CC BY
57Радикальный протестантский теологический модернизм: «теология смерти Бога» и «безрелигиозное христианство»
Добреньков Владимир Иванович,
доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой истории и теории социологии, социологический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова E-mail: Vladimiro040239@mail.ru
Признание кризиса христианской религии, фиксация прогрессирующего процесса упадка веры в бога поставили протестантских теологов перед проблемой отыскания выхода из создавшегося положения, определения перспектив христианской религии в современном мире. Прежде чем наметить какие-то пути выхода из создавшегося кризиса христианской религии, прежде чем предложить какие-то конкретные рецепты ее лечения, необходимо поставить диагноз болезни, определить, в чем суть этой болезни. Но логика теологов в принципе исключает мысль о том, что причины кризиса религии следует искать в реальной социально-исторической действительности, что с настоящим кризисом веры в бога приходит к концу христианство как таковое, что проблематичность веры в бога есть выражение общей исторической тенденции отмирания христианской религии. И именно эта типично богословская установка на то, что искать причины кризиса веры следует в религиозном сознании, их убежденность в вечности существования религии с необходимостью предопределяют характер предлагаемых ими рецептов спасения христианской религии. Теологам невероятно представить, что вся длительная история христианской религии с ее верой в бога была основана на вере в нечто нереальное, поэтому причину кризиса веры в бога они никак не связывают и не могут связывать с признанием нереальности бога.
Ключевые слова: радикальный протестантский теологический модернизм, упадок веры, смерть бога, неоортодоксальная теология, переориентация религии, секулярная теология.
Как на Американском, так и на Европейском континентах протестантский модернизм требует наиболее радикального пересмотра всей традиционной системы религиозного понимания мира, основных теологических понятий, всего содержания, предмета и целей христианской теологии. Протестантский теологический модернизм выражает неудовлетворенность тем, что христианство, не учитывая важных качественных изменений, происходящих сейчас в мире и сознании человека, продолжает игнорировать «земной» мир. Реально мыслящие теологи не могут не видеть, что современного человека перестает удовлетворять традиционное христианство, которое третирует все «земное» как низшее, греховное и пытается внушить, что истинное предназначение человека реализуется не «в этой» жизни, а после его смерти, в «потустороннем» мире. Теологи не могут не понимать, сколь опасно для религии закрывать глаза на тот факт, что современного человека, как правило, волнуют реальные жизненные проблемы, а не какие-то возможные перспективы «спасения» и получения воздаяния в загробном царстве. Наиболее дальновидные теологи осознают, что религия, чтобы сохранить положение и влияние в мире, должна не отворачиваться от него, а, наоборот, повернуться к нему лицом, приобщиться к заботам и надеждам человека. Сознавая, что самоустранение религии от участия в поисках ответа на вопросы, которые ставит перед человеком жизнь, приводит ее к потере влияния на верующих, а в конечном счете к гибели, многие современные протестантские теологи выступают с различными проектами создания такой христианской религии, которая бы органически вписывалась в контекст современной социально-исторической действительности и по-
291
могала бы человеку обрести счастье в этом мире. Примирение религии с современным миром они рассматривают как самую главную теологическую задачу настоящего времени.
Такое понимание религии, в частности христианства, и его предназначения, сильно отличающееся от традиционного, естественно, ставит перед необходимостью существенного пересмотра содержания христианского вероучения, места и роли церкви. В современном обществе появление в настоящее время довольно большого числа различных теологических концепций «мирского», или секулярного христианства свидетельствует о возникновении совершенно нового поворота в развитии протестантской теологии, который вызван прежде всего особенностями современной эпохи, объективными процессами общественного развития. Сама социальная ситуация, перед которой оказалась современная протестантская теология, заставляет ее рвать связи с традицией и обращаться к миру, интересоваться его проблемами, вынуждает ее заговорить на языке этого мира.
Все это существенным образом отличает современную протестантскую теологию, знаменующую собой качественно новый этап в исторической эволюции протестантской теологии, от предшествующего ему - неоортодоксального. Новый этап четко обозначился в послевоенные годы (конец 50 - начало 60-х гг.). Протестантский теологический модернизм в его различных вариантах может рассматриваться как своеобразная теологическая реакция на неоортодоксальную «теологию кризиса», основоположником которой был швейцарский теолог К. Барт, активно выступавший за политику религиозного изоляционизма.
Бартианская школа делала акцент на потусторонность бога, подчеркивала его качественное отличие от мира и провозглашала принцип невмешательства бога в земные дела. Протестантский теологический модернизм занял прямо противоположную позицию, утверждая посюсторонность бо-
га, его вовлеченность в дела мира, причастность к земным заботам человека. Если «теология кризиса» пыталась веру в бога вынести за пределы мирского и спасение религии видела в ее изоляции от мира, то современный протестантский модернизм стремится разрушить все перегородки между миром и богом, примирить веру в бога с реальной исторической действительностью и спасение религии ищет в ее соединении с миром. Если Барт полагал, что богу нет никакого дела до того, что происходит на земле, то протестантские модернисты исходят из посылки что богу есть дело до всего. Неоортодоксальная теология изолировала христианство от социальной действительности, современная протестантская теология ищет тесных контактов с ней.
Задача переориентации на посюсторонний мир потребовала от теологов значительной модификации христианства. Современная протестантская теология стремится определить «земное», секулярное значение христианской веры для индивида и для общества, создать такую модель христианства, которая была бы в совершенной гармонии с реальным миром, т.е. модель так называемого секулярного христианства.
Специфическая черта секулярной теологии, которая резко отличает ее от неоортодоксальной теологии, состоит также и в том, что она стремится существенным образом пересмотреть не только основания, на которых традиционно строилась сама теология, но и старые формы теологического мышления.
Такие известные протестантские теологи-неоортодоксы, как К. Барт, Э. Бруннер, Р. Нибур, несмотря на определенные различия их подходов к решению теологических проблем, исходили из того, что теология как дисциплина имеет свою специфическую сущность и целостность и, являясь учением о боге и божественном, основывается на божественном откровении, которое зафиксировано в Библии и обнаруживается в религиозном опыте человека. Неоортодоксы считали, что те-
292
ологический язык полон глубочайшего смысла и значения и не только не находится в противоречии с культурно-историческим опытом человека, а, напротив, способствует углубленному восприятию.
Многие представители современной секулярной теологии стали сомневаться в правильности традиционного предмета теологии. Объявив весь мир ареной божественного откровения, они сочли, что мирские человеческие проблемы и должны составлять главный предмет внимания теологии. Далее были поставлены под сомнение смысл и значение всех традиционных теологических высказываний. Наиболее радикально настроенные сторонники се-кулярной теологии усомнились в возможности, необходимости и полезности каких бы то ни было теологических рассуждений вообще и стали подчеркивать бессмысленность теологической формы суждений. Неоортодоксальная теология, которая была доминирующей с начала 20-х до конца 50-х гг., потеряла былую популярность.
Понять перемены, идущие сейчас в протестантской теологии, можно только в свете объективных социально-исторических изменений, которые происходят в реальной практической жизни миллионов людей. Переориентация протестантской теологии является следствием глубоких общественных изменений второй половины 50-х гг. Это время - яркое выражение всеобщего кризиса капитализма, который характеризуется существенным ослаблением его международных позиций, углублением внутренних экономических и политических противоречий под влиянием научно-технической революции, усилением протестных настроений, выступлений, и в этих условиях несостоятельность традиционного христианского стиля мышления, для которого характерно восприятие неизменности бытия, в том числе капиталистической действительности как единственно возможной, справедливой и вечной, от Бога данной, становится совершенно очевидной.
С позиции традиционной теологии, направленной на апологию существующих порядков, санкционирующей неизменность установленных богом социальных отношений, невозможно решить целый ряд новых проблем, которые выдвигает стремительно изменяющаяся действительность. В частности, это касается проблемы участия верующих в преобразовании общества, их личной ответственности за происходящее в мире. Протестантская теология оказалась помимо своей воли втянутой в необратимый процесс секуляризации общества и являет собой ярчайший пример и доказательство, что этот расширяющийся и углубляющийся процесс постепенно захватывает не только сферу обыденного религиозного, но и теоретического сознания. Важно отметить, что такая переориентация на решение проблем посюсторонней жизни характерна не только для протестантской, но и для католической теологии. Началась эта перемена в те же годы (после II Ватиканского собора) и вызвана теми же социальными причинами. Таким образом, проблемы, перед которыми оказалась христианская теология, носят межконфессиональный характер, что в свою очередь объясняет почему теологи различных конфессий выбирают сходные способы их решения.
В начале 60-х гг. многие протестантские выступили с концепциями, в которых были поставлены под сомнение фундаментальные положения традиционного христианского учения. Практически нет ни одного догматического положения христианства - от авторитета священного писания, тринитарности бога, божественной природы Христа до положения о реальности бога, которые бы не ставились под сомнение модернистами.
Если несколько десятилетий назад все дискуссии вокруг проблемы бога ограничивались такими вопросами, как «Что означает понятие "бог"?», «Каково его значение и смысл?», «Что каждый конкретно имеет в виду, употребляя понятие "бог"?», то в настоящее время к ним добавился целый ряд вопросов,
293
которые представляют проблему веры в бога в ином свете: «Может ли понятие "бог" что-либо обозначать?», «Имеет ли это понятие какой-либо смысл?». Такая постановка вопросов до недавнего времени была немыслима в рамках христианской теологии.
В центре теологических дебатов среди протестантских теологов оказываются не только догматические вопросы, но и такие, ответы на которые должны определить отношение человека к христианской вере, церкви, к христианской религии: «Чем для современного человека является традиционное христианство?», «Кем является Христос?», «Как можно верить в Бога в "безбожном" мире?», «Как можно и можно ли в принципе говорить о Боге "мирским языком"?», «Какой стиль жизни, поведения, действий в различных сферах человеческой жизни является христианским?», «Как должна церковь относиться к миру - его идеям, потребностям, социальным устремлениям?»,
«Должна ли она быть совершенно независимой, автономной по отношению к миру, строить свою деятельность исходя из каких-то не мирских ценностей, ориентировать людей на потусторонний мир или она должна быть "в миру" и служить ему?», «Во втором случае, на чем должен зиждиться ее авторитет и каков источник возвещаемой ею благой вести - сам мир или же нечто другое?», «Какой должна быть церковь в современном мире?»
Объективная необходимость приспособиться к современной эпохе, искать ответы на все эти связанные друг с другом вопросы вызывает появление различных разновидностей так называемой секулярной теологии, различных модернистских теологических концепций.
Процесс эрозии религиозной веры принимает такие масштабы, становится настолько очевидным, что не замечать его становится просто невозможным. Поэтому среди буржуазных религиоведов и теологов самых различных направлений все чаще слышатся горькие признания в утрате современным
человеком веры в бога. Традиционная религиозная концепция уже перестала удовлетворять современного человека, оставляет равнодушным его сердце и не затрагивает его разума, будучи оторванной от волнующих его проблем. «Только смирившись со смертью Бога в нашей душе - и даже желая ее! - мы сможем, - утверждает Т. Альтицер, -освободиться от далекой и чуждой трансцендентности, которая была опустошена и омрачена самоотчуждением Бога во Христе» [1].
Следует сказать, что в то же время в рамках христианской теологии всегда было и сейчас существует достаточно сильное сопротивление модернизму со стороны ортодоксально настроенных теологов. Публичное признание кризиса веры в бога всегда порицалось ортодоксальными теологами, так как факт невозможности веры в бога ставит под сомнение существование не только христианства, но и религии вообще. В самом деле, если вера в бога является предпосылкой существования христианской религии, а сейчас она невозможна, то логично сделать вывод о невозможности существования христианской веры. А если предположить, что вера в христианского бога есть основа религиозной веры вообще, то надо будет признать, что вместе с исчезновением веры в христианского бога происходит эрозия религии в целом, так что ставится под вопрос существование религии как таковой. Именно этим можно объяснить, почему христианские ортодоксы так упорны в замалчивании кризиса религиозной веры, почему они, вопреки очевидности, даже пытаются доказать, что влияние христианской религии увеличивается.
Но в настоящее время все возрастает число радикально настроенных теологов, трезво оценивающих реальное положение религии в современном мире и понимающих, что замалчивание процесса упадка христианской религии не снимает и не может снять проблемы доверия к христианству. По мнению этих теологов, не замечать факта кризиса религии и ждать, что он разрешит-
294
ся сам собой, - значит признать смертный приговор, который вынес христианской религии современный мир, и расписаться в собственном бессилии.
Признание упадка веры в бога получило наиболее яркое выражение в современной протестантской теологии, как американской, так и европейской, в теме так называемой «смерти бога», в последние десятилетия широко обсуждаемой на страницах не только богословской, религиоведческой, но и массовой прессы.
В начале 60-х гг. Г. Ваханян, Г. Кокс, Т. Альтицер, В. Гамильтон, П. Ван-Бурен Д. Кобб, Ш. Огден и другие наиболее радикально настроенные американские теологи публично признали и провозгласили «смерть бога», выразив «кредо» радикального протестантского теологического модернизма. Они выступили с идеей создания новой теологии «смерти Бога», теологии мертвого Бога, постхристианской в своей сущности теологии, с требованием радикальной революционной трансформации всего учения традиционной христианской религии. С их точки зрения каждый верующий в нынешнее время не только должен признать смерть Бога, но и должен хотеть этого.
По мнению известного в протестантских кругах теолога Л. Гилки, исходная базисная предпосылка этой новой теологии заключается «...в признании нереальности Бога в наш век; в утверждении его отсутствия в нашем внутреннем опыте, религиозных переживаниях: в констатации неуместности и бессмысленности каких-либо рассуждений о нем, пустоты и вреда от любых попыток продолжать строить с ним какие-то отношения; признать невозможность понимания наших внутренних переживаний зла, если мы будем упорно продолжать верить в него» [2].
Провозглашение «смерти Бога» стало поистине шокирующей сенсацией не только для христианского, но и для всего остального религиозного и нерелигиозного мира. Очень уж непривычно было услышать известие о смерти Бога от дипломированных христианских
теологов и пасторов. Для большинства обычных верующих это было не только удивительно, но и абсурдно. Эта весть о смерти христианского Бога повергла в шок весь христианский мир и особенно простых верующих, которым непонятно было - как можно считать себя христианином, приверженцем христианской религии и в то же время утверждать смерть христианского Бога и отрицать божественность Христа.
Но если отрицание бога обычно ставило своей целью уничтожение религии как главного препятствия человеческого развития и тормоза на пути социального прогресса, то протестантские теологи пытаются само отрицание традиционного христианского бога сделать отправной базой для создания новой версии христианской веры, новой религии, такой религии, которая не препятствует, а якобы, наоборот, способствует развитию человека и общества.
Утверждение протестантских теологов о смерти бога, бесспорно, по-своему отражает тот объективный факт, что современный человек в своем внутреннем опыте перестал ощущать потребность веры в бога, что под влиянием бурного социального и научно-технического прогресса, активного участия в социально-исторической деятельности его сознание настолько изменилось, что человек не находит никакого смысла, не видит необходимости, просто не может больше верить в бога. Действительно, какой смысл может иметь вера в бога, если она никак не связана с жизненными проблемами, если все предположения о существовании высшего существа не подвергаются проверке и ничто не подтверждает его существования. И наконец, какая необходимость верить в бога, если человек может обходиться в своей жизни без него? Зачем ему эта вера, если в своей познавательной и социально-практической деятельности он опирается на науку? Однако утрата современными людьми веры в бога получает в рамках протестантского теологического модернизма типично религиозное истолкование. То, что современный
295
человек перестает верить в бога, полагают протестантские теологи, означает не отсутствие бога, божественного вмешательства в дела мира, а невозможность людей обнаружить его присутствие в этом мире.
Провозглашая смерть бога, протестантские теологи ни в коей мере не намерены отрицать его реальность. Констатируя «смерть бога», они просто хотят подчеркнуть его неуместность в современном мире, его молчание, безразличие, невмешательство и неспособность современного человека открыть его в мире. А само переживание отсутствия бога, по мнению таким образом рассуждающих протестантских теологов, несет в себе глубоко религиозную окраску, ибо обнаруживает ностальгию у современного человека по божественному, священному. Таким образом, исторически конкретный факт отсутствия переживания бога интерпретируется как религиозное переживание смерти бога, а точнее, переживание его отсутствия в мире, и эта интерпретация возводится в своеобразный теологический принцип - в настоящем мире бог может присутствовать лишь в форме своего отсутствия.
Угасание в душе современного человека веры в бога, считают модернисты, совсем не означает того, что бог как некая реальность перестает существовать. Нет, бог как некоторая объективная реальность, по их мнению, всегда существовал и продолжает существовать. Современные протестантские теологи связывают признание непригодности старых традиционных символов для выражения божественной реальности, а это значит, что само выражение «смерть бога» имеет чисто метафорический, а не буквальный смысл. Под этим выражением они понимают смерть специфической концептуальной схемы, определенного типа мышления прошлых веков, в котором находила свое выражение христианская вера, этот тип мышления обозначается различными теологами по-разному: Буль-тманн, например, называет его «мифологическим», Тиллих - «супранатура-
листическим», Бонхоффер «религиозным», а подавляющее большинство теологов - «традиционно-теистическим».
Современный кризис веры в бога теологи интерпретируют исключительно как кризис понимания природы бога, как кризис смысла и значения традиционной христианской доктрины бога. Причину кризиса религиозной веры они усматривают в том, что идея бога традиционного христианства перестала устраивать современного верующего и не отражает действительной реальности бога.
Бог в христианской традиции представлялся в виде неизменного, статичного по своей сущности существа, потустороннего и отличного от всего того, что им сотворено. Между богом и человеком провозглашалось абсолютное качественное различие. Только сам бог мог преодолеть пропасть, отделяющую его от всего конечного. Только благодаря своему милосердию в актах любви он по собственной инициативе преодолевал эту изоляцию, обнаруживал себя человеку.
Традиционное теистическое понимание божественного откровения лишний раз подчеркивало непреодолимую пропасть между божественным и мирским и вело к резкому разграничению переживания святого от каждодневных переживаний человека.
Бог теизма - творец, который создает мир из ничего. Бог дал миру порядок, структуру, он поощрял тех, кто подчинялся ему, и наказывал тех, кто осмеливался бунтовать против тех эталонов, которые он запрограммировал в сотворенном им порядке. Он являлся провидцем всего хода развития истории, критическим наблюдателем, перед которым разыгрывалась во всей полноте драма человеческой жизни. Он был ответствен за то, чтобы все происходило в мире именно так, как должно быть согласно его воле. Он являлся таким существом, которое полностью определяло, какой должна быть человеческая жизнь.
Современного человека, который утверждает сейчас свои собственные
296
права на свободу действий и ответственность за них, отстаивает право самому изменять лицо мира в соответствии со своими потребностями, право создавать свое собственное «должное», самому определять природу добра и зла, не может удовлетворять такой бог. Бунт против него выражается или в безразличии к нему, или в прямом отрицании его.
Однако отсутствие веры в бога у многих людей, лишь по традиции именующих себя христианами, по мнению протестантских теологов, свидетельствует не об отсутствии божественной реальности, а лишь о неудовлетворенности христиан традиционной теистической формой представления бога, с одной стороны, и с другой - о том, что они пока еще не нашли каких-то новых форм выражения божественной реальности и потому неспособны обнаружить присутствие бога в мире и своей душе.
Кризис веры в бога протестантские теологи объясняют кризисом языка для выражения божественной реальности, а преодолеть кризис веры надеются, создав новый язык для выражения божественной реальности, язык, который был бы понятен современному человеку.
Таким образом, теологи переводят дискуссию о выяснении причин кризиса веры в бога в плоскость рассуждений о причинах кризиса ее концептуальных форм выражения. Замыкание проблемы кризиса веры на религиозном сознании преследует цель поставить под сомнение правомерность постановки вопроса о возможности кризиса веры как таковой.
Связывая настоящий кризис веры в бога с кризисом религиозного языка, многие теологи сводят последний к тому, что традиционная теистическая христианская идея бога неадекватно отражает божественную реальность. В объяснении же причин этого явления мнения теологов расходятся. Подавляющее большинство теологов объясняют его несовершенством человеческого языка для выражения божественной реальности. Человеческий язык, кото-
рым вынужден пользоваться человек для описания божественной реальности, по их мнению, хранит отпечаток определенной конкретно-исторической эпохи, продуктом которой он является. По мере развития общества изменяется и язык, прежние языковые формы выражения утрачивают свой смысл и значение в новом социально-историческом контексте. Все это теологи относят и к языку, выражающему идею бога. Традиционный мифологический язык для современного человека становится бессмысленным и не только не проясняет сути божественной реальности, но, напротив, затемняет ее и порождает у него сомнение в ее реальности. Причину кризиса традиционного христианского языка эти теологи усматривают в буквальной его интерпретации, в непонимании его чисто символической природы.
Другие теологи, число которых незначительно, пытаются объяснить несоответствие традиционной христианской идеи бога природе божественной, реальности тем, что последняя не остается статичной, а все время изменяется и развивается. Вследствие того, что божественная реальность, находясь в постоянном процессе развития, изменяет свою форму существования, в то время как старая традиционная концепция бога соотносится с прежней формой ее существования, возникает ситуация, при которой традиционная концепция бога перестает соответствовать сути божественной реальности.
Трансцендентный теистический бог не является для протестантских теологов существенным и неотъемлемым признаком христианства. Они не рассматривают веру в такого бога как обязательное и достаточное условие принадлежности к христианству. Точка зрения, согласно которой проблема кризиса христианской веры является чисто герменевтической проблемой, т.е. проблемой реинтерпретации всех основных положений христианства, в том числе и идеи бога, является доминирующей в модернистской протестантской теологии.
297
Провозгласив смерть бога, протестантские теологи возвестили наступление «христианского, теологического, религиозного атеизма», который довольно широко обсуждается не только в современном протестантизме, но и за его пределами. Заявление протестантских модернистов о возможности существования и развития в рамках религии «христианского», или «теологического атеизма» тоже явилось необычным и шокирующим для христианского мира. Сочетание атеизма с христианством кажется совершенно абсурдным, поскольку это несовместимые понятия. В чем же смысл провозглашенного протестантскими модернистами «христианского атеизма»?
Если не вникать достаточно глубоко в смысл утверждения смерти бога, то может показаться, что провозгласившие его протестантские теологи переходят чуть ли не на атеистические позиции. Но так ли это на самом деле? При более внимательном и тщательном изучении существа этого утверждения оказывается, что признание ими смерти бога имеет в виду признание смерти только традиционного христианского бога, понимаемого как сверхъестественное, потустороннее существо, сотворившее мир и управляющее им, а не бога вообще. Умирает бог, находящийся на небесах, бог - опора смирения и небесного воздаяния. Но является ли отрицание потустороннего бога исторического христианства атеизмом? С позиции традиционного христианства они, безусловно, являются «врагами» церкви, «еретиками», безбожниками-атеистами. Естественно, что теологическая платформа современных протестантских модернистов квалифицируется не только традиционно настроенными христианскими теологами, но и многими верующими как антихристианская, еретическая, «атеистическая». Однако не всякое отрицание бога есть атеизм, тем более атеизм научный. Атеизм - это основанная на научных знаниях система взглядов, последовательно отрицающая сверхъестественное в любой его
форме, отрицающая всякую религию вообще. Позиция протестантских модернистов никак не может быть названа атеистической. Отрицание ими бога традиционного христианства ни в коем случае не означает их антирелигиозной направленности.
Со стороны ортодоксальных христианских теологов верующих часто раздаются упреки и даже ругательства в адрес представителей современного протестантского модернизма за их кощунственную с религиозной точки зрения попытку создать «теологию без бога», создать «безрелигиозное христианство», «религию без бога». Но эти нападки объясняются непониманием как намерений, так и существа теологических концепций протестантских модернистов. Дело в том,что модернисты вовсе не ставили и не ставят перед собой цели создать такую теологию, в которой вообще не было бы никакого бога, хотя некоторые из них, как мы увидим, приходят и к такому выводу. Все парадоксальные и претенциозные заявления протестантских модернистов о «смерти бога», о «теологическом атеизме», о «религии без бога», о «безрелигиозном христианстве», о «теологии мертвого бога» не более чем игра слов. Подлинный интерес протестантских модернистов лежит не в отрицании «сверхъестественного», а в отыскании его нового смысла в современном мире.
Повернувшись лицом к миру и убедившись в том, что бог «отсутствует» в нем, протестантские теологи вынуждены вообще отбросить традиционное понятие потустороннего бога как понятие бессмысленное и ненужное современному человеку. Отвергая традиционное для христианства истолкование «сверхъестественного», они не отвергают его реальности как таковой.
Сознавая, что традиционное понимание «сверхъестественного» устарело и утратило свой смысл и значение для современного человека, протестантские модернисты в своем отчаянном стремлении спасти религию пытаются похоронить христианского бога и дать «сверхъестественному» иную интерпре-
298
тацию. Суть всех усилий протестантских модернистов сводится к тому, чтобы создать теологию без традиционного христианского бога, поставив на его место нового бога. В этом истинный смысл христианского, теологического «атеизма» протестантских модернистов, существо их так называемых радикальных претензий и в области теологии.
Если в целом охарактеризовать современную протестантскую теологию в ее радикальных формах, то она является чисто богоискательской по своей сущности. Это наиболее яркое и значимое в истории христианской мысли явление, которое представляет сейчас определенное направление в современной протестантской теологии по исследованию проблемы «бога», поискам «бога», а точнее отыскания и определения той реальности, которая обозначается понятием «бог». Найти объективную реальность бога и выразить ее соответствующим языком - в этом состоит главная задача современного богоискательства.
В истории человеческой мысли, как светской, так и теологической уже были попытки описания и определения «бога», но, как правило, это были единичные попытки, обусловленные тем, что власть церкви и рамки догматического мышления ортодоксальных теологов не позволяли свободно исследовать эту проблему. Но несомненно одно, что поиски «бога» всегда были предметом раздумий и теоретических исследований многих мыслителей, как философов, так и теологов на протяжении многих столетий. Современные протестантские теологи являются примером свободного критического исследования всего содержания христианского учения, ранее немыслимо в условиях господства ортодоксии.
В принципе богоискательство всегда было неотъемлемым и характерным признаком всей истории либеральной протестантской теологии начиная с эпохи Просвещения. Вся деятельность теологов на протяжении столетий была сосредоточена на поисках так называемого «подлинного» Бога, который мог бы
быть объектом религиозной веры и почитания, такого Бога, который бы соответствовал чаяниям верующего. Для протестантской теологии это всегда было главной задачей в условиях постоянно меняющегося мира.
В настоящее время, когда кризис традиционной христианской религии приобрел всеобщий характер и охватил все сферы религиозной идеологии и практики, протестантские теологи все больше внимания сосредотачивают на богостроительстве в попытках создания принципиально новой религии, новой религиозной веры (без традиционного христианского Бога и богочеловека Христа).
Таким образом, анализируя историю развития либеральной протестантской теологии, можно констатировать, что эти две тенденции - богоискательство и богостроительство всегда сосуществовали вместе.
Современное богословие в лице радикальных протестантских теологов-модернистов это явление, которое ярко демонстрирует ту историческую связь, которая всегда в скрытом виде существовала между христианскими теологами разных эпох, которые занимались богоискательством.
Протестантский теологический модернизм возник не на пустом месте, а на базе уже существующей либеральной традиции в теологии, которая возникла в эпоху просвещения и всегда оказывала и по сей день оказывает огромное влияние на развитие теологии. В данном исследовании будет дан анализ всех тех исторических и философских предпосылок, которые определили радикальный облик современной протестантской теологии.
Протестантский теологический модернизм в целом может рассматриваться как попытка спасти христианскую религию, обновить ее посредством замены устаревшего традиционно-христианского бога новым богом и таким образом сделать христианскую религию приемлемой для современного человека и восстановить его доверие к христианству.
299
В условиях современного глобального кризиса религии, когда неверие принимает угрожающие для церкви размеры и все больше и больше проникает во все сферы человеческой деятельности, вынуждая религию оставлять одну позицию за другой, когда атеистические идеи и идеи научного атеизма приобретают все большую популярность и завоевывают признание у многомиллионных масс людей, «религиозный атеизм» в его различных вариантах выдвигается современными протестантскими модернистами как спасительная альтернатива между христианским теизмом и научным атеизмом.
Видя, что религия в ее традиционной форме находится в отчаянном положении, теологи-модернисты открыто расписываются в своем бессилии чем-либо помочь ей. В этой кризисной ситуации, чтобы как-то противодействовать распространению безбожия, атеизма, чтобы спасти главное и основное в религии - идею бога, некоторые из них готовы публично, во всеуслышание отречься даже от христианства в его традиционной форме. В этом главное отличие методов протестантских модернистов от методов католиков и православных в спасении религии.
Всех христианских теологов различных конфессий в зависимости от их позиции в оценке современного кризиса религии и от их отношения к возможным способам его преодоления можно разделить, по существу, на два больших лагеря. Представители одного стремятся, несмотря ни на что, отстоять и сохранить традиционную христианскую форму веры, представители другого пытаются отыскать какую-то новую форму веры, более соответствующую настоящему времени. Теологи, принадлежащие к первому лагерю, являются сторонниками традиционных устоев в христианстве и именно в неизменности христианской веры усматривают гарантию ее сохранения. Они резко и упорно сопротивляются теологическому модернизму, который, по их мнению, нарушает стабильность как христианства, так и самой христианской
теологии, подрывает основы христианской веры. В их лице современные протестантские модернисты имеют довольно агрессивных оппонентов и критиков. Современные протестантские модернисты, которые относятся ко второму лагерю, считают, что в настоящее время сохранить старую форму религиозной веры просто невозможно. По их мнению, мир изменился настолько, что он стал постхристианским по своей сущности и не может быть примирен с традиционным христианством. Характеристика современного мира как постхристианского, т.е. мира, «забывшего о боге», приводит их к открытому признанию существования непримиримого противоречия между традиционным христианством и современным миром. Они все без исключения убеждены в бесперспективности традиционного христианства, отрицательно относятся к возможности его приспособления к постхристианскому миру и поэтому единственным способом преодоления существующего противоречия считают радикальную трансформацию теологии.
Итак, во времена прогрессирующего отчуждения мира от традиционной религии и явного кризиса религиозной веры выход из создавшегося положения протестантские теологи видят в реконструкции теологического языка, содержания и целей теологии, в модернизации ортодоксального христианства, в переосмыслении способов обоснования христианской веры, ее переориентации и установлении контактов с духовной жизнью современного человека. Трактовка ими кризиса религии как кризиса ее традиционных форм приводит их к необходимости переосмысления философско-теологических основ христианства.
Для современного американского протестантского теологического модернизма характерно стремление осуществлять модернизацию на основе сохранения концептуальных символических форм исторической христианской веры. И лишь немногие крайне радикальные теологи доводят до логи-
300
ческого развития переосмысление содержания традиционных христианских положений, граничащее с их отрицанием, и пытаются осуществить модернизацию христианства на основе прямого отбрасывания традиционных оснований христианской веры. Сведя проблему кризиса религиозной веры исключительно к проблеме герменевтики, к проблеме теологического метода, теологи, естественно, оказались перед необходимостью определить язык герменевтики, понятный современному человеку и приемлемый для него. Эта исходная стратегическая установка теологов предопределила и конкретные тактические приемы по ее реализации, сущность которых сводится, во-первых, к обязательному использованию различных типов философского языка для реинтерпретации смысла христианской веры и всех традиционных христианских положений, в том числе и идеи бога, и, во-вторых, к пантеистической трактовке идеи Бога, предпринимаемой с целью придать христианству «земную», социальную ориентацию. В поисках нового языка для описания сути «сверхъестественного» все без исключения протестантские теологи обращаются к различным вариантам философского идеализма. Они надеются спасти христианскую религию оплодотворением ее философскими идеями.
На скрещивание христианской теологии с различными видами идеалистической философии протестантские теологи возлагают большие надежды и видят в нем самое эффективное средство для наукообразной модернизации религии и приспособления ее к стилю мышления современного человека. Ориентация протестантских теологов на различные направления буржуазной идеалистической философии, с одной стороны, предопределяет отличительные специфические особенности возникающих теологических концепций, с другой - обусловливает их большое количество и разнообразие. Теологи вступают в бесконечные споры по поводу того, какую из философских теорий следует использовать при реинтер-
претации христианства. Непосвященному человеку подчас кажется, что они занимают очень разные теологические позиции, хотя на деле различия в их теологических концепциях чаще всего чисто внешние. В основе их лежит один и тот же теологический метод герменевтики, одинаковое понимание задач теологии. Апелляция к различным видам философии с целью использования ее для реинтерпретации сущности христианства и, в частности, теистической доктрины бога - особенность, свойственная современному теологическому модернизму вообще.
Стремление протестантских теологов во что бы то ни стало примирить религию с миром и придать ей определенную социальную ориентацию предопределило характер своеобразной пантеистической интерпретации сущности бога, интерпретации его как имманентной посюсторонней и в то же время динамичной по своей сути реальности. Отказ от «потустороннего» бога христианской традиции, поиски теологами посюстороннего» бога есть проявление важной исторической тенденции «обмирщения» христианства. Обострившееся противоречие между традиционным христианством и миром, которое лежит в основе современного кризиса религии, заставляет протестантских теологов признать необходимость радикальной переориентации религии «с неба» на землю. С помощью пантеистической интерпретации традиционной доктрины бога они надеются преодолеть недостатки, свойственные ей, и тем самым изменить отношение современного человека к богу и религии. Протестантские модернисты стремятся выработать такое понятие бога, которое соответствовало бы потребностям современного человека, вовлеченного в борьбу за изменение и преобразование мира, которое открыло бы возможность совмещения веры в бога с творческой социально-исторической деятельностью человека, с его научными взглядами на мир.
В настоящее время нельзя не считаться с тем, что масса верующих ста-
301
новится активной силой антиимпериалистической борьбы и глубоких социальных преобразований, что огромные массы верующих, участвуя в реальной исторической борьбе за мир, демократию и социальный прогресс, постепенно приходят к осознанию того, что все их жизненные проблемы могут быть решены ими самими здесь, в земном, а не в каком-то потустороннем мире. Им уже не импонируют идеи смирения и покорности, которые проповедует традиционное христианство. Это заставляет протестантских теологов отыскивать соответствующие способы приземления религии, осовременивания бога с целью замены прежнего христианского представления о далеком боге новым представлением о боге, близком людям, неотделимом от реальной человеческой жизни с ее конкретными повседневными проблемами. А для того, чтобы быть таковым, бог, по их мнению, должен воплотиться в движении человеческой истории, в различных сферах человеческой деятельности. В поисках бога, близкого человеку и нужного ему, современные теологи устремляют взор не на небеса, а на землю, обращаются к земному миру. Когда в начале 60-х гг. наиболее радикально настроенные протестантские теологи пришли к выводу, что христианство должно искать новую секулярную ориентацию, чтобы не оказаться изолированным от жизни современного человека, они в поисках нового образа бога обратились к человеческой истории, к современной социально-исторической практике.
Сложная, динамичная, полная глубоких противоречий историческая действительность с ее направленностью в будущее находит отражение в толковании современными протестантскими модернистами бога как некоей динамичной, развивающейся реальности. На место традиционного христианского представления о боге как статичном, неизменном, потустороннем, антропоморфном существе - гаранте неизменных социальных порядков, стабильности и постоянства выдвигается новая концепция бога как динамичной сущно-
сти, не противостоящей миру, а определяющей и пронизывающей изнутри все сферы жизнедеятельности человека, развитие общества и природы, олицетворяющей движение в будущее. При помощи такой интерпретации сущности бога протестантские модернисты надеются придать ему социальную значимость. Естественно, что новая протестантская теология, в центре которой оказался такой бог, вместо традиционных принципов повиновения, покорности и терпимости провозгласила христианскими добродетелями активность, чувство социальной ответственности, протест против несправедливых социальных порядков.
Но среди той части современных протестантских теологов, которые признают факт кризиса веры в бога, есть и теологи, считающие затею обновления идеи бога совершенно пустым и безнадежным делом. Тот факт, что в настоящее время огромное число верующих не видят никакого смысла в вере в бога, доказывает, по мнению этих теологов, лишь то, что идея бога должна быть за ненадобностью, как утратившая всякий смысл совершенно отброшена. Представителями такой позиции являются американские протестантские теологи В. Гамильтон и П. Ван-Бурен, пытающиеся утвердить христианство без веры в бога, доказать возможность секулярной веры в Христа на основании секулярной интерпретации Евангелия.
Но несмотря на, казалось бы, диаметральную противоположность этой позиции и позиции теологов, сторонников возрождения религиозной веры на основе реинтепретации идеи бога, они сходятся на том, что кризис религиозной веры есть кризис понимания христианства. Кризис идеи бога и преодоление его они связывают с переориентацией религиозного сознания, с решением задачи создания секулярной концепции христианской веры, так называемого секулярного христианства. Разница между указанными теологическими позициями заключается в выдвигаемых ими способах решения этой
302
задачи: одни пытаются решить ее посредством переосмысления идеи бога и создания на этой основе десупрана-туралистического христианства, другие посредством решительного отбрасывания идеи бога вообще и создания на этой основе «безбожного», «безрелигиозного» христианства, или христианства без религии. И в том и в другом случае имеется в виду все то же секу-лярное или социально ориентированное христианство.
В том, что современные американские протестантские теологи на первый план выдвигают герменевтическую проблему как основную, от решения которой зависит судьба христианства, нет ничего принципиально нового.
История христианской религии свидетельствует, что всякий раз, когда возникал конфликт между содержанием вероучительных истин христианства и изменяющейся социально-исторической реальностью, когда религия оказывалась в затруднительном положении, становилась объектом сомнений и критики, когда под вопрос ставилось ее существование, на помощь ей приходила теология. Как только символы христианской веры вступали в резкое противоречие с религиозным сознанием индивида, теология стремилась реинтерпретировать эти символы заново и привести их содержание в соответствие с новой ситуацией, сделать их приемлемыми для человека.
Главная функция теологии оставалась неизменной на протяжении всей ее истории и состояла в защите христианства, в том, чтобы посредством вызванной объективными обстоятельствами трансформации содержания христианских догматов и основных религиозных понятий устанавливать между ними и изменяющимся под воздействием исторической действительности сознанием человека определенное соответствие. Даже христианские канонические тексты представляют собой не единый свод символов христианской веры в их некоем первозданном виде, а отражают в своем содержании опре-
деленные стадии их теологической интерпретации.
Главная апологетическая задача, суть которой состояла в приспособлении христианства к изменяющейся социально-исторической деятельности, всегда стояла перед теологией и была по природе своей герменевтической, т. е сводилась к интерпретации и объяснению священного писания или, другими словами, переводу «слова божьего» на человеческий язык, понятный современникам.
Теологи всегда отлично понимали, что христианство для выражения своих положений должно использовать язык той культурно-исторической среды, в которой оно существует. Всякая теология есть прежде всего экзегетика, т.е. не только простое пояснение содержания «священных текстов», но всегда также и их истолкование, которое детерминируется контекстом наличной культурно-исторической ситуации и средствами, предоставляемыми ею и наиболее ярко выраженными в философии данной эпохи. Всякое истолкование священных текстов с необходимостью вело к концептуализации их содержания в терминах и понятиях соответствующей современной философии.
Но даже тогда, когда жизнь заставляет богословов реинтерпретировать фундаментальные теологические понятия по мере изменения и культурно-исторической ситуации, они не могли не осознавать опасности, которой чревата интерпретация содержания положений христианской веры как для самой теологии, так и для христианской религии. Переход за границы допустимости реинтерпретации христианских понятий грозит разрушением их религиозного смысла, отрывом модернистской теологии от христианской традиции вообще, утратой ею своего специфического предмета и перерождением в одну из разновидностей чисто светских теоретических дисциплин философского толка.
Теологи, стремящиеся к тому, чтобы найти точку соприкосновения с современной теоретической мыслью, неиз-
303
бежно вынуждены обращаться к помощи различных значимых для данной эпохи философских теорий. Чтобы выразить сущность христианской веры на языке, понятном современникам, они должны пользоваться языком философских теорий, даже если эти теории по своему содержанию и направлению чужды христианству. Хотя мотивы обращения теологов к методу герменевтики всегда являются чисто апологетическими - приспособить христианство к миру, сделать его понятным и значимым для современной эпохи, но использование его, вне всякого сомнения, таит в себе много различного рода опасностей для самой теологии. Во-первых, обращение к различным вариантам светской философии и использование их для реинтерпрета-ции сущности христианской веры могут легко привести к выхолащиванию сути христианского учения, к тому, что в нем будет делаться акцент преимущественно на те его стороны и моменты, которые чем-то напоминают используемую для реинтерпретации философию. Во-вторых, в ходе реинтерпретации совершенно незаметно для самого интерпретатора в теологию могут быть привнесены идеи, чуждые христианству, но схожие по терминологии с традиционно христианскими. В-третьих, такое сращение христианской веры с философскими теориями грозит поглощением теологии философией, подменой христианской веры теоретическими рассуждениями о ней и превращением ее в разновидность гуманистического безрелигиозного учения.
Поэтому ортодоксальные теологи всегда стояли на страже границ допустимой интерпретации и в охране неприкосновенности традиционного смысла положений христианства видели залог их крепости, устойчивости и непререкаемого авторитета.
В этой сформулированной Тиллихом основной проблеме, стоящей сейчас перед христианской теологией, по существу, выражено сомнение в возможности какого бы то ни было приспособления христианской религии к совре-
менному миру, христианской теологии, к сознанию современной эпохи. Следует заметить, что ни один из теологов никогда открыто не высказывал его, а, напротив, стремился убедить себя и других в возможности решения этой апологетической задачи. Это и понятно, ведь признать обратное - значит расписаться в собственном бессилии, отказаться от попыток помочь терпящему крах христианству, признать неизбежность его гибели.
В другом высказывании, определяя основные требования к теологической системе и давая общую оценку того, как эти требования в действительности выполняются христианской теологией, Тиллих вынужден был констатировать, что никогда еще не существовало и в настоящее время не существует ни одной теологической системы, которая смогла бы выполнить условия, определяющие ее жизненный статус в обществе и ее будущность.
Современные протестантские теологи осознают, что в настоящее время в условиях кризиса христианской религии у них нет другого выхода, кроме попытки спасти ее посредством приспособления к современному миру. Единственный шанс заключается в реин-терпретации содержания христианской веры, в создании совершенно новой се-кулярной версии христианства, которая была бы приемлема для современного человека.
Если современные протестантские теологи вынуждены с огромным риском для себя и самой христианской религии идти на существенную ее модернизацию, то это является еще одним веским доказательством того глубочайшего кризиса, в котором находится сейчас христианство, свидетельством безысходности той ситуации, в которой оно оказалось.
Среди американских протестантских теологов, которые настроены весьма радикально и готовы пойти на самые решительные изменения в христианской религии ради ее спасения, не существует единого мнения о том, каков должен быть язык для обозначения
304
и описания сущности бога, какой язык является наиболее приемлемым для современного человека, какова должна быть по форме и по содержанию новая теология, способная преодолеть образовавшуюся в настоящее время брешь между религией и миром. Всех протестантских модернистов объединяет общее стремление дать сверхъестественному посюстороннюю, или имманентную интерпретацию, найти бога внутри мира. Но их мнения относительно того, где среди мирского искать бога, расходятся. Одни склоняются к тому, что бога следует искать в различных областях человеческого мира, другие - в космосе, который органически включает в себя и человека, и общество, и природу. Эти различные подходы к пониманию местонахождения бога в мире, посюсторонности бога предопределили и разные подходы к имманентной пантеистической интерпретации сущности бога и появлению различных как по содержанию, так и по смыслу концепций бога и соответствующих им теологических теорий.
Склонность современных протестантских теологов к радикальному им-манентизму в интерпретации сущности Бога является главным и отличительным признаком сегодняшнего дня.
Среди всего многообразия мнений, распространенных в современном протестантизме, отчетливо вырисовываются две тенденции, которые выражают наиболее характерные направления поисков радикально настроенными протестантскими теологами выходов из настоящего кризиса христианской религии и создания новой теологии, нового религиозного видения мира, новой концепции бога.
Теологи, которые пытаются искать бога в сфере человеческих отношений, в различных проявлениях человеческой деятельности и стремятся дать сверхъестественному социально-этическую интерпретацию и, по существу, антропологизируют идею бога, выражают весьма характерную для современного теологического модернизма тенденцию, которую можно назвать
тенденцией антропологического имма-нентизма. Те же теологи, которые исходят из отождествления бога с космосом вообще и идут по пути натуралистической интерпретации сверхъестественного, онтологизируя идею бога, выражают другую, тоже очень характерную для настоящего времени тенденцию протестантского теологического модернизма, которую можно назвать тенденцией онтологического имманентизма. Эти наиболее характерные для современного протестантского теологического модернизма тенденции, характеризующие различие в подходах теологов к пантеизации христианства в целях его заземления,типичны для современного протестантского теологического модернизма вообще.
И антропологический, и онтологический имманентизм представляют из себя разновидности известного натуралистического пантеизма, который исходил из абсолютного отождествления бога и мира. Отличие их друг от друга, равно как и от классического варианта пантеизма, заключается в том, что антропологический имманентизм является разновидностью своеобразного редуцированного пантеизма, когда бог отождествляется не со всем миром, а лишь с весьма специфической частью человеческого мира - сферой человеческих отношений или с какой-либо формой человеческой деятельности, в то время как онтологический имманентизм являет собой пример космического пантеизма, который исходит из отождествления бога с космосом, со вселенной, а не только с наличной земной действительностью, в которой обитает человек. Эти особенности двух тенденций накладывают определенный отпечаток на своеобразие теологических концепций бога, которые возникают в их рамках. Для теологических концепций, развивающихся в русле антропологического имманентизма, характерна антропо-центричность, ибо в центре их оказывается фигура Христа. Теологическим концепциям, которые возникают на почве онтологического имманентизма, свойствен теоцентризм, хотя и носящий
305
специфический натуралистический характер и существенным образом отличающийся от традиционного христианского теоцентризма.
Создание новой секулярнюй христианской теологии на основе антропологически-пантеистической интерпретации христианства осуществляет довольно большая группа теологов: Г. Ваханян, Г. Кокс, К. Вильямс, Т. Аль-тицер, В. Гамильтон, П. Ван-Бурен, Л. Гилки, С. Киин. Их идеи, получившие большую известность и огромный резонанс в теологических кругах, оказывают значительное влияние на современную христианскую теологию, переживающую вместе со всем религиозным миром кризис. На Европейском континенте они имеют аналог в теологических концепциях Д. Зелле, Г. Брауна, Ю. Мольтмена, Метцгера в ФРГ и Д. Робинсона, Г. Смита в Англии. Новую секулярно ориентированную христианскую теологию на основе онтологически-пантеистической интерпретации христианства представляют работы значительной группы американских теологов, таких как П. Тиллих, Д. Кобб, Ш. Огден, Д. Гриффин, Д. Ви-льямс, Б. Лумер, Б. Меланд, М. Кауфман, К. Котен, Р. Джеймс. В Англии эта тенденция получила свое развитие у Н. Питгингера и П. Гамильтона.
Эти две тенденции в современном протестантизме проявляются очень разнообразно, во многом отличаясь друг от друга как по содержанию концепций, так и по форме их выражения. Но весьма существенно, что в то же время им присущи общие черты, которые позволяют причислять их все к новому современному этапу в развитии протестантской теологии - этапу секу-лярной теологии.
Все без исключения протестантские модернисты представляют свои теологические концепции как якобы способные осуществить поистине революционный переворот в теологическом мышлении, а герменевтический метод пантеистической интерпретации содержания христианства они объявляют самым надежным и эффектив-
ным средством осуществления новой реформации в протестантизме. Но является ли в действительности современный протестантский теологический модернизм новым и уникальным явлением и не повторяет ли он пройденные этапы христианской теологии, не воскрешает ли он забытые и погребенные временем идеи? Каковы его исторические идейно-теоретические корни? Может ли религия преодолеть существующий в настоящее время кризис на основе приспособления к современному миру? Можно ли спасти христианскую религию с помощью ее модернизации? И, наконец, какова судьба и будущее самой теологии?
Литература
1. Altizer Thomas J. The Gospel of Christian Atheusm. London, 1966. P. 136.
2. Gilkey Langdon. Is God Dead? The voice: Bulletin of croser Theologial Seminary. 1965. January. P. 7.
RADICAL PROTESTANT THEOLOGICAL MODERNISM: "THEOLOGY OF THE DEATH OF GOD" AND "IRRELIGIOUS CHRISTIANITY"
Dobrenkov V.I.
Lomonosov Moscow State University
The recognition of the crisis of the Christian religion, the fixation of the progressive process of the decline of faith in God have put Protestant theologians in front of the problem of finding a way out of this situation, determining the prospects of the Christian religion in the modern world. Before outlining any ways out of the current crisis of the Christian religion, before offering any specific recipes for its treatment, it is necessary to diagnose the disease, determine what the essence of this disease is. But the logic of theologians, in principle, excludes the idea that the causes of the crisis of religion should be sought in real socio-historical reality, that with a real crisis of faith in God, Christianity as such comes to an end, that the problematic nature of faith in God is an expression of the general historical trend of the Christian religion dying out. And it is this typically theological attitude that the causes of the crisis of faith should be sought in religious consciousness, their conviction in the eternity of the existence of religion necessarily predetermine the nature of the recipes they of-
306
fer for the salvation of the Christian religion. It is incredible for theologians to imagine that the entire long history of the Christian religion with its belief in God was based on belief in something unreal, so they do not and cannot associate the cause of the crisis of faith in God with the recognition of the unreality of God.
Keywords: radical Protestant theological modernism, decline of faith, death of God, neo-
Orthodox theology, reorientation of religion, secular theology.
References
1. Altizer Thomas J. The Gospel of Christian Atheusm. London, 1966. P. 136.
2. Gilkey Langdon. Is God Dead? The voice: Bulletin of croser Theologial Seminary. 1965. January. P. 7.
307
