CC BY
20УДК 343.1(575.3) DOI 10.25724/VAMVD.IFGH
ББК 67.410.2(5Тад)
Д. Садоншоев
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИНЦИПА ПРЕЗУМПЦИИ НЕВИНОВНОСТИ
В ПРАКТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ
РЕСПУБЛИКИ ТАДЖИКИСТАН
Актуальность реализации принципа презумпции невиновности в практической деятельности правоохранительных органов Республики Таджикистан обусловлена необходимостью воплощения в плоскости реальных правоотношений всех требований ст. 20 Конституции Республики Таджикистан и ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса Республики Таджикистан, обеспечения и уважения прав и свобод подозреваемого и обвиняемого в ходе досудебного производства. В статье анализируются вопросы правоприменения, возникающие в процессе реализации принципа презумпции невиновности в практической деятельности правоохранительных органов Республики Таджикистан, выявляются основные проблемы, связанные с презумпцией невиновности: ее формулировкой, содержанием и правовыми последствиями ее несоблюдения. Особое внимание уделено правовому положению стороны защиты в ходе предварительного следствия. Предлагаемые в статье рекомендации по внесению изменений и дополнений в законодательство Республики Таджикистан аргументированы перечнем возникающих в процессе реализации принципа презумпции невиновности проблем, вызванных его нарушениями, которые приводят к недоверию граждан сотрудникам правоохранительных органов и законодательству Республики Таджикистан и отрицательно влияют на международную оценку состояния законности и демократии в государстве.
Ключевые слова: презумпция невиновности, презумпция виновности, обвиняемый, подозреваемый, нарушение прав, невиновность, пытка, жестокое обращение, бремя доказывания, толкование сомнений в пользу обвиняемого, объективная истина.
D. Sadonshoev
IMPLEMENTATION OF THE PRINCIPLE OF PRESUMPTION OF INNOCENCE
IN PRACTICAL ACTIVITIES OF LAW ENFORCEMENT AGENCIES OF THE REPUBLIC OF TAJIKISTAN
The urgency of the principle of presumption of innocence in the practice of law enforcement agencies of the Republic of Tajikistan is due to the need to implement at the level of real legal relations all the requirements of Art. 20 of the Constitution of the Republic of Tajikistan and Art. 15 of the Criminal Procedure Code of the Republic of Tajikistan, ensuring and respecting the rights and freedoms of the suspect and the accused during the pre-trial proceedings. The article analyzes law enforcement issues in the process of implementing the principle of presumption of innocence in the practice of law enforcement agencies of the Republic of Tajikistan, identifies the main problems associated with the presumption of innocence: its formulation, content and legal consequences of its non-compliance. Special attention is paid to the legal status of the defense during preliminary investigation. The recommendations proposed in the article for introducing amendments and additions to the legislation of the Republic of Tajikistan are justified by the list of problems arising in the process of implementing the presumption of innocence caused by violations of this principle. These violations lead to citizens' distrust of law enforcement officers and the very legislation of the Republic of Tajikistan, as well as at the international level, negatively affect the assessment of the state of law and democracy in the Tajik state.
Key words: presumption of innocence, presumption of guilt, the accused, the suspect, rights violation, innocence, torture, cruel treatment, burden of proof, interpretation of doubts in favor of the accused, objective truth.
Принципы уголовного судопроизводства выступают основными регулирующими нормами, которые определяют содержание всего уголовного
процесса, обеспечивают осуществление правосудия по уголовному делу и эффективную охрану и защиту индивидуальных прав, а также интере-
сов государства и общества от уголовных посягательств.
Презумпция невиновности как один из важнейших общеправовых принципов в истории уголовного судопроизводства впервые была объявлена в Декларации прав человека и гражданина в 1789 г.: «Каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, считается невиновным, пока его вина не будет установлена по суду» [1, с. 89].
Источником содержания принципа презумпции невиновности в современном понимании и основой ее дефиниции в национальных законодательствах большинства государств является Всеобщая декларация прав человека (1948 г.). В данном документе указаны содержание и сущность рассматриваемого принципа: «Каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты» [2] — что отражает не только объективное положение лица в уголовном судопроизводстве («лицо считается невиновным»), но и субъективное право обвиняемого самому определять, считаться ему невиновным или нет. Кроме того, данный принцип нашел свое отражение в некоторых межнациональных правовых документах в области прав человека и гражданина, где его толкование отличается незначительными деталями. Так, Всеобщая исламская декларация прав человека (1981 г.), которая учитывала культурные и религиозные традиции восточных стран, по инициативе Исламской Республики Иран закрепляет принцип презумпции невиновности в иной интерпретации: «Никто не может быть признан виновным в совершении правонарушения и понести наказание, если доказательство вины не было признано независимым судом» [3]. В этом же году была принята Каирская декларация прав человека, в ч. 4 ст. 19 которой анализируемый принцип сформулирован следующим образом: «Обвиняемый не виновен, пока его вина не доказана беспристрастным судом, на котором ему должны быть предоставлены все гарантии защиты» [4].
Конституция Российской Федерации в ст. 49 закрепляет презумпцию невиновности так: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» — т. е. формула принципа презумпции невиновности в Основном законе
России предусматривает не только констатацию вины обвиняемого судом в ходе процедуры судебного разбирательства, но и ее установление только по вступлении в силу приговора, что придает четкость и законченность этому нормативном у положению.
С нашей точки зрения, презумпция невиновности обретает свое подлинное значение, когда находится в системной связи с объективной истиной как общей целью уголовного судопроизводства и, соответственно, целью доказывания по уголовным делам. Естественно, она активно содействует ее достижению. Превращение признания обвиняемого (подозреваемого) в самоцель неизбежно нарушает презумпцию невиновности, тем более, если оно получено под давлением, незаконно. Недопустимо принуждение обвиняемого (подозреваемого) к даче показаний любыми способами. Все сомнения в доказанности обвинения, которые невозможно устранить, должны разрешаться в пользу обвиняемого. Это влечет за собой прекращение дела, изменение объема обвинения и квалификации содеянного, постановление оправдательного приговора.
Значение принципа презумпции невиновности заключается и в том, что она является фундаментом тех правовых гарантий, которыми охраняется право обвиняемого на защиту. Это обусловливает диалектическую взаимосвязь между презумпцией невиновности и правом обвиняемого на защиту. Принцип презумпции невиновности не является выражением субъективной позиции лиц, ведущих расследование, а представляет собой объективное правовое положение, закрепленное на высшем законодательном уровне.
Принцип презумпции невиновности не запрещает лицу, осуществляющему расследование, изобличать подозреваемого, обвиняемого, доказывать его виновность, но не позволяет объявлять подозреваемого (обвиняемого) виновным и поступать с ним как с преступником до вступления в законную силу обвинительного приговора суда [5, с. 66—67]. Исходя из этого сформулируем основные положения рассматриваемого принципа:
— обвиняемого нельзя отождествлять с виновным;
— угрозы, пытки, принуждение к даче показаний обвиняемого (подозреваемого) недопустимы;
— следователь, дознаватель и прокурор должны доказывать правильность предъявленного ими обвинения, нельзя на обвиняемого (подозреваемого) возлагать обязанность доказывания своей невиновности;
— если подозреваемый (обвиняемый) не предоставил доказательств своей невиновности, это не является доказательством его виновности;
— нельзя до полной доказанности виновности обвиняемого решать вопрос о его виновности, осуществлять расследование с обвинительным уклоном, проявлять предвзятость в собирании и исследовании доказательств;
— отказ лиц, подвергающихся уголовному преследованию, от дачи показаний и сотрудничества со следователем и дознавателем не может рассматриваться как обстоятельство, предрешающее вопрос об их виновности;
— предъявляемое лицу обвинение не может быть основано на предположениях так же, как и обвинительный приговор суда;
— при наличии не опровергнутых версий защиты вина обвиняемого в совершении преступления не может считаться доказанной;
— все неустранимые сомнения в виновности лица, подвергающегося уголовному преследованию, толкуются в его пользу.
Таким образом, презумпция невиновности представляет собой конституционно признанный «противовес» обвинительному уклону в практике органов предварительного расследования и суда, противостоит презумпции виновности обвиняемого.
Что касается правовой системы Республики Таджикистан, то принцип презумпции невиновности здесь закреплен на высшем законодательном уровне — в ч. 1 ст. 20 Конституции Республики Таджикистан от 24 ноября 1994 г.: «Никто не считается виновным в совершении преступления до вступления приговора суда в законную силу».
В части 2 ст. 7 и ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса Республики Таджикистан (далее — УПК РТ) принцип презумпции невиновности указан как принцип осуществления правосудия, законодательный принцип уголовного процесса, который распространяется на деятельность правоохранительных органов, расследующих и разрешающих уголовные дела. В его структуре можно выделить пять основных элементов:
1. Никто не считается виновным в совершении преступления до вступления приговора суда в законную силу.
2. Обязанность доказывать обвинение возлагается на обвинителя.
3. Подозреваемый, обвиняемый и подсудимый не обязаны доказывать свою невиновность.
4. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, уста-
новленном УПК РТ, толкуются в пользу обвиняемого.
5. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.
Необходимо отметить, что принцип презумпции невиновности в Республике Таджикистан, безусловно, имеет особое значение на уровне юридических отношений между государством и его гражданами и играет существенную роль в духовном развитии общества. Высокая нравственная составляющая этого принципа подтверждается тем, что он прямо отражен в религиозных нормах [6, с. 52]. Презумпция невиновности как нравственно-правовая категория выявляет взаимосвязь между современными основами данного института и положениями исламского права. Н. Торнау отмечал, что в исламском праве чрезвычайно важным считается положение, согласно которому действия мусульман опираются на добропорядочность и добросовестность (правоту). «Основываясь на этом постановлении, судья не предполагает ни подлога, ни умышленности, ни вины в каком-либо действии без признания в том обвиняемого или без представления доказательств, основанных на свидетельских показаниях. Недоверие к судьям должно быть основано на неоспоримых и ясных доказательствах» [7, с. 451]. Данное правило реализуется в отношении аргументов, не только обосновывающих виновность обвиняемого, но и отрицающих виновность обвиняемого. Как справедливо подчеркивает М. С. Строгович: «Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения» [8, с. 256].
В качестве общей нормы права презумпция невиновности определяет правовой статус индивида в обществе, не позволяя ему быть объявленным виновным до того момента, пока его вина не будет установлена вступившим в законную силу решением суда. Она выступает одним из правовых институтов защиты прав и свобод человека и гражданина и находит свое отражение в Конституции Республики Таджикистан.
В соответствии с законодательством названного государства виновность в совершении преступления определяется исключительно вступившим в законную силу решением компетентного суда. Однако в практической деятельности правоохранительных органов принцип презумпции невиновности часто нарушается. Таджикские ученые Х. З. Искандарзода, Д. Т. Турахонова и Т. Ф Каримова утверждают, что «в большинстве случаев толкование сомнительных доказательств тракту-
ется судами в пользу обвиняющей стороны, что приводит к неправильной имплементации составного содержания права на презумпцию невиновности» [9, с. 103]. Кроме того, принцип презумпции невиновности нарушается и тогда, когда во время досудебного производства средствами массовой информации демонстрируется лицо, в отношении которого идет разбирательство по уголовному делу. Для общественности такой человек становится заведомо виновным, даже если ему в дальнейшем будет вынесен оправдательный приговор. Итоги сложившейся ситуации чаще всего таковы:
— лицо, которое в открытом судебном заседании было оправдано, из-за низкого массового правосознания в обществе вынуждено носить «клеймо» бывшего преступника;
— возникают недоверие граждан правосудию, сомнения в законности деятельности правоохранительных органов.
В настоящее время телевидение Республики Таджикистан периодически транслирует криминальные новости по согласованию с Министерством внутренних дел. В рамках телепередачи демонстрируются лица, подозреваемые или обвиняемые в совершении преступлений. Их называют «мутта^ам». Данный термин пришел из арабского языка и означает «опороченный, оклеветанный, непригодный, подлый, опозоренный, чувствующий себя виновным» [10, с. 780]. Называя задержанных лиц, в отношении которых идет предварительное расследование, словом «мутта^ам», средства массовой информации нарушают их конституционные права. Было бы разумно именовать их подозреваемыми или обвиняемыми в совершении какого-либо преступления, поскольку вина этих лиц не доказана вступившим в законную силу обвинительным приговором. Соответственно, они должны и обществом, и государством, и законом считаться невиновными.
Противоречащие презумпции невиновности правоприменение и общественная практика могут быть объяснены тем, что диалектическая презумпция невиновности противостоит своей прямой противоположности — презумпции виновности обвиняемого, которая складывается под влиянием повседневной профессиональной практики расследовании преступлений. Так как в большинстве случаев обвиняемый, как правило, оказывается виновным, в нем заведомо видят преступника. Но здесь кроется серьезная опасность: под влиянием презумпции виновности формируются обвинительный уклон, односторонность и предвзятость у должностных лиц, ведущих уголовный процесс.
Обвиняемого отождествляют с виновным, что грубо нарушает презумпцию невиновности. Всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств уголовного дела — задача компетентного органа, осуществляющего расследование, способствование этой деятельности не входит в обязанности лица, против которого возбуждено уголовное дело. В частности, лицо, привлекаемое к уголовному преследованию в качестве подозреваемого, обвиняемого или подсудимого, имеет право в соответствии с презумпцией невиновности не доказывать своей невиновности, занимая пассивную позицию.
Еще одной проблемой уголовного судопроизводства Республики Таджикистан являются незаконные действия правоохранительных органов в процессе реализации принципа презумпции невиновности, что выражается в применении запрещенных национальным и международным законодательством методов расследования [11, с. 206]: принуждение к даче признательных показаний пытками, насилием, угрозами и т. д.
Согласно национальному докладу Республики Таджикистан в Комитете Организации Объединенных Наций против пыток только в течение первого квартала 2018 г. секретариатом Группы правовой помощи и организациями — членами Коалиции общества против пыток и безнаказанности в Таджикистане было зарегистрировано 16 обращений с жалобами на предполагаемое применение пыток и жестокое обращение, 14 из которых поступили из подразделений Министерства внутренних дел, 2 — из Государственного комитета национальной безопасности [12, с. 17]. Как отметила представитель Комитета Организации Объединенных Наций против пыток Ф. Гаер, вызывает беспокойство, что во многих случаях за факты пыток и жестокого, унижающего достоинство обращения виновные должностные лица наказываются по другой статье, в частности, «за превышение служебных полномочий» [13].
Конституция Республики Таджикистан гарантирует любому человеку, находящемуся на территории государства, судебную защиту, поскольку государство обязано защищать права человека во всех сферах. Это достигается путем реализации правовых принципов, в том числе принципа презумпции невиновности. Законодательство Республики Таджикистан прямо запрещает жестокое отношение к участникам уголовного судопроизводства, подвергающее опасности их жизнь и здоровье. Это указано в ст. 10 УПК РТ: участникам уголовного судопроизводства запрещается вымо-
гать показания посредством насилия, пыток, давления и других запрещенных методов.
Уголовный кодекс Республики Таджикистан установил ответственность субъектов, осуществляющих уголовное судопроизводство, за принуждение лица, подвергающегося уголовному преследованию, к даче показаний путем незаконных действий. Вместе с тем в уголовно-процессуальном законодательстве Республики Таджикистан отсутствует требование, которое признавало бы недопустимыми показания, полученные незаконным путем, и запрещало бы принимать их во внимание в качестве доказательства в ходе судебного разбирательства и при вынесении приговора. В дополнение УПК РТ закрепляет следующее: «Обнародование в ходе судебного процесса показаний, данных в ходе досудебного производства, и даже использование звуковых записей, прикрепленных к протоколу, имеют законный статус в таких случаях, как:
1) возникновение расхождений между показаниями и доказательствами, предоставленными подсудимым, свидетелем в ходе судебного процесса;
2) в случае если свидетели или подсудимый откажутся от дачи показаний в суде;
3) во время, когда уголовное дело разбирается в отсутствие самого подсудимого» (чч 3, 4 ст.280 УПК РТ).
Приведенные положения в условиях отсутствия норм о недопустимости использования в качестве доказательств показаний, полученных под пыткой, с применением угроз и другими незаконными методами, влекут нарушение принципа всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, а также противоречат самой сути презумпции невиновности.
В случае отказа подсудимого, свидетелей от своих показаний, предоставленных в досудебном производстве, по причине оказанного на них давления, применения к ним угроз, пыток и иных незаконных действий со стороны лиц, осуществ-
ляющих расследование, оглашение подобных показаний и их использование в процессе для обоснования приговора суда будет искажать суть правосудия. Вряд ли такой приговор можно считать законным, истинным и справедливым.
Таким образом, несмотря на то что законодательно установлена возможность обжалования незаконных действий должностных лиц, на практике это положение применяется неэффективно. Исходя из сказанного, считаем необходимым внесение дополнительных норм в УПК РТ, которые бы регламентировали такие вопросы, как:
— предоставление подозреваемому, обвиняемому и их адвокату права запросить независимое медицинское обследование для установления факта пыток;
— закрепить в уголовно-процессуальном законодательстве требование безотлагательного назначения судебно-медицинской экспертизы, если поступит жалоба со стороны лица, подвергающегося уголовному преследованию, его родственников, адвоката, общественной организации на использование сотрудниками правоохранительных органов пыток, насилия, давления, жестокого обращения.
По нашему мнению, все это в системном единстве с принципом презумпции невиновности способны создать нормативную основу для защиты личности от принуждения к даче показаний.
Положения Конституции Республики Таджикистан, регламентирующие принцип презумпции невиновности, должны быть лейтмотивом в уголовно-процессуальной деятельности сотрудников правоохранительных органов, которые обязаны соблюдать права человека и гражданина, обеспечивать ему свободы, гарантированные Основным законом государства. Нарушение презумпции невиновности в досудебном производстве влечет за собой недоверие граждан правоохранителям и самому законодательству Республики Таджикистан, а также отрицательно влияет на международную оценку состояния законности и демократии в государстве.
1. Васильев Л. М Презумпция невиновности обвиняемого в истории российского права. Волгоград, 2003. 248с
2. Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
1. Vasilyev L. M. Presumption of innocence of the accused in the history of Russian law. Volgograd; 2003: 248 p.
2. Universal Declaration of human rights (adopted by the UN General Assembly on 10 December 1948). Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
3. Всеобщая Исламская Декларация прав человека от 19 сентября 1981 г. URL: https:// docviewer.yandex.ru/view/ru (дата обращения: 04.02.2019).
4. Каирская декларация прав человека. URL: https://ru.wikisource.org (дата обращения: 04.02.2019).
5. Строгович М. С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности / под ред. В. М. Савицкого. М., 1984. 143 c.
6. Цыбулевская О. И, Омариева А. Н. Презумпция невиновности: аксиологическое измерение // Правовое регулирование в современной России. 2015. № 4 (49). С. 51—57.
7. Торнау Н. Изложение начал мусульманского законоведения. СПб., 1850. 652 c.
8. Строгович М. С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М., 1947. 276 с.
9. Искандарзода З. Х., Турахонова Д. Т., Каримова Т. Ф. Международные стандарты справедливого судопроизводства: учеб. пособие. Душанбе, 2012. 244с.
10. Словарь таджикского языка (X — начало XX века) / под ред. М. Ш. Шукурова [и др.]. М., 1969. 952с.
11. Нуралиев С. Ш., Суфиев С. Н. Соблюдение и исполнение принципа презумпции невиновности в практической деятельности правоохранительных органов // Труды Академии МВД Республики Таджикистан. 2012. № 1(17). С. 203—206.
12. Отчет Коалиции гражданского общества против пыток и безнаказанности в Таджикистане (результаты деятельности за январь—июнь 2018 г.). URL: https://plus.google.com (дата обращения: 07.02.2019).
13. Официальное слушание национального доклада Таджикистана в Комитете ООН против пыток 06.05.2018. URL: https://news.tajinfo.org (дата обращения: 06.02.2019).
© Садоншоев Д., 2019
3. Universal Islamic declaration of human rights of 19 September 1981. Available from: https:// doc-viewer.yandex.ru/view/ru. Accessed: 4 February 2019.
4. Cairo declaration of human rights. Available from: https://ru.wikisource.org. Accessed: 4 February 2019.
5. Strogovich M. S. Right of the accused to the defense and presumption of innocence. Ed. by V. M. Savitsky. Moscow; 1984: 143 p.
6. Tsybulevskaya O. I., Omarieva A. N. Presumption of innocence: axiological dimension. Legal regulation in modern Russia. 2015; 49 (4): 51—57.
7. Tornau N. Description of the beginnings of Muslim jurisprudence. St. Petersburg; 1850: 652 p.
8. Strogovich M. S. Doctrine of material truth in criminal procedure. Moscow; 1947: 276 p.
9. Iskandarzoda Z. Kh., Turakhonova D. T., Karimova T. F. International standards for fair trial. Textbook. Dushanbe; 2012: 244 p.
10. Dictionary of the Tajik language (X — early XXth century). Ed. by M. Sh. Shukurov, V. A. Kap-ranova, R. Hashim, N. A. Masumi. Moscow; 1969: 952 p.
11. Nuraliev S. Sh., Sufiev S. N. Compliance with and implementation of the principle of presumption of innocence in the practice of law enforcement // Proceedings of the Academy of the Ministry of Interior of the Republic of Tajikistan, № 1 (17). Dushanbe, 2012. p. 203-206.
12. Report Civil Society Coalition against torture and impunity in Tajikistan (January—June 2018 results). Available from: https://plus.google.com. Accessed: 7 February 2019.
13. Official hearing of the national report of Tajikistan in the UN Committee against torture 6 May 2018. Available from: https://news.tajinfo.org. Accessed: 6 February 2019.
© Sadonshoev D., 2019
Садоншоев Дониш, адъюнкт адъюнктуры Волгоградской академии МВД России; e-mail: [email protected]
Sadonshoev Donish,
associate postgraduate
of the Volgograd Academy
of the Ministry of the Interior of Russia;
e-mail: [email protected]
* * *
