CC BY
59
УДК: 811.161.1'1
ББК: 81.2 Рус
Бушуева Л.А.
РЕАЛИЗАЦИЯ ИНВАРИАНТНОЙ МОДЕЛИ ФРЕЙМА ПОСТУПКА (НА ПРИМЕРЕ ФРЕЙМА «ЧУДАЧЕСТВО»)
Bushuyeva L.A.
THE IMPLEMENTATION OF THE INVARIABLE MODEL OF AN ACT FRAME (THE CASE OF THE FRAME "ECCENTRICITY")
Ключевые слова: категоризация, ментальная модель, фрейм, концепт, пропозиция, имя поступка, имя действия, прототип, картина мира, оценка.
Keywords: categorization, mental model, frame, concept, proposition, a name of act, a name of action, prototype, world picture, valuation.
Аннотация: в статье рассматриваются имена поступков в русском языке. Описъюаются признаки, позволяющие отграничить поступки от действий и событий. Исследование проводится в основе фреймового подхода. Анализируется ситуация поступка «чудачество». Целью работы является показать, каким образом имя поступка «чудачество» репрезентирует инвариантную логико-когнитивную модель поступка, которая представляет собой единство таких элементов, как мотив, действие, агент, объект, оценка, результат. В ходе анализа практического материала делается въюод о том, что в ситуации поступка «чудачество» в фокусе внимания оказываются такие элементы инвариантного фрейма, как «агент», «действие» «оценка». Менее конкретизированными компонентами являются «объект», «мотив», «результат» поступка.
Abstract: the article deals with the names of acts in the Russian language. Features which help to draw a line between acts, actions and events are described. The research is conducted within the frame approach. This article presents the results of the frame analysis of the situation of the act called "eccentricity". The aim of the work is to show how the name of the act "eccentricity" represents the invariable frame model of an act, which is a unity of such elements as an aim, action, subject, object, result and valuation. Through the analysis of the data the conclusion is made that in the situation of "eccentricity" such elements of the frame as "subject", "action", "valuation" are emphasized more than the elements "aim", "object", "result".
Начиная с периода, связанным со сменой научной парадигмы, когнитивным переворотом и становлением антропоцентрической парадигмы научного знания, проблема соотношения мысли и языка является одной из актуальных проблем. Человеческий фактор осознается все более значимым в методиках научных исследований В лингвистике антропологический подход проявляется уже в середине XIX века и связан с именами И.А. Бодуэна-де-Куртенэ, Л.В. Щербы, А.А. Потебни и также приходит к пониманию центрального места человеческого фактора в бытовании языка. Но нельзя сказать, что этот подход уже сформировался полностью. Сам термин «антропологическая лингвистика» объединяет комплекс весьма различных между собой теорий, концепций и направлений - в силу их общего интереса к проблеме «человек и язык».
Отношение человека и языка рассматривается и в плане диахронии, и в плане синхронии. Человеческий фактор понимается в том
плане, что это не просто изучение психологических особенностей речевой деятельности индивидуума, но и взаимовлияния языка и социума, языка и этноса, языка и культуры.
Исследования в русле когнитивной лингвистики нацелены на раскрытие механизмов человеческой когниции в целом, особенностей концептуализации и категоризации.
То знание, которое человек получает в процессе познания мира, фиксируется в сознании в виде различных структур, одной из которых является категория. Моделирование всякой новой коммуникативной ситуации производится, как правило, путем соотнесения со знакомой ситуацией, с некоторым хранимым в памяти стандартным ситуативным типом, обеспечивающим когнитивную обработку данной ситуации1 . Фрейм является одной из структур такого типа.
1 Бочкарев А.Е. Семантический словарь. -Нижний Новгород, 2003.
Рассмотрим, каким образом различные исследователи трактуют понятие фрейма:
- экономный способ передачи информации, который ускоряет процесс ее обработки и отражает основные моменты близких ситуаций, принадлежащих одному классу1
- единица знаний, организованная вокруг некоторого концепта и содержащая данные о существенном, типичном и возможном для этого концепта в рамках определенной культуры2
- объемный, многокомпонентный концепт, представляющий собой «пакет» информации, знания о стереотипной, тематически единой ситуации3
- средство организации и инструмент познания, некая внутренняя когнитивная инфор-
4
мация .
Фреймовый анализ позволяет обратить внимание на то, каким образом «для пользующегося языком человека значение слова реализуется через включение его в некоторую более объёмную единицу - пропозицию, фрейм и т.п.»5.
Фрейм - это одновременно «матрица возможных событий», которую таковой делает «расстановка ролей» взаимодействующих, и «схема интерпретации», присутствующая в любом восприятии6.
Фреймовая структура, учитывая сказанное, имеет способ концептуализации поступков, поскольку для формирования представлений о поступках как формах социального взаимодействия значимы обе названные составляющие -«матрица возможных событий» и «схема интер-
7
претации» .
Для русской картины мира значимо знание о «поступке», так как именно поступок со-
1 Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.
2 Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / Т.А. Ван Дейк. М., 1989.
3 Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2000. С. 37.
4 Харитончик З.А. Способы концептуальной организации знаний // Язык и структура представления знаний. М., 1992. С. 98.
5 Белякова Л.А. Пропозиционально -фреймовое моделирование речевой деятельности (на материале ассоциативного эксперимента) // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Филология. Т. 4. 2012. №3. С. 70-73.
6 Goffman E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-Face Behavior. New York, 1967.
7 Бушуева Л.А. Фреймовый анализ фрагмента
словообразовательного гнезда, семантически связан-
ного с именем поступка благодеяние // Известия Са-
ратовского университета, серия Филология. Журна-
листика. Вып. 1. 2016. том 16. С.27-31.
единяет человека с внешним миром, реализует интенциональную сферу человека - его мотивы, цели, потребности.
В данном исследовании предлагается рассмотреть фреймовую структуру поступка «чудачество».
Поступок как важнейшая составляющая поведения является предметом специального изучения различных наук. Анализ поступка можно найти уже у Аристотеля: человек не может существовать отдельно от своих поступков, отвечает за них и в этом случае поступает соз-нательно8.
В лингвистике исследователи рассматривают поступок в рамках различных категорий. Так, сопоставляя факты и события, Н.Д. Арутюнова рассматривает поступки в качестве элементов событий9. Е.В. Падучева подчеркивает, что за поступки человек обязательно несет ответственность и рассматривает поступок в ряду таких понятий, как «действие», «событие», «происшествие»10,
Об отличии поступков от событий и действий говорит Ф. Джусти-Фичи, сравнивая категорию действия в русском и итальянском языках: «Поступок может быть однократным или повторным, но в любом случае им определяется поведение. Кроме того, в поступке сохраняется отношение к действию, в отличие от самого действия. Отличие поступка от события заключается в том, что поступок касается поведения действующего лица; события же характеризуются тем, что в них участвуют определенные лица. Человек оценивается на основе его поступков (оценка личности); события воспринимаются на основе участия в них лиц»11.
Действие всегда характеризует взаимодействие человека с предметами внешнего мира, выражая при этом качества, способности, навыки, умения человека как деятельного существа. И лишь в поступке проявляются или формируются человеческие взаимоотношения; моральная значимость позволяет определить различную ценность внешне одинаковых действий и вместе с тем увидеть в них общее.
Поступок в нашем понимании - это разумное действие человека, вызывающее реакцию со стороны окружающих и получающее их
8 Тиханкина И.А. Поступок как единица анализа деятельности студентов в контекстном обучении дис. 19.00.97. / И.А. Тиханкина. М.: 1998.
9 Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М., 1988
10 Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М., 2004
11 Джусти Фичи Ф. "Действие" в русском и итальянском языках. М.,1992. С. 135-138.
оценку. В русском языке поступки обозначаются такими, например, именами, как помощь, благодеяние, подвиг, геройство, подлость, чудачество, проделка.
С нашей точки зрения, основным отличием имени поступка от имени действия является то, что имя поступка обязательно содержит в себе оценку совершаемого. Оценка, в том числе и моральная, составляет главное содержание имени поступка. Моральной оценке подлежат не деятельность и действие сами по себе, а только поведение человека и как его составляющие - отдельные поступки.
Роль различных элементов поступка оценивается по-разному: либо в поступке важен исключительно мотив, либо мотив не играет важной роли, имеет значение лишь само действие. Теоретики, придававшие определяющее значение последствиям поступков, считали, что достижение требуемых моралью результатов должно быть и субъективной целью человека; роль мотива в моральной деятельности, как правило, их меньше интересовала1.
Выделим основные стороны поступка в виде элементов инвариантного фрейма поступка: мотив / цель, действие, агент, объект, оценка, результат. Имена поступков по-разному репрезентируют данную фреймовую модель, так как говоря о поступках, люди далеко не всегда разграничивают указанные выше стороны, элементы поступков.
Проследим, какие аспекты общего логико-когнитивного фрейма «поступок» конкретизируются в речевой репрезентации поступка «чудачество» (мотив / цель / интенция - действие -агент - объект - результат / последствия - отношение). Исследование проводится на материале текстов Национального корпуса русского
языка2
Мотив поступка
Являясь особый видом действия, поступок характеризуется целеосознанностью: это процесс, подчиненный представлению о том результате, который должен быть достигнут, подчиненный сознательной цели3. На выбор того или иного мотива влияют несколько факторов: ситуация, собственная нравственная культура и система ценностей, приоритетов4. В речи поступок может быть представлен развернуто с
1 Бентам И. Избранные сочинения. Т. 1. СПб,
1867.
2 www.ruscorpora.ru
3 Леонтьев А.Н. Категория деятельности в психологии // Хрестоматия по курсу «Введение в психологию» : Учебное пособие. М, 1999. С. 462-476.
4 Эфендиев, А.Г. Общая социология: Учебное
пособие. М., 2000.
точки зрения его мотивированности, мотивы агента поступка могут быть скрыты.
В структуре поступка «чудачество» мотив не является ключевым элементом: он редко получает конкретизацию в речи. Чудачество осознается как поступок человека, чьи мотивы скрыты от наблюдателя, возможно, поэтому такой поступок вызывает всеобщее удивление, страшит своей необычностью, иногда пугает. Чудак - человек, поведение которого трудно понять.
Единичные примеры Национального корпуса русского языка позволяют предположительно очертить круг возможных мотивов данного поступка. К наиболее частотным мотивам поступка можно отнести желание удивить кого-либо, произвести впечатление: «А чудаки наши московские! Да-с, любим щегольнуть чудачествами. Я на днях выезжал на паре, так на запятках у меня были трехаршинный гайдук и карлица, левая коренная у меня была с верблюда, а правая - с собаку - хохотал граф»5; «Сыро там, надоело! Смешная сцена не убивала опасений Клима, что этот человек скажет или сделает какую-нибудь глупость, уже не смешную. Долганов не понравился ему сразу, как только вошел, а особенно с той минуты, когда он подсунул под себя руки, это уж было сделано не с намерением насмешить. Самгин достаточно насмотрелся на чудаковатых людей и был уверен, что чудачество - ставка на внимание, нехитрая игра в оригинальность» (М. Горький. Жизнь Клима Самгина, часть 2, 1928).
С другой стороны, чудачество может рассматриваться как склонность человека к такому поведению, которое расходится с поведением большинства, при этом не происходит нарушения моральных норм. В таком случае чудачество отличается от деятельности, направленной на привлечение к себе внимания, а мотивы чудака не нацелены на реализацию стремления быть в центре внимания: «Однако человеком Юрий Борисович был неожиданным - и к чудачествам его приходилось привыкать. Спросишь его: «Вы не возражаете, если мы завтра в буфете накроем стол - у нашего артиста день рождения?» - «Пишите заявление». И на заявлении накладывал резолюцию: «Разрешаю» (И.Э. Кио. Иллюзии без иллюзий, 1995-1999).
Скука мотивирует человека совершить нечто необычное: «Может быть, все это чушь и надо впрямую играть и эту зевоту, и эти чудачества от тоски» (А. Эфрос. Профессия: режиссер, 1975-1987). Чудачество, в какой-то сте-
5 Здесь и далее примеры приводятся по Национальному корпусу русского языка www.ruscorpora.ru
пени, представляет собой способ вырваться за рамки скучной обыденности.
Желание выделиться, доказать правомерность какой-либо идеи также встречается в числе мотивов рассматриваемых поступков: «Академик Аделунг, преклонный старик, был директор школы, высокий молодой человек был известный профессор и журналист Сеньковский. Он обычно водил на лекции пса. Это было его вызовом и презрительным вольнодумством, похожим на старческое чудачество. Тайный советник был молодой духом немец, молодой профессор был старый, как Польша, поляк. Поэтому молодой девяностолетний немец начал до Грибоедова доказывать древнему безбородому поляку, что пес будет мешать на экзамене» (Ю.Н. Тынянов. Смерть Вазир-Мухтара, 1928); «А если говорить о шукшинских «чудиках»... Это просто выхваченные из жизни образы русских людей, выламывающихся из предписанных «сверху» норм поведения, уравнивающих по средним стандартам как деревенского, так и городского жителя. В этих чудачествах заключался протест русского человека против официальной косности, глупости, скуки того времени. Не мог Шукшин показать этих людей другими, поскольку сам нес в себе этот протест, «вкладывал» в каждого из своих героев самого себя» (А. Кожевников. «С любовью, русские люди» // «Наш современник», 2004).
Действие
Основу поступка составляет действие (или бездействие в ситуации, требующей действия). В основе рассматриваемых поступков могут лежать любые действия в разнообразных сферах действительности, но все они имеют нечто общее, что позволяет причислить их к разным поступкам. Такое действие называется «чудачество», суть которого непонят на наблюдателю. Это, как правило, действие, нетипичное для определенной ситуации и поэтому вызывающее недоумение: «Был же такой чудик, который на полном серьезе попросил у начальства вместо знатной награды выдать ему «денежный эквивалент» (В. Баренцев. Генштаб без тайн, книга 2, 1999); «Конечно, некоторые чудаки возвращают взятые деньги, но в сущности они делают вредное дело. Ведь если б их не было, институт злостных неплательщиков долгов давно вымер бы. А так он существует и преуспевает за счет морального кредита этих чудаков. Однажды я все же отказал одному такому явному одолженцу» (Ф. Искандер. Должники, 1968).
Неожиданное, за счет излишней смелости и решимости, действие также именуется чудачеством. Чудаком в этом случае называется че-
ловек, который пошел на такой шаг. Предположительно, последствия поступка очевидны для наблюдателя, который сомневается в том, что они осознаются самим агентом поступка. Например, «Примечательная деталь: когда Швейцер отправлялся в Африку, даже лучшие его друзья восприняли это как нелепое чудачество» (М. Крушинская. Экспедиция добрых людей // «Вокруг света», 1968). Не редко поступок, последствия которого понятны после его совершения, оценивается самим агентом поступка, как чудачество. Например, «А ты - напился, стыдно почему-то было тебе! И куда лезешь, чердачный житель? С кем равняешься? К тому же недавно крупно начудил. Знает ли она? Во время очередной разлуки с ней случайно узнал, что она в Финляндии, на фотовыставке, а я - всего через залив от нее, в Доме творчества. Тут вьюга началась, и подумалось: а что я сделал, чтобы ее завоевать?» (В. Попов. Будни гарема, 1994) (в данном случае поступок «расшифровывается» читателем с опорой на контекст).
Те поступки вызывают недоумение, удивление, которые оцениваются как слишком щедрые, смелые, непредсказуемые, глупые и т.д. Например, «- И это еще не все, - сказал Вах-танг, продолжая улыбаться и пожимая плечами в том смысле, что чудачествам в этом мире нет предела, - завещал мне свою библиотеку. -Смотри не отрави его, - сказал я. - Что ты, -улыбнулся Вахтанг, - я его как родного отца...» (Ф. Искандер. Созвездие Козлотура, 1966); «- Я лучше буду отдельно жить, - сказал Толька. -Чудило, - сказал Корольков. - Как же можно -уходить от своих?» (В.Ф. Панова. Кружилиха, 1947); «Да, это была тумба с головой совенка, и я жалел, что чегемские родственники на этот раз проморгали Марата. Я заметил, что пока Марат все это выбалтывал, воодушевленный собственным красноречием, эта тумба с головой совенка наливалась ненавистью к Марату. Эта была знакомая мещанская ненависть ко всякого рода чудачествам, отклонениям от нормы, преувеличениям» (Ф. Искандер, Сандро из Чегема, книга 3, 1989); «- По случаю все образовалось. Сперва один чудак крокодила завел. Пока тот был маленький - играл с ним, а когда ему чуть руку не оттяпал, выбросил на улицу в феврале» (А. Слаповский. Синдром Феникса // «Знамя», 2006).
В целом дискурсивный материал позволяет сделать вывод о том, что действие, лежащее в основе поступка «чудачество», всегда воспринимается как нечто, что требует размышления, анализа, который, возможно, позволит понять мотивы поступка и оценить его иначе (напри-
мер, как смелость, геройство, глупость и т.д.): «Размышляя над многими чудачествами и безумствами Аполлона Григорьева, Блок писал: «Этот неряха и пьяница, безобразник и гитарист никогда, собственно, и не хотел быть» светлою личностью, «не желал казаться» беленьким и паинькой» (Ю. Безелянский. В садах любви, 1993); «Что за чудаковатые молодчики, отправившиеся в Америку без денег и, что совершенно непонятно, без визы и обратного билета?» (Былые времена // «Вокруг света», 2004).
Разновидности чудачества многочисленны, но определимы: к ним относятся типичные отклоне ния от нормального поведения, не причиняющие вреда другим людям.
Агент
Поступки могут отражать или не отражать личностные характеристики человека: одними и теми же личностными установками могут быть обусловлены противоположные поступки, так же как и разнородные установки могут мотивировать тождественные поступки
Попытаемся выделить прототипические характеристики агентов поступка «чудачество». Судя по контекстам Национального корпуса русского языка, прототипический агент поступка «чудачество» - человек, отличающийся от всех остальных членов общества за счет своего поведения. Он всегда вызывает интерес и в результате получает оценку как веселый, интересный, гениальный или глупый человек, в зависимости от мировоззрения наблюдателя. Например, «Мать говорила, что был он в молодости веселым, общительным, готовым ко всяким проказам, любил выпить, хорошо рисовал и пел русские народные песни. Уже тогда был склонен к разным чудачествам» (В. Войнович. Замысел, 1999); «Ты вон радио послушай! Того застрелили, этого зарезали... -Это потому что всегда кто-нибудь думает против правил, - объяснил дядя Жора. - Когда убить было все равно, что раз плюнуть, тоже всегда находился какой -нибудь чудак, вроде белой вороны, и не убивал. Не убивал, и все! - И это был инакомыслящий, - пробормотал в сторону» (Д. Маркиш. Убить Марко Поло // «Октябрь», 2003).
Примечательно, что к числу типичных агентов поступка «чудачество» следует отнести также богатого человека: «Деньги, как водка, делают человека чудаком. У нас в городе умирал купец. Перед смертью приказал подать себе тарелку меду и съел все свои деньги и выигрышные билеты вместе с медом, чтобы никому не досталось» (А.П. Чехов. Крыжовник, 1898); «Я имел дело с богатыми чудаками, ко-
торые, пресытившись здесь, на земле, пытались подняться поближе к небу. Каждый из моих предыдущих клиентов был со своими странностями, но, клянусь, у каждого, пусть даже самого экстравагантного, богача всегда хватало здравого смысла, чего можно желать, а чего нет. В конце концов все они довольно лихо покоряли горы несравненно более скромные, чем Джомолунгма» (И. Бряшов. Путь Мури, 2007).
Объект
В большинстве контекстов этот элемент поступка отсутствует. Возможно, для чудачества направле нность на другого человека менее значима, чем для других поступков (благодеяние, подлость и др.). В осмыслении и репрезентации данного поступка на первый план выходит агент (человек, склонный к непредсказуемым поступкам), действие (неожиданное, странное), оценка.
Результат
По С.Л. Рубенштейну, «посредством поступка человек устанавливает свое отношение к другим и сознательно изменяет окружающую действительность»1. Предположительно, поступок ведет к формированию новой объективной / субъективной социальной реальности.
В случае с «чудачеством» результат не является наиболее регулярно конкретизированным элементом в структуре фрейма. Единичные примеры актуализируют результат чудачества: «Лихорадочная активность или мертвый покой не меняют сути дела: жизнь уже сложилась, переиграть ее невозможно. Но можно валять дурака или поставить жизнь на кон. Безобидные варианты чудачеств вызывают смех, другие - ведут к трагедии. Грань между тем и другим тонка и, бывает, меняется в одном рассказе («Миль пардон, мадам!»)» (И. Сухих. Душа болит // «Звезда», 2001); «А начнешь чудить, не отвечать на вопросы, предупреждать по телефону подруг - милиция сможет тебе проблемы организовать» (Д. Виноградов. Глазами мента // «Русский репортер», №14 (93), 2009).
Так как чудаком часто называют талантливого человека, создающего нечто нестандартное, принимающегося за смелые эксперименты, то и результат связан с профессиональными достижениями: «Можно считать их чудаками, говорит Тейяр де Шарден, но не будем спешить. Посмотрите вокруг: все, чего достигло человечество, придумано, открыто, создано ими. Их мало, но они - соль земли. То-
1 Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб., 2007.
гда же, в 1943 году, в Нью-Йорке американский психолог Абрахам Маслоу пришел к выводу что душевную норму нужно устанавливать по лучшим людям, как физическую - по спортсменам» (Г. Бельская. Привет, Джо! // «Знание - сила», 2003).
Оценка
Как отмечает В.Е. Гольдин, главное в содержании имен поступков - характеристика-оценка, и оцениваются и именуются не сами конкретные действия, а воплощенные в них поступки1.
Оценка значима в структуре всех поступков. Это актуально и для поступка «чудачество».
Анализ дискурсивных примеров свидетельствует о том, что называя поступок чудачеством, наблюдатель выражает оценку, но это не оценка по принципу «хорошо - плохо», а констатация того, что это оригинальный, нестандартный поступок, отступающий от нормы, который, в зависимости от произведенного действия, может вызывать различные реакции: от удивления до осуждения: «Стоит ли удивляться чудакам, завещающим похоронить себя в собственных авто. Я и сам не прочь быть погребенным в Гелендвагене, лишь бы это не произошло слишком рано» (О. Зайончковский. Счастье возможно: роман нашего времени, 2008); «Он всматривался в меня, как всматриваются в каких-то чудиков, людей странных, непонятных, загадочных и в то же время вызывающих чувство жалости» (Г. Николаев. Вещие сны тихого психа // «Звезда», 2002).
В целом понят ие «чудачество» характеризуется амбивалентной оценочностью, что, вероятно, объясняется тем, что чудачеством может быть любой поступок, выходящий за рамки привычной нормы и, в зависимости от ситуации, оно может получать как положительную, так и отрицательную оценку. Ср. следующие примеры: «Милый Козловский... можно ли не любить его очаровательные чудачества? Не счесть алмазов в этом человеке!» [Б. Филиппов. Актеры без грима // «Юность», 1965]; «- Дурил барин от нечего делать - вот и весь сказ. Тоже бары-то с жиру да с праздности и не такие чудачества выкидывают» (Н.Э. Гейнце. Людоедка, 1898); «Может один в деревне ходить по домам своих соседей дарить всем цветы и получает от этого кайф. Или писать, расписывать свой дом. Такие люди есть. Это так называемые чудаки. Их пол-
1 Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи // Жанры речи. Саратов, 1997. С. 23-34.
но. Россия ими просто живет и гордится. Абсолютно самодостаточные» (А. Клейн. Мы же не козлы? // «Пятое измерение», 2003).
Таким образом, исследование позволяет сделать следующие выводы. В языке выделяются имена поступков, объединенные характерными признаками, что позволяет говорить о поступках как элементах членения окружающего мира в сознании человека.
Фрейм поступка представляет собой сложную, многоплановую структуру, которая отражает познанную действительность с отношениями между ее элементами. Инвариантный фрейм поступка состоит из слотов: мотив, действие, агент, объект, оценка, результат.
Поступок должен рассматриваться в единстве всех компонентов его ситуации, так как в процессе восприятия многое зависит о того, что для человека выступает фигурой (сознанием), а что фоном (подсознанием), главным и второстепенным профилем2. С этим связано распределение внимания индивида, который, пытаясь определить принадлежность некоего объекта к той или иной категории, опирается на прототип, наиболее полно соответствующий ключевым параметрам объекта, и выводит из фокуса внимания несущественные свойства. Другими словами, слоты инвариантной модели неравномерно объективированы в речи применительно к разным поступкам.
Неодинаковая конкретизация слотов может объясняться их значимостью в осмыслении стереотипной ситуации конкретного поступка или тем, что данный слот подразумевается в случае вербализации других элементов фрейма, так как фрейм - это в первую очередь экономная передача информации.
В случае ситуации поступка «чудачество» в фокусе внимания оказываются такие элементы, как «агент» (прототипический агент: отличающийся от других; человек, склонный к нестандартным действиям); «действие» (прото-типическое действие: необычное, неожиданное, непонятное); «оценка» (прототипическая оценка: ненормативное действие). Менее конкретизированными компонентами являются «объект», «мотив», «результат» поступка.
2 Левицкий А.Э. Проблема частей речи в аспекте категоризации языковых единиц // Когнитивные исследования языка. Вып. VII. Тамбов, 2010. С. 110-118.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт [Текст] / Н.Д Арутюнова.
- М.: Наука, 1988. - 341 с.
2. Белякова, Л.А. Пропозиционально-фреймовое моделирование речевой деятельности (на материале ассоциативного эксперимента) [Текст] // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Филология. Т. 4. - 2012. - №3. - С. 70-73.
3. Бентам, И. Избранные сочинения [Текст] / И. Бентам. - СПб., 1867.
4. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии [Текст] / Н.Н. Болдырев. - Тамбов, 2000.
5. Бочкарев, А.Е. Семантический словарь [Текст] / А.Е. Бочкарев. - Нижний Новгород: ДЕКОМ, 2003. - 200 с.
6. Бушуева, Л.А. Фреймовый анализ фрагмента словообразовательного гнезда, семантически связанного с именем поступка благодеяние [Текст] / Л.А. Бушуева // Известия Саратовского университета. Вып. 1. Серия: Филология. Журналистика. - Саратов, 2016. - С. 27-31.
7. Гольдин, В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи [Текст] / В.Е. Голь-дин // Жанры речи. - Саратов: Изд-во гос. учеб.-науч. центра «Колледж», 1997. - С. 23-34.
8. Джусти Фичи, Ф. "Действие" в русском и итальянском языках [Текст] / Ф. Джусти Фичи // Логический анализ языка: Модели действия. - М: Наука,1992. - С. 135-138.
9. Дейк, Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация [Текст] / Т.А Ван Дейк. - М., 1989.
10. Левицкий, А.Э. Проблема частей речи в аспекте категоризации языковых единиц [Текст] // Когнитивные исследования языка, Вып. VII. -Тамбов, 2010. - С. 110-118.
11. Леонтьев, А.Н. Категория деятельности в психологии [Текст] / гл. ред. Е.Е. Соколова. - М.: Российское психологическое общество, 1999. - С. 462-476.
12. Минский, М. Фреймы для представления знаний [Текст] / М. Минский - М.: Энергия, 1979.
- 151 с.
13. Национальный корпус русского языка [Электронный ресурс]. - URL: http://ruscorpora.ru/search-main.html
14. Падучева, Е.В. Динамические модели в семантике лексики [Текст] / Е.В. Падучева. - М.: Наука, 2004.
15. Рубинштейн, С.Л. Основы общей психологии. - СПб.: Питер, 2007. - 713 с.
16. Тиханкина, И.А. Поступок как единица анализа деятельности студентов в контекстном обучении [Текст]: дис. ... канд. фил. наук: 19.00.97 / И.А. Тиханкина. - М., 220 с.
17. Эфендиев, А.Г. Общая социология: учебное пособие [Текст] / А.Г. Эфендиев. - М.: Инфра,
2000.
18. Харитончик, З.А. Способы концептуальной организации знаний [Текст] / З.А Харитончик / / Язык и структура представления знаний - М., 1992. - С. 98 -101.
19. Goffman, E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-Face Behavior [Текст] / E. Goffman - New York: Anchor, 1967.
