CC BY
125
Артем УЛУНЯН
РАСПАД СФРЮ И СОВЕТСКИЙ ФАКТОР В ОЦЕНКАХ И СЦЕНАРИЯХ ВАШИНГТОНА И ТИРАНЫ (1970-1972 гг.)
В статье представлен комплексный исторический анализ состояния Федеративной Республики Югославия в 1970-72 гг., рассматриваются основные предпосылки к дезинтеграции страны и позиции, которые занимали по отношению к целостности Югославии СССР и страны Запада.
The given article represents the complex historical analysis of the situation in FRY in 1970-1972, considers the main preconditions of disintegration of the country, and also the positions of USSR and the West in relation to Yugoslavian integrity.
Ключевые слова:
Югославия, СССР, США, Албания, дезинтеграция, сепаратизм, национализм; Yugoslavia, USSR, USA, Albania, disintegration, separatism, nationalism.
УЛУНЯН Артем Акопович — д.и.н., руководитель Центра балканских, южнокавказских и центральноазиатских исследований ИВИРАН dir@igh.ru
Подавление Пражской весны 1968 г. силами государств — чле -нов Варшавского пакта, главную роль среди которых играл СССР, серьезно повлияло на ситуацию, складывавшуюся в Балканском регионе. Руководство СФРЮ во главе с Тито рассматривало действия Москвы как исключительно опасные для позиций коммунистической Югославии, имевшей особые отношения как с западным, так и восточным блоком. Вторжение в Чехословакию достаточно жестко было воспринято Э. Ходжой — фактическим руководителем Албании, которая де - юре вышла из блока именно после подавления Пражской весны и усилила взаимодействие, включая военно -техническое сотрудничество, с КНР. Весной 1970 г. официальная Тирана озвучивала тезис о необходимости сотруд -ничества между Албанией и Югославией, когда, по мнению албан ского партийно- государственного руководства, существовала реальная угроза военно - политического давления со стороны СССР. Албанская сторона пошла на демонстративное смягчение тональ ности в отношении СФРЮ, что было вызвано началом американо китайских переговоров, свидетельствовавших о наступлении нового периода во взаимоотношениях КНР с внешним миром, а также усилением самостоятельности Румынии на международной арене и внутри Варшавского пакта. Последнее имело большое значение с точки зрения партийно - государственного руководства Албании, вновь обратившегося к теме потенциальной военно политической угрозы Албании, Румынии и Югославии со стороны СССР и выделявшего Софию как наиболее лояльного союзника Москвы. Югославская сторона положительно оценила шаги Тираны и фак тически выдвинула предложение «отложить существовавшие про -тиворечия в сторону», что насторожило Э. Ходжу, который был против подобного сближения с Тито. Тирана была заинтересована в военно региональном аспекте сотрудничества, имея в виду заин тересованность Белграда в улучшении югославо - албанских отно -шений, и рассчитывала использовать это в собственных интере -сах. Более того, на предложение югославской стороны повысить уровень дипломатического представительства до ранга посольства глава АПТ решил не спешить с ответом, но при этом учитывал образ действий своего союзника — КНР, руководство которой пошло на подобный шаг, сославшись на то, что таким образом Пекин сможет усилить противоречия между Белградом и Москвой. Стремление не торопиться устанавливать более высокий уровень отношений с
СФРЮ, как объяснял это сам Э. Ходжа, во - первых, объяснялось «желанием избе -жать любой помощи для Тито на междуна -родной арене в момент, когда он чувствует, что слабеет»; во-вторых, определялось задачей «не позволить титоизму.. выдви -нуть тезис “они были также неправы”» и заявить о том, что «Албания, в конце кон -цов, урегулировала со мной все вопросы», и, в -третьих, было вызвано нежеланием дать «возможность титоизму выступать в роли “третьей силы”» и заявить: «.я при -мирился и с Китаем и с Албанией». В то же время в своей речи, произнесенной 30 мая 1970 г. на митинге в г. Байрам Цури, Э. Ходжа заявил о том, что албанская сторона не собирается вмешиваться во внутренние дела Югославии, и, назвав руководство СФРЮ антимарксистским, тем не менее, сообщил о готовности расширять отно шения с Югославией, а также признал за другими право иметь собственное мнение
о ситуации в Албании1. В стратегическом плане албанская сторона была заинтере сована в сохранении тесных отношений с КНР Однако начавшиеся американо -китайские консультации, а также активи зация политики Пекина на югославском и румынском направлениях воспринима лись главой АПТ Э. Ходжой с определен -ной долей осторожности, т.к. рассматри -вались им как угроза снижения роли НРА для КНР как главного союзника и пре вращения «албанского фактора» исклю -чительно в элемент внешней политики китайского руководства в Балканском регионе.
Нарастание внутриполитического кризиса в СФРЮ, вызванного стремле нием режима Тито не допустить развития демократического движения в Хорватии, вошедшего в историю как Хорватская весна, являлось важным не только для самой Югославии, но и для ее между народных позиций, а также оборонной политики. В СССР и США внимательно следили за действиями федеральных юго славских властей, увидевших в ситуации, складывавшейся в Хорватии, угрозу для политической системы СФРЮ и ее терри -ториальной целостности. В свою очередь, Белград пытался прогнозировать дей
1 Роїііїка е сІгдШ е Рагйвё <Ше рипа е рориІШ ро і йатайитсдпё таїй <йіе ЬіезЬкй Іопа. Fjala пё тШп{*іш е цуіеік Ва_|гат Сшті. ЗО 1970 // НохЬа Е. Уерга. Мате 1970 - дегеЬог 1970. - Тігаїге,
1984, у. 43, £ 371, 372.
ствия двух сверхдержав (с учетом военно -политической составляющей), прежде всего СССР, обращая внимание как на официальные заявления советского руко водства, так и на мнения, высказывавши еся советской стороной в неофициальных беседах с югославскими партийными и государственными чиновниками. На XXIV съезде КПСС, проходившем с 30 марта по 9 апреля 1971 г., на котором присутство -вала делегация СКЮ во главе с секретарем исполкома ЦК СКЮ М. Тодоровичем, Брежнев назвал ОВД «главным центром координации внешнеполитической дея тельности братских стран», что автома тически повышало уровень этой органи зации, которая, по сути, превращалась в структуру военно политического коорди нирования восточного блока с сильной военной составляющей.
Уже через полмесяца после закры -тия съезда на состоявшейся 24 апреля 1971 г. встрече главного редактора газеты «Правда» М. Зимянина и главного редактора центрального органа СКЮ журнала «Коммунист» С. Кржавца, который был в составе партийной югославской делегации на съезде, первый заявил о том, что «импе риалисты ожидают распад Югославии» и, несмотря на то, что СССР «не будет и не хочет вмешиваться во внутренние дела Югославии», происходящее в СФРЮ выходит за пределы ее внутренней поли -тики и затрагивает проблему сохране ния Югославии как социалистической страны, имеющей важное стратегическое и географическое положение, а ее распад способен повлиять на характер взаимоот ношений на Балканах, в Европе и во всем мире. Суть заявления сводилась к тому, что советская сторона «не может оста -ваться безучастной к тому, кто и как будет отщипывать от Югославии [куски].»2.
Советская сторона изначально прово дила зондирование реакции Белграда на фактическое предложение об оказании помощи, т.к.откровенное военное вмеша -тельство серьезно повлияло бы на систему международных отношений. Встреча двух главных редакторов проходила накануне срочно созванного на о. Бриони XVII рас -ширенного заседания Президиума СКЮ, где обсуждалась ситуация, сложившаяся в отношениях Хорватии с федеральным
2 См.: Романенко С. Югославия, Россия и «славянская идея». Вторая половина XIX — начало XXI века. - М., 2002, с. 359.
центром, проблема обновления кадров и конституционные поправки, целью кото рых было законодательное закрепление прав народов СФРЮ и развитие существо вавшей в Югославии системы рабочего самоуправления. На третий день работы заседания состоялся разговор И.Б. Тито с Л. Брежневым по инициативе последнего. Фактически советская сторона, сославшись на некую информацию о начале полномас штабного кризиса в Югославии и якобы сделанном Тито обращении за помощью к ЮНА, настоятельно предложила свою помощь в «урегулировании ситуации». Тито отверг советское предложение.
Одной из характерных черт внутрипо -литического кризиса было его влияние на оборонную политику страны и актив -ное обсуждение этой темы военным исте блишментом с точки зрения определе -ния существующих для СФРЮ внешних угроз. В начале января 1971 г. парламент (сабор) Хорватии опубликовал первый в Югославии собственный проект закона о всенародной обороне, который содержал запрет на приглашение «вражеских во оруженных сил», оказание им помощи в принимаемых ими «насильственных дей ствиях против граждан страны», а также на политическое и экономическое сотруд -ничество с ними. По мнению республи канского руководства, таким образом можно было легитимировать вооружен ную борьбу на территории республики против всех иностранных сил, к которым могли обратиться как центральные, так и республиканские власти других респу блик СФРЮ1. Этот проект был отвергнут Белградом, а руководство Хорватии было обвинено в национализме.
Проведенный летом 1971 г. Минис -терством обороны СФРЮ опрос офи церского и младшего командного состава ЮНА выявил, что 54% старших офицеров, 40% младшего офицерского состава и 47% сержантского состава считали национа лизм и шовинизм главной опасностью
1 В пользу появления версий возможной вовле -ченности СССР во внутриполитические дела СФРЮ свидетельствовало и так называемое шпионское дело весны 1971 г. Однако, как уже позже отмечали исследователи, «неизвестная группа или отдельный представитель федеральной бюрократии попытались скомпрометировать хорватское партийное руководство, связав их с известными хорватскими антиюгославски настроенными эми -грантами в Германии, пытающимися создать независимое хорватское государство под советским протекторатом».
для югославского общества. При этом из тех же опрошенных групп соответственно 13,5%, 10%, 11,7% считали главной угро -зой для страны внешнюю агрессию.
Такая точка зрения не являлась домини ровавшей в среде военно политического истеблишмента. Еще в конце апреля 1971 г. командующий Загребским военным округом генерал - полковник Дж. Йованич сделал заявление о том, что ЮНА не будет вмешиваться во внутренние дела страны «за исключением случая, когда под угро зой окажется конституционный порядок». Действия главы СФРЮ в деле разреше ния внутриполитического кризиса, рас -сматривавшиеся иностранными анали тиками, в частности специалистами ЦРУ США, давали основания для выводов о том, что, «похоже, попытки Белграда под вигнуть военных играть большую роль во внутриполитических делах увенчались некоторым успехом. Надежда Тито заклю чается в том, чтобы военные были спо собны оказывать сдерживающее влияние на фракции местных партийных и госу дарственных руководителей».
Такая политика во многом способство вала становлению активной позиции пред -ставителей высшего командного состава ЮНА, которые предупреждали о том, что военные не преувеличивают «опасность оказания давления со стороны противника на нашу страну [СФРЮ] с целью создания дымовой завесы в отношении существую щих у нас трудностей и проблем».
Тема угрозы интервенции со стороны СССР была открыто озвучена 4 июля 1971 г. И.Б. Тито на заседании ЦК СКЮ, проходившем в Загребе, о чем было сооб щено в Вашингтон посольством США в СФРЮ.
Заявления о внешней угрозе, делав шиеся югославскими официальными лицами, публикации в прессе на фоне внутриполитического кризиса в СФРЮ, а также информация, получаемая по дипло матическим и разведывательным каналам, давали основания западным политикам и военным делать выводы о возможном раз витии советско югославских отношений. Весной 1971 г. Белград обратился к Риму с предложением заключить договор о совместном планировании обороны, что было воспринято итальянской стороной как явный признак опасения руководства СФРЮ по поводу возможных действий Москвы. В августе 1971 г. уже глава воен
ного ведомства Югославии и ее военный атташе в Риме обратились с предложе -нием более тесного военно технического сотрудничества и даже совместного использования баз ВВС двух стран на вза имной основе. В июле 1971 г. опасения по поводу действий СССР в отношении Югославии выказывали во время кон фиденциальных переговоров и консуль таций руководители Австрии и Италии. При этом исключалась прямая советская интервенция против СФРЮ, и рассма тривался вариант, когда внутриполити -ческая ситуация в Югославии ухудшится настолько, что Москва сможет вмешаться во внутриюгославские дела. Более жестко в июле 1971 г. оценивали ситуацию анали -тики ЦРУ США, которые не считали веро -ятной военную интервенцию со стороны СССР, т.к. сопротивление югославской стороны, ухудшение отношений Москвы и Вашингтона, а также обострение и без того сложных взаимоотношений СССР с КНР могли серьезно повлиять на между народные позиции Кремля.
Однако советская сторона продолжала свой прежний курс в отношении Белграда, и в августе 1971 г. Брежнев вернулся в раз говоре с Мичуновичем к вопросу о необ ходимости оказания помощи «здоровым силам» в СКЮ, к числу которых он отно сил и самого Тито. Тем временем в югослав -ской печати достаточно жесткой критике подвергались проводившиеся в Венгрии маневры Варшавского пакта, в связи с чем в редакционных статьях центральных изданий СФРЮ делались ссылки на пред ложения Румынии превратить Балканы в зону мира, свободную от ядерного оружия и иностранных баз, а также указывалось на важность Балканского региона для Европы и ее географической периферии — Средиземноморья и Ближнего Востока.
Складывавшаяся в советско юго славских отношениях ситуация привле -кала особое внимание Вашингтона, обе спокоенного возможным изменением баланса сил на Балканах в интересах СССР, а использование «доктрины Брежнева» (ограниченного суверенитета) в отноше нии СФРЮ оставалось для руководства США не совсем ясным. В этой связи ана литики разведывательных организаций США отмечали, что, несмотря на явное военное преимущество перед Югославией, военная акция против нее со стороны СССР и его союзников не была бы столь
простой, как в случае с Чехословакией, которая была окружена с трех сторон госу дарствами — членами ОВД. Наступление против СФРЮ могло осуществляться только по двум направлениям: из Венгрии в сторону Белграда и Загреба и из Болгарии в сторону Скопле (при том, что Румыния не участвует в данной операции). Более того, провести неожиданно такую опе -рацию было бы невозможно из за отсут ствия достаточного советского воинского контингента на границе с Югославией, а вооруженные силы СФРЮ были готовы оказать серьезное сопротивление. Образ действий югославской стороны в случае агрессии Варшавского пакта прогнозиро вался американскими аналитиками в сле дующем виде: оказание сопротивления на границах страны на протяженном фронте; совместные действия ЮНА и ТО с целью сдержать наступающие силы ОВД и не допустить агрессора вглубь страны. Для взятия под контроль территории СФРЮ вооруженные силы ОВД должны были бы насчитывать, как полагали югослав ские военные специалисты (и о чем знали американские аналитики), не менее 2 млн чел. Затяжной характер боевых действий был бы крайне опасен для СССР, учитывая международную реакцию на интервенцию против СФРЮ, включая возможное стол кновение с силами НАТО в регионе.
Позиции Югославии в складывав шейся ситуации вызывали серьезную озабоченность США. Несмотря на то что Вашингтон не ожидал прямой советской интервенции против СФРЮ, он пред полагал вероятность усиления давления СССР на Югославию. Отсутствие особых американских военных интересов в отно шении Югославии, тем не менее, не вли яло на внешнеполитические задачи США на «югославском направлении», заклю -чавшиеся в «укреплении независимости Югославии и [ее политики] неприсоеди -нения», т.к. подпадание СФРЮ под влия ние Москвы давало возможность СССР создать угрозу НАТО. Аналитики Совета национальной безопасности США отме чали важность геостратегического поло жения Югославии, находящейся между двумя блоками, и поэтому ее «неожидан ное движение в сторону СССР могло со здать угрозу политическому и стратегиче скому балансу в Европе».
В свою очередь, руководство соседней Албании, внимательно следившее за про
исходящим в СФРЮ, стремилось не допу стить ослабления политических отноше ний с Пекином — своим единственным стратегическим партнером. Пекин был исключительно заинтересован в укре плении отношений между Румынией, Югославией и Албанией как в политиче ском, так и военном отношении. В случае реализации этого проекта они могли стать своеобразным военно - политическим бло -ком, тесно связанным с КНР и выступаю щим в виде противовеса сразу в отноше нии двух пактов — Североатлантического и Варшавского. Реализация планов воен -ной агрессии СССР против Югославии и Румынии, по мнению Ходжи, была затруд нена возможными оборонительными дей ствиями этих двух стран, однако давление на Тито и Чаушеску со стороны Кремля он признавал.
Во время визита Брежнева в Югославию 22—25 сентября 1971 г. на переговорах с Тито глава КПСС заявил, что СССР не собирался и не собирается предпри -нимать каких либо военных мер против Югославии. На переговорах с президентом США Р. Никсоном Тито назвал спекуляци ями всевозможные рассуждения о неких советских намерениях и угрозах в отноше -нии Югославии, сославшись на личные беседы с Брежневым, который подтвердил ему приверженность принципам уважения независимости и суверенитета СФРЮ. Однако Тито подчеркнул особый статус Югославии, не входящей в Варшавский пакт. Внутриполитический кризис СФРЮ осенью 1971 г. продолжал развиваться и был способен оказать серьезное влияние как на оборонную политику страны, так и на военную доктрину, интерпретация которой в новых условиях могла привести к ее полному пересмотру.
В 1972 г. для большинства аналитиков и
политических наблюдателей было ясно, что кризис в СФРЮ, в конечном счете, закончится ее распадом, однако практи чески никто из государственных руково дителей как великих, так и малых стран не предполагал, насколько реален данный сценарий. Так, в частности, несмотря на пессимистичный прогноз возможного развития ситуации в соседней Югославии, глава Албании Э. Ходжа отверг предложе ние финского правительства об участии его страны в планировавшемся общеев ропейском совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе. Глава АПТ про -должал избранный им курс на сохранение закрытости страны и превращение ее в военный лагерь. В свою очередь, актив ные попытки Тито с помощью вооруженных сил предотвратить дезинтеграцию страны и повысить политическую роль и статус Югославской народной армии при вели к усилению раскола между ее выс шим командованием и командованием Территориальной обороны, подчиняв шимся республиканскому руководству. В Белграде, судя по всему, также не верили в возможность дезинтеграции, о чем свиде тельствовали слова Тито, произнесенные им в полемическом тоне осенью 1972 г.: «...как только у нас возникают мелкие кризисы, конфликты и т.д., пророчат, что Югославия распадется»1. С американской стороны, несмотря на сделанные ана -литиками выводы о возможном распаде СФРЮ, продолжала проводиться поли тика «осторожной поддержки», а СССР продолжал рассматривать титовскую Югославию с определенной долей осто рожности в идеологическом и внешнепо -литическом отношении.
1 Цит. по: Романенко С. Указ. соч., с. 367.
