CC BY
12
Р.М. Зиганьшин
«ЦЕНТР» КАК САКРАЛЬНО-МИСТИЧЕСКОЕ И КУЛЬТУРНОЕ ПОНЯТИЕ*
Во всех традиционных культурах центр имеет мистическое, высшее сакральное значение. И Китай здесь далеко не исключение. Само его название - Чжунго - означает Центральное / Срединное государство. С понятием «центр» связан, прежде всего, центр мироздания и мистический центр, символизирующий высший принцип Вселенной. Это основное ядро той или иной теории, того или иного учения, системы взглядов, комплекса мировоззренческих установок - иными словами, суть взглядов на окружающий мир: природу и человеческое общество. В мистических традициях центр мироздания и мироправ-ления связан с существованием таинственных стран Агарты, Шамбалы, Атлантиды или Гипербореи, а также со святыми местами. В этих мистических центрах хранятся знания мира, законов природы и управления ею. Центр мира - синоним «первоначального состояния»: здесь открывается принцип бессмертия и принцип вечности, здесь время трансформируется в пространство.
Понятие центра мира лежит в основе многих религиозных ритуалов, особенно тех, что стали традиционными для народов Центральной Азии. Здесь понятие «центр мира» воспринимают не как нечто отвлеченное, а как действительно существующее, но скрытое от глаз непосвященных. Назначение многих ритуалов - поиск центра мира, причем центра духовного.
* Зиганьшин Р.М. «Центр» как сакрально-мистическое и культурное понятие // Общество и государство в Китае. - М.: Ин-т Востоковедения, 2013. - Т. ХЬШ, ч. 2. -С. 84-89. 140
Идею центра можно встретить у Конфуция, который уподоблял идеального правителя Полярной звезде - он неподвижен, а вокруг него и относительно него все на свете движется (Лунь юй, II, 1), причем не только в социально-политическом плане, а действительно «все на свете», и не только движется, но и образуется. Полярную звезду, которая поддерживает небесный шатер, ненцы называют «Гвоздем Неба», чукчи и коряки - «Звездой-Гвоздем». Те же представления и терминология у лапландцев, финнов и эстонцев. Тюрко-алтайцы видят в Полярной звезде столб, для монголов, калмыков и бурятов она «Золотой столп», для киргизов, башкир и сибирских татар - «Железный столп» и т.д. Еще один мифический образ - звезды, невидимо соединенные с Полярной звездой. Буряты представляют себе звезды как табун лошадей, а Полярная звезда - «Мировой столп», к которому они привязаны.
В китайской традиции в триаде Небо - Человек - Земля человеку (под ним, как правило, понимался император) отводится центральное место. Он связывает Небо и Землю друг с другом. Согласно концепции «Мандата Неба» правитель выполняет волю Неба над всеми своими подданными и вассалами. На первый взгляд здесь можно усмотреть противоречие: Небо главнее, выше правителя, но занимает в этой триаде отнюдь не центральное место. Небо здесь означает высший Абсолют, т.е. занимает не центральное положение, а выступает как крайнее проявление вполне конкретного явления. Согласно древнекитайской натурфилософии, с ним (также как с Землей) отождествляют один из элементов диады Инь-Ян. С появлением третьего элемента (Человека) рождается триада, что, согласно Лао-цзы, предопределяет рождение всех вещей: «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождают три, а три рождают все существа...» (Даодэцзин, § 42).
На Человеке, как центре триады, лежит важная миростроительная созидающая функция. Если коснуться социально-политической сферы (в ее мистическом осмыслении), без Человека (правителя) - проводника воли Неба - невозможна его связь с массами, с подданными. Народ определяет, правильно ли правитель понимает волю Неба, по его настроениям можно судить, утрачен или нет правителем «Мандат Неба».
Роль центра очень велика в любом предмете и явлении: это точка равновесия, гармонизации, упорядочивания, некоего естественно
Р.М. Зиганьшин
сложившегося компромисса, баланса (гармонии) между крайностями. В китайской традиции принято избегать крайностей, какими бы положительными или привлекательными они ни казались. Центр их примиряет, предохраняет от впадения в крайности, от «раскачивания лодки». Любая крайность обычно влечет за собой переход в противоположную крайность.
В Китае не сложились представления о дьяволе как абсолюте зла, что свойственно европейской традиции, хотя представления о злых духах у китайцев есть. Противоположности, как известно, взаимно обусловливают и порождают друг друга. Одно без другого невозможно. С появлением центра они начинают порождать все вещи.
Каждая же порожденная вещь влечет за собой порождение своей противоположности: «Превращение в противоположное есть действие дао...» (Даодэцзин, § 40). «Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что доброе является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом...» (Даодэцзин, § 2).
Центр как понятие оказало влияние на многие сферы жизни древних китайцев. Под влиянием учения о «пяти стихиях» первоначальная четырехчленная модель мира (по сторонам света) превратилась в пятичленную: четыре стороны света и центр. Верховный небесный правитель осознается теперь уже как божество центра. Мировое пространство по этой модели состоит из пяти главных зон. Четыре пространственные зоны (сыфан - «четыре квадрата») соответствуют четырем сторонам света. Добавленная к ним пятая, обозначаемая как центр (чжун), есть центр мира, сакрально-политический фокус мирового пространства. Вероятно, пятичленная пространственная модель зародилась еще в культуре неолитического Китая, об этом свидетельствуют характерные крестообразные композиции в росписях на керамике. В более или менее окончательном виде она сложилась в позднешанской государственной религии. Эта модель накладывалась на реальное географическое пространство. За центр принималась столица, от ее местоположения определялись остальные четыре пространственные зоны. Наиболее почиталась южная пространст-
венная зона, что, вероятно, связано с солярными верованиями, а именно культом солнца, находящегося в зените. Материальным воплощением этой пятичленной пространственной модели и ее особенностей являются царские усыпальницы: погребальная камера в центре и четыре ведущих к ней прохода, самым длинным из которых был проход, ориентированный на юг.
Сочетание Чжунго (Центральное / Срединное государство) впервые появилось в эпиграфических надписях на бронзовых сосудах XIX вв. до н. э. Приблизительно в VIII-VI вв. до н.э. понятие «Центральные царства» обозначало только удельные владения и княжества, находившиеся на Великой Китайской равнине. После создания централизованного имперского государства (III-II вв. до н. э.) этот термин был перенесен на всю страну. Другое самоназвание Китая -Тянься (Поднебесная) - связано с культом Неба и древними космологическими представлениями. Небо в них имело форму круга, земля -квадрата. Та часть земного квадрата, на которую падает проекция небесного круга, и есть Поднебесная. Оставшиеся же вне этой проекции углы земного квадрата - «варварские» земли, лишенные признаков «настоящей цивилизации», поскольку на них не распространяется покровительство Неба.
В почитании центра как понятия и символа китайская традиционная культура не отличается от других мировых культур и традиций. Страна, в самоназвании которой есть слово «центр / середина», внесла в его интерпретацию свой особый колорит и наполнила его оригинальным смыслом.
С.Г.
