CC BY
33
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 22 (237). История. Вып. 46. С. 66-70.
РАДИОВЕЩАНИЕ В ИНФОРМАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ ПЕРИОДА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В предлагаемой статье автор рассматривает вопросы развития и функционирования региональной системы радиовещания, акцентируя внимание на таких аспектах темы, как перестройка работы радиовещательных структур на первоначальном этапе войны, последовавшие за этим материально-технические и кадровые перемены в этом сегменте СМИ, изменение содержания, форм и направленности радиопрограмм, влияние на этот процесс эвакуационного фактора.
Ключевые слова: радиовещание, радиофикация, радиотрансляционная сеть, Западная Сибирь, Великая Отечественная война, средства массовой информации.
Если представить степень изученности истории западносибирского региона в виде пирамиды, то максимально близко к ее вершине окажется блок исследований, посвященных средствам массовой информации, включая их радиовещательную составляющую. Но и в нем легко усмотреть наличие «белых» и «серых» пятен. (Под последними имеется в виду литература историко-партийного содержания, а также другие работы, рассматривающие проблему односторонне с опорой преимущественно на положительные факты). Можно предположить, что в основе подобного явления лежит высокая степень политизации и идеологизации этой социокультурной сферы, вызывавшая неприятие значительной части исторического сообщества. Посредством предлагаемой статьи, подготовленной преимущественно на основе архивных материалов, ранее другими исследователями не использовавшихся, автор предполагает в той или иной мере закрыть еще одну нишу в историко-культурной проблематике Западной Сибири.
С началом Великой Отечественной войны система радиовещания Западной Сибири столкнулась со значительными потерями и проблемами. Между тем, по объективным причинам превратившись в самое оперативное и доступное средство массовой информации, радио стало вызывать повышенный интерес даже у тех, кто ранее им мало интересовался. Сокращение тиражей печатных изданий, изъятие у граждан эфирных радиоприемников, увеличение за счет эвакуированных численности населения породили такое, до того редкое явление, как очереди на установку индивидуальных радиоточек. Ждать, одна-
ко, приходилось достаточно долго, поскольку в первую очередь радиофицировались пункты коллективного слушания, создававшиеся на предприятиях, в организациях и учреждениях, на городских и сельских улицах и площадях, в клубах и библиотеках. Уже 22-23 июля 1941 г. в Анжеро-Судженске было установлено 8 громкоговорителей, по которым, как докладывал в обком ВКП(б) районный комитет партии, «ежедневно организуются коллективные радиопрослушивания». 30 громкоговорителей с той же целью были установлены в Ленинске-Кузнецком1. «Первоочередниками» являлись и значительно расширившиеся разнообразные структуры Наркомата обороны. Полностью были радиофицированы расквартированные в регионе военные госпитали, располагавшие почти тысячью проводных радиоточек. Во всех полках Западно-Сибирского военного округа начали работать стационарные радиоузлы, что позволило установить репродукторы практически во всех служебных помещениях, включая солдатские землянки2. В совокупности с «гражданскими», суммарное количество радиоточек во второй половине 1941 г. в Новосибирской и Омской областях составило 53 тыс.3 Прежде всего за счет радиофикации пунктов коллективного слушания, воинских подразделений, госпиталей, эвакуированных учреждений, предприятий и частных лиц, Дирекция радиотрансляционных сетей Новосибирской области план второго полугодия 1941 г. по вводу новых мощностей перевыполнила в полтора раза. При этом, однако, число радиоточек, имевшихся у населения, увеличилось всего на 11 %, что в условиях его значительного количественного роста стало причиной снижения плотности
радиофикации в городах и рабочих поселках: с 21 точки на 1000 жителей в 1940 г. до 19,4
- в начале 1942 г. Некоторое увеличение плотности - с 5,3 до 5,8 - наблюдалось в сельской местности, прежде всего благодаря вводу в эксплуатацию районных радиоузлов в Ояше и Таштаголе4.
Особенно сильно война ударила по традиционно «больному месту» сибирского радио - его кадровой составляющей. В Новосибирской области во втором полугодии 1941 г., в основном в связи с призывом в РККА, технический состав Дирекции радиотрансляционных сетей изменился на 110 %, то есть в некоторых случаях полная ротация проходила неоднократно. В дальнейшем текучесть кадров приостановилась, преимущественно за счет закрепления младших радиотехников, основную часть которых составляли 14-15-летние подростки, окончившие кратковременные курсы производственного обучения5. Серьезные проблемы возникли и в ремонте линейно-абонентского хозяйства
- план 1941 г. в этом секторе деятельности ДРТС, из-за нехватки материалов и снижения профессионального уровня работников, был выполнен лишь по двум показателям из семи6. Во многом по этой причине месяцами молчала часть городских и районных радиоузлов Наркомата связи, в том числе расположенных в таких крупных промышленных центрах, как Кемерово и Анжеро-Судженск, а передачи работавших отличались низким качеством звучания7. Критические статьи и заметки по этому поводу под говорящими заголовками «Когда же заговорит радио?», «Поговорим о радио», «Когда будем слушать радио?» регулярно появлялись на страницах сибирских газет8.
Во второй половине 1941 г. резко сократились объемы общесибирского и местного радиовещания. В четвертом квартале этого года Новосибирский радиокомитет загружал станцию РВ-76 только на 14 часов в неделю, в то время как до начала войны этот показатель достигал 39 часов9. Подобный спад также объяснялся «человеческим» (кадровым) фактором, поскольку характерное для всех отраслей культуры сокращение численности сотрудников, наблюдавшееся в первые военные месяцы, не обошло стороной и сферу радиовещания. Штат Новосибирского радиокомитета, например, в 1941 г. уменьшился в три раза - с 217 до 71 человека. Прекратили
существование все его художественные коллективы, 50 творческих работников были призваны в армию, 15 - на промышленные предприятия10. Если до того в каждом из отделов работало по 5-6 сотрудников, то после сокращения - 1-2, нередко совмещавших должности заведующего отделом, редактора, корреспондента и звукооператора. В районных редакциях, как правило, вообще не было штатных работников - радиовещанием поручалось заниматься журналистам районных газет или инструкторам райкомов партии и ВЛКСМ.
Штаты редакций радиокомитетов и районных узлов стали увеличиваться, начиная с 1943 г., что логично увязывается с принятым в июне этого года Постановлением ЦК ВКП (б) «О районном и местном радиовещании». Именно тогда в Новосибирский радиокомитет по решению обкома партии пришли 13 партийных работников и 16 редакторов многотиражных газет11. Районные узлы в основном пополнялись за счет кадров упраздненных политотделов МТС и совхо-зов12. Кадровое усиление радиокомитетов и радиоузлов, а также увеличение их финансирования, предусматривавшееся тем же постановлением ЦК партии, позволили расширить объемы местного вещания - в Омской области и Алтайском крае, к примеру, - в два раза13.
Если отвлечься от ряда проблем, рано или поздно находивших решение, и рассматривать явление в целом, то ситуацию в сфере радиовещания Западной Сибири после первых военных месяцев можно определить как стабильно улучшавшуюся, что в материально-техническом плане выгодно отличало ее от положения в других средствах массовой информации. Прежде всего, это проявлялось в значительном увеличении радиоузлов - базового элемента системы, а также в расширении зоны вещания благодаря эвакуации в Омск одной из общесоюзных радиостанций - им. ВЦСПС. Помимо введенных в строй в конце 1941 г. радиоузлов в Ояше и Таштаголе, в 1942-1943 гг. в Новосибирской области, в ее довоенных границах, были радиофицированы еще 6 райцентров - Верх-Чебула, Пудино, Михайловское, Парабель, Белый Яр и Новый Васюган, большей частью расположенных на севере будущей Томской области. После чего вне зоны радиодоступности осталось 4 района из 52. Одновременно с 85 до 94 увеличилось количество ведомственных узлов. Вкупе
с продолжавшейся радиофикацией городских поселений это позволило за два года - 1942-й и 1943-й - повысить обеспеченность населения городов и рабочих поселков в 2, а сельского - в 1,9 раза, доведя количество радиоточек в расчете на 1000 жителей соответственно до 63,8 и 11,214. И это в условиях, когда основное оборудование и материалы для новых узлов, как отмечалось в одном из отчетов Новосибирской областной Дирекции радиотрансляционных сетей, приходилось изыскивать на месте «за счет мобилизации всех внутренних возможностей», а в целях стимулирования отдельных работников и коллективов были введены «переходящее Красное Знамя и переходящая Почетная грамота»15. Но даже при столь высоких темпах радиофикации к началу 1944 г. один репродуктор приходился на несколько десятков деревенских жителей, в связи с чем приходилось изыскивать и другие способы радиоинформирования населения. С этой целью в небольших населенных пунктах создавалось свое радиовещание, во время передач которого в радиосеть включались и телефонные точки. В Омской области подобная форма вещания, апробированная еще в мирное время, практиковалась в 50 сельских районах из 57, охватывая 922 сельсовета, 148 колхозов, 29 совхозов, 51 МТС16. В большинстве случаев на всем протяжении войны основным местом прослушивания радиопередач в сельской местности оставались «радиопункты», располагавшиеся в клубах, избах-читальнях, совхозных и колхозных конторах, а нередко - и на квартирах немногих владельцев радиорепродукторов. В той же Омской области их насчитывалось114016.
С помощью обычного и «телефонного» радио деревенских жителей не менее двух-трех раз в день знакомили со сводками Совинформбюро, материалами очередного номера районной газеты, а в дни, когда газета не выходила, с внутрисоюзными и международными событиями, информацией о жизни района. Речь чаще всего шла о помощи фронту, ходе хозяйственно-политических кампаний и социалистического соревнования, опыте передовых хозяйств и предприятий. По местному радио выступали руководители района, передовики производства, читались письма с фронта. С некоторой поправкой на ведомственную специфику мало чем отличалась от сельской тематика общественно-политических программ городских и армей-
ских радиоредакций. В первом случае значительная часть передач посвящалась пропаганде опыта новаторов промышленного производства, радиоперекличкам коллективов смежных отраслей экономики, проблемам городского хозяйства. Во втором - выступлениям героев фронта, вопросам боевой и политической подготовки, военно-технической учебе. В радиопрограммы включались также передачи «Письма на фронт» и «Письма с фронтов Великой Отечественной войны», представлявшие собой своеобразную перекличку между фронтом и тылом.
В целом передачи общественно-политического содержания занимали почти две трети эфирного времени, из которого около 40 % приходилось на материалы ТАСС17. В то же время, как и до войны, насыщенными были литературно-музыкальная и театральная составляющие региональных радиопрограмм, имевших преимущественно культурно-патриотическую направленность, но не чуравшихся и другой тематики. По некоторым данным, в годы войны художественный репертуар сибирских радиостанций на 40 % состоял из произведений литературы и искусства советского периода, на 20 % - русской классики, на 15 % - зарубежных антифашистских книг и пьес. Остальное время отводилось трансляции спектаклей и концертов, выступлениям художественной самодеятельности, сатире и юмору18. Ни до войны, ни после нее западносибирское радио не имело возможности представить слушателю такое количество выдающихся мастеров советской литературы, музыкального и театрального искусства. В эти годы сибиряки могли услышать в исполнении авторов стихи и прозу москвичей К. Симонова, А. Суркова, А. Толстого, И. Эренбурга, ленинградцев А. Германа, О. Бергольц, Н. Тихонова, Вс. Вишневского, местных литераторов союзной известности А. Коптелова, А. Смердова, Е. Стюарт, Л. Мартынова. По информации ответственного секретаря Новосибирского отделения Союза советских писателей А. Коптелова, направленной в адрес областного комитета партии в 1945 г., за годы войны только писателями Новосибирска «было сделано не менее 120 радиопередач, включая собственные выступления, проведен "митинг гнева", выпущен ряд радиоальманахов и литературных монтажей, детских передач, литературных портретов и т. д.»19.
Значительную часть радиопрограмм составляли выступления деятелей театрального и музыкального искусства, а также трансляция филармонических концертов и театральных постановок в исполнении эвакуированных в Западную Сибирь коллективов Москвы, Ленинграда, Белоруссии, Украины. По местному радио, помимо всемирно известных «Священной войны», «Катюши», «В лесу прифронтовом» и др., звучали песни композиторов-сибиряков - А. Новикова, Е. Горбенко, В. Левашова. Исключительную популярность получила литературно-музыкальная передача «Огонь по врагу», организованная Новосибирским радиокомитетом. Включенная в сеть вещания как еженедельная воскресная программа, она просуществовала до весны 1944 г.20 Создававшийся новосибирскими литераторами на основе материалов фронтового юмора, сводок Совинформбюро, информации о жизни сибирского тыла и исполнявшийся ленинградскими актерами К. Адашевским и А. Борисовым при участии новосибирского баяниста И. Маланина, «Огонь по врагу» являл собой особый жанр радиопередач, объединявший острую антифашистскую сатиру и, одновременно, лирико-героическое содержание. За время ее проведения в адрес Новосибирского радиокомитета пришло более 16 тыс. благодарственных пи-сем21. По радио регулярно транслировались программы городских, краевых, областных, а с 1943 г., после принятия Постановления «О районном местном радиовещании», также районных смотров художественной самодеятельности.
Изменения в художественном радиовещании наступили в конце 1943 - начале 1944 г., когда вместо «живых» выступлений в литературно-драматических и музыкальных программах стали преобладать записи произведений из архивов радиокомитетов. Главной и естественной причиной перемен была реэвакуация из Западной Сибири столичных мастеров искусств. Тот же фактор лежал и в основе отмеченного в это время сокращения радиотрансляционной сети региона, вызванного отъездом не только части населения, но также многих учреждений и промышленных предприятий, имевших собственные радиоузлы и большое количество радиоточек. В 1944 г. в Новосибирской области было закрыто 9 ведомственных узлов, а «отсев радиоточек» [так в документах. - С. З.] только
в Новосибирске составил 2863 единицы. На 120 владельцев репродукторов меньше стало в Карасукском районе области, на 226 - в Куйбышевском, на 337 - в Маслянинском22.
Запас прочности, накопленный в 19411944 гг., был, однако, настолько достаточным, что к концу войны радиосеть Западной Сибири оказалась значительно развитой, чем это наблюдалось в ее начале.
Сеть радиоточек в Западной Сибири
в 1941 и 1945 гг. (тыс.)2'3
Административно-территориальное образование 1941 1945 1945 г. по отношению к 1941 г. (%)
Алтайский край 34,2 43,4 126,9
Новосибирская область 55,8 88,4 158,4
Омская область 32,8 50,6 154,2
Отмеченная в таблице тенденция наглядно прослеживается и на примере образованной в
1943 г. Кемеровской области. Если на 1 января
1944 г. в Кузбассе имелось 51264 радиоточки, то в конце того же года - 55443, а в декабре
1945 г. - 5712824. За два года в области было дополнительно радиофицировано 4 района (таковых стало 19 из 22), а количество радиоузлов увеличилось с 25 до 3025.
В то же время по-прежнему наблюдалась значительная диспропорция между уровнем радиофикации городских и сельских территорий. В конце войны плотность радиоточек в городах Кемеровской области была почти в 5,5 раза выше, чем в ее сельских районах (соответственно 42,6 и 7,8 в расчете на 1000 человек). Если в городских поселениях Кузбасса этот показатель в 1944 г. увеличился на 3,7 единицы, то в сельских - на 0,5426.
Низкие темпы проведения радио в деревню отчасти объяснялись значительным количеством расположенных в сельской местности ведомственных узлов, владельцы которых были мало заинтересованы в радиофикации «не своих» деревень. Но основной причиной замедленных процессов в системе радиофикации Западной Сибири последнего военного и первого послевоенного периода, более всего сказавшейся на жителях села, являлась слабость материальной базы предприятий и учреждений радиофикации и радиовещания. Как ведомственных, так и принадлежавших Наркомату связи. «Радиоузлы, - отмечалось
в отчете Кемеровского областного управления связи за 1945 г., - своим качеством и мощностью не отвечают требованиям <...> Состояние аккумуляторного и линейного хозяйства неудовлетворительное, требует реконструкции и замены проводов <...> Выполнение плана капитального ремонта сорвано <.> План капитального строительства выполнен на 32 %»27.
Таким образом, военный период в контексте рассмотренной темы характеризовался безусловно позитивными тенденциями - на момент его окончания радиотрансляционная и радиовещательная сеть Западной Сибири в целом была более развитой, чем это наблюдалось в начале войны. В то же время, по-прежнему сохранялась существенная диспропорция между уровнями радиофикации городских и сельских территорий, усугублявшаяся большой разбросанностью населенных пунктов на пространстве региона, что порождало необходимость активного развития преимущественно эфирного способа радиосвязи.
Примечания
1 ГАКО. Ф. П -75. Оп. 2. Д. 10. Л. 7.
2 См.: Ростов, Н. Д. Идем мы в решительный бой. Подготовка резервов для фронта в Сибири в годы Великой Отечественной войны. Барнаул, 2007. С. 359.
3 ГАНО. Ф. П-4. Оп. 8. Д. 256. Л. 146; ГАОО. Ф. П-17. Оп. 18. Д. 350. Л. 98.
4 ГАНО. Ф. 151. Оп. 1. Д. 231. Л. 7.
5 Там же. Д. 284. Л. 26.
6 Там же. Д. 231. Л. 7.
7 ГАКО. Ф. 428. Оп. 2. Д. 2. Л. 53-54.
8 Совет. Сибирь. 1942. 12 июля; 1943. 23 апр.; 28 окт.; 1944. 23 дек.
9 ГАНО. Ф. 151. Оп. 1. Д. 231. Л. 30 об.
10 Там же. Ф. П-4. Оп. 7. Д. 215. Л. 229; Оп. 5. Д. 286. Л. 1.
11 ГАНО. Ф. П-4. Оп. 7. Д. 279. Л. 33; Д. 216. Л. 56.
12 См.: Анисков, В. Т. Колхозное крестьянство Сибири и Дальнего Востока - фронту. 19411945 гг. Барнаул, 1966. С. 32.
13 ГАОО. Ф. П-17. Оп. 7. Д. 42. Л. 29; ГААК. Ф. П-1. Оп. 23. Д. 321. Л. 24.
14 ГАНО. Ф. 151. Оп. 1. Д. 284. Л. 23; Д. 231. Л. 7 об.
15 Там же. Д. 284. Л. 23.
16 См.: Крестьянство Сибири в период упрочения и строительства социализма. Новосибирск, 1985. С.185.
17 См.: Историческая энциклопедия Сибири : в 3 т. Т. 3. Новосибирск, 2009. 783 с.
18 См.: Щербинин, М. Ф. Роль радио в духовном воспитании сибиряков в годы войны // Сибиряки в борьбе за власть Советов, за защиту социалистического Отечества. Кемерово, 1990. С. 36.
19 ГАНО. Ф. 1597. Оп. 1. Д. 76. Л. 13-14.
20 Новосибирск. 100 лет. События. Люди : 1893-1993. Новосибирск, 1993. С. 201.
21 ГАНО. Ф. П-4. Оп. 78. Д. 203. Л. 3-4; Ф. 1376. Оп. 1. Д. 67. Л. 40.
22 ГАНО. Ф. 151. Оп. 1. Д. 312. Л. 24.
23 Таблица составлена по материалам М. Ф. Щербинина. См.: Щербинин, М. Ф. Указ. соч. С. 36.
24 ГАКО. Ф. 428. Оп. 2. Д. 3. Л. 42, 53; Д. 5. Л. 66.
25 Там же. Д. 2. Л. 55; Д. 5. Л. 69.
26 Там же. Д. 3. Л. 42.
27 Там же. Д. 2. Л. 55-58.
