CC BY
87
УДК 17
М. Н. Храмова Реальный зверь в пространстве современности
В условиях современности Человек оказывается практически лишенным непосредственного контакта с миром Природы, что отражается и на отношении современного общества к животному миру. С одной стороны, животные приобретают маргинальный статус и зачастую теряют свою звериную сущность, с другой - они становятся проводниками экологической эстетики и инновационных идей.
Ключевые слова: взаимоотношения Человека и Животного, маргинальность, зооантропоморфизм, экологическая эстетика
Marina N. Khramova The real beast in the area of modernity
In modern context man appears to be deprived of direct contact with Nature, so it has an effect on the modern society relations to fauna. On the one hand animals get the marginal status and frequently can loose the animal essence, but on the other hand they correlate with an ecological esthetics and innovative ideas.
Keywords: human-animal interaction, marginality, zooanthropomorphism, ecological esthetics
Изменения, породившие современную культуру, оказали свое влияние и на взаимоотношения человека с природой и животным миром. Человеческая деятельность в условиях господства техники и постоянного развития промышленности на протяжении XX в. требовала все большего вмешательства человека в природу, использования ее ресурсов, что нанесло непоправимый вред экосистеме планеты.
В итоге сегодня лишь около 40 % территории суши не включено в прямую хозяйственную деятельность человека, причем в большинстве своем это не доступные человеку леса, пустыни, тундра, льды и горы, ставшие приютом для царства диких животных, живущего по законам Природы.Звери, не приспособившиеся к жизни рядом с Человеком и не интересующие его в экономических целях, оказываются за пределами культурного пространства и воспринимаются как чуждый, непонятный человеку компонент земного бытия. Американская исследовательница А. М. Липпит отметила, что сегодня мы наблюдаем исчезновение дикой природы как чужеродного элемента из человеческого пространства, но образ животного, наделенного особыми смыслами, «бумерангом» возвращается человеку, появляясь в текстах современной культуры, отражающими мироощущение эпохи и представления человека о себе самом1. И действительно, дикие звери сегодня могут свободно жить лишь на территориях, куда доступ человеку закрыт, - в заповедниках или в условиях дикой природы, которая до сих пор подавляет и страшит человека. Однако «дикая природа» на протяжении последнего столетия
под воздействием человеческой деятельности постепенно теряла свои территории, что привело к тому, что пространство дикой природы сегодня стремительно уменьшается, а сама она превращается в «зеленые насаждения» среди бетонных джунглей мегаполисов и окультуренных человеком земель.
Природа и животный мир сегодня превращаются в жертв человеческой цивилизации, разрушающей гармоничное сосуществование Человека и Природы и ставящей под угрозу само существование нашей планеты. Дикие звери, несмотря на веками приписываемую им агрессивность и свирепость, да и простые животные все чаще вызывают у современных людей сострадание и жалость. Глядя на них, человек не только восхищается былым величием природы, но и осознает свою вину за нанесенный ей ущерб. Современные экологические организации, и, прежде всего, Всемирное общество защиты животных ^БРА), стараются привлечь внимание общественности и к проблеме вымирающих видов животных, к ограничению охоты, истребления промысловых рыб, эксплуатации животных в деятельности человека и неоправданной жестокости по отношению к ним, часто проводят акции в поддержку вегетарианства, отказа от натурального меха и опытов над животными2. Конечно же, в условиях современной культуры эти проблемы пытаются решать путем законодательных актов, государственных и международных программ, создавая национальные парки и заказники, однако это не решает проблемы, коренящейся в самом отношении современного человека к миру природы, которое можно про-
следить на примере взаимоотношения Человека и Зверя в пространстве современной культуры.
Сегодня основная «сфера обитания» человека - пространство городов и мегаполисов, где среди стеклобетонных зданий, оживленных магистралей и промышленных комплексов не остается места естественной природе и дикому животному. Искусственное окружение постепенно изменяет человека, окончательно отделяя его от пространства природы и опосредуя взаимоотношения с ней. Соответственно, и отношение к животным претерпевает коренные изменения: они либо практически исчезают из нашей жизни, либо видоизменяются вместе с человечеством, «окультуриваются», т. е. теряют часть своей звериной сущности и приобретают некоторые человеческие черты. Таким образом, животные в пространстве городов сегодня вступают в некоторое пограничное состояние, сходное с потерей человеком собственной идентичности, а значит, приобретают маргинальный статус. Ж. Бодрийяр так отзывался о месте животных в современном мире: «Мы выдворяем их (наряду с безумцами, слабоумными и детьми) в состояние невинности, радикальной отделен-ности от нас, расовой исключенности в силу узко понимаемой нами Человечности»3. Таким образом, в современной культуре происходит «маргинализация» животного - выдворение его на «окраину» культурного пространства, где оно уже не играет какой-либо значимой роли в жизни общества.
Многие исследователи отмечают, что в основе взаимоотношений человека и животного лежит обмен взглядами, в которых человек стремится к общению с Иным, отличным от него существом. Так, например, Джон Бергер в статье «Зачем смотреть на животных?» пишет о взгляде, связующем человека и животное: «Взгляд животного, направленный на человека, внимателен и насторожен. То же самое животное может так же глядеть на представителей иных биологических видов. У него нет „специального" взгляда, предназначенного для человека. Но никакой другой вид, кроме человека, не опознает взгляд животного как знакомый. Других животных взгляд держит на расстоянии. Человек же начинает сознавать себя, посылая ответный взгляд»4. Однако в условиях современности, когда зверь вытеснен в маргинальное пространство диких территорий, заповедников и зоопарков, этот обмен взглядами с животным утерян, ни человек, ни зверь не понимают друг друга, не признают друг друга равными или подобными, что ведет лишь к ощущению потерянности человека в мире, его абсолютному одиночеству. Поэто-
му человек стремится заменить это общение, например, взаимоотношениями с домашними питомцами, он ищет ответный понимающий взгляд в глазах своих кошек и собак. Так, М. Бубер пишет: «Увидеть Ты можно не только в человеке, но и в другом живом существе. Иногда я смотрю в глаза домашней кошке. В этом взгляде проступает нечто от изумления, чего совершенно нет во взгляде неприрученного зверя. Только что мир Оно окружал меня и зверя, потом излилось из глубин сияние мира Ты - пока длился взгляд, - и вот уже погасло, потонуло в мире Оно»5. Этот обмен взглядами с домашним животным, которое, кажется, уже не только прирученным человеком, но и заимствовавшим некоторые его повадки и даже некие эмоции, хоть и кажется моментом общения, но все же «лик дикой природы», проступающий во взгляде любого, даже самого ручного зверя, не понятен для человека, поэтому он все чаще распространяет свои собственные представления об обществе и на природный мир, приписывая зверям неестественные для них характеристики и черты. Поэтому животные-компаньоны могут быть ярким примером приобретаемого животными маргинального статуса. Они представляют собой уже «окультуренную», антропологизированную версию зверя - члена семьи, обладающего собственным характером и предпочтениями. Домашние питомцы сегодня становятся основой нашего досуга, скрашивают быт, приносят уют, предлагают эмоциональную поддержку, почитание. Человек же отплачивает им тем, что животных оскопляют, неумеренно закармливают полуестественной пищей с добавкой стероидов, выставляют на обозрение на всевозможных выставках, любуются ими, украшая свою повседневную жизнь6. Хотя домашние питомцы и остаются животными, но человек уже не видит в них зверя и распространяет на них правила человеческого общежития. Ж. Бодрийяр отмечает, что в современном обществе «комнатные животные образуют промежуточную категорию между людьми и вещами, подобно вещам, они бесполые, хотя и живые. Собаки, кошки, птицы, черепахи или канарейки своим трогательным присутствием означают, что человек потерпел неудачу в отношениях с людьми и укрылся в нарциссическом домашнем мирке, где его субъективность может осуществляться в полном спокойствии»7. Стоит отметить, что технический прогресс в отношениях с домашним питомцем предложил даже возможность замещения реального животного искусственным - игрушкой «тамагоччи», пользовавшейся популярностью в 1990-х гг. Здесь животное заменял виртуальный зверек, кото-
рый, конечно, не мог сравниться с реальным питомцем, но все же инициировал заботу по отношению к себе, вызывал привязанность, отодвигал чувство одиночества. Так техника своими средствами пыталась воспроизвести образ живого и даже заменить его, перенастраивая человеческое воображение и «лишая его естественной базы зооформ, заменяемых на техноформы»8.
Интересны и бездомные животные - бродячие собаки и кошки, а также грызуны и птицы (голуби, вороны, воробьи, крысы и т. п.), заселившие улицы городов и ставшие сегодня практически полноправными жителями мегаполисов. Их жизнь уже отдаленно напоминает жизнь их диких сородичей, они кажутся нам более разумными, так как используют возможности, предоставляемые цивилизацией. Звериная сущность бездомных животных и животных, паразитирующих на отбросах человеческой жизнедеятельности, дополняется опытом жизни на улице, в новых для животных условиях, требующих встраивания в человеческое сообщество. Они больше других животных напоминают маргиналов человеческих сообществ и криминальных элементов, представляя собой своеобразные «банды» городских улиц. С другой стороны, бездомные животные обращаются к совести человека, так как являются последствием его безответственного отношения к своим обязанностям хозяина, приручившего животное и обещавшего заботиться о нем. Брошенные питомцы, нередко пострадавшие от жестокости человека, обращаются к нашей совести и самым глубоким чувствам, вызывая чувство сожаления и осознание собственной вины.
Своеобразным пространством для взаимодействия животного и человека становится и сфера развлечения, где зверь преподносится как «спектакль» и используется для привлечения внимания публики. Так, в цирковом искусстве, вобравшем в себя традиции народной балаганной культуры с ее поводырями животных, дрессированные звери выступают как своего рода курьез, ведь кажущиеся нам свирепыми хищники, да и менее опасные животные беспрекословно подчиняются человеку, выполняя невероятные трюки. И если дрессированные тигры или львы чаще всего вызывают у зрителей восхищение, являя пример торжества человеческого разума над природой, то остальные цирковые животные, будь то обезьяны, медведи, дрессированные собачки, скорее, призваны нести комический эффект: они традиционно пародируют облик и поведение человека, заставляя его смеяться над самим собой. В ином аспекте представляется интеракция человека
и зверя в пространстве зоопарка, который представляет собой своеобразную технологию содержания и представления животных. «Зоопарк - это машина исключения, - пишет Эдурд Надточий, - человек-зритель выступает в нем как не-зверь»9. Представленные в зоопарке звери вырваны из своей естественной среды и помещены в искусственно созданное пространство клетки для нашего развлечения, удовлетворения любопытства или же подтверждения превосходства над миром неразумной и бессловесной природы. Зоопарк представляет собой собрание животных со всех концов света, а значит, может провозглашать и господство человека над всем природным миром, который в виде скованного пространством клетки зверя помещен в пространство человеческого общества. Таким образом, зоопарк не предоставляет возможности для общения со зверем, который в условиях «не-свободы» превращается лишь в некое подобие зверя, страдающее от бездействия, скуки и одиночества и предлагающее человеку лишь любоваться собой, возвращая ему затравленный взгляд, т. е. зоопарк предлагает скорее визуальный опыт наблюдения за живым существом с максимально близкого расстояния, однако это лишь усиливает разрыв между человеком и природой, приводит к маргинализации зверя и все большей изоляции человека в мире.
С древнейших времен отношение человека к животному, особенно со времен одомашнивания, во многом определялось и его хозяйственным значением. Сегодня одомашненные человеком животные продолжают снабжать человечество мясными и молочными продуктами, яйцами, шерстью и мехом, кожей и многим другим, но человек «общества потребления» уже не соприкасается в своей жизни с сельскохозяйственным производством, которое остается за стенами супермаркетов, ломящихся от продуктов. Мы лишь потребляем конечный продукт, будь то пакет молока или кефира, свиная отбивная или полуфабрикаты, шерстяные или кожаные изделия, не задумываясь о том, как и из чего они были произведены. Поэтому современный человек уже не испытывает того уважения, благодарности и любви к животному, какое можно было наблюдать еще несколько веков назад в крестьянской среде. Сегодня же человек в обыденной жизни чаще встречается с уже разделанным животным. Образ самого мясного животного и производных полуфабрикатов как бы разделяются: зверь остается зверем, который может вызвать сочувствие, а вот мясной продукт в яркой упаковке совсем не вызывает каких-либо эмоций. Как писал Ж. Бодрийяр,
«мы презираем то, что едим, можем есть только презренное, т. е. мертвечину, неодушевленное животное или растение, обреченное на чисто биологическое усвоение»10. Между тем сельское хозяйство уже давно индустриализировано - производство мяса происходит на птицефабриках, мясных хозяйствах, скотобойнях, специальных фермах, превращенных в своего рода «конвейер» по производству сельхозпродукции, на котором животному отведена роль собираемого или разбираемого механизма. Подобное отношение к животному устраняет возможность жалости и сочувствия, ведь в загонах для скота и птичьих клетках лишь «мясные туши», которым приходится умирать каждый день, чтобы прокормить «бездонное чрево» человечества, не желающее страдать, зная о мучениях зверя. Кроме того, в современной культуре практикуется и использование животных в научных целях, особенно в сфере биологического и медицинского образования, в токсикологических испытаниях, где потенциальные вредные эффекты новых продуктов и лекарств для людей сначала проверяются на животных. Таким образом, животные сегодня оказываются еще и «спасителями» человечества, вот только роль животных, страдающих и умирающих на благо человечества, зачастую остается «за кадром».
Однако, несмотря на все большее отдаление человека от мира природы, в современном обществе наблюдается постоянно повышающийся интерес к миру природы и диким животным, что приводит к развитию новой отрасли знания - экологической эстетики, которая исследует глобальную проблему взаимосвязей человека и природы в контексте культуры. Современному человеку уже не хватает визуального опыта наблюдения за запертыми в зоопарках животными, и он стремится проникнуть в пространство дикой природы, где еще можно почувствовать опасность и неподдельные эмоции от общения со зверем на его территории. «Дикий мир» становится местом, в которое современный человек может сбежать от однообразия повседневной жизни, чтобы расслабиться и поразмышлять или чтобы ощутить волнение или пережить приключение.
Однако для большинства из нас роль общения с животным миром играет опыт рассматривания их изображений в работах художниках-анималистов, фотографов дикой природы, на экранах телевизоров в документальных передачах и фильмах о животных. Доминирующим образом «природы» в этом аспекте является то, что она представляет собой ресурс и предмет красоты, предназначенный для созерцания и из-
учения. Творчество художников знаменует собой светлую сторону человеческого отношения к миру живой природы - доверительный диалог с природой, который воплощает глубоко прочувствованную истину, что зверь - не противник человеку, а брат по земному бытию. Так, например, работы всемирно известного фотографа-натуралиста, работающего с National Geographic, Франса Лантинга позволили максимально сократить физическую и психологическую дистанцию между человеком и зверем, остаться наедине с сильными и опасными животными, заглянуть им в глаза, увидеть многие скрытые моменты жизни. Зритель может увидеть здесь спокойный взгляд кугуара, полюбоваться отеческой заботой о чадах императорских пингвинов, уловить миг вспархивания экзотической розовой птицы, оценить классический абрис профиля крокодила и морщинистую слоновью кожу, увиденную практически в упор11. Эффект приближения и погружения в мир дикой природы дают и ставшие чрезвычайно популярными в современном обществе документальные программы и фильмы, представляющие на суд зрителя естественную жизнь диких животных и призванные не только исследовать неизвестный мир природы, но и передавать зрителю всю его красоту. Документальные фильмы представляют особый взгляд на природу и животный мир: с одной стороны, они отражают экологическую эстетику, показывают многообразие видов, населяющих нашу планету, завораживают зрителя демонстрацией естественной жизни, заставляя его осознать не только красоту и хрупкость мира, но и отражая подсознательное желание человека уподобиться не знающим волнения живым существам, вернуться в лоно природы; с другой - они преобразуют природу и дикий мир в элементы «спектакля» и зрелища, что приводит нас к все к той же оторванности от природы. В подобных фильмах мы часто можем видеть самого крохотного жучка, снятого так, что он заполняет собой весь экран, или же наблюдаем за полетом птиц, как будто сопровождая их в полете, однако, то, что мы видим на экране, не является опытом реального природного мира, где человеческий глаз не найдет таких «огромных» насекомых. Поэтому представляемые в подобных фильмах животные, по мнению Алана Дорина, скорее виртуальны, чем реальны, они находятся ближе уже к полностью искусственно созданным при помощи компьютерных технологий животным12.
Однако все эти программы и фильмы, изображения и представления все же рождают у человека новое отношение к миру природы. Благодаря им мы можем осознать все богатство
и разнообразие животного мира нашей планеты, познать красоту и свободу дикого зверя, проникнуть в глубины океанов и даже лучше понять себя. Сегодня разнообразие образов животных, тиражируемых массовой культурой, приводит к тому, что даже малые дети знают о мире животных больше, чем лучшие умы XVII или XVIII вв., и оперируют огромным массивом визуальных образов животных, которые сопровождают нас с самого раннего детства.
Таким образом, несмотря на кажущееся окончательным отделение человека, окружившего себя миром техники, от природного мира, современное общество все же нуждается в существовании зверя, хотя и преобразует представления о нем. Кроме того, наш интерес к миру дикой природы не только удовлетворяет любопытство и потребность слиться с природой, но имеет и общекультурное значение: увлеченность красотой нетронутых ландшафтов и живых существ приобщает нас к эстетическим ценностям природы, формирующимся на пересечении эстетических и этических координат. Современная идея дикой природы заключается в том, что она становится чем-то большим, чем просто ресурс или важный компонент экологических систем, превращается в особое пространство, заповедную территорию, существующую вне человеческого контроля и сохраняющего естественную жизнь и красоту. Дикая природа и дикий зверь в контексте экологического сознания приобретают свою внутреннюю ценность, собственное достоинство, моральные права на существование и свободу, а любование их красотой способствует формированию экологических убеждений, которые в высшем своем проявлении совпадают со словами А. Швейцера: «Я есть жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая хочет жить»13.
Примечания
1 Lippit A. M. Electric animal: toward a rhetoric of wildlife. Minneapolis; London: Univ. of Minnesota Press, 2000. P. 3.
2 Павлова Т. Н. Биоэтика // Вита: центр защиты прав животных. М., 1998. URL: http: // www. vita. org. ru (дата обращения 13. 03. 2011).
3 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть: пер. с фр. М.: Добросвет, 2000. С. 124.
4 Berger J. Why look at animals? // Berger J. About looking. New York: Pantheon, 1980. P. 2-3.
5 Бубер М. Я и Ты // Бубер М. Два образа веры / пер.
B. В. Рынкевича. М.: Республика, 1995. С. 63.
6 Романенко Ю. М. Зооморфные анекдоты: метафиз. коммент. // Мифология и повседневность. СПб.: ИРЛИ РАН, 1999. Вып. 2. С. 547.
7 Бодрийяр Ж. Система вещей / пер. с фр. М.: Рудо-мино, 2001. С. 100.
8 Романенко Ю. М. Указ. соч. С. 542.
9 Цит. по: Зенкин С. Заклание белого коня: между-нар. конф. «Репрезентации животных в русской культуре»: Лозанна, 17-18 нояб. 2006 г. // Нов. лит. обозрение. 2007. № 3. С. 556-561. URL: http: // magazines. russ. ru / nlo (дата обращения 21. 03. 2011).
10 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть.
C. 252.
11 Варланов А., Нежина А. Крокодилы-бегемоты, обезьяны-кашалоты: в ГМИИ им. Пушкина проходит зоовыставка Франса Лантинга // Культура. 2003. № 41 (7400), 23-29 окт. URL: http: // www. kultura-portal. ru (дата обращения 21. 03. 2011).
12 Дорин А. Виртуальные животные в виртуальных средах / пер. с англ. А. Матвеевой // Biomediale: современное общество и геномная культура / сост. и общ. ред. Д. Булатов. Калининград: КФ ГЦСИ: Янтарный сказ, 2004. С. 417. URL: http: // biomediale. ncca-kaliningrad. ru (дата обращения 23. 03. 2011).
13 Швейцер А. Жизнь и мысли. М.: Республика, 1996. С. 139.
