CC BY
100ГЕОПОЛИТИКА И БЕЗОПАСНОСТЬ
Распространение оружия массового поражения — угроза безопасности государства. Химическое оружие'
Полковник в отставке В. Б. АНТИПОВ, доктор технических наук
Полковник В.А. КОВТУН, кандидат химических наук
Полковник запаса С.В. НОВИЧКОВ, кандидат технических наук
АННОТАЦИЯ. Рассматриваются угрозы военно-химической безопасности в условиях действия Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении. Отмечается, что подписание и ратификация этой Конвенции явились действенным фактором в сдерживании распространения этого вида оружия массового поражения. Показано, что, несмотря на действие Конвенции о запрещении химического оружия, в настоящее время в мире сохраняется реальная опасность использования химического оружия как в военных, так и в террористических целях.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: нетрадиционные агенты; оружие нелетального действия; отравляющее вещество; радиационная, химическая и биологическая защита; токсичный химикат; физиологически активное вещество; химическое оружие, химические средства борьбы с беспорядками.
SUMMARY. The threats to military chemical security are considered in the context of the Convention on Prohibition of Development, Production, Stockpiling and Use of Chemical Weapons and on Their Destruction. It is noted that the signing and ratification of this Convention have been an effective factor in deterring the spread of these mass destruction weapons. It is stressed that, in spite of the operational status of the said Convention, the real danger of using chemical weapons for both military and terrorist purposes is still present in the world.
KEYWORDS: non-traditional agents; non-lethal weapons; toxic agent; radiation, chemical and biological defence; toxic chemical; physiologically active substance; chemical weapons, riot control chemical means.
МНОГОСТОРОННИМ документом, регулирующим в современных условиях международные правовые отношения в области нераспространения химического оружия (ХО), является Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении1, которая вступила в силу в 1997 году. В настоящее время 192 государства являются ее участниками, что составляет 98 % стран мира и приближает статус этого документа к универсальному. Последними государствами, присоединившимися в 2015 году к данной конвенции, стали Мьянма и Ангола. В декабре 2017 года о своем намерении стать членом Организации по запрещению химиче-
* Продолжение. Начало см. в № 7 2018 года.
1 Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении. Гаага, 1993.
ского оружия (ОЗХО) заявил Южный Судан. Таким образом, по завершении процедур его присоединения к Конвенции вне международного правового поля Конвенции останутся только три страны: Израиль, который подписал ее, но еще не ратифицировал в силу военно-политических причин, а также Египет и Корейская Народно-Демократическая Республика, которые и не подписали, и не присоединились к ней, и не планируют это сделать в ближайшем будущем (основной причиной неприсоединения является нестабильность политических властей в этих государствах, которые рассматривают наличие у себя ХО как основной сдерживающий фактор при возможной внешней агрессии).
К настоящему времени под контролем 03X0 уничтожено более 96 % заявленных мировых запасов химического оружия. В США остаются неуничтоженными 2777 тонн токсичных химикатов (ТХ), что составляет 9,96 % всех объявленных США запасов ХО. Данные запасы находятся на хранении на двух объектах — Пуэбло, штат Колорадо (2302 т) и Легсингтон-Блю-Грасс, штат Кентукки (475 т). За 2017 год был о уничтожено всего 202 т ТХ или 0,73 % объявленных США запасов ХО. Таким образом, совокупные показатели уничтоженных США запасов ХО составили 25,1 тыс. т ТХ или 90,04 %, окончательно завершить его уничтожение они планируют в сентябре 2023 года.
Запасы российского ХО полностью ликвидированы. 27 сентября 2017 года на объекте его уничтожения в п. Кизнер Удмуртской республики был ликвидирован последний химический боеприпас из всех имевшихся в России запасов, о чем было официально объявлено и что было подтверждено экспертами ОЗХО. Совокупный объем уничтоженного Россией химического оружия составил 39 967 т токсичных химикатов.
По мнению отечественных и зарубежных экспертов, несмотря на усилия ОЗХО, возможность нарушения основных положений Конвенции сохраняется. Этому в определенной мере способствует тот факт, что механизм инспекций по запросу, предусмотренный Конвенцией, остается до сих пор неиспользованным. После того как большая часть объявленного в мире ХО будет уничтожена, главный аспект осуществления Конвенции переместится от разоружения к нераспространению или предотвращению попыток приобретения ХО в будущем. Ключевым элементом этой задачи является контроль производства химической продукции, использования производственного оборудования и технологий, которые имеют как мирное, так и военное использование. К сожалению, Конвенция содержит довольно значительные пробелы в отношении проверки отсутствия производства ХО на промышленных объектах двойного назначения любой страны.
Конвенция предусматривает удобную процедуру для расширения всех трех Списков токсичных химикатов, так что система проверки может реагировать на технологические изменения, но государства-участники так и не решаются использовать ее, а потенциальные государства — претенденты для вступления в Конвенцию тем более. Одной из причин подобного нежелания является то, что добавление новых ТХ и их прекурсоров в Списки Конвенции может раскрыть чувствительную информацию, такую, как молекулярная структура этих соединений, чем могут воспользоваться вероятные распространители ХО и террористы. Кроме того, Конвенцией предусмотрено, что «...каждое государство-участник в порядке осуществления своего национального суверенитета имеет право выйти из настоящей Конвенции, если решит, что чрезвычайные события, касающиеся предмета настоящей Конвенции, поставили под угрозу высшие интересы его
страны...» (Статья XVI, пункт 2 Конвенции). Однако с большой долей вероятности можно предполагать, что если государство выходит из Конвенции, то, значит, оно уже имеет определенный потенциал ХО, иначе этот выход не имеет смысла. Наряду с этим Конвенция предполагает незыблемое право всех стран на защиту от химического оружия. Выраженное в такой категорической форме право на защиту может означать только одно — что в военных конфликтах ближайшего будущего угроза применения ХО в известной мере сохраняется.
Серьезную опасность для целей Конвенции представляет собой появление гибких химических производственных технологий (включая многоцелевые заводы, химические микрореакторы и биотехнологические процессы), так как они дают возможность государствам приобретать «скрытую» или «виртуальную» способность производить агенты ХО без необходимости строить специализированные объекты для этих целей. Следует отметить, что требования Конвенции не ограничивают исследований в области токсичных химикатов, в том числе имеющих ряд свойств, сопоставимых с основными компонентами ХО — высокотоксичными отравляющими веществами (ОВ). Согласно положениям Конвенции, «...каждое государство-участник имеет право, с учетом положений настоящей Конвенции, разрабатывать, производить, приобретать иным образом, сохранять, передавать и использовать ТХ и их прекурсоры в целях, не запрещаемых по настоящей Конвенции...» (Статья V, пункт 1 Конвенции). Цели, не запрещаемые по настоящей Конвенции, означают (Статья II, пункт 9 Конвенции):
промышленные, сельскохозяйственные, исследовательские, медицинские, фармацевтические или иные мирные цели;
защитные цели, а именно цели, непосредственно связанные с защитой от токсичных химикатов и защитой от химического оружия;
военные цели, не связанные с применением химического оружия и независящие от использования токсических свойств химикатов как средства ведения войны;
правоохранительные цели, включая борьбу с беспорядками в стране. При этом следует иметь в виду, что если в 1990 году насчитывалось более 1 млн разновидностей продукции, выпускаемой химической промышленностью, и общее число известных химических соединений составляло более 8 млн, то к 2000 году человечество научилось производить более 18 млн химических соединений (за 10 лет увеличение более чем в 2 раза).
В современной открытой зарубежной научной печати, посвященной синтезу, анализу и токсикологии новых веществ, в том числе подпадающих под конвенциальное определение «токсичный химикат», прослеживается тенденция к снижению использования экспериментальных лабораторных методов, которые широко применялись 10—15 лет назад, фактически исключается труд лабораторного персонала с заменой его высокотехнологичным оборудованием, роботизацией процессов с А/-^сА-технологиями, компьютерным моделированием и обработкой полученных результатов. В свою очередь, в связи с данной тенденцией возросло и количество ежегодно синтезируемых в мире новых химических соединений (до 1 млн), среди которых могут быть найдены перспективные ТХ со свойствами, подходящими для использования этих веществ в качестве основного компонента нового вида ХО.
Интенсивные работы с ТХ проводятся во многих зарубежных государствах в рамках программ химической и биологической защиты, где экспериментальным исследованиям подвергаются как классические ОВ, так и «нетрадиционные агенты» (Non-TraditionalAgents, «NTAs»), под
которыми понимаются физиологически активные вещества (ФАВ) с новыми токсическими свойствами, существенно отличающимися от свойств классических ОВ. При этом зарубежные исследования направлены на выявление новых высокочувствительных мишеней в организме человека, на идентификацию эндогенных соединений и оптимизацию синтетических структур с помощью методов молекулярного моделирования, на изучение свойств новых классов веществ на предмет оценки «структура—активность». Широко используются моделирование и конструирование ФАВ с применением математических методов. Наибольшие финансовые затраты на эти цели традиционно принадлежит США. Так, их министерство обороны продолжает реализацию широкомасштабной программы по разработке и совершенствованию средств защиты войск от оружия массового поражения (ОМП). В 2018 финансовом году на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) по указанной программе в США планируется израсходовать 959,4 млн долл. Финансирование в данной области остается на высоком уровне и свидетельствует о серьезном отношении военно-политического руководства страны к вопросам радиационной, химической и биологической (РХБ) защиты национальных вооруженных сил.
Структура распределения запрашиваемых у Конгресса США ассигнований на НИОКР по программе защиты от ОМП приведена в таблице I2. Некоторое снижение выделяемых ассигнований на НИОКР обусловлено завершением ряда работ и возрастанием, начиная с 2007 года, финансирования закупок средств защиты от ОМП3.
Таблица 1
Распределение ассигнований министерства обороны США на НИОКР по программе защиты от ОМП в 2015—2019 финансовых годах
Статья расходов Финансовый год, млн долл.
2015 2016 2017 2018 2019
Фундаментальные исследования 48,3 46,6 50,3 49,1 47,6
Прикладные исследования 226,3 215,1 209,0 214,1 208,7
Разработка перспективных технологий 132,7 136,6 149,5 147,6 143,9
Разработка перспективных компонентов и прототипов 179,2 167,0 114,4 62,4 102,4
Разработка и демонстрация систем 345,9 334,8 319,2 342,2 242,8
Обеспечение руководства НИОКР 105,9 108,5 109,4 110,0 110,4
Разработка операционных систем 28,5 35,7 35,4 34,0 46,7
Всего, млн долл. 1066,8 1044,3 987,2 959,4 902,5
2 Chemical and Biological Defense Program. Defense Wide Justification Book Volume 4. Research, Development, Test & Evaluation. Department of Defense. Fiscal Year (FY) 2015 Budget Estimates. URL: comptroller.defence.gov>4_RDTE_MasterJustification_Book_Chemical_ Bio-logical_Defense_Program_PB_2015.pdt (дата обращения: 15.03.2018)
3 Annual Report to Congress, April 2007, Department of Defense. Chemical and Biological Defense Program. URL: fas.org/irp/thread/cbdp.pdf (дата обращения: 15.03.2018).
В целом в 2015—2019 финансовых годах руководство МО США в рамках реализации программ по защите от химического и биологического оружия на НИОКР планирует израсходовать около 5 млрд долл., а финансирование данной программы возросло с 1997-го (год вступления в силу Конвенции) по 2017 год более чем в 1,7 раза (с 575,5 млн до 987,2 млн долл.)4.
Однако в рамках выполнения программы по разработке средств защиты от ОМП министерством обороны США особое внимание уделяется НИОКР, связанным с исследованием «нетрадиционных агентов», в качестве которых рассматриваются ОВ нового поколения. Финансирование этих исследований остается стабильным и составляет только в рамках прикладных исследований и разработок перспективных технологий суммарно около 95 млн долл. (более 30 % и 20 % соответственно от выделяемых по статьям средств). Кроме того, следует учитывать, что и ряд направлений фундаментальных исследований в области науки о жизни и естественных наук связан с работами по «нетрадиционным агентам».
Таким образом, с развитием за рубежом новых исследовательских методов и производственных технологий, а также с увеличением номенклатуры перспективных ТХ потенциальные технические возможности создания ХО нового поколения объективно возрастают и не ограничиваются действующими международными правовыми нормами в данной сфере. В связи с подобным положением, по мнению отечественных и зарубежных специалистов, возможность поражения войск высокотоксичными ФАВ в ходе военных действий полностью не исключается ни в период уничтожения запасов ХО, ни после его завершения. Существование подобной военно-химической опасности обусловлено рядом факторов. В первую очередь это отказ от присоединения к Конвенции ряда государств, в том числе обладающих химическим оружием, и возможность выхода из данной Конвенции любого государства до начала или в ходе войны, если оно посчитает, что его национальные интересы поставлены под угрозу. Кроме того, широкомасштабные исследования в области химии и биологии обусловливают вероятность синтеза новых веществ с высокой токсичностью в рамках разрешенной, в соответствии с положениями Конвенции, деятельности, а развитие химических технологий позволяет быстро и скрытно наладить выпуск необходимого количества токсичных химикатов. При этом производство химического оружия характеризуется относительной простотой и дешевизной. Наряду с этим по мере совершенствования штатных и разработок новых типов авиационной, ракетной и артиллерийской техники, а также кассетных боеприпасов в обычном снаряжении происходит непрерывное потенциальное увеличение поражающих возможностей систем химического оружия.
Особого внимания требует тот факт, что тенденциозные подходы США и их союзников, ведущие к снижению эффективности и подрыву основ принятой Конвенции, до настоящего времени сохраняются5. Так, США намерены сохранить часть своих запасов наступательного военно-химического потенциала вопреки безусловному требованию Конвенции о ликвидации всего химического оружия. В настоящее время происходит размывание согласованного в Конвенции режима между-
4 Антипов В.Б., Новичков C.B. Военно-химическая безопасность в общей системе национальной безопасности России // Военная Мысль. 2013. № 4. С. 3—9.
5 Таманин М.В. Запрет на химическое оружие: спустя 10 лет вопросы остаются // Ежемесячный журнал. США—Канада. Экономика, политика, культура. 2007. № 10. С. 3—20.
народной проверки предприятий химической промышленности, установление «двойного стандарта», минимизация инспекционного бремени для предприятий химической промышленности в США и союзных им странах, где расположены наиболее опасные для целей Конвенции предприятия, и интенсификация проверок в других странах. Со стороны США осуществляются попытки создать правовые рамки, которые позволяли бы им официально направлять инспекционную деятельность ОЗХО, заказывать инспекции тех или иных интересующих США промышленных объектов в других странах, а также делегировать на такие инспекции под флагом 03X0 как можно больше американских инспекторов.
Руководство США и Запада отказывается от данного обещания о снятии экспортных ограничений на торговлю химикатами в мирных целях для государств, добросовестно выполняющих свои обязательства по Конвенции. Проводимая политика направлена на обеспечение полного американского доминирования в 03X0, уже отчасти реализовано намерение превратить ее по существу в подконтрольную США структуру. При этом осуществляется противодействие созданию в 03X0 собственного эффективного потенциала для оказания помощи государствам, пострадавшим от применения ХО, а также механизмов расследования таких случаев. Таким образом, в настоящее время подогнанные под новые политико-стратегические концепции основные направления трансформации 03X0 и задачи США в двухсторонних российско-американских отношениях в сфере химического разоружения противоречат не только духу и букве Конвенции, но и интересам укрепления международной безопасности.
Определенную угрозу распространения ХО могут представлять собой широко проводимые за рубежом исследования по созданию оружия нелетального действия (ОНЛД) на химической основе, формально не подпадающие по своей сути под запрещение по настоящей Конвенции (средства для борьбы с беспорядками). Это может быть связано, с одной стороны, с возможностью сокрытия (маскировки) работ по целенаправленному поиску смертельных ОВ нового поколения под видом разрешенных работ, а с другой — акцидентным (побочным) получением ТХ, которые по своим физико-химическим и токсическим свойствам могут быть отнесены к ОВ нового поколения.
Современный подход к созданию и применению средств нелетального действия на химической основе наиболее полно реализуется в США. Так, уже в 1993 году Совет национальной безопасности США одобрил разработку новой стратегии, которая предусматривала применение «несмертельного» оружия в качестве дополнительного средства как в обычной, так и в ядерной войне. Руководство работами осуществляли Агентство перспективных научно-исследовательских проектов (DARPA) министерства обороны США, Штаб планирования политики министерства обороны США, Директорат по науке и технике министерства обороны США, а также Управление по планированию и боевым операциям видов ВС США. В 1996 году в США для координации деятельности видов ВС в области создания, развития и применения ОНЛД создано специальное управление министерства обороны — Директорат по ОНЛД (Joint Non-Lethal Weapons Directorate)6.
По мнению экспертов, политическая и правовая составляющие проблемы создания и применения ОНЛД на химической основе, опреде-
6 Антипов В. Б., Новичков C.B. К вопросу о разработке и применении нелетальных средств поражения на химической основе // Военная Мысль. 2009. № 9. С. 54—61.
ление его роли и места в вооруженном конфликте с участием ВС являются одними из важных вопросов. Наиболее полно указанные вопросы с отражением в официальных правовых и руководящих документах отработаны в США. В 1996 году, еще до ратификации Конвенции о запрещении химического оружия, для армии и корпуса морской пехоты США было введено наставление БМ 3-11 «Применение зажигательных средств, химических средств борьбы с беспорядками и гербицидов», которым определен порядок применения указанных средств в мирное и военное время. В последующем при ратификации Конвенции возможность применения американскими вооруженными силами ОНЛД химической природы в миротворческих операциях законодательно была оформлена резолюцией сената США от 17апреля 1997 года№ 75 П.26.А. Цель, которая при этом преследовалась, состояла в сужении сферы охвата Конвенции с последующим постепенным выведением максимального числа реализуемых США химических проектов в области ОНЛД из-под действия данного соглашения.
Следует отметить, что США в вопросах использования нелетальных средств поражения на химической основе своими вооруженными силами, несмотря на действия на международном уровне в этой области ряда ограничений, занимают последовательную и неизменную политику. Еще в 1985 году министерством армии США было введено в действие наставление БМ 3-100 «Боевые действия в условиях применения ОМП», в котором отмечалось, что США отказываются от национальной политики применения первыми ОВ полицейского типа в войне. Вместе с тем они оставляют за собой право применять такие ОВ в следующих случаях:
для спасения жизней военнослужащих в районах, находящихся под непосредственным военным контролем США;
в случае использования противником гражданского населения для прикрытия атаки;
для снижения числа убитых и раненых среди гражданского населения;
для защиты конвоев от нападения террористических и военизированных формирований;
для освобождения захваченных лиц в изолированных районах; для предотвращения побега арестованных.
Из этого следует, что специалисты США не включили в понятие «химическое оружие» ОВ полицейского типа, разрабатываемые боеприпасы и средства их применения. Со временем только введены новые понятия «химические средства борьбы с беспорядками» (ХСББ), «химические средства нелетального действия», включающие обширную номенклатуру средств на химической основе, в которую ОВ полицейского типа вошли в качестве составной части.
21 января 1997 года в США была утверждена Программа создания ОНЛД, работа над которой осуществлялась под наблюдением комитета, образованного на базе корпуса морской пехоты в Квантико (штат Виргиния). В 1998 году комитет опубликовал новый документ «Объединенная концепция оружия нелетального действия», ставящий вполне конкретные задачи по основным направлениям развития системы ОНЛД, на основании чего произошло интегрирование представления о нелетальности в тактику и стратегию США. Объединенная концепция ОНЛД распространяется на все виды ВС США, включая силы специальных операций.
Кроме того, в 1998 году под эгидой представителей армии, флота, корпуса морской пехоты и береговой охраны США подготовлено и введено в действие наставление FM 90-40 «Общевойсковой порядок тактического использования нелетальных средств поражения». Химические средства борьбы с беспорядками рассматриваются в нем как частный случай нелетальных средств поражения. В соответствии с данным наставлением FM 90-40 к задачам, при выполнении которых может быть использовано нелетальное оружие, относятся: управление толпой; вывод из строя живой силы; захват живой силы;
освобождение сооружений от живой силы; недопущение живой силы на определенную территорию; недопущение техники на определенную территорию; вывод из строя (нейтрализация) наземной техники, самолетов, судов и сооружений.
В наставлении указывается, что применение нелетального оружия позволяет более гибко решать задачи в ходе боевых действий, не являющихся войной (imilitary operations other than war), и в операциях на территории городов (military operations on urbanized terrain), когда в зоне действий оказывается большое количество гражданского населения как вовлеченного, так и не вовлеченного в происходящее. Подобными формулировками нелетальные средства поражения на химической основе фактически выводятся из-под действия Конвенции, запрещающей использование химических средств борьбы с беспорядками (ХСББ).
В конце 2005 года в США произошло событие, которое может оказать в дальнейшем значительное влияние на соблюдение требований Конвенции, касающихся применения ХСББ вооруженными силами. Данное событие связано с утверждением их сенатом поправки о санкционировании применения ХСББ вооруженными силами в боевых условиях в Ираке и Афганистане, а не полицией в правоохранительных целях, как разрешено положениями Конвенции. Поправка внесена в качестве дополнения к закону о выделении ассигнований МО США на 2006 год и содержала предложение «...вновь подтвердить политику использования химических средств борьбы с беспорядками представителями вооруженных сил, а также для других целей»7. Таким образом, новая поправка снимает все неопределенности, касающиеся вопроса применения ХСББ вооруженными силами США. Министерство обороны США заняло твердую позицию в том, что применение ХСББ вооруженными силами и разработка новых нелетальных средств поражения на химической основе являются правомерными и законными. Данную позицию подтвердил и сенат США, приняв данную поправку.
Кроме США программы по созданию подобных средств осуществляют европейские страны НАТО, в частности Великобритания, Чехия и Германия. Кроме того, масштабные программы в области ОНД выполняют Израиль, Китай и Индия. Эти программы включают разработку всех основных видов и типов средств воздействия на живую силу.
Необходимо все же отметить, что ряд европейских стран, считая нелетальные средства на химической основе в той или иной степени подпадающими под действие Конвенции, предлагают разработать и принять международные договорно-правовые нормы, которые регулировали бы разработку, распространение и применение ОНЛД. Одна-
7 The CBW Conventions Bull. 2006, № 71.
ко такие предложения наталкиваются на противодействие со стороны США и Израиля, не признающих на официальном уровне очевидные для специалистов в данной области проблемы. Это связано с тем, что и в условиях действия ограничений Конвенции США на государственном уровне оставили за собой право на применение в ряде случаев нелетальных средств на химической основе.
На рубеже столетий мировое сообщество столкнулось с новыми угрозами национальной безопасности, из которых наибольшую опасность представляет собой международный терроризм. Возможности и численный состав террористических организаций позволяют им завоевывать и брать под свой контроль огромные территории, сопоставимые по своим масштабам с целыми государствами. Примерами таких действий может служить Сирия, где Исламскому государству (ИГ) — одной из самых мощных на сегодняшний день террористических организаций — удалось взять под свой контроль до 80 % территории этой страны. Только помощь России, оказанная законному правительству Сирии, позволила предотвратить катастрофу, возможно, вселенского масштаба.
Особую озабоченность вызывает стремление террористических организаций, имеющих на вооружении современное оружие и передовые технологии, к применению ХО. Так, еще в 2000 году чеченские террористы Хоттаб и Салман Радуев угрожали применить ХО против России8.
По сообщениям официальных представителей России и США, террористические группы ИГ овладели производством боевых ОВ, имеют ресурсную и технологическую базу, чтобы развернуть производство оружия с использованием химических веществ. Имеются факты наличия боевых ОВ и у других террористических организаций. В частности, в 2013 году в провинции Адана на юге Турции сотрудниками турецких спецслужб были задержаны 12 членов террористической организации «Джабхат ан-Нусра», перевозивших в сторону Сирии два килограмма ОВ зарина9.
В совместном докладе Организации Объединенных Наций (ООН) и ОЗХО отмечается, что к 2016 году в Сирии имели место более 100 случаев применения ТХ, из них: зарина — 13, иприта — 12, УХ — 4, хлора — 41, других ОВ — 61. При этом, как неоднократно указывали официальные представители Дамаска и многочисленные иностранные эксперты, в том числе и российские, прямых доказательств применения ХО именно сирийскими властями до сих пор нет. Кроме того, сотрудники ОЗХО подтвердили полное уничтожение сирийских запасов ХО. Все это объясняется только тем, что США и их союзники по НАТО продолжают проводить активные попытки очередной раз развязать пропагандистскую кампанию по этому вопросу с использованием зачастую прямых провокаций, исполнителями которых были поддерживаемые Западом и конкретно США террористические про-исламистски настроенные группировки сирийской оппозиции. Наставления по получению химических рецептур в кустарных условиях имелись в распоряжении уничтоженных в Афганистане террористов «Аль-Каиды» и членов незаконных бандформирований в Чечне. Такие инструкции в настоящее время широко представлены в арабоязычной части сети Интернета, что делает практически неограниченным круг
8 1Л1Ь: https://mbicon.org.ua/index.php/component/k2/item/196-vtoraya-chechenskay ратуа (дата обращения: 15.03.2018).
9 иЯЬ: https://ria.ru/arab_sy/20130530/940386588.html (дата обращения: 15.03.2018).
лиц, имеющих к ним доступ. Данный фактор продолжает играть серьезную роль в оценке угроз применения ХО незаконными вооруженными формированиями.
Как отмечается в статье В. Андреева10, доступность химических реагентов, их относительная дешевизна, непрекращающийся поиск методов синтеза соединений новых структурных типов, проявляющих на молекулярном уровне специфическую физиологическую или биологическую активность, делают весьма привлекательным получение высокотоксичных физиологически активных веществ, в том числе и компонентов ХО. Впоследствии они могут использоваться в терактах или вооруженных конфликтах любого масштаба. Разработка этих компонентов и средств их применения во всем мире никогда практически не поддавалась контролю, несмотря на все запреты. Еще в 20-х годах XX века американские ученые-химики А. Фрайс и К. Вест заявляли: «...если бы путем соглашения можно было приостановить употребление какого-либо могущественного оружия войны, то и всю войну можно было бы предотвратить соглашением»11.
Особую озабоченность вызывает тот факт, что ХО используется в провокационных целях не только террористическими организациями, но и спецслужбами государств, которые на словах провозглашают безусловную приверженность Конвенции о запрещении данного вида оружия. Последний случай с отравлением Скрипаля и его дочери, по сути, определяет новую роль ХО, когда оно наряду со средством ведения войны становится средством ведения геополитической борьбы, давления на государства, проводящие отличную от Запада политику.
Таким образом, несмотря на действие Конвенции о запрещении ХО, в настоящее время в мире сохраняется реальная опасность использования его для достижения как военных, так и террористических целей.
(Продолжение следует)
10 Андреев В.Г. Химический терроризм: возрастающая угроза // Вестник Академии военных наук. 2004. № 4. С. 35—40.
11 Фрайс А., Вест К. Химическая война / пер. с англ. М.: Высший военный редакционный совет, 1923. С. 419.
