CC BY
41
I ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ ГЕНОВ УСТОЙЧИВОСТИ К АНТИБИОТИКАМ У ВОЗБУДИТЕЛЕЙ ИНФЕКЦИИ В КОМБУСТИОЛОГИИ
УДК 616-001.17:615.015.8
1.5.11 — микробиология; 3.2.2 — эпидемиология Поступила 08.11.2021
И. Ю. Широкова, Н.В. Саперкин, Н. В. Абрамова, H.A. Белянина, О.М. Чеканина, /I.A. Алебашина, О. В. Ковалишена
ФГБ0У ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России, Нижний Новгород
Цель исследования — оценка распространенности генов резистентности к антибиотикам среди актуальных возбудителей инфекции у ожоговых больных.
Материалы и методы. Проведено дескриптивное эпидемиологическое исследование с микробиологическим мониторингом на базе ожогового центра Университетской клиники. Исследовано 273 клинических изоля-та, выделенных в 2019-2020 гг. от 290 пациентов в возрасте от 1 до 88 лет (медиана 50 лет, МКИ 34-66 лет; доля мужчин 70,77±5,64%). Распространенность генов резистентности определяли методом ПЦР с гибридизационно-флуоресцентной детекцией продуктов амплификации в режиме «реального времени».
Результаты. Среди штаммов Acinetobacter baumannü наиболее широкой была распространенность 0ХА-40-по-добные карбапенемазы — 88,88% (95% ДИ 78,7-98,9). По сравнению с 2019 г. (25,88%, 95% ДИ 1,47-50,29) детекция данного гена в 2020 г. возросла в 3,4 раза (р=0,001). Отмечена меньшая распространенность OXA-23-подобных кар-бапенемаз —15,22% (95% ДИ 6,76-23,68). Ген VIM, изолированно и в сочетании с другими, встречался в 83,33% (95% ДИ 57,73-95,59). Распространенность генов группы VIM у Pseudomonas aeruginosa находилась на уровне 32,14% (95% ДИ 23,75-41,17), что аналогично 2019 г. — 37,5% (95% ДИ 16,28-64,13). У Klebsiella pneumoniae чаще всего обнаруживались гены двух видов: карбапенемазы группы 0ХА-48-подобные — 71,43% (95% ДИ 53,47-84,76), а также СТХ-М — 57,14% (95% ДИ 39,52-73,24).
Заключение. Широкая распространенность антибиотикорезистентности у возбудителей инфекции в комбустиоло-гии обусловлена у A. baumannii и P. aeruginosa генами VIM, GE5, ОХА-23,40; у штаммов К. pneumoniae — генами СТХ-М, ОХА-48, а также VIM, NDM и GE5, у стафилококков — геном тес А, а у культур Enterococcusfaecium — геном VAN А/В. За период 2019-2020 гг. отсутствовала динамика в частоте обнаружения генов металло-р-лактамаз, в то же время наблюдался рост выявления генов карбапенемаз СТХ-М и группы ОХА.
Ключевые слова: антибиотикорезистентность; гены антибиотикорезистентности; ожоговые пациенты; инфекция в комбустиологии.
THE PREVALENCE OF ANTIBIOTIC RESISTANCE GENES IN CAUSATIVE AGENTS OF INFECTIONS IN COMBUSTIOLOGY
I. Ju. Shirokova, N.V. Saperkin, N.V. Abramova, N.A. Beljanina, O.M. Chekanina, L.A. Alebashina, O.V. Kovalishena
Privolzhsky Research Medical University, Nizhny Novgorod
The aim of the study was to assess the prevalence of antibiotic resistance genes among the current infectious agents in burn patients.
Materials and methods. A descriptive epidemiological study with microbiological monitoring was carried out at the Burn center of the University Clinic. We studied 273 clinical isolates obtained in 2019-2020 from 290 patients aged 1 to 88 y.o. (median 50 y.o., MCI 34-66 years; the proportion of men 70.77±5.64%). The prevalence of resistance genes was determined by PCR with hybridization-fluorescence detection of amplification products in "real time".
Results. Among the strains of Acinetobacter baumannii, the prevalence of 0XA-40-like carbapenemase was the most widespread - 88.88% (95% CI 78.7-98.9). Compared to 2019 (25.88%, 95% CI 1.47-50.29), the detection of this gene in 2020 increased by 3.4 times (p=0.001). There was a lower prevalence of OXA-23-like carbapenemases — 15.22% (95% CI 6.7623.68). The VIM gene, isolated and in combination with others, was found in 83.33% (95% CI 57.73-95.59). The prevalence of VIM genes in Pseudomonas aeruginosa was 32.14% (95% CI 23.75-41.17), which is 37.5% as in 2019 (95% CI 16.28-64.13). In Klebsiella pneumoniae, genes of two types were most often found: carbapenemases of the OXA-48-like group — 71.43% (95% CI 53.47-84.76), and CTX-M — 57.14% (95% CI 39.52-73.24).
Conclusion. The widespread prevalence of antibiotic resistance among infectious agents in combustiology is due to A. baumannii and P. aeruginosa genes VIM, GES, OXA-23, 40; in strains of K. pneumoniae — genes CTX-M, OXA-48, as well as VIM, NDM and GES, in staphylococci — mec A genome, and in Enterococcus faecium cultures — VAN A/B genome. For the period of 2019-2020 there was no dynamics in the frequency of detection of genes of metallo-p-lactamases, at the same time there was an increase in the detection of genes of CTX-M and OXA group carbapenemases. Key words: antibiotic resistance; antibiotic resistance genes; burn patients; infection in combustiology.
ВВЕДЕНИЕ
Быстрое распространение генов резистентности среди популяций бактерий — актуальная проблемой современной медицины, которая привлекает к себе пристальное внимание различных специалистов [1-5]. Среди бактерий, чья резистентность к антибиотикам представляет серьезную угрозу и для борьбы с которыми требуется разработка новых антимикробных препаратов, следует отметить штаммы Acinetobacter baumannii и Pseudomonas aeruginosa, устойчивые к карбапенемам; микроорганизмы Enterobacteriaceae spp., устойчивые к карбапенемам и вырабатывающие ß-лактамазы расширенного спектра действия, метициллинрезистент-ные стафилококки [5, 6].
Особенно остро вопрос о распространенности ан-тибиотикорезистентных штаммов микроорганизмов стоит в ожоговых отделениях, где риск инфицирования раневых поверхностей крайне высок [7-9]. Микробиологический мониторинг, включающий не только оценку распространения самих возбудителей инфекции, но и их генов антибиотикорезистентности, позволяет своевременно скорректировать терапевтическую тактику, предотвратить развитие критических состояний у ожоговых пациентов, а также предупредить возникновение вспышечной заболеваемости [1, 7-10].
Цель исследования — оценка распространенности генов резистентности к антибиотикам среди актуальных возбудителей инфекции у ожоговых больных.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
Проведено дескриптивное эпидемиологическое исследование с микробиологическим мониторингом на базе ожогового центра Университетской клиники ФГБОУ ВО «Приволжского исследовательского медицинского университета» Минздрава России. Работа включала изучение этиологической структуры инфекций, в том числе инфекций, связанных с оказанием медицинской помощи, у ожоговых пациентов, фенотипическую оценку чувствительности к антибиотикам и определение распространенности генов антибиотикорезистентности у микроорганизмов, выделенных от пациентов с ожогами в 2019-2020 гг.
Ожоговый центр объединяет детское и взрослое отделения и реанимацию. Здесь оказывается помощь лицам с ожогами, включая термические ожоги нескольких областей тела 2-3-й степени (Т29.2, Т29.3) и площадью поражения 40% и выше. Исследовано 273 клинических изолята, полученных от 290 пациентов в возрасте от 1 до 88 лет (медиана 50 лет, МКИ 34-66 лет); доля мужчин 70,77±5,64%. Видовая идентификация микроорганизмов выполнялась на масс-спектрометре MALDI-TOF MS (Германия). Изу-
чение чувствительности к антибактериальным препаратам проводилось на бактериологическом анализаторе Vitek 2 (Франция).
Распространенность генов резистентности определяли с применением наборов реагентов «Ампли-Сенс MDR MBL-FL; MDR Acinetobacter OXAFL» и «Ли-тех» (Россия) для выделения генов резистентности методом ПЦР с гибридизационно-флуоресцентной детекцией продуктов амплификации в режиме реального времени. У Enterobacteriaceae spp., Pseudomonas spp., Acinetobacter spp. для ß-лактамных антибиотиков определяли гены резистентности к пени-циллинам (TEM-1,2; SHV-1,11), цефалоспоринам (CTX-M, SHV-5,12; AmpC), карбапенемам (VIM, IMP, NDM, KPC, GES, OXA). У стафилококков детектировали ген MecA. Кроме того, при необходимости тестировали культуры на наличие генов резистентности к гликопептидам (VanA, VanB у энтерококков), макролидам (Mef, Erm у стрептококков), а также фторхинолонам (GyrA, ParC, QnrA у Enterobacteriaceae, P. aeruginosa, стрептококков). Всего на наличие генов антибиотикорезистентности протестировано 158 культур: 44 культуры P. aeruginosa, 30 — A. baumannii, 35 — K. pneumoniae, 43 — Staphylococcus spp., 6 — E. faecium.
Чувствительность бактерий к антибиотикам определяли согласно клиническим рекомендациям «Определение чувствительности микроорганизмов к антимикробным препаратам, версия-2021-01». Сводку и группировку данных по видовому составу выделенной микрофлоры и ее свойствам проводили с помощью компьютерной программы «Микроб-2».
Статистическая обработка данных выполнялась в среде R (Rstudio 1.1.463). Принадлежность выборок к нормальному распределению проверяли с помощью критерия Шапиро-Уилка, построения графика квантилей (QQ). Непрерывные данные описывали в виде среднего (стандартное отклонение) или медианы (межквартильный интервал). При нормальном распределении количественных данных использованы параметрические критерии анализа, такие как однофакторный дисперсионный анализ с проверкой равенства дисперсий выборок (критерий Левена) и последующим проведением апостериорного теста (поправка Бонферрони), непарный t-критерий Стьюдента. Качественные данные сравнивали с помощью критерия %2. Процентные доли представлены в виде P±ap, где P — процентная доля, ap — стандартное отклонение процентной доли. Частоты сопровождали 95% доверительными интервалами (95% ДИ). Расчет доверительных интервалов для частот (качественные данные) осуществлялся с помощью критериев Уилсона-Валь-да с коррекцией по Агрести-Коулу и углового преобразования Фишера. Уровень статистической значимости различий при проверке гипотез выбран при p<0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Среди возбудителей инфекции у пациентов отделения взрослой комбустиологии в 2020 г. наибольший удельный вес приходился на грамотри-цательную микрофлору, с превалированием не-ферментирующих грамотрицательных бактерий (НГОБ) — 25,1%, в том числе Acinetobacter spp.— 16,3%. Доля S. aureus составила 7,7%. Отмечен возросший удельный вес коагулазоотрицатель-ных стафилококков (CoNS): с 15% в 2019 г. до 18,4% в 2020 г.
В детском ожоговом отделении в этиологической структуре инфекций в 2020 г. доминировали стафилококки: доля CoNS составила 31,1%, S. aureus — 10,3%. Значительно уменьшилась доля K. pneumoniae: с 22% в 2019 г. до 2,6% в 2020 г. Однако количественные изменения не соотносились с изменениями резистентности к антимикробным препаратам.
Удельный вес резистентных к антибиотикам штаммов Acinetobacter spp. находился в широких пределах: от 1% к полимиксину Е до почти полной резистентности к фторхинолонам (ципрофлоксацину и левофлоксацину) (рис. 1). Резистентность к кар-бапенемам (дорипенему, меропенему, имипенему) была ниже.
В целом же, 51,2±7,3% изученных штаммов Acinetobacter spp. продемонстрировали фенотипи-ческую резистентность к 11 из 15 тестируемых антибиотиков.
Также обращают на себя внимание штаммы, оказавшиеся чувствительными при увеличенной экспозиции препаратов из нескольких классов: тримето-прим, тигециклин, цефепим, карбапенемы, цефопе-разон, амикацин и ампициллин.
Практически каждый исследуемый штамм A. baumannii имел в своем геноме OXA-40-подоб-ные карбапенемазы — 88,88% (95% ДИ 78,7-98,9) (рис. 2). По сравнению с данными 2019 г. (25,88% (95% ДИ 1,47-50,29)) детекция данного гена в 2020 г. возросла в 3,4 раза (p=0,001).
Меньший удельный вес приходился на гены OXA-23-подобных карбапенемаз — 15,22% (95% ДИ 6,76-23,68). Ген VIM, изолированно и в сочетании с другими, встречался в 83,33% (95% ДИ 57,7395,59).
Среди культур P. aeruginosa обнаружены (рис. 3) единичные резистентные штаммы к полимиксину Е, при этом доля резистентных вариантов к другим антибиотикам была значительно больше.
Резистентность к карбапенемам в среднем находилась на уровне 63,9±27,7%.
За анализируемый период распространенность генов группы VIM у P. aeruginosa составляла 32,14% (95% ДИ 23,75-41,17), что примерно соответствовало показателю предыдущего года — 37,5% (95%
Рис. 1. Спектр антибиотикорезистентности штаммов Асте^Ьа^ег Брр., выделенных от ожоговых пациентов (%): 5 — чувствительный; I — промежуточно чувствительный; Р — устойчивый
Рис. 2. Распространенность генов резистентности среди неферментирующих грамотрицательных бактерий, выделенных от ожоговых пациентов (на 100 исследованных штаммов)
Рис. 3. Спектр антибиотикорезистентности штаммов Pseudomonas aeruginosa, выделенных от ожоговых пациентов (%): S — чувствительный; I — промежуточно чувствительный; R — устойчивый
Цефокситин Гентамицин Эритромицин Ипиндамицин Тигециклин Ван коалиции
Рис. 4. Сравнительная характеристика распространенности резистентности к некоторым антибиотикам у стафилококков (на 100 исследованных культур)
Рис. 5. Спектр антибиотикорезистентности штаммов Klebsiella pneumoniae, выделенных у ожоговых больных (%): S — чувствительный; I — промежуточно чувствительный; R — устойчивый
Рис. 6. Частота обнаружения приобретенных карбапенемаз у K. pneumoniae, выделенных от ожоговых пациентов (на 100 исследованных культур)
ДИ 16,28-64,13). Важно обратить внимание на наличие в 28,26% культур НГОБ комбинации двух генов (VIM, OXA-40). У одного штамма присутствовали GES, OXA-40, OXA-23. Кроме того, у 5 штаммов обнаружена комбинация генов VIM, OXA-40, OXA-23.
Фенотипически у S. aureus резистентность представлена в пределах от 35,2% к клиндамицину до 53,8% к ципрофлоксацину. Больше половины штаммов обладали устойчивостью к цефокситину (рис. 4). К линезолиду и ванкомицину резистентных штаммов среди S. aureus выявлено не было. В целом, распространенность резистентности к цефокситину и эритромицину среди CoNS была достоверно выше, чем среди штаммов S. aureus. Доля метициллинорези-стентных CoNS была значительной — 75,1±5,9%, достоверно выше, чем MRSA — 60,3±6,3% (р=0,0015). Детекция гена mec A проводилась в случайно отобранных культурах S. aureus (n=20) и коагулазо-негативных стафилококков (n=10), которые характеризовались метициллино-резистентным фенотипом (MRSA и MRCoNS). Во всех случаях подтверждено наличие данного генетического элемента.
При исследовании 6 полирезистентных культур Enterococcus faecium был идентифицирован ген VAN А/В.
Состояние чувствительности к антибиотикам у клинических штаммов K. pneumoniae представляет особый интерес. К цефтазидиму резистентность проявило большинство изученных культур K. pneumoniae (рис. 5). Несколько меньше было резистентных клеб-сиелл к цефтазидим/клавуланату. Интересно, что резистентность к другому комбинированному препарату — цефтазидим/авибактам — была выявлена только у 8% штаммов клебсиелл. Удельный вес культур K. pneumoniae с резистентностью к карбапенемам не превышал 30% (см. рис. 5). Однако весомый удельный вес составили культуры клебсиелл, чувствительные к карбапенемам в увеличенной экспозиции (в среднем 16,13±10,62%).
Спектр генотипической резистентности у K. pneumoniae включал в себя гены ß-лактамаз из числа серино-вых ферментов и металлоферментов (рис. 6). Чаще всего обнаруживались гены двух видов: карбапенема-зы группы OXA-48-подобные — 71,43% (95% ДИ 53,4784,76), а также CTX-M — 57,14% (95% ДИ 39,52-73,24). Носители OXA-10-подобных карбапенемаз выявлялись несколько реже, ими оказались 34,26% (95% ДИ 19,68-52,26) штаммов. У единичных штаммов были детектированы некоторые гены с карбапенемами в качестве основного субстрата кодируемых ими ферментов, а именно: металло^-лактамазы групп VIM и NDM, ген плазмидной ß-лактамазы GES. Как правило, гены присутствовали в различных комбинациях. Гены GES и NDM детектировались как отдельно, так и в комбинации с OXA-48 и CTX-M. Нам не удалось зафиксировать присутствие гена КРС ни в одной из исследуемых культур клебсиеллы.
Отметим, что лишь 1 из 35 протестированных штаммов клебсиелл не имел генов антибиотикоре-зистентности.
ОБСУЖДЕНИЕ
Актуальные возбудители инфекции у ожоговых больных отличались в значительном количестве случаев наличием генов резистентности к ß-лактам-ным антибиотикам, в том числе карбапенемным, и гликопептидам, которые применялись на момент проведения исследования в ожоговом центре.
Спектр генов резистентности, обнаруженных у грамотрицательных бактерий, отличался разнообразием и представлен ß-лактамазами класса А (GES), ß-лактамазами класса D (OXA-10, OXA-23, OXA-40, OXA-48), ß-лактамазами класса С (CTX-M), а также металло^-лактамазами (VIM, NDM). Это, очевидно, создает основу противодействия таким важным классам антибактериальных препаратов, как карбапенемы, цефалоспорины (защищенные и незащищенные), пенициллины и фторхинолоны, и требует своевременного микробиологического обследования пациентов и должного микробиологического мониторинга.
Штаммы P. aeruginosa, полученные от пациентов с ожогами, характеризовались распространенной резистентностью к антибиотикам. Более половины изученных культур проявляли устойчивость по отношению к 6 классам антибиотиков (всего 11 препаратов): цефалоспорины I, IV поколений; аминогликози-ды I-III поколений; фторхинолоны; карбапенемы, активные в отношении внутрибольничных штаммов. Эти варианты синегнойной палочки обладали фено-типическими признаками продукции металло^-лак-тамаз. Суммарно за изучаемый период наличие гена VIM подтверждено у 34,09% полирезистентных P. aeruginosa, без значимой тенденции к снижению в динамике (р=0,35).
A. baumannii, изолированные из раневого отделяемого, продемонстрировали резистентность к таким важным препаратам, как карбапенемы, в 61-80% (по разным препаратам); к цефалоспорину I поколения в 43,5% и цефалоспорину IV поколения в 86,5%; пенициллинам — в 49,2-96,6%. Также необходимо отметить наличие на этом фоне устойчивости и к фторхинолонам — 97,8-98,0% (в зависимости от препарата). Закономерным был факт выявления генотипической резистентности, когда было доказано наличие карбапенем-гидролизующих ß-лактамаз (карбапенемаз группы ОХА-23, 0ХА-40-подобных) и металло^-лактамаз у более 80% штаммов (MBL группы VIM; ген NDM не был обнаружен).
Группа исследованных клинических штаммов K. pneumoniae отличалась существенной антибио-тикорезистентностью: 96,2% культур устойчивы к цефтазидиму, 78,4% — к цефтазидим-клавуланату,
21,1-33,8% (по разным препаратам) были устойчивы к карбапенемам. Подтверждением этому стала детекция соответствующих генов резистентности: ß-лактамазы до 71,43%; металло^-лактамазы (включая NDM), в сочетании с другими элементами или изолированно, у некоторых штаммов.
У грамположительных бактерий были детектированы гены VAN и mec A. Культуры S. aureus обладали полной чувствительностью к 3 из 8 тестируемых антибактериальных препаратов (тигециклин, ванкомицин, линезолид). Установлено, что резистентность к клин-дамицину превышала 35%, почти половина штаммов обладала резистентностью к эритромицину. Более 50% от всех изученных S. aureus проявили устойчивость к цефокситину, ципрофлоксацину и гентамици-ну. Удельный вес фенотипа MRSA составил 52,6%, при этом у 20 случайно отобранных культур подтверждено наличие mec A.
Видовая структура CoNS за анализируемый период продемонстрировала разнообразие (идентифицировано 8 видов) и в целом характеризовалась выраженной резистентностью к антибиотикам, в частности в 74,2% случаев зарегистрированы метициллино-резистентные штаммы. Наличие mec А было у этих стафилококков также установлено молекулярно-генетическими методами.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В этиологической структуре инфекций у взрослых ожоговых больных преобладала грамотрицатель-ная микрофлора, с превалированием (25,1%) не-ферментирующих грамотрицательных бактерий (НГОБ), среди детей — коагулазоотрицательных стафилококков (31,1%). Установлена широкая распространенность устойчивости к антибактериальным препаратам в комбустиологии, на уровне 97,5±11,3%, обусловленная у НГОБ генами VIM, GES, OXA-23, 40; у штаммов K. pneumoniae — генами CTX-M, OXA-48, а также VIM, NDM и GES. Среди грамположительной микрофлоры антибиотикорези-стентность была детерминирована у S. aureus геном mec A, а у культур Enterococcus faecium — геном VAN А/В. За анализируемый период отсутствовала динамика в частоте обнаружения генов метал-ло^-лактамаз, в то же время наблюдался рост выявления генов карбапенемаз CTX-M и группы OXA.
Финансирование. Исследование проводилось в рамках выполнения темы государственного задания 121030100314-4.
Конфликт интересов отсутствует.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Гренкова Т.А., Селькова Е.П., Гусарова М.П., Ершова О.Н., Александрова И.А., Сазыкина С.Ю., Курдюмова Н.В. Контроль за устойчивостью микроорганизмов к антибиотикам,
антисептикам и дезинфицирующим средствам. Эпидемиология и вакцинопрофилактика 2014; 1: 29-33. Grenkova T.A., Sel'kova E.P., Gusarova M.P., Ershova O. N., Aleksandrova I.A., Sa-zykina S.Yu., Kurdyumova N.V. Stability control of microorganisms to antibiotics, antiseptics and disinfectants. Epidemiologiya i vaktsinoprofilaktika 2014; 1: 29-33.
2. Li L.-G., Huang 0., Yin X., Zhang T. Source tracking of antibiotic resistance genes in the environment — challenges, progress, and prospects. Water Res 2020; 185: 116127, https://doi.org/10.10Wj. watres.2020.116127.
3. Zhang S., Huang J., Zhao Z., Cao Y., Li B. Hospital wastewater as a reservoir for antibiotic resistance genes: a meta-analy-sis. Front Public Health 2020; 8: 574968, https://doi.org/10.3389/ fpubh.2020.574968.
4. Woerther P.-L., Andremont A., Kantele A. Travel-acquired ES BL-producing enterobacteriaceae: impact of colonization at individual and community level. J Travel Med 2017; 24(Suppl 1): S29-S34, https://doi.org/10.1093/jtm/taw101.
5. Всемирная организация здравоохранения. ВОЗ публикует список бактерий, для борьбы с которыми срочно требуется создание новых антибиотиков. URL: https://www.who. int/ru/news/item/27-02-2017-who-publishes-list-of-bacteria-for-which-new-antibiotics-are-urgently-needed. World Health Organization. VOZ publikuet spisok bakteriy, dlya bor'by s ko-torymi srochno trebuetsya sozdanie novykh antibiotikov [WHO publishes list of bacteria for which new antibiotics are urgently needed]. URL: https://www.who.int/ru/news/item/27-02-2017-who-publishes-list-of-bacteria-for-which-new-antibiotics-are-urgently-needed.
6. Козлов Р. С., Стецюк О.У., Андреева И.В. Цефтазидим-авибактам: новые «правила игры» против полирезистентных грамотрицательных бактерий. Клиническая микробиология и антимикробная химиотерапия 2018; 20(1): 24-34. Ko-zlov R.S., Stetsiouk O. U., Andreeva I.V. Ceftazidime-avibactam: new rules for the game against multidrug-resistant gram-negative bacteria. Kliniceskaa mikrobiologia i antimikrobnaa himioterapia 2018; 20(1): 24-34.
7. Гординская Н.А., Сабирова Е.В., Абрамова Н.В., Карасе-ва Г.Н. Распространение карбапенемрезистентных штаммов Acinetobacter spp. в ожоговых стационарах. Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований 2016; 12-8: 1417-1420. Gordinskaya N.A., Sabirova E.V., Abramova N.V., Karaseva G.N. Acinetobacter spp. carbapenem-resistant strains spread in burn centers. Mezhdunarodnyy zhurnal prikladnykh ifundamental'nykh issledovaniy 2016; 12-8: 1417-1420.
8. Emami A., Pirbonyeh N., Keshavarzi A., Javanmardi F., Moradi Ghermezi S., Ghadimi T. Three year study of infection profile and antimicrobial resistance pattern from burn patients in southwest Iran. Infect Drug Resist 2020; 13: 1499-1506, https://doi.org/10.2147/ IDR.S249160.
9. Ramos G., Cornistein W., Cerino G.T., Nacif G. Systemic antimicrobial prophylaxis in burn patients: systematic review. J Hosp Infect 2017; 97(2): 105-114, https://doi.org/10.1016/j.jhin.2017.06.015.
10. Фомичева Т.Д., Туркутюков В.Б., Сотниченко С.А., Терехов С.М., Скурихина Ю.Е., Окроков М.В. Микробиологический мониторинг в системе эпидемиологического надзора за гнойно-септическими инфекциями при ожоговой травме. Тихоокеан-
ский медицинский журнал 2018; 3: 72-74. Fomicheva T. D., Tur-kutyukov V. B., Sotnichenko S.A., Terekhov S.M., Skurikhina Yu.E., Okrokov V.G. Microbiological monitoring in the epidemiological surveillance system for purulent-septic infections in case of burn injury. Tihookeanskij medicinskij zurnal 2018; 3: 72-74.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ:
И.Ю. Широкова, к.м.н., заведующая бактериологической лабораторией НИИ профилактической медицины Университетской клиники, доцент кафедры эпидемиологии, микробиологии и доказательной медицины ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России; Н.В. Саперкин, к.м.н., доцент кафедры эпидемиологии, микробиологии и доказательной медицины ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России;
Н.В. Абрамова, врач-бактериолог бактериологической лаборатории НИИ профилактической медицины Университетской клиники ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России;
Н.А. Белянина, младший научный сотрудник НИИ профилактической медицины Университетской клиники ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России;
О.М. Чеканина, врач клинической лабораторной диагностики ПЦР-лаборатории НИИ профилактической медицины Университетской клиники ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России; Л.А. Алебашина, заведующий эпидемиологическим отделом, врач-эпидемиолог, ассистент кафедры эпидемиологии, микробиологии и доказательной медицины ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России;
О.В. Ковалишена, д.м.н., заведующий кафедрой эпидемиологии, микробиологии и доказательной медицины, директор НИИ профилактической медицины ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России.
Для контактов: Ковалишена Ольга Васильевна, е-та^: [email protected]
