CC BY
71
4. О Государственной границе Российской Федерации: Закон РФ от 1 апр. 1993 г. № 4730-1 (в ред. от 3 дек. 2008 г.) // Рос. газ. 1993. 4 мая.
5. О безопасности: Закон РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-1 (в ред. от 26 июня 2008 г.) // Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769.
6. О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации: Федер. закон от 25 июля 2002 г. № 115-ФЗ (в ред. от 23 июля 2008 г.) // СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3032.
7. О беженцах: Закон РФ от 19 февр. 1993 г. № 4528-1 (в ред. от 23 июля 2008 г.) // Рос. газ. 1997. 3 июня.
8. О гражданстве Российской Федерации: Федер. закон от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ (в ред. от 30 дек. 2008 г.) // СЗ РФ. 2002. № 22. Ст. 2031.
9. О вынужденных переселенцах: Закон РФ от 19 февр. 1993 г. № 4530-1 (в ред. от 23 июля 2008 г.) // СЗ РФ. 1995. № 52. Ст. 5110.
10. Концепция регулирования миграционных процессов в Российской Федерации: распоряжение Правительства РФ от 1 марта 2003 г. № 256-р // СЗ РФ. 2003. № 10. Ст. 923.
A.M. Zyukov
Implementation
of the Common Law Norms
in Legal Regulation of the Life
of Ethnic Groups in Modern Russia
The problems of legal regulation of the life of ethnic groups in modern Russia are investigated. Special attention is paid to the existence of antisocial traditions and customs in different ethnic groups and to the system of measures against these phenomena.
Key words and word-combinations: ethnic groups, ethnic traditions and customs, ethno-social relations, conciliation.
Исследуются проблемы правового регулирования жизни этнических групп в современной России. Особое внимание уделяется существованию антиобщественных традиций и обычаев в разных этнических группах и системе мер противодействия данным явлениям.
Ключевые слова и словосочетания: этнические группы, этнические традиции и обычаи, этносоциальные отношения, примирение.
УДК 343.254 ББК 67.518.9
А.М. Зюков
РЕАЛИЗАЦИЯ НОРМ ОБЫЧНОГО ПРАВА В РЕГУЛИРОВАНИИ ЖИЗНИ ОТДЕЛЬНЫХ ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП: ВОЗМОЖНОСТИ И ОГРАНИЧЕНИЯ
настоящее время в Российской Федерации, как и во всем мире, достаточно остро стоят проблемы этнических конфликтов, разжигания вражды по признаку неравенства или противопоставления одних этносов / групп народов другим. Поэтому у государства возникает необходимость создавать условия и механизмы политико-правовой защиты различных этнических и народных групп.
Построение Российского многонационального государства невозможно представить без адекватного современным требованиям правового регулирования жизни этносов. Исхо-
дя из федеративной природы нашего государства, такое регулирование осуществляется как на общенациональном, так и на региональном уровнях. Нельзя не отметить, что в ряде случаев федеральные или региональные государственные органы принимают акты, в которых, вопреки конституционному принципу равенства граждан, содержатся положения, ориентирующие правоприменителя на действия, имеющие очевидную этническую направленность. Например, в постановлении Законодательного Собрания Краснодарского края было закреплено положение о необходимости обеспечения оперативного контроля за коммерческими и банковскими структурами, принадлежащими представителям отдельных этнических групп или созданными с долей их участия [1, п. 3.5].
В то же время следует иметь в виду, что в России отмечается практика применения правил, обычаев, традиций, которые не соответствуют общепринятым и санкционированным государством правовым нормам. Ряд исследователей считают, что отдельные народы (например, цыгане [2, 3]) до сих пор живут преимущественно в условиях обычного права. Кроме того, наблюдаются целые регионы, в которых наряду с формально действующим общегосударственным законодательством в повседневной жизни продолжает оставаться чрезвычайно актуальной регламентация, базирующаяся на этнических традициях. Так, центральное место в регулировании жизни народов, населяющих республики Северного Кавказа, и на сегодняшний день занимают обычные нормы (например, у вайнахов - адаты [4]).
Все это обусловливает необходимость формирования в Российской Федерации такой правовой системы, в которой наряду с формальными, порожденными государственной волей, будут учитываться фактически действующие в сохранившихся традиционных обществах формы контроля общественных отношений. При этом следует иметь в виду, что в таких обществах многие конфликты, включая те, что в современном обществе квалифицируются как преступление, разрешаются неправовыми методами. Подобные методы могут нести в себе как негативное (например, обычай кровной мести), так и позитивное (например, процедура примирения) содержание. Поэтому, реформируя правовую систему в указанном контексте, необходимо искоренять отрицательное и культивировать положительное начало, имеющиеся в нормативных традициях российских этносов.
Настоящей проблемой в правовом регулировании жизни этносов является то, что ряд обычаев и традиций (например, фамильно-патрономические суды старейшин, брачный выкуп, многоженство, ранние браки, денежная компенсация за причинение вреда здоровью без уголовного преследования) существуют фактически, причем даже не тайно, и являются социально приемлемыми для определенных народов. Их формальный запрет в федеральном законодательстве может быть воспринят как выражение неуважения к культуре и традициям этноса. Поэтому необходимо проводить особую правовую политику, которая исходила бы из дифференцирования этнических традиций и практик (позитивные, нейтральные, негативные) и позволяла узаконить некоторые из них. В этом случае можно создать правовую основу сохра-
нения традиций и обычаев на территории России и эффективно использовать имеющийся в них позитивный потенциал регуляторов социального поведения.
Дифференцирование этнических традиций и практик жизненно необходимо потому, что оно позволит в качественном измерении определить реальные проблемы и возможности (допустимость) юридической легализации обычаев и традиций. Например, кровная месть и самосуд недопустимы (в том числе и по шариату), разграничение прав женщин и мужчин нейтрально, а общинные, внесудебные (примирительные и согласительные) способы решения конфликтов крайне желательны; похищение (умыкание) невесты, уже во многом противоречащее современным правовым представлениям народов Кавказа, недопустимо, брачный выкуп и многоженство (неофициально существующее в Чечне, Ингушетии, некоторых районах Дагестана) безразличны, а коллективная собственность на землю крайне желательна.
В этой связи целесообразным представляется обратить внимание на социально приемлемые (допустимые) у некоторых народов традиции и обычаи как проблему для российского уголовного права. Отдельные обычаи, сохранившиеся в этнических группах, хотя и не являются преступными, но облегчают переход к преступным формам. Предназначение других качественно изменилось в современных условиях: такие институты, как «кровная месть» и «абречество» на Северном Кавказе из ранее правоохранительных сегодня превратились в противоправные. Поэтому поддержка некоторых «горских традиций» может лишь обострить криминогенную обстановку.
Как показала практика, нельзя просто механически соединить уголовное право, порожденное современным государством, и обычное право, содержащее в себе нормы, связанные с совершением уголовно наказуемых деяний. Чеченская Республика (Ичкерия) в 1996 г. принимала собственный Уголовный кодекс, который не имел ничего общего с УК РФ и общепринятыми нормами международного уголовного права. Попытка соединить несоеди-няемое - мусульманское право с некоторыми институтами европейского права - явно не удалась. Рассмотрев, например, уголовное деяние, совершенное на почве кровной мести, шариатский суд выносил решение о выдаче осужденного родственникам убитого для убиения в соответствии с законом мусульман [5].
Анализ проблемы востребованности ислама и мусульманской правовой традиции в новейшее время на Северном Кавказе дает основание связать ее с издержками процесса становления нового социального и правового порядка, обусловленного внедрением единообразного права, имеющего большие пробелы и игнорирующего культурно-правовые традиции народов.
Одним из способов разрешения конфликтов на Северном Кавказе до сих пор остается обычай «кровной мести». Он является социально одобряемым (признаваемым), но внеправовым, поскольку существует установленная государством уголовная ответственность за убийство по данному мотиву. В современной России федеральная государственная власть проявляет равнодушное отношение к существованию традиций «кровомщения». Научно обоснованной,
системной, последовательной и целенаправленной политики государства в отношении обычая «кровной мести» не наблюдается. «Кровная месть» - единственный этнический обычай, закрепленный в уголовном законодательстве России, однако единого согласованного, научно обоснованного определения понятия «кровная месть» не существует. Простое закрепление в российском уголовном законодательстве квалифицирующего признака, предусматривающего повышенную ответственность за убийство по мотиву «кровной мести», не останавливает мстителей. При этом отдельные представители народов Северного Кавказа считают, что обычай «кровной мести» до сих пор следует считать действующим регулятором социальных отношений.
В то же время социально одобряемой является традиция примирения «кровников», несущая в себе предупредительный потенциал. Примирение (араб. - маслааты) - процесс, включающий в себя последовательные действия, направленные на прощение нанесенной тяжкой «кровной обиды» представителями стороны родственников погибшего. Так же, как и кровная месть, примирение в настоящее время - внеправовое явление, поскольку юридически не закреплено. Однако очевидно, что облечение процедуры примирения в правовую форму и признание ее государством весьма желательно. Об этом свидетельствуют и некоторые уже совершенные государственными структурами действия. Например, о роли примирения и примирительных комиссий в государственном правовом строительстве и правовой политике шла речь 1 марта 2007 г. на заседании Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, где обсуждался законопроект «О примирительной процедуре с участием посредника (медиации)». Особую роль данный документ мог сыграть для народов Северного Кавказа, однако сфера его предполагаемого применения ограничивалась спорами хозяйственного характера.
В середине XIX в. на территории нынешних Чечни и Дагестана практика примирения позволяла примирить 200-300 семейств. В советские годы в республиках Северного Кавказа во главе с председателями Верховных Советов создавались примирительные комиссии по примирению кровников, однако результаты их работы были не столь масштабны.
Примирительные комиссии и сегодня создаются на территории Чечни, что свидетельствует о потребности чеченского общества в примирении и согласии. Подтверждением этому служит то, что в 2006 г. был опубликован Указ Президента Чеченской Республики, инициированный обращениями общественных и правозащитных организаций, представителей духовенства, старейшин и граждан в целях достижения мира и согласия в Республике [6]. Целью создания комиссий является примирение «кровников» и враждующих сторон, а в их состав должны входить старейшины и авторитетные представители населения. Примирительные комиссии надлежало создать главам администраций всех городов, районов и населенных пунктов Чеченской Республики. Однако сегодня инициатива по примирению исходит прежде всего от представителей исламского духовенства, а роль районных администраций является чаще всего «технической», обеспечивающей саму процедуру.
Как свидетельствуют исторические источники, в XIX в. в Балкарии был распространен суд посредников. С помощью медиаторского суда разрешались не только внутриобщинные тяжбы, но и конфликты между представителями разных обществ (прекращение кровной мести, поземельные споры и прочее) [7, с. 203]. Третейский суд являлся базовым механизмом традиционной правовой культуры горцев вне зависимости от нормативной основы производимых судебных разбирательств. В его состав обычно выбирали несколько уважаемых стариков - поровну от каждой конфликтующей стороны, которые и решали спор.
Примирительная работа - дело весьма сложное, о чем свидетельствует анализ процедуры примирения. В то же время, если ее построить на основе четкой правовой базы, она позволит существенно изменить криминогенную ситуацию на территории отдельно взятого субъекта Российской Федерации и всего государства. Созданные примирительные комиссии призваны стать важным элементом государственной системы предупреждения преступлений и профилактики правонарушений.
Формирование правовой базы по противодействию обычаю кровной мести настоятельно требует создания «Положения о примирительном производстве...», утверждаемого главой субъекта Российской Федерации, на территории которого выявляются факты совершения преступлений по указанному мотиву. Положение должно отражать правовые установки, заложенные в проекты федеральных законов «Об основах государственной системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» и «Об участии граждан в обеспечении правопорядка» [8]. Правовое закрепление и развитие примирительного производства будет проявлением оправданного правового компромисса, заключенного между современным государством и традиционными этническими обществами, живущими в этом государстве.
В современной России и, особенно, в регионах Северного Кавказа назрела необходимость преодоления межнациональных противоречий и разобщенности по этническому признаку. Вместе с тем сложно примирить разные народы друг с другом, пока внутри отдельно взятого народа (или группы народов) существуют давние родовые конфликты, являющиеся пережитками возрождаемых и сохраняемых родоплеменных отношений, к каким относится и «кровная месть».
Нельзя говорить, что в государстве на сегодняшний день сложилась идеология противодействия данному внеправовому способу разрешения конфликтов. Обычай «кровной мести» находится в плоскости теоретически не систематизированного, а кроме того, научно не обоснованного. Можно констатировать, что никакие запреты и наказания не отвратили представителей этнических групп от социально негативных, а иногда и откровенно противоправных для государства обычаев и традиций. Только лишь уголовное преследование в данном случае не эффективно, требуется применение иных механизмов, но тоже основанных на традициях и обычаях народов. Например, в случае с обычаем «кровной мести» - это примирение.
Сохранение этнического многообразия Российской Федерации трудно пред-
ставить без сохранения социально одобряемых позитивных или нейтральных народных традиций. Следует отметить, что сегодня отдельные исследователи выступают в защиту уже принятых абстрактных светских законов [9]. Однако действующее уголовное законодательство не приспособлено учитывать особенности социальной организации жизни различных российских этнических групп.
Применение унифицированных общегосударственных правовых положений в регионах или местностях, имеющих отчетливо обозначенную этническую специфику, может вызвать нежелательные или трудно предсказуемые последствия. Избежать этого можно, если модернизировать российскую правовую систему таким образом, чтобы стало возможным в случае необходимости использовать нормы обычного права. Это тем более представляется актуальным, что этнические традиции не остаются неизменными и приспосабливаются под современные стандарты жизни. Например, похищение женщины с целью принуждения к вступлению в брак на Кавказе сегодня уже вызывает осуждение. Народное собрание Ингушетии в 2004 г. даже внесло предложение криминализировать на общероссийском уровне это деяние [10], однако инициатива не была поддержана другими субъектами Федерации, для которых эта проблема не актуальна.
Нельзя не отметить то обстоятельство, что обычаи и традиции того или иного этноса могут вступать в противоречие не только с общегосударственными установками, но и с порядком жизни, принятым другими этносами. Так, у цыган популярны сказки, в которых отражается цыганская жизнь и фигурируют воровство невест, конокрадство, гадание, попрошайничество. Конечно, цыгане имеют право на восприятие, сохранение, использование и передачу своей этнической духовной традиции, которая объединяет их, дисциплинирует, помогает им. Можно сказать, что цыгане остаются цыганами в основном именно благодаря этой традиции [2, с. 42]. Однако многие компоненты такой традиционной цыганской жизни не приемлемы как для государства, так и для иных этнических групп российского населения.
Следует учитывать и то, что многие народы, населяющие современную Россию, просто не успевают за развитием социальных, экономических и техногенных процессов. Как следствие, они предпочитают жить по традициям и обычаям, прошедшим проверку временем. В отсутствие направленной на искоренение антиобщественных традиций и обычаев государственной политики такие этнические общности вынуждены вести свою жизнь по «собственным правилам», которые нередко противоречат нормам действующих законов. Поэтому следует помочь данным народам и правовым способом направить их традиции в социально одобряемом направлении. Необходимо опираться на местные обычаи в той части, в которой они не противоречат здравому смыслу и действующим светским законам. Имеющийся исторический опыт подтверждает правильность такого подхода.
Правовая система Российского государства в XIX - начале XX в. в части регулирования этносоциальных отношений формировалась на основе результатов научных работ юристов, этнологов, историков, теологов и богословов. В
результате были приняты нормативно-правовые акты, такие как «Положение об инородцах» [11]. Подобного рода законы позволяли наиболее эффективным образом управлять территориями и местностями, населенными отдельными этническими группами, и при этом проявлять должное уважение к их национальным и религиозным традициям.
На сегодняшний день в России отсутствуют научные исследования, разрабатывающие теоретические и практические основы профилактики правонарушений и предупреждения преступлений за счет этносоциального потенциала самого общества. Анализ и учет возможностей предупреждения преступлений силами самих этнических групп также не ведется. Национальная и правовая политика Российского государства не базируется на глубоко осмысленной концептуальной основе, не обладает необходимой гибкостью. Ей недостает дифференцированного подхода, предметного учета исторического многообразия вековых традиций, самобытности культур и духовности, рационального учета этнической определенности в формировании и регулировании правовых отношений.
Итак, основными проблемами для системного правового регулирования жизни этносов являются:
регулирование жизни отдельных этнических групп преимущественно нормами обычного права;
преобладание в структуре правовых воззрений отдельных этнических групп норм обычного права над установленными государством правовыми нормами;
сложившееся среди представителей отдельных этнических групп мнение, что формальный запрет некоторых обычаев и традиций в федеральном законодательстве является пренебрежением к культуре и традициям народа;
отсутствие признания (закрепления в правовых документах) фактического существования асоциальных традиций и обычаев у отдельных этнических групп;
существующие среди современных ученых - культурологов, этнологов, политологов, юристов и философов разночтения в определении дефиниций «этнос», «нация», «народ»;
отсутствие целенаправленной, последовательной и системной политики государства в регулировании этносоциальных отношений.
Очевидно, что для решения обозначенных проблем необходимо исследовать историю возникновения, развития и трансформации этноправовых обычаев, а также опыт государственной борьбы с асоциальными обычаями. Актуальным представляется изучение особенностей принятого в традиционных обществах правового регулирования и закрепление политико-правовых способов регулирования этносоциальных отношений криминологическими и уголовно-правовыми средствами воздействия, которые можно разделить на три уровня: теоретический, концептуальный и практический.
Теоретический подход в исследовании вопросов уголовной этнополити-ки, на наш взгляд, заключается в изучении деятельности государственного аппарата, направленной на анализ общих правовых форм реагирования на противоречия в этносоциальных отношениях, детерминирующих криминаль-
но-криминогенные ситуации с участием представителей различных этно-групп.
Концептуальный подход должен включать в себя научные историко-правовые исследования проблем уголовной этнополитики, одну из которых мы видим в разработке государственной системы (стратегии) противодействия возникающим на основе этнических традиций и обычаев негативным процессам в этнических группах.
Практический подход, на наш взгляд, заключается в определение методов перехода от концептуального подхода в оценке современной государственной стратегии противодействия этнической преступности к предупреждению этносоциальных противоречий во всех формах и проявлениях уголовно-правовыми и криминологическими средствами на основе сохранившихся в традиционных обществах и социально одобряемых форм контроля общественных отношений.
Библиографический список
1. Об утверждении комплексной программы по укреплению правопорядка и усилению борьбы с преступностью в Краснодарском крае на 2002-2003 гг.: постановление Законодательного Собрания Краснодарского края от 30 июля 2002 г. № 1626-П // Информ. бюллетень. 2002. № 39 (69). Ч. II, окт.
2. Торопов В., Калинин В. Феномен обычного права цыган России. Иваново, 2006.
3. Пономаренков В.А. Этносоциальная детерминация уголовно-процессуального доказывания: дис. ... д-ра юрид. наук. Владимир, 2008.
4. Богатырев В.В., Элъмурзаев С.М. Особенности современного нормативного регулирования чеченского народа // Юрид. вестн. ВЮИ ФСИН России. 2008. № 3 (4).
5. Мисроков З.Х. Феномен мусульманского права в процессах динамики систем права России (XIX - начало XXI века) // Журнал российского права. 2002. № 10.
6. Об объявлении августа 2006 г. месяцем национального согласия и примирения: указ Президента Чеченской Республики от 24 июля 2006 г. № 220 // Тележурнал «Вести - Северный Кавказ». 2006. 4 авг. / информ. агентство Интерфакс». 2006. 1 авг. иКЬ: http://podrobnosti.ua/ accidents/warandterror/2006/08/01/335559.html; официальный портал Президента и Правительства Чеченской Республики. иКЬ: http://chechnya.gov.ru/
7. Муратова Е.Г. Судебная система в трансформирующихся обществах (на примере Балка-рии XIX в.) // Право в зеркале жизни. Исследования по юридической антропологии / отв. ред. Н.И. Новикова. М., 2006.
8. О разработке проектов федеральных законов «Об основах государственной системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» и «Об участии граждан в обеспечении правопорядка»: поручение Президента РФ В.В. Путина от 15 дек. 2006 г. № Пр-2174 (п. 3 протокола совещания Совета Безопасности РФ от 2 дек. 2006 г.). иКЬ: http://www.mvd.ru/news/14343/
9. Тимощук А.С., Тимощук Е.А. Этноконфессиональная конкретизация права - да или нет? // Вестн. Владимирского юридического института. 2007. № 3 (4).
10. О проекте федерального закона «О внесении изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации»: постановление Народного собрания Республики Ингушетия от 21 октября 2004 г. № 244. Магас, 2004.
11. Положение об инородцах. Изд. 1892 г. [с доп. и изм. на начало 1912 г.]. Разд. 3: Об инородцах в губерниях Ставропольской и Астраханской // Свод законов Российской империи. Изд. неофициальное: в 5 кн. СПб., 1912. Кн. 1, т. 2.
