CC BY
66ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА •
J
Н.Р. СЛАВНИТСКИЙ N.R. SLAVNITSKY
ПЁТР I И ЕГО «ПТЕНЦЫ» В ОСАДНЫХ ОПЕРАЦИЯХ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ
PETER THE GREAT AND HIS FOLLOWERS IN SIEGE OPERATIONS OF THE GREAT NORTHERN WAR
Сведения об авторе. Славнитский Николай Равильевич — главный научный сотрудник Государственного музея истории Санкт-Петербурга, кандидат исторических наук (Санкт-Петербург. E-mail: slavnitski@bk.ru).
Аннотация. Статья посвящена взаимодействию Петра I и его команды в ходе подготовки и проведения осадных операций Северной войны.
Ключевые слова: Северная война; Пётр I; осадные операции; артиллерия.
Information about author. Nikolai Siavnitsky — Chief Researcher at the State Museum of St. Petersburg History; Cand. Sc. (Hist.) (St. Petersburg. E-mail: slavnitski@bk.ru).
Summary. The paper focuses on the interaction between Peter the Great and his team in the course of preparing and conducting siege operations during the Great Northern War. Keywords: Great Northern War; Peter the Great; siege operations; artillery.
Взятию крепостей Пётр I придавал большое значение, т.к. занятые укрепления становились опорными пунктами, позволявшими контролировать территорию, и обеспечивали выход к Балтийскому морю (что являлось основной целью Северной войны). Однако в ходе первой осады Нарвы в 1700 году выяснилось, что опыта в этой сфере военного искусства ни у него, ни у его подчинённых недостаточно. Не помогли в этом деле и саксонские генералы, приглашённые на русскую службу.
Поэтому в дальнейшем Пётр I стал более детально вникать в подготовку каждой операции и старался находиться в составе корпусов, которые осаждали укрепления неприятеля. Соответственно, в каждой операции были задействованы его сподвижники, занимаясь организационными вопросами при подготовке операций и выполняя боевые задачи в ходе осад. Тем людям, которые были задействованы в этом, мы и уделим особое внимание.
ПРИ подготовке осады Но-тебурга (Орешка) в 1702 году основную роль играли Я.В. Брюс — в тот момент новгородский губернатор (губерний тогда ещё не существовало, однако Яков Вилимович в документах именовался именно губернатором) — и боярин Т.Н. Стрешнёв, возглавлявший Разрядный приказ. Осенью 1701 и в июне 1702 года Брюс получил приказание царя «изготовить» пушки и мортиры для похода. Эти приказания Пётр I передавал через Стрешнёва1. При подготовке операции был задействован и A.A. Виниус, являвшийся «надзирателем артиллерии». Соответственно, в его ведении находились артиллерийские орудия и боеприпасы (а также вся информация о наличии пушек, коих в то время было не так много).
А вот с июля 1702 года именно Я.В. Брюс стал ответственным за подготовку. Это видно из распоряжения царя ему от 8 июля: отпускать под Нотебург 18- и 12-фунтовые
пушки. В нём Пётр I также указывал: «О порохе, буде Виниус не уехал, покажи ему сие письмо, чтоб он пороху умножил, не мешкав»2.
Интересно, что в тот же день (8 июля) Пётр I отправил и письмо Т.Н. Стрешнёву, которому приказал задержаться в Новгороде и ждать там дальнейших указаний. Но в переписке с ним речь шла
не только об орудиях и припасах, необходимых для похода к Ноте-бургу, там затрагивались и другие вопросы, касавшиеся управления Новгородской областью3.
Переписка царя с ними выглядит несколько сумбурной: сначала Я.В. Брюс получал указания от Т.Н. Стрешнёва, затем A.A. Виниус от Брюса, и в то же время Стрешнёв
Крепость Нотебург
1
ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
получал отдельные распоряжения. Наделе никакого сумбура не было, просто царь тогда предпочитал не тратить время на составление указаний отдельно каждому и давал в одном письме распоряжения двум—трём помощникам, которые действовали вместе. Отметим, что вскоре (это прослеживается уже с 1705—1706 гг.) монарх стал действовать по-другому и объяснять каждому из подчинённых его задачу, добавляя к этому, что предстоит делать другим. А в 1701— 1702 гг. Пётр Алексеевич ещё сам набирался опыта в управлении государством и учился руководить действиями своих «птенцов».
Непосредственно в ходе осады Нотебурга (в сентябре 1702 г.) корпусом официально командовал генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев. Однако главным действующим лицом во время операции являлся Пётр I, который, как известно, прибыл к осадному корпусу из Архангельска и непосредственно руководил всеми мероприятиями.
Пётр I также координировал и действия штурмовых отрядов, которыми командовал подполковник М.М. Голицын. Тут отметим, что решающую роль в штурме сыграл А.Д. Меншиков, своевременно прибывший с подкреплениями. После взятия крепости он был назначен губернатором области, получившей чуть позже наименование Ингер-манландии.
После взятия Нотебурга, который был переименован в Шлиссельбург, Пётр I оставался в этой крепости
не менее двух недель, затем отправился в Новгород, где находился как минимум до середины ноября. Из писем к Б.П. Шереметеву видно, что в этот месяц он занимался отправкой трофейной артиллерии и пленных (вероятнее всего, тех, что были захвачены ещё в ходе летних боёв в Лифляндии, т.к. гарнизон Нотебурга при капитуляции получил право свободного выхода) в Москву для торжественной церемонии. Вероятно, уже началась осенняя распутица, отправление затягивалось, и царь постоянно торопил фельдмаршала, подчёркивая, что «сам ведаешь, сколько дела нам на Москве»4. Выходит, что церемония празднования победы, с точки зрения Петра I, была в тот момент важнее, нежели другие вопросы, накопившиеся за время его отсутствия в столице. Очевидно, что взятию Нотебурга он придавал очень большое значение. Это в какой-то степени объясняет тот факт, что Пётр I в ходе операции столь пристально вникал во все мелочи. Но и в следующие годы при осадах он действовал примерно так же.
В середине марта 1703 года царь прибыл в Шлиссельбург из Воронежа, где он находился, и оставался на территории Ин-германландии вплоть до конца мая. Причём, судя по тем письмам, которые сохранились, занимался он только подготовкой похода к Ниеншанцу. Здесь, правда, следует сделать оговорку — если сохранилась вся его переписка. То, что
царь в течение двух с половиной месяцев вообще не интересовался государственными делами, маловероятно. Но факт, что Пётр I с середины марта до середины апреля оставался в Шлиссельбурге — все его известные письма подписаны именно из этого пункта. Хотя возможно, и даже вероятно, что он в тот период бывал также на строившейся в Лодейном поле корабельной верфи.
Очевидно, выход к Балтике царь по-прежнему считал главной задачей и решил в тот момент сосредоточиться именно на этом, не отвлекаясь на другие вопросы.
В качестве помощников Петра I при организации осады Ниеншан-ца были теперь задействованы Ф.Ю. Ромодановский и А.Д. Меншиков. Ромодановский оказался своего рода контролёром над A.A. Виниусом, который продолжал «надзирать за артиллерией», но уже терял доверие царя. Именно Ф.Ю. Ромодановскому Пётр I написал 19 марта 1703 года: «...Здесь великая недовозка артиллерии... (в том числе не довезено 3033 бомб 3-пудовых), а паче всего мастера, который зашрублевает запалы у пушек, от чего прошлогодние пушки ни одна к стрельбе негодна будут, без чего и починать нельзя»5.
В управлении артиллерией в тот момент сложилась весьма запутанная ситуация. Официально генерал-фельдцейхмейстером и главой Приказа артиллерии являлся имеретинский царевич Александр Арчилович, находившийся в тот момент в шведском плену. Однако по каким-то причинам Пётр I не стал назначать кого-либо вместо него, видимо, рассчитывая в скором времени вызволить того из плена (и действительно предпринимал такие попытки). Поэтому его функции фактически выполнял A.A. Виниус, но т.к. его деятельность перестала устраивать царя, на некоторое время задачи по артиллерийскому ведомству были возложены на Ф.Ю. Ромодановского.
А.Д. Меншиков, являвшийся губернатором Ингерманландии, в те дни приказал коменданту Олонецкой корабельной верфи И.Я. Яковлеву отправлять в Шлиссельбург вылитые бомбы6 и повторил это указание 17 апреля, подчеркнув, что «у нас в них великая нужда»7. То есть Меншиков занимался поиском боеприпасов на вверенной
ему территории. Отметим также, что частями в составе осадного корпуса командовали генералы И.И. Чамберс, А.И. Репнин и Я.В. Брюс. Однако все основные вопросы под Ниеншанцем решал лично Пётр I — осадные орудия на батареи устанавливались под его непосредственным руководством, а генералы (включая фельдмаршала Б.П. Шереметева), по сути дела, учились и набирались опыта.
Естественно, они при этом выполняли свои непосредственные обязанности — назначение солдат и офицеров вверенных им подразделений для траншейных работ, организация караульной службы и т.п.
Параллельно с этим проходила осадная операция против Ямбурга. 11 апреля 1703 года Пётр I приказал «послать изо Пскова в свейскую землю к городу Ямам для взятья и осады той крепости генерала маеора Фон Вердена да генерала квартермистра Аргамакова»8. Осадный корпус состоял из одного драгунского и 13 пехотных полков (всего 9820 человек) при 23 полковых пушках, 9 гаубицах и 5 мортирах (к ним ядер и бомб по 100 выстрелов)9. И получилось так, что генерал-майор Н.Г. фон Верден стал первым из генералов, кому была поручена самостоятельная операция по осаде крепости (хоть и небольшой). А после взятия Ниеншанца отряд под командованием генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева двинулся к стенам Копорья, и он весьма быстро справился с поставленной задачей.
Осадные операции 1704 года представляют для нас, пожалуй, наибольший интерес. Первоначальный план Петра I предусматривал наступление в нескольких направлениях. Генерал-фельдмаршалу Б.П. Шереметеву было поручено осаждать Дерпт, П.М. Апраксин весной блокировал укрепления Нарвы, а сам Пётр I выступил к Кексгольму. Однако ему практически сразу пришлось двигаться под Нарву. Первое, что здесь необходимо отметить, — Шереметеву во второй раз поручалась самостоятельная осадная операция, при этом укрепления, которые предстояло осаждать, были более мощными, нежели в предыдущем году. Второе — царь в любом случае собирался лично командовать одной из осадных операций. В реальности ему пришлось принять
участие и в осаде Дерпта, а также заниматься и доставкой артиллерии на театр боевых действий.
30 мая войско подошло к стенам Нарвы, но при нём не имелось осадной артиллерии, и 10 июня царь лично отправился в Санкт-Петербург, чтобы проследить за доставкой орудий. При этом он приказал оставшемуся старшим генералу А.И. Репнину сделать кетели под 20 мортир и батареи под 30 пушек10. Места для батарей и кетелей, скорее всего, были указаны самим царём, и генерал Репнин в данном случае являлся лишь исполнителем, а не руководил осадными работами. Однако доставка сопровождалась трудностями: 21 июня, как следует из письма Ф.А. Головина Г.Ф. Долгорукову, артиллерию ещё только ожидали11, и лишь 10 июля пушки были доставлены из Санкт-Петербурга12. Пётр I за это время успел вернуться к Нарве и отправиться к Дерпту.
Б.П. Шереметев прибыл к этой крепости 9 июня13, но большую часть орудий привезли позднее. 21 июня Шереметев, сообщая Меншикову о начале работ над шанцами по рижской дороге, писал: «...будем тут делать батарею на пушки, которые привезены будут...»14, т.е. пушки к тому времени ещё не прибыли.
30 июня в этот корпус приехал царь и в тот же день написал А.Д. Меншикову: «...Здесь обрели людей мы в добром порядке, но кроме дела: ибо двои апроши с батареями принуждены бросить за их неудобством, третью переделать и просто сказать: кроме заречной батареи и балковых шанец (которые недавно пред приездом нашим зачаты), все негодно... Зело жаль, что уже 2000 бомб выметаны беспутно...»15. Под «балковыми шанцами» подразумевались те самые шанцы на рижской дороге, о которых Шереметев писал Меншикову.
ИсследовательХ.Э. Пали полагал, что царь в данном случае погорячился с критикой фельдмаршала16, но мы сейчас не будем на этом останавливаться, лишь зафиксируем, что Пётр I остался недоволен действиями генерал-фельдмаршала и, по сути дела, снова взял на себя командование операцией. И действительно, после этого дело пошло значительно быстрее и эффективнее.
Но здесь, возможно, следует обратить внимание на дату—21 июня
1704 года. В этот день Б.П. Шереметев сообщил А.Д. Меншикову, что он ещё ожидает прибытия к осадному корпусу пушек и мортир, и практически то же самое в тот же день написал Ф.А. Головин из-под Нарвы. Как видим, сложности с подвозом пушек и мортир к осадным корпусам возникли одновременно в двух местах, и проблема, вероятнее всего, заключалась в весенней распутице. Именно этот фактор вынудил Б.П. Шереметева первоначально вести апроши не там, где было наиболее слабое место обороны неприятеля, а там, где было суше. Кроме того, в первой половине июня мы не встречаем писем Петра I с замечаниями к кому бы то ни было по поводу доставки орудий. Видимо, он знал, в каком состоянии находятся дороги, и понимал, что задержки происходят из-за объективных трудностей.
К сожалению, отсутствие писем Петра I не позволяет нам точно установить, кто конкретно помимо псковского коменданта К.А. Нарышкина занимался организационными вопросами по формированию осадного парка. Возможно, это был губернатор А.Д. Меншиков, которому регулярно писали о ходе осадных операций Пётр I и Б.П. Шереметев, да и К.А. Нарышкин регулярно докладывал ему о своей деятельности. Может быть, это было поручено санкт-петербургскому обер-ко-менданту Р.В. Брюсу или же его брату Я.В. Брюсу, который в то время командовал артиллерией, находившейся у Нарвы.
Следует также отметить, что к А.Д. Меншикову стекалась вообще вся информация о ходе боевых действий на северо-западном театре, а также о строительных и ремонтных работах в крепостях, и он, таким образом, координировал подготовку всех боевых операций. К тому же ещё и занимался организацией работ на Олонецких заводах и Олонецкой верфи. Получается, что именно летом 1704 года Александр Данилович и стал тем, кем его позже начали воспринимать, — одним из главных администраторов страны и «мотором» преобразований. И произошло это во многом по причине того, что царь в тот момент переложил на него все управленческие задачи, а сам сосредоточился на осаде Нарвы. Конечно, Меншиков в любом
!
> • ВОЕН
• ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
случае стал бы видной фигурой во времена царствования Петра I, но сложилось так, что его взлёт произошёл летом 1704 года.
Почему же Пётр I сосредоточился на осадных операциях? Тут однозначно ответить, конечно, невозможно. Причём это касается не только осад 1704 года, но и действий царя в предыдущие годы.
Выскажем мнение, что сказались сразу несколько факторов. Если говорить конкретно об осаде Нарвы, то очевидно, что взятие данной крепости (которая «четыре года нарывала») он в то время считал первоочередной задачей, поэтому и уделял ей пристальное внимание. Очень похоже, что руководство осадной операцией царь пока не мог никому поручить — самостоятельный опыт к тому моменту имел только Б.П. Шереметев, которому и была поручена осада Дерпта, и с этим фельдмаршал, по мнению Петра I, не справился.
И в то же время не стоит исключать, что Пётр I по каким-то причинам именно «увлёкся» осадами. Мы уже видели, и ниже убедимся ещё, что он каждый раз стремился непременно находиться при осадных корпусах. Роль Петра I в успехе осадных операций 1704 года, конечно, следует признать значительной, его энергия позволила взять укрепления быстрее.
Формально корпусом, сосредоточенным под Нарвой, с июля 1704 года командовал фельдмаршал Г.Б. Огильви, который стал уделять особое внимание дисциплине. В своём приказе
от 11 июля он требовал, чтобы офицеры ходили в апроши при своих солдатах и чтобы солдаты и младшие офицеры слушались полковников, подполковников и майоров. Из приказа от 20 июля становится известно, что некоторые офицеры и солдаты в поле, в траншеях, на работах и посылках не выказывали своим начальникам «достойного послушания» и не исполняли данные им поручения. 31 июля людям было запрещено «без дела» ходить в траншеи, а также запрещался проход по наведённым мостам через Нарову17. Но установка орудий и обстрел укреплений проходили по плану, разработанному до его приезда и, скорее всего, под непосредственным руководством Петра I. А частями, штурмовавшими город, командовали генералы И.И. Чам-берс, Н.Г. фон Верден, A.B. Шарф и A.A. Шенбек18.
В 1710 году, когда российские войска после победы под Полтавой получили возможность перейти к наступательным действиям, операции развернулись в двух областях—в Прибалтике и Финляндии.
Выборг было поручено осаждать корпусу под командованием генерал-адмирала Ф.М. Апраксина. Его помощниками были назначены генерал-майоры Р. Брюс и В. Берхгольц.
Подбор командного состава российского корпуса, предназначенного для осады Выборга, на первый взгляд несколько удивляет. Основная деятельность Ф.М. Апраксина и Р.В. Брюса в предшество-
вавший период была связана с оборонительными действиями, главным образом обороной Санкт-Петербурга. Кроме того, начальник осадного корпуса не отличался решительностью. Возможно, Пётр I сам собирался присутствовать (а следовательно, и руководить) под Выборгом и при этом не хотел менять генералов, защищавших территорию Ингерманландии в 1708—1709 гг. и хорошо знакомых с условиями местности. В то же время следует отметить, что царь пристально следил заходом осады, получая от Ф.М. Апраксина подробные донесения и помогая генерал-адмиралу советами. При этом постоянно подчёркивал, что это только его рекомендации, а как следует действовать, адмиралу и генералам на месте виднее.
В Санкт-Петербурге в то время полным ходом шла подготовка к морскому походу под Выборг. Орудия для дальнейшей осады, по-видимому, взяли из Санкт-Петербургской крепости. Кроме того, 4 апреля последовал указ К.А. Нарышкину отправить под Выборг «зимним путём чрез гору или чрез море, который путь удобнее усмотришь» 20 пушек 18-фунтовых, присланных в Нарву в 1709 году из Санкт-Петербурга, и к ним 9000 ядер19.
Кто занимался организационными вопросами, сказать сложно: фактический руководитель артиллерийского ведомства Я.В. Брюс находился под Ригой, его брат санкт-петербургский обер-комен-дант Р.В. Брюс — под Выборгом. По всей видимости, подготовка шла под личным контролем царя, возможно, в ней был задействован замещавший Р.В. Брюса плац-майор Санкт-Петербургской крепости М.О. Чемесов.
Зима в том году затянулась, и выйти в море флот смог только в первых числах мая (по этой причине и пришлось давать указания К.А. Нарышкину, чтобы тот отправил часть провианта и боеприпасов), совершив при этом настоящий «ледовый переход» — кораблям в буквальном смысле проходилось прорываться сквозь лёд, ломать его, «втягивая маленькую пушку на бугшприт и затем роняя ее на льдины»20.
Сразу по прибытии Пётр I осмотрел укрепления Выборга и составил «Инструкцию по подготовке к штурму Выборга»21. И в дальнейшем
План осады Дерпта
царь требовал от Ф.М. Апраксина, чтобы тот действовал строго по составленной им диспозиции. То есть после того, как Пётр I побывал непосредственно на месте, он уже не ограничивался рекомендациями, а, по сути дела, руководил осадной операцией. При этом он сам планировал снова приехать под Выборг к тому времени, когда начнётся штурм, но не успел этого сделать, т.к. неприятельский гарнизон сдался, не дожидаясь штурма. Соответственно, следует признать, что и во взятии Выборга ведущую роль играл именно Пётр I, а Ф.М. Апраксин, Р.В. Брюс и В. Берхгольц являлись лишь исполнителями.
Сразу после взятия Выборга генерал-майору Р.В. Брюсу было поручено идти осаждать Кексгольм с тремя драгунскими и двумя пехотными полками (позже к нему прибыли подкрепления), куда он отправился 30 июня 1710 года22. Для генерала это была первая самостоятельная осадная операция. Но поскольку помощи шведам ждать было неоткуда, ему было приказано «не чинить формальной атаки», а ограничиться блокадой, чтобы зря не губить людей. Брюс подошёл к Кексгольму 8 июля, а 15 июля русские артиллеристы начали бомбардировать город из нескольких малых мортирцев, которые были при полках, но это, естественно, не приносило никаких результатов.
Полноценная осада крепости началась лишь в августе, когда из Шлиссельбурга привезли осадную артиллерию, состоявшую из 25 чугунных пушек (24-фунтовых — 5, 18-фунтовых — 14, 12-фунтовых — 6), 5 мортир (3-пудовых — 3, 2-пу-довая — 1, пудовая — 1) и одной гаубицы, т.е. 31 орудия23. 7 августа началась бомбардировка, продолжавшаяся до 2 сентября, когда комендант выслал барабанщика. 724 или 825сентября гарнизон этой крепости сдался российским войскам. Таким образом, Р.В. Брюс успешно справился с поставленной перед ним задачей. Занимался ли кто-нибудь координацией его действий, нам неизвестно, выскажем лишь предположение, что он действовал самостоятельно — в ходе осады Выборга генерал набрался опыта, и этого оказалось вполне достаточно. Отметим также, что за взятие этой крепости Р.В. Брюс был произведён в чин генерал-лейтенанта, что в
какой-то степени подтверждает версию о том, что операцию он осуществил самостоятельно, в связи с чем заслужил повышение в звании.
Операции на территории Прибалтики развивались параллельно, начались они даже раньше, нежели в Финляндии. Практически сразу после победы под Полтавой полевая армия под командованием генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева двинулась к стенам Риги. Он и стал руководителем осадного корпуса. Пётр I тоже отправился туда, и 14 ноября он выпустил три первые бомбы: одна из них попала в кирху, другая — на больверк, третья — в частный купеческий дом26. Правда, военный историк начала XX века В.Г. Болдырев приводит воспоминания одного из очевидцев осады, учителя И. Гельмса (видимо, рижского жителя. — Прим. авт.), который утверждал, что первые русские бомбы не долетели до города27, но это маловероятно. Отметим также, что царь, сообщая А.Д. Мен-шикову о начале бомбардировки Риги, писал: «...0 чем благодарю Бога, что сему проклятому месту сподобил мне самому отмщения начала учинить»28. Здесь он явно намекал на оскорбление, нанесённое ему рижским губернатором во время Великого посольства, которое стало одним из поводов к Северной войне. Судя по всему, государь действительно затаил обиду на рижского губернатора, и взятие Риги для него становилось делом чести.
Однако никакого развития тогда эта операция не получила: в тот период было принято решение, что формальной атакой город брать не следует, т.к. наступила уже поздняя осень, гарнизон сильный, крепость хорошо укреплена. Поэтому российское командование ограничилось блокадой Риги, соорудив лишь одну батарею на 7 пушек (12- и 8-фунтовых)29. После этого Пётр I и Б.П. Шереметев уехали из лагеря. Командующим корпусом остался генерал А.И. Репнин, а организацией доставки осадных орудий в Москве занялся генерал-лейтенант Я.В. Брюс.
Весной 1710 года большая часть организационных вопросов легла на плечи А.Д. Меншикова, который отправился к осадному корпусу и по пути к Риге выяснил, что в лагерь в первую очередь необ-
ходимо доставлять не осадные орудия, а провиант, поскольку с ним положение было критическим. В конце марта и начале апреля между
A.Д. Меншиковым и Я.В. Брюсом завязалась регулярная переписка, в которой первый из них давал указания, что именно и каким путём следовало отправлять30. Под Ригой в тот момент не хватало всего необходимого, поэтому присылать требовалось «всё и сразу», планы менялись на ходу, и надо сказать, сподвижники Петра I не без труда, но вполне справились с этой непростой задачей.
29 апреля Я.В. Брюс приехал в Смоленск, где в те дни приступили к погрузке орудий: 30 пушек 24-фунтовых, 3 мортиры 9-пудовые, 4 — Уг-пудовые, а также боеприпасов. Оттуда он сообщил, что как только всё будет приготовлено, сам поедет с орудиями к Риге, а Г.И. Головин будет принимать пушки, мортиры, гаубицы, порох и ядра, которые разбросаны по дороге от Москвы до Смоленска31. Таким образом, к организационным работам пришлось подключиться Г.И. Головину, а Я.В. Брюс принял на себя командование осадной артиллерией.
Пётр I в период осады Выборга не слишком внимательно следил за операцией под Ригой, видимо, полагаясь на опыт находившихся там Б.П. Шереметева, А.Д. Меншикова (правда, лишь некоторое время), А.И. Репнина и Я.В. Брюса, чего не скажешь о Ф.М. Апраксине и рядом находившихся с ним
B. Берхгольце и Р.В. Брюсе.
После взятия Выборга Пётр I
сам собрался ехать к Риге, о чём сообщил Б.П. Шереметеву 16 июня. Он также строго приказал «апрошами к крепости не приближаться (но только утеснять бомбардированьем)» и беречь людей, что было, по мнению царя, в тот момент главной задачей32. Однако он не успел, да и не мог успеть под Ригу: 31 мая были захвачены форштадты, в них было установлено 14 мортир, из которых 14 июня был открыт огонь, вынудивший гарнизон сдаться. Любопытно, что 29 числа царь приказал фельдмаршалу отправить часть осадных орудий подальше от Риги и подтвердил, что «мы с тою частью войска, с которой были при Выборхе, будем спешить к вам, как возможно...»33. На этом письме сохранилась пометка, что оно
!
> • ВОЕН
• ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
было получено в тот день, когда российские войска входили в Ригу.
14 августа сдался гарнизон Пернов, куда был отправлен генерал-лейтенант Р.Х. Боур, которому фельдмаршал приказал выдать 7 пушек (три 12-фунтовые и четыре 8-фунтовые). Но мы не знаем, были ли они задействованы: Ю. Юль писал, что у Боура было всего несколько драгунских полков34, а Пётр I отмечал, что Пернов взят бескровно35. Не исключено, что там дело обошлось вообще без пушечных выстрелов.
В то же время шла подготовка к подходу под Ревель. 1 августа Б.П. Шереметеву был послан указ отправить туда 4 драгунских полка, чтобы те не дали возможности свозить хлеб в город (приближалось время жатвы)36. Командовать этими полками было поручено полковнику В.Н. Зотову, а после взятия Пернова к нему, по официальной версии, присоединился Р.Х. Боур37.
Однако в письме Боура Менши-кову, которое было отправлено из Пернова 19 августа, ситуация, сложившаяся на тот момент, описана чуть иначе. Генерал доложил губернатору, что по приказу Б.П. Шереметева выслал к Ревелю четыре драгунских полка под командованием генерал-майора Я. Полонского, поручив ему установить блокаду. И в то же время он узнал, что под Ревелем находится полковник В.Н. Зотов, который сообщил Р.Х. Боуру, что «по указу его царского величества имеет он особую команду и данные от его царского величества пункты». В связи с этим Боур предлагал Меншикову дать приказание Зотову, чтобы тот был под командой Боура38. Скорее всего, так и сделали, и этот момент (в общем, не принципиальный) не попал в официальные реляции об осаде крепости. Таким образом, на завершающем этапе кампании 1710 года осадами крепостей руководил генерал-лейтенант Р.Х. Боур, для которого это был первый опыт (и сразу самостоятельный) участия в осадных операциях.
Подводя итоги, в первую очередь отметим, что функции сподвижников Петра I в осадных операциях менялись в зависимости от их должностей и приобретавшегося ими опыта. При этом царь во всех этих мероприятиях оставался центральной фигурой. И лишь в 1710 году он стал больше полагаться на
своих сподвижников — именно по той причине, что они постепенно набирались опыта.
В подготовке осадных операций практически каждый раз был задействован Яков Вилимович Брюс — сначала как новгородский губернатор, а затем как руководитель артиллерийского ведомства. Его функции оставались неизменными — подбор орудий и руководство артиллерией. А вот у других роли менялись. Отметим, что в организационных вопросах часто был задействован ингерманланд-ский губернатор А.Д. Меншиков. Первоначально сказывалась его должность, а со временем — опыт администратора.
Генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев часто командовал войсками, осаждавшими неприятельские крепости, но порой его руководство было номинальным, так как все основные решения принимал царь. Самостоятельных осадных операций «в активе» у Бориса Петровича всего две (взятие Копорья в 1703 г. и Риги в 1710 г.). Иногда за старшего в войсках оставался генерал А.И. Репнин.
Генерал Н.Г. фон Верден весной 1703 года хорошо справился с задачей по взятию укреплений Ямбурга, однако в дальнейшем в осадных операциях задействован практически не был.
Выделим осаду Выборга в 1710 году, командование которой было поручено генерал-адмиралу Ф.М. Апраксину, не имевшему необходимого опыта, но занимавшему должность командующего войсками, находившимися в Ин-германландии, что стало главным в решении поручить ему осаждать Выборг. При этом Пётр I понимал, что у Апраксина не было необходимых навыков, поэтому уделял той операции самое пристальное внимание.
И наконец, необходимо отметить генералов Р.Х. Боура и Р.В. Брюса, которые в первые годы войны являлись лишь исполнителями, а в 1710 году уже успешно самостоятельно руководили операциями.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Письма и бумаги императора Петра Великого (ПБИПВ). Т. II. СПб., 1889. С. 68.
2 Там же. С. 71, 72.
3 Там же. С. 70,71.
4 Там же. С. 113, 114.
5 Там же. С. 136.
6 Российский государственный архив Военно-морского флота. Ф. 223. Оп. 1. Д. 7. Л. 10.
7 Там же. JI. 15.
8 Военно-походный журнал с 3 июня 1701 г. по 12 сентября 1705 г. генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева, посланного по высочайшему повелению в Новгород для охранения тех городов и иных тамошних мест от войск шведского короля // Материалы Военно-учёного архива Главного штаба. Т. 1. СПб., 1871. Стб. 126.
9 Там же.
10 ПБИПВ. Т. III. СПб., 1894. С. 87.
11 Там же. С. 629.
12 Журнал походов Петра I // Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ). Ф. 359. Н.Я. Колобов. № 362. Л. 121.
13 Юрнал осады Юрьева// ПИБПВ. Т. III. С.166.
14 Архив Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук (Архив СПб ИИ РАН). Ф. 83. Оп. 2. Д. 1.Л. 124.
15 ПИБПВ. Т. III. С. 94.
16 Нами Х.Э. Между двумя боями за Нарву: Эстония в первые годы Северной войны. 1701-1704. Таллин, 1966. С. 237.
17 Мегорский Б.В. Новые сведения об осадных работах под Нарвой (к 310-й годовщине взятия крепости) // Война и оружие: труды Пятой международной научно-практической конференции. Ч. III. СПб., 2014. С. 169.
18 Юрнал взятия Нарвы // ПИБПВ. Т. III. С. 175.
19 ПБИПВ. Т. X. М., 1956. С. 93.
20 Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом (1709—1711). М., 1900. С. 196.
21 ПБИПВ. Т. X. С. 127-129.
22 Реляция о взятии Кексгольма // Мыш-лаевский A3. Северная война на Ингер-манландском и Финляндском театрах.
1708—1714 гг.: документы Гос. архива. СПб., 1894. С. 124, 125.
23 Там же. С. 127.
24 Там же. С. 125, 126.
25 Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Архив ВИМАИВ и ВС). Ф. 2. Оп. 1. Д. 47. Л. 485.
26 Журнал боевых действий российских войск, главным образом флота, в царствование Петра Великого. Житие и дела великого государя... // ОР РНБ. Ф. 359. Н.Я. Колобов. Д. 655. Л. 101.
27 Болдырев В.Г. Осада и взятие Риги в
1709—1710 гг. (к 200-летнему юбилею). Рига, 1910. С. 24.
28 Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого. Т. V. Приложение I // ОР РНБ. Ф. 1000. СОП. Оп. 2. № 1443. Л. 90.
29 Житие и дела великого государя... Л.102.
30 Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 47. Л. 20, 21, 24-26.
31 Там же. Л. 31.
32 ПБИПВ. Т. X. С. 198.
33 Там же. С. 215.
34 Записки Юста Юля... С. 238, 239.
35 ПБИПВ. Т. X. С. 328.
36 Там же. С. 259.
37 Житие и дела великого государя... Л. 118.
38 Архив СПб ИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 3773. Л. 1. ■
