетрудно увидеть, что с точки зрения факторов развития среднего класса регионы Российской Федерации сильно дифференцированы, а иногда даже противостоят друг другу. Подобное уникальное положение российского общества несомненно нельзя игнорировать. Данный фактор с точки зрения роста среднего класса в России становится одним из ведущих. Очевидно, что до тех пор, пока в российском обществе и в российской системе власти не произойдет смещение акцентов по формированию среднего класса с федерального уровня на региональный, задача построения развитого среднего класса останется неосуществимой.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М., 2001.
Бергер П. Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания. М., 1995.
Гидденс Э. Социология. М., 1999.
Дараган В. Игра на бирже. URL: http://bestforextrader.ru/load/1-1-0-182
Жить по-человечески. Владимир Путин выступил на расширенном заседании Госсовета // Российская газета. № 4585. С. 1—2.
Заславская Т.И. Социология экономической жизни: очерки теории. Новосибирск, 1991.
Кирдина С.Г. Теория институциональных матриц (пример российского институционализма) // Постсоветский институционализм / Под ред. РМ. Ну-реева, В.В. Дементьева. Донецк, 2005.
Ковальчук А.И. Социально-экономические факторы формирования среднего класса в современных условиях: Дисс. ... канд. социол. наук. Тюмень, 2010.
Малева Т.М. Россия в поисках среднего класса // Неприкосновенный запас. 2007. № 3. URL: http://magazines.russ.ru/nz/2007/3/ma9.html
Модернизация социальной структуры российского общества / Отв. ред. З.Т. Голенкова. М., 2008.
Олейник А.Н. Институциональная экономика. М., 2005.
Силласте Г. Экономическая социология: Учеб. пособие. М., 2005.
Тихонова Н.Е. Модель социальной стратификации российского общества: эвристические возможности различных теоретических подходов // Россия реформирующаяся: Ежегодник / Отв. ред. М.К. Горшков. Вып. 6. М., 2008.
Фролова Ю. Средний класс и проблема образования в российской провинции (на примере Астраханского региона) // Alma Mater. 2004. № 4.
Judt T. Postwar: a history of Europe since 1945. L., 2005.
