CC BY
57
дарственный институт культуры. В мае 1998 г. он успешно защитил докторскую диссертацию по теме «Феномен клуба: историко-педагогический анализ».
Более 30 лет Туев В. В. посвятил педагогической деятельности в институте (в настоящее время университет). За эти годы он выдвинулся в число ведущих педагогов вуза. Он ведет курсы «Социально-культурная деятельность», «Социально-культурная работа за рубежом», «Клуб в истории культуры», спецкурсы «Технология организации клубных любительских объединений», «Методология и методика проектирования курсовых и дипломных исследований студентов». Под его научным руководством сотни студентов подготовили и защитили дипломные работы по наиболее актуальным проблемам социально-культурной и культурно-досуговой деятельности.
Туев В. В. удостоен ряда высоких государственных наград: награжден медалями «За освоение целинных и залежных земель», «Ветеран труда», юбилейной медалью в честь 60-летия Кемеровской области. В 1995 году ему присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации».
Многим из того, что удалось достичь, Туев В. В. обязан не только природным способностям, но и, прежде всего, систематической, целенаправленной деятельности. Туев В. В. - натура деятельная в самом высоком смысле. Крупный ученый, уважаемый и любимый студентами педагог, прекрасный лектор, опытный организатор, самодеятельный поэт, яркая, увлекательная личность - таким знают и ценят Туева В. В. в Кемеровском государственном университете культуры и искусств, в Кузбассе, в Западно-Сибирском регионе и в России.
В. В. Туев
доктор педадагогических наук, профессор, зав. кафедрой социально-культурной деятельности Кемеровский государственный университет культуры и искусств
РАЗГОВОР С РЕКТОРОМ В. С. БРЮХОВЫМ. СОВПАДЕНИЯ
Удивительные бывают совпадения. В первый номер первого выпуска «Вестника» КемГУКИ его ответственный секретарь А. В. Шунков заказал мне очерк о Василии Степановиче Брюхове, ректоре вуза в 70-80-е годы. Выход «Вестника» в 2006 году совпадает с 75-летним юбилеем нашего ректора № 2 (первым ректором вуза и его основателем был Николай Павлович Шуранов, также ныне здравствующий, 85-летний юбилей которого чуть впереди). Редколлегия «Вестника» вполне резонно решила в первый номер журнала обязательно включить биографический очерк о ректоре-юбиляре. Доверяя весьма почетное и в то же время очень ответственное авторство очерка мне, А. В. Шунков обосновал это довольно просто: «Вы с ним работали, когда он был ректором нашего вуза, а Вы у него проректором по науке. Кому как не Вам?!!» Я не стал возражать. Отчего же не согласиться? Ведь действительно знаю Василия Степановича не понаслышке. Когда его назначили ректором института культуры в июне 1977 года, я уже работал в нем заведующим кафедрой культурно-просветительной работы (КПР), и, конечно, у ректора с заведующим кафедрой поводов для общения было предостаточно. А в феврале 1982 года он предложил мне работать с ним и под его началом проректором по науке, и до июня 1984 г. мы работали с ним в одной дружной команде ректората.
Но с тех пор прошло более 20 лет, и Василий Степанович давно уже не трудится в вузе, и общаемся мы лично все реже и реже, да и память, как говорится, уже не та. Правда, совсем недавно, 3-го февраля 2006 г., прямо в день рождения Василия Степановича, мы по доброй инициативе ректората провели расширенное заседание Ученого
совета университета, посвященное 75-летию В. С. Брюхова. Юбилей бывшего ректора в вузе прошел, по общему признанию, хорошо: и торжественно, и радушно, и, как отметил потом сам юбиляр, «не казенно, искренне». Много на встрече с В. С. Брюховым было ярких воспоминаний о его ректорском и неректорском прошлом, и я целый мемуарный и благодарный «триптих» ему произнес, и за банкетным столом сплошь лились воспоминания. И все же я здорово комплексовал, берясь за биографический очерк об уважаемом всеми ректоре семидесятых: многого не знаю, многого не помню. Надеялся, правда, на телефонные звонки-расспросы, на дополнительную информацию от Нины Георгиевны Смирновой - его очаровательной жены и соратницы по вузовскому цеху, к тому же работающей в нашем вузе директором созданного и выпестованного ею Центра непрерывного образования. Но время шло, а я никак не мог собрать в систему свои воспоминания о В. С. Брюхове. Прямо по Эмилю Кроткому: «Он обещал собраться с мыслями, но собрание так и не состоялось».
И вдруг чудесное совпадение. Областной совет ветеранов по ходатайству ректората предоставляет мне в мае «горящую» тулеевскую путевку для лечения и отдыха на курорте Белокуриха. 7-го мая, еле успев оформить документы, бегу ранним утром на посадку в «чартерный» автобус, мысленно благодаря своих благодетелей Нину павловну Неворотову (она «дала» путевку), Екатерину Леонидовну Кудрину (она ее запросила), Марину Вениаминовну Гатину - врача, выписавшую мне санаторно-курортную карту. Запыхавшись, с бьющимся, во всех смыслах, сердцем сажусь в автобус. Ищу свободное место. Вот оно, у прохода. А рядом у окна - ... Василий Степанович Брюхов! Так совпало, что путевки у нас с ним оказались в одну и ту же «Здравницу Кузбасса», на один и тот же срок - с 7-го по 20-е мая, что ехали мы с ним «всю дорогу» в одном автобусе и в соседних креслах и что поселились мы с Василием Степановичем, конечно, в одном номере. И почти все 14 дней отдыха, когда заканчивались лечебные, оздоровительные и питательные процедуры, автор и герой будущего очерка, лежа, сидя, прогуливаясь по здравнице или курорту, сообща решали поставленную задачу: один говорил, вспоминал, другой слушал, записывал, или оба увлеченно говорили, говорили.
Но, начав по моей просьбе рассказывать о себе, Василий Степанович сразу меня предупредил: «Только обязательно не забудьте написать о совпадениях» - «Каких это? Что мы с Вами так неожиданно встретились?» - «И о них тоже. Но я имею в виду многие другие совпадения в моей жизни». И он взволнованно, почти суеверно начал рассказывать о них, а затем неоднократно к ним в своем повествовании возвращался.
Встреча наша в Белокурихе, конечно, была счастливым совпадением. Она много дала мне для моего очерка, да и независимо от его содержания, я просто лучше узнал Василия Степановича, его исповедальные воспоминания, общение с ним расширили панораму моих знаний о личности Ректора. Но беседы наши в кузбасской здравнице внесли неожиданные коррективы в план и жанр моего очерка. Из авторского монолога он стал диалогом, из рассказа об интересном человеке - интересным разговором с ним.
И начался наш разговор с его рассказа о совпадении, которое сам Василий Степанович считает едва ли не мистическим. «Траектории жизни отца и сына пересеклись помимо их воли, - в который раз только в общении со мной говорил эту фразу Василий Степанович. - Когда началась война, моего отца, Аристарха Усольцева могли направить на любой фронт, а он воевал под Ленинградом. А я по окончании школы мог избрать любой вуз, а выбрал Ленинград, ЛГУ, философский факультет. И мой сын Володя, уже гораздо позднее, сам избрал ЛГУ, правда, юридический факультет. Совпадения!»
Отец и отчим
«по рождению я уральский, - начал свой белокурихинский рассказ Василий Степанович. - Родился я 3 февраля 1931 года в селе Кадыш Уйского района Челябинской области. Там на речке Уй купался. Там и в школу пошел. Отец мой Аристарх Усольцев...»
«Отец - Аристархов, а вы Брюхов?» - робко перебил я. «Брюхов - это мой отчим, Степан Афанасьевич. Мама моя Матрена Арсентьевна Усольцева (урожденная Шемето-ва) недолго прожила вместе с отцом, они разошлись еще до войны, а перед самой войной мама выходит замуж за Степана Афанасьевича Брюхова. Мама не хотела давать фамилию и отчество отца, решила, что я унаследую их от отчима. Но новая моя родительская пара жила в гражданском браке, а в Уйском сельсовете, чтобы меня оформить как сына отчима, потребовали от моих "новых родителей", чтобы они зарегистрировали свой брак. Так я "женил" своих родителей, а сам стал Васей Брюховым.
Отчим по состоянию здоровья на фронт не пошел, а отец пошел воевать, и в 1942 году погиб под Ленинградом. Я в 1949 году закончил Уйскую среднюю школу, учился хорошо и мог поступить в любой из уральских вузов: в Магнитогорске, Челябинске, Свердловске, а я избрал столичный. Сначала подался в Москву, в геолого-разведочный институт, а потом решил стать философом и поехал в Ленинград поступать на философский факультет Ленинградского университета. В семье неоднозначно оценили мой выбор. Мама сильно переживала мое решение покинуть родной дом, плакала и просила Бога, чтобы сын не поступил в вуз, вернулся домой и... записался на курсы счетоводов. Это, мол, практичнее. А кто такой философ? - приставала она к нам с отчимом - какая польза от него? - Отчим по-философски ответил: "Философ - это тот же поп, только советский".
В 1954 г. я закончил ЛГУ, получил диплом с отличием по специальности "Философия" и стал готовиться к распределению на работу. Тогда, Вы знаете, всех выпускников распределяли, преимущество при распределении отдавалось семейным, а остальные выбирали будущее место работы по желанию или. по жребию, который предпочитали «тянуть» сами студенты. И тут я узнаю, что в комиссию по распределению поступил запрос из Кемеровского обкома комсомола на выпускника философского факультета для работы в аппарате обкома (и такие были запросы!). Запрос был за подписью 1-го секретаря обкома комсомола - Александра Антоновича Сергеева. Я изъявил желание, и был направлен в Кемерово. Заехал сначала домой, на Урал, затем взял билет на поезд Москва-Кемерово и сел в купе, где уже сидел. Стас Андреевич Сбитнев - будущий мой коллега по будущему вузу. Совпадение? С. А. Сбитнев все мне и рассказал про Кемерово. Поезд прибыл в этот город 13 августа 1954 года. Эта дата у нас в семье всегда отмечается. И в 2004 году мы с женой Ниной Георгиевной по-домашнему, но торжественно отметили 50 лет пребывания Василия Брюхова в Кемерово».
Памятные даты
Уже на следующий день, 14 августа, В. С. Брюхова утверждают инструктором отдела пропаганды и агитации обкома комсомола, где он встречается с тем самым А. А. Сергеевым, который его запрашивал, и получает первые от него деловые инструкции. От него же и первая, символическая, по мнению Василия Степановича, командировка в Ижморский район, которую он тоже считает знаковым совпадением. В Ижмор-ке вместе с преподавателями музыкального училища он проводил областной семинар. баянистов-гармонистов. А ижморчане, узнав, какие «виртуозы» баяна приехали к ним в гости, просили еще молодого инструктора с философским образованием, чтобы он организовал для местных жителей концерт силами баянистов. И хотя многие из них приехали только учиться играть на баяне, Вася Брюхов организовал такой концерт. Он прошел с большим успехом, а его устроителя по возвращении в Кемерово единогласно избрали первым секретарем Кемеровского сельского райкома ВЛКСМ. Василий Степанович прекрасно помнит дату этого исторического избрания - 19 декабря 1954 года. Помнит потому, что она удивительным образом совпадает с датой его вступления в комсомол: ну, конечно, 19 декабря, только 1945 года он был принят в члены ВЛКСМ Уйским райкомом ВЛКСМ. А ровно 9 лет спустя стал первым секретарем комсомольского райкома! Ирония судьбы, или совпадение. И не одно. Здание райкома комсомола было тогда на
улице Николая Островского. позднее, когда райкома там уже не было, а здание его было переоборудовано, Василию Степановичу предоставили квартиру в другом здании и, конечно же, на улице Н. Островского!
Борьба за Брюхова
Сельским секретарем Василий Брюхов работал год, а в январе 1956 г. на областной комсомольской конференции его избирают уже секретарем областного комитета комсомола по идеологии. И тут случилось совсем уж неожиданное. Симпатичный, энергичный, сметливый, философски образованный молодежный лидер, как говорится, «глянулся» одновременно двум начальникам: партийному и комсомольскому, областному и городскому и (очередное совпадение) двум . Сергеевым. Василий Степанович когда рассказывал мне о них для удобства различения и запоминания так их и называл: Сергеев - «партийный» (это Анатолий Семенович Сергеев, он тогда работал 1-м секретарем Кемеровского сельского РК КпСС) и Сергеев - «комсомольский» (это Александр Антонович Сергеев, он в ту пору был 1-м секретарем Кемеровского обкома комсомола).
Так вот между двумя этими Сергеевыми завязалась прямо-таки борьба за одного Васю Брюхова. «Один Сергеев ("партийный"), - вспоминал Василий Степанович, - требовал, чтобы я остался в райкоме комсомола с перспективой перейти здесь же в районе на ответственную партийную работу, другой Сергеев ("комсомольский") отстаивал мое законное место в обкоме комсомола. Сергеев - "комсомольский" вынужден был даже советоваться аж с первым секретарем обкома партии. Тот поддержал этого Сергеева, и я остался работать в обкоме комсомола».
Меж призванием и долгом
Своим ноу-хау на этой работе Василий Степанович считает организацию своеобразной учебы секретарей горкомов и райкомов комсомола «по методу Брюхова». Он предложил Александру Антоновичу Сергееву, чтобы на какое бы совещание и по какому бы поводу секретари ни приезжали в обком, они обязательно должны были направляться на беседу к Брюхову. «А я - оживлялся Василий Степанович - устраивал им настоящий "допрос": какие газеты читал, какое положение в братских компартиях, какие проблемы волнуют молодежь? Многого они не знали. И я их "строгал" за это. Но только в личных беседах, а публично об их недостатках никогда не говорил. Но зато, когда они ехали на следующие подобные совещания, они уже готовились к ним». Таков был воспитательный эффект «школы Брюхова».
В 1956 г. В. С. Брюхов получил первую правительственную награду: медаль «За освоение целинных земель». На целину он, правда, не ездил, но награда все равно была заслуженной: будучи секретарем обкома комсомола, он формировал отряды молодых добровольцев из Кузбасса, направлявшихся на целину, осуществлял идейно-организационное руководство комсомольско-молодежными тракторными бригадами, которые и распахивали эти самые целинные земли. В 1957 году я сам был целинником в составе студенческого летнего целинного отряда МЭИ в Поспелихе, работал там и копнильщиком, и помощником комбайнера, и цену комбайнерам, и трактористам - «танкистам целины» -хорошо знаю. Может, с нами работал и молодой тракторист из Кузбасса, направленный на целину Василием Брюховым? Вполне возможное совпадение.
На большой комсомольской работе Василий Степанович был еще 3 года, в том числе и в должности первого секретаря Кемеровского горкома ВЛКСМ. Но ни на минуту комсомольский лидер не забывал о своем философском призвании, о том, что он воспитанник ленинградской философской научно-педагогической школы и должен быть философом не только по образованию, но и по образовательной деятельности. «Боясь дисквалификации как философ, я обратился к ректору Кемеровского медицинского института, Степану Васильевичу Беляеву (заметьте: он Степан Васильевич, я - Василий Степанович - совпадение, хоть и зеркальное). Просил его взять меня на кафедру философии преподава-
телем. Тот согласился и даже в перспективе направление в аспирантуру обещал. Но ведь Вы знаете про существование закона подлости. Так вот, согласно этому закону в это же время вызывают меня в обком партии, предлагают работать лектором-международником в лекторской группе обкома, дали одну ночь на размышление, а на утро (было это в июне 1957 г.) утвердили на бюро обкома лектором-международником. А через полгода вызывает меня уже первый секретарь обкома Степан Маркович Пилипец и предлагает работать заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации обкома КПСС. Я немного растерялся. Неожиданно. Справлюсь ли? - Как не справишься? - уверенно ответил С. М. Пилипец. - Расти надо. Я тебя понял, что возражений нет? И в декабре 1959 г. меня утвердили в этой должности, где я проработал 3 года, и только после этого по моей настоятельной просьбе меня направили в Москву, в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС, куда я успешно, с первого захода поступил».
За Искитимку как за границу
О следующем этапе в своей жизни Василий Степанович рассказывает довольно быстро, хотя длился он более 10 лет: «В академии я в срок подготовил и в срок (1965 г.) защитил кандидатскую диссертацию по критике антимарксистских философских теорий равновесия. Во время учебы в аспирантуре включался в лекторские группы ЦК КПСС и выступал с лекциями в аудиториях Московской, Ярославской и Костромской областей. Это еще более укрепило мою лекторскую закалку. Получил ученую степень кандидата философских наук и вернулся в Кемерово на ту же работу, на ту же должность зам. зав. идеологическим отделом обкома партии. Но стал все настойчивее проситься на преподавательскую работу, в том числе у самого Афанасия Федоровича Ештокина, который тогда уже был первым секретарем обкома. Послушал он меня, как я жажду работать преподавателем философии и сказал: "Что ж это мы тебя рядовым отпустим. Мы тебя заведующим назначим. Вот мне недавно ректор КузПИ В. Г. Кожевин звонил, им заведующий кафедрой философии нужен, уговаривал меня тебя отпустить. Давай работай". И направили меня заведующим кафедрой философии Кузбасского политехнического института, где я проработал более 10 лет: с июня 1967 по август 1977 годов. И там же в КузПИ я еще был избран и заместителем секретаря паркома вуза - в те годы это тоже требовало много времени, энергии и, что греха таить, умения. Ну, и конечно, не обошлось без совпадений, или несовпадений, уж не знаю, как это теперь называть. Весной 1977 г. из Министерства высшего образования СССР пришло в вуз, как тогда говорили, одно целевое место на доцента, кандидата наук с приличным стажем педагогической работы для командировки за границу в качестве преподавателя философии одного из зарубежных вузов. КузПИ рекомендовал меня. Все инстанции меня утвердили. Я оформил все необходимые документы на себя и Нину Георгиевну Смирнову, мою молодую жену. В счастливый путь за границу меня благословили ректор В. Г. Кожевин, ректорат, партком, и вдруг меня снова вызывают в обком и задушевно так говорят: "Есть предложение рекомендовать тебя на должность ректора в институт культуры". Я им: "Как же так? Я ведь уже все оформил? И на себя, и на жену. Прошу отпустите с миром". А они мне: "Мы можем удовлетворить твою просьбу, но за границу ты уже не поедешь". Жена шутила: "Вот. Собрался за границу, а попал за Искитимку. Может, в этом что-то есть?"»
Ректор-лектор
Заграница для областного центра - это наш институт культуры, оба учебных корпуса в пору пришествия к нам Василия Степановича Брюхова находились за Искитимкой. Впрочем, как и сейчас. Хорошо помню, как в один из этих корпусов, новый, административный, что на Ворошилова, 17, привезли нового ректора. В зале заседаний Ученого Совета много народу: и члены Совета, и все заведующие кафедрами, и вузовский актив. В президиуме тоже избыток: кроме «старого» ректора Николая Павловича Шуранова и проректоров, здесь и сама Зинаида Васильевна Кузьмина, секретарь обкома партии по
идеологии, и Георгий Васильевич Корницкий, заместитель председателя облисполкома, как бы сейчас сказали, по социальным вопросам, курировавший культуру и образование в области. Были еще представители городских властей. Все они приехали «сватать» нам на ректорство Василия Брюхова. Мы внимательно рассматривали его. Это был смуглый, круглолицый, крепко сложенный, аккуратно одетый, гораздо более молодой, чем наш ректор, человек. Он сидел молча, напряженно. Напряжение царило и в зале. Мы уже привыкли к Н. П. Шуранову, сработались с ним. За 7 лет ректорства ему удалось сплотить вузовский коллектив, сформировать управленческий костяк, заложить добрые традиции в институтской среде. А что нам даст этот новый человек? Поэтому определенная настороженность при встрече нового ректора была вполне понятна. Зинаида Васильевна и Георгий Васильевич тепло поблагодарили Николая Павловича за его ректорскую семилетку и «благословили на трон» Василия Степановича. Они, естественно, дали ему самые добрые характеристики. Но мы-то понимали, что самые адекватные характеристики даст себе он сам, своим отношением к работе, к вузу.
И вскоре характерные черты личности и стиля работы нового ректора стали проявляться. Во-первых, всем импонировало, что это ректор-лектор. Он умел и любил читать лекции. И вообще это был оратор, владевший множеством блистательных риторических приемов. Я и тогда с восхищением слушал и учился у него. И вот совсем недавно, на своем юбилее он произнес такую красивую и остроумную речь. Ну, а его мастерство своими знаниями, эрудицией, красноречием убеждать студентов, по-моему, не имело равных в вузе. Лучших лекторов в стране тогда объединяло Всероссийское общество «Знание». Василий Степанович был тогда председателем городской организации общества.
Во-вторых, он сразу стал ректором для студентов. Подтянутый, мобильный, атлетичный, он отлично ходил на лыжах, хорошо танцевал, не чурался молодежных дискотек, умел, где надо, пошутить и повеселиться, а где надо и спросить, и поспорить. Василий Степанович сразу расположил к себе студентов. В годы его ректорства активно создавались и работали в дни летних каникул студенческие строительные отряды. Василий Степанович принимал участие в их формировании, приезжал к ним летом, помогал в организации их работы. Он гордился тем, что, как он говорил, «в женском девичьем вузе нами были созданы мощные стройотряды типа "Искремас" (по ремонту железнодорожных путей), руководитель которого Иван Либерт удостоился чести выступить на Всесоюзном слете стройотрядов, Надя Петрова (секретарь комитета комсомола вуза. - В. Т.) награждена орденом "Знак Почета", а я - знаком ЦК ВЛКСМ "За активную работу по созданию студенческих строительных отрядов"».
Ну, и в-третьих, и это, пожалуй, главное. Он старался по-новому организовать работу педколлектива, создать хороший деловой микроклимат в вузе, ориентировать его на более конструктивные связи сферы образования и сферы культуры. Мы заметили эти усилия, почувствовали эти перемены и поддерживали их.
Сам о себе
Мне, работавшему с В. С. Брюховым в годы его ректорства, конечно, было интересно узнать у него самого, как он оценивает свою ректорскую семилетку (это 19771984 годы). Приведу его ответ почти полностью:
«Каждый ректор отличается от других по многим позициям. Я был ректором, который жил в социалистической стране, при советской власти, с выработанными ею нормами и порядками. Тогда, например, не было выборов ректора, но система назначения была гораздо сложнее и требовательнее к соискателю этой высокой должности. Оформлялось множество документов, проводилось большое число согласований, собеседований: областные партийные и советские организации, Министерство культуры РСФСР, Министерство культуры СССР, Министерство высшего образования РФ, Союзное Министерство образования. Предпоследняя, самая важная инстанция - мандатная комиссия
ЦК КПСС (уйма «объективок»). И только после нее проводилась коллегия Министерства высшего образования СССР. И председатель ее, министр, член-корреспондент Академии наук В. П. Елютин вдруг спрашивает меня: "Вы ректор вуза, где готовят специалистов по принципу: 2 притопа, 3 прихлопа?" Я ответил ему: "Я представляю те молодые вузы, которые готовят кадры для российской культуры, и поэтому они перспективны". Кажется, этот ответ понравился министру. Коллегия меня утвердила, и уж только после этого меня представили Ученому совету вуза».
Принципы Брюхова
«Что касается моей работы в вузе, то главным в ней я считал учебный процесс. В организации его ректором и ректоратом я выделял три приоритетных направления:
1. Кадры преподавателей.
2. Качество подготовки студентов.
3. Воспитательная работа среди студентов.
Причем 1-е и 3-е направления должны «работать» на второе.
Я считал, что в работе с кадрами нужно руководствоваться следующими тремя принципиальными установками:
1) Подбор кадров должен осуществляться только на основе деловых качеств и профессионального уровня преподавателей. И ни в коем случае не из принципа личной преданности. Если допустить слабину и формировать педколлектив по этому принципу, это приведет к гибели коллектива.
2) Отношение к преподавателям и сотрудникам должно быть требовательным и в то же время уважительным и доброжелательным.
3) Основой вуза является кафедра, а зав. кафедрой - ключевая фигура в вузе. И декан, и проректоры, и все остальные должны поддерживать его. В конечном счете, продукт нашей работы - выпускник, а это результат работы кафедры. Поскольку кафедра является основой учебного процесса, кафедра является и основой воспитательной работы со студентами, она ближе всего к ним, и как в учебной, так и во внеучебной работе ей надо всячески помогать.
Что я делал, чтобы эти принципы осуществлять?
Я завел блокнот посещений и посетил за годы ректорства более 300 учебных занятий. В начале каждого учебного года я изучал этот блокнот и планировал побывать на тех кафедрах и у тех преподавателей, где я еще не был. В результате я мог анализировать и количество и качество преподавательской работы. Этому же способствовала стройная система взаимопосещений и открытых занятий, которую мы ввели. Она была и стабильной формой административного контроля, и постоянно действующей школой учебно-методического опыта.
Еще одна традиция была: ежегодный итоговый очный и двусторонний анализ работы кафедр ректоратом. Для этого мы создавали комплексные ректорские комиссии. В назначенный срок, когда уже были готовы все отчеты, все планы, все пожелания педагогов, преподаватели собирались на кафедре и отчитывались перед комиссией. Анализ кафедральной документации, жаркие дискуссии по проблемам учебного процесса, встречи представителей ректората с преподавателями и студентами были взаимополезны. Новый план работы вуза мы всегда составляли с учетом этих отчетов-встреч и, как правило, уже в сентябре. И составление этого плана, и все вопросы организации учебного процесса всегда курировал у нас проректор по учебной работе. Но и я, как ректор, этот участок работы всегда держал под особым контролем.
Такие же комплексные комиссии готовили у нас вопросы на заседания Ученого совета. В план работы вуза в число докладчиков по вопросу включались не только исполнители - заведующие кафедрами, деканы, но и председатели таких комиссий. Появлялась возможность более объективно изучить обсуждаемую проблему. За неделю до Совета я приглашал к себе по обе стороны ректорского стола и докладчика, и содокладчика. Слушали, 166
взвешивали, уточняли. Но вопрос на совет выносился более взвешенным, а обсуждение его, будучи хорошо подготовленным, проходило более продуктивно и не более полутора часов. А если их (вопросы. - В. Т.) не готовить, - уже горячился больной В. С. Брюхов, -то "размазывается" время, и все получается непроизводительно и субъективно.
И еще один важный участок нашей работы, - вспоминает Василий Степанович, -это выпуск и трудоустройство молодых специалистов. Мы, вуз, отвечали тогда не только за качество их профессиональной подготовки, но и за явку их на работу после распределения. Приходилось отчитываться за это и на бюро Ленинского райкома партии, и даже на бюро обкома. Помню, в газете "Правда" появилась небольшая такая заметка нашего собкора по Кузбассу "К месту работы не явился", про наших выпускников. Сколько шуму она наделала, на какие ковры только нас с тогдашним начальником Управления культуры облисполкома И. Л. Курочкиным ни вызывали. Но мы твердо отстаивали тогда свою позицию: да, мы отвечаем за образование, воспитание, патриотизм наших выпускников, но и вы, пожалуйста, создавайте такие материально-бытовые условия для них, чтобы они и явились, и закрепились».
Если подводить итоги
Мы еще долго беседовали с Василием Степановичем, соединяя лечебное с учебным. Годы и болезни не сломили его. Он все такой же подтянутый, элегантный, общительный. По-прежнему, со вкусом, который чутко контролирует его жена Нина Георгиевна, одевается: в стильной бейсболке, классных белоснежных брюках, модных светлых кроссовках и контрастной малиновой рубашке он был неотразим в Белокурихе. Он и в институт (так, по привычке, он называет наш университет) приходит как на праздник. Из бывших наших ректоров, он да Николай Павлович Шуранов заходят к нам чаще всего. Значит, нет никаких комплексов и после ухода из родного вуза.
А что? Василий Степанович Брюхов добросовестно отработал свою ректорскую семилетку и оставил хорошую память о себе. Не случайно вуз так сердечно провел его юбилей.
Воспоминания захлестывали его. Он оживлялся, когда вспоминал приезд в вуз большой группы советских писателей и его личные встречи с поэтом Робертом Рождественским, гордился, что его «Искремас» занял 1-е место в областном соревновании стройотрядов, бойцы стройотряда «Искремас» подарили своему командиру Ивану Либерту на свои (!) сбережения легковую машину, шутил, что памятником себе при жизни считает зеленую аллею на территории 1-го корпуса, которая выросла благодаря массовой посадке деревьев, организованной в пору его ректорства. В то же время, он с болью вспоминает гибель студентки, при возвращении с картофелеуборочных работ, мрачно сетует, что «когда в конце какого-то января в самые лютые морозы во 2-ом корпусе полностью вышла из строя вся отопительная система, то, по закону подлости, в самой холодной аудитории весь день пришлось вести занятия моей Нине Георгиевне. Ох, и досталось мне от нее, больше, чем от всех преподавателей и студентов вместе взятых».
В июне 1984 года закончилась «ректорская семилетка» В. С. Брюхова, но он еще долго активно работал в вузе, заведовал кафедрой философии, а после ухода из вуза в 1994 г. он посвятил себя работе в пресс-центрах областных организаций. Сейчас Василий Степанович увлечен идеей написать философское эссе. Много читает русской и зарубежной художественной классики. Только что перечитал А. И. Куприна, Бернарда Шоу, а сейчас на столе у него Вальтер Скотт. Как талантливый лектор, охотно принимает приглашения «выступить, прочесть» из школ и вузов.
Наш совместный отдых-лечение в Белокурихе заканчивался. В заключение нашей многодневной беседы я, как заправский интервьюер, попросил Василия Степановича вкратце изложить свое жизненное кредо (не больше и не меньше), и, если можно, подвести итоги своих 75 лет (не меньше и не больше!).
Но Василий Степанович и на эту весьма неумеренную просьбу отреагировал столь же ответственно: «Кредо? Это всегда оставаться самим собой, относиться с уважением и доброжелательностью к людям. А еще не терплю позерства и презираю высокомерие.
Итоги? Жизнь как-то сложилась так, что если где-то я начинал свою деятельность, то обязательно выходил на руководящие роли: в комсомоле, в партии, в преподавательской работе.
И, конечно, оценивая 75 лет своей жизни, я испытываю огромное удовлетворение от прожитых лет и, прежде всего, что 7 лет из них я был руководителем вуза.
Знаете, говорят, что у человека в жизни две дороги: до ярмарки и с ярмарки. Я и до ярмарки доехал с поклажей, и с ярмарки - не пустой. Так что мне не стыдно за свою прожитую жизнь.
Я очень люблю свою внучку Дарью и молю Бога, чтобы он дал еще пожить мне со своими внуками и внучками.
И, конечно, мое большое счастье и в том, что 30 лет со мной рядом моя Нина (Нина Георгиевна Смирнова. - В. Т.)».
Вернувшись из Белокурихи в Кемерово, я стал писать этот очерк. Просматриваю свои записи, вижу, кое-чего не хватает. Думаю, надо позвонить Василию Степановичу, уточнить. В это время звонок. Снимаю трубку и слышу такой уже родной, тихий голос Василия Степановича: «Виктор Владимирович, это Брюхов. Вам ничего не надо уточнить!»
Совпадение?!
О. Ю. Астахов
кандидат культурологии, доцент Кемеровский государственный университет культуры и искусств
МЕЖВУЗОВСКАЯ НАУЧНАЯ НЕДЕЛЯ «Д. С. ЛИХАЧЕВ И РУССКАЯ КУЛЬТУРА»
Открытие межвузовской научной недели «Д. С. Лихачев и русская культура», посвященной празднованию 100-летия академика Д. С. Лихачева, состоялось 22 мая 2006 г. Инициаторами мероприятия выступили Кемеровский государственный университет культуры и искусств и Кемеровский государственный университет.
С приветственным словом к участникам семинара, посвященного творчеству академика, обратился проректор по учебно-воспитательной работе и ОЗО КемГУ, кандидат исторических наук, доцент, депутат областного совета народных депутатов В. А. Волчек. В своем выступлении он затронул вопросы, касающиеся необходимости интеграции научных исследований культурологов, филологов, историков, искусствоведов в области гуманитаристики, обращенной к рассмотрению проблем национальной культуры. С докладом «Д. С. Лихачев - исследователь русской книжности» выступила кандидат филологических наук, доцент кафедры русской литературы и фольклора КемГУ Л. И. Еременко. В докладе были представлены основные научные направления деятельности Д. С. Лихачева и анализ филологических работ академика.
Особый интерес у участников семинара вызвала презентация передвижной выставки работ, выполненных студентами по аутентичным образцам головных уборов Севера и Юга России: кокошников, рогатых кичек, девичьих повязок. Представленные экспонаты из коллекции музея истории костюма КемГУКИ «И ветви, и корни (Д. С. Лихачев)» сопровождались показом подлинных вещей, бытовавших в Западной 168
