CC BY
154
Одним из первых этапов развития идеи национального государства и идеи нации в целом является анализ систем идеального государственного устройства в философии и мировоззрении древнегреческих и древнеримских мыслителей.
К. Хюбнер обращает внимание на тот факт, что каждый грек рассматривал себя и как жителя полиса, и как грека, эллина, поэтому, с одной стороны, греки обладали партикулярной национальной идеей, с другой стороны, у них была и общеэллинская идея. В этой связи Аристотель «отчетливо осознавал первичную укорененность государства в мифе, а также конститутивное значение мифа для столь необходимого в государстве ощущения общности граждан». Надо сказать, что сама категория «миф» оказала огромное влияние на развитие национальной идеи. Из развития и идеи независимости национальной культуры как главной государственной цели вытекает также аристотелевское учение о различных типах государственного устройства [1, с. 26].
По мнению многих исследователей, собственно забвение идеи нации и национального государства стало одним из факторов упадка Римской империи. «Институциональный идеал пренебрегает источниками римской формы правления - историей и культурой. Иными словами, Цицерон и Полибий перестают видеть за формой правления нацию, связанность граждан единым мировоззрением, для которого формы правления - лишь вторичный фактор единства... Уходя от абстрактного трансцендентализма Платона, римские мыслители стремились полностью оставить всякую трансцендентность, удалить божественное от человеческого, тем самым утрачивая способность видеть конкретность нации, неразличимую вне ее трансцендентальных проявлений» [2].
Ученые отмечают, что в средние века идея национальной общности если и присутствовала, то увязывалась с религиозными факторами. Сознание общей принадлежности к универсальной империи, в основании которой лежит общая для всех христианская вера (а отсюда вытекает и общность культуры и ценностей), во многом питалось многообразными формами внешнего давления, осуществляемого на империю со стороны византийской и исламской цивилизаций, а также различных племен и народностей язычников. Однако и тогда национальная идентичность не была целиком нивелирована конфессиональной идентичностью [3, с. 11].
Серьезный вклад в развитие идеи национального государства внес Н. Макиавелли. Причем касается это не только его политико-философских трудов. Флорентийский парламент одобрил план Макиавелли о формировании войска из жителей Флоренции и подвластных ей земель. По иронии судьбы одно из первых «национальных» вооруженных формирований потерпело поражение, однако это нисколько не умаляет значимости вклада Макиавелли в развитие идеи нации того времени.
Проблеме нации уделял внимание в своих работах и Монтескье, который раскрывал закономерности общественной жизни через понятие «общего духа нации». Согласно его учению, на общий дух, нравы и законы нации воздействует множество причин, которые делятся на две группы: физические и моральные. Физические определяют общественную жизнь на самых первых порах, когда народы выходят из состояния дикости. Это климат, состояние почвы, размеры и положение страны, численность населения и т.п.
Нельзя не упомянуть и учение Дж. Локка. Целью деятельности государства, по Локку, должны быть охрана собственности и обеспечение гражданских интересов. Средствами, призванными содействовать осуществлению данной цели, Локк выбрал законность, разделение властей, оптимальную для нации форму правления и, что особенно важно, право народа на восстание в связи со злоупотреблениями властью.
Ж.-Ж. Руссо в трактате «Об общественном договоре» писал, «чтобы такой договор был легитимным, в обмен на свою независимость человек должен получить блага, которые ему может обеспечить только общество. Другим благом является коллективная республиканская свобода, которую личность обретает посредством отождествления себя с нацией и национальными интересами. Благодаря такому отождествлению, образованный человек сам ограничивает свою свободу, поскольку это становится в его интересах. Воля
нации как единого целого может быть реализована только при условии самоопределения народов». Таким образом, общественный договор ведет к национальному согласию, национальной воле и национальному единству.
Эти и некоторые другие идеи стали ключевыми для Великой французской революции, сделавшей Францию республикой «свободных и равных граждан». Чуть раньше в США Война за независимость привела к возникновению первой нации, которая разработала Конституцию на основе идеи либерального государства, в особенности идеи, что «правительство руководит государством с согласия руководимых».
Как отмечает М.П. Мчедлов, появление в Европе национальных государств актуализирует вопрос о национальном, его характеристике и особенностях. Так, собирая и записывая немецкие народные песни, немецкий философ и историк И. Гердер (1744-1803) еще в XVIII в. закладывал философскую основу для этого понятия. В литовско-польском ареале, находящемся в центре Европы, движение за сохранение национального самосознания, за формирование и реставрацию нации сопровождалось борьбой за национальную независимость и за восстановление государственности. В конце XIX -начале XX вв. это движение было овеяно не только революционным, но и романтическим духом патриотизма [4, с. 303].
Один из творцов немецкой классической философии и философии романтизма Г.В.Ф. Гегель также принял активное участие в разработке проблемы наций и национальных государств. Ученые отмечают, что нации у Гегеля играют ту же роль, что классы у Маркса. Принципом исторического развития, говорит он, является национальный дух. В каждом веке существует одна определенная нация, которой вменяется в обязанность миссия провести мир через стадию диалектики, которой он достиг. «В наш век этой нацией, конечно, является Германия». Но, кроме наций, мы должны также принять во внимание исторические личности мирового значения - это люди, в которых воплощены цели диалектических переходов, которые должны иметь место в их время.
Существует точка зрения, что в истории общественно-политической мысли идея национального государства возникает в ответ на идею правового государства, защищаемую и развиваемую идеологами классического европейского либерализма. В этом случае предлагается понимать идею национального государства или как преодоление либерально-правовой идеи государства вследствие ее внутренних противоречий, или же как ее неизбежное продолжение и развитие.
Например, традиционно считается, что в истории немецкой классической философии идеологом национального государства выступил Фихте. Начав свои исследования с активной защиты правового государства и общественного договора, как это делали Локк и Руссо, он после наполеоновских войн и под воздействием борьбы немецкой буржуазии за свое освобождение от иностранного владычества и объединение Германии переходит на позиции крайнего национализма, отдавая в последних работах приоритет в государственном устройстве общества национальному началу, выраженному в «нравственном духе» и языке данного народа.
После Фихте национализм становится лозунгом немецкой буржуазии, в значительной степени направленным против либеральной идеи «всемирного гражданства», рожденной Французской революцией. В данном случае идея национального государства выступает как антипод правового государства с его принципом формально-юридического равенства.
В этой связи нельзя не заметить, что борьба национализма с либерализмом пронизывает всю политическую историю Германии вплоть до установления господства гитлеризма.
Однако обратим внимание и на тот факт, что национальное государство многими историками и социологами рассматривается как закономерная и обязательная форма государственного устройства в период зарождения и укрепления буржуазного общества и, следовательно, как существенное дополнение идеи буржуазно-правового государства. С такой точки зрения правовое государство, защищающее интересы частного лица, его
политические и экономические свободы, не может не быть одновременно и национальным государством, защищающим территориальную «выделенность» и политическую целостность нации, гарантирующим ей развитие национального рынка и сохранность национальной культуры.
Не существует единого мнения и относительно проблемы происхождения наций. Так, К. Дейч связывает становление наций прежде всего с появлением экономики обмена, социальной мобильностью, ростом городов, развитием коммуникаций, концентрацией капитала и появлением концепции интереса. Э. Смит рассматривает формирование наций как следствие «тройственной революции» - качественных сдвигов в сферах экономики, политики и культуры. Согласно концепции Б. Андерсона, становление наций обусловлено секуляризацией общественной жизни, воздействием «печатного капитализма» и распространением грамотности.
Одни считают, что нации - это продукт естественного развития и длительной эволюции, приходящий на смену более ранним формам социальной организации [5, с. 88]. Другие убеждены, что нации - результат активной деятельности людей, продукт общественного сознания. «Первое: трудно рассматривать нацию как нечто, возникающее само по себе. Нация есть нечто искусственно построенное. Наций, появившихся естественным путем, не существует. Все нации, какие знает история, были результатом созидания» [6, с. 7-25].
Нет единства и в понимании того, что сыграло решающую роль в процессе национального государственного строительства. Так, западные исследователи М. Вебер, И. Валлерстайн, Э. Геллнер, К. Дейч, Х. Ортега-и-Гассет и отечественные В. А. Тишков, Ю.М. Бородай, Э.А. Поздняков, В.Н. Шевченко полагают, что в процессе нациообразования определяющая роль принадлежит государству, вне которого мы можем говорить об этносе, о народности, но не о нации. Другими словами, никаких «французов» до Франции не было. В рамках данной теоретической схемы вполне справедливо говорить и о «безнациональных народах», и о «безнациональных государствах».
Однако большинство согласны с тем, что национальное государство - один из самых уникальных политических продуктов эпохи Нового времени. Появившись в Европе, оно пришло на смену абсолютной сословной монархии, оформило право подданных (затем граждан) на участие в политической жизни страны.
В целом, идея нации и национального государства является продуктом классической европейской философии, либерализма и романтической консервативной идеи в Германии. Классическая философия дала идею свободы и нравственного самоопределения личности как высшей ценности, либерализм сформировал почву для понятия суверенитета народа как главной политической ценности, а романтическая немецкая философия - идею национального государства, народного духа и национальной культуры [3, с. 11].
Вопрос о целесообразности самостоятельного рассмотрения категории «национальное государство» может быть решен положительно в случае признания факта существования «не национальных» государств как в эпоху «донациональных» человеческих сообществ, так и в настоящее время. Одним из парадоксов теории национального государства является тот факт, что время возникновения лежащих в их основе наций историки определяют периодом Нового времени, однако в соответствии с «национальной легендой» национальное сознание уходит корнями в гораздо более древние времена.
В настоящее время под национальным государством, как правило, понимают политическую организацию общества, обладающую особой публичной властью на основе системообразующей идеи национальной идентичности, включающей ценности культурного, духовного, религиозного, исторического, языкового и территориального единства.
