CC BY
349
Вестник ДВО РАН. 2008. № 5
УДК 356.251.2 : 947.083.2(571.63)
А.В.ПОЛУТОВ
Разведывательная деятельность коммерческого агентства Японии во Владивостоке накануне Русско-японской войны
На основе японских архивных документов, большинство из которых впервые публикуется в России, раскрывается разведывательная деятельность коммерческого агентства Японии во Владивостоке накануне Русско-японской войны 1904-1905 гг.
Ключевые слова: Россия, Япония, Владивосток, разведка, флот.
Intelligence activities of the Commercial agency of Japan in Vladivostok before the Russian-Japanese war.
A.V.POLUTOV (Institute of History, Archaeology and Ethnography of the Peoples of the Far East, FEB RAS, Vladivostok).
The paper reveals the intelligence activity of the Commercial agency of Japan in Vladivostok before the Russian-Japanese war for the General Navy headquarters. The paper contains some data on the aims and methods of intelligence activity, means of communication and codes as well as a list of intelligence reports that expose the objectives of the Japanese intelligence service in Vladivostok: the Russian Navy supply of coal and provisions, fortifications, etc. The paper is based on the Japanese archives, which materials are published for the first time in Russia.
Key words: Russia, Japan, Vladivostok, intelligence, fleet.
В 1903 г. после перелома в российско-японских отношениях Япония взяла курс на подготовку войны с Россией. В связи с этим на 3-й (разведывательный) отдел Морского генерального штаба (МГШ) была возложена задача по сбору сведений о Военно-морском флоте России как на европейском, так и дальневосточном театрах военных действий (ДТВ) [7, с. 49]. В связи с этим основной целью МГШ на Дальнем Востоке была главная база Тихоокеанской эскадры России - крепость Порт-Артур, работу против которой вела созданная в мае 1903 г. резидентура японской военно-морской разведки в г. Чифу (другое название Яньтай) [8, с. 211]. Вторым по значимости был Владивосток. Но силы и средства МГШ для такой работы были ограничены: штат его 3-го отдела состоял из 10 старших и младших офицеров, 8 морских агентов и 10 прикомандированных офицеров флота. Последние направлялись за рубеж для выполнения разведывательных заданий под прикрытием (Национальный архив Японии. Ф. Кабинета министров, собрание Императорских указов, оп. Эпоха Мэйдзи, № 012001970).
В 1902 г. МГШ и Министерство иностранных дел (МИД) Японии согласовали порядок взаимодействия по сбору сведений в 23 портах, включая Владивосток (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 1 Оборона империи, д. Военная разведка и донесения, ч. 1, № B07090500900, с. 006). В мае 1903 г. заместитель начальника МГШ в письме на имя директора общего департамента МИДа сообщал: «Считаю целесообразным полностью возложить сбор сведений о русском
ПОЛУТОВ Андрей Вадимович - соискатель (Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток). E-mail: [email protected]
флоте и армии во Владивостоке и другой информации военного характера на коммерческого агента и его подчиненных. В случае Вашего согласия полагаю необходимым установить прямую связь между коммерческим агентством и соответствующим отделом Морского генерального штаба» (Там же... № В07090501700, с. 0272). 27 мая 1903 г. начальник МГШ постановил: «Наблюдение за обстановкой во Владивостоке возлагается на коммерческое агентство, которое, используя специальный телеграфный код, должно незамедлительно доносить обо всех событиях на этом направлении. Капитаны наших пароходов, курсирующих между Владивостоком и японскими портами, обязаны представлять доклад об обстановке каждый раз по возвращению в Японию» [3, с. 33].
В 1876 г. было открыто коммерческое агентство Японии во Владивостоке, которое одновременно с обязанностями консульского учреждения выполняло роль опорного пункта для японских разведывательных служб [10, с. 24]. В 1900 г. коммерческим агентом Японии во Владивостоке был назначен Каваками Тосицунэ (1861-1935 гг.), оставивший заметный след в истории русско-японских отношений [11, р. 27]. Он имел опыт дипломатической и разведывательной работы в России, прекрасно знал русский язык и располагал во Владивостоке широкими возможностями для сбора разведывательной информации для МГШ. Именно по «инициативе и благодаря энергии бывшего до войны во Владивостоке японским консулом г. Каваками» был выработан устав общества «Урадзио кёрюминкай» (общество японских резидентов во Владивостоке), которое было создано в 1902 г. (Российский государственный военно-исторический архив, далее РГВИА. Ф. 5, д. 55, л. 28).
Его многочисленные агенты из числа членов этого общества занимались сбором первичной разведывательной информации (как правило, с помощью наблюдения и расспросов). Помощь в получении разведданных и передаче их в Японию оказывала владивостокская контора пароходной компании «Нихон юсэн» (Государственный архив Иркутской области, далее ГАИО. Ф. 245, оп. 2, д. 2, л. 1). С июля 1903 по февраль 1904 г. агентурную разведку во Владивостоке вел под прикрытием, с фиктивным документами, офицер 3-го отдела МГШ капитан 2-го ранга Иноути Кинтаро. Он и оказывал содействие Каваками То -сицунэ в оценке добытой информации и проведении ряда агентурных операций [3, с. 33].
По заданиям Каваками Тосицунэ японская агентура с моря и суши вела визуальную разведку крепостных укреплений на п-ове Муравьев-Амурский и о-ве Русский и неоднократно проникала на различные объекты крепости (ГАИО. Ф. 245, оп. 3, д. 235, л. 10-10 об.). Сам Каваками приобрел секретные планы и документы о крепости Владивосток при посредничестве английского коммерческого агента во Владивостоке Э.С.Швабе (РГВИА. Ф. 5, д. 34, л. 20). В августе 1903 г. Гидрографический департамент Морского министерства Японии на основании сведений, полученных от Каваками Тосицунэ, внес изменения в морские карты прол. Босфор Восточный и бух. Патрокл с указанием точного местоположения береговых батарей, их вооружения, секторов и дальности стрельбы, а в январе 1904 г. составил подробную карту оборонительных укреплений и батарей на п-ове Муравьев-Амурский [3, прил. № 27].
МГШ интересовала подробная информация о завозе и запасах угля во Владивостоке и его добыче в Приморье. Эти сведения Каваками Тосицунэ получал как из открытых источников (из своей активной переписки с различными владивостокскими компаниями), так и агентурным путем. Сохранился ответ Э.С.Швабе на запрос Каваками Тосицунэ: «В ответ на вопросы, предложенные Вами в отношении от 25 октября с.г. за № 92, имею честь сообщить Вам. 1. Количество угля, имеющегося при руднике, считается около 4-х миллионов тонн. Количество же угля, уже выработанного и находящегося на складе рудника, - 65 000 т. Рудник находится на расстоянии 30-ти верст от Владивостока по железной дороге. 2. Уголь одного сорта - коричневый - прекрасного качества. Анализ этого угля дан: удельного весу - 1,32%, золы - 3,35%, летучих газов - 53,95%, химически чистого углерода - 42,70%. 3. Уголь добывается из пласта 12-ти футов толщины, с глубины 110 футов. 4. Цены за уголь: во Владивостоке - 7 р. 50 к. за тонну, у устья шахты - 5 р. 40 к. за тонну.
Цены удешевляются при больших заказах» (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 1 Оборона империи, д. Военная разведка и донесения, ч. 1, № В07090500900, с. 063).
В 1903 г. Каваками направил в МГШ 8 подробных донесений о завозе и запасах угля во Владивостоке с подробными схемами угольных складов, которые вошли в секретную сводную таблицу «Запасы угля и масла для корабельных и судовых машин в портах Дальнего Востока» (Там же. Ч. 2, № В07090501000, с. 0144-0147).
Накануне Русско-японской войны Владивосток был центром японского шпионажа на Дальнем Востоке. В 1906 г. ротмистр Михайлов отмечал: «Выяснилось существование чрезвычайно искусно функционирующей сети японского шпионажа, очень широко поставленной, охватывающей весь Дальний Восток, и правильно организованной с большими затратами еще в мирное время. К делу были привлечены иностранные торговые фирмы, военные и коммерческие агенты Америки, Англии и Китая, китайские и корейские купцы, содержатели китайских публичных домов, хунхузы, отдельные китайцы и корейцы, содержательница во Владивостоке американского публичного дома (излюбленное место всех родов оружия Владивостокского гарнизона), воспитанницы ее пансиона и многочисленные русские из самого разнообразного круга» (РГВИА. Ф. 5, д. 34, л. 18-19).
Каваками Тосицунэ тратил солидные средства на содержание агентурной сети и сбор информации. Деньги выделялись из секретных фондов МИДа, Военного и Морского министерств (последнее в 1903 г. израсходовало 713 784 иены золотом) [5, с. 76]. Ротмистр Михайлов в той же записке отмечал (здесь и далее российские архивы цитируются в оригинале. - Авт.): «Японский коммерческий агент Каваками (сейчас опять находится во Владивостоке) выехал накануне объявления войны. Как характерная подробность, - три дня и три ночи перед его отъездом японские часовые патрулировали вокруг его дома. В доме после его выбытия в клочках старых газет случайно был найден синий телеграфный бланк с пометками карандашом на английском языке: (приблизительно) новые форты - 12 т. р. минные заграждения 8 т. р.; батареи 16 т., подробная дислокация владивостокского гарнизона 3 т. и т.д. всего на сумму 69 т. рублей» (РГВИА. Ф. 5, д. 34, л. 19-20). Агенты японской разведки из числа подданных Российской империи, в первую очередь действующие и отставные офицеры армии и флота во Владивостоке и Порт-Артуре, получали ежемесячное содержание в размере от 1 500 руб. и выше (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 1 Оборона империи, д. Военная разведка и донесения, № В07090488700, с. 0038).
С 21 мая 1903 г. по 10 февраля 1904 г. в 3-й отдел МГШ поступили 308 донесений и телеграфных депеш, из которых 84, не считая кодированных телеграмм о движении кораблей и судов Тихоокеанской эскадры России в районе Владивостока, были отправлены Каваками Тосицунэ [6]. Наибольший интерес для МГШ представляла оперативная информация о движении, учениях и ремонте кораблей Тихоокеанской эскадры России во Владивостоке. Эти сведения Каваками Тосицунэ добывал как легальным путем, так с помощью агентуры. 6 августа 1903 г. он направил в МГШ следующее донесение: «Как я уже сообщал в телеграммах от 5 и 6 августа, в 4 часа дня 4 августа русская Тихоокеанская эскадра в составе 6 броненосцев: “Петропавловск”, “Полтава”, “Севастополь”, “Пересвет”, “Ретвизан”, “Победа” зашла в порт. В 5 часов вечера 5 августа пришел крейсер “Новик”. На “Пересвете” прибыл младший флагман, контр-адмирал Ухтомский, а на “Петропавловске” - флагман, вице-адмирал Старк, который сегодня перенес свой флаг на “Ретвизан”, так как “Петропавловск” должен встать на ремонт в Николаевский док. Я намеревался нанести визит флагману на “Ретвизане”, но мне сообщили, что вице-адмирал Старк сошел на берег и на борту его нет. На “Ретвизане” я был принят командиром корабля, а затем нанес визит контр-адмиралу Ухтомскому на “Пересвете”. В ходе посещения обоих кораблей я попытался выяснить цель захода и сроки пребывания во Владивостоке. Услышанное во время обеих встреч сводится к тому, что <...> переговоры по проблеме Маньчжурии
еще не завершены, и поэтому в течение примерно месяца корабли будут находиться во Владивостоке... На основании личных наблюдений могу сказать, что ситуация на Дальнем Востоке имеет тенденцию к небольшому улучшению. Упомянутые выше 7 кораблей после докования и ремонта вооружения, видимо, вновь уйдут в Порт-Артур. Как это уже происходит на протяжении нескольких лет, эти корабли подолгу находятся во Владивостоке с целью отдыха. В настоящее время, помимо этих 7 кораблей, крейсера “Россия” и двух стоящих на якоре кораблей специального назначения, в порту Владивостока находится более десяти кораблей» [4, с. 25, 26].
Каваками Тосицунэ оперативно отслеживал все изменения обстановки во Владивостоке. Уже 8 августа он направил новое донесение: «О нахождении во Владивостоке 10 самых мощных кораблей русской тихоокеанской эскадры я уже сообщал секретным сообщением № 15 от 6 августа с.г., но в 3 часа дня 7 августа во Владивосток зашли броненосный крейсер “Рюрик” и 4 миноносца - №№ 203, 204, 210 и 211. Все перечисленные корабли были очень грязные, и сразу же после захода в порт миноносец № 211 встал под покраску. Цель одновременного прихода во Владивосток этих миноносцев, базирующихся на Порт-Артур, выяснить не удалось. Как мне стало известно, Военно-морское министерство России приказало отправить на Дальний Восток для Тихоокеанской эскадры отряд из 11 миноносцев, которые 20 июля прошли испытания перед выходом и сейчас совершают переход на Дальний Восток. Новые миноносцы будут базироваться как на Порт-Артур, так и на Владивосток. Видимо, по этой причине 4 вышеупомянутых миноносца пришли во Владивосток. По моим личным наблюдениям, на якоре в порту стоят миноносцы №№ 201, 202, 209, несколько малых миноносных катеров, а два миноносца стоят в ремонте в миноносных мастерских» [Там же]. Всего в 1903-1904 гг. Каваками Тосицунэ направил в МГШ 27 подробных донесений, содержавших различные сведения о кораблях Тихоокеанской эскадры во Владивостоке.
С 7 июля 1903 г. Каваками Тосицунэ в соответствии с директивой начальника МГШ стал использовать разработанный им специальный код для экстренных телеграфных сообщений и, составив список кораблей Тихоокеанской эскадры России, присвоил каждому кораблю два порядковых номера: один означал заход корабля во Владивосток, другой -выход из него. Дата отправки телеграммы соответствовала дате захода или выхода, исходящий номер - порядковому номеру корабля (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 1 Оборона империи, д. Военная разведка и донесения, № В07090501700, с. 0279-0284). Позднее этот код неоднократно уточнялся и совершенствовался, так как появлялись корабли и суда, не вошедшие в первоначальный список, но основной принцип составления кодированных телеграмм оставался без изменений (Там же. С. 0302-0303).
Для передачи более подробных сведений Каваками Тосицунэ использовал таблицу сокращений в телеграфных сообщениях, введенную в действие циркуляром Морского министерства № 28 от 13 января 1903 г. (Архив Научно-исследовательского института Министерства национальной обороны Японии. Ф. Официальные документы Морского министерства, оп. Эпоха Мэйдзи, д. 36-й год Мэйдзи. Т. 23. Вооружение, документация и медицина, с. 1-18).
Отправка кодированных телеграмм оказалась весьма эффективным способом передачи оперативной разведывательной информации. Среднее время прохождения телеграмм из Владивостока в Токио через Нагасаки по подводному кабелю Датской телеграфной компании составляло от двух до трех часов, что позволяло МГШ отслеживать передвижения кораблей Тихоокеанской эскадры России и изменения обстановки на ТВД практически в «режиме реального времени». Одновременно Каваками Тосицунэ регулярно информировал о заходах во Владивосток кораблей и судов иностранных государств (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 2 Войны; Ф. № 15 Обстановка в иностранных государствах, № В07091161700).
Особо ценные документы, карты, схемы и фотографии Каваками Тосицунэ отправлял в Японию с курьером - писарем коммерческого агентства Хосита (РГИА ДВ. Ф. 702, оп. 6, д. 163, л. 60 об.), а обычные - с капитанами японских судов, заходивших во Владивосток [1, с. 165]. Чаще всего для передачи сведений использовались японские грузопассажирские пароходы линии Владивосток-Цуруга, время перехода которых в один конец составляло 40 ч [9, с. 11].
Каваками Тосицунэ, занимаясь сбором сведений о дислокации и передвижениях войск во Владивостоке (ГАИО. Ф. 245, оп. 3, д. 325, л. 4-6) и на территории Приморья, также уделял внимание информации политического характера. 18 августа 1903 г. он сообщил в МГШ: «Его величество император России для сосредоточения военной и гражданской власти во всех областях территории русского Дальнего Востока и на концессионных землях КВЖД и упорядочения дипломатических отношений с сопредельными государствами 30 июля по русскому календарю (по нашему - 12 августа) издал указ об учреждении наместничества. Как я уже писал в телеграмме на имя министра иностранных дел от 16 августа, императорский указ, которым был назначен наместником адмирал Алексеев, предусматривает, что наместник непосредственно подчиняется императору и не подчиняется другим министрам. Он является главнокомандующим армии и флота, и в его руках сосредоточена высшая военная и гражданская власть на территории всего Приамурья, восточных областей и на концессионных землях КВЖД, в его ведении также находятся дипломатические отношения с государствами, граничащими с Дальним Востоком России. Все высшие чиновники и губернаторы на территории наместничества не имеют прямых сношений с правительством и подчиняются непосредственно наместнику. Местные военные и гражданские чиновники ничего не знали об этом указе и впервые услышали о нем только сегодня утром, сразу же после прихода во Владивосток крейсера “Аскольд” с адмиралом Алексеевым на борту. По слухам, циркулирующим среди местных чиновников , по этому указу посты губернаторов Приамурской и Квантунской области могут быть упразднены, но пока об этом ничего не известно. Еще не решено, где будет находиться резиденция наместника - во Владивостоке или в Порт-Артуре. Этот вопрос бурно обсуждается местными чиновниками. Указ о наместничестве свидетельствует о том, что Россия в дальнейшем решительно намерена прилагать все силы для централизации управления Дальним Востоком. Приамурский край и Квантунская область - это два колеса телеги дальневосточной политики России, которые, для того чтобы она ехала, должны крутиться одновременно. До этого момента Приамурье и Квантун были разделены на два генерал-губернаторства, высшие военные и гражданские чиновники которых подчинялись центральному правительству. Существовало некое деление на север и юг, один и тот же приказ издавался дважды, система управления была громоздкой, и для решения проблем, в том числе безотлагательных, уходило много времени. Указ о наместничестве призван устранить эти недостатки путем сосредоточения всей власти в одних руках в целях развития дальневосточных земель» [4, с. 27, 28].
В 1903 г. МГШ и ГШ проводили мероприятия по стратегическому созданию агентурной сети военного времени на территории России. 11 августа начальник МГШ поставил перед Каваками Тосицунэ задачу по вербовке агентов из числа подданных иностранных государств для шпионажа против Тихоокеанской эскадры в военное время. А 24 декабря министр иностранных дел обязал его ускорить выполнение этой задачи, подчеркнув, например, в телеграмме от 12 января 1904 г.: «Вам необходимо найти подходящих иностранцев, осведомленных в военно-морских делах» (Архив МИД Японии. Ф. Официальные документы МИД, отд. № 5 Военные дела, разд. № 2 Войны; Ф. № 7 Шпионаж и измена, д. Об использовании секретных агентов в интересах империи во время японо-русской кампании, № В07090876000, с. 0498-0499, 0503, 0506).
В январе 1904 г. между Каваками Тосицунэ и МИДом шла активная переписка по вопросам вербовки агентов из числа иностранцев, организации связи с ними в военное время,
обеспечения их шифрами, кодами и финансовыми средствами. 26 января министр иностранных дел довел до сведения Каваками Тосицунэ следующую информацию: «Способы доставки секретной корреспонденции от иностранцев после начала войны мы обсудили с британским коммерческим агентом и договорились о том, что связь с агентами во Владивостоке будет осуществляться через Brodie A. Clarke, главу агентской угольной компании “Hopkins Dunn & Co” в Шанхае, с которым заключен соответствующий контракт. Телеграфный адрес компании - “Clarke, Kochien, Shanghai”» (Там же. С. 0517). Финансирование агентов во Владивостоке также осуществлялось через банки в Шанхае. В свою очередь 30 января Каваками Тосицунэ сообщил в МИД: «Мною привлечены к сотрудничеству следующие иностранцы, имеющие паспорта русских подданных. Это Даттан, Линдгольм, Кларксон и Гринер. Помимо них есть еще несколько агентов из числа иностранцев (Там же. С. 0523).
Уже после войны ротмистр Михайлов писал: «Многочисленными наблюдениями и агентурными данными установлены факты измены с русской стороны целой группы лиц, выразившиеся в продаже секретных документов кр. Владивосток и постоянной передаче всех военных секретов и новостей крепости» (РГВИА. Ф. 5, д. 34, л. 18). Именно ротмистр Михайлов, несмотря на ограниченные агентурно-оперативные силы и финансовые средства, вскрыл практически всю японскую агентурную сеть и установил основных агентов Каваками: «Фирма Кларксон, глава ее англичанин В.Кларксон поставлял для нужд крепости машины, инструменты и взрывчатые вещества, имел точные и немедленные сведения, далеко раньше газетных, о всех новостях на театре военных действий; всякому успеху японцев открыто аплодировал у себя в конторе, не стесняясь своих русских служащих; вел постоянную переписку с Японией; его магазины в Порт-Артуре по занятии такового японцами были оставлены в полной сохранности и продолжали торговать без перерыва; неоднократно у него по ночам собирались подозрительные личности (некоторые выявлены). <...> Фирма “Кунст и Альберс”, универсальные магазины и банковские операции. Поставка цемента на порт. Собственник фирмы ком. советник Густав Адольфович Даттан; приказчики немцы и датчане. Отдельный мир - свой клуб, столовые, библиотека, биллиарды, общежития и отдельные дома. Частые собрания; осведомленность об японских действиях. Подача от лица фирмы (есть лента с аппарата Уитстона) в Кардиф о посылке 3 машин в день выхода 3 крейсеров для набега к берегам Японии (следствие - встреча неожиданно с сильнейшей эскадрой Камимуры и ловушка у пролива Цугарского). <...> Многие из китайских купцов уехали на время войны в Чифу и Шанхай, оставив во Владивостоке доверенных приказчиков, поддерживавших все время письменные сношения через знакомых китайцев и нарочных. То же и относительно японских купцов, оставивших свои имущества под защитой американского коммерческого агента Гринера. <.> Гринер друг Каваками» (РГВИА. Ф. 5, д. 34, л. 19-22).
Эта агентурная сеть нанесла значительный ущерб во время Русско-японской войны. Первый специальный орган русской военной контрразведки - разведочное отделение -был образован при Главном штабе только в 1903 г., а полицейские и жандармские органы в борьбе со шпионажем были малоэффективными. Поэтому разведывательные службы ГШ, МГШ и МИД Японии практически беспрепятственно действовали на Дальнем Востоке России. Тем не менее Каваками Тосицунэ был осведомлен о борьбе со шпионажем русских полицейских и жандармских органов [2, с. 214].
Деятельность коммерческого агента Японии во Владивостоке накануне Русско-японской войны является характерным примером совместной работы японских МГШ и МИД в области разведки. Каваками Тосицунэ обладал дипломатическим иммунитетом и действовал легально, что во многом облегчало ему получение сведений по широкому кругу вопросов из различных источников. Одновременно он руководил агентурной сетью из японцев, постоянно проживавших во Владивостоке, подданных России и иностранцев - это позволяло ему оперативно добывать и перепроверять сведения. Для доставки разведданных он эффективно использовал телеграф и курьеров.
В конце декабря 1903 г. морской министр Японии утвердил четыре оперативных плана, предусматривавших различные варианты войны на море с Россией: от наступательного до оборонительного, в зависимости от дислокации и степени боеготовности сил Тихоокеанской эскадры [3, с. 42-48]. Информация из Владивостока позволила МГШ правильно оценить обстановку на ТВД и принять к исполнению оперативный план № 1, в котором говорилось: «Русская эскадра разделена на порт-артурском и владивостокском направлениях и еще не приведена в полную боевую готовность, что дает нам благоприятную возможность опередить противника и взять инициативу в свои руки» [8, с. 236-240].
Можно заключить, что накануне Русско-японской войны военно-морская разведка выполнила задачи по обеспечению своего МГШ информацией по Владивостоку и силам русской Тихоокеанской эскадры путем взаимодействия с МИД Японии, организации легальной и нелегальной разведки, создания агентурной сети военного времени, рационального применения различных средств связи и эффективного использования значительных финансовых средств. Остается только сожалеть, что пренебрежительное отношение России к разведке и контрразведке оказало серьезное влияние на весь ход военных действий и привело к сокрушительному поражению в войне с Японией.
ЛИТЕРАТУРА
1. Звонарев К.К. Японская разведывательная служба. М.: Военная академия РККА им. М.В.Фрунзе, 1934. 475 с.
2. Кодзима Нобору. Японо-русская война: в 8 т. Токио: Бунгэй сюндзю, 1994. Т. 1. 477 c. Яп. яз.
3. Совершенно секретная война на море 37-38 гг. Мэйдзи: в 145 т. Токио: Морской Генеральный штаб, 1911. Т. 1. 300 c. Яп. яз.
4. Совершенно секретная война на море 37-38 гг. Мэйдзи: в 145 т. Токио: Морской Генеральный штаб, 1911. Т. 1, прил. 106 c. Яп. яз.
5. Совершенно секретная война на море 37-38 гг. Мэйдзи: в 145 т. Токио: Морской Генеральный штаб, 1911. Т. 1, 8 отд. 300 c. Яп. яз.
6. Совершенно секретная война на море 37-38 гг. Мэйдзи: в 145 т. Токио: Морской Генеральный штаб, 1911. Т. 1, 12 отд. 315 c. Яп. яз.
7. Тани Тосио. Секретная история русско-японской войны. Токио: Хара сёбо, 1966. 104 c. Яп. яз.
8. Тояма Сабуро. Исследование истории русско-японской войны на море: в 2 т. Токио: Кёику сюппан сэнта, 1985. T. 1. 637 с. Яп. яз.
9. Хара Тэруюки. Интервенция в Сибири. Токио: Тикума сёбо, 1989. 574 c. Яп. яз.
10. Хасэгава Кэйтаро. Крах разведывательной войны. Токио: РНР кэнкюсё, 1985. 245 с. Яп. яз.
11. Lensen A.G. Japanese Diplomatic and Consular Officials in Russia. Tokyo: Voyagers Press, 1968. 230 p.
