CC BY
52
Вестник ПСТГУ.
Серия V: Вопросы истории и теории
Воронова Ариадна Александровна, канд. искусствоведения, зав. кафедрой истории и теории христианского искусства ПСТГУ Российская Федерация, 127051, г. Москва, Лихов пер., д. 6, стр. 1 [email protected]
христианского искусства.
2018. Вып. 32. С. 9-33 DOI: 10.15382/sturV201832.9-33
ORCID: 0000-0002-5702-3719
Раннехристианская архитектура внутренних районов Далмации:
ПРОБЛЕМЫ ТИПОЛОГИИ
А. А. Воронова
Аннотация: Раннехристианская архитектура внутренних районов провинции Далмации развивалась в условиях географической отсеченности от моря и его приморских центров, а горная местность этих земель затрудняла проникновение иноземных влияний, как и консервативность местного романизированного населения. Большинство поселений региона жили добычей железной руды и сельским хозяйством, о чем говорит простота интерьера и техники строительства церквей. В большинстве случаев села с церквами возникали на римских дорогах, соединяющих Приморье с внутренними районами, а также вблизи укрепленных объектов. Разрушения и перестройки большинства памятников происходили в нач. V в. при установлении в регионе власти остготов, когда образцами для местных церквей служили базилики крупных центров далматинского Приморья — Нароны и особенно столицы провинции — Салоны. В дальнейшем типология местных раннехристианских церквей за некоторыми исключениями демонстрирует относительную устойчивость, которая выражается в сочетании небольшого пространства для молящихся и большого количества вспомогательных помещений, включающих баптистерий. Редкостью в архитектурной типологии региона являются одна трехнефная базилика, два триконха, несколько двойных церквей, а также присутствие в некоторых церквах триумфальной арки и трансепта. Интерес представляет архитектурная пластика, по фрагментам которой выполнены реконструкции алтарных преград в трех церквах, а уникальное явление представляют собой древнегерманские руны (фу-тарк), вырезанные на одной из колонн триумфальной арки церкви в Брезе.
Специфика раннехристианской архитектуры внутренних районов римской провинции Далмации (земли нынешней Боснии и Герцеговины) обусловлена историческими событиями и географическим положением этих земель на границе больших геополитических структур. Здесь происходило соприкосновение средиземноморского и континентального регионов, пролегали древние пути с Востока на Запад, а также от Адриатики к Подунавью1. Рудные и природные богат-
1 Две самые большие реки — Неретва, впадающая в Адриатику, и Босна, впадающая в Черное море, — представляют собой главную связь Адриатики с Подунавьем (см.: Benac A., Lovrenovic I. Bosna i Hercegovina. Beograd; Sarajevo, 1980. С. 15).
ства привлекли сюда римские войска, которые покорили для Империи местные племена иллиров и паннонцев (ил. 1).
После реформы императора Диоклетиана системы римских провинций, состоящих из 12 диоцезов и объединенных в четыре префектуры, области к северу от линии, проходящей примерно по современным городам Баньа Лука — До-бой — Зворник, остались в составе провинции Паннония, а области к югу от этой линии — в составе провинции Далмация. В этом горном краю романизированные местные жители долго оставались консервативными и почитали древние культы, но в течение V в. христианизация стремительно продвигалась из ближайших религиозных и политических центров на побережье — Салоны и На-роны — и далее простиралась вдоль рек и дорог, через урбанизированные местности в направлении менее урбанизированных. При этом в условиях варварских нашествий римские императоры вынуждены были позволять варварам селиться внутри границ Империи на ее периферии, что привело к фактическому захвату ими власти в этих регионах. В 448 г. Империя отдала часть Паннонии гуннам, и таким образом была прервана последняя связь этих земель с центральной властью. Поэтому после смерти вождя гуннов Атиллы в 453 г. Далмация установила управление со своим представителем Марцеллином (454), что было вынужден-
Ил. 1. Провинции Римской империи — Далмация и Паннония. 1У—У1 вв. По Дж. Баслеру
10
ной мерой: он лишь связывал нити автохтонных муниципалитетов на большой территории, особенно во 2-й пол. V в., когда здесь перестала функционировать центральная власть и наступил политический вакуум. После смерти Марцелли-на (468) управление самостоятельной провинцией принял его племянник Юлий Непот, который в 474 г. заставил императора Гликерия отречься от власти и захватил управление над всем Западом. И хотя вскоре, в 480 г., Юлий Непот был свергнут, это короткое время столица Далмации Салона фактически была столицей западной части Империи, а Непот — последним легитимным ее властителем, признанным Восточной империей2.
При Юстиниане во внутренних районах Далмации частично восстановилась власть Империи, и лимес вдоль рек Неретвы и Босны активно укреплялся, однако новая эра античной цивилизации вернулась сюда лишь до первых лет VII в. Контакт центральной власти с окраинами был потерян, и Империя уже распалась на мелкие самоуправляемые единицы — муниципии, викусы и виллы, укреплялась сеть рефугий (прибежищ, укрытий) для местного населения на случай набегов варваров. Для их строительства часто служили древние крепости, как естественно защищенные участки, однако постепенно новые племена (здесь преимущественно славяне и авары) окончательно расселились в опустошенных землях вдоль границ и ассимилировались с местным романизированным населением.
Строительство христианских сооружений во внутренних, преимущественно горнодобывающих районах Далмации особенно активизировалось в период остготской власти в этих краях (490—535), когда наступил относительный покой и порядок, что способствовало консолидации христианства и создавало условия для строительной деятельности.
Поскольку первоначально христианство было религией городов, то неудивительно, что в эту глубокую и мало урбанизированную провинцию оно столь трудно проникало. Отсутствие активности христианства в этих краях до IV в. как раз является знаком того, что настоящих городов в классическом римском смысле здесь не было. Во внутренних районах провинции Далмации было предположительно лишь две колонии (Aquae S..., Ris...) и около 20 самоуправляемых муниципиев. В VI в. здесь отмечены всего четыре епископских резиденции (Delminium3, Baloie, Bistue, Sarsenterum). Епископальные центры стояли на значительных путях: Балоие — на дороге Салона—Сервитиум, Дел-миниум — на пересечении дорог западной Боснии, Сарсентерум — в направлении Андерба—Бистуе, одной из поперечных магистралей направления Адриатика — континент.
Что касается принадлежности выявленных церквей к епископским резиденциям, то следует вспомнить о различии понятия «епископ» в IV и VI вв. В IV и V вв. каждая свободная община имела своего епископа, но его компетенции не превосходили власть настоятеля храма в позднем смысле. В VI в. понятие «епи-
2 См.: Posavec V. Dalmacija u vrijeme Marcelina i Julija Nepota. Split, 2007. S. 135, 47-48.
3 Некоторые ученые оспаривают существование епископии в Делминиуме, утверждая, что это была резиденция управителя папских владений (см., например: Skegro A. Tobozna Del-minijska biskupija // Opusc. archaeol., 31. Zagreb, 2007. S. 283-302).
скоп» получает новое качество, и настоятели муниципальных церквей не носят уже название епископа, но сохраняют свои прежние функции, как, например, крещение. По мнению Дж. Баслера, почти все открытые раннехристианские церкви на территории Боснии и Герцеговины скорее всего были как раз резиденциями муниципальных епископов в понимании IV и V вв., т. е. настоятелей приходских церквей в понимании VI в.4 Следует к этому добавить, что большинство этих церквей располагались в зоне влияния (в том числе архитектурного) больших городов или на путях между ними.
Наиболее интересный пример ряда характерных явлений в архитектуре внутренних районов Далмации представляет собой объект в Могорело (ил. 2), который является одновременно античной виллой I—II вв. и укрепленным рефугием, с последующей трансформацией в комплекс христианских сооружений с двумя церквами. Первоначально здесь было большое приватное сельскохозяйственное имение (villa rustica), с обширным жилым домом и вспомогательными помещениями вдоль периметральных стен. Эта вилла пострадала в пожаре около III в., и на ее руинах на рубеже IV в. было построено государственное имение, служившее для снабжения города Нароны. Хозяйственная часть виллы I в. была встроена с небольшими изменениями и с теми же функциями (производство вина и масла, мельница и пекарня) в новое сооружение IV в. Новая вилла имела функции рефугия и поэтому была мощно укреплена. Прямоугольное в плане имение
Ил. 2. Могорело, план античной виллы с двойными церквами. Vв. По Дж. Баслеру
4 См.: Basler D. Arhitektura kasnoantiCkog doba u Bosni i Hecegovini. Sarajevo, 1972. S. 142143.
обнесено стенами с выступающими квадратными башнями по углам и по сторонам ворот; лишь на одном углу башня круглая из-за близости реки. Посередине юго-западной стены были малые ворота, усиленные башней, а остальные ворота были широкими и двухчастными, что хорошо видно по их отполированным порогам. Северные врата (Porta decumana) были украшены двумя сполиями-ортостатами в виде надгробных памятников (cippus), с акантом на одном блоке и виноградной лозой на другом. С востока и запада были также широкие врата, по терминологии каструма известные как Porta principalis, аналогичные северному входу, но не украшенные ортостатами.
Главное здание виллы представляет собой большой двухъярусный дворец, состоящий из ряда больших помещений, над которыми к северу надстроен портик с коринфскими колоннами. По краям здание заканчивается выступающими крыльями, каждое с одним большим помещением, причем все крылья имеют в портике каменную лестницу на верхний ярус. Нижний ярус был просто оформлен и служил в основном для практических целей, тогда как в жилых комнатах верхнего яруса полы были покрыты мозаикой, а стены расписаны мраморами. Вокруг здания с трех сторон тянулся сводчатый коридор, вероятно для прислуги. В целом планировка и организация виллы является традиционной для подобных позднеантичных вилл провинции Далмации, что подтверждают и капители колонн портика — почти единственные сохранившиеся детали этого здания — с острыми краями аканта и выпуклыми завитками по углам, напоминающие формы, характерные для эпохи Диоклетиана5.
Последняя по времени найденная монета датируется временем Гонория 388 г., что дает основание предположить сожжение виллы при вторжении остготов 401 г. Несколько небольших перестроек полуразрушенных зданий говорят о восстановлении здесь жизни в первых десятилетиях V в.: западные ворота были полностью заложены, а ворота к реке частично сужены. Только северные врата остались прежними, но вход в них был ограничен новым зданием, а подход к ним и портики этих врат были заложены с двух сторон. Вероятно, обитатели недолго задержались здесь, так как содержание виллы было дорогим. Государство не могло взять на себя ремонт имения — Западная империя шла к своему закату, а Восточная империя после присоединения к ней этих земель (437) не могла оказать им помощь. Поэтому в 1-й пол. V в. имение было заброшено6.
Через несколько десятилетий, во 2-й пол. V в., над разрушенными стенами античной виллы, в юго-западном углу комплекса одновременно были построены две параллельные друг другу церкви (basilicae geminae). Однако они были лишь зафиксированы после открытия в 1899—1903 гг., но не опубликованы и потом разрушены, так как главной целью этих раскопок была укрепленная вилла начала IV в. и военный лагерь далматинского лимеса. Консервация базилик проводилась Дж. Баслером в 1951 г., который скрупулезно собирал архитектурные фрагменты по всему комплексу и в отвалах раскопов, а их принадлежность к пе-
5 См.: Suic M. Anticki grad na istocnom Jadranu. Zagreb, 2003. S. 323-338.
6 Ценность виллы в Могорело в том, что это объект новой хозяйственной системы в римской державе. По этому и многим другим признакам вилла предшествует культуре раннего Средневековья — «palatium» варварских франков и тевтонцев (см.: Basler. Op. cit. S. 38-42).
риоду поздней античности (V в.) он определял по стилистическим признакам. От церквей сохранились лишь три контрольных участка стен и купель баптистерия, с помощью которых было точно определено расположение остальных частей базилик.
Важно отметить, что базилики ориентированы на восток, под углом 45 градусов по отношению к ортогональной планировке сооружений виллы7. При строительстве базилик применялись чисто римские приемы, а также активно использовались детали античной виллы, в частности прекрасно выполненные из камня с о. Корчула колонны, украшавшие ранее северный портик главного дворца. Ограждающие стены виллы во время строительства и бытования базилик сохраняли свою защитную функцию, а остальное пространство виллы использовалось с V в. как кладбище, которое со временем распространилось и вне стен. Многие его гробницы составлены из больших каменных блоков виллы (пороги, лестницы), а также здесь присутствуют погребения в амфорах, что характерно для Нароны.
Наос с пресбитерием занимают всего И пространства, что характерно для далматинских базилик. Следов синтрона не найдено, но в стене апсиды имеется прямоугольное углубление для горнего места в виде подиума. В северном помещении размещался баптистерий с купелью в форме креста со ступенями с каждой стороны и системой водоизоляции. В VI в. эта купель для взрослых была переделана в купель для детей (что происходило повсеместно) с устройством октагональной ограды. Помещение к востоку от баптистерия могло быть меморией или консигнаториумом: и то, и другое встречается в местных церквах. К восточной стене церкви по обеим сторонам от апсиды были пристроены три надземные погребальные камеры, в одной из которых стоял саркофаг V в. из известняка, без украшений и надписей, что характерно для региона. Южная церковь очень простая однонефная, но плохо сохранившаяся. Ряд архитектурных фрагментов находят свои аналоги в местных раннехристианских церквах8.
Во внутренних районах провинции Далмации присутствуют еще три примера двойных церквей. В ТУрбе, близ Травника, (ил. 3) было богатое римское поселение, что объясняется связующей ролью этого региона между двумя главными долинами Боснии: рек Врбаса и Босны. Как и повсюду в славянской части Балкан, здесь место раннехристианской церкви имеет топоним Црквина и небольшое возвышение.
Судя по плану, достаточно большой комплекс представляет собой две одно-нефные церкви с обширным двором между ними и вспомогательными помещениями при каждой из них. Однако северное помещение с апсидой церковью не называют. Южная (главная) церковь с нартексом и атриумом имеет с южной стороны пять помещений, восточное из них с апсидой (погребальная капелла), к западу от нее, вероятно, баптистерий. Как и в других местных церквах, стены здесь выложены из ломаного камня в технике opus insertum и устроен из-
7 См.: Curcic S. Architecture in the Balkans from Diocletian to Suleyman the Magnificent. Yale University Press. New Haven; L., 2010. Р. 39—40, 139. С. Чурчич считает, что комплекс мог быть епископской резиденцией.
8 См.: BaslerD. Bazilike na Mogorjelu / Nase starine. 1958. V. Sarajevo, 1958. S. 45-60.
Ил. 3. Турбе, план комплекса. Vв. По И. Бояновскому
вестковый пол. В главной церкви найдена колонна плиты престола и несколько железных предметов, лампа из красной глины христианского типа и изящная стеклянная candella. В гробнице с двумя ложами внутри церкви также найдены предметы раннехристианской эпохи (золотые украшения, монеты и энколпион). Малый прямоугольный вход в гробницу аналогичен погребальным сооружениям Салоны. Примечательно, что в Турбе обнаружен также языческий мавзолей V в. в виде простой целлы с аналогичной подземной гробницей. Здесь о влиянии погребальных сооружений Салоны говорят, прежде всего, лизены вдоль одной из продольных стен, которые считаются признаком влияния Сирии и в целом восточных провинций. Подобные влияния на архитектуру далматинского Приморья были обусловлены значительным присутствием в Салоне выходцев с Востока, где среди первых епископов было два сирийца — Домний и Примус9.
Руины церкви в Зенице (ил. 4) особенно интересны, так как по всем признакам она расположена внутри или вблизи поселения Bistue Nova, т. е. резиденции епископа Андрея, известного по документам Салонитанских соборов 530 и 533 гг. Bistue Nova была муниципием, что подтверждают четыре латинские надписи на сполиях в стенах этой церкви, найденные в ее окрестностях. О положении этого города здесь говорит не только богатство каменного декора и большое число сполий, но и документальное упоминание епископа провинции Далмации (sacredos) и римского муниципия (Urbis Romae), т. е. и в римский языческий период он был религиозным центром. Однако неясно, была ли эта церковь резиденцией местного епископа или только одной из церквей муниципия.
Эта двойная церковь состоит из двух смежных однонефных базилик (с дополнительной апсидой между ними, что создает на восточном фасаде впечатление трехапсидного пресбитерия) с нартекса и трех южных помещений. В северном наосе in situ найдено каменное основание алтарной преграды, которая представляла собой темплон обычного типа: прямоугольные базаменты с колоннами, деревянный эпистилий и парапетные плиты. Судя по плану, в пресбитерии были и две
9 См.: Basler. Arhitektura kasnoantiCkog doba u Bosni i Hecegovini. S. 116-118, 145-147; Curcic. Op. cit. P. 60.
Ил. 4. Зеница, план комплекса и реконструкция алтарной преграды. По Дж. Баслеру
поперечные преграды, с двумя колоннами с каждой стороны. В северной апсиде найдена плита основания престола и фрагменты синтрона с кафедрой. Южный наос служил баптистерием, по фрагментам октагональной ограды купели которого выполнена ее реконструкция. Кладка церкви состоит почти полностью из небрежно положенных сполий и ломаного камня. В наосах обнаружены семь захоронений и еще три в нартексе. Церковь была уничтожена пожаром.
Уникальной особенностью этой церкви является каменный декор алтарной преграды, по множественным фрагментам которой выполнена ее реконструкция. Примитивной стилизованной резьбой, но с большим разнообразием украшены все парапетные плиты преграды. На одной из них изображен равноконечный крест с расширенной нижней частью (crux portabilis), обычный для VI в., окруженный фигурами Доброго пастыря, льва, агнца и змей, с обрамлением из листьев аканта. На второй плите представлен в центре узкий крест с расширенными концами (форма V—VI вв.). Слева от креста изображена борьба льва со змеей, а сюжет справа утрачен, лишь внизу видна лоза в вазе. Эта плита также обрамлена стилизованными листьями аканта. Сохранились еще два фрагмента, составляющие третью плиту со сложным и качественно исполненным широким бордюром двойной полосы орнамента. На поле плиты по диагонали представлены два всадника с копьями и бегущий вепрь, причем кони и вепрь изображены гораздо лучше, чем люди. Четвертая плита заполнена в основном плетеным орнаментом. Обратная сторона плит обработана плоскими зубцами (ferrum dentatum), что говорит о датировке V в. Из деталей каменного декора церкви найдены также три обломка базаментов с орнаментом и фигурами змей, двухъярусная капитель с волютами и астрагалами, узкая вытянутая капитель с примитивными коринфскими волютами, обломок плиты с изображениями птицы, лилий и звезды, орнаментальный столбик от преграды или епископского трона, а также другие фрагменты плит и базаментов.
Представляется, что весь декор церкви составляет единый комплекс, выполненный «одной рукой» и по единому замыслу. Возможно, эти необычные сюжеты тематически отражают распространенные в регионе тенденции гностицизма — мир аллегорий и символов, борьбу Добра и Зла. Среди ученых превалирует датировка этих рельефов концом VI или VII—VIII вв. (с возможной их связью с искусством лангобардов этого периода), тогда как архитектура комплекса датируется V—VI вв.10
Последний пример комплекса с двойной (или даже тройной) церковью с вспомогательными помещениями и большим огороженным двором находится в селе Житомисличи (ил. 5). К северной церкви с алтарной преградой с севера примыкал баптистерий с крестильной купелью, вкопанной в землю. Южная церковь простая, однонефная, с полукруглой апсидой, как и северная. С юга к южной церкви примыкают еще несколько помещений. Между церквами размещены два небольших помещения: вероятно, восточное из них дьяконник, а западное — протезис (хотя возможна и погребальная функция этих помещений). Характер находок предполагает датировку V—VI вв.11 С. Чурчич считает, что это монастырский комплекс, тяготеющий к близлежащей Нароне как епископальному центру. Это вполне обоснованно, поскольку этот сакральный комплекс расположен в пустой местности, так как движение в римскую эпоху происходило по правому берегу Неретвы12.
В целом само возникновение двойных церквей во внутренних районах провинции Далмации несомненно связано с близостью крупных городов: На-роны (для Могорело и Житомисличей) и Бистуе Нова (для Турбе и Зеницы), но в первую очередь столицы всей провинции — Салоны. Епископальный комплекс двойных церквей Салоны не мог не оказать своего влияния на сложение этого архитектурного типа в глубинке, как и на стилистику отдельных деталей (тип колонн Могорело V в., в котором база и ствол составляют единое целое, аналогичен колоннам в наосе базилики Св. Анастасия на Марусинце)13. Несомненно также и наличие внутренних связей и взаимных влияний сооружений
10 См.: Basler. Arhitektura kasnoantickog doba u Bosni i Hecegovini. S. 125-134; Marasovic T. Dalmatia praeromanica. Ranosrednjovjekovno graditeljstvo u Dalmaciji. 4: Juzna Dalmacija, Bosna i Hercegovina, Crna Gora. Split; Zagreb, 2013. S. 310-315.
11 См.: Basler. Arhitektura kasnoantickog doba u Bosni i Hecegovini. S. 134.
12 См.: Curcic. Op. cit. P. 144.
13 См.: Chevalier P. Salona II. Recherches archéologiques franco-croates à Salone. Ecclesiae dal-matiae. L'architecture paléochrétienne de la province romaine de Dalmatie (IVe-VIIe s) T. 2. Rome: École Française de Rome, 1995. Р. 101-113.
Ил. 5. Житомисличи, план комплекса. V—VI вв. По С. Чурчичу
в глубине материка (например, атриум, экзонартекс и помещение при апсиде в Турбе по оформлению пространства близки примеру Могорело).
Главным и самым распространенным архитектурным типом раннехристианских церквей внутренних районов провинции Далмации являются комплексные базилики14, из которых мы рассмотрим три наиболее выдающиеся. Церковный комплекс в Дабравинах (ил. 6) расположен на возвышенном укрепленном месте вдали от поселений, что сразу навело исследователей на мысль о киновиальной общине, которую подтверждают и планировка комплекса, и его необычное декоративное убранство. Пресбитерий, а также апсидальная часть баптистерия занимают более трети наоса, что послужило одним из поводов считать церковь монастырской. Об этом же говорит и ряд малых помещений на свободном пространстве вне церкви.
Церковь состоит из трехчастного нартекса, наоса с апсидой, примыкающего с севера баптистерия с апсидой и двух южных помещений. Купель баптистерия в форме креста с закругленными углами наполовину вкопана в землю на глубину 60 см, в каждом крыле креста по две ступени вниз. Наличие баптистерия указывает на миссионерскую деятельность на землях, где долгое время оставался обычай и потребность крещения взрослых. Крещальная купель представляет собой комбинацию «вкопанного» и «надземного» типа, с возможностью двоякого
Ил. 6. Дабравине, план церкви и реконструкция фрагмента алтарной преграды.
V—VIвв. По Дж. Баслеру
14 См.: Chevalier. Op. cit. P. 68, 97-99, 181-184.
18
обряда — для взрослых, практиковавшегося во внутренних районах провинции Далмации в V в., и для детей, введенного здесь в течение VI в. Эти земли были в позднеантичную эпоху диким краем, в котором, возможно, и в VI в. требовались акции миссионерства.
Алтарная преграда лежала на каменных фундаментах, фрагменты которой найдены in situ, что дало возможность ее реконструкции в виде темплона с монолитными колоннами, состоящими из базаментов, стволов и капителей. Эпистилий, возможно, был каменным. Между двумя колоннами были вставлены рельефные плиты, разделенные каждая на два поля, обрамленных двойным астрагалом. На одном из них присутствует изображение креста с двумя агнцами и двумя голубями на горизонтальных рукавах креста, на которых висят лампады. В соседнем поле между двумя каннелированными колоннами и завесами представлена фигура бородатого босого человека с нимбом, в хитоне и гиматии, с кодексом в левой руке и благословляющей десницей (вероятно, фигура апостола). По верхнему краю плиты идет орнаментальный бордюр из ряда трилистников в полукруглых переплетающихся рамах.
Колонны монолитны и состоят из прямоугольного базамента, ствола и капители. Лицевая поверхность базамента украшена виноградной лозой с листьями и гроздьями, вырастающей из чаши. В верхней части обоих базаментов изображена рыба. Капитель состоит из голов быков по углам, над которыми размещены головы орлов, а в нижней трети капители изображена голова человека. Колонна другого типа имеет округлый выпуклый ствол, украшенный виноградной лозой, вырастающей из стилизованных чаш. Капители украшены головами овнов, над которыми вырастают спиральные волюты. Между головами животных размещены человеческие головки в капюшонах, головы медведей и оленей и человеческая фигура. Следующий тип капители состоит из двух зон: в верхней зоне изображены четыре птицы с распростертыми крыльями, в нижней части — неизвестные лики. Видна часть волюты с листьями. Подобный тип капителей известен в Салоне и Парентиуме.
Хотя алтарная часть уже при первых раскопках была в разоренном состоянии, найдено основание престола с гробницей под ним и двумя отверстиями для опор престола, фрагменты плиты престола и одной из его опор, синтрона и горнего места. Однако в целом интерьер суров и аскетичен: грубая каменная кладка из слегка притесанного ломаного камня (opus incertum), слабая известковая штукатурка на стенах, земляной пол. Здание погибло в пожаре при набегах аваров и славян в кон. VI или нач. VII в. (найдена стрела аварского типа, а ниже руин — монета императора Юстина (518—527) или Юстиниана (527—565)). Как и комплекс в Зенице, архитектура в Дабравине датируется V—VI вв., а декор — эпохой лангобардов VII—VIII вв.15
Комплексная церковь в Лепенице (ил. 7) по признакам своего расположения на высоком скалистом участке с укрепленными стенами относится к типу рефу-гия, что вкупе с ее декоративным убранством вызвало предположение о ее на-
15 См.: BaslerD. Arhitektura kasnoantickog doba u Bosni i Hecegovini. S. 78—82; Marasovic. Op. cit. S. 316-318.
Ил. 7. Лепеница, планрефугия и церкви. У—У1 вв. По С. Чурчичу и В. Скаричу
значении для монашеской общины16. Церковь имеет особенность в размещении баптистерия в пристроенном позднее помещении к западу от наоса. В остальном план традиционен: однонефный наос, нартекс и примыкающие с севера и юга вспомогательные помещения. В баптистерии первоначально была большая купель крестообразного плана с короткими рукавами, которая позднее была засыпана и в ней устроена новая, меньших размеров. Стены выложены из ломаного камня, а пол залит известкой по мелкому камню.
Большое число обломков малых колонн и украшенных плит, без сомнения, говорит о существовании алтарной преграды (фрагменты баз, стволов и капителей от шести больших колонн). Встречаются три варианта капителей: с пластичными листьями и множеством лепестков, из которых вырастает спираль из одного ствола и завершается как волюты, над его разделением расположен росток. У второго типа нет ростка, и положение волют другое. Третий тип сильно
16 См.: Сыте. Ор. ей. Р. 144.
вытянут, а в нижней части присутствуют два ряда стилизованных бутонов. Стволы больших колонн выполнены на токарном колесе и составляют одно целое с капителями и базами, которые едва выделены, как торусы и трохилы. Вместо плинтов колонны стоят на кубусах. Плиты алтарной преграды сохранились лишь в мелких фрагментах, изобилующих рельефными изображениями животных. Фрагменты трех импостов украшены виноградной лозой и цветами в кан-таросе. Малые колонны, возможно опоры престола, имевшего форму гробницы, украшены полуколоннами на одной из поверхностей. Их капители состоят из двух ветвей с листьями, вырастающими из волют.
Представляется, что первоначальная базилика была меньших размеров, а после разрушения не только поправлена, но и расширена. Величина огражденного рефугия нам неизвестна, но церковь, очевидно, была построена в первоначальном рефугии V в. и была небольшой, а в VI в. сильно перестроена. По всей вероятности, эти объекты были разорены во время прихода авар и славян в эти края17.
Комплексная церковь в селе Мокро стоит под холмом с величественными руинами крепости с античными фундаментами и средневековыми верхними частями. Эта крепость точно идентифицируется с названием «Мокрискик», упоминаемым Константином Порфирогенитом в его труде «Об управлении Империей», что говорит о ее значении в Х в. Следы средневекового бытования сохранила и церковь с прямоугольным планом, причем ширина больше длины, что традиционно для местных комплексных церквей с множественными вспомогательными помещениями с севера и юга, причем северные помещения могли служить не только для крещения, но и для поминовения усопших, а южные не были связаны с культовыми функциями. Здесь, как обычно, с севера к наосу примыкает баптистерий с редкой для этих земель формой купели с двумя сходами, с юга расположено еще одно помещение и нартекс с запада. В северо-западном углу наоса одновременно с церковью были устроены две одинаковые гробницы с двумя античными саркофагами с двускатными крышками.
В наосе церкви сохранились следы алтарной преграды с колоннами на базаментах и парапетными плитами (эпистилий, вероятно, был деревянным). Впервые на этих землях здесь, под престолом, было найдено углубление для положения мощей (sepulchrum): только в апсиде церкви в Дабравине присутствует гробница, в остальных базиликах под основанием алтаря земляной пол или каменное основание. Это свидетельствует о времени начала размещения мощей святых в основании престола в этом регионе, при том что на Востоке это было введено как обязательное явление только с 787 г. решением VII Вселенского Собора.
Ряд находок подтверждают датировку церкви V в. или нач. VI в.: фрагменты баз колонн, рельефные пилоны как опоры престола, обломки орнаментальных плит, капителей, импостов. Мотивы и способы выполнения орнаментов различны, но превалирует лоза аканта, традиционная для всего Средиземноморья в течение многих веков. Вероятно, здесь работали два мастера: один в старом, более или менее классическом духе, другой — больше «в духе времени» постклассического периода, характерного для провинции. В VII—VIII вв. применя-
17 См.: Basler. Op. cit. S. 88-91.
лись позднеантичные мотивы, но в грубом исполнении, особенно в провинции, когда строительство повсюду замерло18.
Некоторые комплексные церкви внутренних районов провинции Далмация имеют характерные особенности, позволяющие проследить направленность
влияний на формирование их архитектуры и стилистики декора. Две церкви, причем достаточно отдаленные друг от друга, представляют такой особый тип плана, как триконх, точнее, триконхальный пресбите-рий. В селе Заложье, удаленном от древних местных муниципиев к западу, в направлении Ядера и Салоны, в нескольких десятках метров друг от друга расположены две раннехристианские церкви, одна из которых имеет традиционный комплексный план. Вторая церковь с подобным планом (ил. 8), но с трикон-хальной восточной частью, а также аналогичная церковь в Циме (ил. 9) заставляют вспомнить триконхи далматинского побережья, происхождение которых берет начало от первых погребальных сооружений античной Салоны с множественными конхами. Такой же механизм формирования планов мы видим в церквах в Заложье и Циме: небольшие частные мемории с захоронениями в боковых конхах, постепенно обраставшие вспомогательными помещениями19. Влияние искусства Салоны несомненно и в качественном декоре алтарных преград обеих церквей, геометрическом в Заложье и фигуративном в Циме: вереницы агнцев, обращенных к кресту, рыбы, павлин, виноградная лоза. Обе церкви датируются V—VI вв.20
Ил. 8. Заложье, план триконхальной церкви и реконструкция алтарной преграды. V—VI вв. По Дж. Баслеру
Ил. 9. Цим, план триконхальной церкви. V—VI вв. По Дж. Баслеру
18 Cm.: Basler. Op. cit. S. 100—104; Sergejevski D. Bazilika u Mokrom // Glasnik zemaljskog muzeja u Sarajevu, XV-XVI. 1960-1961. S. 211-227.
19 Cm.: Vezic P. Dalmatinski trikonhosi // Ars adriatica. Casopis Odjela za povij est umjetnosti Sveucilista u Zadru. 2011. № 1. S. 27-56; Curcic. Op. cit. P. 154-155.
20 Cm.: BaslerD. Op. cit. S. 73-75, 120-125.
Есть в регионе пример и другого влияния архитектуры Салоны и Яде-ра на формирование плана церквей в глубине материка. Это со всей очевидностью представлено трехнефной базиликой в селе Отиновци (ил. 10) с нартексом и тремя апсидами, причем средняя значительно длиннее боковых. Сохранились камни от свода и, возможно, от аркад нефов, а также фрагмент ствола колонны. При остальных общих для Востока и Запада признаках (престол в алтаре, повышенное несколькими ступенями пространство пресбитерия, сводчатые гробницы в нартексе и южном нефе), датирующих церковь VI в.21, композиция плана не вызывает сомнения в его связях с архитектурой трехнефных базилик далматинского побережья.
Весьма показательное явление представляет ряд церквей, демонстрирующих архитектурные связи с восточными и южными регионами Балкан, т. е. регионами византийского влияния. Это церкви с трансептами и (или) триумфальными арками, иногда предположительно тройными (трибелонами). Примером служит церковь в селе Майдан (ил. 11) с трансептом, подковообразной апсидой и длинным амвоном с платформой перед апсидой. Перед западным фасадом было помещение, вероятно, катихумена, судя по ступеням и платформе, напоминающей амвон. Описаны многие фрагменты алтарной преграды: капители, базы, колонны, базаменты, плита с рельефным обрамлением (архитрав был деревянным). Форма капители типична для VI в.: четыре гладких листа на стебле, обрамленные глубоко врезанной чертой. С обеих сторон от амвона in situ сохранились две базы колонн, несущих триумфальную арку; кроме того, были найдены многочисленные фрагменты самих колонн и капителей. Поскольку промежутки между этими колоннами и углами боковых стен весьма малы, то в этих местах на уровне триумфальной арки должны были быть перемычки или малые арки, образующие трибелон. В северном помещении церкви размещался баптистерий, но не с обычной купелью в полу, а с круглым постаментом для крещального сосуда, над которым был устроен киворий с четырьмя отверстиями для опор. Баптистерий для крещения младенцев, традиционный с VI в., вкупе с наличием триумфальной арки датирует церковь нач. VI в.
21 См.: Basler. Op. cit. S. 108—109. Называют еще две трехнефные базилики в регионе: в Куменовичах и в Устиколине близ г. Фоча. См.: VeletovacE. Kasnoanticke bazilike u Bosni i Her-cegovini / Filozofski fakultet Sarajevo. Knjiga XVII. Sarajevo, 2016. S. 295.
Ил. 10. Отиновци, план трехнефной базилики. VIв. По В. Доличу
Ил. 11. Майдан, план церкви. VIв. По Дж. Баслеру
Весьма близкий аналог этому примеру представляет церковь в селе Оборци (ил. 12) также с трансептом и триумфальной аркой, от которой сохранились in situ две базы колонн и два фрагмента южной колонны. Нагрузку триумфальной арки помогали нести две малые арки по сторонам от нее, образуя трибелон и перенося нагрузку на стены трансепта. Арка, вероятно, была деревянной (ее камней не найдено), как и алтарная преграда. В апсиде сохранился синтрон, а над апсидой, судя по находкам камней, была конха. Под северным крылом трансепта была устроена гробница, а всего в церкви найдено четыре сводчатые гробницы позд-неантичного типа с входом снаружи. Захоронения произведены с 470 до 536 г. или чуть позже, в период власти остготов в этих краях, когда церковь была активно действующей. Она существовала на протяжении V—VI вв., а строили ее во 2-й пол. V в., возможно, те же мастера, которые возвели церковь в Майдане: их планы, некоторые архитектурные детали, способ кладки, состав штукатурки, кровля и полы близки друг другу или одинаковы22.
Третья базилика VI в. с трансептом была открыта в селе Благай на Япре (ил. 13), горнодобывающем римском поселении с некрополем, на месте жилых зданий раннего периода, сохранившихся в двух слоях, из которых ранний относится к IV в. Сама базилика возникла путем перестройки и достройки прежней церкви. Благодаря уникальной для здешних мест особенности — обширному атриуму перистильного типа с аркадами — она до сих пор представляет собой самое крупное раннехристианское сооружение в Боснии (42 х 17,5 м). Остальные компоненты плана традиционны для внутренних районов провинции Далмации: наос с апсидой, боковые нефы, баптистерий и пристройка типа мемории. Помещение при мемории, вероятно, служило дьяконником или в ранней фазе баптистерием. Весьма необычны для местных церквей мозаики на главном фасаде и мощение галерей атриума полигональными плитами. В церкви найдены такие детали декора, как плита алтарной преграды с резным крестом и крестом в круге на средокрестии, камень с выемкой для закрепления плиты алтарной пре-
22 См.: Basler. Op. cit. S. 92-94, 107-108; Idem. Bazilika u Oborcima / Nase starine. VII. 1960. S. 59-71; Curcic. Op. cit. P. 152.
Ил. 12. Оборци, план церкви. V—VI вв. По Дж. Баслеру
Ил. 13. Благай на Япре, план церкви. VIв. По Дж. Баслеру
грады в стене, фрагменты корпуса и капители мраморной колонны, два импоста из атриума — сполии античной и иллирийской ары с вырезанными кругами и фигурой оленя. Типология архитектуры, характер декора и само географическое положение памятника в Западной Боснии, а также клеймо SISCIA на плитах мощения наоса говорят о влиянии как этого античного центра, так и крупных приморских городов (Салоны и Ядера).
Еще одна церковь с интересными особенностями находится на древнем пути из Салоны вглубь материка, вблизи одного из племенных центров делма-тов, с остатками мощной крепости, которая затем переместилась на равнину, где был построен мощный рефугий с множеством встроенных сполий (ныне село Врба). Базилика относится к крупным объектам этого типа и типологически тра-диционна для внутренних районов провинции V и VI вв. (ил. 14). Однонефная церковь имела нартекс и вспомогательные помещения в северной части, среди которых был баптистерий с необычной для этого региона и эпохи малой купелью в форме полукруга, примыкающей к стене над уровнем пола, а также мемо-рия, протезис и консигнаториум.
Некоторые элементы архитектуры вдоль южной стены базилики указывают на наличие деревянной галереи, опиравшейся на откопанные стены и базы. Этому могли служить обе стены с южной стороны наоса и нартекса, как и базы на полу. Вероятно, на этих каменных базах стояли две деревянные опоры, поддерживавшие деревянную конструкцию галереи для женщин (matгoneum).
В алтаре сохранились гладкие базы колонок престола, а место закладки мощей лишь отмечено; частично сохранился синтрон и горнее место. Уникальным явлением для местных раннехристианских церквей является наличие двух преград в пресбитерии: одна отделяет пространство в апсиде вокруг престола от остальной части алтаря (она опирается на два прямоугольных пилона), другая отделяет пресбитерий от наоса. Эта преграда шириной 30 см по краям завершается усилениями, на которые, по всей вероятности, опиралась триумфальная арка.
Отдельные части объекта выполнены корректно и качественно: пространство пресбитерия с синтроном, крещальная купель в баптистерии, гробница в консигнаториуме, кладка стен, нижний слой пола в первой строительной фазе. Возможно, могли быть разные условия разных фаз строительства, адаптаций и расширений объекта в течение времени. Таким образом, хотя некоторые элементы постройки ясно демонстрируют позднеантичный способ строительства, тем не менее очевидны еще очень живые античные строительные традиции в этом объекте, который выполнен местными строителями и резчиками.
Ил. 14. Врба, план церкви. VIв. По И. Бояновскому
Из архитектурной пластики найдены восемь фрагментов с изображением латинского креста (crux capitata), много фрагментов колонн разных размеров, порогов, консолей, баз, обрамлений, семь обломков плиты престола и много фрагментов его опор, две импост-капители и два пилястра с латинским крестом, плита преграды. Многочисленны фрагменты античных, преимущественно надгробных памятников, использованных как сполии. Эти находки, среди которых присутствуют и ювелирные украшения, связанные с искусством Салоны, позволяют отнести памятник к местному романизированному населению VI в., точнее около 550 г. Базилика была разрушена и сожжена при вторжении аваров 597 г.23
Церковь в селе Баре (ил. 15), также расположенном на античных путях между Приморьем и горнодобывающими районами в глубине материка, на месте доисторического и затем римского поселения, демонстрирует новые особенности в традиционной композиции плана местных церквей. В первую очередь это единое пространство обширного нартекса и северных помещений с баптистерием, в котором размещена крестообразная купель, типичная для региона (например, в Могорело) и подобная памятникам салонитанского круга. Она первоначально предназначалась для крещения взрослых, с полным погружением. Когда с VI в. чин крещения изменился на обливание и стали только крестить детей, то купель была приспособлена к этому (западный рукав креста купели заложен, а дно поднято на глубину 0,5 м). В алтаре частично сохранился синтрон, а по сторонам апсиду фланкировали колонны, несущие триумфальную арку (найдены основания их баз). По совокупности всех признаков строительство базилики датируется V в.24
Последним будет рассмотрен памятник, расположенный недалеко от античного муниципия Bistua Nova, в селе Бреза (ил. 16), где открыты две раннехристианские церкви, но от одной из них сохранился лишь нартекс. В нем найдены фрагменты парапетных плит со сквозной резьбой (транзены), а также три плиты, полностью идентичные примерам из Дабравины. Однако главным явлением стало открытие второй церкви с уникальной для данной местности композици-
23 См.: Bojanovski I. Kasnoanticka bazilika u Vrbi na Glamockom Polju // Glasnik zemaljskog muzeja u Bosni i Hercegovini u Sarajevu. Nova serija, sveska. 1981. 35/36. S. 195-209.
24 См.: Glavas T. Starokrsóanska bazilika u Barama kod Konjica // Ibid. 1986. 40/41. S. 113-127.
ИЛЧ Starija faza
НЙЙ Miada faza R 0 1 2 3 4 5
Ш ESSSÜ.
Ил. 15. Баре, план церкви. Ve. По Т. Главашу
Ил. 16. Бреза, план церкви и реконструкция фасадов. VI в. По Дж. Баслеру
ей плана и монументальной архитектурой, создающей облик трехнефной базилики. С трех сторон (кроме подковообразной апсиды) наос окружен портиками на колоннах, на которых лежат аркады из туфа. По сторонам апсиды размещены два помещения, очевидно, жертвенник и дьяконник. Перед восточным боковым входом — базилика имеет ориентацию север—юг — пристроен массивный портал в форме трибелона. На главном северном фасаде, фланкированном двумя мощными башнями, был вход в портик, но из него можно было только подняться по лестнице на верхний ярус галерей.
Своеобразие сооружения составляет не только его план, но и каменная пластика: колонны, капители и окрашенные красным скульптурные прото-мимы с головами вепря и овна, которыми, вероятно, была украшена апсида. Стволы выпуклых колонн выполнены из мергеля на токарном колесе и декорированы кольцами из плоских желобков. Прямоугольные базы колонн без выраженного плинта имеют скошенные углубления по верхним углам, что характерно для раннероманской архитектуры. Капители похожи на импосты и состоят из двух плинтов, между которыми расположены вогнутые остроконечные арочки. Среди находок присутствуют и малые колонны (возможно, от трифория на главном фасаде) с капителью, фронтальная поверхность которой украшена крестом в мандорле. В стены вставлено множество античных сполий с латинскими надписями, одна из которых на погребальном циппусе, вложенном в стену апсиды лицевой стороной вниз, упоминает местное иллирийское племя DESITIATI25.
25 См.: Basler. Ор. еИ. S. 70-75.
Несмотря на такие характерные признаки христианской функции сооружения, как капители с крестом, существуют версии и о его светском назначении, основанные на весьма условной схожести с дворцами Равенны и Сплита, а также отсутствии признаков алтарной преграды и престола26, хотя это встречается и в других местных церквах (зачастую эти элементы устройства алтаря были деревянными, а церковь горела в пожаре). Уникальной особенностью церкви является вырезанная на одной из колонн надпись, представляющая собой древнегер-манские руны (футарк). Наличие в церкви футарка рядом ученых объясняется как раз светской функцией сооружения, однако последние исследования выдвигают гипотезу, что сосуществование латинского алфавита и футарка в одном здании может указывать на раннехристианский ритуал освящения церкви. Он предполагает связь между двумя алфавитами и так называемым crux decussata — крестом в форме буквы «X», соединяющим четыре угла церкви во время церемоний инаугурации, а также при проектировании церкви27. Важную роль в принесении литургических текстов в Далмацию мог сыграть бенедиктинский орден, который имел здесь значительное влияние в VI в., поскольку император Юстиниан поддерживал контакты со святым Бенедиктом (480—547) и пожаловал ему несколько местных владений28.
Футарк из Брезы сильно отличается от рунических надписей на камнях в Скандинавии, и уже по этой причине маловероятно, что руны имели какую-либо светскую функцию, а на версию, что руны использовались для освящения церкви, указывает наличие всего футарка, как и всего латинского алфавита. Кроме того, стиль надписи больше подходит для резьбы по дереву, но также используется в металле, что характеризует германских мастеров, а не византийских (в церкви найден германский умбон (наконечник щита), типичный для VI в.). Надпись в Брезе не может быть отнесена к готской рунической традиции, но должна рассматриваться в свете лангобардских надписей, географически ближайшими примерами чему могут служить предметы с рунами, найденные в Ак-винкуме близ Будапешта, Безенье (Венгрия) и Пфорцене (Бавария). Поскольку лангобарды примерно с 535 до 567 г. жили в северной части Боснии и регионе между реками Босна и Дрина, где находится Бреза, были в хороших отношениях с императором Юстинианом29 и должны были хотя бы частично христианизироваться, вероятнее всего, именно они вырезали футарк на колонне. Освящение построенной в период короткого затишья между нашествиями варваров церкви,
26 См.: Marasovic. Op. cit. S. 326-327.
27 Ритуал освящения новой церкви описан в «Egbert Pontifical», книге наставлений для епископа (по имени первого архиепископа Йоркского Эгберта (732-766)), которая хранится в Париже (МС Lat. 10575). В ней описано таинство (f. 46v), при котором епископ берет свой посох и пылью с пеплом чертит на полу латинский алфавит по диагонали от одного угла церкви к другому, переходит в третий угол и проводит вторую диагональ греческим алфавитом. См.: Een kruis van kerken rond Koenraads hart // Utrecht kruispunt van de Middeleeuwsekeik / K. Stad-houdeis, A. Mekking, eds. Zutphen, 21-53. Цит. по: Looijenga T. Who wrote the Breza futhark, and why? / Grippe, Kamm und Eulenspiegel. Festschrift fur Elmar Seebold zum 65. Geburtstag. Walter de Gruyter — Berlin; N. Y., 1999. P. 270-271.
28 См.: Basler. Op. cit. S. 19, 139.
29 См.: Б}уриЦ. Б. Варварска инвазща на Европу. Германи и Римско царство 375-575. Бео-град, 2010. С. 172-175.
во время которого на двух столпах были вырезаны футарк и латинский алфавит, можно рассматривать как акт сотрудничества и примирения христиан и лангобардов, возможно предшествующий крещению группы лангобардов30 .
Однако на первой волне варварских вторжений ситуация была совсем другая: из письма св. Иеронима Стридонского (на месте античного Стридона ныне село Шуице в Боснии) Элиодору (398) мы узнаем об убитых епископах и священниках, как и о разрушенных церквах во внутренних районах провинции Далмации31. Беспорядочно выложенные стены всех раннехристианских церквей внутренних районов провинции Далмации говорят об эпохе государственного и общественного упадка, когда Западная империя пала, а Восточная еще не достигла полной мощи своей власти в этих краях. Разрушения и перестройки большинства памятников происходили в нач. V в., при установлении власти остготов между 401 и 403 гг.
В целом же географическая отсеченность внутренних районов Далмации от моря и его приморских центров, а также горная местность этих земель затрудняли проникновение иноземных влияний, а консервативность местного романизированного населения обусловила его долгое сопротивление новшествам, в том числе в архитектуре. Большинство поселений региона жили добычей железной руды и сельским хозяйством, о чем говорит простота интерьера и техники строительства. Кроме того, в большинстве случаев эти села возникали на римских дорогах, соединяющих Приморье с внутренними районами, а также вблизи укрепленных объектов32.
Типология местных раннехристианских церквей, за некоторыми исключениями, демонстрирует относительную устойчивость, которая выражается в сочетании небольшого пространства для молящихся и большого количества вспомогательных помещений. Эта комплексность плана вызвала в местной научной литературе термин «боснийский тип церкви», хотя встречается и формулировка «наронитанский тип церкви», указывающая на влияние крупного близлежащего приморского центра Нароны. На территории античной Нароны раскопаны две церкви V в., одна из которых представляет собой типичный для далматинской «глубинки» комплексный вариант церкви с трансептом и множественными аннексами33. Вторая церковь — однонефная с двумя боковыми аннексами в восточной части, образующими как бы трансепт, — входила в состав рустичной виллы в пригороде Нароны34.
Однако эта типология представляется вторичной, по сравнению с архитектурой гораздо более влиятельной метрополии и античной столицы всей провинции Далмации — Салоны, для которой характерны подобные объекты, т. е. вытянутые базилики (хотя и трехнефные) с вспомогательными помещениями (церковь в обновленном епископальном центре, базилики в Манастирине и
30 См.: Looijenga. Op. cit. P. 263-275.
31 См.: Posavec. Op. cit. S. 112.
32 См.: Veletovac. Op. cit. S. 277.
33 См.: Marin E. i suradnici. Sveti Vid // NARONA. Niz Arheoloskog muzeja — Split. I. Split, 1999. S. 16-31.
34 См.: Idem. Eresove Bare // NARONA. Niz Arheoloskog muzeja — Split. III. Split, 2002. S. 24-42.
Марусинце). Базиликальный тип такой схемы плана в Салоне получил полное развитие в V в. и в дальнейшем послужил образцом для комплексных церквей во внутренних районах провинции, хотя и претерпел существенные изменения: церкви там строились однонефные (исключение — Отиновци), а вспомогательные помещения занимали больше места, чем пространство для верующих. Процесс формирования таких комплексных церквей зачастую происходил на античной основе: на фундаментах языческих культовых объектов, с использованием профанных античных объектов или их частей, а также на основе частных мавзолеев в приватных виллах35. Со временем под влиянием строительной практики и литургических потребностей к наосу добавлялись некоторые новые содержательные и стилистические формы, в результате чего вскоре развивается тип церкви с большим числом вспомогательных помещений. Новшеством в местной архитектуре стало соединение типов двойных и комплексных базилик, что неудивительно для V в. с его гибридными типами, в которых в результате сочетания старых типов образуются новые36. Вполне вероятно открытие и других новых явлений в раннехристианской архитектуре далматинской «глубинки», что доказывают современные открытия местной археологии: некоторые ранее открытые сооружения после дальнейших раскопок заставляют ученых изменить свое мнение об их типологии37.
Ключевые слова: раннехристианская архитектура, типология церквей, провинция Далмация, Босния и Герцеговина, комплексные церкви, двойные церкви, триконхи.
Список литературы
Воронова А. Способы формирования раннехристианских комплексов Северной Далмации и островов Кварнера // Искусство христианского мира. № 14. М.: Изд. ПСТГУ. С. 59-67.
Basler В. Arhitektura kasnoantickog doba u Bosni i Hecegovini. Sarajevo, 1972. Basler В. Bazilika u Oborcima // Nase starine. VII. Sarajevo, 1960. Basler В. Bazilike na Mogorjelu // Nase starine. V. Sarajevo, 1958. Benac A., Lovrenovic I. Bosna i Hercegovina. Beograd; Sarajevo, 1980.
Bojanovski I. Kasnoanticka bazilika u Vrbi na Glamockom Polju // Glasnik zemaljskog muzeja u
Bosni i Hercegovini u Sarajevu. Nova serija, sveska 35/36, 1981. Chevalier P. Salona II. Recherches archéologiques franco-croates à Salone. Ecclesiae dalmatiae. L'architecture paléochrétienne de la province romaine de Dalmatie (IVe-VIIe s). T. 2. Rome: École Française de Rome, 1995. Curcic S. Architecture in the Balkans from Diocletian to Suleyman the Magnificent. Yale University Press. New Haven and London, 2010.
35 См.: Воронова А. Способы формирования раннехристианских комплексов Северной Далмации и островов Кварнера // Искусство христианского мира. № 14. М.: Изд. ПСТГУ, 2017. С. 59.
36 См.: Curcic. Op. cit. P. 153.
37 См.: Migotti B. Early Christian Archaeology of Dalmatia: The State of Research and Selected Problems // O. Heinrich-T., Niklot Krohn, Sebastian Ristow, Christianisierung Europas. Entstehung, Entwicklung und Konsolidierung im archäologischen Befund. Internationale Tagung im Dezember 2010 in Bergisch-Gladbach. Regensburg: Verlag Schnell & Steiner. P. 187-212.
Glavas T. Starokrsöanska bazilika u Barama kod Konjica // Glasnik zemaljskog muzeja u Bosni i Hercegovini u Sarajevu, 40/41, 1986.
Looijenga T. Who wrote the Breza futhark, and why? // Grippe, Kamm und Eulenspiegel. Festschrift fur Elmar Seebold zum 65. Geburtstag. Walter de Gruyter — Berlin; N. Y., 1999.
Marasovic T. Dalmatia praeromanica. Ranosrednjovjekovno graditeljstvo u Dalmacij i. 4. Juzna Dalmacija, Bosna i Hercegovina, Crna Gora. Split; Zagreb, 2013.
Marin E. i suradnici. Eresove Bare // NARONA. Niz Arheoloskog muzeja — Split. III. Split, 2002.
Marin E. i suradnici. Sveti Vid / NARONA. Niz Arheoloskog muzeja — Split. I. Split, 1999.
Migotti B. Early Christian Archaeology ofDalmatia: The State ofResearch and Selected Problems / O. Heinrich-Tamaska, N. Krohn, S. Ristow. Christianisierung Europas. Entstehung, Entwicklung und Konsolidierung im archäologischen Befund. Internationale Tagung im Dezember 2010 in Bergisch-Gladbach. Regensburg: Verlag Schnell & Steiner, 2010.
Posavec V. Dalmacija u vrijeme Marcelina i Julija Nepota. Split, 2007.
Sergejevski D. Bazilika u Mokrom // Glasnik zemaljskog muzeja u Sarajevu. XV-XVI. 19601961.
Skegro A. Tobozna Delminijska biskupija // Opusc. archaeol., 31. Zagreb, 2007.
Suic M. Anticki grad na istocnom Jadranu. Zagreb, 2003.
Veletovac E. Kasnoanticke bazilike u Bosni i Hercegovini // Filozofski fakultet Sarajevo. Knjiga XVII. Sarajevo, 2016.
Vezic P. Dalmatinski trikonhosi // Ars adriatica. Casopis Odjela za povijest umjetnosti Sveucilista u Zadru. 1/2011. Zadar, 2011.
Бjури Ц. Б. Варварска инвазща на Европу. Германи и Римско царство 375-575. Београд, 2010.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia V: Voprosy istorii i teorii khristianskogo iskusstva.
2018. Vol. 32. P. 9-33
DOI: 10.15382/sturV201832.9-33
Ariadna Voronova, Candidate of Sciences in Art Criticism, Head of the Department of History and Theory of Christian Art6 St. Tikhon's Orthodox University for the Humanities 6/1 Likhov Pereulok, Moscow, 127052, Russian Federation [email protected]
ORCID: 0000-0002-5702-3719
Early Christian Architecture of the Interior of Dalmatia: Problems of Typology
A. Voronova
Abstract: The early Christian architecture of the interior of the province of Dalmatia developed in the context of geographical isolation from the sea and its coastal centres. The mountainous terrain of these lands along with the conservatism of the local romanised population hampered the penetration of foreign influences. Most of the settlements in the region lived by mining iron ore and agriculture, which found
its reflection in the simplicity of the interior and construction of churches. In most cases, the village churches were built on the Roman roads connecting the littoral with the hinterland, as well as close to fortified sites. The destruction and rebuilding of the majority of monuments occurred at the beginning of the 5th century with the establishment in the region of the power of the Ostrogoths, when basilicae of major centres of the Dalmatian coast — Narona and particularly Salona, the capital of the province, — served as examples for local churches. Later on, the typology of local early Christian churches, with some exceptions, demonstrates a relative stability, which is expressed in a combination of a small space for praying and a large number of auxiliary rooms, including baptistery. The following structures are quite rare in terms of the architectural typology of the region: one three-aisled basilica, two triconchal churches, several double churches, the presence in some churches of the triumphal arch and the transept. Of interest is the architectural plastic, with the fragments of which a reconstruction of altar barriers in three churches has been carried out; a unique phenomenon is the ancient German runes (Futhark), carved on one of the columns of the triumphal arch in the church of Breza.
Keywords: early Christian architecture, typology of churches, province of Dalmatia, Bosnia
and Herzegovina, complex churches, double churches, triconchal churches.
References
Basler D. (1958) "Bazilike na Mogorjelu". Nase starine, 1958, vol. 5, pp. 45-60.
Basler D. (i960) "Bazilika u Oborcima". Nase starine, 1960, vol. 7, pp. 59-71.
Basler D. (1972) Arhitektura kasnoantickog doba u Bosni i Hecegovini. Sarajevo.
Benac A., Lovrenovié I. (1980) Bosna iHercegovina. Belgrade; Sarajevo.
Bjuri Dz. B. (2010) Varvarska invazja na Evropu. Germani i Rimsko tsarstvo 375—575 [Barbarian Invasion of Europe. Germanic Tribes and Roman Empire 375-575]. Belgrade (in Serbocroatian).
Bojanovski I. (1981) "Kasnoanticka bazilika u Vrbi na Glamockom Polju". Glasnik zemaljskog muzeja u Bosni i Hercegovini u Sarajevu. Nova serija, sveska 35/36, pp. 195-209.
Chevalier P. (1995) Salona II. Recherches archéologiques franco-croates à Salone. Ecclesiae dalmatiae. l'architecture paléochrétienne de la province romaine de Dalmatie (IV- VII s.), vol. 2. Rome.
Ourcié S. (2010) Architecture in the Balkans from Diocletian to Suleyman the Magnificent. New Haven; London.
Glavas T. (1986) "Starokrséanska bazilika u Barama kod Konjica". Glasnik zemaljskog muzeja u Bosni i Hercegovini u Sarajevu, 1986, vol. 40/41, pp. 113-127.
Looijenga T. (1999) "Who Wrote the Breza Futhark, and Why?", in Grippe, Kamm und Eulenspiegel. Festschrift fur Elmar Seebold zum 65. Geburtstag. Berlin; New York, pp. 263-275.
Marasovié T. (2013) Dalmatia praeromanica. Ranosrednjovjekovno graditeljstvo u Dalmaciji. 4. Juzna Dalmacja, Bosna i Hercegovina, Crna Gora. Split; Zagreb.
Marin E. (1999) "Sveti Vid". NARONA. Niz Arheoloskogmuzeja, 1999, vol. 1. Split.
Marin E. (2002) "Eresove Bare". NARONA. Niz Arheoloskog muzeja, 2002, vol. 3. Split.
Migotti B. (2010) "Early Christian Archaeology of Dalmatia: The State of Research and Selected Problems", in O. Heinrich-Tamaska, N. Krohn, S. Ristow (eds.). Christianisierung Europas. Entstehung, Entwicklung und Konsolidierung im archäologischen Befund. Internationale Tagung im Dezember 2010 in Bergisch-Gladbach. Regensburg, ss. 187-212.
Posavec V. (2007) Dalmacja u vrijeme Marcelina i Julija Nepota. Split.
Sergejevski D. (1960—1961) "Bazilika u Mokrom". Glasnik zemaljskog muzeja u Sarajevu. 1960— 1961, vol. 15-16, pp. 211-227.
Skegro A. (2007) "Tobozna Delminijska biskupija". Opuscula archaeologica. 2007, vol. 31. Zagreb, pp. 283-302.
Suiö M. (2003) Antickigrad na istocnom Jadranu. Zagreb.
Veletovac E. (2016) "Kasnoanticke bazilike u Bosni i Hercegovini". Filozofski fakultet Sarajevo, 2016, vol. 17, pp. 277-299.
Vezié P. (2011) "Dalmatinski trikonhosi". Ars adriatica. Casopis Odjela za povijest umjetnosti Sveucilista u Zadru, 2011, vol. 1. Zadar, pp. 27-66.
Voronova A. (2017) "Sposoby formirovaniia rannekhristianskikh kompleksov Severnoi Dalmatsii i ostrovov Kvarnera" ["Ways of Formation of Early Christian Complexes of North Dalmatia and of Islands of Kvarner Gulf"]. Iskusstvo khristianskogo mira [The Art of the Christian World], 2017, vol. 14, pp. 59-67 (in Russian).
