CC BY
23
DOI 10.24412/2227-7315-2023-2-260-271 УДК 336.22
A.C. Кондукторов
РЕДОМИЦИЛЯЦИЯ ИНОСТРАННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В РОССИЙСКУЮ ФЕДЕРАЦИЮ (ФИНАНСОВО-ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ). ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ФИНАНСОВО-ПРАВОВОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ, ОСУЩЕСТВЛЯЕМОЕ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ФИНАНСОВО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Введение: налоговый суверенитет иностранных государств является одним из объективных пределов финансово-правового регулирования и препятствует процессу деофшоризации российской экономики. Цель: исследование правовой природы системы действий, направленных на редомициляцию в РФ офшорных организаций отечественного происхождения. Методологическая основа: аналитический и сравнительно-правовой методы. Результаты: действия по обеспечению редомициляции иностранных организаций предлагается интерпретировать как финансово-правовое воздействие, осуществляемое за объективными пределами правового регулирования. На их примере исследован механизм финансово-правового воздействия, выявлены и проанализированы такие его элементы как акт, метод, процесс и результат. Выводы: акт финансово-правового воздействия представляет собой правоотношение, по итогам которого определяется цель финансово-правового воздействия и вырабатывается нормативный/ненормативный акт, направленный на ее достижение. Методом финансово-правового воздействия является изменение экономических условий функционирования субъектов, к которым воздействие обращено. Процесс финансово-правового воздействия приобретает признаки правоотношения только в случае, если воздействие является результативным — достигает своей цели (до этого момента он не сопряжен с возникновением взаимных прав и обязанностей у его участников). Результат финансово-правового воздействия имеет трехзвенную структуру: психолого-мотивационный результат, правовой результат, фактический результат.
Ключевые слова: финансово-правовое регулирование, пределы правового регулирования, финансово-правовое воздействие, механизм финансово-правового воздействия, редомициляция, деофшоризация, репатриация активов.
© Кондукторов Антон Сергеевич, 2023
Кандидат юридических наук, доцент кафедры таможенного, административного и финансового права (Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского); е-mail: ack-87@mail.ru
© Konduktorov Anton Sergeevich, 2023
Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Customs, Administrative and Financial Law (Saratov 260 National Research State University named after N.G. Chernyshevsky)
A.S. Konduktorov
REDOMICILIATION OF FOREIGN ORGANIZATION TO THE RUSSIAN FEDERATION (FINANCIAL-THEORETICAL ANALYSIS). PART ONE: FINANCIAL AND LEGAL INFLUENCE EXERCISED BEYOND FINANCIAL AND LEGAL REGULATION
Background: tax sovereignty of foreign states is one of the objective limits of financial and legal regulation and hinders the process of deoffshorization of the Russian economy. Objective: to study the legal nature of the system of actions aimed at redomiciliation in the Russian Federation of offshore organizations of domestic origin. Methodology: analytical and comparative legal methods. Results: actions to ensure the redomiciliation of foreign organizations are proposed to be interpreted as a financial and legal impact, carried out beyond the objective limits of legal regulation. By their example the mechanism of financial and legal impact is investigated, its elements such as act, method, process and result are identified and analyzed. Conclusions: an act of financial and legal impact is a legal relationship, as a result of which the goal of financial and legal impact is determined and a normative/normative act aimed at achieving is developed. The method of financial and legal impact is a change in the economic conditions of functioning of subjects to which the impact is addressed. The process of financial-legal impact acquires signs of legal relations only if the impact is productive — achieves its goal (until that moment it is not associated with the emergence of mutual rights and obligations of its participants). The result of financial-legal impact has a three-tier structure: psychological-motivational result, legal result, and actual result.
Key-words: financial and legal regulation, limits of legal regulation, financial and legal impact, mechanism of financial and legal impact, redomiciliation, deoffshorization, repatriation of assets.
В Российской Федерации действует ФЗ «О международных компаниях и международных фондах»1, регламентирующий процедуру редомициляции иностранных организаций в отечественную правовую юрисдикцию2. Как известно, указанный нормативный акт призван организовать «возвращение» из офшоров в РФ компаний, имеющих российское происхождение3. Для того, чтобы способствовать его реализации, принят целый комплекс законов, предоставляющих редомицилированным организациям ряд юридических гарантий4, налоговые
1 См.: Федеральный закон от 3 августа 2018 г. № 290-ФЗ «О международных компаниях и § международных фондах» (в ред. от 26 марта 2022 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. Л 2018. № 32 (ч. I), ст. 5083; 2022. № 13, ст. 1961. 5)
2 Редомициляция является комплексным организационно-правовым процессом, предусма- 2 тривающим смену национальной правовой принадлежности юридического лица (с иностранной 33 на российскую), сопровождающуюся присвоением специфического статуса «международной компании».
3 Здесь и далее под «офшорными/иностранными организациями отечественного происхождения» будут пониматься учрежденные за рубежом и контролируемые резидентами РФ юридические лица, основным источником происхождения активов которых является хозяйственная деятельность российских организаций.
4 Например, ст. 6 указанного ФЗ предусматривает возможность обеспечения конфиденциальности информации об участниках редомицилированной компании и лицах, имеющих право действовать от ее имени без доверенности. 261
преференции1, «льготный» валютно-правовой режим2 и др. Также посредством корректировки соглашений об избежании двойного налогообложения, заключенных с иностранными государствами, последовательно усложняется и затрудняется деятельность офшорных компаний, устраняются возможности для вывода прибыли за пределы РФ без соответствующего налогообложения (изменение налоговых соглашений сводится к повышению до 15% ставки налога на дивиденды и иные проценты, выплачиваемые российскими организациями за пределы РФ. На момент подготовки настоящей статьи подобным образом скорректированы соглашения с Республикой Кипр3, Мальтой4 и Великим Герцогством Люксембург5. По причине несогласия Королевства Нидерландов с предложенными условиями российско-голландское соглашение об избежании двойного налогообложения денонсировано РФ6 и утратило силу с 1 января 2022 г.).
Одним словом, государство прилагает очень значительные усилия для того, чтобы уничтожить или хотя бы минимизировать офшоризацию экономики как финансово-экономическое явление. Но победа в «войне с офшорами» приближается медленно, а поставленные цели (редомициляция иностранных организаций, репатриация их активов, увеличение доходов бюджета) достигаются с большим трудом.
У неопытного наблюдателя непременно возникает вопрос: почему государство — полновластный суверен на своей территории и над своими гражданами — не способно быстро и эффективно решить проблему офшоризации экономики, применив традиционные и многократно проверенные инструменты правового
й 1 К преимуществам, предусмотренным Налоговым кодексом (Налоговый кодекс Российской
~ Федерации (часть вторая) от 5 августа 2000 г. № 117-ФЗ (в ред. от 26 марта 2022 г.) // Собр. за-£ конодательства Рос. Федерации. 2000. № 32, ст. 3340; 2022. № 13, ст. 1956, далее — НК РФ) ™ для редомицилированных в РФ иностранных организаций, относятся: 1) обложение полу-
^ ченных дивидендов налогом на прибыль организаций по ставке 0% (подп. 1.1 п. 3 ст. 284 НК
I РФ); 2) обложение прибыли в виде доходов от реализации акций и долей участия в уставном
Л капитале налогом на прибыль организаций по ставке 0% (п. 4.1 ст. 284 НК РФ при одновре-
3- менном соблюдении положений ст. 284.7 НК РФ); 3) обложение дивидендов, выплачиваемых " редомицилированной организацией иностранным лицам, по ставке 5% (пп. 1.2 п. 3 ст. 284 НК
§ РФ — применительно к налогу на прибыль организаций, абз. 8 п. 3 ст. 224 НК РФ — примени-
¥ тельно к налогу на доходы физических лиц).
¡1 2 Пункты «е. 1» п. 7 ч. 1 ст. 1 ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» (Фе-
деральный закон от 10 декабря 2003 г. № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» (в ред. от 2 июля 2021 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. № 50, ° ст. 4859; 2021. № 27 (ч. I), ст. 5187) исключает редомицилированные иностранные организации ¡^ из числа валютных резидентов РФ, что снимает с них основную часть ограничений на совер-
& шение валютных операций.
Ц 3 См.: Протокол о внесении изменений в Соглашение между Правительством Российской
0 Федерации и Правительством Республики Кипр об избежании двойного налогообложения в >1 отношении налогов на доходы и капитал от 5 декабря 1998 года (подписан в г. Никосии 8 сен-5 тября 2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2021. № 11, ст. 1723.
¡5 4 См.: Протокол о внесении изменений в Конвенцию между Правительством Российской
§ Федерации и Правительством Мальты об избежании двойного налогообложения и о предотвра-" щении уклонения от налогообложения в отношении налогов на доходы от 24 апреля 2013 года
1 (подписан в г. Москве 1 октября 2020 г.) // Бюллетень международных договоров. 2021. № 3.
ё 5 См.: Протокол о внесении изменений в Соглашение между Российской Федерацией и Ве-
ликим Герцогством Люксембург об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогообложения в отношении налогов на доходы и имущество от 28 июня 1993 года (подписан в г. Москве 6 ноября 2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2021. № 23. ст. 3920.
6 См.: Федеральный закон от 26 мая 2021 г. № 139-ФЗ «О денонсации Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Королевства Нидерландов об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогообложения в отношении налогов на доходы и имущество» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2021. 262 № 22, ст. 3674.
регулирования? Ведь почти любой закон, изданный в РФ, достаточно точно и почти неуклонно исполняется, а государственная воля, выраженная в праве, превалирует над желаниями и поступками корреспондирующих государству субъектов.
Ответ на данный вопрос достаточно прост: ключевые процессы, необходимые для функционирования офшорных организаций, происходят за пределами («вне прямой досягаемости») Российской Федерации — в юрисдикциях иностранных (офшорных1) государств.
Но что же в таком случае представляет из себя система «антиофшорных» мер, предпринимаемых РФ в целях редомициляции иностранных организаций и репатриации в Россию их активов? Практические аспекты института редоми-циляции изложены автором настоящей статьи в ряде опубликованных работ [1; 2; 3; 4]. Однако финансово-теоретического исследования действий Российской Федерации по редомициляции иностранных организаций до настоящего времени не проведено. Поэтому попытаемся понять: являются ли правовые действия, обращенные к зарегистрированным в офшорных юрисдикциях организациям и их бенефициарам, полноценным правовым регулированием, или же их следует квалифицировать несколько иначе?
Итак, целью настоящей работы выступает исследование правовой природы системы действий, осуществляемых Российской Федерацией для обеспечения редомициляции в российскую юрисдикцию офшорных организаций отечественного происхождения и репатриации в РФ принадлежащих им активов.
Рассматривая вопросы правового регулирования, большинство теоретиков сходятся во мнении, что существует некоторая граница, отделяющая регламентированную законом сферу общественной жизни от некоего «пространства», прямо и непосредственно правом не регулируемого. Эту границу принято именовать пределами правового регулирования. В пределах правового регулирования закон полновластен и подчиняет себе любое общественное отношение в той мере, в которой это необходимо. При наличии на то законодательной воли государства каждое отношение может быть урегулировано императивно — не оставляя его участникам никакого выбора варианта поведения, или диспозитивно — предполагая существование альтернативных путей своего развития. Одним словом, действие юридической нормы в пределах правового регулирования отлажено, отлично изучено, заключено в конструкцию механизма правового регулирования и, как правило, достаточно результативно на практике.
Но за пределами правового регулирования (вне границ2 власти права и законодателя) тоже есть «жизнь». Эту «жизнь» теория права признает и даже отмечает способность юридической нормы на нее влиять: например, А.В. Малько указывает, что юридические средства участвуют не только в правовом регулировании, но и в правовом воздействии [6, с. 622]. Однако исследования такого воздействия, осуществляемого за пределами правового регулирования, значительно более
1 Перечень государств и территорий, признаваемых РФ офшорными, утвержден Приказом Министерства финансов РФ от 13 ноября 2007 г. № 108н «Об утверждении Перечня государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны)» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2007. № 50.
2 Некоторые авторы указывают на нетождественность терминов «граница» и «предел» [5,
с. 17], однако, для настоящего исследования разница между ними незначима. 263
скупы и ограничены. Как правило отмечается, что оно выражается во влиянии на сознание человека, его социальные установки [7, с. 343] и выступает более широким понятием, чем правовое регулирование [8, с. 289-292]. Причиной такого невнимания к правовому воздействию является, с одной стороны, относительно небольшой (по сравнению со всей многогранностью урегулированных правом отношений) объем его практического применения. С другой — часто нейтральное, незначимое для государства, содержание отношений, складывающихся за пределами правового регулирования.
На какую же сторону этой «границы» адресованы действия Российской Федерации по обеспечению редомициляции офшорных организаций и репатриации их активов? Следует полагать, что они осуществляются за пределами правового регулирования — обращены в ту область действительности, которая пролегает за границей полноценного и эффективного правового регулирования российского государства.
Но что же выступает этой границей? Представляется, что в данном случае пределом правового регулирования является налоговый суверенитет1 иностранных государств: Российская Федерация не способна принудить офшорные юрисдикции отказаться от применяемого ими сверхльготного налогового режима; не имеет возможности запретить им регистрировать организации, учредителями которых выступают российские резиденты; не может заставить такие государства надлежаще осуществлять меры финансового контроля, направленные на выявление происхождения денежных средств, поступающих на счета; не способна принудить их к эффективному участию в обмене значимой информацией по вопросам налогообложения... Если бы этой границы — налогового суверенитета — не существовало, то не было бы никаких препятствий к выявлению организаций, уклоняющихся от уплаты налогов с использованием офшорных схем, привлечению их (а также контролирующих лиц) к ответственности, взысканию в доход бюджета неуплаченных сумм.
Таким образом, действуя в области деофшоризации экономики, редомици-ляции иностранных организаций и репатриации их активов, Российская Федерация выходит за пределы доступного ей правового регулирования, а значит осуществляет вместо него лишь правовое воздействие2.
Но теория права разграничивает субъективные и объективные пределы правового регулирования [11, с. 45]. Субъективные «устанавливаются по воле субъектов правового регулирования», а объективные «определяются природными и социальными закономерностями и от воли . не зависят» [12, с 7].
1 М.Н. Садчиков указывает, что «налоговый суверенитет — это исключительное право государства самостоятельно и независимо осуществлять функцию налогообложения и взимания налогов в пределах территории, на которую распространяется его юрисдикция» [9, с. 18]. И.И. Кучеров определяет данный термин через правовую позицию иных государств по отношению к суверенному государству: налоговый суверенитет состоит в «безоговорочном признании всеми субъектами международных налоговых отношений прав государства устанавливать, вводить и взимать налоги и сборы с физических лиц и организаций в пределах своей территории» [10, с. 64-66]. Интересный подход к определению налогового суверенитета содержится также в работе И.А. Хавановой, выделяющей в качестве одного из компонентов налогового суверенитета «способность эффективного достижения целей налоговой политики» [10, с. 43-44].
2 Разумеется, редомициляция иностранных организаций в РФ является не единственным примером финансово-правового воздействия. В частности, оно находит свое проявление в реализуемой Банком России денежно-кредитной политике, в положениях действующего законодательства о сделках между взаимозависимыми лицами (трансфертном ценообразовании); в периодически издаваемых рекомендациях Центрального банка РФ о конвертации в рубли ипотечных кредитов, выраженных в иностранной валюте.
Попытаемся выяснить, к какому виду пределов правового регулирования (субъективным либо объективным) относится налоговый суверенитет. Сделаем это путем наглядного сопоставления двух примеров финансово-правового воздействия. Вторым из таковых примеров будет исследуемое «деофшоризационное» правовое воздействие Российской Федерации, а в качестве первого используем положения закона о потребительском кредитовании: одной из основных целей Федерального закона «О потребительском кредите (займе)»1 явилась необходимость противодействия сложившейся практике заключения явно несправедливых договоров потребительского кредитования, предусматривающих чрезмерно высокую процентную ставку (чаще всего в силу недобросовестности банка и правовой безграмотности заемщика). Для разрешения данной проблемы указанным законом установлен максимальный размер полной стоимости кредита, которая не должна превышать более чем на одну треть рассчитанное Банком России среднерыночное значение полной стоимости по данному виду займов (ч. 11 ст. 6). Переступило ли государство в этом случае традиционную границу невмешательства в жизнь частных лиц, нарушило ли сложившиеся пределы правового регулирования?
Представляется, что да — ни кредитные организации, ни потребители-заемщики более не вправе устанавливать договором процентную ставку, превышающую предусмотренные законом ограничения, даже если бы взаимно этого захотели. Получается, что государство ограничило ранее незыблемый принцип свободы договора, а следовательно, нарушило определенные данным принципом пределы правового регулирования (вторгшись в сферу частного усмотрения сторон сделки). Но предел правового регулирования, выраженный в виде свободы договора, государством же и установлен: РФ самостоятельно и по своей воле закрепила его в действующем законодательстве (ст. 421 Гражданского кодекса РФ2), и сама же при необходимости его ограничила. Как указано выше, теория права называет такие пределы правового регулирования субъективными, то есть зависящими от воли самого государства. Результативно ли воздействие установленной государством правовой нормы? Да — каждая кредитная организация вынуждена соблюдать указанное ограничение при заключении кредитных договоров под угрозой санкций Центрального банка РФ. Таким образом, за субъективными пределами правового регулирования правовое воздействие в полной мере результативно и от правового регулирования фактически ничем не отличается.
Но возвратимся к вопросам деофшоризации и посмотрим: к какому типу пределов правового регулирования относится налоговый суверенитет иностранного государства, выступающий границей правового регулирования при редомициляции иностранных организаций и репатриации их активов.
В отличие от рассмотренного выше примера налоговый суверенитет офшорной территории следует признать для Российской Федерации не субъективным, а объективным пределом правового регулирования. Это обосновывается тем
1 Федеральный закон от 21 декабря 2013 г. № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)» (в ред. от 8 марта 2022 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2013. № 51, ст. 6673; 2022. № 11, ст. 1596.
2 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 25 февраля 2022 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301;
2022. № 9 (ч. I), ст. 1252. 265
фактом, что его установление произошло независимо от воли и желания нашей страны, РФ никак не могла повлиять на его возникновение и не способна была предотвратить или скорректировать его. Ввиду существования данного объективного предела правового регулирования Российская Федерация, как уже указывалось, не в состоянии запретить офшорным государствам регистрировать компании в соответствии с их национальным законодательством, предоставлять им низконалоговый режим и смотреть «сквозь пальцы» на реализацию мер финансового и валютного контроля. То есть, Российская Федерация не имеет возможности осуществлять собственное правое регулирование за его объективным пределом, которым в данном случае и выступает налоговый суверенитет офшорного государства.
Поэтому именно объективные, а не субъективные пределы правового регулирования выступают в финансовом праве той границей, за которой прекращается прямое правовое регулирование и возможно лишь непрямое правовое воздействие (из первого примера видно, что выход государства за субъективные пределы не препятствует прямому результативному регулированию общественных отношений).
Таким образом, финансово-правовое воздействие отличается от финансово-правового регулирования тем, что направлено на общественные отношения, развивающиеся за объективными пределами правового регулирования. Влияние финансового права на общественные отношения, находящиеся в субъективных пределах правового регулирования, а также в пространстве между субъективными и объективными пределами, является регулированием, а не финансово-я правовым воздействием.
0
? Достижения теории финансового права последних лет только подтверждают
а вывод о нетождественности (различной правовой природе) финансово-правового » регулирования и финансово-правового воздействия. Например, Е.Ю. Грачева
1 пишет: «Суть <...> управления финансами в частности можно свести к воздей-| ствию, цель которого — упорядочение соответствующей финансовой системы, I обеспечение ее функционирования <...> в полном соответствии с закономерно-§ стями ее существования и развития» [14, с. 58]. То есть осуществляемое госу-| дарством финансовое управление не сводится к узконаправленному правовому § регулированию, а представляет собой более широкий по своему содержанию
процесс. Аналогичную позицию высказывает О.Н. Горбунова, также интерпре-| тируя финансовое право более широко — не просто базис механизма правового | регулирования, а как основу системы государственного управления [15; 16]. & Итак, система действий Российской Федерации в области редомициляции ино-
| странных организаций и репатриации их активов не может считаться правовым ё регулированием в его классическом понимании, а является финансово-правовым § воздействием. Поэтому попробуем разобраться в природе и правовой сущности | финансово-правового воздействия, осуществляемого за объективными преде-| лами правового регулирования. Для этого попытаемся ответить на следующие вопросы:
1) с чего начинается финансово-правовое воздействие (что является его правовой основой, в чем оно непосредственно юридически и фактически выражается)?
2) какими методами реализуется финансово-правовое воздействие?
3) кто выступает субъектами финансово-правового воздействия и как субъ-266 екты воздействия взаимодействуют между собой?
4) что следует считать результатом финансово-правового воздействия?
I. С чего же начинается финансово-правовое воздействие? Казалось бы с нормы права (с группы взаимосвязанных правовых норм), иначе не было бы никакой возможности называть его правовым. Но финансово-правовое воздействие не возникает произвольно, а изначально имеет цель повлиять на некоторое отношение, не поддающееся прямому финансово-правовому регулированию. То есть финансово-правовое воздействие заключает в своей основе системно-единый процесс целеполагания и нормотворчества (очевидно, что нормы о редомициля-ции значимы не сами по себе, а только в контексте достижения целей их принятия — если ни одна иностранная организация не изволит желания «переехать» в российскую юрисдикцию, то система правовых норм, определяющих процедуру и последствия редомициляции, так и не будет ни разу применена). Иными словами, норма права имеет лишь второстепенное значение и призвана обслуживать поставленную цель. Поэтому неправильно абсолютизировать значение правовой нормы. Более того, финансово-правовое воздействие может быть реализовано с использованием и ненормативного акта.
Однако необходимо обратить внимание на то, что сама деятельность по изданию нормативного или ненормативного акта, призванного организовать финансово-правовое воздействие, есть правоотношение (как правило, правотворческое).
Таким образом, в основе финансово-правового воздействия лежит правовое отношение, в рамках которого осуществляется определение цели финансово-правового воздействия и издается нормативный либо ненормативный акт, способствующий ее достижению. Описанное правоотношение, преследующее определенную цель и продуцирующее нормативный (ненормативный) акт, на- | правленный на организацию финансово-правового воздействия, для удобства и дальнейшего использования предлагается именовать актом финансово-право- а вого воздействия. о
II. Какими методами осуществляется финансово-правовое воздействие? Впол- О не очевидно, что применение здесь традиционных методов — императивного и О
п
диспозитивного — исключается: прямое императивное принуждение невозмож- а но, так как общественные отношения, на которые оказывается воздействие, раз- в виваются за объективными пределами правового регулирования; предоставление О диспозитивной свободы выбора неэффективно, так как цель воздействия как раз ю
"О
и состоит в том, чтобы направить этот выбор в сторону наиболее выгодной для |
государства и общества модели поведения. К
Представляется, что главным (и самым результативным) методом финансо- а
во-правового воздействия выступает изменение государством экономических |
условий функционирования участников общественных отношений, на которые ||
предполагается повлиять. Применительно к редомициляции иностранных ¡§
организаций оно выражается в установлении «привилегированных» условий 1
1
деятельности в РФ (предоставление налоговых преимуществ, режима конфи- ) денциальности информации об участниках и исполнительных органах, факти- 3 ческая отмена валютных ограничений) и усложнении процедур использования офшорных юрисдикций (посредством изменения соглашений об избежании двойного налогообложения).
Следующим способом финансово-правового воздействия следует признать метод рекомендаций, который достаточно хорошо разработан как в общей теории права [17, с. 109], так и в теории финансового права [18, с. 44]. Финансово-право- 267
вая рекомендация не представляет собой возложения обязанности, не является принуждением, не обеспечена санкцией за отказ ей следовать. Однако рекомендация все же может нести в себе информацию о возможных последствиях ее игнорирования. Данный способ финансово-правового воздействия на данный момент не используется применительно к достижению целей редомициляции офшорных организаций, но его примененяют в иных случаях финансово-правового воздействия.
Таким образом, финансово-правовое воздействие может осуществляться при изменении экономических условий функционирования участников общественных отношений, а также методом рекомендаций.
III. Теперь обратимся к субъектам финансово-правового воздействия и их взаимодействию. Как и во всякой публичной отрасли права обязательным участником финансово-правового воздействия является государство. Ему противостоит множество лиц, к действиям которых воздействие обращено. Однако следует признать, что первоначально (до достижения результата финансово-правового воздействия) ничего подобного правоотношению между ними не складывается: теоретическая конструкция правоотношения предполагает существование нескольких элементов [5, ^ 478] — кроме субъектов должен присутствовать объект правоотношения, а также взаимные права и обязанности участников (его содержание). В рассматриваемом же случае можно констатировать лишь наличие субъектов.
Взаимных обязанностей финансово-правовое воздействие само по себе (при отсутствии «ответной реакции» от субъекта, на которого воздействие направлено) не создает: государство не возлагает на корреспондирующее ему лицо никаких обязанностей, точно также как и не принимает обязательств на себя. Но обязанности отсутствуют только первоначально. Если же финансово-правовое воздействие достигает своей цели (иностранная организация соглашается на ре-домициляцию) взаимные юридические обязанности все же возникают: государство, например, обязуется обеспечивать обещанные условия функционирования, редомицилируемый субъект — соблюсти условия редомициляции (например, осуществить инвестиции1). Из изложенного следует, что эти обязанности находятся «под условием» и если воздействие не увенчается успехом (субъект не проявит интереса к редомициляции), не актуализируются.
Аналогично ни у государства, ни у лиц, на которых воздействие направлено, первоначально не возникает взаимных прав требования. До того момента, как субъект, к которому обращено воздействие, осуществит редомициляцию, ни он, ни Российская Федерация не имеют возможности что-либо требовать друг от друга. Такое право возникнет только если финансово-правовое воздействие окажется результативным и редомициляция будет произведена. То есть права требования, как и обязанности, тоже существуют «под условием».
Таким образом, у субъектов финансово-правового воздействия взаимные обязанности и права требования возникают потенциально — при условии достижения цели воздействия — и не возникают, если финансово-правовое воздействие оказалось нерезультативным.
1 Инвестиции в экономику Российской Федерации в размере не менее 50 миллионов рублей являются непременным условием редомициляции иностранной организации в российскую 268 юрисдикцию (п. 6 ст. 2 ФЗ «О международных компаниях и международных фондах»).
Изложенное позволяет констатировать, что участниками финансово-правового воздействия являются, с одной стороны, публично-правовой субъект и, с другой, множественность субъектов, на поведение которых воздействие направлено. Процесс их взаимодействия первоначально нельзя признать правоотношением, так как отсутствует его обязательный элемент — содержание: взаимные права и обязанности возникнут только при условии, что финансово-правовое воздействие будет результативным (достигнет своей цели).
IV. Результат финансово-правового воздействия, как и всякого иного целенаправленного процесса, может быть положительным, то есть успешно достигнутым, или наоборот — отрицательным. Создавая привлекательные условия для редомициляции иностранных организаций в отечественную юрисдикцию государство желает побудить их бенефициаров покинуть офшорные территории и переместить подконтрольные им компании в Россию. Поэтому первое, к чему стремится финансово-правовое воздействие — это психологическая мотивация к желаемому государством поведению (психолого-мотивационный результат). Достижение такого результата необходимо, так как финансово-правовое воздействие реализуется за объективными пределами правового регулирования, а значит, не имеет возможности к эффективному принуждению. Личная заинтересованность субъекта, к которому обращено воздействие, в поведении, соответствующем государственным интересам, согласие действовать желаемым для государства образом, объективно необходимы. В противном случае ни о какой результативности финансово-правового воздействия говорить не приходиться.
Однако психологическая мотивация сама по себе не представляет для государства никакого интереса. Поэтому, во вторую очередь, оно рассчитывает на правовую реализацию сформировавшихся мотивов — осуществление иностранной организацией редомициляции из офшора в Российскую Федерацию (правовой результат). То есть финансово-правовое воздействие предполагает достижение не только психолого-мотивационного результата, но и правового результата, выражающегося в возникновении желаемых государством правоотношений.
Но и возникновение тех или иных правоотношений, как правило, значимо для государства лишь в контексте фактических последствий, которые данные правоотношения влекут. В случае с редомициляцией иностранных организаций такие последствия могут выражаться в увеличении доходов бюджета, репатриации в РФ аккумулируемых за рубежом активов, снижении уровня офшоризации российской экономики. Перечисленные последствия являются фактическим результатом финансово-правового воздействия и составляют его итоговую цель.
Таким образом, финансово-правовое воздействие при успешной реализации характеризуется первоначальным результатом в виде психолого-мотивацион-ного влияния, влекущего за собой промежуточный правовой результат — возникновение или прекращение соответствующих правоотношений, посредством которых достигается желаемый государством итоговый фактический результат (цель финансово-правового воздействия).
Итак, резюмируя вышесказанное следует заключить, что предпринимаемые Российской Федерацией действия по деофшоризации отечественной экономики, редомициляции иностранных организаций в российскую юрисдикцию, репатриации их активов не являются правовым регулированием, а представляют собой комплекс мер финансово-правового воздействия.
Финансово-правовое воздействие — это влияние публично-правового субъекта на поведение участников общественных отношений, развивающихся за объективными пределами финансово-правового регулирования, осуществляемое посредством механизма, включающего в себя следующие аналитические элементы:
1. Акт финансово-правового воздействия — правоотношение, в результате которого воздействующим субъектом определяется цель финансово-правового воздействия и вырабатывается нормативный или ненормативный акт, направленный на ее достижение;
2. Метод финансово-правового воздействия — изменение воздействующим субъектом экономических условий функционирования субъектов, на которых оказывается воздействие, либо доведение до них рекомендаций о желаемом поведении;
3. Процесс финансово-правового воздействия, который приобретает признаки правоотношения только в случае, если воздействие является результативным — достигает своей цели. До этого момента процесс финансово-правового воздействия не сопряжен с возникновением взаимных прав и обязанностей у его участников.
4. Результат финансово-правового воздействия, который включает в себя последовательно наступающие стадии:
достижение субъектами, на которых оказывается воздействие, психологической мотивации к необходимому поведению (психолого-мотивационный результат);
вступление субъектов, на которых оказывается воздействие, в желательные для воздействующего субъекта правоотношения (правовой результат); я достижение цели финансово-правового воздействия (фактический результат).
0
3 Библиографический список
™ 1. Кондукторов A.C. Правовое регулирование редомициляции в Российской Феде-
рации // Актуальные проблемы российского права. 2021. № 9. С. 43-56. | 2. Кондукторов A.C. Редомициляция иностранных организаций в Российскую Феде-
t рацию: оценка совокупного финансового результата // Lex russica. 2021. № 3. С. 71-81.
3. Кондукторов A.C. Редомициляция в Россию: исследование правовых и психоло-£ гических мотиваций // Lex russica. 2021. № 9. С. 9-20.
| 4. Кондукторов A.C. Правовое регулирование минимального размера обязательных
s инвестиций, осуществляемых иностранной компанией при редомициляции в РФ // ! Lex russica. 2022. № 3. С. 43-52.
1
ä 5. Зайцева E.C. Понятие и виды пределов правового регулирования // Вестник
! Волгоградской академии МВД России. 2020. № 3. С. 18-23.
g 6. Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько.
■§ М.: Юристъ, 1997. 672 с.
g 7. Черданцев А.Ф. Теория государства и права. М.: Юрайт-М, 2002. 432 с.
S. 8. Алексеев C.C. Общая теория права: курс в 2 т. М.: Юридическая литература,
* 1981. Т. I. 360 с.
s
¡з 9. Cадчuков М.Н. Понятие налогового суверенитета // Налоги. 2016. № 1. С. 16-18.
m 10. Кучеров И.И. Международное налоговое право: учебник для вузов. М.: ЮрИн-
фоР, 2007. 452 с.
11. Хаванова И.А. Фискальный (налоговый) суверенитет и его границы в интеграционных образованиях // Журнал российского права. 2013. № 11. С. 41-51.
12. Березина E.A. Пределы правового регулирования общественных отношений: проблемы понимания, классификация и значение в механизме правового регулиро-
270 вания // Актуальные проблемы российского права. 2020. № 4. С. 42-55.
13. Иванов Р.Л. Пределы правого регулирования: понятие и виды // Вестник Омского университета. Сер.: Право. 2011. № 4. С. 6-8.
14. Грачева Е.Ю. Финансовая деятельность и финансовый контроль как система управления // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 9. С. 57-66.
15. Горбунова О.Н. Управление делами государства и общества с помощью норм финансового права // Государство и право. 2017. № 1. С. 51-59.
16. Горбунова О.Н. Роль норм финансового права в управлении делами государства и общества // Вестник университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). 2014. № 4. С. 8-19.
17. Сорокин В.Д. Метод правового регулирования. Теоретические проблемы. М.: Юридическая литература, 1976. 144 с.
18. Финансовое право / отв. ред. Н.И. Химичева. М.: Норма, 2009. 768 с.
References
1. Konduktorov A.S. Legal Regulation of Redomiciliation in the Russian Federation // Actual problems of Russian law. 2021. No. 9. P. 43-56.
2. Konductorov A.S. Redomicilation of Foreign Companies in the Russian Federation: Assessment of the Aggregate Financial Result // Lex russica. 2021. No. 3. P. 71-81.
3. Konductorov A.S. Redomiciliation to Russia: the Study of Legal and Psychological Motivations // Lex russica. 2021. No. 9. P. 9-20.
4. Konduktorov A.S. Legal Regulation of the Minimum Amount of Mandatory Investments Made by a Foreign Company during Redomiciliation in the Russian Federation // Lex russica. 2022. No. 3. P. 43-52.
5. Zaitseva E.S. The Concept and Types of Limits of Legal Regulation // Journal of the Volgograd Academy of the Ministry of the interior of Russia. 2020. No. 3. P. 18-23.
6. Theory of State and Law. Course of lectures / ed. by N.I. Matuzov and A.V. Malko. Moscow: Jurist, 1997. 672 p. с
7. Cherdantsev A.F. Theory of State and Law. Moscow: Yurayt-M, 2002. 432 p. U
8. Alekseev S.S. General Theory of Law: Course in 2 vols. Vol. I. Moscow: Legal litera- n ture, 1981. 360 p. 0
9. Sadchikov M.N. The Concept of Tax Sovereignty // Taxes. 2016. No. 1. P. 16-18. 0
10. Kucherov I.I. International Tax Law: textbook for universities. Moscow: Yurinfor, г 2007. 452 p. I
A Id
11. Khavanova I.A. Fiscal (Tax) Sovereignty and Its Score in Integration Bodies // т Journal of Russian law. 2013. No. 11. P. 41-51. H
12. Berezina E.A. Limits of the Legal Regulation of Public Relations: Problems of Un- ° derstanding, Classification and Their Importance in the Mechanism of Legal Regulation U // Actual problems of Russian law. 2020. No. 4. P. 42-55. 1
13. Ivanov R.L. Limits of Legal Regulation: Concept and Types // Bulletin of Omsk 0 University. The series "Law". 2011. No. 4. P. 6-8. |
14. Gracheva E.Y. Financial Activities and Financial Control as the Control System // е Actual problems of Russian law. 2016. No. 9. P. 57-66. |
15. Gorbunova O.N. Managing the Affairs of the State and Society with the Help of № Financial Law Norms // State and Law. 2017. No. 1. P. 51-59. 1
16. Gorbunova O.N. The Role of Financial Law Norms in the Management of State and ) Society Affairs // Bulletin of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL). 2014. 2 No. 4. P. 8-19. 3
17. Sorokin V.D. Method of Legal Regulation. Theoretical Problems. Moscow: Legal literature, 1976. 144 p.
18. Financial law / ed. by N.I. Khimicheva. Moscow: Norm, 2009. 768 p.
