CC BY
25
РО! 10.34216/1998-0817-2019-25-3-120-126 УДК 821.161.1.09"20"
Едошина Ирина Анатольевна
доктор культурологии Костромской государственный университет tettixgreek@yandex.ru
ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ П.П. ПЕРЦОВА ВО ВРЕМЯ ЕГО ЕВРОПЕЙСКОГО ПУТЕШЕСТВИЯ В МАЕ - ИЮНЕ 1913 ГОДА
(по письмам к М.П. Перцовой)
В статье автором проведена реконструкция эпизода из жизни П.П. Перцова, с которым общались виднейшие деятели Серебряного века (Д.С. и З.Н. Мережковские, А.А. Блок, В.Я. Брюсов, В.В. Розанов, С.Н. Дурылин и др.). Научная ценность данной статьи заключается в воспроизведении эпизода из жизни П.П. Перцова, основанного на архивных материалах, никогда до этого не публиковавшихся, что определило отсутствие ссылок на какие-либо исследования. Биография П.П. Перцова, в общих чертах воспроизведенная акад. Лавровым в 4-м томе словаря «Русские писатели», нуждается в уточнениях и добавлениях, которые в данном случае делаются на основе исследования эпистолярия П.П. Перцова и его частичной публикации. Все сведения об исследовательской работе, связанной с биографией П.П. Перцова, представлены автором статьи в примечаниях и списке литературы. Специфику статьи определил жанр биографии, о чем свидетельствует название статьи. На основе писем П.П. Перцова к жене, М.П. Перцовой, их пересказа и частичной публикации воспроизводится его путешествие по Германии и Австрии в мае - июне 1913 года. Обращается внимание на отношение П.П. Перцова к жене, специфику его восприятия европейской культуры и природы, реминисценции русской литературы. В качестве выводов как итога поездки П.П. Перцова дается список статей, которые им написаны и опубликованы по впечатлениям от поездки. По убеждению автора статьи, подобный вывод соответствует жанру биографии, раскрывает, что во время поездки П.П. Перцов активно трудился как журналист.
Ключевые слова: П.П. Перцов, М.П. Перцова, эпистолярное наследие, европейская культура, путевые заметки, жанр биографии.
Петр Петрович Перцов (1868-1947) -один из интереснейших деятелей Серебряного века, чье наследие все еще остается «неизданным и несобранным» в полном объеме1. Не издан большой труд Перцова по истории русской живописи (нецензурированная авторизованная машинопись хранится в ГАКО), не собраны и не изданы: его художественные тексты (стихи и рассказы), весь корпус рецензий, критических и философских статей2, Не переизданы: «Молодая поэзия. Сборник избранных стихов молодых русских поэтов» (СПб., 1895), антология, составленная вместе с двоюродным братом В.В. Перцовым; «Философские течения в русской поэзии. Избранные стихи и критические статьи С. А. Андреевского, Д.С. Мережковского, Б.В. Никольского, П.П. Перцова и Вл.С. Соловьева» (СПб., 1896,
1899). Хотя сборник в эпоху Серебряного века обретает фактически форму жанра, что делает сборники, составленные Перцовым, актуальными для изучения данного феномена.
В силу того, что Перцов обладал хорошим вкусом и разбирался в литературе3, он стал первым издателем трудов В.В. Розанова (Сумерки просвещения. Религия и культура. Литературные очерки. СПб., 1989; Природа и история. СПб.,
1900), Д.С. Мережковского (Вечные спутники. СПб., 1897), А.А. Блока (Новый Путь. 1903 (март). С. 48-59). Не случайно Перцов - редактор-издатель (1903-1904) журнала «Новый Путь», ему же принадлежат название и структура журнала.
Особое место в наследии Перцова занимает обширный эпистолярий, разбросанный по разным
архивным и музейным собраниям. Поначалу издавались, как правило, письма к Перцову кого-то из его знаменитых современников - В.Я. Брюсова,
B.В. Розанова; по иной причине (не обнаружены письма Перцова) - Д.С. Мережковского, З.Н. Гиппиус [см.: 9, с. 565]. Так он попал в условный список людей из комментариев или, по определению А.В. Лаврова, стал «фигурой фона». Хотя словно сам способствовал этому, когда от голода и отчаяния продал в 1920-е годы адресованные к нему письма Брюсова, тогда же и опубликованные [11]. Положение менялось постепенно, по мере возрастания интереса к самому Перцову [см.: 3, 7, 8, 12, 13]. Хотя все приведенные мной сведения о публикации и писем, и трудов - малая доля того, что содержат архивы (РГАЛИ, ИРЛИ, ГАКО, Музей
C. Н. Дурылина в Болшеве).
Отсутствие публикации большей части трудов Перцова не позволяет объективно оценить степень его таланта и определить его место в истории русской культуры. Оценки современников всегда пристрастны. Но даже просто внимательное знакомство с содержанием только описания эпистолярия, хранящегося в центральных больших архивах, позволяет увидеть, что корреспондентами Перцова были люди весьма известные. Вот и в воспоминаниях Андрея Белого Перцов возникает совершенно органично среди Бердяева, Сомова, Бакста, Лосского, Сологуба, Чулкова, Мережковских, Розанова. Конечно, каждый из них мог написать пару-тройку писем лицу второстепенному или в сугубо практических целях - лицу, имеющему доступ к публикации, когда Перцов был (с В.А. Тернав-
120
Вестник КГУ ^ № 3. 2019
© Едошина И.А., 2019
цевым) фактическим держателем «Нового Пути». Но ведь письма к нему не ограничиваются только 1903-1904 годами. Так, в дневниковых 1900 года записях З.Н. Гиппиус сообщается, что Перцов был одним из семерых, посвященных в тайну Третьего Завета [5, с. 91, 92]4. Значит, была в нем надобность совсем иного рода и свойства, надобность в нем как в личности, как в человеке. Вот это последнее - личностное - более всего раскрывается в его письмах к жене.
В Государственном архиве Костромской области (ГАКО) хранится обширная переписка Перцова с супругой М.П. Перцовой, позволяющая восстановить неизвестные факты из его биографии. В частности, это касается его поездки в Германию и Австрию середины мая - середины июня 1913 года. Он посетил Берлин, Гарц, Тале, Гослар, Эйзенах, Гейдельберг, Баден-Баден, Баденвейлер, Шварцвальд, Фрейбург, Базель, Линдау, Мюнхен, Инсбрук, Вену. В письмах к жене Перцов предстает человеком искренним, непосредственным, обладающим чувством юмора и владеющим умением подмечать в обыденном сущностное.
Из писем к жене этого же года, но до поездки, видно, насколько сложно складывались отношения Перцова с «Новым Временем» при сыновьях Суворина. Ему платили, и то нерегулярно, небольшие гонорары, часто задерживали публикацию статей, а то и вовсе статьи где-то терялись. Перцов решается поехать за границу в надежде, что редакция согласится публиковать его заграничные впечатления, хотя у газеты имелась сеть зарубежных корреспондентов. Но Перцов был еще и писателем, что должно было отличать его статьи. Судя по письмам, Перцов отправился в путешествие на свои деньги и старался экономно расходовать средства. Но была и другая причина его экономии. Все-таки до октябрьских событий Перцов был небедным человеком, у него имелись и счета в банках, и вклады, и приносившие доход предприятия. Конечно, он не был «владельцем заводов, домов и пароходов» (в отличие от некоторых своих родственников), но жил вполне благополучно.
Скорее всего, экономия была связана с тем, что Мария Павловна в начале июня поехала в Италию, тоже путешествовать. Перцов не отправился в Италию по той причине, что не единожды там уже бывал, изучил все музеи и хотел теперь, по его признанию, насладиться красотами природы. А Мария Павловна жаждала иного - тепла и искусства. Вот и поехали супруги: он - на север, она (несколько позднее) - на юг. Некоторые нюансы в их отношениях открывает количество написанных ими писем: Перцов отправил к жене 18 писем и одну телеграмму, в ответ получил только 6 писем и укор за телеграмму (сведения из писем Перцова). Возможно, сказалась некоторая обида со стороны М.П. Перцовой, что муж не поехал с ней. Хотя он
собирался в конце путешествия добраться до Венеции, пройдя через Альпы (испортившаяся погода помешает исполнению этой задумки). Кроме того, впереди (по возвращении) их ожидало совместное запланированное путешествие по Волге. Замечу, что письма этого же года, но написанные М.П. Перцовой поздней осенью и зимой, свидетельствуют о ее любви к мужу5. Но вернусь к путешествию П.П. Перцова в Германию и Австрию.
Все его письма полны искренним чувством к Марии Павловне, которую он именует Цыпой, Цыпушей, себя ее верным и любящим Цыпиком, который только и мечтает о том, как будет «цы-питься» подле нее. Если учесть, что близкие отношения у них начались еще до того, как Мария Павловна рассталась с первым мужем, приблизительно с 1896 года, то к 1913 году этим отношениям будет уже почти 20 лет. Между тем, приехав в Берлин, Перцов вечером (помимо утреннего, уже отправленного письма) 14 мая 1913 года пишет: «Милая моя Цыпуля! Цыпка! Прежде всего Ц[ыпи]к крепко целует свою милую Цы-ы-ыпу за ее портрет, который ведь он нашел только сегодня в Берлине, когда стал по приезде вынимать вещи. Он ужасно удивился и сперва просто не верил своим глазам - откуда это взялось? Точно Ц[ып]а сама вдруг к нему пришла - ему так это кажется. Конечно, в результате Ц[ыпи]ка ужасно потянуло назад - к себе домой, под крыло к Ц[ып]е, и он бранит себя, что придумал эту поездку! Вообще я не знаю, что будет дальше, а пока Ц[ыпи]к в беспокойстве и тоске. Сегодня после обеда лег отдохнуть и так тяжело проснулся - он долго не мог понять, где он? - Только было все какое-то тягостное. Ощущение отдаления от Ц[ып]ы, и когда наконец Ц[ыпи]к понял, что он так далеко - он чуть не стал плакать (а м[ожет] б[ыть]...). Он глядит на портрет Ц[ып]ы и ему кажется, что она его сохраняет от всех напастей» [4, л. 16-16 об.].
Все письма Перцова в большей или меньшей степени содержат подобные интонации, он страшно волнуется из-за отсутствия писем от жены, готов бросить все и мчаться туда, где она находится, искренне тоскует в разлуке. Ждет от нее писем, по нескольку раз чуть ли не бегая на почту, ругает местную традицию ставить на конверте штамп ровно на фамилии, что затрудняет ее прочтение и, следовательно, доставку письма. Одним словом, ведет себя как влюбленный, романтически настроенный человек. А между тем ему скоро (4 июня) исполнится 45 лет! Перцов в письмах к жене вовсе не похож на того Перцова, что смотрит на нас с привычных (немногочисленных) фотографий: всегда застегнутый на все пуговицы, замкнутый, даже несколько сурового вида человек6. Зато по внутреннему состоянию Перцов майского вечера 1913 года очень близок описанию чуть более десятилетней давности из воспоминаний Андрея Бе-
лого: невысокий одутловатый голубоглазый очень бледный блондин, с глуховатым, невнятно лопочущим голосом, он один из ангелов мира - Перцов, Поляков и Балтрушайтис [1, с. 207, 363]. Хорошая компания из издателя и поэта! Перцов был и тем, и другим, хотя и не столь успешным.
Письма Перцова полны впечатлений от природы, собственно, ради этих впечатлений, а не писания статей для «Нового Времени», он и отправился в путешествие. Приведу некоторые описания, внутри приводимых фрагментов купюр нет.
Из письма от 17 мая 1913 года. Он описывает виды в местечке Тале, что в Гарце и где он сейчас находится: «Очень красивые здесь места и очень удобно ходить: всюду прекрасные дороги. Это место считается одним из лучших в Гарце. Здесь речка Бода прорывает гранитные скалы и прокладывает себе сквозь них дорогу в ущелье. Направо и налево стоят стенами горы или, вернее, скалы, обрывистые и страшные отроги. Все это покрыто зеленью. В начале ущелья лежит городок, состоящий наполовину из отелей. Пока еще туристов мало, да и погода не внушает доверия. В Берлине была такая жара, что я последнюю ночь почти не мог спать (хотя еще вчера вечером было довольно прохладно). В вагоне сегодня жара, духота. Эти аккуратные немцы, несмотря ни на какую жару, держат все окна запертыми и сами задыхаются. Как приехал сюда, появились облака, потом разошлось было, а потом пошел дождь, весь план путается и не придумаешь, как быть.
Очень красивый сегодня был вид со скалы "Конский прыжок" в долину Боды - даже в Швейцарии такие редки. С этой скалы, говорят, волшебный конь перепрыгнул через ущелье, унося принцессу, которую преследовал рыцарь. Остался и след его копыта - очень похожий, но чудовищного размера. Здесь, кажется, всюду легенды. Тебе понравилось бы. Я думаю, здесь главное - зелени много и цветов. Сегодня очень красивые были по дороге поля анютиных глазок - их разводят здесь, как у нас лен и т[ому] п[одобное]. Очень хороший городской парк, а между тем это даже не город, а скорее деревня. Мастера эти немцы! Как вспомнишь наши безобразные города - просто злость берет. Все-таки любви к природе у нас в большинстве не слишком много» [4, л. 21-21 об.].
Приведенная пейзажная зарисовка свидетельствует о несомненном писательском даре Перцо-ва. Он умело, в нескольких словах, набрасывает рисунок увиденной им природы. Причем природа у него никогда не отделена от человека. Он здесь и далее будет восхищаться умением немцев аккуратно и бережно обращаться с природным ландшафтом. Вот ведь, замечу, и слово «ландшафт» немецкого происхождения! Хотя те же немцы вне их обращения к природе в большей степени его раздражают, нежели вызывают сочувствие.
А это уже из Гослара 20 мая 1913 года: «Ночевал у подножия Брокена. На другой день утром встал - сплошной туман. К 10 час[ам] он стал слегка редеть. Я все-таки рискнул подняться по зубчатке на Брокен. (С вершины я послал тебе тоже открытку.) И хорошо сделал, что поехал, - туман постепенно почти растаял. Вершина Брокена была чиста, и ближайшие горизонты видны, но дальние задернуты облаками. Впрочем, эта гора славится своими туманами. На вершине ее, где прежде слетались ведьмы, теперь стоит большой отель и, разумеется, башня, на которую полагается подыматься. Нечего делать - лазил и я, хотя моя грыжа от этих гор и башен начинает ощутительно просыпаться (а в правом колене проснулся ревматизм - или это одно и то же? Эх, старость-то дает себя знать! "был конь, да отъездился!") С горы послал открытки во все стороны - в том числе Вол[оде]7 с изображением ведьмы и Л[идии] В[алериановне]8 (пусть узнает, где я). На горе - лысое от растительности почти место (вероятно, ведьмы всегда собирались на Лысых горах). Группа камней называется Чертова кафедра и т[ому] п[одобное]. Место ведьм теперь с успехом занимают немки (до чего все уродливы и главное - неизящны! Это какой-то особый талант не-изящества!) С горы я пошел вниз долиной реки Ильзы, которую воспел Гейне. Оч[ень] красивая долина, где в лесу ряд маленьких водопадов. Разумеется, у немцев всюду проведены хорошие дорожки, указатели и в самых красивых местах скамейки» [4, л. 22-22 об.]
Конечно, путешествуя по Гарцу, образованный человек не может не вспомнить Генриха Гейне. Описание прелестной сладостной Ильзы, образ которой в прозе и в стихах дан поэтом в «Путешествии по Гарцу. 1824» из его «Путевых картин» (1826-1830). Здесь же найдутся и зарисовки Гос-лара, Брокена, о которых пишет Перцов, но в иных интонациях, расставляя свои акценты. Вот его описание Гослара в письме от 21 мая 1913 года: «Это маленький старый городок у северного подножия Гарца. Когда-то здесь жили старые немецкие императоры, разные Генрихи и Оттоны, и от них остались дворец и церковь. Здесь много также старых немецких домов с резьбой и подписями по фасаду, острыми аспидными крышами и иногда со статуэтками не совсем приличными (почему-то все чешут себе попку...). Все это довольно курьезно. Городок похож на игрушечный» [4, л. 23].
В приводимых эпизодах я следую за письмами Перцова, поэтому описания природы будут перемежаться с описаниями городов, которые встречаются ему по пути, в которых он останавливается. Вот Баден-Баден из письма от 27 мая 1913 года: «Этот тургеневский и боборыкинский9 город есть параднейший курорт, так что жить здесь было бы весьма скучно. Но так пройти и посмотреть можно. Пока, впрочем, народа мало, и публика не очень
блестящая. Даже в моем Anzug10 вполне приличен. Немцы вообще не мастера одеваться, и в Берлине, напр [имер], я в своем стареньком мышином наряде11 был совсем как вся остальная публика. Что здесь хорошо - так это именно Лихтенталевская аллея (которая упоминается в "Дыме"). Это длинная, версты в 2 долина, обращенная в парк. Немцы мастера устраивать эти декоративности. В немецкой природе есть в самой по себе какой-то оттенок идил-личности, и они его еще усиливают (вероятно, без намерения). Верхний конец этой аллеи, напр [имер], прямо идеал идиллической природы, и я даже остался здесь переночевать, чтобы завтра еще раз его посмотреть. Так красиво и уютно расположены группы деревьев, и так хорошо подобраны их цвета, и также мягкие холмы кругом, и речка маленькая вьется - словом, все так уютно, совсем по-немецки, ganz gemütlich und ganz akkurat12. Ты мне скажешь, что мне нравится, п[отому] ч[то] у меня тоже немецкая душа. Но это, конечно, не так. Настоящее в природе, разумеется, не это. Мне было жаль Тургенева, что он столько времени тут сидел (ведь он жил здесь лет 1513, около Виардо "цыпился"). Тут была где-то и вилла его14. Действие "Дыма" происходило ведь здесь, и в этой самой аллее Петугин проповедовал свою "цивилизацию" [15, с. 323330]. Очень это к ней подходит - действительно цивилизованная аллея» [4, л. 29-29 об., 30]. В романе Тургенева нет подробного описания этой аллеи, есть только упоминания о ней. Данная Перцовым картина вполне может служить комментарием или наглядной картинкой к «цивилизационной» речи Петугина, где все русское подвергается резкой критике в противоположность достижениям европейской культуры.
Письмо от 29 мая 1913 года Перцов пишет «из глубины Шварцвальда» - из Allerheiligen, «по-русски просто Всехсвятское»: «Уже второй день я странствую здесь по горам. Из Бадена, где, как я тебе писал, я перекочевал, и на другой день еще раз побывал в Лихтентальской аллее (но уже не было солнца), а потом хотел было ехать во Фрей-бург, но хорошая погода заставила меня изменить план. Я проехал немного по ж[елезной] д[ороге], а потом пошел в горы. Сперва шел долиной, а после в гору и красивым ущельем с водопадами - всего 4 часа - и наконец взобрался на хребет Шварцвальда (на западный гребень его гор). Там я заночевал в гостинице "Собачий угол". Несмотря на такое непривлекательное название, гостиница очень хорошая, и чудесное место. Вокруг океан лесов по холмам и горам, а далеко внизу - долина Рейна, который кое-где сверкал полосками под вечерним туманом. На самом конце горизонта - синие Вогезы, горы, пограничные с Францией. Вечер был прекрасный, и я долго любовался. Наутро просыпаюсь (в 8 ч[асов] утра) - неважно, все в облаках. Тем не менее я отправился, как хотел, по гребню гор (тут
всюду проложены дороги специально для путешественников). Сама гостиница уже была на высоте 900 м[етров], т[о] е[сть] почти высота Петри. Сегодня весь день я провел приблизительно на этой высоте. Сперва поднялся еще несколько выше - на высшую точку сев[ерного] Шварцвальда, а оттуда шел долго лесами. Вот это именно такое путешествие, какое я люблю. Идешь-идешь себе долго по лесам и горам, временами открывается какой-нибудь вид, а то горное озеро, со всех сторон замкнутое лесистыми горами. Точно озеро Неми, а наверху могила какого-то немец[кого] профессора, который выбрал себе прекрасное местечко. На самой высокой вершине нас (ибо нас тут было много: какая-то школа девочек с монахами-руководителями и еще несколько туристов, все свадебные пары, и одну я застал в не совсем прилич[ный] момент) застали облака. Все было ими покрыто. Так что вида не было почти никакого. Холод и отчаянный ветер! Все забились под навес, как ц[ыпля]та, а бедные девочки скоро ушли куда-то и пропали в тумане. Я спустился вниз на берег горного озера, в отель, где меня прекрасно накормили (sic!). Весь день я шел; под вечер опять полез на вершину, откуда огромный кругозор. Так у меня и останутся в памяти эти бесконечные цепи лесистых гор, стоящие рядами, а за ними - последняя, самая высокая; а с другой стороны - глубокий провал в долину Рейна, сверкающий, как обломки стали. Над всем этим - облака и "дымка испарений", как сказал бы Тэн» [4, л. 30-31 об.].
Слова из Ипполита Тэна возникают не случайно: Перцов переводил с французского языка на русский его «Путешествие по Италии» (1866). Первый том «Неаполь и Рим» в переводе Пер-цова вышел как раз весной 1913 года. Летом, по возвращении из путешествия, Перцов приступит к переводу второго тома «Флоренция и Венеция», который выйдет в 1916 году. Оба тома - в Москве, в книгоиздательстве «Наука»15. На первый том откликнется (по просьбе самого Перцова) Василий Розанов. В своей небольшой рецензии, высоко оцененной Перцовым, Розанов отметит преимущества русского перевода в сравнении с оригиналом, подчеркнет отличие от оригинала: Перцов снабдил свой перевод обильным количеством фотоснимков, привезенных из Италии его отцом, который путешествовал по Италии в одно время с Тэном [3, с. 282-286].
Наконец, судьба заносит Перцова в Мюнхен, в одну из европейских столиц современного искусства с прославленной школой Антона Ажбе, через которую прошел весь цвет русских художников-модернистов. Но Перцов был страстным поклонником классического искусства. Посетив однажды (в начале ХХ века) в Италии выставку современного искусства, Перцов заключает: «Когда среди этих "последних слов" современного искусства вдруг
вспоминаешь живопись Тициана, Беллини и Кар-паччо - каким искренним и чистым кажется то время. Бродишь по залам выставки, унылый и озлобленный, и наконец уходишь» [10, с. 240]. Потому Мюнхен был совершенно не интересен Перцову. Он и не собирался в него заезжать, только непогода привела его в Мюнхен, где он искренне скучает. И это в городе, который, как заметил Василий Розанов, весь «зарос искусством» [14, с. 529]! Хотя в письме от 8 июня 1913 года из Мюнхена Перцов признается: «Меня почему-то не тянет в большие города, а Мюнхен я еще довольно хорошо помню с 1907 г [ода]. В музеи совсем неохота идти - за все путешествие я еще не был ни в одном музее (кроме дома Гете во Франкф[урте]16 да дома Ленбаха здесь, но это все же не музеи). А больше здесь нечего делать. Остаются еще пивные, но не сидеть же в них весь день» [4, л. 37 об.].
Под домом Ленбаха (ЬепЪасЬИаш) имеется в виду Городская галерея на вилле (построена в конце XIX века по проекту Г. фон Зейделя) немецкого художника Франца фон Ленбаха (18361904). В галерее собраны работы художников, связанных с Мюнхеном с XVIII века и далее, в том числе группы «Синий всадник» (В. Кандинский, Ф. Марк, А. Явленский, М. Веревкина, П. Клее). Так что Перцов, посетив дом Ленбаха, вновь встретился с современным искусством. Правда, в письмах к жене нет никаких следов этой «встречи», кроме упоминания. Хотя именно просто упоминание вполне можно воспринимать как оценку: посмотрел - и ладно. В этой связи хочу вернуться к берлинскому письму от 14 мая 1913 года, где Перцов восклицает: «Какие здесь женщины все уроды! Черт знает что такое! Таких кухарок нигде не найдешь. И вообще, насколько "чистая" публика изящнее в Москве! Здесь декадентством почти не пахнет. Бальмонт не мог бы здесь родиться» [4, л. 20 об.]. Для Перцова Бальмонт был ярким представителем новой полосы русской поэзии, хотя и вызывал противоречивые чувства, о чем он писал в своих воспоминаниях. Но в данном случае важно иное: на фоне некрасивых немецких женщин искусство нового толка, не принимаемого им в живописи, оказывается привлекательным в поэтическом слове и во внешнем облике поэта.
В последнем письме, из Вены, от 18 июня 1913 года, Перцов делится своими впечатлениями: «Вена грязна и сера. Против Берлина она не того -там все так вылизано, точно немец языком лизал. И вообще Австрия после Германии кажется чем-то вроде России. Здесь даже кажется клопы есть» [4, л. 42 об.]. Он не первый раз в Вене, но теперь она ему кажется уже не той, что раньше. В общей грустной интонации угадываются чувства от неудавшейся из-за погоды поездки.
В конце приведу названия статей Петра Перцо-ва, которые были опубликованы в «Новом Времени»
в течение его путешествия 1913 года и по впечатлениям от поездки: «В городе студентов» (9 июня), «Чертов фонтан» (14 июня), «Литература позднего Возрождения» (15 июня), «Цивилизованная аллея» (17 июня), «Морская Австрия» (22 июня), «Немцы 2 сорта» (27 июня), «Венский Сецессион» (29 июня), «Заграничная реклама» (30 июня).
Примечания
1 Изданы работы П.П. Перцова: «Литературные афоризмы» (Перцов П.П. Литературные афоризмы / публ. Т.В. Померанской // Российский архив: альманах. Вып. 1. М., 1994); «Введение в "диадо-логию"» (Перцов П.П. Введение в "диадологию" / публ. А.В. Лаврова // Полярность в культуре: альманах. Вып. 2. СПб., 1996); «Русская "комедия масок"» (к юбилею Гоголя) (Перцов П.П. Русская «комедия масок» (к юбилею Гоголя) / публ. Г. В. Давыдова // Костромская старина. 1998. № 10-11); Основания космономии (частично) (Перцов П.П. Основания космогонии / публ. А.И. Резниченко // Вестник КГУ им. Н. А. Некрасова. Сер.: Культурология: Энтелехия / гл. ред. И. А. Едошина. Кострома. 2009. № 19); глава «Нестеров» из книги «История русской живописи от Петра I до революции 1917 г.» / публ. Г.В. Давыдова; ком. И. А. Едоши-ной // С.Н. Дурылин и его время. Кн. 1: Исследования. М., 2010; «1900 год в сочинениях Василия Розанова, Ивана Романова-Рцы и Петра Перцо-ва» / сост. А.П. Дмитриев. СПб., 2014. Переизданы: «Литературные воспоминания» (Перцов П.П. Литературные воспоминания / ком. А.В. Лаврова. М., 2002); «Венеция» (Перцов П.П. Венеция /ком. М. Андреева. М., 2007); перевод книги И. Тэна «Путешествие по Италии: в 2 т.» (Тэн И. Путешествие по Италии: в 2 т. М., 2008).
2 Частично изданы в прижизненных книгах Перцова: «Письма о русской поэзии» (СПб., 1895), «Первый сборник» (СПб., 1902), «Панрусизм или панславизм?» (М., 1913).
3 По замечанию З.Н. Гиппиус, «был он чуток ко всякому нарождающемуся течению и обладал недюжинным философским умом» [6, с. 106].
4 Правда, в ее воспоминаниях, написанных через четверть века уже за границей, Перцов оказывается деревянным [6, с. 106].
5 К сожалению, письма от М.П. Перцовой времени путешествия П.П. Перцова в ГАКО отсутствуют.
6 «Провинциал, человек упрямый, замкнутый, сдержанный (особенно замкнутый потому, может быть, что глухой)» [6, с. 106]. Поправлю воспоминания З.Н. Гиппиус. Все-таки во времена, описываемые ею, Перцов был скорее глуховатым, глухота разовьется позднее, ближе к 1930 годам. Что удивительно, глухота постигнет и М.П. Перцову!
7 Владимир Владимирович Перцов (1898195?) - двоюродный племянник Петра Перцова, сын В.Н. Перцова и М.П. Перцовой.
8 Лидия Валериановна Кострова (урожд. Ов-цына, 1861-1918) - секретарь конторы и редакции журнала «Русское Богатство», близкая подруга А.И. Иванчина-Писарева, с которым Перцов активно общался в начале своей журналистской деятельности еще в Казани.
9 П.Д. Боборыкин (1836-1921) был в Баден-Ба-дене в 1868 году, навестил Тургенева [2, с. 8-15].
10 Нем. Костюм туриста, состоявший из шерстяных грубоватых по форме вещей: «2 вещи - куртка (с поясом) и брюки (жилета не полагается); брюки длинные, стоит 36 м[арок] = 17 р[ублей]. Есть и дешевле (и дороже), но я взял полегче. Цвет приятный - коричнево-серый» - из письма П.П. Перцова к М.П. Перцовой из Берлина от 14 мая 1913 г. [4, л. 17].
11 Речь идет об изрядно поношенной тройке, которую Перцов привел в порядок в Берлине, отдав почистить и отутюжить.
12 Нем., здесь - очень удобно и очень аккуратно.
13 И.С. Тургенев жил в Баден-Бадене с 1863 по 1870 годы.
14 В 1865 году Тургенев построил дом рядом с усадьбой семьи Виардо, но вскоре продал его Луи Виардо и жил в этом доме с согласия нового владельца.
15 К сожалению, современное переиздание перевода Перцова книги Тэна лишено того изобилия фотоснимков и иллюстраций, которыми было богато снабжено его первое издание 1913, 1916 годов.
16 Дом-музей Гете (Goethe House) во Франкфурте-на-Майне основан в доме, где в 1859 году родился и затем жил И.В. Гете. В письмах во время путешествия этого года, которые хранятся в ГАКО, кроме приведенного упоминания, нет никаких сведений о пребывании Перцова во Франкфурте. Возможно, он имеет в виду более раннее посещение Германии.
Библиографический список
1. Белый Андрей. Начало века. Воспоминания: в 3 кн. Кн. 2 / подгот. текста и ком. А.В. Лаврова. -М.: Художественная литература, 1990. - 687 с.
2. Боборыкин П.Д. Воспоминания: в 2 т. Т. 2 За полвека (Мои воспоминания) / подгот. текста и прим. Э. Виленской и Л. Ройтберг. - М.: Художе -ственная литература, 1965. - С. 7-168.
3. Воспоминатели мгновений: Переписка и взаимные рецензии Василия Розанова и Петра Перцо-ва. 1911-1916 / изд. подгот. А.П. Дмитриев, Денис Федоров. - СПб.: Росток, 2015. - 447 с.
4. Государственный архив Костромской области (ГАКО). - Ф. Р-1356: П.П. Перцов. - Оп. 1. -Д. 42.
5. Гиппиус З.Н. Дневники: в 2 кн. Кн. 1 / под общ. ред. А.Н. Николюкина. - М.: Интелвак, 1999. - 736 с.
6. Гиппиус З. Н. Задумчивый странник // Гиппиус З.Н. Собрание сочинений. Т. 6. Живые лица: Вос-
поминания. Стихотворения / сост., прим. Т.Ф. Про-копова. - М.: Русская книга, 2002. - С. 103-147.
7. Из эпистолярного наследия П.П. Перцова / публ. Г.В. Давыдовой; коммент. И. А. Едошиной // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. Сер. Культурология: Энтелехия / гл. ред. И.А. Едошина. - Кострома, 2002. - № 5. - С. 95-102; 2003. - № 7. - С. 107-113.
8. Из эпистолярного наследия П.П. Перцова / публ. Г.В. Давыдовой; коммент. И.А. Едошиной // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. Сер. Культурология: Энтелехия / гл. ред. И.А. Едошина. - Кострома, 2004. - № 9. - С. 112-117; 2005. - № 11. - С. 125128.
9. Лавров А.В. Перцов // Русские писатели: Биобиблиографический словарь. Т. 4. - М.: Большая российская энциклопедия, 1999. - С. 561-565.
10. Перцов П.П. Венеция. - М.: Б.С.Г.-ПРЕСС, 2007. - 286 с.
11. Письма В.Я. Брюсова к П.П. Перцову. 18941896. (К истории раннего символизма) / коммент. П.П. Перцова. - М.: ГАХН, 1927. - 81 с.
12. Письма П.П. Перцова к А.А. Блоку / публ. И.И. Аброскина // Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок: Новые материалы и исследования. Кн. 1. - М.: Наука, 1998. - С. 458-465.
13. Письма П.П. Перцова к В.В. Розанову из Италии / публ. и коммент. О.Л. Фетисенко // Русско-итальянский архив VII / Archivio russo-italiano VII, a с. di C. Diddi e A. Shishkin. - Salerno, 2011. -C. 73-100.
14. Розанов В.В. Мюнхенский монашенок (Германские впечатления, вторая поездка) // Розанов В.В. Сочинения: Иная земля, иное небо...: Полное собрание путевых очерков, 1899-1913 гг. / сост., коммент. и ред. В.Г. Сукача. - М.: Танаис, 1994. - С. 526-536.
15. Тургенев И.С. Дым // Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: в 30 т. Сочинения. Т. 7. Отцы и дети. Повести и рассказы. Дым. 18611867 / ред. тома Е.И. Кийко, С. А. Макашин. - М.: Наука, 1981. - С. 247-408.
References
1. Belyj Andrej. Nachalo veka. Vospominaniya: v 3 kn. Kn. 2 / podgot. teksta i kom. A.V. Lavrova. - M.: Hudozhestvennaya literatura, 1990. - 687 s.
2. Boborykin P.D. Vospominaniya: v 2 t. T. 2 Za polveka (Moi vospominaniya) / podgot. teksta i prim. E. Vilenskoj i L. Rojtberg. - M.: Hudozhestvennaya literatura, 1965. - S. 7-168.
3. Vospominateli mgnovenij: Perepiska i vzaimnye recenzii Vasiliya Rozanova i Petra Percova. 19111916 / izd. podgot. A.P. Dmitriev, Denis Fedorov. -SPb.: Rostok, 2015. - 447 s.
4. Gosudarstvennyj arhiv Kostromskoj oblasti (GAKO). - F. R-1356: P.P. Percov. - Op. 1. - D. 42.
5. Gippius Z.N. Dnevniki: v 2 kn. Kn. 1 / pod obshch. red. A.N. Nikolyukina. - M.: Intelvak, 1999. -736 s.
6. Gippius Z.N. Zadumchivyj strannik // Gippius Z.N. Sobranie sochinenij. T. 6. ZHivye lica: Vospominaniya. Stihotvoreniya / sost., prim. T.F. Prokopova. - M.: Russkaya kniga, 2002. -S. 103-147.
7. Iz epistolyarnogo naslediya P.P. Percova / publ. G.V. Davydovoj; komment. I. A. Edoshinoj // Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta im. N.A. Nekrasova. Ser. Kul'turologiya: Entelekhiya / gl. red. I.A. Edoshina. - Kostroma, 2002. - № 5. -S. 95-102; 2003. - № 7. - S. 107-113.
8. Iz epistolyarnogo naslediya P.P. Percova / publ. G.V. Davydovoj; komment. I.A. Edoshinoj // Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta im. N.A. Nekrasova. Ser. Kul'turologiya: Entelekhiya / gl. red. I.A. Edoshina. - Kostroma, 2004. - № 9. -S. 112-117; 2005. - № 11. - S. 125 128.
9. Lavrov A.V. Percov // Russkie pisateli: Biobibliograficheskij slovar'. T. 4. - M.: Bol'shaya rossijskaya enciklopediya, 1999. - S. 561-565.
10. Percov P.P. Veneciya. - M.: B.S.G.-PRESS, 2007. - 286 s.
11. Pis'ma V.YA. Bryusova k P.P. Percovu. 18941896. (K istorii rannego simvolizma) / komment. P.P. Percova. - M.: GAHN, 1927. - 81 c.
12. Pis'ma P.P. Percova k A.A. Bloku / publ. I.I. Abroskina // Literaturnoe nasledstvo. T. 92. Aleksandr Blok: Novye materialy i issledovaniya. Kn. 1. - M.: Nauka, 1998. - S. 458-465.
13. Pis'ma P.P. Percova k V.V. Rozanovu iz Italii / publ. i komment. O.L. Fetisenko // Russko-ital'yanskij arhiv VII / Archivio russo-italiano VII, a c. di C. Diddi e A. Shishkin. - Salerno, 2011. - C. 73-100.
14. Rozanov V.V. Myunhenskij monashenok (Germanskie vpechatleniya, vtoraya poezdka) // Rozanov VV Sochineniya: Inaya zemlya, inoe nebo...: Polnoe sobranie putevyh ocherkov, 18991913 gg. / sost., komment. i red. VG. Sukacha. - M.: Tanais, 1994. - S. 526-536.
15. Turgenev I.S. Dym // Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij i pisem: v 30 t. Sochineniya. T. 7. Otcy i deti. Povesti i rasskazy. Dym. 1861 1867 / red. toma E.I. Kijko, S.A. Makashin - M.: Nauka, 1981. - S. 247-408.
