CC BY
162
Раздел - обзоры
Радиационный некроз головного мозга у больных, получавших лучевую терапию по поводу опухолей. Патофизиология, диагностика и лечение
Щербенко О.И., Регентова ОС.
ФГБУ «Российский научный центр рентгенорадиологии» Минздрава Российской Федерации,
ул. Профсоюзная, 86, Москва, Российская Федерация, 117997.
Резюме
Одним из наиболее серьезных осложнений лучевой терапии опухолей головного мозга является некроз в зоне облучения. Прогнозирование его развития, понимание патогенеза, своевременная диагностика и адекватное лечение позволят снизить риск и обеспечить необходимую лечебную помощь. В связи с этим представилось целесообразным провести анализ накопленного в литературе опыта по данным проблемам. С этой целью проведен анализ публикаций, посвященных проблеме радиационного некроза (РН), имеющихся в системе MEDLINE.
Риск развития РН возрастает с увеличением величины разовых фракций, суммарных доз и объемов облучения, с добавлением к лучевой терапии химио- и иммунотерапии, при повторных курсах лучевой терапии. В патогенезе РН основная роль принадлежит повреждению капиллярного русла за счет гиперпродукции фактора роста эндотелия сосудов (VEGF) с развитием отека тканей, ишемии и воспаления за счет выделения цитокинов. Дифференциальная диагностика РН от возобновления роста опухоли проводится при помощи методик магнитно-резонансной томографии (МР-спектроскопии и взвешенной диффузионной визуализации, перфузионной МРТ), а также при помощи позитронно-эмиссионной томографии с использованием в качестве носителя метионина. Наиболее эффективным методом лечения РН является хирургическое удаление пораженного участка. Но, поскольку операция возможна у небольшого числа больных, основным методом лечения является консервативная терапия, направленная на снижение продукции VEGF, отека и
воспаления. С этой целью применяется кортикостероидные гормоны, антиангиогенные факторы и диуретики.
Ключевые слова: опухоли мозга, радиационный некроз, диагностика, лучевая терапия, химиотерапия, бевацизумаб
Контакты: Щербенко Олег Ильич E-mail: sherbenko@mail.ru
Radiation necrosis of the brain in patients receiving radiation therapy for tumors. Pathophysiology, diagnosis and treatment Shcherbenko O. I., Regentova O.S.
Federal State Budgetary Institution Russian Scientific Center of Roentgenoradiology (RSCRR) of the Ministry of Healthcare of the Russian Federation (Russian Scientific Center of Roentgenoradiology), 117997 Moscow, Profsoyuznaya str., 86 Summary
One of the most serious complications of radiotherapy of brain tumors is the necrosis in the irradiated area. Prediction of necrosis development, understanding of the pathogenesis, timely diagnosis and adequate treatment will reduce the risk and provide the necessary medical care. In this regard, we analyzed literature data on radiation necrosis (RN) using MEDLINE database.
The risk of RN increases with the increase of fraction magnitude, total doses and volumes of irradiation, with the addition of chemotherapy and immunotherapy, with repeated courses of radiation therapy. In the pathogenesis of RN, the main role belongs to capillary wall damage because of overproduction of vascular endothelial growth factor (VEGF) with the development of tissue edema, ischemia and inflammation due to cytokine release. Differential diagnosis of RN from tumor growth resumption is carried out using magnetic resonance imaging techniques (MR-spectroscopy and diffusion weighted imaging, perfusion MRI), as well as positron emission tomography with methionine as a carrier. The most effective treatment for RN is the surgical removal of the affected area. However, since surgery is possible for a small number of patients, the main method of treatment is conservative therapy aimed at reducing VEGF production, edema and
inflammation. For this purpose corticosteroid hormones, antiangiogenic factors and diuretics are used.
Key words: brain tumors, radiation necrosis, diagnosis, radiation therapy, chemotherapy,
bevacizumab
Введение
Современные средства и методы лучевой терапии позволяют облучать первичные опухоли и метастатические очаги в головном мозге с использованием высоких доз ионизирующей радиации. Повышение дозы увеличивает шансы на излечение опухоли, но побочным эффектом является риск развития радиационного некроза (РН) ткани мозга в зоне облучения. Такое осложнение наблюдается как при лучевой терапии опухолей мозга, так и при лечении внемозговых опухолей (придаточных пазух, глазницы, основания черепа). Развитие РН мозга, как правило, ухудшает качество жизни больного и, в части случаев, сокращает ее продолжительность. В связи с этим представляется актуальным прогнозирование риска его развития, знание патогенеза, принципов дифференциальной диагностики и лечения. В настоящем обзоре, основанном на анализе материалов, опубликованных в MEDLINE, предпринята попытка систематизации информации по данным вопросам.
Изложение основного материала
Данные о частоте развития РН у больных, получавших лучевую терапию по поводу опухолей мозга, разноречивы из-за разнообразия сроков проведения лучевой терапии, разовых и суммарных доз, объемов облучения, ее сочетания с другими методами лечения. Чаще всего это осложнение встречается у больных, подвергавшихся стереотаксическому однократному локальному облучению в больших дозах по поводу метастазов в головной мозг или первичных опухолей, при котором частота встречаемости РН достигает 47 % и более [4, 32]. Но и традиционная фракционированная лучевая терапия в терапевтических дозах также может осложняться развитием РН в 3-24 % случаев [6, 26].
Факторы, влияющие на риск развития РН
Основными факторами, влияющими на риск развития РН, являются параметры лучевой терапии: величина разовых и суммарных доз, ритма и объемов облучения, предшествующие курсы лучевой терапии, в том числе и тотальное облучение головного мозга. Риск такого осложнения возрастает пропорционально росту величины разовых и суммарных доз, объемов облучения. По данным Ruben J.D. с соавторами, при фракционированном облучении 426 больных по поводу глиомы случаи РН наблюдались только при суммарной дозе более 50 Гр, подведенной за 25 фракций [41].
На частоту развития РН влияют и общесоматические факторы, такие как возраст пациента и наличие сопутствующих заболеваний (сахарный диабет, атеросклероз) [31, 50]. Фракционированное облучение сопровождается меньшим риском развития РН по сравнению с однократным или крупно фракционированным облучением [28, 33]. Важным фактором, повышающим риск развития РН, является сочетание лучевой терапии (ЛТ) с химиотерапией и иммунотерапией. Так, в ряде работ [5, 9, 12, 23, 37] показано возрастание частоты радиационных повреждений при сочетании ЛТ с темозоломидом, иммунотерапией, таргетной терапией. Описан даже случай позднего развития РН после введения таргетного препарата алектиниб у больного через 7 лет после окончания ЛТ [36]. После лучевой терапии опухолей мозга у 60 детей протонным пучком Kralik S. с соавторами констатировали в 31 % случаев развитие РН, причем сроки его появления были меньше (в среднем через 5 месяцев), чем после традиционного фотонного облучения [25]. Минимизация объемов облучения с помощью современных методик (VMAT, Volumetric Modulated Arc Therapy) позволяет существенно снизить риск развития РН [14]. Риск развития РН особенно велик при использовании повторных курсов ЛТ, когда в тканях уже имеются остаточные изменения после предшествующего облучения. Поскольку пределы толерантности ткани мозга к радиационному воздействию зависят от большого комплекса физических и биологических факторов, прогнозировать риск развития РН при повторном облучении крайне затруднительно.
Патофизиология радиационного некроза
В основе развития РН предполагается роль двух патологических механизмов. Главным из них, видимо, является повреждение эндотелия капилляров в облучаемой зоне. Это сопровождается увеличением высвобождения фактора роста клеток эндотелия (VEGF), нарушением гемато-энцефалического барьера, повышением проницаемости стенки капилляров, перфокальным отеком, усугубляющим ишемию с демиелинзацией нервов и, в финале, некрозом [23]. По мнению Mayhan W.G. и YoshiiY., в патогенезе РН важная роль принадлежит воспалению, индуцируемому цитокинами, ключевым среди которых является TNF-альфа, увеличивающий проницаемость гемато-энцефалического барьера, вызывающий адгезию лейкоцитов и апоптоз эндотелия [30, 48].
Вторым возможным патологическим механизмом развития РН является непосредственное радиационное повреждение клеток нейроглии, хотя для реализации такого эффекта требуются дозы облучения, не применяемые в терапевтической практике. Клинические проявления и диагностика радиационного некроза
Клиническая картина РН обычно симулирует возобновление роста опухоли и зависит от локализации процесса. Это может выражаться симптомами повышения внутричерепного давления, двигательными и чувствительными нарушениями, судорожными приступами и т.д. При этом на практике наблюдаются два основных вида отсроченных радиационных эффектов облучения головного мозга: псевдопрогрессия опухоли и радиационный некроз [18, 47]. Псевдопрогрессия, как правило, развивается в течение 2-5 месяцев после окончания облучения, клинически проявляется симптомами, имитирующими возобновление роста опухоли, а на МРТ - усилением перифокального отека и повышением накопления контрастного вещества. Противоотечная и гормональная терапия в таких случаях вызывает благоприятный эффект, на ее фоне клинические симптомы повреждения мозга обычно регрессируют. Отмечено также, что явления псевдопрогрессии чаще наблюдаются у больных, получавших сочетание ЛТ и химиотерапии темозоломидом и имевших высокий
уровень метилирования гена ЫОЫТ, в то время как у больных с неметилированным геном чаще имело место истинное возобновление роста опухоли [5].
Возобновление роста глиомы и РН после ЛТ обычно проявляются в более поздние сроки, чем псевдопрогрессия, и противоотечная терапия в таких случаях дает менее выраженный и нестойкий эффект. Тем не менее, идентичность клинических и рентгенологических проявлений РН, псевдопрогрессии и истинного прогрессирования опухоли делает чрезвычайно важной их дифференциальную диагностику. Ошибочная лечебная тактика в таких случаях может иметь фатальное значение: назначение повторных курсов лучевой или химиотерапии при РН и псевдопрогрессии, проявления которых расценены как возобновление роста опухоли, существенно ухудшает прогноз.
Не подлежит сомнению, что наиболее надежным методом диагностики РН остается гистологическое исследование. К сожалению, в большинстве случаев область поражения недоступна хирургическому вмешательству, или состояние больного не позволяет выполнить биопсию. К тому же, в ряде случаев при гистологическом исследовании удаленного участка ткани мозга в некротических массах обнаруживаются жизнеспособные клетки опухоли, роль которых в клинических проявлениях заболевания оценить трудно [48]. В большинстве случаев приходится использовать инструментальные методы диагностики и, в первую очередь, магнитно-резонансную томографию с контрастным усилением.
Типичная картина РН на МРТ с гадолинием выглядит как «швейцарский сыр» [21, 27], однако простая МРТ недостаточна для дифференциальной диагностики. Одним из методов дифференциальной диагностики является использование коэффициента взвешенной диффузионной визуализации (ВДВ), отражающего скорость движения жидкости в ткани [2, 3, 20]. При рецидиве опухоли показатель ВДВ низкий, поскольку высокая плотность клеток в опухоли ограничивает движение жидкости. Увеличенный ВДВ свидетельствует в пользу развития РН, при котором снижена плотность ткани.
Для дифференциальной диагностики используется также магнитно-резонансная спектроскопия (МРС), позволяющая оценить тканевый метаболизм. При РН концентрация N
ацетил-аспартата и креатинина снижаются, а уровень холина повышается, что свидетельствует о прогрессировании опухоли. Изменение соотношений между этими показателями может быть эффективным в дифференциальной диагностике [9, 12, 39, 40, 42, 49]. Как показано в работе Rock J.Px соавторами, сочетание ВДВ и МРС позволяет достаточно точно дифференцировать РН от продолженного роста опухоли [40]. По данным Anbarloui M.R. с соавторами, чувствительность, специфичность и точность диагностики РН при сочетании этих методов составили, соответственно, 84 %, 75 % и 81 % [1]. По результатам исследования Masch W.R. с соавторами, хорошим дифференциально-диагностическим методом является сочетание ВДВ с магнитно-резонансным перфузионным исследованием [29].
Позитронно-эмиссионная томография является вторым распространенным методом дифференциальной диагностики РН от возобновления роста опухоли. При этом использование в качестве носителя фтор-18-деоксиглюкозы, по данным Kim EE.с соавторами, эффективно для первичной диагностики опухолей мозга, но не для дифференциальной диагностики при подозрении на рецидив или РН [22]. Для дифференциальной диагностики РН более подходит использование в качестве носителя метионина, меченого С-11 [7, 34, 45]. По данным Tsuyuguchi Nx соавторами, исследование с этим изотопом при дифференциальной диагностике рецидива опухоли от РН обладает 100 % чувствительностью, 60 % специфичностью и 82 % точностью [45]. Описывается также выполнение ПЭТ с меченым фтор-18 борфенилаланином [33], однако по данным Kumar Y. соавторами, этот метод уступает перфузионной МРТ: его результаты были достоверны в 85,1 % случаев, в то время как при перфузионной МРТ - в 94,5 % случаев [27]. Лечение радиационного некроза
Золотым стандартом лечения РН является удаление некротизированной зоны. Это не только позволяет остановить развитие некротических процессов, но и избавить от необходимости длительного и часто малоэффективного медикаментозного лечения. По данным Grossman R. с соавторами, у 18 из 159 больных, оперированных по поводу
предполагаемого рецидива глиобластомы, основную массу удаленного участка составил РН [19]. Полное удаление этого участка приводило к быстрой регрессии перифокального отека, хотя не увеличивало продолжительность жизни. К сожалению, операция в большинстве случаев невыполнима в связи с риском дальнейшего ухудшения неврологического статуса пациента. В стадии разработки находятся методики внутритканевого лазерного воздействия на зоны некроза [43], однако большинство больных с РН подвергаются медикаментозной терапии. Одним из ранних и распространенных вариантов медикаментозной терапии РН является использование кортикостероидных гормонов [13, 44]. Они применяются для уменьшения выраженности перифокального отека, восстановления нарушенного гемато-энцефалического барьера и уменьшения воспаления. Опасностью длительного применения кортикостероидов является развитие гипертензии, гипергликемии, остеопороза, ожирения, психических нарушений, иммуносупрессии, что существенно отражается на качестве жизни.
Положительный эффект лечения РН отмечен при использовании антикоагулянтов [16]. Имеются отдельные сообщения о применении для терапии РН гипербарической оксигенации [10, 24, 35], но больших исследований по этой теме пока нет.
Так как патогенез РН связан с гиперпродукцией фактора роста эндотелия сосудов (VEGF), в последние годы многие авторы для лечения РН используют анти-VEGF препарат - бевацизумаб (БЦЗ). Впервые публикации о применении БЦЗ для лечения РН появились в 2007 г. [17]. Эффективность и специфичность угнетающего действия БЦЗ на продукцию VEGF показана в ряде экспериментальных и клинических исследований [15, 38, 46]. В исследовании Perez-Torres C.J. с соавторами, у 14 больных с РН в 2011 - 2014 гг. БЦЗ вводился раз в 3 - 4 недели в дозе 5 мг/кг, всего не менее трех введений. Эффект лечения оценивался с помощью МРТ в режиме Т1 по степени накопления гадолиния. Получив положительный непосредственный результат, авторы при этом установили, что в части случаев активность VEGF восстанавливалась после прекращения введения БЦЗ, что приводило к возобновлению некротического процесса после прекращения лечения, причем повторные курсы БЦЗ оказывались менее эффективными [38].
Заключение
Развитие РН является достаточно частым осложнением ЛТ первичных и метастатических опухолей головного мозга. При выборе метода и методики лечения врач-радиотерапевт балансирует между рисками «недолечить» и «перелечить», понимая, что первая опасность значительно более грозная, чем вторая. При возобновлении симптомов очагового поражения мозга у пролеченного пациента задача врача заключается в дифференцировке природы ухудшения: является ли ухудшение признаком возобновления роста опухоли, или это результат проведенного лечения, так как ошибочная диагностика неизбежно будет иметь тяжелые и даже фатальные последствия для больного. Применение современных методов магнитно-резонансной и позитронно-эмиссионной томографии в большинстве случаев позволяет решить эту дилемму. Заключение о наличии РН позволяет приступить к выработке тактики лечения. Оптимальным является удаление участка некроза, но в большинстве случаев это невозможно или нецелесообразно, В таких случаях консервативная гормональная, антиангиогенная и противовоспалительная терапия позволяет стабилизировать процесс, улучшить состояние больного и увеличить продолжительность его жизни.
Список литературы
1. Anbarloui M.R., Ghodsi S.M., Khoshnevisan A., et al. Accuracy of magnetic resonance spectroscopy in distinction between radiation necrosis and recurrence of brain tumors. Iran J Neurol. 2015. V. 14. No. 1. P. 29-34.
2. Asao C., Korogi Y., Kitajima M., o et al. Diffusion-weighted imaging of radiation-induced brain injury for differentiation from tumor recurrence. AJNR Am J Neuroradiol. 2005. V. 26. No. 6. P. 1455-1460.
3. Biousse V., Newman N.J., Hunter S.B., Hudgins P.A. Diffusion weighted imaging in radiation necrosis. J Neurol Neurosurg Psychiatry. 2003. V. 74. No. 3. P. 382-384.
4. Blonigen B.J., Steinmetz R.D., Levin L., et al. Irradiated volume as a predictor of brain radionecrosis after linear accelerator stereotactic radiosurgery. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2010. V. 77. No. 4. P. 996-1001. doi: 10.1016/j.ijrobp.2009.06.006.
5. Brandes A.A., Franceschi E., Tosoni A., et al. MGMT promoter methylation status can predict the incidence and outcome of pseudo-progression after concomitant radiochemotherapy in newly diagnosed glioblastoma patients. J Clin Oncol. 2008. V. 26. No. 13. P. 2192-2197. doi: 10.1200/Jœ.2007.14.8163.
6. Brandsma D., Stalpers L., Taal W., et al. Clinical features, mechanisms, and management of pseudoprogression in malignant gliomas. Lancet Oncol. 2008. V. 9. No. 5. P.453-461. doi: 10.1016/S1470-2045(08)70125-6.
7. Ceyssens S., Van Laere K., de Groot T., et al. [11C]methionine PET, histopathology, and survival in primary brain tumors and recurrence. AJNR Am J Neuroradiol. 2006. V. 27. N. 7. P.1432-1437.
8. Chamberlain M.C., Glantz M.J., Chalmers L., et al. Early necrosis following concurrent Temodar and radiotherapy in patients with glioblastoma. J Neurooncol. 2007. V. 82. No. 1. P.81-83.
9. Chong V.F., Rumpel H., Aw Y.S., et al. Temporal lobe necrosis following radiation therapy for nasopharyngeal carcinoma: 1H MR spectroscopic findings. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 1999. V. 45. No. 3. P. 699-705.
10. Chuba P.J., Aronin P., Bhambhani K., et al. Hyperbaric oxygen therapy for radiation-induced brain injury in children. Cancer. 1997. V. 80. No. 10. P. 2005-2012.
11. Colaco R.J., Martin P., Kluger H.M. Does immunotherapy increase the rate of radiation necrosis after radiosurgical treatment of brain metastases? J Neurosurg. 2016. V. 125. No. 1. P. 17-23. doi: 10.3171/2015.6.JNS142763.
12. Dowling C., Bollen A.W., Noworolski S.M., et al. Preoperative proton MR spectroscopic imaging of brain tumors: correlation with histopathologic analysis of resection specimens. AJNR Am J Neuroradiol. 2001. No. 4. P. 604-612.
13. Drappatz J., Schiff D., Kesari S., et al. Medical management of brain tumor patients. Neurol Clin. 2007. V. 25. P. 1035-1071.
14. FreundD., Zhang R., Sanders M., Newhauser W. Predictive Risk of Radiation Induced Cerebral Necrosis in Pediatric Brain Cancer Patients after VMAT Versus Proton Therapy. Cancers (Basel). 2015. V. 7. No. 2. P. 617-630. doi: 10.3390/cancers7020617.
15. Furuuchi K., Nishiyama A., Yoshioka H., et al. Reenlargement of radiation necrosis after stereotactic radiotherapy for brain metastasis from lung cancer during bevacizumab treatment. Respir Investig. 2017. V. 55. No. 2. P.184-187. doi: 10.1016/j.resinv.2016.11.001.
16. Glantz M.J., Burger P.C., Friedman A., et al. Treatment of radiation-induced nervous system injury with heparin and warfarin. Neurology. 1994. V. 44. No. 11. P. 2020-2027.
17. Gonzalez J., Kumar A.J., Conrad C.A., Levin V.A. Effect of bevacizumab on radiation necrosis of the brain. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2007. V. 67. No. 2. P. 323-326.
18. Graeb D.A., Steinbok P., Robertson W.D. Transient early computed tomographic changes mimicking tumor progression after brain tumor irradiation. Radiology. 1982. V. 144. No. 4. P. 813-817.
19. Grossman R., Shimony N., Hadelsberg U., et al. Impact of Resecting Radiation Necrosis and Pseudoprogression on Survival of Patients with Glioblastoma. World Neurosurg. 2016. V. 89. No. 1. P. 37-41. doi: 10.1016/j.wneu.2016.01.020.
20. Hein P.A., Eskey C.J., Dunn J.F., Hug E.B. Diffusion-weighted imaging in the follow-up of treated high-grade gliomas: tumor recurrence versus radiation injury. AJNR Am J Neuroradiol. 2004. V. 25. No. 2. P. 201-209.
21. Kim E.E., Chung S.K., Haynie T.P., et al. Differentiation of residual or recurrent tumors from post-treatment changes with F-18 FDG PET. Radiographics. 1992. V. 12. No. 2. P. 269-279.
22. Kim J.H., Chung Y.G., Kim C.Y., et al. Upregulation of VEGF and FGF2 in normal rat brain after experimental intraoperative radiation therapy. J Korean Med Sci. 2004. V. 19. No. 6. P. 879-886. doi: 10.3346/jkms.2004.19.6.879.
23. Kim J.M., Miller J.A., Kotecha R., et al. The risk of radiation necrosis following stereotactic radiosurgery with concurrent systemic therapies. J Neurooncol. 2017. V. 133. No. 2. P.357-368. doi: 10.1007/s11060-017-2442-8.
24. Kohshi K., Imada H., Nomoto S., et al. Successful treatment of radiation-induced brain necrosis by hyperbaric oxygen therapy. J Neurol Sci. 2003. V. 209. No. 1-2. P. 115-117.
25. Kralik S.F., Ho C.Y., Finke W. Radiation Necrosis in Pediatric Patients with Brain Tumors Treated with Proton Radiotherapy. AJNR Am J Neuroradiol. 2015. V. 36. No. 8. P. 1572-1578. doi: 10.3174/ajnr.A4333.
26. Kumar A.J., Leeds N.E., Fuller G.N., et al. Malignant gliomas: MR imaging spectrum of radiation therapy- and chemotherapy-induced necrosis of the brain after treatment. Radiology. 2000. V. 217. No. 2. P. 377-384.
27. Kumar Y., Gupta N., Mangla M., et al. Comparison between MR Perfusion and 18F-FDG PET in Differentiating Tumor Recurrence from Nonneoplastic Contrast-enhancing Tissue. Asian Pac J Cancer Prev. 2017. V. 18. No. 3. P. 759-763.
28. Le Rhun E., Dhermain F., Vogin G., et al. Radionecrosis after stereotactic radiotherapy for brain metastases. Expert Rev Neurother. 2016. V. 16. No. 8. P. 903-914. doi: 10.1080/14737175.2016.1184572.
29. Masch W.R., Wang P.I., Chenevert T.L., et al. Comparison of Diffusion Tensor Imaging and Magnetic Resonance Perfusion Imaging in Differentiating Recurrent Brain Neoplasm From Radiation Necrosis. Acad Radiol. 2016. V. 23. No. 5. P. 569-576. doi: 10.1016/j.acra.2015.11.015.
30. Mayhan W.G. Cellular mechanisms by which tumor necrosis factor-alpha produces disruption of the blood-brain barrier. Brain Res. 2002. V. 927. No. 2. P. 144-152.
31. Minniti G., Clarke E., Lanzetta G., et al. Stereotactic radiosurgery for brain metastases: analysis of outcome and risk of brain radionecrosis. Radiat Oncol. 2011. V. 6: 48. doi: 10.1186/1748-717X-6-48.
32. Minniti G., Scaringi C., Paolini S., et al. Single-Fraction Versus Multifraction (3 x 9 Gy) Stereotactic Radiosurgery for Large (>2 cm) Brain Metastases: A Comparative Analysis of Local Control and Risk of Radiation-Induced BrainNecrosis. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2016. V. 95. No. 4. P. 1142-1148. doi: 10.1016/j.ijrobp.2016.03.013.
33. Miyashita M., Miyatake S., Imahori Y., et al. Evaluation of fluoride-labeled boronophenylalanine-PET imaging for the study of radiation effects in patients with glioblastomas. J Neurooncol. 2008. V. 89. No. 2. P. 239-246. doi: 10.1007/s11060-008-9621-6.
34. Ogawa T., Kanno I., Shishido F., et al. Clinical value of PET with 18F-fluorodeoxyglucose and L-methyl-11C-methionine for diagnosis of recurrent brain tumor and radiation injury. Acta Radiol. 1991 V. 32. No. 3. P. 197-202.
35. Ohguri T., Imada H., Kohshi K., et al. Effect of prophylactic hyperbaric oxygen treatment for radiation-induced brain injury after stereotactic radiosurgery of brain metastases. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2007. V. 67. No. 1. P. 248-255. doi: 10.1016/j.ijrobp.2006.08.009.
36. Ou S.H., Weitz M., Jalas J.R., et al. Alectinib induced CNS radiation necrosis in an ALK+NSCLC patient with a remote (7 years) history of brain radiation. Lung Cancer. 2016. V. 96. No. 1. P. 15-18. doi: 10.1016/j.lungcan.2016.03.008.
37. PatelK.R., Chowdhary M., Switchenko J.M., et al. BRAF inhibitor and stereotactic radiosurgery is associated with an increased risk of radiationnecrosis. Melanoma Res. 2016. V. 26. No. 4. P. 387-394. doi: 10.1097/CMR.0000000000000268.
38. Perez-Torres C.J., Yuan L., Schmidt R.E., et al. Specificity of Vascular Endothelial Growth Factor Treatment for Radiation Necrosis. Radiother Oncol. 2015 V. 117. No. 2. P. 382-385.
39. Plotkin M., Eisenacher J., Bruhn H., et al. 123I-IMT SPECT and 1H MR-spectroscopy at 3.0 T in the differential diagnosis of recurrent or residual gliomas: a comparative study. J Neurooncol. 2004. V. 70. No. 1. P. 49-58.
40. Rock J.P., Scarpace L., Hearshen D., et al. Associations among magnetic resonance spectroscopy, apparent diffusion coefficients, and image-guided histopathology with special attention to radiation necrosis. Neurosurgery. 2004. V. 54. No. 5. P. 1111-1117.
41. Ruben J.D., Dally M., Bailey M., et al. Cerebral radiation necrosis: incidence, outcomes, and risk factors with emphasis on radiation parameters and chemotherapy. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2006. V. 65. No. 2. P. 499-508.
42. Schlemmer H.P., Bachert P., Henze M., et al. Differentiation of radiation necrosis from tumor progression using proton magnetic resonance spectroscopy. Neuroradiology. 2002. V. 44. No. 3. P. 216-222.
43. Sharma M., Balasubramanian S., Silva D., et al. Laser interstitial thermal therapy in the management of brain metastasis and radiation necrosis after radiosurgery: An overview. Expert Rev Neurother. 2016. V. 16. No. 2. P. 223-232. doi: 10.1586/14737175.2016.1135736.
44. Shaw P.J., Bates D. Conservative treatment of delayed cerebral radiation necrosis. J Neurol Neurosurg Psychiatry. 1984. V. 47. No. 12. P. 1338-1341.
45. Tsuyuguchi N., Takami T., Sunada I., et al. Methionine positron emission tomography for differentiation of recurrent brain tumor and radiation necrosis after stereotactic radiosurgery -in malignant glioma. Ann Nucl Med. 2004. V. 18. No. 2. P. 291-296.
46. Wilson C.M., Gaber M.W., Sabek O.M., et al. Radiation-induced astrogliosis and blood-brain barrier damage can be abrogated using anti-TNF treatment. Int J Radiat Oncol Biol Phys. 2009. V. 74. No. 3. P.934-941. doi: 10.1016/j.ijrobp.2009.02.035.
47. de Wit M.C., de Bruin H.G., Eijkenboom W., et al. Immediate post-radiotherapy changes in malignant glioma can mimic tumor progression. Neurology. 2004. V.63. No. 3. P. 535-537.
48. Yoshii Y. Pathological review of late cerebral radionecrosis. Brain Tumor Pathol. 2008. V. 25. No. 2. P. 51-58. doi: 10.1007/s10014-008-0233-9.
49. Zeng Q.S., Li C.F., Zhang K., et al. Multivoxel 3D proton MR spectroscopy in the distinction of recurrent glioma from radiation injury. J Neurooncol. 2007. V. 84. No. 1. P. 63-69.
50. Zhuang H., Zheng Y., Wang J., et al. Analysis of risk and predictors of brain radiation necrosis after radiosurgery. Oncotarget. 2016. V. 7. No. 7. P. 7773-7779. doi: 10.18632/oncotarget.6532.
