CC BY
163
© 2004 г. Е.Г. Князева
РАЗВИТИЕ РОССИЙСКОЙ АДВОКАТУРЫ В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД
История российской адвокатуры отчасти отражает тенденции развития европейской адвокатуры. Однако при этом процесс становления адвокатуры как независимой самоуправляемой корпорации отличается значительным своеобразием.
В России правозаступничество как явление наиболее близкое к нынешнему пониманию сущности адвокатуры возникает в связи с судебным представительством. Как и во многих западных странах, процессуальное законодательство придерживалось принципа личной явки в суд. Такое положение сохранялось до ХУ в., когда данное правило было смягчено введением родственного представительства. Вскоре после этого возникает институт наемных поверенных, которые стали именоваться ходатаями по делам, стряпчими. Необходимо отметить, что эффективность работы данного института была очень низка, поскольку последние находились в полной зависимости от судей и практически не имели никаких прав. Соборное Уложение 1649 г. даже ввело для ходатаев телесные наказания. Кроме того, они могли быть подвергнуты тюремному заключению. Троекратное осуждение влекло лишение права ходатайствовать по чужим делам. К началу ХУ1 в. формально работа стряпчих по делу сводилась к сбору и составлению бумаг. Сами же гражданские дела, по Указу от 5 ноября 1723 г., готовились не стряпчими, а государственными чиновниками. Стороны лишь представляли свои прошения, документы и доказательства, после чего уже только суд управлял всем дальнейшим ходом дела. Сроки рассмотрения дел не ограничивались законом. И уже ни истец, ни ответчик не должны были знать, в каком состоянии находится их дело, повлиять на рассмотрение которого могли лишь представители административных органов власти. Роль ходатаев по делам и стряпчих таким образом сводилась к посредничеству между истцами и ответчиками с одной стороны, и различного ранга чиновниками исполнительной власти, имеющими рычаги давления на судей, - с другой. С этих позиций и оценивались деловые качества и умение ходатаев по делам.
В 1775 г. выходит указ Екатерины II «Учреждения о губерниях», по которому стряпчие становились помощниками прокуроров и защитниками казенных интересов. Причем никаких требований в виде образовательного и нравственного цензов к ним не предъявлялось. Чуть позже появился имущественный и сословный ценз - судебный представитель должен был быть дворянином и иметь свои деревни в данном повете или хотя бы в губернии. И все же в конце ХУШ -начале Х1Х в. еще не шло речи о создании адвокатуры. Лишь после смерти Николая I, в условиях обозначившейся политической оттепели русское общество сравнительно громко и широко стало обсуждать и ставить вопрос об учреждении адвокатуры.
Одной из вех на пути становления российской адвокатуры явилось создание института присяжных стряпчих, введенного законом от 14 мая 1832 г. Коренных изменений данный акт не принес, поскольку касался только деятельности коммерческих судов, в которых составлялись списки лиц, имеющих право заниматься практикой в этих судах. К лицам, претендующим на получение звания присяжного стряпчего, предъявлялся ряд требований, однако суд мог отказать любому кандидату внести его в список, не объясняя при этом причины отказа. Сама деятельность присяжных стряпчих продолжала находиться в полной зависимости от судей, а объем прав был сведен к минимуму.
Таким образом, упадочное состояние всей судебно-правовой системы в полной мере отражалось и на институтах судебного представительства и правоза-ступничества. Приспосабливаясь к порокам одиозного дореформенного суда, ходатаи по делам и стряпчие не обладали должным авторитетом в обществе, так как в большинстве своем были людьми малообразованными, зависимыми от судей, не имеющими достаточных правовых средств для эффективного воздействия на осуществление правосудия. Кроме того, среди стряпчих было много случайных лиц, основной целью которых являлось получение наживы. Часто они по собственной инициативе затягивали процесс, вводя своих клиентов в необоснованные растраты. В целом дореформенная адвокатура не существовала в России в качестве юридического института. Все это давало основания полагать, что для обеспечения действительной состязательности процесса одной из важнейших частей назревшей к середине Х1Х в. судебно-правовой реформы должны явиться коренные изменения в организации и деятельности судебного представительства и правозаступничества.
В 1850 г. Особый комитет при II отделении собственной его императорского величества канцелярии начал подготовку проекта уставов гражданского и уголовного судопроизводства. По мнению авторов проекта, к тому времени в России еще не сложились предпосылки для создания адвокатуры по европейской модели. Однако уже в конце 50-х гг. Государственный совет принимает решение о создании Совета присяжных поверенных, который должен был представлять из себя не независимое сословие, а учреждение, находящееся под полным контролем судебной власти. Такая позиция уходила корнями в российскую историю. Еще императрица Екатерина II называла адвокатов людьми, одинаково способными «поддерживать то ложь, то справедливость, то несправедливость», а Николай II видел в них врагов государственной власти. У российских правителей были еще свежи воспоминания о том, что произошло во Франции. Николай II, когда ему намекнули на необходимость вве-
дения адвокатуры, воскликнул: «Адвокаты погубили Францию. Кто были Мирабо, Марат, Робеспьер и другие? Нет, пока я буду царствовать, России не нужны адвокаты; проживет и без них» [1]. Избавиться от подобных предрассудков многим реформаторам было трудно. В одной из записок, представленных Государственному совету, указывалось, что без образования сословия благонадежных и как бы освященных ручательством правительства поверенных едва ли есть возможность привести в надлежащее исполнение постановления о судопроизводстве гражданском, и предлагалось присяжных поверенных или стряпчих назначать от правительства из лиц, имеющих нужные для того способности, сведения и нравственные качества, с тем, чтобы председатели судов имели право подвергать их некоторым побудительным мерам за поступки, противоречащие уставу гражданского судопроизводства.
К счастью, при непосредственной подготовке судебной реформы ее творцы уже стояли на твердой позиции образования адвокатуры как независимого сословия. 20 ноября 1864 г. в виде закона принимаются «Судебные установления», которые учреждают в России адвокатуру. Они отделяют суд от административной власти, учреждают выборный мировой суд, вводят принцип состязательности. В основе положений «Судебных установлений», касающихся адвокатуры, лежит постулат: независимому суду необходима независимая адвокатура. Поскольку без нее невозможно осуществить принцип состязательности процесса.
Присяжные поверенные состояли при судебных палатах, однако их корпорации не входили в состав судебных мест, а пользовались самоуправлением в вопросах внутренней жизни, но под высшим контролем судебной власти. Уже в середине Х1Х в. были заложены основные принципы внутренней организации адвокатуры, сохранившиеся по сей день. Высшим органом присяжных поверенных каждого округа судебной палаты было общее собрание. Его основными функциями являлись: определение числа членов совета присяжных поверенных данного округа - исполнительного органа корпорации присяжных поверенных (от 5 до 15); избрание председателя и членов совета; заслушивание отчета совета о действиях за минувший судебный год. Совет присяжных поверенных был построен по французскому типу. Будучи полновластными, но в то же время сравнительно демократичными органами, советы совмещали в себе административные и судебные функции. Прежде всего, совет был посредником между присяжным поверенным и его доверителем. Для этого совет назначал по очереди поверенных для безвозмездного представления в суде интересов неимущих; определял размер их вознаграждения в случае отсутствия соглашения о гонораре; рассматривал жалобы на действия поверенных; подвергал последних дисциплинарным взысканиям и т.д. Первый по времени и по значению Петербургский совет был образован уже весной 1866 г. Второй - Московский - осенью того же года. К сожалению, третий -
Харьковский совет оказался последним образованным в России советом. В декабре 1874 г. царским указом до 1904 г. было приостановлено открытие новых советов. Таким образом, в течение 40 лет после учреждения адвокатуры она имела лишь три совета присяжных на 11 судебных округов, хотя Уставы 1864 г. предусматривали образование совета присяжных в каждом судебном округе. Между тем для самодержавной страны советы присяжных поверенных были крайне необходимы как гарантия жизнеспособности адвокатуры.
Корпорации адвокатов, будучи независимыми и самоуправляемыми объединениями, все-таки не функционировали изолированно от судебных органов. К примеру, судебная палата являлась высшей инстанцией по отношению к совету присяжных поверенных по делам о наложении дисциплинарных взысканий, а также по некоторым вопросам о принятии в сословие присяжных. Кроме того, действовала норма о том, что если совет присяжных не был образован в данном округе, все полномочия совета принадлежали местному окружному суду. На недостатки данного правила указывали многие дореволюционные юристы. Во-первых, в силу своей занятости судьи не могли осуществлять постоянный надзор за деятельностью присяжных поверенных, а во-вторых, дальнейшее развитие данного положения могло привести к ограничению независимости адвокатуры.
Одной из важных проблем, стоявших перед авторами реформы, было создание профессионального адвокатского сословия, обладающего авторитетом в обществе. Для этого необходимо было установить законодательный барьер для попадания в адвокатуру недостойных лиц. «Судебные установления» содержали требования, предъявляемые к присяжным поверенным, фактически совпадающие с требованиями к кандидатам на должность судьи. Присяжный поверенный должен был иметь высшее юридическое образование, а также пятилетний стаж по юридической специальности. Таковой признавалась работа в судебном ведомстве на должностях, связанных с производством дел, или специальная подготовка к адвокатской практике под руководством присяжных поверенных в качестве их помощников. Кроме того, для лиц, претендующих на звание присяжных поверенных, вводились определенные ограничения. Ими не могли стать иностранцы; лица, объявленные несостоятельными должниками; граждане, подвергшиеся по судебным приговорам лишению или ограничению прав состояния; лица, состоявшие на государственной службе или выбранные в государственные органы, и некоторые другие категории лиц. Нельзя не упомянуть также об еще одном правиле, связанном с приемом в присяжные поверенные. Дело в том, что не всякое лицо, удовлетворяющее всем требованиям, предъявляемым к присяжным поверенным, могло им стать. Принятие зависело от усмотрения совета, которому закон предоставлял полномочия давать кандидату широкую нравственную оценку. Более того, приняв решение об отказе в принятии, совет был вправе не мотивировать
свои действия. Все это создавало почву для принятия произвольных решений о принятии в ряды присяжных поверенных.
Надзор за действиями присяжных поверенных принадлежал совету и судебной палате. Первый был органом непосредственного надзора, вторая - высшего надзора, действовавшая в свою очередь под контролем сената. Особенностью непосредственного надзора было то, что адвокаты обязаны были предоставлять совету списки дел, которые находились у них в производстве, а также сообщать об их ходе. За нарушение своих обязанностей присяжные поверенные подлежали гражданской, уголовной и дисциплинарной ответственности. Первые два ее вида они несли на общих основаниях, дисциплинарная же ответственность налагалась на поверенных не только за проступки, предусмотренные уложением о наказаниях (в части проступков по службе) и учреждением судебных установлений, но и за все иные действия, составлявшие нарушение их обязанностей, связанных как с адвокатской деятельностью, так и с общественным положением адвоката. Это означало, что абсолютно любой неблаговидный поступок поверенного мог вызвать обсуждение его в порядке надзора и применение дисциплинарных санкций. На практике адвокатов подвергали дисциплинарной ответственности даже за действия, совершенные ими до поступления в присяжные поверенные. Следует также отметить, что круг дисциплинарных взысканий, налагавшихся на адвокатов, был значительно строже мер, которым могли быть подвергнуты должностные лица судебного ведомства.
Права присяжных поверенных подразделялись на корпоративные и личные. Первые вытекали из их принадлежности к особому объединению при судебной палате и сводились к тому, что поверенные носили отличительный знак, принимали участие в общих собраниях корпорации, могли быть избраны на должности, учреждаемые ею. Важнейшим личным правом присяжного поверенного было право на судебное представительство. Однако его действие ограничивалось пространством округа судебной палаты, к которой был приписан поверенный. В комиссии по разработке судебных уставов в 1863 г. на обсуждение выносился вопрос о предоставлении присяжным поверенным принимать на себя словесную защиту по всей империи, что вызвало серьезные разногласия. В конце концов было принято решение о том, что присяжные поверенные могут осуществлять защиту за пределами своего округа только в тех местностях, где адвокатов недостаточно. Такое ограничение являлось тормозом для развития адвокатуры. Что касается обязанностей присяжных поверенных, то здесь заслуживают внимания ряд статей уставов 1864 г., которые явно противопоставляли поверенных дореформенным стряпчим. В частности, в них указывалось, что адвокат не может не только быть в одно и то же время поверенным обеих спорящих сторон, но и переходить в течение одного дела последовательно от одной стороны к другой. Также появляется новое правило о том, что
поверенный не должен оглашать тайн своего доверителя не только во время производства своего дела, но и после его окончания.
Наряду с сословием присяжных поверенных «Судебные уставы» 1864 г. учредили своеобразный институт помощников присяжных поверенных, но не определили его статуса. В уставах не упоминались ни возрастной, ни образовательный ценз, ни служебный стаж, ни права и обязанности помощников присяжных поверенных. Петербургский и Московский советы старались укрепить институт помощничества: ходатайствовали об упорядочении его статуса, привлекали самых активных помощников в ответственные судебные дела, представляли на утверждение правила организации помощников присяжных поверенных, которые так и не нашли поддержки в высших инстанциях судебной власти.
В 1874 г. учреждается институт частных поверенных. Его основной задачей при недостатке присяжных поверенных являлось ограждение населения от лиц, осуществляющих адвокатские функции, но не имеющих для этого достаточных нравственных и умственных качеств. Частными поверенными считались лица, получившие особые свидетельства от судебных мест, предварительно пройдя специальную проверку юридических знаний и получив право хождения по чужим делам, но, как правило, малой значимости. Все они были приписаны к тем судам, где сдавали экзамен. Качество их работы значительно уступало профессиональным присяжным поверенным. Частные поверенные не были объединены в какую-либо организацию, а находились в прямой зависимости от судов и министерства юстиции.
В отличие от частных поверенных особенности устройства сословия присяжных поверенных закрепляли его корпоративную сплоченность. Несмотря на то, что даже после реформ 60-х гг. ХК в. Россия оставалась самодержавной страной, у ее адвокатуры оказалось много общих черт с подобными объединениями ведущих западных стран, откуда авторы «Судебных уставов» 1864 г. немало позаимствовали для статуса русской адвокатуры. Многие юристы обращали внимание на то, что организация присяжных поверенных скопирована с французской адвокатуры, однако юридические права и общественный авторитет русской адвокатуры с самого начала были намеренно сужены. Царизм, не желая, по примеру Запада, политического возвышения адвокатуры, заведомо ограничил ее даже в тех началах, которые заимствовались у западных образцов. Именно этим были продиктованы 30-летняя приостановка открытия советов присяжных поверенных, а также установление юридического стажа для подготовки к адвокатуре в 5 лет, а не 3 года, как во Франции и Англии. Еще одним недостатком российского законодательства об адвокатуре было то, что присяжные поверенные не могли осуществлять защиту на предварительном следствии. В 1863 г. при составлении устава уголовного судопроизводства его авторы направили в Государственный совет предложение о включении в устав нормы, допускающей уча-
стие защитника на предварительном следствии, на что последовал однозначный отказ. Тем не менее устав, хотя и не разрешал, но формально и не запрещал такого участия. Такая ситуация привела к тому, что Петербургский совет присяжных в 1877 г. истолковал нормы устава следующим образом: «Все, что не запрещено, - разрешено». Через несколько дней уже Сенат поставил точку в этом вопросе, официально разъяснив, что участие защиты на предварительном следствии исключено.
Необходимо отметить, что именно французская адвокатура служила для присяжных поверенных образцом. Но несмотря на молодость и неопытность российской адвокатуры исследователи находили и некоторые ее преимущества перед французской. Например, подчеркивалось, что в работе присяжных поверенных меньше рутины и шаблона. Кроме того, во Франции адвокатура мирно сосуществовала с судебными органами, будучи для последних еще и кузницей кадров. В России же с самого начала адвокатура отчасти была поставлена юридически и политически в оппозицию к магистратуре как институту, зависимому от административной власти. В условиях самодержавия такая позиция затрудняла функционирование адвокатуры, но зато поднимала ее общественно-политическую репутацию. Таким образом, если юридический статус русской адвокатуры был гораздо уже, чем на Западе, то профессиональный уровень и политическая репутация ее основного ядра ничем не уступали [2]. То же самое можно сказать и о нравственном уровне российских адвокатов.
Деятельность присяжных стряпчих создала адвокатам такую репутацию, от которой очень трудно было избавиться в течение длительного времени. Блюстителями нравственных устоев адвокатуры выступи-
Ростовский государственный университет
ли советы присяжных поверенных. Как уже отмечалось, они отказывали в приеме в адвокатуру лицам, пригодным по формально юридическим основаниям, но не соответствовавших определенным высоким нравственным критериям. Более того, советы подвергали присяжных поверенных, зачастую демонстративно строго, дисциплинарным взысканиям, вплоть до лишения права заниматься адвокатской практикой за этические проступки.
Естественно, справиться со всеми дореформенными пороками стряпчих было невозможно. Одной из самых серьезных проблем были вопросы, связанные с гонораром. Адвокатов часто обвиняли в стремлении нажиться за счет клиента.
Однако многие из них очень часто защищали своих клиентов бесплатно. Это было правилом по отношению к лицам, пользующимся на суде правом бедности и обвиняемым в государственных преступлениях. За этим очень строго следили советы присяжных поверенных, составляя очередность защиты по назначению.
Таким образом, российская дореволюционная адвокатура, поставленная с первых же дней в жесткие условия, сумела проявить себя и юридически, и политически. Российские дореволюционные адвокаты завоевали национальное и международное признание.
Литература
1. Адвокат в уголовном процессе / Под ред. П.А. Лупин-ской. М., 1997. С. 192.
2. Троицкий Н.А. Адвокатура в России и политические процессы 1866 - 1904 гг. Тула, 2000. С. 41.
25 февраля 2004 г.
