CC BY
44УДК 355.48
Пятый удар Красной армии
К 75-летию Белорусской стратегической наступательной операции «Багратион»
Сергей ЛАВРЕНОВ Николай БРИТВИН
Согласно официальной отечественной историографии коренной перелом в войне завершился в ходе Курской битвы (5 июля 23 августа 1943 г.), когда стратегическая инициатива окончательно перешла к Красной армии. Подтверждением этому в полной мере стал следующий 1944 г. В этом году были проведены крупнейшие наступательные стратегические операции, получившие в историографии условное наименование «десять сталинских ударов». Условное, поскольку подготовка этих операций не объединялась общим замыслом - они планировались исходя из сложившейся
военно-стратегической обстановки и общих политических и военных задач, стоявших перед советским руководством.
Впервые об этих ударах было упомянуто И. В. Сталиным в первой части доклада «27-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции» от 6 ноября 1944 г. на торжественном заседании Московского городского Совета депутатов трудящихся [1]. После «развенчания» культа личности Сталина прилагательное «сталинский» исчезло, но само понятие «удары» сохранилось.
1944 г. для Красной армии начался с Ленинградско-Новгородской стратегической, наступательной
ЛАВРЕНОВ Сергей Яковлевич - доктор политических наук, профессор Военного университета. E-mail: lavrs2009@yandex.ru
БРИТВИН Николай Иванович - кандидат философских наук, начальник Центра фундаментальных военно-исторических проблем Военного университета МО РФ. E-mail: lavrs2009@ yandex.ru
Ключевые слова: операция «Багратион», Белоруссия, Вильнюс, Пулавский и Магнушевский плацдармы.
1 Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М.: ОГИЗ, 1946. С. 54.
операции, в которой приняли участие войска Ленинградского и 2-го Прибалтийского фронтов во взаимодействии с Балтийским флотом с целью разгрома группировки немцев под Ленинградом и Новгородом.
Вторым ударом стала Днестров-ско-Карпатская операция, проведённая силами 1-го, 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов в феврале-марте 1944 г. Итогом её стал разгром немецких групп армии «Юг» и «А» на р. Южный Буг, остатки которых ушли за р. Днестр. В ходе операции была освобождена вся Правобережная Украина, советские войска вышли на рубеж Ковель -Тернополь - Черновцы - Бельцы, что создало условия для последующего удара в Белоруссии и разгрома немецко-румынских войск в Крыму и под Одессой в апреле-мае 1944 г.
В результате третьего удара (Одесской и Крымской операций) советскими войсками 3-го и 4-го Украинских фронтов и Отдельной Приморской армии во взаимодействии со 2-м Украинским фронтом и Черноморским флотом были разгромлены одесская и крымская группировки 17-й немецкой армии и освобождён Крым. Сначала, в ходе Одесской операции (26 марта - 14 апреля), войсками 3-го Украинского фронта были освобождены города Николаев и Одесса. Затем, в ходе Крымской операции, 13 апреля был освобождён Симферополь, а 9 мая - Севастополь.
В четвёртом ударе (Выборгско-Петрозаводской операция, 10 июня -9 августа) принимали участие войска Ленинградского фронта на Карельском перешейке и войска Карельского фронта на свирско-пет-розаводском направлении. Действия
фронтов обеспечивал Балтийский флот, Ладожская и Онежская военные флотилии в июне-июле 1944 г. Особенностью операции было то, что, в силу союзнических обязательств, она была фактически приурочена к высадке 6 июня западных союзников в Нормандии. Проведение операции не позволило перебросить немецкие войска для ликвидации плацдармов, созданных западными союзниками.
10 июня, начав наступление на Карельском перешейке, советские войска прорвали «линию Маннер-гейма» и заняли Выборг, Петрозаводск, а затем и большую часть Карело-Финской ССР. Катастрофическое положение на фронте вынудило правительство Финляндии инициировать переговоры о мире. Выход Финляндии из войны позволил кораблям Балтийского флота использовать шхерные фарватеры для выхода в Балтийское море, которые были перекрыты 1943 г. минными и сетевыми заграждениями.
Белорусская стратегическая наступательная операция (пятый удар) была проведена в период с 23 июня по 29 августа 1944 г. В операции участвовали войска 1-го Прибалтийского, 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Советские войска разгромили группу немецких армий «Центр», уничтожив 30 дивизий противника восточнее Минска. Немецкие войска были разбиты наголову в районе Витебска, Бобруйска, Могилёва и Орши. Были освобождены Белорусская ССР, большая часть Литовской ССР и значительная часть Польши. Советские войска форсировали Неман, вышли к Висле и непосредственно к границам Германии -
Восточной Пруссии. Немецкая группа армий «Север» в Прибалтике была рассечена надвое.
Шестым ударом (Львовско-Сан-домирская операция) стали наступательные операции войск 1-го Украинского фронта в июле-августе 1944 г. на Западной Украине. В ходе операции советским войскам удалось разгромить немецкую группировку под Львовом и отбросить её остатки за р. Сан и Висла. Была освобождена не только Западная Украина. На завершающем этапе операции советские войска форсировали Вислу, создав мощный плацдарм западнее г. Сан-домир.
Седьмым ударом назвали наступательные операции войск 2-го и 3-го Украинских фронтов во взаимодействии с Черноморским флотом и Дунайской военной флотилией в августе-сентябре 1944 г. Основу удара составила Ясско-Кишинёвская наступательная операция 2-го и 3-го Украинских фронтов, в результате которой была разгромлена крупная группа армий «Южная Украина» в составе немецко-румынских войск, освобождена Молдавская ССР и выведены из строя союзницы Германии - Румыния, а затем Болгария. Для советских войск открылся путь в Венгрию и на Балканы.
Восьмой удар наносился в сентябре-октябре 1944 г. в Прибалтике войсками Ленинградского, 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов и Балтийским флотом. В рамках него были проведены Таллинская, Мемельская,, Рижская и Моонзунд-ская наступательные операции. В результате этих операций советские войска отрезали германию от Восточной Пруссии, изолировали
и разгромили в Прибалтике (Кур-ляндский котёл) более 30 немецких дивизий. Освободили Эстонскую ССР, Литовскую ССР, большую часть Латвийской ССР. Осознав бесперспективность сопротивления, Финляндия была вынуждена разорвать союз с германией и объявить ей войну.
Девятый удар (Восточно-Карпатская и Белградская операции) был осуществлён в октябре-декабре 1944 г. Он включал наступательные операции 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов, проведённых в северной части Карпат между р. Тиса и Дунай и в восточной части Югославии. В результате этих операций были разгромлены немецкие группы армий «Юг» и «F», освобождена Закарпатская Украина и большая часть территории Венгрии, оказана помощь в освобождении Чехословакии и Югославии и созданы условия для последующего удара по Австрии и Южной германии.
Наконец, десятым ударом в октябре 1944 г. стала Петсамо-Кир-кенесская операция войск Карельского фронта и кораблей Северного флота, приведшая к разгрому 20-й горной немецкой армии в Северной Финляндии и освобождению района Печенги. Тем самым была ликвидирована угроза порту Мурманск и северным морским путям СССР. 25 октября советские войска вступили в пределы Норвегии.
Несмотря на то что все эти операции внесли значимый вклад в разгром немецкого фашизма, особое место среди них, благодаря масштабности и достигнутым результатам, принадлежит Белорусской наступательной операции.
Трудное решение
Если на Украине Красной армии
в конце 1943 - начале 1944 г. удалось добиться впечатляющих успехов (была освобождена почти вся территория республики, вермахт понёс тяжёлые потери в многочисленных «котлах»), то при попытке прорваться в направлении Минска зимой 1943-1944 гг. успехи, напротив, были скромными.
К июню 1944 г. линия фронта на востоке подошла к рубежу Витебск -Орша - Могилёв - Жлобин, образовав огромный выступ - клин, обра-щённый в глубь СССР, так называемый «Белорусский балкон». На оборонительном рубеже «Белорусского балкона» оборонялись войска группы армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Э. Буша, насчитывавшей вместе с соседними соединениями 63 дивизии и 3 пехотные бригады. Удерживая «балкон», противник прикрывал подступы к Восточной Пруссии и путь через Польшу на Берлин. Наконец, располагая крупными силами, немецкое командование могло к северу или югу от этого клина наносить мощные фланговые удары по войскам Прибалтийских и Белорусских фронтов. Сама логика вооружённого противоборства требовала во что бы то ни стало срезать «белорусский выступ».
Решению этой задачи благоприятствовало то, что немецкое командование исключало возможность
для Красной армии нанесения здесь главного удара. Это обусловливалось в первую очередь невозможностью использования большого количества танков, необходимых для развития наступления из-за преимущественно лесисто-болотистой и озёрной местности белорусского Полесья. У советских войск, по предположениям немцев, оставался единственный выбор - наступать вдоль дорог, где их поджидали хорошо укреплённые опорные пункты. Наиболее сильная оборона была создана немцами в районах Полоцка, Витебска, Орши, Могилёва, Бобруйска и Ковеля. Оборона гитлеровцев в Белоруссии насчитывала несколько рубежей, простираясь в глубину на 250-270 км.
Не ожидая главного удара советских войск в Белоруссии, немецкое командование не озаботилось сосредоточением здесь достаточного количества резервов. Берлин исходил из того, что советские войска попытаются нанести главный удар на Украине, на стыке групп армий «Центр» и «Север». Для парирования этого наступления были выделены крупные силы.
Так, группа армий «Северная Украина» насчитывала 7 танковых, 2 танко-гренадёрские дивизии*, а также 4 батальона тяжёлых танков «Тигр»**.
Для сравнения: группа армий «Центр» располагала всего лишь одной танковой, двумя танко-
* Танко-гренадёрская дивизия (также панцер-гренадёрская дивизия) - основное тактическое соединение в танковых войсках нацистской Германии. Приставка к названию «гренадёрская» подчёркивала элитный статус этих войск.
** В батальоне, являвшемся в значительной степени самодостаточной боевой единицей, насчитывалось до 45 тяжёлых танков.
гренадёрскими дивизиями и всего лишь одним батальоном «Тигров».
Группе армий «Центр» противостояла мощная группировка советских войск.
В группировку входили 1-й Прибалтийский, 1-й, 2-й и 3-й Белорусские фронты, в составе которых было 20 общевойсковых, 2 танковые и 5 воздушных армий. Советские войска насчитывали 166 стрелковых дивизий, 12 танковых и механизированных корпусов, 21 бригаду и др.
Обладая превосходством в силах и средствах, советское командование тем не менее не намеревалось идти в лоб против сильно укреплённых пунктов немцев, что неизбежно повлекло бы большие потери.
Оригинальность замысла операции заключалась в том, чтобы нанести главный удар там, где его не ожидало немецкое командование, а именно в лесисто-болотистой и озёрной местности белорусского Полесья, где оборона немцев не имела сплошной линии, сбить их с оборонительных рубежей, замкнуть в кольцо окружения и стремительно двигаться вперёд. Фактически речь шла о том, чтобы в новых условиях воспроизвести стратегию «молниеносной войны» вермахта, но теперь уже против немцев. Сокрушив фланги немецкой группы армий «Центр», советское командование намеревалось окружить основные её силы восточнее Минска, завершить освобождение Белоруссии и создать условия для последующего наступления советских войск в западных
областях Украины, Прибалтике, Восточной Пруссии и Польше.
Для достижения этой цели командованием наиболее мощного 1-го Белорусского фронта предлагалось нестандартное решение, нарушавшее каноны тогдашней военной науки. Из-под Бобруйска планировалось нанести одновременно два удара: один из района севернее Ро-гачева на Бобруйск, другой - с рубежа Озаричи в общем направлении на Слуцк [2 , с. 313]. Каждый из ударов являлся в своём роде главным.
Это решение основывалось не теоретическим, а самым что ни на есть непосредственным, эмпирическим путём.
По воспоминаниям очевидца тех событий генерала К. Ф. Телегина, «...чаще всего на утро после таких затянувшихся бдений К. К. Рокоссовский с очевидной целью уточнения каких-то спорных положений сам выезжал в войска, целые дни проводил на передовой, возвращался затемно, случалось, что и промокший, со следами болотной грязи на своём любимом кожаном реглане» [3, с. 292].
Тем не менее утверждение предложенного плана операции в Ставке Верховного Главнокомандования проходило сложно.
По словам К. Ф. Телегина, «окончательный вариант предложений, обработанных Генеральным штабом, обсуждался в Ставке с участием командующих 1-м Прибалтийским и Белорусскими фронтами, командующих родами войск Красной армии... Я разрешу себе воспроизвести собственный рассказ К. К. Рокоссовского по возвращении его из Москвы на фронт. Рассказ этот записан хотя и по
2 Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М.: Воениздат, 1997.
3 Телегин К. Ф. Войны несчитанные версты. М.: Воениздат, 1988.
памяти, но вскоре после окончания войны. Ряд положений мной выверен (при записи) в личном общении с К. К. Рокоссовским.
- Наши предложения рассматривались первыми,- начал свой рассказ Константин Константинович.
- Мы уже ознакомились с вашим планом,-сказал Сталин, обращаясь ко мне,- и большинство присутствующих здесь его не одобряет. Они утверждают, что ваше намерение наносить два главных удара на правом фланге идёт вразрез с прописными положениями военной науки. Вы настаиваете на своём варианте?
Я подтвердил обоснованность нашего варианта. Тогда Сталин обратился к присутствовавшим и предложил им высказать свою точку зрения. Тут мне, скажем прямо, досталось: представитель Генштаба и члены Ставки чуть ли не в один голос обвинили меня в неграмотности, в незрелости оперативного мышления и вообще в неспособности разработать план, заслуживающий рассмотрения. <...>
Выслушав всех критиков нашего предложения, Сталин вновь обратился ко мне с вопросом: продолжаю ли я настаивать на своём? Я ответил, что продолжаю настаивать, потому что наш план разработан всесторонне, с учётом всех существующих обстоятельств и ожидаемых последствий, что весь руководящий состав фронта исползал буквально на животе передний край, так что знаком с обстановкой не по чьим-то докладам. В плане заключено всесторонне продуманное и наиболее целесообразное использование сил для наступления в сложных и очень своеобразных условиях заболоченной местности. И ещё я посчитал себя обязанным доложить Верховному, что в предложенном нами решении заключено коллективное мнение не только командования фронта, но и командующих армиями, командиров многих соединений. Решение принято на основании данных тщательной разведки расположения сил и средств противника, анализа их возможностей.
Моё заявление вызвало новую волну критических замечаний...
Когда я, выслушав все эти упреки, заявил, что, относясь с полным уважением к военным автори-
тетам, продолжаю стоять на своём, Сталин проявил явные признаки раздражения.
- Однако вы упрямый человек! - произнёс он с осуждением.- Идите в соседнюю комнату, подумайте! <... >
Минут через двадцать меня вызвали в кабинет Верховного. Сталин, как только я вошёл, дал знак собравшимся прекратить разговор и спросил:
- Ну как, переменили вы своё решение?
- Нет,- говорю,- товарищ Сталин. Наше решение твёрдое и неизменное и я прошу утвердить его в представленном виде. Если вы его считаете ошибочным, а, следовательно, меня неспособным правильно оцепить обстановку, принять грамотное решение - прошу освободить меня от командования фронтом, поскольку ни у меня лично, ни у Военного совета фронта иного решения нет.
По той напряжённой тишине, которая наступила в кабинете, по тому, что кто-то сочувственно вздохнул, словно уже проводив меня с должности, я понял, что сейчас решится всё и, очевидно, далеко не лучшим для меня образом. И ещё подумал, что кто-то другой или придёт к нашему решению, или провалит операцию. Так что отступать от того, в чём был убеждён, не намеревался ни на шаг.
- Вот что, товарищ Рокоссовский,- сказал в этот момент Сталин, на этот раз, как всегда, спокойно, без раздражения.- Пойдите подумайте ещё раз. Хорошенько подумайте!
Вышел я снова в соседнюю комнату, которую успел уже рассмотреть во всех подробностях, и, как ни странно, почувствовал вдруг такую уверенность в своей правоте, что, не ожидая приглашения, сам вернулся в кабинет Верховного. Теперь, как мне показалось, Сталин посмотрел на меня с каким-то пристальным любопытством. Я оценил это по-своему и решил, что придётся мне в лучшем случае снова командовать армией.
- Ну, так что же вы решили? - спросил Сталин...
Я сказал, что настаиваю на принятии нашего решения, другого не вижу и, пока отвечаю за успех действий фронта, буду стоять на своём!
Пожалуй, я только в этот момент почувствовал, что в кабинете жарковато. Сталин рассматривал меня с нескрываемым любопытством. Потом
поводил в воздухе черенком трубки, точно подчёркивая свои слова, и произнёс:
- Вот это мне нравится! Чувствуется, что в человеке есть твёрдая внутренняя убеждённость в своей правоте, ясное понимание и обстановки, и возможностей фронта, вера в успех... <...>
Потом, обращаясь ко мне, Сталин произнёс, как отрубил:
- Ваш план утверждаю и желаю успеха!» [3, с. 294-296].
Главная роль в реализации замысла операции отводилась 1-му и 3-му Белорусским фронтам, 1-й Прибалтийский фронт должен был осуществить вспомогательные наступательные действия на полоцко-лепельском направлении, 2-й Белорусский фронт - прикрывать фланги 1-го и 3-го Белорусских фронтов.
Особое значение придавалось наращиванию сил в ударных группировках.
На этих фронтах было сосредоточено до 65% личного состава, 63% артиллерии, 76% танков, самоходно-артиллерийских установок и 73% самолётов, имевшихся во всех четырёх фронтах.
Ни в одной другой предшествовавшей операции Великой Отечественной войны ударные группировки не имели такого количества артиллерии, танков и боевых самолётов, как в Белорусской операции.
Так, на участках прорыва на один километр фронта было сосредоточено до 150-200 орудий и миномётов и 12-20 танков непосредственной поддержки пехоты. Продолжительность артиллерийской подготовки атаки на фронтах предусматривалась в пределах от 2 час. до 2 час. 20 мин.
Если поддержка атаки пехоты и танков на 1-м Прибалтийском
и 3-м Белорусском фронтах обеспечивалась одинарным огневым валом, то на 1-м и 2-м Белорусских фронтах впервые в Великой Отечественной войне - двойным огневым валом на глубину до 1,5-2 км. Большое значение придавалось действиям авиации. Для того что успеть сосредоточить необходимую группировку авиации дальнего действия, Ставка пошла на то, чтобы перенести начало наступления 1-го Белорусского фронта на сутки позже, чем на остальных фронтах.
Успех операции связывался прежде всего с достижением оперативной внезапности. Чтобы убедить противника в том, что летом 1944 г. советские войска будут наносить главный удар не здесь, в Полесье, а на юге, 3-й Украинский фронт за своим правым крылом севернее Кишинёва по указанию Ставки произвёл ложное сосредоточение нескольких стрелковых дивизий, усиленных танками и артиллерией. Введению противника в заблуждение должно было служить оставление на юге и юго-западе танковых армий и ряда соединений авиации дальнего действия. Для обеспечения скрытности подготовки операции распоряжения командирам частей отдавались лично командующими армий; телефонные переговоры, касавшиеся подготовки к наступлению, даже в закодированном виде, были запрещены. Сосредоточение войск и перегруппировки велось исключительно по ночам.
Особенностью операции явилась также тщательная подготовка командного и рядового состава к специфике предстоящих действий. В войсках, пользуясь затишьем, проводились тренировки для отра-
ботки взаимодействия пехоты с артиллерией и танками, штурмовым действиям, форсированию водных преград и т. д. С этой целью подразделения поочерёдно выводились с передовой в тыл.
По воспоминаниям командующего 1-го Белорусским фронтом К. К. Рокоссовского, «...пехотинцы невдалеке от переднего края учились плавать, преодолевать болота и речки на подручных средствах, ориентироваться в лесу. Было изготовлено множество мокроступов - болотных лыж, волокуш для пулемётов, миномётов и лёгкой артиллерии, сделаны лодки и плоты. У танкистов -своя тренировка. Помнится, как-то генерал Батов показал мне "танкодром" на болоте в армейском тылу. Часа полтора мы наблюдали, как машина за машиной лезли в топь и преодолевали её. Вместе с сапёрами танкисты снабдили каждый танк фашинами, брёвнами и специальными треугольниками для прохода через широкие рвы» [2, с. 222].
Для обеспечения надёжного взаимодействия в танковые части направлялись артиллерийские корректировщики и офицеры военно-воздушных сил.
Однако не только масштабные, в значительной степени нераскрытые приготовления советских войск к наступлению, вызвали тревогу у немецкого командования, но прежде всего неблагоприятная конфигурация линии фронта. Ещё в апреле 1944 г. командование группы армий «Центр» представило в Берлин предложения по сокращению линии фронта и отводу группы армий на более выгодные позиции за р. Березину, но этот план был отвергнут Гитлером. Он по-прежнему был уверен, что основные усилия Красная армия сосредоточит на фронте, где оборонялась группа ар-
мий «Северная Украина», в попытке отбросить её к Карпатам. Берлин придерживался мнения, что приготовления советских войск против группы армий «Центр» имели целью ввести в заблуждение германское командование с тем, чтобы заставить оттянуть резервы из района между Карпатами и Ко-велем. Единственно, что посчитал необходимым в этой ситуации сделать Гитлер, это объявить «крепостями» города Витебск, Оршу, Могилёв и Бобруйск, приказав подготовить их к круговой обороне. Позиции немецких войск были усилены полевыми укреплениями, оснащены дзотами и блиндажами. Ситуация в Белоруссии настолько не внушала командованию рейха опасения, что командующий группы армий «Центр» фельдмаршал Э. Буш за три дня до начала операции был вызван в ставку Гитлера в Бергхоф.
Уязвимым местом немецкой обороны была авиация. И без того немногочисленная, она к началу операции была существенно ослаблена в результате превентивных ударов советской авиации по аэродромам и воздушных боёв. Чтобы ослабить авиационную группировку противника в Белоруссии, в течение четырёх ночей начиная с 13 июня были подвергнуты сильным авиационным ударам восемь основных аэродромов, на которых базировалась большая часть самолётов немецкого 6-го воздушного флота.
В ночь перед наступлением на участках прорыва всех фронтов была проведена мощная авиационная подготовка, к которой привлекалось около 550 бомбардировщиков Пе-2. В итоге в распоряжении не-
мецкого командования осталось не более 40 истребителей, что во многом предопределило ход дальнейших событий. Повторилась трёхгодичной давности история немецкого «блицкрига» - теперь только с точностью до наоборот.
Большую роль в предстоящей операции предстояло сыграть партизанам, которые, понеся большие потери в ходе карательной операции с циничным названием «Весенний праздник», проведённой регулярными частями немецких войск, тем не менее продолжали представлять собой грозную силу [4, с. 290]. Партизаны по соответствующей команде должны были приступить
к третьему этапу «рельсовой» войны: разрушать коммуникации противника, захватывать выгодные рубежи, переправы и плацдармы на реках и удерживать их до подхода наступающих советских войск, оказывать им поддержку в освобождении городов и железнодорожных станций. В ходе «рельсовой» войны были полностью выведены из строя важные железнодорожные пути, частично парализованы перевозки врага по многим дорогам, что на несколько дней задержало переброску немецких оперативных резервов и способствовало развитию успеха советского наступления.
Блестящее исполнение
Утром 22 июня 1-й Прибалтийский, 2-й и 3-й Белорусские фронты провели разведку боем. В ходе её передовые батальоны на ряде участков вклинились в оборону противника от 1,5 до 6 км и вынудили немецкое командование ввести в бой дивизионные и частично корпусные резервы.
Утро 23 июня на 1-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах началась мощная артиллерийская подготовка. От ураганного артиллерийского огня, особенно по первой линии окопов, немецкие войска понесли тяжёлые потери в личном составе и технике, что значительно снизило их боеспособность. Вслед за этим советские войска перешли в наступление. События подтвердили, что выбор направления главного удара оказался удачным.
Как отмечал, Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян, «...противник сосредоточил свои основные усилия на удержании районов Полоцка и Витебска, а удар последовал в промежуток между ними, там, где он меньше всего ожидался» [4, с. 307].
Не всё, естественно, проходило гладко. Упорное противодействие советские войска встретили под Ор-шей. Опомнившись от первого потрясения, немецкое командование пыталось сдержать советское наступление за счёт манёвра силами и переброски резервов с других участков Восточного фронта. Но в результате стремительного продвижения советских войск и «рельсовой» войны эти меры не привели к ожидаемому эффекту.
В ходе первого этапа (23 июня -4 июля) в стремительном темпе
4 Баграмян И. Х. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977.
были проведены Витебско-Оршан-ская, Могилёвская, Бобруйская, Полоцкая и Минская наступательные операции. Массированные удары советских войск, их быстрый манёвр, сосредоточенный артиллерийский огонь, мощное авиационное прикрытие обусловили драматизм обстановки, сложившейся для немцев.
В частности, в ходе Витебско-Оршанской операции 6-й армейский корпус, оборонявшийся южнее Витебска, был рассечён на несколько частей и утратил управление. Командир корпуса и все командиры дивизий были убиты. Оставшиеся части корпуса, потеряв связь друг с другом, мелкими группами пытались прорваться на запад. В отдельных случаях эти попытки оказывались успешными, но через несколько часов, как правило, узкие «коридоры» снова закрывались.
Уже 27 июня была освобождена Орша, в тот же день - Витебск, 28 июня взят Могилёв.
Представление об обстановке, которая царила в немецких штабах, дают воспоминания генерала К. Типпельскирха, на тот момент исполнявшего обязанности командующего 4-й армией группы армии «Центр»: «Нетрудно было представить, какими роковыми последствиями грозила попытка, невзирая на пробитые в обороне бреши, удерживать "крепости" с поглощавшими много сил гарнизонами, и всё же Гитлер приказал, чтобы одна дивизия была оставлена в Витебске, а две остальные пробивались к своим войскам. Однако события на фронте 3-й танковой армии развивались настолько стремительно, что все три дивизии были отрезаны противником и уничтожены» [5, с. 600].
Откатывающиеся на запад немецкие части в условиях слабого противодействия люфтваффе
подвергались непрерывным воздушным ударам советской авиации. Шоссе Витебск - Лепель, по словам Маршала Советского Союза И. Х. Баграмя-на, было буквально завалено погибшими и разбитой техникой [4, с. 332].
Примечательны воспоминания К. Симонова, в тот период военного корреспондента «Красной звезды»: «Моё воображение уже давно трудно удивить подобными вещами, и всё-таки, попав сюда, я день за днём поражаюсь количеству брошенных немцами машин всех марок и систем - и боевых, и транспортных. Тут и пресловутые "тигры", и "пантеры", и сожжённые и целые, и танки более старых типов, и самоходные пушки, и огромные бронетранспортеры, и маленькие транспортёры с одним ведущим колесом, похожие на мотоциклы, и огромные тупоносые, краденные во Франции грузовики "рено", и бесконечные "мерседесы", и "опели", штабные машины, рации, походные кухни, зенитные установки, дезинфекционные камеры - словом, всё, что придумали и что использовали немцы в своих былых стремительных наступлениях. И что сейчас, разбитое, сожжённое и просто-напросто брошенное, застряло в грязи этих дорог.
Местами посреди всего этого почти невозможно проехать. У мостов и на обрывах валяются сброшенные вниз с дороги горы разбитого железа, бывшего когда-то машинами. Их пришлось сталкивать с дороги в обе стороны, чтобы пройти и проехать, потому что местами они стояли, застряв на дорогах, в три и в четыре ряда. На одной из этих дорог, вблизи от границы, я испытал мстительное чувство. По ней в сорок первом году отступала одна из наших лёгких танковых дивизий. Немцы замкнули её тогда в кольцо, бросили на неё свою авиацию и тяжёлые танки, и эта дивизия, которую мы не успели перевооружить к началу войны и которая целиком состояла из устарелых лёгких танков, целиком погибла на этой дороге.
Тогда, в сорок первом году, убрав с дорог все свои разбитые и сожжённые машины, немцы оставили наши погибшие танки для обозрения на са-
5 ТиппельскирхК. История Второй мировой войны. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 1999.
мом виду и даже местами для большего эффекта стащили эти маленькие исковерканные зелёные машины поближе друг к другу и целыми вереницами поставили их на самых заметных местах - на холмах и на поворотах дорог. Так они и простояли там до нынешней весны. И вот теперь, когда проезжаешь мимо всего этого и видишь тут же, поблизости от этих маленьких зелёных машин, заржавевших от трёхлетних снегов и дождей, всю ту разбитую и брошенную немецкую технику, о которой я сказал, трудно не поддаться мстительному чувству!
Не знаю, может быть, тогда, в сорок первом году, никто не клялся здесь, над могилами наших погибших танкистов, отомстить за них. Наши солдаты вообще не расположены к клятвам и громким словам. Но я убеждён, что молчаливые обещания свести счёты с немцами многие люди тогда, в сорок первом году, себе давали. И сейчас эти обещания выполняются здесь, на моих глазах. И даже не по библейскому закону - око за око и зуб за зуб,- а в более сокрушительной пропорции» [6].
В то время как Витебско-Оршан-ская и Могилёвская операции привели к фактическому разгрому северного фланга группы армий «Центр», Бобруйская операция, в свою очередь, должна была создать южную «клешню» огромного окружения, задуманного Ставкой Верховного Главнокомандования. Эта операция целиком была возложена на наиболее мощный из участвовавших в операции «Багратион» фронтов -1-й Белорусский фронт под командованием генерала армии К. К. Рокоссовского.
Поскольку в районе Паричей немецкая оборона была плотной и эшелонированный, командова-
ние фронта приняло решение наступать через болотистую местность, охранявшуюся относительно слабо.
Командующий 65-й армией генерал П. И. Ба-тов, действовавший на острие главного удара фронта, отмечал: «Перед наступлением на Бобруйск наша армия стояла в полосе, сплошь покрытой лесами. Множество небольших рек с широкими поймами, каналы и топкие болота. Места исключительно трудные для манёвра. Немецко-фашистское командование использовало эти особенности местности и создало сильную, глубоко эшелонированную оборону полевого типа. Однако были в ней слабые стороны, армейская разведка и штаб их обнаружили. Дело в том, что немецкие генералы слепо поверили в условный топографический знак «непроходимое болото» (заштриховано) и поддались утешающей мысли, будто мы никак здесь, по болотным топям, наступать не сможем. Поэтому главные силы противник поставил в районе Паричей, где и ждал нашего удара» [7].
В первый же день наступления, 24 июня, 65-я армия, действовавшая на острие удара, прорвала оборону ошеломлённого таким неожиданным манёвром противника на глубину 10 км, в прорыв был введён танковый корпус. 27 июня были перехвачены основные дороги, ведущие из Бобруйска на север и запад. Главные силы немецкой 9-й армии оказались в окружении диаметром примерно в 25 км. К утру 29 июня Бобруйск был очищен от противника. В ходе боёв за Бобруйск 74 тыс. немецких солдат и офицеров погибли или оказались в плену. В числе пленённых оказался и комендант
6 Симонов К. Разные дни войны. Дневник писателя. М.: Художественная литература, 1982. Т. 1. С. 308-309.
7 Батов П. И. В походах и боях. М.: Воениздат, 1974. С. 397.
Бобруйска генерал-лейтенант А. Гаман*.
В районе Бобруйска завершилось окружение главных сил 9-й армии, 4-я армия едва успела отвести половину сил за Днепр. Но здесь она оказалась в огромном, простиравшемся почти до Минска лесисто-болотистом районе, который контролировался крупными партизанскими отрядами. На уничтожение двух корпусов, 35-го армейского и 41-го танкового в ходе Бобруйской операции, пленение их командиров и освобождение самого города ушло меньше недели.
Разгром обоих флангов группы армий «Центр» поставил её перед
перспективой катастрофы. Её оборона оказалась прорванной на всех направлениях 520-километрового фронта. Советские войска продвинулись на запад на 80-150 км, освободив сотни населённых пунктов, окружили и уничтожили 13 дивизий противника и тем самым получили возможность развернуть наступление в направлении Минска. Гитлер в сложившейся критической ситуации прибег к обычным для него мерам - смене командующих. 28 июня фельдмаршал Э. Буш был заменён фельдмаршалом В. Моделем, имевшим репутацию специалиста по организации оборонительных операций.
Минский котёл
После того как крушение северного и южного флангов под Витебском и Бобруйском стало очевидным, командующий 4-й армией генерал К. фон Типпельскирх отдал приказ об отступлении через Березину к Минску. Единственным путём для этого оставалась грунтовая дорога от Могилёва через Березино. Скопившиеся на дороге войска и тыловые учреждения пытались по единственному мосту перебраться на западный берег Березины под постоянными ударами советских штурмовиков и бомбардировщиков. Одновременно отступающие под-
вергались непрерывным атакам партизан. Это превратило отход немцев в сплошной ад.
28 июня Ставка Верховного Главнокомандования приказала наступавшим войскам сходящимися ударами окружить и уничтожить противника в районе Минска. Задача замкнуть кольцо возлагалась на 1-й и 3-й Белорусские фронты. Для этого они должны были стремительно выдвинуться в направлении Моло-дечно и Барановичи, чтобы создать подвижный внешний фронт окружения и не дать противнику подтянуть резервы к окружённой группировке.
* В период немецкой оккупации территории СССР во время Великой Отечественной войны А. Гаман был военным комендантом таких городов, как Орёл, Брянск и Бобруйск. Сдавшийся в советский плен вскоре после бегства из Бобруйска, он стал одним из главных подозреваемых в совершении военных преступлений против мирного населения и военнопленных на оккупированных территориях. В декабре 1945 г. окружной военный трибунал в Брянске признал Га-мана виновным в инкриминируемых ему преступлениях и приговорил к высшей мере наказания - смертной казни через повешение.
Одновременно на них возлагалась задача по созданию прочного внутреннего фронта окружения. 2-й Белорусский фронт получил задачу наступать на Минск с востока, обходя узлы сопротивления немцев.
К этому времени на фронт стали прибывать немецкие подвижные резервы, переброшенные из группировки войск, действовавшей на Украине. Сформированная из них ударная группа генерала Д. фон За-укена (основные силы 5-й танковой дивизии и 505-й тяжёлый танковый батальон) получила задачу любой ценой удержать рубеж р. Березины, прикрывая отступление 4-й армии. 29 и 30 июня к северо-западу от Минска между этой группой и двумя корпусами советской 5-й гвардейской танковой армии произошли ожесточённые бои. Советские танкисты понесли тяжёлые потери, но и немецкая танковая дивизия фактически утратила боеспособность.
Под продолжающимся натиском советских войск немцы были вынуждены отступить в сторону Борисова, но и здесь продержались недолго. После коллапса обороны немцев у Борисова 5-я гвардейская танковая армия и 2-й гвардейский танковый корпус организовали параллельное преследование отходивших немецких войск: советские подвижные соединения обгоняли отступавшие колонны немцев, внося ещё большую панику в их ряды.
3 июля 2-й гвардейский танковый корпус подошёл к окраинам Минска и, совершив обходной манёвр, ворвался в город с северо-запада. К этому времени к городу с юга приближался передовой отряд 1-го Белорусского фронта, с се-
вера к городу подходила 5-я гвардейская танковая армия, а с востока - передовые отряды 31-й общевойсковой армии. Противопоставить столь мощной силе немцам фактически было нечего - в городе оставался лишь небольшой 2-тысячный гарнизон. К вечеру 3 июля Минск был окончательно очищен от противника. Взятием Минска завершился первый этап операции «Багратион».
После освобождения Минска фронты получили новые задачи: 1-му Прибалтийскому фронту было приказано развивать наступление на каунасском направлении; 3-му Белорусскому фронту - нанести удар в направлении Молодечно - Вильнюс; перед войсками 2-го Белорусского фронта ставилась задача наступать главными силами на Волко-выск, Белосток; 1-й Белорусский фронт дожен был ускорить наступление правым крылом в направлении Барановичи - Брест.
Тем временем к северо-западу от Минска остатки 4-й армии и присоединившиеся к ней части (свыше 100 тыс. чел.) перемалывались в огромном Минском котле. Окружённая немецкая группировка предпринимала отчаянные попытки прорваться на запад, но они заканчивались неудачей - Минский котёл простреливался насквозь артиллерийским огнём и подвергался постоянным ударам советской авиации. Внешний фронт окружения быстро сдвигался на запад: если в момент замыкания кольца окружённым для прорыва необходимо было пройти около 50 км, то вскоре фронт проходил уже в 150 км от «котла», что делало их положение безвыходным. 8 июля, когда невоз-
можность прорыва уже не вызывала сомнения, немецкое командование во главе с генералом В. Мюллером, исполнявшим обязанности командующего 4-й армией, решилось капитулировать*. 9 июля организованное сопротивление немецких войск окончательно прекратилось. Более 72 тыс. немецких солдат из находившихся в «котле» погибли, более 35 тыс. сдались в плен.
Напомним, что именно здесь, в этих местах, в период с 22 июня по 8 июля 1941 г. проходило крупнейшее приграничное сражение (Бело-стокско-Минское сражение), в результате которого основные силы советского Западного фронта оказались в окружении и разгромлены, а 28 июня немцами был взят Минск. Теперь пришёл час возмездия.
В результате поражения немецко-фашистских войск в Белоруссии советские войска получили возможность выйти на западную границу СССР. Наличных сил, способных закрыть огромную образовавшуюся брешь и восстановить фронт, у немецкого командования не было. В критической ситуации Берлину ничего не оставалось, как в спешном порядке перебрасывать дополнительные резервы, оголяя другие фронты, что существенным образом облегчило положение западных союзников в Нормандии.
Под прикрытием контрударов противник предпринимал отчаянные попытки восстановить сплошной фронт обороны, т. е. прибег к той тактике, которую в отчаянные
дни 1941 г. было вынуждено использовать советское командование.
По свидетельству К. Типпельскирха, «послужить основой для создания нового фронта могли лишь неатакованная 2-я армия на юге (из-за прорыва обороны 9-й армии ей пришлось отвести свой выступавший фланг) и 16-я армия на севере, в районе Полоцка. Весь фронта между этими армиями, имевший протяжённость свыше 300 км, был прорван» [5, с. 603].
Особенно упорное сопротивление противник оказывал южнее Да-угавпилса (Двинска), стремясь воспрепятствовать войскам 1-го Прибалтийского фронта кратчайшим путём выйти к Рижскому заливу. Тем не менее к середине июля войска 1-го Прибалтийского фронта, развивая наступление на шяуляйском направлении, продвинулись на запад до 140 км. В свою очередь, войска 3-го Белорусского фронта 5 июля овладели важным транспортным узлом Молодечно и вышли на подступы к столице советской Литвы - Вильнюсу. 13 июля после пятидневных ожесточённых боёв с немецкими резервами советские войска при активной поддержке партизан освободили столицу Литвы.
Пока шла борьба за Вильнюс, войска 11-й гвардейской и 31-й армий, преодолев с боями около 200 км, достигли р. Неман и захватили несколько плацдармов на его левом берегу. Но к этому времени сопротивление противника ещё более возросло. Тяжёлые бои развернулись за Гродно, где советские войска столкнулись со свежи-
* С самого начала своего пребывания в плену Мюллер активно участвовал в антифашистской деятельности. С образованием ГДР генерал-лейтенант В. Мюллер занимал крупные должности в Национальной народной армии Германской Демократической Республики.
ми силами немцев. Сломить их сопротивление с ходу не удалось, Гродно был освобождён лишь 16 июля.
Войска 2-го Белорусского фронта, продвинувшись от Минска на запад до 230 км, форсировали многочисленные речные преграды, в том числе Березину, Неман и др.
17 июля в Москве состоялся «парад побеждённых». По Садовому кольцу и другим улицам столицы колоннами прошли около 57 тыс. немецкийх солдат и офицеров, захваченных в плен, в основном войсками 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов.
Вперёд, на Запад!
Завершив освобождение Белоруссии, войска 1-го Белорусского фронта вышли на границу с Польшей. 20 июля они совместно с регулярными польскими соединениями 1-й армией Войска Польского, сформированного на территории Советского Союза, форсировали р. Западный Буг, вступив на польскую территорию. Это событие стало переломным в Великой Отечественной войне. Неслучайно именно в этот день окончательно разуверившаяся часть немецкого генералитета и офицерства совершила неудачную попытку покушения на Гитлера. Несколько позднее в Польшу вошли войска других фронтов, участвовавших в Белорусской операции. В образовавшуюся в обороне противника брешь были введены подвижные соединения: 2-я танковая армия генерала С. И. Богданова и 2-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта В. В. Крюкова.
На левом крыле 1-го Белорусского фронта продолжались ожесточённые бои на рубеже Бреста, куда противник стянул крупные резервы. 28 июля Брест и героическая Брестская крепость, принявшие удар немцев в первые же часы войны, были освобождены. 29 июня 1944 г. гене-
ралу армии К. К. Рокоссовскому была вручена бриллиантовая звезда Маршала Советского Союза.
Вырвавшись на оперативный простор, войска левого крыла 1-го Белорусского фронта стали быстро продвигаться к Висле. 2-я танковая армия под командованием генерала А. И. Радзиевского и 8-я гвардейская армия генерал-полковника В. И. Чуйкова 24 июля освободили Люблин, а через день севернее Демблина вышли к Висле.
29 июля войска 69-й армии прорвались к реке южнее польского города Пулав, её передовые части форсировали Вислу и захватили плацдарм. 8-я гвардейская армия завязала бои за плацдарм в районе г. Магнушева. 2-я танковая армия получила задачу овладеть предместьем Варшавы -Прагой и совместно с 47-й армией отрезать противнику пути отхода на запад. Однако занять Прагу в связи с нарастающим немецким сопротивлением и усталостью советских войск не удалось. Немецкие войска пытались любой ценой ликвидировать Магну-шевский плацдарм, однако добиться этого не смогли. Войска генерала В. И. Чуйкова вместе с соединениями 1-й Польской армии Войска Польского удержали северную часть Магну-шевского плацдарма.
К этому времени всё в большей степени сказывалась длительность наступления, советские войска понесли значительные потери, устали, израсходовали боеприпасы и другие материальные средства. Тылы 1-го Белорусского фронта к середине июля растянулись на 400-500 км. Восстановление железных дорог шло медленно, основная тяжесть снабжения наступавших войск легла на автомобильный транспорт. Стало неизбежным закрепление на достигнутых рубежах.
Ожидая дальнейшего развития наступления 1-го Белорусского фронта на Варшаву, немецкое командование сосредоточило к юго-востоку от неё крупную группировку войск в составе пяти танковых и одной пехотной дивизий. За этим последовал сильный контрудар по левому крылу 1-го Белорусского фронта. С 27 июля в районе польского города Седльце и юго-западнее от него развернулось ожесточённое сражение, в котором с советской стороны участвовали 2-я танковая и 47-я армии, 11-й танковый и 2-й гвардейский кавалерийский корпуса. В этих боях 2-я танковая армия, потерявшая большое количество танков, была сильно ослаблена.
В начале августа фронт под Варшавой стабилизировался. В целом Белорусская наступательная операция 29 августа 1944 г. завершилась достижением советскими войсками рубежа Елгава - Добеле - Августов и р. Нарев и Висла. Второй этап операции «Багратион» включил в себя Вильнюсскую, Шяуляйскую, Бело-стокскую, Люблин-Брестскую, Каунасскую и Осовецкую операции.
В ходе Белорусской операции была разгромлена группа армий «Центр», большой урон понесли также группы армий «Север» и «Северная Украина». Немецко-фашистская группа армий «Север» оказалась изолированной в Прибалтике. В результате операции «Багратион» были освобождены Белорусская ССР, часть Литовской и Латвийской ССР и восточные районы Польши.
К концу Белорусской операции из 97 дивизий и 13 бригад противника, участвовавших в боях, 17 дивизий и 3 бригады были полностью уничтожены, а 50 дивизий потеряли более половины своего состава.
В результате хорошо спланированной операции только за первые 23 дня операции «Багратион» немцы потеряли 381 тыс. убитыми, было взято в плен свыше 158 тыс. солдат и офицеров, в том числе 22 генерала. Огромные потери немецкой группировки были вынуждены признать даже немецкие историки, в частности В. Хаупт [8].
Чтобы закрыть огромную брешь, образовавшуюся в результате наступления Красной армии, гитлеровцы вынуждены были перебросить сюда с других участков Восточного фронта и из Западной Европы 46 дивизий и 4 бригады.
Наступая в полосе более 1100 км по фронту и продвинувшись на запад до 550-600 км, советские войска создали благоприятные предпосылки для перехода к наступлению на львовско-сандомирском направлении, в Восточной Пруссии и последующего удара на варшавско-бер-линском направлении.
Белорусская операция продемонстрировала, что к этому времени советское командование далеко пре-
8 Хаупт В. Сражения группы армий «Центр». М.: Яуза, Эксмо, 2006.
взошло своих непрошеных «учителей». Белорусская операция характеризовалась правильным выбором направлений главных ударов фронтов, решительным массированием сил и средств на участках прорыва, умелым использованием подвижных соединений, умелым взаимодействием различных видов и родов войск. Превосходство советской авиации в воздухе привело к огромным потерям отступавших немецких войск, лишило их командование возможности своевременной пе-
регруппировки сил. Такого размаха действий авиации ещё не знала ни одна из операций Великой Отечественной войны.
Белорусская операция изобиловала примерами молниеносного окружения и уничтожения вражеских группировок, в том числе на большой оперативной глубине. При этом окружение и уничтожение противника осуществлялось как единый процесс, сочетавшийся с продолжением наступления на внешнем фронте [9].
Главное историческое значение операции заключалось в практически полном освобождении территории Советского Союза и перенесении боевых действий на территорию Польши и Румынии. Тем самым был внесён огромный вклад в разгром немецкого фашизма на завершающем этапе войны [10].
Однако этот факт, как правило, игнорируется западной историографией.
В немалой степени это объясняется тем, что практически в это же время западные союзники наконец-то открыли второй фронт, высадившись в Нормандии. Соответственно, решающая роль на завершающем этапе Второй мировой войны приписывается США и Англии.
В сборнике «Великие события XX века» утверждается, что «хотя США вступили в войну с опозданием, но их вклад в победу был решающим. Без их солдат и громадного производства бомб, кораблей и самолётов союзники наверняка потерпели бы поражение» [11]. Высадка англо-американских войск в Нормандии, их последующие действия оцениваются как «вершина ведения научной войны с невиданной до того времени степенью изобретательности и совершенства её организации» [12].
По мнению известного английского историка Б. Лиддел Гарта, «Белорусская операция Советской армии стала успешной благодаря тому, что высадка союзников в Нормандии и их наступление на Рим повсюду полностью сковали силы немцев» [13].
Этот тезис повторяют Г. Гаррисон, Р. Белицки, Ч. Уилмот, Э. Бивор и ряд других англо-американских историков, избегая при этом приводить суммарные данные.
9 Штоль В. В. Геополитическое противостояние России и Запада // Актуальные проблемы международных отношений и внешней политики в XXI веке. М.: Дашков и Ко, 2017.
10 Штоль В. В. Эволюция НАТО в реалиях глобализации. Дис. ... д-ра полит. наук. М., 2004. С. 16-18.
11 Reader's Digest Great Events of the 20-th Century. How they Change Our Lives. N.Y., 1977. P. 287.
12 Большая ложь о войне / под ред. В. А. Секистова. М.: Воениздат, 1971. С. 160.
13 Liddel Gart В. History of the Second World War. L., 1971. Р. 578.
Впрочем, Г. Гаррисон утверждает, что боевые действия союзников на Западе ещё до открытия второго фронта оттянули с советско-германского фронта значительные силы вермахта.
По его подсчетам, «...в период с ноября 1943 по июнь 1944 года количество дивизий под командованием Рундштедта возросло с 46 до 58 - частично за счёт значительно ослабленных в боях дивизий из России, а в большей степени за счёт формирования новых войсковых единиц» [14].
Как свидетельствуют немецкие документы, в июне, когда началась Белорусская операция, Восточный фронт был усилен тремя дивизиями, с него не было снято ни одной немецкой дивизии. В июле-августе 1944 г. на это стратегическое направление прибыло 15 дивизий и 4 бригады вермахта, а убыло на переформирование в Германию всего лишь 4 дивизии.
Это, по свидетельству главнокомандующего в июле 1944 г. войсками вермахта на Западе фельдмаршала Г. Клюге, явилось «неизбежным следствием отчаянного положения на Востоке» [15].
В свою очередь, генерал Г. Гудериан вспоминал: «В то время как на фронте в Нормандии развёртывавшиеся передовые части западных союзников готовились осуществить прорыв нашего фронта, на Восточном фронте развивались события, непосредственно приближавшие чудовищную катастрофу» [16].
Необходимо напомнить, что проведение крупной наступательной операции Советским Союзом для содействия вторжению союзников в Нормандию было согласовано на Тегеранской конференции (1943 г.).
Получив сведения о начале крупномасштабной десантной операции союзников, И. В. Сталин в своём послании У. Черчиллю 6 июня 1944 г. сообщал: «Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнётся к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развёртываться этапами путём последовательного ввода армий в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск» [17].
Грандиозное сражение развернулось на фронте 700-1100 км и продолжалось до конца лета 1944 г., что создало благоприятные условия для развития операции «Оверлорд». Даже английский историк Э. Бивор, занимающий критическую позицию относительно роли и места Советского Союза во Второй мировой войне, не мог не признать этого факта [18].
Справедливости ради необходимо отметить, что, пусть и в скромном сегменте западной историографии, некоторые зарубежные историки и публицисты стремятся дать объективную оценку происходившим событиям.
14 Harrison G. Cross Channel Attack. Wash. D.C., 1993. P. 233.
15 Орлов А., Новоселов Б. Факты против мифов. Подлинная и мнимая история Второй мировой войны. М.: Молодая гвардия, 1986. С. 127.
16 Гудериан Г. Воспоминания солдата. М.: Воениздат, 1954. С. 326.
17 Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-Министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В 2 томах: Т. I. Переписка с У. Черчиллем и К. Эттли (июль 1941 г.- ноябрь 1945 г.). М.: Госполитиздат, 1958. С. 261.
18 Бивор Э. Высадка в Нормандии. М.: Азбука-Аттикус, 2015. С. 67.
Становлению этой традиции положил начало американский журналист Р. Ингерсолл, прикомандированный на время боевых действий в Европе к штабу 12-й американской группы армий. Имея возможность сравнить размах событий на западном и советско-германском фронтах, он в своей книге «Совершенно секретно» констатировал: война «была выиграна путём лобового штурма на Европейском континенте...» (имея в виду действия Красной армии.- Авт.) [ 19].
В свою очередь, английский публицист А. Верт, работавший во время войны корреспондентом в СССР, писал, что попытки западной пропаганды представить советское наступление в Белоруссии «лёгкой прогулкой» якобы вследствие того, что немцы перебросили отсюда крупные силы во Францию, не соответствуют действительности [20].
Эта оценка позже была подтверждена в работах американских историков М. Мэтлоффа, Э. Снелла [21] и др.
Английский историк Дж. Эриксон в книге «Дорога на Берлин» констатировал: «Разгром советскими войсками группы армий «Центр» явился их самым крупным успехом, достигнутым... в результате одной операции. Для германской армии... это была катастрофа невообразимых размеров, большая, чем Сталинград» [22].
Эта оценка во многом соответствовала действительности. Белорусская операция «Багратион» по праву стала выдающимся событием не только Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны.
Библиография • References
Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977.- 608 с.
[Bagramyan I. H. Tak shli my k pobede. M.: Voenizdat, 1977.- 608 s.]
Батов П. И. В походах и боях. М.: Воениздат, 1974.- 527 с.
\Batov P. I. V pohodah i boyah. M.: Voenizdat, 1974.- 527 s.]
Бивор Э. Высадка в Нормандии. М.: Азбука-Аттикус, 2015.- 704 с.
[Bivor E. Vysadka v Normandii. M.: Azbuka-Attikus, 2015.- 704 s.]
Большая ложь о войне / под ред. В. А. Секистова. М.: Воениздат, 1971.- 369 с.
[Bol'shaya lozh' o vojne / pod red. V. A. Sekistova. M.: Voenizdat, 1971.- 369 s.]
Верт А. Россия в войне 1941-1945. М.: Прогресс, 1967.- 664 с.
[Vert A. Rossiya v vojne 1941-1945. M.: Progress, 1967.- 664 s.]
Гудериан Г. Воспоминания солдата. М.: Воениздат, 1954.-603 с.
[Guderian G. Vospominaniya soldata. M.: Voenizdat, 1954.- 603 s.]
Ингерсолл Р. Совершенно секретно / пер. с англ. М.: ИЛ, 1947.- 471 с.
[IngersollR. Sovershenno sekretno / per. s angl. M.: IL, 1947.- 471 s.]
19 Ингерсолл Р. Совершенно секретно / пер. с англ. М.: ИЛ, 1947. С. 463, 455.
20 Верт А. Россия в войне 1941-1945. М.: Прогресс, 1967. С. 627.
21 МэтлоффМ., СнеллЭ. Стратегическое планирование в коалиционной войне 1941-1942 гг. М.: ИЛ, 1955.
22 Erickson J. The Road to Berlin. Stalin's War with Germany, Vol. 2. L.: Weidenfeld & Nicolson, 1983. Р. 228.
Мэтлофф М., Снелл Э. Стратегическое планирование в коалиционной войне
1941-1942 гг. М.: ИЛ, 1955.- 496 с. [Metloff M, Snell E. Strategicheskoe planirovanie v koalicionnoj vojne 1941-1942 gg.
M.: IL, 1955.- 496 s.] Орлов А., Новоселов Б. Факты против мифов. Подлинная и мнимая история
Второй мировой войны. М.: Молодая гвардия, 1986.- 239 с. [Orlov A., Novoselov B. Fakty protiv mifov. Podlinnaya i mnimaya istoriya Vtoroj mirovoj
vojny. M.: Molodaya gvardiya, 1986.- 239 s.] Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-Министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В 2 томах: Т. I. Переписка с У. Черчиллем и К. Эттли (июль 1941 г.- ноябрь 1945 г.). М.: Госполитиздат, 1958.- 476 с. [Perepiska Predsedatelya Soveta Ministrov SSSR s Prezidentami SSHA i Prem'er-Ministrami Velikobritanii vo vremya Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945 gg. V 2 tomah: T. I. Perepiska s U. CHerchillem i K. Ettli (iyul' 1941 g.- noyabr' 1945 g.). M.: Gospolitizdat, 1958.- 476 s.] Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М.: Воениздат, 1997.- 480 с. [Rokossovskij K. K. Soldatskij dolg. M.: Voenizdat, 1997.- 480 s.] Симонов К. Разные дни войны. Дневник писателя. М.: Художественная литература, 1982. Т. 1.- 479 с. [Simonov K. Raznye dni vojny. Dnevnik pisatelya. M.: Hudozhestvennaya literatura, 1982. T. 1.- 479 s.]
Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М.: ОГИЗ, 1946.186 с.
[Stalin I. V. O Velikoj Otechestvennoj vojne Sovetskogo Soyuza. M.: OGIZ, 1946.186 s.]
Телегин К. Ф. Войны несчитанные версты. М.: Воениздат, 1988.- 416 с. [Telegin K. F. Vojny neschitannye versty. M.: Voenizdat, 1988.- 416 s.] ТиппельскирхК. История Второй мировой войны. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 1999.795 с.
[Tippel'skirh K. Istoriya Vtoroj mirovoj vojny. SPb.: Poligon; M.: AST, 1999.- 795 s.] Хаупт В. Сражения группы армий «Центр». М.: Яуза, Эксмо, 2006.- 352 с. [Haupt V. Srazheniya gruppy army «Centr». M.: YAuza, Eksmo, 2006.- 352 s.] Штоль В. В. Геополитическое противостояние России и Запада // Актуальные проблемы международных отношений и внешней политики в XXI веке. М.: Дашков и Ко, 2017. С. 18-46. [SHtol' V. V. Geopoliticheskoe protivostoyanie Rossii i Zapada // Aktual'nye problemy mezhdunarodnyh otnoshenij i vneshnej politiki v XXI veke. M.: Dashkov i Ko, 2017. S. 18-46.]
Штоль В. В. Эволюция НАТО в реалиях глобаизации. Дис. ... д-ра полит. наук. М., 2004. - 382 с.
[SHtol' V. V. Evolyuciya NATO v realiyah globalizacii. Dis. ... d-ra polit. nauk. M., 2004. - 382 s.]
Erickson J. The Road to Berlin. Stalin's War with Germany, Vol. 2. L.: Weidenfeld &
Nicolson, 1983.- 877 р. Harrison G. Cross Channel Attack. Wash. D.C., 1993.- 540 р. Liddel Gart В. History of the Second World War. L., 1971.- 768 р. Reader's Digest Great Events of the 20-th Century. How they Change Our Lives. N.Y., 1977.- 543 р.
Статья поступила в редакцию 22 июля 2019 г.
