CC BY
19
Reforming the institutions of the prosecution and defense in the Soviet legal proceedings in 1920 Olejnik O. (Russian Federation)
Реформирование институтов обвинения и защиты в советском судопроизводстве в 1920 г.
Олейник О. Ю. (Российская Федерация)
Олейник Олег Юрьевич / Olejnik Oleg - доктор исторических наук, кандидат юридических наук, профессор, кафедра связей с общественностью и массовых коммуникаций, факультет экономики и управления,
Ивановский государственный энергетический университет, г. Иваново
Аннотация: раскрываются изменения в организационно-правовом положении институтов обвинения и защиты, произошедшие в результате их реформирования в системе советского судопроизводства в 1920 г. Abstract: reveals the changes in the organizational and legal status of the prosecution and defense institutions that have taken place as a result of reforming the system of the Soviet legal proceedings in 1920.
Ключевые слова: обвинение и защита, советское правосудие, советское судопроизводство.
Keywords: the prosecution and defense, Soviet justice, the Soviet trial.
В условиях гражданской войны произошли существенные изменения в представлениях о роли обвинения и защиты у руководителей как Наркомата юстиции РСФСР, так и подведомственных ему органов на местах [1, с. 181]. Всероссийским съездом деятелей советской юстиции (25-28 июня 1920 г.) было принято решение упразднить институт правозаступников. По мнению делегатов, он не оправдал возлагавшихся на него надежд, так как не вписывался в рамки революционного подхода к судопроизводству. Отмечалось, что фактически правозаступники являли собой подобие прежних адвокатов, не имели никакой организационной связи с судом, и никакого надзора за ними не предусматривалось [2, с. 5].
На съезде было особо подчеркнуто, что обвинение в судах общей юрисдикции должно носить четко выраженный классовый характер. В качестве образца его организации выступал опыт ревтрибуналов, имевших обособленные коллегии обвинителей. Таким образом, речь шла об институциональном разделении обвинения и защиты. Некоторые из выступавших на съезде высказывались даже за ликвидацию защиты [2, с. 8-11]. Предложения об упразднении защиты не встретили поддержки у большинства делегатов, указывавших на то, что правозаступники призваны поднимать народное правосознание [2, с. 12]. Съезд высказался за замену защитников, избравшихся в коллегии, на защитников, назначаемых в порядке обязательной трудовой повинности из лиц, способных выполнять эту функцию [2, с. 1-2]. Было принято Постановление о ликвидации коллегий, существовавших по Положению о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г., и об организации защиты в порядке трудовой повинности.
Данную позицию разделял и нарком юстиции Д. И. Курский. В своем отношении (так назывались докладные записки) в Президиум ВЦИК от 26 августа 1920 г. он писал о развернувшемся на местах процессе ликвидации коллегии правозаступников, комплектовавшихся «почти повсеместно из обломков буржуазной адвокатуры, а то и просто подпольных адвокатов» [Цит. по: 3, с. 104]. Он предлагал упразднить существовавшую организацию защиты и в качестве защитников привлекать способных к тому лиц на началах трудовой повинности.
Эти взгляды получили воплощение в принятом ВЦИК 21 октября 1920 г. новом Положении о народном суде [4] и изданной в соответствии с ним НКЮ РСФСР Инструкции об организации обвинения и защиты на суде от 23 ноября 1920 г. [4, № 100, ст. 543].
Коллегии защитников и обвинителей упразднялись, защита и обвинение были разделены. Учреждался специальный институт обвинителей при местных отделах юстиции, которые сами определяли их количественный состав. Обвинители назначались (к кандидатам предъявлялись те же требования, что и к народным судьям) и отзывались губисполкомами по представлению отделов юстиции. Обвинители принимали участие в судебном разбирательстве по требованию народных судей, по заявлениям заинтересованных лиц и учреждений, по усмотрению отдела юстиции. Обвинителями могли выступать представители государственных учреждений и профессиональных организаций, возбудивших дело.
В Инструкции Наркомюста РСФСР «Об организации обвинения и защиты на суде» от 23 ноября 1920 г. указывалось, что советскими обвинителями могли быть лица, способные к публичным выступлениям, имевшие опыт политической работы, состоящие в РКП(б) или обладающие «всесторонним знакомством с советским аппаратом». О юридических знаниях и образовании речь не велась, поскольку дела решались не столько на основе законов, сколько исходя из «революционной совести» и «революционного правосознания». Обвинителям разрешалось выполнять по совместительству другую работу, в том числе консультационную. На практике это часто приводило к формальной подготовке обвинителей к участию в процессе, тем более что никакого надзора за их деятельностью не предусматривалось.
Таким образом, произошло организационное обособление обвинения, но института, подобного прокуратуре, не существовало. По свидетельству Н. В. Крыленко, «самая мысль о восстановлении прокуратуры казалась реакционным поползновением возвратиться к старому порядку» [Цит. по: 3, с. 105].
Однако опыт государственно-правового строительства привел к выводу о необходимости в специальном органе, который действовал бы от имени центральной верховной власти и осуществлял надзор за исполнением законов.
Что касается защиты, то в отношении нее Положение законодательно закрепило взгляды тех работников юстиции, которые считали вообще лишним данный институт в советском суде. Поэтому никакого организационного оформления для него не предусматривалось. В качестве защитников суды могли привлекать на началах трудовой повинности всех граждан, которые по своей профессии, образованию, партийному или служебному опыту были подготовлены к исполнению обязанностей защитников в суде.
Предварительные списки таких лиц составлялись народными судами, советами народных судей, революционными трибуналами, партийными и профессиональными организациями, а также коллективами сотрудников советских учреждений. Собранные в уездных бюро или губернских отделах юстиции списки представлялись дважды в год на утверждение соответствующих исполкомов. За каждым судом закреплялось несколько лиц, которые вызывались им для выполнения функций защитника по конкретному делу.
С одной стороны, такая система исключала возможность контролировать защитников, но с другой -делала их, по сути, случайными участниками процесса. Инструкция устанавливала обязательность участия в процессе защитника, когда назначен обвинитель или когда о назначении защитника просит обвиняемый, содержащийся под стражей, а также «если обвиняемый по своему умственному развитию или незнакомству с местными условиями (иностранец) действительно нуждается в защите». Привлекавшиеся к осуществлению защиты в суде освобождались от своей основной работы лишь на шесть дней в полугодие. Выступавший защитник получал заработную плату по месту работы, а не работавшим из государственных средств выплачивался минимум зарплаты. При недостатке лиц, выполнявших задачи защиты в порядке общественной повинности, в качестве защитников могли привлекаться консультанты отделов юстиции, а также допускаться близкие родственники обвиняемого.
При этом следует иметь в виду, что из всего объема уголовных дел, касавшихся даже мирного населения, большая часть рассматривалась в ревтрибуналах и чрезвычайных комиссиях, а в народных судах в 1920 г. было рассмотрено лишь 22,3% дел [5, с. 46-47].
Кроме защиты в суде население нуждалось и в иных видах юридической помощи. Оказывать ее по назначению судебных органов было невозможно, и поэтому организация такой помощи была возложена на отделы юстиции при губернских исполкомах и консультантов уездных бюро юстиции. Подобная форма организации юридической помощи оказалась нежизнеспособной, и все очевидней становилась необходимость учреждения специальной организации, могущей действенно и всесторонне осуществлять такие функции. Данная задача стала особенно актуальной по окончании гражданской войны в условиях перехода страны к мирному хозяйственному строительству. Расширение сферы хозяйственных отношений требовало внесения изменений в организацию судебной защиты и судебного представительства.
Следует отметить, что нормативные акты, принятые в 1920 г., уже не упоминали о возможности участия защиты на стадии предварительного следствия. Трудно согласиться с мнением тех авторов, которые объясняют это недостатком защитников [6, с. 32]. Скорее, причина заключалась в стремлении власти быстро вершить пролетарское правосудие, что предопределяло потребность в максимальной упрощенности досудебной стадии уголовного процесса.
Литература
1. Олейник И. И. Организационно-правовые основы становления и развития органов управления юстицией в РСФСР (1917-1936 гг.): дис. ... д-ра юрид. наук. Владимир, 2006. 443 с.
2. Протоколы Ш съезда деятелей юстиции // Материалы Народного комиссариата юстиции РСФСР. Вып. XI-XII. М.: Изд-во НКЮ РСФСР, 1921. 104 с.
3. Олейник И. И. Органы юстиции Советской России в 1917-1936 гг. Иваново: ИГЭУ, 231 с.
4. Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства РСФСР. 1920. № 83. Ст. 407.
5. Олейник И. И. Особенности становления народных судов в советском государстве (1918-1920 гг.) // Российский судья. 2004. № 5. С. 43-47.
6. Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России (1917-1922 гг.). М.: Наука, 1990. 168 с.
