CC BY
215
РАЗЛИЧНЫЕ ВИДЫ КОСТНОПЛАСТИЧЕСКИХ МАТЕРИАЛОВ ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ КОСТНОЙ СТРУКТУРЫ
DIFFERENT KINDS OF OSTEOPLASTIC MATERIALS FOR BONE STRUCTURE RESTORATION
Кирилова И.А. Kirilova I.A.
Подорожная В.Т. Podorozhnaya V.T.
Ардашев И.П. Ardashev I.P.
Черницов С.В. Chernitsov S.V.
Федеральное государственное учреждение Federal state institution «Novosibirsk scientific
«Новосибирский научно-исследовательский институт research institute of traumatology and orthopedics
травматологии и ортопедии» Росмедтехнологий, by Russian medical technologies,
г. Новосибирск, Россия, Novosibirsk, Russia,
Кемеровская государственная медицинская академия, Kemerovo state medical academy,
г. Кемерово, Россия Kemerovo, Russia
В обзоре обобщены данные отечественной и зарубежной литературы о костно-пластических материалах (КПМ), приведены классификации материалов в зависимости от происхождения, состава, технологии получения и поведения в организме, а также механизмы воздействия КПМ на процессы регенерации кости.
Ключевые слова: костно-пластический материал, аллотрансплантат, гидроксиапатит, репаративная регенерация.
The review summaries the findings from Russian and foreign literature about osteoplastic materials (OPM). There are given classifications of the materials according to origin, composition, production technology and behavior in body as well as mechanisms of OPN influence on bone regeneration processes.
Key words: osteoplastic material, allotransplant, hydroxyapatite, reparative regeneration.
Уровень современной хирургии, вооруженной различными техническими средствами, позволяет перевести многие виды операций в категорию органосохраняющих. Но только за счет совершенной аппаратуры и инструментов невозможно в полной мере реализовать биологический потенциал организма в виде репаративной регенерации тканей. Регенеративные аспекты в хирургии пока не являются доминирующими, поэтому нормальным результатом операции считается заживление рубцом [7, 8]. Остается проблематичным достижение полноценной регенерации тканей во взрослом организме. Вполне естественно, что перспективой дальнейшего развития хирургии должно стать регенеративное направление, т.е. хирургия, обеспечивающая полноценное структурное и функциональное восстановление органов за счет эффективной стимуляции регенерации.
В связи с этим? актуальным является вопрос о материалах для костно-пластических операций [1-6, 8-10, 15-19, 21, 22]. Для замещения дефектов костной ткани в травматологии, ортопедии, хи-
рургической стоматологии и паро-донтальной хирургии используют аутоткани, аллоткани, стеклокерамику, синтетические гидроксиа-патиты, апатитосиликаты и другие материалы. Лучшим пластическим материалом для замещения костных дефектов при осуществлении артродезов, различных видов спондилодезов является компак-тно-спонгиозная аутокость [1, 4-6, 9]. В то же время при замещении обширных костных дефектов, особенно в эпиметафизарной зоне, например, после резекции опухоли, метод аутопластики остается слишком травматичным, требующим дополнительной операционной травмы, в результате которой возникает болезненное донорское место, а также вероятность переноса патологически измененной ткани из донорского места в область дефекта (опухоли, остеомиелит, туберкулез). Невозможным оказывается осуществить полноценную костную аутопластику у детей, пожилых людей и людей с системными изменениями в костной ткани, остеопорозом [1, 4, 9].
Для успешного развития процессов остеогенеза существенное зна-
чение имеют свойства помещаемого в него имплантата.
Идеальный имплантат должен обладать следующими характеристиками [4, 6, 8, 16, 21]:
1) высокой остеогенной потенцией,
2) отсутствием антигенности,
3) простотой получения,
4) удобной для клинического применения геометрической формой,
5) постоянной доступностью,
6) способностью к биодеградации,
7) не препятствовать костеобразо-ванию.
Существующие материалы, в той или иной степени отвечающие указанным требованиям, можно разделить по составу на следующие группы:
1) Биоорганические — различные виды костных аутотранспланта-тов, нативные и деминерализованные костные аллотранспланта-ты, коллаген, фибриновый клей, фибрин-коллагеновая паста;
2) Керамические — трикальций-фосфатная керамика, гидрок-сиапатит, алло- и ксеногенные депротеинизированные губчатые и кортикальные фрагменты, коралл, парижский пластырь (сульфит кальция) и др.;
^ 60
ПОЛИТРАВМА
3) Синтетические полимеры — полимолочная кислота, полиактид-полигликолид сополимер, полиангидрид и полиортоэстер;
4) Композиционные — сочетающие свойства материалов разных групп, представленных выше.
По свойствам биоматериалы для замещения костных полостей можно подразделить на две группы: биоинертные материалы, биоактивные материалы [1, 5].
Поскольку между биоматериалом и физиологической средой всегда существует взаимодействие, то под биоинертными материалами подразумеваются материалы, которые не оказывают ни положительного, ни отрицательного воздействия на рост костной ткани. Тем не менее, они минимизируют образование фиброзной капсулы.
Биоактивные материалы являются матрицей для образования костной ткани на их поверхности, т.е. обладают остеогенными свойствами (остеокондуктивными и/или остео-индуктивными).
Для интенсификации репаратив-ной регенерации необходимо создать определенные условия, способствующие костеобразованию и повторяющие те, в которых проходит физиологическая регенерация.
Течение и завершение репаратив-ной регенерации во многом определяется условиями протекания регенераторных процессов, и, прежде всего, трофическим обеспечением, которое, в свою очередь, зависит от степени кровоснабжения зоны регенерации.
Репаративный остеогенез — многокомпонентный процесс, основными составляющими которого являются: дифференцирование клеток, их пролиферация, резорбция погибшей кости и новообразуемой кости при ее ремоделировании, формирование органического внеклеточного матрикса, его минерализация. Все эти процессы реализуются одновременно, но на разных этапах репаративного остеогенеза один из них может быть преобладающим.
Аутогенная губчатая кость из-за отсутствия иммуногенности обладает непосредственно остеогенным и остеоиндуктивным свойствами и имеет идеальную структуру для остеокондукции, является идеаль-
№ 4 [декабрь]
ным пластическим материалом с биологических позиций, хотя ограничена в объеме и в механической прочности [1, 5, 8].
Костные аллотрансплантаты все шире используются вследствие возрастающей доступности [8-10, 15, 18]. Их используют в виде малых фрагментов, целых, подпорок, сегментарных и костно-хрящевых трансплантатов, которые могут быть получены от доноров и спецдоноров [10, 15, 18].
Трансплантация тканей может стать одним из инструментов регенеративной хирургии как биологический метод стимуляции репа-ративной регенерации [8]. Однако пересадка тканей традиционно рассматривается хирургами, прежде всего, как способ замещения дефектов, образующихся вследствие иссечения патологически измененных тканей. Поэтому различные аспекты трансплантации тканей разрабатываются в основном специалистами в области пластической и реконструктивной хирургии. Многочисленные исследования посвящены сохранению жизнеспособности пересаживаемых тканей и преодолению барьера тканевой несовместимости. Отсюда и большое разнообразие методов консервации тканей, целью которых является длительное сохранение нативной структуры трансплантатов и снижение их антигенных свойств.
Первой успешной попыткой обобщения знаний по трансплантации тканей явилась монография П.П. Коваленко (1975), представляющая собой системное изложение теоретических принципов и практических аспектов трансплантологии. Со времени выхода этой монографии в литературе появилось большое число научных сообщений, уточняющих представления о судьбе пересаженных тканей и свидетельствующих о неоднозначности результатов операций с использованием трансплантации тканей [7, 8].
В настоящее время считается, что консервированные аллотран-сплантаты подвергаются постепенной резорбции и замещаются новообразованной тканью. Однако в трактовке этого процесса до сих пор существует известное многооб-
■И
разие, обусловленное различиями в теоретических подходах, отсутствием морфологического анализа свойств пересаживаемых тканей и основных факторов, влияющих на характер и сроки резорбции трансплантатов и их замещения [7, 8, 15, 18].
Использование трансплантации алло- и ксенокости в необработанном виде м.б. высокоиммуноген-ным, иногда потенциально стимулируя реакцию несовместимости. Такая иммуногенность может быть смягчена разнообразием процедур обработки и приготовления, включая замораживание, лиофилиза-цию, гамма-излучение и обработку химическими средствами [8]. Полученные трансплантаты, хотя низко-иммуногенны, имеют минимальный или совсем не имеют остеогенный потенциал. Они действуют в основном как микропористый остов или каркас, на основе которого формируется новая кость (остеокондук-ция). Одно увеличение объема исследований роли таких субстанций, как аспирированный костный мозг, костный морфогенетический белок (ВМР) и факторы роста (например, TGF-B) говорит, что хотя они сами не являются костью, обладают свойствами, стимулирующими формирование кости за счет тканей хозяина, т.е. остеоиндукцию.
Использование для пластики дефектов кости искусственных материалов, идентичных минеральному компоненту костного вещества, привлекает пристальное внимание исследователей. Особое место среди биоактивных керамик занимают трикальцийфосфат и гидроксиапа-тит, обладающие не только высоким сродством с костной тканью, но и способностью к биодеградации [2, 3, 5, 6, 10, 16, 21]. Препараты синтетического гидроксиапатита для медицинского применения известны с конца 60-х годов, а исследования в области технологии и синтеза не прекращаются до настоящего времени.
Гидроксиапатит (ГАП) — полный химический и кристаллохимиче-ский аналог минерального вещества кости млекопитающих, что обусловливает уникальные биологические свойства ГАП: абсолютную иммунную совместимость и
биоактивность (способность стимулировать остеогенез, сращиваться с костью, служить строительным материалом для синтеза кости и входить в состав костной ткани, замещающей имплантат из ГАП) [2, 5]. Гидроксиапатит — биологически совместимое минеральное вещество, усредненный состав его обычно изображается как Са10(РО4)6(ОН)2.
Материалы на основе гидроксиа-патита можно условно разделить на три основных типа, в зависимости от условий получения:
1) Неотожженный (резорбируемый) гидроксиапатит, который подразделяется на мелкодисперсные порошки, например «Остим», и порошки резорбируемого гидрок-сиапатита, например ГА-100.
2) Высокотемпературная керамика (нерезорбируемая), в свою очередь, включает в себя порошки («Гидроксиапол»), грануляты и блоковые керамики.
3) Мелкодисперсный гидроксиапа-тит, который получают при включении в процессе изготовления криогенного этапа.
Различие этих типов материалов состоит в том, что они получаются в разных условиях. Резорбируемый гидроксиапатит синтезируется в жидкофазной реакции при комнатной температуре, характеризуется низкой кристалличностью, высокой сорбционной способностью, относительно высокой резорбируемостью в биологической среде. Нерезорби-руемый гидроксиапатит получается после нагревания при 800—1000°С, при которой происходит фазовый переход в конденсационно-кри-сталлическую форму, химически стабильную, практически нерастворимую в воде. Мелкодисперсный гидроксиапатит, который получают при включении криогенного этапа в процессе изготовления, высоко кристалличен и имеет низкую растворимость в воде [3].
Более стабильный высокотемпературный гидроксиапатит обладает меньшей остеопротекторной способностью, служит основой, на которой происходит воссоздание собственных костных структур. Его рекомендуют использовать при закрытии небольших костных дефектов. Резорбируемый гидрок-сиапатит имеет больший остеопро-
дуктивный эффект, который может дополняться остеоиндуктивным действием костного морфогенетиче-ского белка, который сорбируется частицами гидроксиапатита [2, 3, 5, 6].
На процесс биодеградации керамики также влияют: структура пористости (величина пор и их архитектоника), топография и площадь поверхности, факторы микроокружения — рН среды, клеточный состав и структура матрик-са окружающей керамику костной ткани. Установлено, что площади поверхности одинаковых по размеру плотного и пористого образцов отличаются в десятки раз. При этом деградация плотных образцов ГА практически связана только с их растворением, обусловленным химическим составом окружающей среды, и поэтому протекает значительно медленнее, чем у пористых керамик [2, 3, 5, 6].
Процессы обновления в губчатой и компактной костной тканях, как известно, протекают с различной интенсивностью: компактное вещество — 4 %, а губчатое — 20 % в год, что обусловлено их структурными особенностями. В губчатой ткани костное вещество построено сотообразно, между трабекулами имеются широкие костномозговые пространства с густой сетью кровеносных сосудов. Компактная костная ткань структурно монолитна, бедна сосудами и камбиальными клетками. Большое значение для ремоделирования костной ткани имеет близость керамики к костномозговым тканям как источнику предшественников костных клеток.
В литературе есть данные о том, что объем имплантированной керамики не должен превышать 3 % всей костной массы скелета [5].
Все разновидности материалов, предлагаемых для помещения в костные дефекты в качестве носителей аутоклеток или факторов роста, могут быть использованы и самостоятельно для остеокондук-тивного остеогенеза [14, 19, 21, 22]. Они не оказывают прямого стимулирующего влияния на репаратив-ный остеогенез, но способствуют направленному росту новой кости. Являясь основой для прорастания
в область дефекта первичных сосудов, остеокондукторы постепенно утилизируются и замещаются новообразованной костью [22]. Следовательно, трансплантат, используемый в качестве остеокондуктора, должен сочетать в себе такие свойства, как пористость и способность к резорбции до построения на его месте первичного костного регенерата и заполнения им костного дефекта.
Применяются также разновидности композиционных материалов в виде гранул, лент, блоков и др., состоящих, например, из смеси ГАП (от 30 до 50 %) и связующих биополимеров, в основном, коллагена [1, 2, 5, 10]. Основное достоинство таких материалов состоит в удобстве работы с ними — возможности подгонки размеров непосредственно в операционной, пластичности такого материала при заполнении им дефектов кости и т.д. При этом коллаген также частично используется организмом как строительный материал органического компонента кости. Недостатки композиционных препаратов связаны с тем, что количество органического компонента, выбираемое исходя из условий получения удобных физико-химических свойств, обычно намного больше, чем нужно для синтеза кости, а качество коллагена не соответствует оптимальному с точки зрения иммунных реакций организма. Поэтому при использовании композиционных материалов, включающих биополимеры, возможно проявление иммунной невосприимчивости со стороны организма, а терапевтический эффект таких препаратов несколько меньше, чем у чистого ГАП, хотя работать с ними иногда удобнее.
Что касается воздействия трансплантата или имплантата на процессы регенерации кости, то в соответствии с современными знаниями существуют четыре основных механизма:
1) Остеобластический остеогенез, стимулируемый трансплантацией так называемых детерминированных остеогенных продромальных клеток (ДОПК), обладающих собственной потенцией костео-бразования. Данный принцип издавна известен в связи с транс-
ПОЛИТРАВМА
плантацией аутологичной губчатой кости [11].
2) Остеокондуктивный остеогенез (остеокондукция) как способ пассивной стимуляции ДОПК с помощью полусинтетических и синтетических заменителей кости, а также с помощью аллогенных костных трансплантатов [17]. Здесь процесс прямого остео-бластического остеогенеза, как это бывает при пересадке жизнеспособных трансплантатов, невозможен, так как используется авитальный материал, который не может оказать подобного действия. Авитальные биологические и синтетические имплантаты выполняют роль остова для прорастания кровеносных сосудов. Затем происходит врастание клеток из костного ложа. Этот механизм сочетает процессы резорбции и отложения новой кости, начиная от границ дефекта. Клеточные механизмы резорбции имплан-тата и формирования новой кости протекают аналогично консолидации перелома в условиях остеосинтеза [17]. АхЬашеп [12] предложил в этой связи термин «ползучее замещение» и понимал под ним первичное рассасывание имплантата с вторичным, последующим врастанием новой кости из ложа. По-видимому, в материнском ложе, богатом ДОПК, происходит их активизация под действием имплантата. Имплан-тат соединяется с костным ложем при помощи грануляционной ткани, резорбируется и постепенно замещается новой костью [13].
3) Остеоиндуктивный остеогенез (остеоиндукция) через феноти-пическое преобразование неспецифических соединительных клеток, так называемых индуцибель-ных остеопродромальных клеток (ИОПК) [11], под действием специфических субстанций, к ко-
торым, в частности, принадлежит костный морфогенетический белок (КМБ). Согласно Reddi et а1. [20], клеточные и молекулярные процессы протекают по определенному каскадному типу. 4) Стимулированный остеогенез (остеостимуляция) — это воздействие теми или иными факторами, которые способствуют усилению уже протекающих процессов остеогенеза, т.е. стимулируют их (например, фактор роста). Костно-пластические материалы, в зависимости от оказываемого ими на окружающие ткани действия, можно разделить на 4 группы:
1) нетоксичные биологически активные материалы — образуют прямую связь с костной тканью;
2) нетоксичные биоинертные материалы — вызывают образование фиброзной капсулы на их поверхности;
3) нетоксичные биодеградирующие материалы — замещаются костной или фиброзной тканью;
4) токсичные материалы — приводят к гибели тканей.
Впервые обобщенную характеристику морфологических преобразований при аллотрансплантации тканей дал П.П. Коваленко, выделивший в этом процессе четыре периода. Первый период характеризуется полиморфноклеточной реакцией на трансплантат и начинающейся инвазией клеток реципиента по ходу волокон и сосудов трансплантата. Второй период характеризуется дифференциацией клеток, проникших в трансплантат, и новообразованием сосудов. Третий период — период тканевой дифференциации. В четвертом периоде происходит окончательная тканевая дифференциация и формирование новой ткани — регенерата [7, 8].
Фактором, инициирующим резорбцию трансплантата, считается реакция клеточного иммунитета с
участием мононуклеаров и лимфоцитов, за счет которых происходит разрушение трансплантата и формирование на его месте регенерата. Отсюда следует, что структура регенерата, формирующегося на месте аллотрансплантата, во многом зависит от степени иммунного воспаления [8]. Вышеуказанной зависимостью можно объяснить различные варианты исходов операций, крайними из которых являются: а) фиброз (рубцевание) как следствие выраженного иммунного воспаления и быстрого лизиса трансплантата, б) образование грубоволок-нистой капсулы вокруг трансплантатов, не подвергающихся лизису (например, консервированных в альдегидах).
Сращение трансплантата является комплексным процессом и зависит от характерных исходных различий состава и свойств кост-но-пластических материалов: ау-тологичный, аллогенный, ксено-генный, синтетический или композиционный материал. Поэтому актуальным является вопрос систематизации данных литературы о различных видах костно-пластиче-ских материалов и их способности к полноценной органотипической перестройке, подтвержденной морфологическими исследованиями. Однако такое сравнение не всегда возможно вследствие различных моделей и сроков тестирования, используемых в эксперименте.
Решение данной проблемы находится на стыке фундаментальных и клинических дисциплин — цитологии, гистологии, клеточной биологии, материаловедения, травматологии и ортопедии. Содружественное использование творческого потенциала специалистов указанных дисциплин позволит найти новые эффективные способы коррекции различных повреждений органов скелета.
Литература:
1. Ардашев, И.П. Передний спондилодез в эксперименте /И.П. Ар-дашев, В.Т. Подорожная, И.А. Кирилова [и др.] //Хирургия позвоночника. - 2008. - № 1. - С. 66-73.
2. Берченко, Г.Н. Сравнительное экспериментально-морфологическое исследование влияния некоторых используемых в травма-толого-ортопедической практике кальций-фосфатных материа-
№ 4 [декабрь] 2008
лов на активизацию репаративного остеогенеза /Г.Н. Берченко, Г.А. Кесян //Бюллетень Восточно-Сибирского научного центра СО РАМН. - 2006. - № 4. - С. 327-332.
Грудянов, А.И. Остеопластические материалы, используемые при хирургическом лечении заболеваний пародонта /А.И. Грудянов, А.И. Ерохин //Пародонтология. - 1998. - № 1. - С. 13-21.
^ 63
3
4. Кирилова, И.А. Новые виды материалов для костной пластики в свете современных представлений о костных трансплантатах /И.А. Кирилова, Н.Г. Фомичев, В.Т. Подорожная, В.И. Трубников //Хирургия позвоночника. - 2007. - № 2. - С. 66-70.
5. Корж, Н.А. Имплантационные материалы и остеогенез. Роль биологической фиксации и остеоинтеграции в реконструкции кости /Н.А. Корж, Л.А. Кладченко, С.В. Малышкина, И.Б. Тимченко //Ортопедия, травматология и протезирование. - 2005.
- № 4. - С. 118-127.
6. Корж, Н.А. Имплантационные материалы и остеогенез. Роль индукции и кондукции в остеогенезе /Н.А. Корж, В.А. Радченко, Л.А. Кладченко, С.В. Малышкина //Ортопедия, травматология и протезирование. - 2003. - № 2. - С. 150-157.
7. Муслимов, С.А. Морфологические основы применения аллоген-ных биоматериалов в регенеративной хирургии /С.А. Муслимов.
- Уфа, 2000. - 168 с.
8. Нигматуллин, Р.Т. Очерки трансплантации тканей: курс лекций для врачей /Р.Т. Нигматуллин. - Уфа, 2003. - 160 с.
9. Омельяненко, Н.П. Современные возможности оптимизации репаративной регенерации костной ткани /Н.П. Омельяненко, С.П. Миронов, Ю.И. Денисов-Никольский [и др.] //Вестник травматологии и ортопедии. - 2002. - № 4. - С. 85-88.
10. Островский, А.В. Остеопластические материалы в современной пародонтологии и имплантологии /А.В. Островский //Новое в стоматологии. - 1999. - № 6. - С. 39-52.
11. Фриденштейн, А.Я. Индукция костной ткани и остеогенные клетки-предшественники /А.Я. Фриденштейн, К.С. Лалыкина.
- М.: Медицина, 1973. - 223 с.
12. Axhausen, G. Die histologischen und klinischen Gesetze der freien Osteoplastik auf Grund von Tierversuchen. Zit. Nach. - 1909.
13. Burchardt, H. //J. Clin. Orthop. - 1983. - N 174. - P. 28.
14. Cohn M.J., Izpisua-Belmonte J.C., Abud H. [et al.] //Cell. - 1995.
- V. 80. - P. 739-746.
15. Bone allografts: what they can offer and what they cannot /С. Del-loye, O. Cornu, V. Druez, O. Barbier //J. of Bone and Joint Surgery.
- 2007.
16. Finkemeier, C.G. Костные трансплантаты и трансплантаты-заменители /C.G. Finkemeier //J. Bone Joint Surgery. - 2002. - V. 84-A, N 3. - P. 454-464.
17. Glowacki, J. Deminiralized bone implants /J. Glowacki, J.B. Mulliken //Clin. Plast. Surg. - 1985. - N 12. - P. 233-241.
18. Matthew, J.W. Костные трансплантаты /J.W. Matthew //Surgical Technology International X. - 2002. - N 9.
19. Nassery, B.A. Tissue Engineering in the 21st Century /B.A. Nas-sery, J.P. Vacanti //Surgical Technology International X. - 2002.
- N 9.
20. Reddi, A.H. Collagenous bone matrix-induced endochondral ossification and hemopoiesis /A.H. Reddi, W.A. Anderson //J. Cell. Biol.
- 1976. - V. 69, N 4. - Р. 557-572.
21. Schwartz, C. Bone substitutes in 2004 /C. Schwartz //Argos Spine News. 2004. - N 9. - P. 23-27.
22. Solheim, E. The effect of composite of polyorthoester and deminiralized bone on the Healing of large segmental defects of the radius in rats /Solheim E., Pinnolt E.M., Bang G., Sudmann E. //J. Bone Joint Surg.[Am]. - 1992. - N 74. - P. 14561463.
Сведения об авторах:
Кирилова И.А., к.м.н., старший научный сотрудник лабо-раторно-экспериментального отдела, Федеральное государственное учреждение «Новосибирский научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии» Росмедтех-нологий, г. Новосибирск, Россия.
Подорожная В.Т., к.м.н., заведующая лабораторией консервации тканей, Федеральное государственное учреждение «Новосибирский научно-исследовательский институт травматологии и ортопедии» Росмедтехнологий, г. Новосибирск, Россия.
Ардашев И.П., д.м.н., профессор, заведующий кафедрой травматологии и ортопедии, ГОУ ВПО «Кемеровская государственная медицинская академия Росздрава», г. Кемерово, Россия.
Черницов С.В., аспирант на кафедре травматологии и ортопедии, ГОУ ВПО «Кемеровская государственная медицинская академия Росздрава», г. Кемерово, Россия.
Адрес для переписки:
Кирилова И.А., ФГУ «Новосибирский НИИТО» Росмедтехно-логий, ул. Фрунзе, 17, г. Новосибирск, Россия, 630091 Тел: 8(383) 224-45-69, факс: 8(383) 224-55-70 E-mail: [email protected]
Information about authors:
Kirilova I.A., PhD, senior researcher of laboratory experimental department, Federal state institution «Novosibirsk scientific research institute of traumatology and orthopedics» by Russian medical technologies, Novosibirsk, Russia. Podorozhnaya V.T., PhD, head of tissue preservation laboratory, Federal state institution «Novosibirsk scientific research institute of traumatology and orthopedics» by Russian medical technologies, Novosibirsk, Russia.
Ardashev I.P., PhD, professor, head of traumatology and orthopedics chair, Kemerovo state medical academy by Russian Healthcare, Kemerovo, Russia.
Chernitsov S.V., postgraduate of traumatology and orthopedics chair, Kemerovo state medical academy by Russian Healthcare, Kemerovo, Russia.
Address for correspondence:
Kirilova I.A., «Novosibirsk scientific research institute of traumatology and orthopedics» by Russian medical technologies, Frunze. st., 17, Novosibirsk, Russia, 630091 Tel: 8(383) 224-45-69, fax: 8(383) 224-55-70 E-mail: [email protected]
m
64
ПОЛИТРАВМА
