CC BY
38
УДК 81'271.Ш
ПУТИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ АНГЛИЙСКОГО И НАЦИОНАЛЬНЫХ ЯЗЫКОВ В СКАНДИНАВСКОМ РЕГИОНЕ
© 2018
Бородина Дарья Сергеевна, докторант, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков №1, Таврическая Академия Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского (295033, Россия, Симферополь, Проспект Вернадского 4, e-mail: Dasha_tnu@mail.ru)
Аннотация. Целью статьи является предложить новый подход к принципам классификации факторов влияния английского языка (АЯ) на скандинавские языки на основе критерия направленности процесса их взаимодействия. В ходе исследования были использованы методы научного наблюдения, типологической систематизации и классификации форм «присутствия» АЯ, которое реализуется тремя путями: через заимствование, переключение кодов и потерю национальными языками предметных областей, доменов. Результаты исследования могут быть представлены следующими обобщениями: 1. Базовым понятием, объединяющим различные формы реализации влияния АЯ на скандинавские языки, является понятие англицизма, под которым понимается любая индивидуальная или системная черта языка, перенятая из АЯ или созданная по образцам английских моделей и используемая в коммуникации на другом языке.2. Предлагается классификация англицизмов по способу образования и адаптации в языке-реципиенте. Процесс накопления англицизмов направлен от АЯ к национальному языку. 3. В отличие от заимствования, переключение кодов находится на пересечении языковых единиц АЯ и национального языка и представляет собой гибридизацию путем включения англоязычных элементов в дискурс на национальном языке или национальных элементов в дискурс на английском языке. 4. Переход доменов от национального к английскому языку рассматривается как функционально-прагматическое перераспределение сфер коммуникации между языками, отвечающее современным требованиям глобализации. Основные положения и выводы статьи могут быть использованы при изучении проблематики, взаимодействия транснационального АЯ и различных национальных языков.
Ключевые слова: транснациональный английский язык, «присутствие» английского языка, скандинавский регион, англицизмы, переключение кодов, направленность взаимодействия языков.
WAYS OF THE INTERACTION OF TRANSNATIONAL ENGLISH AND SCANDINAVIAN LANGUAGES
© 2018
Borodina Darya Sergeevna, PhD student, candidate of philology (English), associate professor, Department of Foreign Languages No. 1,Taurida Academy Crimean Federal University named after V. I. Vernadsky (295033, Russia, Simferopol, Vernadsky Avenue 4, e-mail dasha_tnu@mail.ru)
Abstract. The aim of the article is to propose a new approach to principles of classification of the factors of the "presence" of English in Scandinavian languages on the basis of the criterion of direction of the interaction process. In the research methods of scientific observation and typological classification were used to determine three forms of the "presence" of English: borrowing, switching codes and domain loss by national languages. The results of the study can be represented by the following generalizations: 1. The basic concept combining different forms of the influence of English in Scandinavian languages is the notion of anglicism which is defined as any individual or systemic trait borrowed from Englishor created according to English models and used in communication in another language. 2. A classification of anglicisms according to the mode of formation and adaptation in the recipient language is proposed. The process of accumulating anglicisms is directed from English to the national language. 3. Unlike borrowing, code switching takes place at an intersection of English and the national language and can be identified as hybridization by including English-language elements in the discourse in the national language or national elements in the discourse in English. 4. The transition of domains from a national language to English is viewed as a functional and pragmatic redistribution of the fields of communication between languages that meet modern requirements of globalization. The main provisions and conclusions of the article can be used to study interaction problems arising between transnational English and various national languages.
Keywords: transnational English, "presence" of English, Scandinavian region, anglicisms, code switching, criterion of direction in languages interaction.
Функционирование языков народов мира претерпевает значительные изменения в своей динамике в связи с глобализацией и распространением транснационального английского языка (АЯ). Стремясь к экономическому единению мира, глобализация вызывает тенденцию к его языковому единению [1, с. 23]. Скандинавия является одним из тех регионов Европы, где тенденция к языковому единению имеет двойственный характер: с одной стороны, в процессе расширения своего "присутствия" транснациональный АЯ приобретает регионально обусловленные типологические формы; с другой стороны, наблюдается общескандинавская тенденция противостояния расширению его интернационального влияния.
Норвежский социолингвист Р. Хёглин выделила три основных формы "присутствия" АЯ в скандинавских языках: заимствование англоязычной лексики, переключение кодов и потеря национальными языками целых предметных областей (loanwords, switching codes and domain losses) [2, р. 104]. Отношение скандинавов к заимствованиям как фактору "присутствия" английского в их языках определяется языковой идеологией, трансформация которой достаточно четко прослеживается
на протяжении двух периодов - от 1980-х гг. до начала 2000-х гг. и от второй половины 2000-х гг. до настоящего времени. Первый период характеризуется дискуссией между теми, кто призывал противодействовать влиянию английского языка и теми, кто не видел в этом угрозы национальным языкам. Второй период знаменуется всеобщим признанием необходимости совместного функционирования английского и национальных языков и поисками путей их параллельного использования.
С начала 2000-х гг. в скандинавских странах распространяется идеология, основанная на понимании того, что заимствование англоязычной лексики не ведет к какому-либо значительному воздействию на скандинавские языки. Уже тогда скандинавские лингвисты видели самую большую опасность для своих национальных языков не в заимствованиях и не в переключении кодов, а в потере целых предметных областей (domain loss) -доменов языка, охватывающих какие-либо специализированные сферы, в пределах которых устная и письменная коммуникация будет вестись на АЯ [2, p. 105].
Целью данной статьи является предложить классификацию факторов «присутствия» АЯ в скандинавских
языках, а новизна исследования заключается в разграничении факторов «присутствия» АЯ в национальных языках, факторов гибридизации национального дискурса, реализуемой в форме переключения кодов, и факторов сосуществования АЯ и национальных языков.
Зонтичным понятием, объединяющим различные формы реализации влияния АЯ на скандинавские языки, является понятие англицизма. Используя термин «англицизмы», многие исследователи ограничивают это понятие заимствованием из английского языка отдельных лексических единиц (loanwords), которые адаптируются в лингвистической системе языка-рецептора и интегрируются в него [3, p. 152]. Даже известный автор скандинавского Словаря англицизмов К. Сёренсен выделяет лексические заимствования из английского языка как основную категорию англицизмов [4, p. 31; 5,p. 18]. В 1986 г. К. Сёренсен писал, что англицизмы наиболее часто появляются в средствах массовой информации, и журналисты, опирающиеся на англоязычные источники, несут ответственность за инфильтрацию англицизмов в скандинавские языки [4, p. 45].
Однако же, еще в 1988 г. шведский социолингвист Ю.-А. Кристал отмечала, что незначительное количество английских заимствований в шведских газетах не соответствует опасениям относительно угрозы шведскому, исходящей от английского языка [6, s. 83]. Интересно отметить, что через 20 лет аналогичное исследование провел польский скандинавист В. Аведик, который нашел, что в ежедневных шведских газетах встречается всего лишь от 0.5% до 2% английских заимствований [7, р.146] в тех контекстах, когда возникает необходимость передать в национальном языке новые тенденции, явления и понятия, появляющиеся в этих семантических областях.
Необходимо отметить, что содержание понятия "англицизм" не имеет однозначного толкования в специальной литературе. Например, Р. Филипович дает узкое определение англицизма: "Англицизм это любое слово, заимствованное из английского языка, обозначающее объект или концепт, который в момент заимствования является интегральной частью английской культуры и цивилизации, необязательно английского происхождения, но адаптированный к лингвистической системе английского языка и интегрированный в его словарь." [8, p. 206].
М. Гёрлах определяет англицизмы не только как слова, но и как идиоматические словосочетания, которые, узнаваемо сохраняя свою английскую форму (в написании, произношении, морфологической структуре или, по меньшей мере, в одной из этих трех категорий), входят в словарь принимающего языка [9, p. 1]. В соответствии с трактовкой М. Гёрлаха в число англицизмов не могут быть включены синтаксические кальки, например, датск. toppenafisbjerget - от англ. The roof of the building; словообразовательные кальки, например, норв. Importord(imported word) -от англ. Loan word, дат. инорв. ergoterapi, шв. arbetsterapi - отангл. Occupational therapy; фразеологические кальки, например, дат. faendernetilatm0des, норв. saendenetil a m0tes - от англ. Make ends meet.
Австрийский лингвист А. Ониско поясняет, что англицизмы - это не только как заимствования, но и любой результат процесса влияния языка-донора на язык-рецептор. По его мнению, важно понимать, что все заимствования являются англицизмами, но не все англицизмы являются результатом процесса заимствования [10, p. 91, 93].
Из этого следует, что англицизмами можно считать лексические, структурные, фонологические элементы, присутствующие в принимающем языке и формально соотносимые с подобными элементами английского языка Таким образом, в число англицизмов могут быть включены заимствования, случаи переключения кодов, такие результаты морфосинтаксической и лексикосемантиче-28
ской продуктивности, как гибриды и псевдо англицизмы [10, p. 11, 91]. В классификации А. Ониско они составляют группу ядерных англицизмов (core anglicisms), т.е. тех форм, в которых распознается их происхождение от английского источника. Группу пограничных англицизмов (borderline anglicisms) составляют 1) случаи семантической и функциональной интерференции и 2) нераспознаваемые заимствования (unobtrusive borrowings), связь которых с английским источником непосредственно не идентифицируются [10, p. 90].
Российские исследователи англицизмов В.М.Аристова и автор словаря англицизмов А.И. Дьяков, относят к ним: 1) слова, имевшие или имеющие свой прототип по форме и значению в английском языке; 2) исконные английские слова и имена собственные, ставшие нарицательными; 3) слова, созданные в английском языке из элементов других языков и произвольно созданные в английском языке слова; 4) слова-сокращения, подвергшиеся аббревиации в английском языке. Они считают семантическим англицизмом значение английского: аффикса, слова, аббревиатуры, фразеологизма, словосочетания, предложения, воспроизведенное русскими средствами - кальками и полукальками [11, с.14; 12, с. 19].
В целях нашего исследования мы примем следующее определение: англицизм - это любая индивидуальная или системная черта языка, адаптированная или перенятая из английского языка, или созданная по образцам английских моделей и используемая в коммуникации на каком-либо другом языке.
Наиболее очевидным свидетельством появления англицизмов в скандинавских языках было заимствование англоязычной лексики, масштабы которого еще с1990-х гг. привлекали внимание Нордического языкового совета, объединяющего ведущих лингвистов Дании, Норвегии и Швеции. Первый общескандинавский проект Нордического языкового совета по исследованию англоязычных заимствований ModerneimportordisprakaiNorden ("Современные заимствования в языках нордических стран) осуществлялся в 2001-2005 гг. под руководством Х. Сандоя из университета Бергена (Норвегия) [13;14]. Основные задачи проекта составили: сравнение объема заимствований в отдельных скандинавских языках; замена заимствований национальными аналогами и частотность их использования; адаптация заимствований; стандартизация заимствований; отношение к заимствованиям и их национальным аналогам [13, р. 6].
Изучению подлежали три типа заимствований:
1) прямые заимствования, как сохранившие исходную форму, например, workshop, pizzeria, так и подвергшиеся адаптации, например, diskotek (в англ. discotheque);
2) гибридные заимствования - сочетания прямых заимствований и национальных слов, например, норв. freelance-arbeidar (freelanceworker);
3) псевдо заимствования, не существующие в АЯ, но образованные из английских компонентов, например, snowracer (sled with steering wheel and broad runners). [13, р. 9]
Датский социолингвист П. Ярвад, изучавшая отношение своих соотечественников к распространению английских заимствований, установила, что большинство далеких от лингвистики датчан, не воспринимают заимствования как чужеродные вкрапления в речь на родном языке. 75% респондентов положительно относятся к таким словам, как shorts, sweater, weekend, carport, sandwich, и т.д., и только 4% характеризуют их использование как "загрязнение языка". Что касается устойчивых словосочетаний, 56% респондентов включают в свою речь такие идиомы, как, например, you name it, take it or leave it, point of no return, the real thing, the seat of the nineties, second to none,и т.д., тогда как 35% знают их, но никогда не используют. В большинстве случаев П. Ярвад фиксировала достаточно положительное отношение датчан к английским заимствованиям [15, s. 123].
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1(22)
Норвежские социолингвисты С. Иоханссон и А.-Л. Грэдлер подсчитали, что заимствованная англоязычная лексика составляет незначительную часть в норвежских газетных и журнальных текстах: количество английских заимствований варьируется от 1.2% (статьи о моде) до 2.3% (статьи о поп музыке). Исследователи отнесли английские заимствования к восьми репрезентативным семантическим сферам: музыка, мода, спорт, реклама, средства массовой информации, информационные технологии, экономика, коммерция [16, s. 83-115].
И напротив, одна из первых, кто изучал языковые идеологии среди шведов, М. Вингстедт утверждала, что до 66% ее респондентов хотели бы "очистить" родной язык от влияния АЯ [Wingstedt 1998, p. 159, 259], а 23% участников опроса согласились с тем, что через 100 лет шведский язык может стать мертвым [17, р.61].
Дискутируя с ней, М. Столхаммар, доказывала, что английские заимствования являются одним из источников не только прямого, но и опосредованного расширения шведского словаря. Например, калькирование английского словосочетания treehugger (защитник окружающей среды, выступающий за сохранение деревьев) ->шв. tradkramare привело к появлению таких слов, как vargkramare (wofhugger - защитник окружающей среды, выступающий за сохранение популяции волков), skattekramare (taxhugger - гражданин, своевременно выплачивающий налоги) и motorvagskramare(motorway hugger - автомобилист, соблюдающий чистоту на дорогах) [18].
Мы предлагаем выделить 9 групп англицизмов, обогащающих национальные языки, и 6 типов переключения кодов, т.е. гибридизации дискурса.Для этого используется модифицированная таксономия англицизмов, разработанная Х. Готлибомна основе анализа субтитров к англоязычным фильмам и телепрограмм на датском радио и телевидении [3].
Во-первых, это языковые единицы, непосредственно заимствованные из английского языка или созданные с использованием лексико-семантических и морфо-син-таксических средств скандинавских языков по образцам английского языка. Корпус таких языковых единиц включает:
1. Открытые лексические заимствования, полностью сохранившие значение, написание и произношение: а) слова, например, дат. branding; б) словосочетания, например, дат. и норв^йИ going strong; в) морфемы, например, дат., шв., норв. mega-.
2. Скрытые лексические заимствования, связь которых с английскими источниками непосредственно не просматривается: а) слова, например, дат. splejse, шв. splitsa (англ. splice - соединение, техн.); б) словосочетания, например, дат., шв., норв. Stopenhalv!(англ.Stop and haul!).
3. Кальки, т.е. прямые переводы английских слов и словосочетаний, прочно вошедшие в скандинавские языки: а) слова, например, дат. kernefamilie (англ.nuclear family); б) словосочетания, например, дат. fatendernetilat-m0des, норв. sa endenetil а m0tes(англ.make ends meet).
4. Гибриды, созданные по английским образцам путем полной или частичной замены составляющих элементов: а) сложные слова, например, дат. computer-skwrm (англ. Computerscreen); б) соединение элементов английского и датского словосочетаний, например, дат. softkernebrodотангл.soft (ice cream) +дат. kernebr0d = whole meal bread).
5. Псевдо англицизмы, отсутствующие в АЯ, но внешне напоминающие английские слова и словосочетания: а) слова, значение которых не имеет аналогов в АЯ, например, дат., шв., норв. butterfly- галстук-бабочка (англ. bow-tie); б) слова, представляющие собой сокращение номинативных словосочетаний и претерпевшие семантические сдвиги, например, дат. barakker - одноэтажный дом, от (militare) barakker (англ. militarybarracks);дат., шв., норв. overhead - кодоскоп (англ. Over head slide transparency) в) лексическое смешение двух словосочетаний, например,
дат. stationcar(амер. Stationwagon, брит.Estatecar); г) морфо-синтаксические псевдо англицизмы, например, присоединение англ. флексии, как в дат. autobahns(нем. заимствование с англ. окончанием мн. числа по аналогии с англ. Highways; д) структурная замена, например, fit for fight^ra. Fighting fit); е/ шуточные образования, например, webmoster(буквально: webauntie) по аналогии с англ. webmaster.
Во-вторых, это изменения в существующих единицах скандинавского языка-реципиента, вызванные лек-сико-семантическим, морфо-синтаксическим, фонетическим и орфографическим влиянием английского языка. Корпус таких языковых единиц включает:
6. Семантические англицизмы: а) расширение значения, например, дат. Jeg elskerdig! (Love you! получает значение goodbye) под влиянием английского узуса, хотя в датском есть аналогичная формула прощания Hav detgodt; б) расширение морфологической структуры слова, например, датский англицизм overh0re появился под влиянием англ. overhear, но со значением "слышать" и стал синонимом дат. h0re; в) сужение значения, например, дат. i morgen "завтра" получает значение "утро"под влиянием англ. morning, хотя в датском есть слово с этим значением formiddag; г) появление семантических дублетов, например, misse = gä glip af под влиянием англ. miss.
7. Морфосинтаксические англицизмы: а) изменение морфологической структуры, например, дат. Tonened (англ. tonedown) в отличие от стандартного датского nedtone; б) изменение синтаксической структуры, например, дат. Dog, han vil ikke . - Однако он не будет... (англ. However, he wil lnot...) в отличие от стандартного датского Hanvil dogikke...- Он не будет однако...; в) выбор предлога, например, ud a/vandet(англ. out o fthe water) в отличие от стандартного датского opafvandet; г) замена предложного дополнения прямым, например, Ringenekspert (англ. Callan expert) в отличие от стандартного датского Ringtil enekspert.
8. Фонетические англицизмы: а) изменение произношения по английскому образцу, например, дат. unik (unique) произносится как [you'nik] в отличие от стандартного датского [oo'nik]; б) изменения просодии, например, восклицания произносятся с интонацией падения (по американскому образцу) в отличие от стандартной датской интонации подъема.
9. Орфографические англицизмы: а) изменение написания, например, дат. literature<- litteratur под влиянием англ.literature; б)изменение пунктуации по английскому образцу, например, выделение имени запятыми amerikanske senaor, Joseph Biden, har... (m^Americansenator, JosephBiden, has ...), хотя в датской пунктуации такое не предусмотрено.
Если использование англицизмов в скандинавских языка свидетельствует об их жизнеспособности и способствует их развитию в современных условиях глобализации, то переключение кодов (ПК) мы считаем признаком гибридизации современного скандинавского дискурса. Повсеместное переключение кодов (ПК) используется в ежедневном бытовом общении как переход с национального языка на английский и наоборот, что ведет к двусторонней интерференции английского и скандинавских языков. Оно наблюдается чаще всего в форме включения английских слов и словосочетаний в речь на национальном языке и представляет собой серьезный социолингвистический фактор, свидетельствующий о социальном статусе, и стереотипах поведения в молодежных и профессиональных сообществах. Расширяя возможности речевого общения и способствуя созданию солидарных межличностных отношений, ПК может принимать различные формы: от включения в речь на одном языке отдельных слов, реплик, словосочетаний и предложений на другом языке - до попеременного высказывания на двух языках в процессе коммуникации.
ПК прямо или косвенно влияет на речевое поведение молодежи в англо-американских субкультурах, объединяемых определенной системой ценностей, и наиболее видимым символом ценностей субкультуры, по наблюдению Б.Прейслера, является английский язык, т.к.
большинство молодых скандинавов свободно им владеют, т.е. являются билингвами. В датских, шведских и норвежских университетах постоянно можно слышать попеременное использование национального и английского языков в академической и бытовой коммуникации [19, р. 239-267].
Переключение кодов илипереход в процессе речевого общения с национального языка на английский и наоборот, включает 6 типов, среди которых:
1. Переключение на уровне отдельных слов, например, стандартный краткий общий вопрос или запрос на подтверждение okay? в процессе межличностного общения на датском, шведском и норвежском языках.
2. Переключение на уровне словосочетания, например, ведущий по-датски представляет молодежной аудитории новое музыкальное произведение и добавляет foryourearsonly.
3. Билингвальная игра слов, например, на плакате в старом копенгагенском районе Нюхавн (Новая гавань) под надписью There is something rotten in Nyhavn изображена крыса (дат. rotte), и перефразируются слова Гамлета: There is something rotten in the state of Denmark.
4. Включение отдельных предложений в текст на национальном языке, например, заключительная фраза в датском музыкальном обозрении: Waytogo, girl!
5. Переключение на английский язык на уровне микротекста в датских, шведских, норвежских вебсайтах, рекламных роликах, инструкциях, предназначенных для национальных и иностранных пользователей.
6. Переключение на английский язык на уровне текста в предметных областях, доменах языка, охватывающих какие-либо специализированные сферы (domain-losses), например, научные работы датских, шведских, норвежских авторов, компьютерные игры, деловая документация крупных компаний, песни квартета АББА, и т.п.
Что касается потери скандинавскими языками определенных предметных областей, доменов, т.е. их перехода от национальных языков к АЯ, потеря доменов наиболее очевидна в тех глобализованных областях, где необходима межнациональная коммуникация. Потеря доменов имеет место в деятельности крупных международных компаний, в университетской коммуникации и в научных исследованиях, поскольку именно в этих трех областях АЯ служит основным контактным языком. Мы рассматриваем потерю доменов как естественное распределение функций между языками, отвечающее современным требованиям социально-экономического развития.
Скандинавские лингвисты, оценивающие перспективу процесса потери доменов и практики переключения кодов как ослабление национальных языков видят серьезную опасность в том, что многие интернационализированные сферы национальной коммуникации могут отойти к английскому языку, в результате чего национальный язык в диглоссном сообществе получит статус языка для неформального общения в семейном и дружеском кругу [20, p. 243].
На наш взгляд, такие опасения не являются обо-снованными.Три основных фактора «присутствия» АЯ в скандинавских странах (experienceofEnglishas "gettingcloser" bybecomingvisible [21, p. 250]) и путей влияния АЯ на скандинавские языки (заимствование, переключение кодов и потеря предметных областей) рационально рассмотреть с позиций взаимоотношения АЯ и скандинавских языков - по критериям направленности процесса взаимодействия языков и результата этого процесса.
1. Процесс заимствования направлен от АЯ к языку-реципиенту, который принимает англоязычные единицы и адаптирует их в соответствии со своей грамматической и лексико-семантической структурой. По сути, это расширение словарного состава национального языка, вызванное экстралингвистическими причинами, а в 30
каких-то случаях это и модификация отдельных элементов грамматической системы. Успешная адаптация национального языка к изменениям в стране и мире путем включения заимствований свидетельствует о проявлении его жизнеспособности в условиях глобализации, т.е. результатом является укрепление национального языка. Лингвисты, будучи современниками и участниками этого процесса в числе других носителей языка, могут по-разному относиться к нему, но это естественный и объективно положительный процесс, в котором АЯ не является агрессором.
2. В отличие от заимствования, которое направлено от АЯ к национальному языку и может реализоваться в его любой лексико-семантической сфере, переключение кодов находится на пересечении языковых единиц АЯ и национального языка и представляет собой гибридизацию путем спорадического включения англоязычных элементов в дискурс на национальном языке или национальных элементов в дискурс на английском языке. Переключение кодов является показателем гибридного состояния дискурса в социальной практике неформальной коммуникации, когда участники идентифицируют себя по принадлежности к тому или иному сообществу практики.
3. В условиях глобализации переход отдельных областей специализированной коммуникации из разряда интранациональных в разряд транснациональных направлен от национального языка к АЯ. Национальные участники такой коммуникации осознают себя членами международного сообщества, в котором их национальная принадлежность может служить только дополнительной характеристикой. Национальный язык утрачивает лексикосемантические средства коммуникации в некоторых специализированных областях социальной практики (domainlosses) в результате ослабления мотивации для их сохранения и развития, и это естественный процесс, в котором АЯ является не агрессором, а нейтральным инструментом, оптимально отвечающим объективным потребностям специализированной транснациональной коммуникации.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Алпатов В.М. Глобализация и развитие языка // Вопросы филологии. 2004. № 2. С. 23-27.
2. HoglinR. Engelskaspraketsom hot ochtillgangiNorden [The English Language as a Threat and an Asset in the Nordic Countries].English Summary. P. 103-121). TemaNord Spraksamarbete:561, NordiskaMinisterradet, 2002. 142 s.
3. Gottlieb H. The Impact of English // Danish TV Subtitles as Mediators of Anglicisms". ZAA: Zeitschrift fur Anglistik und Amerikanistik. Vol. 47(2). P. 133- 153.
4. S0rensen K. On Anglicisms in Danish // Viereck W., Bald W.-D. (eds.). English in Contact with Other Languages, 1986. Budapest: AkademiaiKiado. Р. 31-50.
5. S0rensen K. A Dictionary of Anglicisms in Danish. Copenhagen: The Royal Danish Academy of Sciences and Letters, 1997. 405 p.
6. Chrystal J-A. EngelskaniSvenskadagspress. [English in Swedish newspapers] Diss. Solna: Esselte stadium, 1988. 246 s.
7. Awedyk W. Attitudes of Norwegians towards the growing influence of English // Folia Scandinavica. Poznan, 2009. Vol. 10. P. 143-153.
8. Filipovic R. Historical-Primary Etymology vs. Secondary Etymology of Anglicisms in European Languages // History and perspectives of language study: papers in honor of RankoBugarski. Amsterdam: John Benjamins, 2000. P. 205-216.
9. Gorlach M. Still more Englishes. Amsterdam: John Benjamins Publishing, 2002. 240 p.
10. Onysko A. Anglicisms in German: borrowing, lexical productivity, and written codeswitching (Linguistik -Impulse und Tendenzen; 23). Berlin-New York: Walter de Gruyter, 2007. 346 р.
11. Аристова В.М. Морфологическая структура ан-
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 1(22)
глийских слов в русском языке // Англо-русские языковые контакты. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978, с. 44-47.
12. Дьяков А.И. Деривационная интеграция англицизмов в русском языке конца xx века в функциональном аспекте. Канл. дисс. Специальность: 10.02.01. -Русский язык. Новосибирск, 2001. 291 с.
13. Graedler A.-L. Modern Loanwords in the Nordic Countries. Presentation of a project // Nordic Journal of English Studies, 2004. Vol. 3. P. 5-21.
14. Sand0y H. ModerneimportordiNorden. Eigranskin-gavbruk, normerogsprakholdningar [Modern loanwords in Nordic languages. A review of use, norms and language attitudes] // SprakiNorden, 2002, Р. 73-100.
15. Jarvad P. Nye ord. Hvorforoghvordan?[New words. Why and how?]K0benhavn: Gyldendal, 1995. 345 s.
16. Johansson S., Graedler A.-L. Rocka, hiptogsnacksy. Om engelsknorsksprakogsamfunn [Rocka, hipt and snacksy. AboutEnglishNorwegianlanguageandsociety]. Kristiansand: H0yskoleforlaget, 2002. 318 s.
17. Wingstedt M. Language ideologies and minority language policies in Sweden. Historical and contemporary perspectives. Stockholm: Centre for Research on Bilingualism, Stockholm University, 1998. 376 p.
18. Stalhammar M. Engelskanisvenskan. Attahund-raa ravlanadeordochsprakligainfluenser. [English in Swedish. Eight hundred years of borrowed words and linguistic influences.] Norstedts, 2010. 258 s.
19. Preisler B. Functions and forms of English in a European EFL country // Bex T., Watts R. (eds.) Standard English: The Widening Debate. London: Routledge, 1999. P. 239-267.
20. Preisler B. Deconstructing 'the domain of science' as a sociolinguistic entity in EFL societies: The relationship between English and Danish in higher education and research // Preisler B., Fabricius A., Haberland H., Kjsrbeck S., Risager K. (Eds.). The Consequences of Mobility: Linguistic and Sociocultural Contact Zones. Roskilde: Roskilde University, 2005. Р. 238-248.
21. Simonsen D.F. Over the fence - and into English? Reflections on adolescents, academics, linguistic development and language policy in Norway in the early 2000s // Preisler B., Fabricius A., Haberland H., Kjsrbeck S., Risager K. (Eds.). The Consequences of Mobility: Linguistic and Sociocultural Contact Zones. Roskilde: Roskilde University, 2005. Р. 249-271.
Статья поступила в редакцию 30.12.2017
Статья принята к публикации 27.03.2018
