РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПЕРСПЕКТИВАХ РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОГО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ: НУЖНО ЛИ ВОЗРОЖДАТЬ СУДЕБНЫХ СЛЕДОВАТЕЛЕЙ?
REFLECTIONS ON THE PROSPECTS FOR THE DEVELOPMENT OF RUSSIAN PRELIMINARY INVESTIGATION: IS IT NECESSARY TO REVIVE JUDICIAL INVESTIGATORS?
УДК 343.102
С.Б. РОССИНСКИЙ, S.B. ROSSINSKIY,
доктор юридических наук, профессор Doctor of Law, Professor
(Институт государства и права Российской (Institute of State and Law of the Russian
академии наук, Academy of Sciences,
Россия, Москва) Moscow, Russia)
s.rossinskiy@gmail.com
Аннотация: статья продолжает цикл публикаций автора, посвященных проблемам, тенденциям и перспективам дальнейшего развития системы досудебной уголовной юстиции Российской Федерации. Рассматриваются возможности повторного внедрения в национальные механизмы предварительного расследования уголовного дела ранее используемого, а затем упраздненного института судебных следователей. Раскрываются основные достоинства данного института в современных реалиях российского социума и российской государственности: его предрасположенность к традиционным потребностям большинства населения в сфере борьбы с преступностью, а также способствование преодолению целого ряда доктринальных, нормативно-правовых и практических проблем. Одновременно исследуются недостатки деятельности судебных следователей, в частности тяжеловесность, длительность, заформализованность и высокая стоимость содержания и функционирования судебно-следственного аппарата. Кроме того, принимаются во внимание географические и демографические особенности Российской Федерации.
В результате формулируется вывод о явной неприемлемости для современного российского общества и государства вектора дальнейшего развития досудебной уголовной юстиции по классическим французским канонам, в частности реставрации некогда существовавшего корпуса специальных су-дебно-следственных чиновников, наделенных всей полнотой, по крайней мере подавляющим большинством, властных полномочий в сфере расследования уголовных дел. Вместе с тем утверждается необходимость сохранения отдельных элементов французской типовой модели досудебного производства.
Ключевые слова: досудебное производство, полномочия следователя, предварительное расследование, предварительное следствие, следователь, следственный судья, судебный следователь.
Для цитирования: Россинский С.Б. Размышления о перспективах развития российского предварительного расследования: нужно ли возрождать судебных следователей? // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. - 2024. - № 4. - С. 43-48.
Annotation: the article continues the author's series of publications devoted to the problems, trends and prospects of further development of the pre-trial criminal justice system of the Russian Federation. The possibilities of reintroducing the previously used and then abolished institute of judicial investigators into the national mechanisms of preliminary investigation of a criminal case are being considered. The main advantages of this institution in the modern realities of Russian society and Russian statehood are revealed:
НАУКИ
its predisposition to the traditional needs of the majority of the population in the field of combating crime, as well as contributing to overcoming a number of doctrinal, regulatory and practical problems. At the same time, the shortcomings of the activities of judicial investigators are being investigated, in particular the heaviness, duration, formalization and high cost of maintaining and functioning the judicial investigative apparatus. In addition, the geographical and demographic features of the Russian Federation are taken into account.
As a result, the conclusion is formulated that the vector of further development of pre-trial criminal justice according to classical French canons is clearly unacceptable for modern Russian society and the state, in particular, the restoration of the once-existing corps of special judicial and investigative officials endowed with full, at least the overwhelming majority, of authority in the field of criminal investigation. At the same time, it is argued that it is necessary to preserve certain elements of the French standard model of pre-trial proceedings.
Keywords: pre-trial proceedings, powers of the investigator, preliminary investigation, preliminary investigation, investigator, investigating judge, judicial investigator.
For citation: Rossinskiy S.B. Reflections on the prospects for the development of Russian preliminary investigation: is it necessary to revive judicial investigators? // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. - 2024. - № 4. - P. 43-48.
Введение. Современные реалии и тенденции инкрементального эволюционирования российской системы досудебного производства по уголовному делу, предполагающие нестабильность законодательства и постоянные колебания правоприменительной практики, заставляют вновь и вновь задумываться об общем векторе и перспективах дальнейшего развития предварительного следствия как все еще признаваемой в качестве базовой формы предварительного расследования в целом и правового положения следователя как основного субъекта-расследователя в частности. На протяжении всех последних лет данные вопросы привлекают повышенное внимание государственных и общественных деятелей, ученых-процессуалистов, крупных практических работников и других специалистов, побуждая ко все новым и новым раундам полемических обсуждений. Высказываются самые разные точки зрения - вплоть до полного упразднения предварительного следствия с его заменой непроцессуальной деятельностью правоохранительных органов, наподобие англосаксонской модели досудебного расследования, либо полицейским дознанием немецкого типа.
Однако наиболее распространенными все же являются достаточно умеренные и консервативные взгляды, предполагающие сохранение уже ставшего традиционным для национальной системы уголовной юстиции следственного аппарата, обладающего всей полнотой юрисдикционной правосубъектности и призванного осуществлять полное, всестороннее и объективное исследование обстоятельств дела в целях обеспечения возможности формирования позиции государственного
обвинения как предмета предстоящего судебного разбирательства. А их вариативность, приводящая к соответствующим спорам и дискуссиям, обуславливается не столько отрицанием феномена предварительного следствия как такового, сколько различными позициями по менее концептуальным вопросам, например связанным со степенью процессуальной самостоятельности «рядовых» следственных работников [1, с. 40-42; 2, с. 70-76], с известными намерениями упразднить достаточно «тяжелую», отнимающую много времени и сил процедуру привлечения в качестве обвиняемого [3, с. 10] и т.д. И в этой связи особо актуальным и дискуссионным видятся идеи о реставрации в современной России некогда существовавшего корпуса судебных (в дальнейшем - народных) следователей как одного из базовых элементов французской типовой модели досудебного производства в ее национальном воплощении. Некоторым размышлениям о достоинствах и недостатках практической реализации подобных идей и посвящена настоящая статья.
Описание исследования. Общеизвестно, что французская типовая модель досудебного производства предполагает дифференциацию непроцессуального полицейского дознания и процессуальной деятельности так называемых juges d'instruction - специальных судебно-след-ственных чиновников, уполномоченных осуществлять предварительное следствие, наделенных для этого подлинной юрисдикционной правосубъектностью, в том числе способных формировать изначально пригодные к дальнейшему использованию в судебном заседании
НАУКИ
доказательственные активы (доказательства), давать правовую оценку (квалификацию) содеянного, выносить имеющие юридические последствия правоприменительные решения. Эта модель восходит к классическим правилам предварительного следствия романо-гер-манского типа, получившим официальное признание на рубеже XVШ-XIX вв. и впервые нашедшим легальное отражение в знаменитом наполеоновском Кодексе уголовного следствия Французской империи 1808 г. - знаковом кодифицированном акте, подготовленном командой буржуазных юристов-реформаторов под руководством графа Ж.-Б. Трейяра и прослужившем французской уголовной юстиции в течение последующих 150 лет (вплоть до 1958 г.). Для своего времени указанные правила оказались настолько удачными и прогрессивными, настолько хорошо вписались в общие тенденции развития континентально-европейского права, что в дальнейшем были приняты «на вооружение» во многих иных государствах Европы, Азии, Африки, Латинской Америки, а в ряде стран, с учетом некоторых коррективов, продолжают использоваться по сей день [4, с. 158].
Российская империя тоже не стала исключением. Будучи ориентированными именно на французские социально-культурные ценности, участвующие в подготовке и претворении в жизнь известной Судебной реформы 1860-х гг., представители российской политической и юридической элиты также постарались обеспечить максимальную степень преемственности новой на тот момент национальной модели досудебного производства по отношению к классическим канонам предварительного следствия романо-германского типа. Легализованная в Уставе уголовного судопроизводства Российской империи 1864 г. и некоторых других нормативных актах дореволюционная система досудебной уголовной юстиции сводилась к функционированию учрежденного четырьмя годами ранее корпуса судебных следователей, осуществляющих расследование уголовных дел при содействии полиции, под наблюдением прокуроров и их товарищей.
Более того, невзирая на обусловленное начавшимися в 1917 г. известными политическими катаклизмами, учреждение временных органов революционной, в том числе трибунальной, юстиции и введение в действие эфемерных, так называемых декретных правил революционного судопроизводства, уже через несколько лет возникли тенденции, связанные с возвращением к «царским» механизмам досудебного производства, в том числе с появлением все тех же обладающих индивидуальной юрисдикционной
правосубъектностью судебно-следственных чиновников, впредь называемых народными следователями. Эти тенденции сполна отразились в Положении о судоустройстве РСФСР 1922 г., в «пробном» Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР 1922 г. и в принятом всего через несколько месяцев «обновленном» Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР 1923 г. А в дальнейшем они оказали существенное влияние на развитие советской и даже постсоветской уголовной юстиции. Как неоднократно отмечалось в публикациях автора настоящей статьи, несмотря на инкрементальную административизацию предварительного расследования уголовных дел, в частности на передачу следственных полномочий в ведение прокуратуры и органов исполнительной власти полицейского типа, сформировавшаяся за последние сто лет национальная система досудебного производства пока что сохраняет множество элементов, свойственных следственной (судебно-следственной) модели французского типа. Ведь согласно положениям действующего Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации следователи и даже дознаватели все еще остаются наделенными полноценной юрисдикционной (квазисудебной) правосубъектностью: располагают возможностями формирования изначально пригодных к использованию в судебном заседании доказательств, юридической квалификации установленных обстоятельств, вынесения правоприменительных актов и т.д.
Иными словами, будучи достаточно эклектичной, современная система досудебного производства все еще подразумевает традиционную для российской уголовной юстиции су-дебно-следственную природу, все еще стоит на «наполеоновском» фундаменте. И в этой связи перспективы полноценной реставрации корпуса судебных следователей выглядят достаточно логичными, способствующими возвращению национальных механизмов предварительного расследования к своим историческим корням. Тем более что подобный вектор реформирования досудебной уголовной юстиции позволит получить некоторые очевидные преференции.
Так, во многом основанная на принципах инк-визиционности, характеризующаяся весьма высокой степенью публичности французская типовая модель сильнее всего предрасположена к должному уровню гармонизации механизмов досудебного производства с уже ставшими традиционными потребностями российского социума в сфере борьбы с преступностью. По всей вероятности, эта модель способна максимально оправдать реальные ожидания подавляющего большинства населения, по-прежнему олице-
НАУКИ
творяющего подлинное предназначение органов предварительного следствия именно с поиском истины [5, с. 107], сермяжной правды со стремлением к некой человеческой, как бы житейской справедливости, соответствующей не столько юридическим законам и правилам, сколько устоявшимся в обществе обычаям, «понятиям», представлениям о добре и зле и т.д. Многие россияне, как и прежде, желают видеть в следователях тех самых Порфириев Петровичей или Пал Палычей - принципиальных, строгих, но в то же время радеющих за правду, вдумчивых, справедливых, способных к пониманию житейских проблем и человеческого горя «государевых слуг», готовых обстоятельно разобраться в мельчайших подробностях произошедшего и, самое главное, взять на себя всю полноту ответственности за обеспечение прав и законных интересов «рядовых граждан», не имеющих надлежащей юридической подкованности и правовой культуры, не располагающих финансовыми возможностями для приглашения работоспособных защитников (представителей) и т.д.
Кроме того, очевидно, что реставрация корпуса судебных следователей поспособствует преодолению целого ряда доктринальных, нормативно-правовых и практических проблем, возникших именно вследствие постепенных преобразований дореволюционной системы досудебного производства. В частности, это позволит, наконец, полностью отказаться от стадии возбуждения уголовного дела, устранить извечные споры о природе задержания подозреваемого, об использовании в доказывании результатов непроцессуальной деятельности, о других появившихся за последние сто лет противоречиях досудебной части уголовно-процессуального законодательства и соответствующей правоприменительной практики. Кроме того, подобные правотворческие шаги приведут к более четкому разграничению дознания и предварительного следствия, к существенному снижению наблюдаемой в настоящее время неопределенности в полномочиях осуществляющих их должностных лиц, к иным позитивным результатам.
Вместе с тем таким идеям присущ и целый ряд «слабых звеньев», ставящих возможность их практического воплощения для нужд российской уголовной юстиции под большой вопрос. Наиболее существенными из них являются «тяжесть», длительность, инертность, а значит, и высокая стоимость (неэкономичность) механизмов работы классических су-дебно-следственных чиновников. Ввиду потребности в реализации множества известных процессуальных полномочий, связанных с полным, всесторонним и объективным иссле-
дованием обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, с собиранием (формированием) доказательств, с надлежащим обеспечением прав и законных интересов невластных участников уголовного судопроизводства, с выявлением причин и условий, способствующих совершению преступления и т.д., досудебное производство французского типа, по сути, представляет собой череду весьма сложных, трудоемких, заформализо-ванных и забюрократизированных процедур -именно в них и кроется сакральный смысл подобной формы расследования, именно с ними и связаны важнейшие процессуальные гарантии, обуславливающие юридическую доброкачественность результатов следственной деятельности, изначальную пригодность (допустимость) таких результатов для предстоящего судебного заседания.
Можно по-разному относиться к присущим французской типовой модели досудебного производства инквизиционным началам уголовно-процессуальной деятельности. Можно, присоединившись к известным сентенциям так называемой либеральной общественности, считать их архаичным пережитком «темного прошлого» или, напротив, отбросив идеологические штампы, видеть в них более чем конструктивные и незаменимые для решения задач уголовной юстиции принципы осуществления любых досудебных расследований в любых государствах независимо от правовых традиций соответствующих наций, показателей соотношения публичности и диспозитив-ности, а также степени развитости правозащитных гарантий. Однако вряд ли кто-либо из специалистов станет оспаривать сложность и высокую трудозатратность подобных механизмов, их предрасположенность к достаточно существенным бюджетным вливаниям -в любом случае «инквизиция» была, есть и останется весьма «дорогим удовольствием», предполагающим возложение на общество и государство бремени по содержанию, обеспечению деятельности и надлежащему финансированию многочисленного судеб-но-следственного аппарата в целом и удовлетворению его функциональных потребностей в частности. Кстати, по всей вероятности, именно этим в первую очередь и объясняется невостребованность подобных механизмов в странах англосаксонской правовой семьи, а также возникновение и активное внедрение в мировую практику немецкой модели, основанной на отказе от судебно-следственных процедур формирования позиции государственного обвинения.
НАУКИ
Кроме того, сложности видятся в географических и демографических особенностях России, предполагающих неравномерную, преимущественно низкую плотность населения, в частности существование множества малых населенных пунктов, разбросанных на десятки и даже сотни километров, то есть расположенных на значительном расстоянии от районных центров и других «очагов цивилизации». В таких непростых условиях наблюдаются изрядные трудности даже в части осуществления более привычных механизмов реализации судебной власти по уголовным, гражданским и прочим делам, сводящихся к проведению разорванных во времени судебных заседаний с правом их отложения, объявления достаточно длительных перерывов и т.п. - даже для решения этих задач государство вынужденно учреждать вызывающие серьезные нарекания малосоставные суды, допускать возможность проведения выездных судебных заседаний и пр. Что уж говорить про идеи возрождения корпуса специализированных судебно-следственных чиновников, должных отвечать за предварительное расследование уголовного дела на постоянной основе и готовых держать руку на пульсе буквально в круглосуточном режиме? Перспективы введения подобных правил на всей территории страны представляются весьма и весьма маловероятными.
Заключение. Таким образом, на основании всего изложенного напрашивается вывод: ни современное российское общество, ни реалии современной российской государственности явно не предрасположены к дальнейшему развитию досудебной уголовной юстиции по классическим французским лекалам, в частности к реставрации некогда существовавшего корпуса специальных судебно-следственных чиновников, наделенных всей полнотой, по крайней мере подавляющим большинством, юрисдик-ционно-расследовательских полномочий, в том числе способных формировать изначально пригодные к дальнейшему использованию в судебном заседании доказательства, давать правовую оценку (квалификацию) содеянного, выносить имеющие юридические последствия правоприменительные решения.
Реализация подобных идей может привести к целому ряду весьма негативных последствий, сводящихся к существенному утяжелению досудебного производства, к его еще большей забюрократизированности и «неповоротливости», а также к повышению его затратности, то есть необходимости выделения и расходования государством дополнительных бюджетных
средств, требуемых для надлежащей организации и работы судебных следователей и сотрудников их аппаратов.
Вместе с тем отказ законодателя от ряда еще присущих российской уголовной юстиции элементов французской типовой модели досудебного производства, в частности от концепции «сильного», ответственного, вдумчивого, понимающего и справедливого следователя, призванного искать правду, устанавливать истину, то есть осуществлять полное, всестороннее и объективное познание всех имеющих значение обстоятельств и одновременно заботиться о правах и интересах участвующих лиц, также видится неконструктивным. Кстати, по этой же причине неприемлемыми для российского общества видятся немецкая и англосаксонская типовые модели досудебного производства (расследования), предполагающие резкое упрощение и удешевление познавательной деятельности за счет снижения публичных (иначе, инквизиционных) начал и, как следствие, полный либо частичный отказ от ответственности за обеспечение прав и интересов обвиняемого (подозреваемого), потерпевшего, других вовлекаемых лиц.
В этой связи наиболее оптимальным представляется дальнейшее развитие досудебной уголовной юстиции по возникшему в середине XX в. особому, так сказать, национальному пути, предполагающему возложение «юрисдикционно-расследовательских» полномочий на внесудебные органы государственной власти: на существующий с 2011 г. и уже доказавший свою жизнеспособность Следственный комитет Российской Федерации, на следственные органы, входящие в систему органов внутренних дел и Федеральной службы безопасности Российской Федерации. Однако реализация подобных идей возможна лишь при условии непротиворечивости отдельных элементов планируемой модели досудебного производства, дифференциации несовместимых функций и полномочий соответствующих государственных органов и должностных лиц, в первую очередь четкого разграничения функций полиции и юстиции. В любом случае очевидно одно: для претворения в жизнь таких замыслов потребуются существенные изменения принципов организации и функционирования органов предварительного следствия: понадобится новая парадигма их работы, схожая не столько с канонами деятельности правоохранительных ведомств полицейского типа, сколько с подходами к деятельности органов судебной власти.
НАУКИ
Литература
1. Быков В.М. Процессуальная самостоятельность следователя // Уголовный процесс. - 2008. - № 5. - С. 40-43.
2. Россинский С.Б. Реквием по процессуальной самостоятельности следователя // Философия права. - 2022. -№ 3. - С. 70-76.
3. Гаврилов Б.Я. XX лет российскому уголовно-процессуальному закону: соответствует ли он научным воззрениям и требованиям правоприменителя // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2021. - № 6. - С. 7-14.
4. Смирнов А.В. Модели уголовного процесса. - Санкт-Петербург: Альфа, 2000. - 224 с.
5. Давлетов А.А., Азаренок Н.В. Уголовный процесс России: исторические корни, современное состояние, перспективы эволюционного развития: монография. - Екатеринбург: Уральский государственный юридический университет имени В.Ф. Яковлева, 2023. - 528 с.
References
1. Bykov V.M. Protsessual'naya samostoyatel'nost' sledovatelya // Ugolovnyi protsess. - 2008. - № 5. - S. 40-43.
2. Rossinskii S.B. Rekviem po protsessual'noi samostoyatel'nosti sledovatelya // Filosofiya prava. - 2022. - № 3. - S. 70-76.
3. Gavrilov B.Ya. KhKh let rossiiskomu ugolovno-protsessual'nomu zakonu: sootvetstvuet li on nauchnym vozzreniyam i trebovaniyam pravoprimenitelya // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. - 2021. - № 6. - S. 7-14.
4. SmirnovA.V. Modeli ugolovnogo protsessa. - Sankt-Peterburg: Al'fa, 2000. - 224 s.
5. Davletov A.A., Azarenok N.V. Ugolovnyi protsess Rossii: istoricheskie korni, sovremennoe sostoyanie, perspektivy evolyutsionnogo razvitiya: monografiya. - Ekaterinburg: Ural'skii gosudarstvennyi yuridicheskii universitet imeni V.F. Yakovleva, 2023. - 528 s.
(статья сдана в редакцию 28.07.2024)