CC BY
85
https://doi.org/10.30853/fMnauki.2020A4
Калинина Марина Анатольевна, Калинина Маргарита Владимировна
Речевая агрессия в публицистическом дискурсе (на материале российских политических ток-шоу)
Данная работа посвящена анализу имплицитных и эксплицитных форм проявления речевой агрессии в публицистическом дискурсе; рассматриваются высказывания, нарушающие речевую культуру и коммуникативную этику, устанавливается взаимосвязь между общеязыковыми тенденциями и изменениями, происходящими в публичном коммуникативном пространстве. Обращение к публицистическому дискурсу позволяет проследить общеязыковые и коммуникативные тенденции, проявляющиеся в распространении ненормативных, инвективных форм общения. В ходе исследования подтверждается мысль о том, что речевая агрессия в публицистическом дискурсе не только затрудняет процесс общения, но и негативно влияет на речь населения, несет угрозу национальной культуре и русскому языку. Адрес статьи: www .gramota. net/m ate rials/2/2020/4/4.html
Источник
Филологические науки. Вопросы теории и практики
Тамбов: Грамота, 2020. Том 13. Выпуск 4. C. 24-27. ISSN 1997-2911.
Адрес журнала: www.gramota.net/editions/2.html
Содержание данного номера журнала: www .gramota.net/mate rials/2/2020/4/
© Издательство "Грамота"
Информация о возможности публикации статей в журнале размещена на Интернет сайте издательства: www.aramota.net Вопросы, связанные с публикациями научных материалов, редакция просит направлять на адрес: [email protected]
12. Славянские древности: этнолингвистический словарь: в 5-ти т. / под ред. Н. И. Толстого; Ин-т славяноведения и балканистики РАН. М.: Междунар. отношения, 1999. Т. 2. 702 с.
13. Словарь говора казачьего населения станицы Отрадной Краснодарского края / сост. С. Д. Мастепанов. Армавир - Отрадная: Издатель Шурыгин В. Е., 2013. 192 с.
14. Ткаченко П. И. Кубанские пословицы и поговорки. Краснодар: Традиция, 2008. 240 с.
15. Фёдоров А. И. Фразеологический словарь русского литературного языка. М.: Астрель; АСТ, 2008. 878 с.
16. Чалов В. П. Историко-лингвистический анализ фразеологии кубанского казачества, отражающей его историю, военный быт и духовную культуру: дисс. ... к. филол. н. М., 1981. 292 с.
17. Щербина Ф. А. История кубанского казачьего войска: в 2-х т. Екатеринодар: Тип. Кубан. обл. правления, 1910. Т. 1. 734 с.
Specificity of Lexical Representation of КОНЬ (HORSE) Concept in the Kuban Phraseological Fund
Epatko Tat'yana Aleksandrovna
Krasnodar Air Force Institute for Pilots named after Hero of the Soviet Union A. K. Serov
The article analyses lexico-semantic filling of the concept КОНЬ (HORSE) by the material of the Kuban Cossack phraseology. The paper aims to describe lexical representation of the concept in the Kuban proverbs, sayings and phraseological units. Relying on semantic description of the concept basic names - the lexemes КОНЬ and ЛОШАДЬ - the author concludes that in the Kuban phraseological and paroemiological fund, differences in the semantics of the synonyms КОНЬ and ЛОШАДЬ disappear, but the lexeme КОНЬ has a richer semantic potential.
Key words and phrases: Kuban phraseology; paroemia; phraseological unit; concept representatives; lexeme; nuclear meaning; metaphorical meaning.
УДК 811.161.1 Дата поступления рукописи: 02.02.2020
https://doi.org/10.30853/filnauki.2020.4.4
Данная работа посвящена анализу имплицитных и эксплицитных форм проявления речевой агрессии в публицистическом дискурсе; рассматриваются высказывания, нарушающие речевую культуру и коммуникативную этику, устанавливается взаимосвязь между общеязыковыми тенденциями и изменениями, происходящими в публичном коммуникативном пространстве. Обращение к публицистическому дискурсу позволяет проследить общеязыковые и коммуникативные тенденции, проявляющиеся в распространении ненормативных, инвективных форм общения. В ходе исследования подтверждается мысль о том, что речевая агрессия в публицистическом дискурсе не только затрудняет процесс общения, но и негативно влияет на речь населения, несет угрозу национальной культуре и русскому языку.
Ключевые слова и фразы: речевая культура; публичная коммуникация; публицистический дискурс; средства массовой информации; политические ток-шоу; стилистически сниженная лексика; речевая агрессия; речевая инвектива; эффективное общение.
Калинина Марина Анатольевна, к. филол. н. Калинина Маргарита Владимировна, к. филол. н.
Волгоградский государственный институт искусств и культуры [email protected]; [email protected]
Речевая агрессия в публицистическом дискурсе (на материале российских политических ток-шоу)
В современных исследованиях, посвященных коммуникации, важным является круг вопросов, связанных с изменениями, происходящими в публичном речевом пространстве (И. А. Стернин, В. И. Шаховский, О. Б. Сиротинина, Л. А. Брусенская, Н. Е. Петрова, Л. В. Рацибурская, Е. А. Гутина, О. С. Иссерс и т.д.). В последние десятилетия возрастает роль публичной и устной речи, активизируются полемические формы диалога, внедряются манипулятивные технологии, активно развивается публицистический дискурс. Термин «дискурс» широко употребляется в лингвистической науке и определяется как «центральный момент человеческой жизни "в языке"» [10, с. 192], как «речь, погруженная в жизнь» [1, с. 137]. Став приметой общественно-политической жизни, публицистический дискурс обращает на себя внимание лингвистов в аспектах функционирования русского языка как государственного, речевой культуры, следования коммуникативной этике. В настоящее время «современный речевой идеал формируется в публичных коммуникациях и транслируется для массовой аудитории из сферы масс-медиа» [8, с. 181]. Средства массовой информации (далее - СМИ) -
это среда, производящая нормы и правила общения, однако современные устные медиаресурсы демонстрируют пренебрежение языковыми и морально-этическими представлениями о публичной речи.
Необходимость исследования речевой агрессии в публицистическом дискурсе связана с тем, что употребление ненормированных языковых средств приводит к утрате доверия к СМИ как объективному источнику информации и культурно-нравственному ориентиру. Современное коммуникативное пространство, в котором отмечаются «ситуации риска» [17, с. 7], требует знания основ коммуникативного процесса, умения следовать коммуникативной этике и языковым нормам, что и обусловливает актуальность исследования.
Целью данной публикации является рассмотрение проявлений речевой агрессии в публицистическом дискурсе. Предметом исследования становится изучение стилистически сниженного регистра общения, жанра речевой инвективы, что обусловлено необходимостью привлечь внимание лингвистов и общественности к проблеме соблюдения лингвоэтических норм в публичном коммуникативном пространстве. Задачами настоящего исследования являются: выявление и анализ нарушений, связанных с использованием речевой инвективы, описание возникающих в процессе коммуникации рисков.
В качестве материала исследования выступает авторская картотека высказываний (около 500 единиц в более чем полутора тысячах употреблений). Источником формирования данной картотеки послужили материалы прямых эфиров политических телевизионных ток-шоу: «Вечер с Владимиром Соловьевым», «60 минут», «Время покажет», «Место встречи», «Прямой эфир», «Право голоса». В данной статье подвергаются анализу 42 высказывания, в которых наблюдаются отступления от лингвоэтических норм. Со ссылкой на Большой толковый словарь С. А. Кузнецова приводятся пометы, помогающие классифицировать стилистически сниженную лексику.
Исследование осуществлялось при помощи метода лингвистического анализа, метода выборки (анализировались выпуски телепрограмм с июня 2017 г. по январь 2020 г.), метода лингвистического наблюдения и описания материала. В работе также использован прием количественного подсчета языковых единиц.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые анализируется материал устных медиаресурсов. Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы в вузовских курсах по стилистике и журналистике, в спецкурсах по изучению языка СМИ, а также в практическом курсе преподавания русского языка и культуры речи.
Одной из тенденций последних десятилетий является приоритетность в языке СМИ раскованности, использование просторечных, жаргонных слов, свежих языковых средств, не «затертых» временем. Авторы прибегают к эмоциональным, порой неожиданным характеристикам героев и ситуаций, не боясь быть неправильно понятыми [6, с. 83]. «Журналисты, телеведущие, известные общественные деятели, актеры, политики, артисты, которые должны формировать элитарную языковую личность, а не дискредитировать нормы русского литературного языка» [12, с. 61], тем временем допускают «многочисленные речевые ошибки, грубые отклонения от норм культуры речи» [16, с. 6]. В связи с этим согласимся с Л. А. Вербицкой, утверждающей, что «нет более важной задачи, чем бережное сохранение и укрепление позиций русского языка как государственного языка Российской Федерации» [4, с. 96].
Оценочная и языковая свобода последних лет привела к возросшей речевой агрессии в публичной коммуникации. Агрессия может проявляться как в имплицитной, так и в эксплицитной формах. Имплицитная речевая агрессия находит свое выражение в метафоричности и ироничности дискурса: Вы сейчас работаете в роли Бабы-яги, которая против (И. Трушкин Б. Надеждину, «Место встречи», 21.01.2020). Чувствую, что сейчас перейду к водным процедурам: соберу все стаканы и буду поливать Карасева (В. Соловьев, «Вечер с Владимиром Соловьевым», 27.01.2020). К эксплицитным формам можно отнести повышенную громкость речи, а также чрезмерную эмоциональность, которые проявляются в «увеличении количества оценочных слов в диалоге, количества грубых и нецензурных выражений, в росте удельного веса конфликтного общения во многих группах общения; в пренебрежении нормами речевого этикета и культуры общения, в росте фамильярности в обращении незнакомых граждан друг к другу» [17, с. 9]: Здесь собрали каких-то фриков (В. Ковтун, «Время покажет», 25.08.2017), Те, кто не приехали, абсолютные лузеры (Е. Попов, «60 минут», 24.01.2020). Отступление от морально-этических правил и требований видится нам гораздо большей опасностью, чем нарушение языковых норм. Вслед за Л. А. Брусенской и Э. Г. Куликовой мы говорим о том, что «сегодня допускается крайне негативная экспрессивность при обсуждении того, с чем не согласен говорящий, жесткость в оценке поведения собеседника и т.п. Активизировался жанр речевой инвективы, опирающийся не только на допустимые в литературном языке средства дискредитации оппонента, но и на те экспрессивные обороты речи, которые находятся далеко за пределами этико-лингвистических норм» [3, с. 16]. Остановимся подробнее на рассмотрении эксплицитных форм проявления речевой агрессии.
1. Сокращение дистанции между собеседниками, активное использование стилистически сниженного регистра общения и речевой инвективы становятся главной особенностью современной коммуникации. Исходя из частотности и употребительности межстилевой лексики в публицистическом дискурсе, по-видимому, необходимо признать ее лингвокультурным индикатором эпохи. Среди стилистически сниженных лексем особого внимания заслуживают жаргонизмы, сленговые выражения. По мнению Е. А. Гутиной, «русский общенациональный сленг - закономерное порождение эпохи, явление стилистически и семантически оправданное. Важно лишь, чтобы и использование его было стилистически и функционально регламентированным, уместным, адекватным конкретной ситуации публичной речи» [5]. Став универсальным средством общения, сленг проникает во все сферы коммуникации и приводит к тому, что говорящие не видят альтернативных
нормативных языковых форм выразительности. Это обусловлено так называемой «коллоквиализацией» (термин И. А. Стернина [16, с. 39]), в результате которой «в современном русском языке расширение синонимических рядов происходит преимущественно за счет лексики сниженных стилистических разрядов; межстилевые единицы демонстрируют тенденцию к приобретению прежде всего стилистически сниженных синонимов...» [Там же, с. 40]: Этот фрайерок (вместо человек) [2, с. 1431] непотопляем (речь идет о М. Саакашвили, «Прямой эфир», 26.06.2017); Есть какая-то штука, которая нас мочит (вместо подавляет) [Там же, с. 560] со страшной силой (А. Норкин, «Место встречи», 23.01.2020); Что Вы до Урганта докопались (вместо пристали к...) [Там же, с. 270]? (И. Трушкин, «Место встречи», 23.01.2020); Некий неизвестный спёр (вместо украл) [Там же, с. 1246] украшенную игрушками елку (А. Норкин, «Место встречи», 24.01.2020); Потом там какая-то машина подъехала, он немножечко там струхнул (вместо испугался) [Там же, с. 1282] (А. Норкин, «Место встречи», 24.01.20); Из него начинает переть (вместо проявляться) [Там же, с. 820] какое-то нутро... (А. Норкин, «Место встречи», 24.01.2020).
Несмотря на то, что межстилевая, сниженная лексика имеет коммуникативно-стилистический потенциал, не стоит забывать о том, что «разговорные языковые средства в публичной речи становятся слагаемыми коммуникативной неудачи, поскольку говорящий не всегда осознает и контролирует создаваемый с их помощью иллокутивный эффект» [9, с. 53-54]. Так, например, в публицистическом дискурсе спорящие забывают о соблюдении лингвоэтических норм: «Я бы закрыл "Дом 2", наконец. Понимаете? Потому что это фабрика безмозглых людей. Эта фабрика производит людей, которые думают неглубоко и неумно, а уж говорят, извините меня, без всякого, без малейшего признака культуры» (П. Пожигайло, «Место встречи», 23.01.2020).
2. Употребление бранной, обсценной лексики, грубые обращения к собеседнику, унижающие его достоинство, предвзятые и осуждающие высказывания, ранее считавшиеся признаком распущенности, в настоящее время становятся приметой времени: Ублюдки (груб.) [2, с. 1363], гореть Вам в аду за слезы наших стариков. Кровью умоетесь, хохлы (разг., уничижительное) [Там же, с. 1453] (высказывание обращено к представителям украинской стороны, «Время покажет», 22.06.2017). Молчи, слушай, придурок (разг.-сниж.) [Там же, с. 976], я тебе не мешал, лысая тварь (презрит.) [Там же, с. 1308]. Стоишь, тупая... Предатель, тварь. Заткнись, сказал, придурок, слушай, что тебе говорят. Ты тупой, ты ничего не знаешь! Вы последователь бандеровской твари (презрит.) [Там же]. Использование подобных высказываний объясняется желанием повысить свой коммуникативный статус через манипуляцию собеседником, оказав на него психологическое воздействие. Так, в некоторых комментариях, касающихся действия украинских властей, встречаются нецензурные выражения: И ты их защищаешь? Ты украинец или кто? Тварь! Да пошел он на х** (С. Багдасаров В. Ковтуну, «Вечер с Владимиром Соловьевым», 28.01.2020). Многие исследователи пытаются доказать, что употребление нецензурной лексики лишь обедняет наши мысли, ведь «мат не несет образа и не имеет смысла, это простая эмоция, выраженная междометно. Выражение настроения, мимолетно посетившего человека и тут же утраченного» [11, с. 62]. Однако использование нецензурной лексики, особенно в условиях публичной коммуникации, недопустимо и противозаконно: нарушается исполнение п. 6 ФЗ № 53 от 01.06.2005 «О Государственном языке Российской Федерации» [19], оскорбляется достоинство всех коммуникантов, находящихся в одном коммуникативном поле, не соблюдается коммуникативный кодекс, подразумевающий взаимное уважение собеседников. При этом лингвисты пытаются объяснить вербальный эксгибиционизм. Так, В. И. Шаховский указывает, что частотное использование бранной лексики в повседневной речи отчасти стирает табуированность мата для говорящего [18, с. 17], Л. П. Сидоренко и Н. Г. Гаврилова отмечают моду на мат в общественных местах [14, с. 107], а И. В. Евсеева замечает, что «сигнал, который на телевидении включают вместо ненормативной лексики, - может быть воспринят как своего рода реклама мата» [7, с. 78]. Действительно, стоит согласиться с О. Б. Сиротининой, говорящей о том, что «мат полностью вышел на свободу, и все попытки снова загнать его в "бутылку" пока не удаются» [15, с. 296].
3. Экспрессивная речевая агрессия может выражаться паравербальными средствами, что проявляется в намеренном растягивании слов: Закаааашлялся! Вот Вам и вознаграждение за ваши слова (Е. Попов, «60 минут», 24.01.2020); грубых риторических вопросах и восклицаниях: Чо Вы начинаете съезжать с темы? (А. Шерин Ф. Шультессу, «Место встречи», 21.01.2020), Зачем вы стоите и врете? (О. Скабеева, «60 минут», 24.01.2020); Насколько лучше мы живем! Смотрим не ментовской беспредел [2, с. 74]! (О. Барабанов, «Место встречи», 24.01.2020). Переход на крик, повышенный тон в полемике создают иллюзию у говорящего в усилении своей коммуникативной позиции, поднятии собственного авторитета.
4. Агрессивность публицистического дискурса может быть связана с недостаточностью коммуникативных навыков, что проявляется в неумении слушать, в отсутствии терпимости и желании прекратить коммуникацию, что, в свою очередь, приводит к использованию большого количества оскорбительных императивов: Хватит брехать! Навсегда закройте рот! (В. Вакаров, «Право голоса», 3.07.2018), Это я решаю! Всем молчать! (В. Жириновский, «Вечер с Владимиром Соловьевым», 3.07.2018). Выходите в другую дверь, чтоб со мной не пересечься после таких слов. Андрей Андреевич, пошел вон отсюда! Пошел вон отсюда! Иди отсюда. Ты умер! (А. Шейнин А. Метлеву, «Время покажет», 30.09.2019). Заткнись, сказал, придурок, слушай, что тебе говорят! (С. Багдасаров В. Ковтуну, «Вечер с Владимиром Соловьевым», 28.01.2020). Подобная риторика направлена на унижение собеседника, и со стороны зрителей неэтичное речевое поведение чаще всего воспринимается как необоснованное, неуместное, нарушающее нормы коммуникации. Нельзя не согласиться с мнением С. В. Ляпуна, говорящего о том, что «литературная норма выполняет воспитательную функцию, и поэтому отклонение от нее, во-первых, нарушает этику общения, во-вторых, приводит к коммуникативной
неудаче, а в-третьих, способствует массовому распространению "языковых вольностей", которые негативно влияют на стилистику газетной речи в целом» [13, с. 73].
Таким образом, современная публичная коммуникация может быть охарактеризована как чрезмерно экспрессивная, нетолерантная, нарушающая как языковые, так и морально-этические нормы. Это проявляется в имплицитных и эксплицитных формах: возросшей метафоричности, ироничности речи, инвективных формах (употреблении межстилевой, сниженной, обсценной лексики, оскорбительных императивов); пара-вербальных средствах (повышении громкости голоса, интонационных манипуляциях). Став признаком современного публицистического дискурса, агрессивность и инвективность речевого акта вызывает необходимость решения этой общеязыковой и социальной проблемы, которое нам видится в создании толерантного коммуникационного пространства.
Список источников
1. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / под ред. В. Н. Ярцевой. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. С. 136-137.
2. Большой толковый словарь русского языка / сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 2000. 1536 с.
3. Брусенская Л. А., Куликова Э. Г. Медийное пространство в свете этико-речевой нормы: влияние на коммуникативное поведение // Экология языка и коммуникативная практика. 2018. № 2. С. 6-20.
4. Вербицкая Л. А. Русский язык как государственный: современное состояние и меры по его укреплению и развитию // Российский гуманитарный журнал. 2015. Т. 4. № 2. С. 90-100.
5. Гутина Е. А. Общенациональный сленг и языковая картина мира [Электронный ресурс]. URL: https://gutinaea. wordpressxom/публикации/общенациональный-сленг-и-языковая-ка/ (дата обращения: 22.02.2020).
6. Дьячкова И. Г. Оценка в газете // Вестник Омского университета. 2002. № 3. С. 81-85.
7. Евсеева И. В. Коммуникативная ситуация «обсуждение закона о неуважении к госсимволам» в аспекте информационно-психологического противоборства // Экология языка и коммуникативная практика. 2019. № 3. С. 72-86.
8. Иссерс О. С. Массовая речевая культура в аспекте медиатизации социальных коммуникаций // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия «История, филология». 2019. Т. 18. № 6. С. 177-188.
9. Какорина Е. В. Политический, медийный, бытовой дискурсы - точки соприкосновения, языковые рефлексы (на материале «Толкового словаря русской разговорной речи») // Экология языка и коммуникативная практика. 2019. № 2. С. 42-56.
10. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
11. Колесов В. В. Мато-пустышки // Мир русского слова. 2012. № 3.
12. Копоть Л. В., Шеватлохова Е. Д., Архипова И. В. К вопросу о формировании культуры речи в СМИ // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2. Филология и искусствоведение. 2017. № 2 (197). С. 59-63.
13. Ляпун С. В. Язык СМИ и норма // Культурная жизнь Юга России. 2007. № 6 (25). С. 71-75.
14. Сидоренко Л. П., Гаврилова Н. Г. Необходимость «экологии языка» как естественное следствие развития российского общества // Вестник Чувашского университета. 2013. № 4. С. 105-110.
15. Сиротинина О. Б. Современная коммуникативная практика и судьба русского языка // Экология языка и коммуникативная практика. 2014. № 2. С. 293-307.
16. Стернин И. А. Общественные процессы и развитие современного русского языка. Очерк изменений в русском языке конца ХХ века. Воронеж: ВГУ, 2004. 93 с.
17. Стриганкова Е. Ю. Социокультурные проблемы языка и коммуникации: соответствовать вызовам современности // Социокультурные проблемы языка и коммуникации: сб. статей. Саратов: Поволжский институт управления им. П. А. Столыпина, 2015. С. 7-19.
18. Шаховский В. И. Эмотивная лингвоэкология: комплексный подход к изучению языка, речевой деятельности и человека // Вопросы психолингвистики. 2014. № 19. С. 13-21.
19. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_53749/ (дата обращения: 22.02.2020).
Verbal Aggression in Publicistic Discourse (by the Material of the Russian Political Talk Shows)
Kalinina Marina Anatol'evna, Ph. D. in Philology Kalinina Margarita Vladimirovna, Ph. D. in Philology Volgograd State Institute of Arts and Culture ma-kalinina@yandex. ru; [email protected]
The article analyses implicit and explicit manifestations of verbal aggression in publicistic discourse; the authors examine the statements that violate speech culture and communicative ethics. It is shown that the changes occurring in the public communicative space are determined by common linguistic tendencies. The analysis of publicistic discourse allows tracing common linguistic and communicative tendencies, which manifest themselves in propagation of non-normative invective forms of communication. The conducted research justifies the thesis that verbal aggression in publicistic discourse not only hampers communication process but influences negatively people's everyday speech, destroys national culture and spoils the Russian language.
Key words and phrases: speech culture; public communication; publicistic discourse; mass media; political talk show; stylistically reduced vocabulary; verbal aggression; verbal invective; efficient communication.
