CC BY
24
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2022. Т. 9, № 3 (35). С. 219-232.
УДК 39
Б01 10.24147/2312-1300.2022.9(3).219-232
А. А. Кыржинаков
ПУШНОЙ ПРОМЫСЕЛ ХАКАСОВ В XIX - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX в.
Пушной промысел был развит у коренного населения таёжных районов Хакасии. Основными промысловыми видами зверей были белка, соболь, лисица, рысь, выдра и бобр. У каждого хакасского рода были свои охотничьи угодья, которые регламентировались обычным правом. Промысел делился на два сезона. Первый длился с октября по декабрь, второй начинался в январе и заканчивался в марте. Артельная форма организации преобладала над индивидуальной. Охотились на пушных зверей пассивными и активными способами охоты. В активной охоте стрелковым оружием был лук со стрелами, впоследствии вытеснен ружьём. Важную роль в ружейной охоте играла охотничья собака. В способах пассивной охоты практиковались самострел, черкан, железные капканы, силки, плашки, кулемы. При сравнительно-историческом анализе охоты на пушных зверей хакасов с пушным промыслом шорцев, тувинцев выявлены общие элементы в способах добычи пушнины, организации и орудиях промысла, снаряжении охотников. У них, как и у хакасских охотников, практиковалась добыча пушных зверей способами пассивной формы охоты: волосяными петлями, плашкой, черканом, самострелом, железными капканами, сетью-обметом. Они охотились с луком со стрелами, была распространена ружейная охота с собакой. По форме организации охотники объединялись в артель. Имелись локальные отличия у тюркских охотников. Охота на пушнину у хакасов, тувинцев характеризуется пеше-конным типом, у шорцев она являлась пешей. Огнестрельное оружие и боеприпасы к нему тувинцы изготавливали сами, хакасы и шорцы их покупали. В первой половине XX в. пушной промысел постепенно отходит и теряет своё первостепенное значение. Исследование основано на полевых материалах автора, музейных, архивных, фольклорных данных и научной литературе.
Ключевые слова: пушной промысел; хакасы; шорцы; тувинцы; охотничья артель; лыжи-подволоки; нарты; ружейная охота; промысловый культ.
В охотничьем промысле хакасов приоритетным направлением являлся пушной промысел. В средневековье и вплоть до середины Х1Х в. коренное население Хакасско-Минусинского края платило ясак пушниной, её использовали в меновой торговле, также она шла на выделки одежды, пошив головного убора. Из пушных зверей добывали белку тиин, соболя албагы, бобра хундус, выдру хамнос, лису тюлге, зайца хозан, бурундука кор1к, колонка холнах, горностая хара хузу-рух, хорька сарлаах. Главными объектами пушного промысла были белка и соболь, а остальных мелких пушных зверей добывали во время беличьего или соболиного промысла. Специально также охотились на лису, бобра, выдру, крота и бурундука. Сезон охоты на пушных зверей начинался в октябре, с первых снегов, и заканчивался в марте.
Охотились на этих зверей коллективно и индивидуально.
Первые краткие сведения о пушном промысле коренного населения Хакаско-Ми-нусинского края, в частности о луке и видах стрел, ловушках давящего типа - черкане, плашках - представлены в работе учёного-путешественника Г. Ф. Миллера в XVIII в. [1, с. 321].
В начале Х1Х в. Г. И. Спасский один из первых представил описание хозяйственной жизни хакасов, в том числе способов охоты на пушных зверей [2, с. 65].
В первой половине Х1Х в. вопросы добычи пушнины хакасов были рассмотрены в трудах царских чиновников Н. С. Щукина [3, с. 279], А. П. Степанова [4, с. 73-77].
Во второй половине Х1Х в. не в полной степени способы активной и пассивной форм
охоты пушного зверя отражены в работе И. И. Каратанова [5].
В конце XIX в. Е. К. Яковлев в своём исследовании, посвящённом этнографическому обзору населения долины Южного Енисея и коллекции Минусинского музея, рассмотрел и описал орудия охоты [6, с. 47-56].
Некоторые сведения о хозяйственно-промысловой деятельности хакасов имеются в работе П. Е. Островских. В его исследовании затронуты способы охоты на пушных зверей, снаряжение охотника [7, с. 312]
В конце Х1Х в. исследование экономического положения Кызыльского ведомства (т. е. северных хакасов) провёл А. А. Ярилов. Он привёл статистические сведения об орудиях таёжников, добыче зверей, при этом указал количество продажи и цены пушнины, шкур добытых зверей в этом ведомстве [8, с. 254-256].
В начале XX в. историк Н. Н. Козьмин в своей работе «Хакасы» впервые представил социально-экономическое положение хакасского аала начала ХХ в. При исследовании охотничьего промысла он установил, что эта деятельность наиболее была развита в таёжных, нежели в степных районах: «В Абаканском ведомстве охотой занималось лишь 2,9 % хозяйств, а в Аскызском - 26,5 %, в Кызыльском - 18,5 %» [9, с. 182].
Следует отметить работу А. Ф. Тугари-нова «Соболь в Енисейской губернии», опубликованной в 1913 г. В своём исследовании он описывает способы охоты на соболя как ружейная охота с собакой, ловля капканами, плашкой, также приводит статистические сведения добычи соболя в Енисейской губернии [10, с. 7-12].
В середине XX в. были изданы работы Л. П. Потапова «Краткая история и этнография хакасов ХУП-Х1Х вв.» и «Происхождение и формирование хакасской народности» В них описываются некоторые сведения о способах пушного направления охоты [11, с. 204; 12, с. 184-185]. К тому же у него были опубликованы научные изыскания, посвя-щённые культуре и быту, также охотничьему промыслу шорцев, алтайцев [13; 14].
Об охоте на пушных зверей рассматривается в монографии К. М. Патачакова «Культура и быт хакасов в свете исторических связей с русским народом». Им даны краткие
описания орудий охоты и охотничье снаряжение, а также способы охоты на хищных, копытных, в том числе на пушных [15, с. 26-27].
Во второй половине XX в. вышла статья Л. Б. Ермолова «Охота у Кызыльцев». Автор описал только некоторые способы охоты, орудия и ряд ловушек северной групп хака-сов-кызыльцев [16].
В 1970-х гг. вопросы охотничьего промысла тувинцев осветил С. И. Вайнштейн. Он описал орудия, снаряжение, способы и формы организации охоты [17, с. 188-195].
Охотничий промысел на пушных зверей хакасов представлен в научных исследованиях учёного-этнографа, профессора В. Я. Бу-танаев. В одной из своих работ - «Социально-экономическая история Хонгорая (Хакасии) Х1Х - начала ХХ вв.» - он описывает вопрос артельной организации промысла, ловли пушных зверей как волосяной петлёй [18, с. 20]. В научном труде В. Я. Бутанаева «Бурханизм тюрков Саяно-Алтая» отражены обычаи и обряды охотников, в том числе промысловые праздники [19, с. 35-37, 6768]. Об артельной организации хакасских охотников, их угодий имеются сведения в его работе «Степные законы Хонгорая (Хакасии)» [20, с. 60].
В 2006 г. была опубликована работа
A. Г. и И. А. Селезнёвых и Е. А. Бельгибаева «Мир таёжных культур Юга Сибири», по-свящённая проблеме южносибирского лесного культурного комплекса. В ней авторы оставили сведения о присваивающих и производящих отраслях хозяйственной деятельности, конструкции типов жилищ таёжных тюркских народов Южной Сибири [21].
В 2009 г. вышел научный труд
B. К. Даржи, посвящённый традиционным мужским занятиям тувинцев. Автор в нем комплексно освещает охотничий промысел, в том числе пушной [22].
В 2019-2020 гг. нами были изданы статьи по промысловым жилищам и традиционным средствам передвижения тюркских народов Саяно-Алтая. В них проведена реконструкция временных жилищ и дано этнографическое описание транспортных средств тюркских охотников Южной Сибири в сравнительно-историческом анализе [23; 24].
Итак, из вышеизложенного следует, что пушной промысел хакасов исследователями
специально не рассматривался. В этом случае наше исследование впервые комплексно раскрывает особенности охоты на пушных зверей у коренного населения Хакасии в XIX - первой половине XX в.
У хакасов были свои родовые промысловые территории ан, начан, чир. Охотуго-дья представляли собой горно-таёжный микроландшафт, где видовое разнообразие биофауны поддерживалось различными природоохранными мерами, основанные на обычаях и обрядах промысловиков. По обычному праву таёжников, на промышляемом участке какого-либо рода другие не имели право на промысел без разрешения. Для ведения промысла на чужой территории требовался ежегодный откуп. Традиционно таёжные массивы были поделены границами между своими родами тюрков. Так, у хакасских родов - са-гайцев и бельтырцев (пилтгрлер) - местами охоты были гора Хызыл Тобрах (Красный Песок) - за р. Томью; по р. Казыру - притоку р. Томи; в верховьях р. Аскиза - гора Харлы-ган, Тиг1р Ti3i (Небесный зуб); в верховьях р. М. Еси (Кiчiг Ис) - гора Сахчах, Тулбур (названа по речке Тулбур), Сарыг тайгы (Жёлтая тайга); вверх по р. Таштыпу доходили до территории Горной Шории (Чыс чирiне читiре); в верховьях р. Абакана охотничьи угодья располагались до Тувы (Сойан чирiне). Койбалы охотились в Уртен тайгы (Горелая тайга), Сарыг Сыбы (Жёлтая пихта), верховьях р. Джебаша и др.
Разделение участков осуществлялось по первозахватному принципу. Для закрепления охотничьего участка ставились балаганы одаг. По р. Б. Еси находился участок Чарков Одаг, по р. Джебашу находились участки Онас одаг, Плат одаг и т. д.; по р. Б. Июс -Прок одаг, Ториче одаг и т. д. За разрешение охотиться на закреплённом участке платили 5 руб. [20, с. 114] и ставили угощение главе охотничьего угодья. Охотничьи угодья не представляли собой предмет споров. Но если кто-то намеренно промышлял на чужой территории, в чужом логу, то охотники могли отобрать всю добычу у злоумышленника и даже физически его наказать. Аналогичные охотничьи угодья были у шорцев [13, с. 43] и тувинцев [17, с. 185], так же они были поделены между их родами и регулировались их обычным правом.
Всё продовольствие и провизию таёжников доставляли на конях, иногда пешком, после выпадения глубокого снега на лыжах-подволоках и ручных охотничьих нартах. Некоторые охотники своих лошадей оставляли в тайге до окончания промысла, но обычно их отправляли назад. В первом сезоне охотились на пушных зверей в течение одного-полутора месяцев. После выпадения глубокого снега начинался второй сезон пушного промысла, и средствами передвижения были лыжи-подволоки, обшитые камусом сана. Охотничьи лыжи-подволоки выполняли также функцию транспортировки груза. Для этого его крепления перевязывали между собой плотно, чтобы они не расходились. На носке лыж в отверстие привязывали верёвку из конопляного волокна. На соединённых лыжах обычно перетаскивали добычу. Во время ходьбы на лыжах по глубокому снегу вспомогательную роль выполняла лыжная палка тайах / курчек. Длина лыжной палки достигала до 1,5 м, конец её представлял форму лопаты - шириной около 15 см, длиной 20 см (рис. 1).
Рис. 1. Лыжи-подволоки с лыжной палкой (фото автора. 2014 г. ХНКМ. КП. 5724/23; КП. 5724/22)
Как отмечено, во время второго сезона пушного промысла звероловы для доставки провизии и добычи использовали ручные нарты санах. Длина охотничьей нарты составляла 2,5 м, ширина - 56 см. Тянули нарты за верёвку чук паг, которая перекидывалась вроде лямки шириной 10-14 см и длиной 3 м. С левой стороны к нарте приделывали углаба палку длиной 3 м и диаметром 3 см. Это приспособление служило для управления на поворотах, при спуске. Если охотник тащил на нарте тяжёлый груз, то сзади товарищ толкал посохом с рогулькой. На ручной нарте один зверолов мог увезти до 120 кг груза2. Традиционные средства передвижения - лыжи-подволоки, ручные нарты - были распространены у тувинцев, шорцев [24, с. 732-737]. В отличие от хакасов и тувинцев, шорцы использовали для доставки охотничей провизии волокушу «сюртке», представлявшую собой небольшой кусок шкуры коня или косули шерстью наружи [24, с. 739].
В рассматриваемое время охотники во время промысла жили во временных жилищах одаг. Название временного жилища отах / одаг происходит от глагола ота -«зажигать огонь, костёр». Первоначально слово обозначало место для костра, охотничий стан, временное жилище3. У промыслового жилища одаг выделяется несколько типов: чамдых отах - односкатный шалаш, чарты одаг - дощатый одаг, туюх одаг - закрытый тип шалаша / двускатный тип [23]. О временных жилищах у хакасов можно судить по хакасскому фольклору. Например, в легенде отмечается: «Когда-то в долине Абакана жили три охотника... Из разрубленных брёвен смастерили охотничий балаган, отметили его постройку праздником отах тойы, как положено по законам тайги»4. Подобной конструкции временные промысловые жилища были известны шорцам и тувинцам [23].
Продовольствие было общим, и питались звероловы из одного котла. Перед завтраком охотники обязательно кормили богиню огня от ине как одну из главных почитаемых божеств хакасов. После завтрака все кормили своих псов - слегка, т. е. полдоли обычного. Промышляли парами или индивидуально, заранее сговорившись, в каком направлении пойдут. Вечером охотники воз-
вращались в сумерках и собирали всю добычу в одну кучу5. Тувинские охотники также питались коллективно [17, с. 195]. Напротив, у шорских охотников котёл для еды у каждого был свой. Это аргументируется воззрением, что охотничье счастье ырыз каждого промысловика находится в котле. В связи с этим для того, чтобы не делится своей охотничьей удачей с другими членами артели, каждый пользовался своей посудой. Исключение составляли отец и сын, которые имели один котёл [14, с. 132].
Промысловый стан имел свои дополнительные подсобные сооружения для хранения провизии. Как правило, боеприпасы и ружья хранили вне одаг с целью обезопасить их от огня. Во время охоты у каждого охотника был охотничий пояс, называемый харланчых / нетуреске. Как правило, его изготавливали из кожи в виде ремня, на нём была пороховница, пистоница, мерка для пороха и мешочек для дроби (рис. 2). Он имеется в фонде Хакасского краеведческого музея: кожаный ремень длиной 110 см, шириной 4 см; пороховница - длина 20 см, диаметр узкого конца - 1 см, широкого - 6,5 см; мешочек для пуль - длина 13 см, ширина 6 см; дробница длиной 10,5 см, диаметр дна 4,5 см, конца - 1,5 см6. Следует отметить, что подобные охотничьи пояса существовали у шорцев и тувинцев. В отличие от охотничьего пояса хакасов, у тувинцев на ремне была железная копалка с клюковидным концом для очищения сковородки (котла), ключ для винтов ружья, пузырёк для ружейного масла, сумка, сшитая из барсучьей шкуры,
Рис. 2. Охотничий пояс с пороховницей, пистоницей, меркой для пороха, дробницей (фото автора. 2014 г. ХНКМ. КП. 4488/4)
пороховница и роговая мерка [17, с. 188]. У шорских охотников этот пояс также состоял из дробницы, сшитой из кожи в виде маленького мешочка, пороховницы, сделанной из рога марала или также сшитой мешочком из кожи, в верхней части которого находилось деревянное или костяное горлышко, служившее меркой пороха для заряда. Пис-тонницы делали преимущественно из рога, иногда из дерева [13, с. 62].
Огнестрельное оружие вешали на шест -сарчын (столбик или дерево). Существовал лабаз для продуктов высотой около 2 м. Его обычно сооружали из жердей.
Во время промысла все охотники использовали табуированную лексику, чтобы горные духи хозяева не узнали цель их приезда. Например, самца соболя называли ас-хыр - жеребец, белка - сеок пас - костяная голова7 и др. Иносказательные слова были также у соседних тюркских охотников. Например, шорцы соболя называли албага -доход, белку - парбак, чырбак - палец, шар-бакты - когтистая [14, с. 125].
Белкование
В пушном промысле доходным считалось белкование. За сезон добывали от 50 до 300 белок на человека. Например, в 1864 г. по Сагайской степной думе было сдано 15 305 шкурок белок по 10 коп. на сумму 15 300 руб. 50 коп.8 В Х1Х в. цена шкурки белки колебалось от 6 до 25 коп. Этим промыслом зарабатывали от 10 до 100 руб. на двор. Например, Тихон Кичеев добыл 118 штук белок и продал их за 29 руб., когда Иван Бурнаков продал 35 пудов разного хлеба и два мешка картофеля всего на 17 руб. Это сопоставление говорит о немаловажной роли охоты в хозяйстве хакасов. В некоторых случаях хакасские баи занимались коммерческой деятельностью. Например, весной Афанасий Тиников купил 5 000 беличьих шкурок на 650 руб., а осенью продал эти же шкурки за 750 руб, т. е. его доход составил 100 руб.9
Наиболее распространённый и эффективный способ белкования - ружейная охота с собакой. Хакасы порох и свинец покупали. Об этом писал А. А. Ярилов: «В 1841 г. инородцы на зиму просят у казны 65 пудов пороху - по 2 фунта на ружьё (всех домохозяев - 1 404 и у них ружей - 1 312). Цена пороху в это время была 50 р. 75 к. асс. пуд. =
14 р. 48 коп. серебр. В 1850 г. роздано 3 пуда "мушкетного", 27 пудов винтовочного поро-
10 г,
ха» . По архивным данным, в одном хозяйстве хакасов ружей было от 1 до 5. Например, Иван (Апак) Асочаков имел 5 ружей, Павел (Чатыр) Кичеев - 3 ружья (2 дробовика, 1 винтовка), Тихон Бурнаков - 2 ружья11.
Собака по свежему следу находила белку и загоняла её на дерево. Охотник подходил к дереву и стрелял обычно в голову белки, чтобы не испортить шкурку. В Х1Х в. хакасы охотились кремневыми и пистонными ружьями. Кремневые и пистонные ружья были распространены также среди тувинцев [17, с. 188] и шорцев [14, с. 67]. В отличие от хакасов и шорцев, тувинцы самостоятельно изготавливали огнестрельное ружье. Тувинцы также сами занимались производством пороха. Помимо ружья кустарного производство, существовали фабричного производства. В Туву огнестрельное оружие поступало из Китая и России [22, с. 95]. Наряду с ружьём все тюркские народы Саяно-Алтая использовали лук со стрелой. На пушных мелких зверей применяли стрелы с тупым наконечником, сделанным из овечьей или козлиной фаланги, а также с деревянным утолщённым наконечником. Подобная стрела с заострённым тупым концом, длиной 109 см, диаметром 2 см (для добычи мелких пушных зверьков) имеется в фонде Хакасского му-зея12. Лук со стрелами как стрелковое оружие постепенно перестали использоваться в первой половине XX в. Таким способом в день добывали от 10 до 20 белок. Некоторые охотники промышляли белку возле населённого пункта. Если уезжали в тайгу, то охотники объединялись в артели аргыс от трёх до шести человек, иногда больше. На этот счёт существует хакасская пословица: Аргыс чох, тайгаа чорбечен (Без артели нельзя ходить в тайгу)13.
Руководил всей охотой глава артели. Он являлся старейшиной и опытным охотником. Глава артели следил за порядком и дисциплиной во время промысла, и его приказания остальными охотниками исполнялись беспрекословно. Шкурки убитых зверей хранились у него же. Охотничья артель состояла из родственников по отцовской линии харында-стар или промысловиков одного поселения аала. Шорские промысловики объединялись
также по родственным признакам, но в разных сеоках были различными. Например, в шорский сеок Кобый объединялись в охотничий коллектив по материнской линии, а сеок Кызылгая - по отцовской [14, с. 32]. Для тувинцев уже в начале ХХ в. родственный признак не являлся основным критерием в организации охотничьей артели. Например, С. И. Вайнштейн пишет: «Охотничьи артели в конце Х1Х - начале ХХ в. создавались независимо от родственных отношений, главным образом на основе более или менее равных по возможностям успешного участия в промысле, причём нередко в них входили представители различных аалов» [17, с. 195].
В конце Х1Х в. хакасы ловили белок также железными капканами хапхан. Капканы ставили по следам зверьков, под деревьями, при этом их маскировали, таким способом успешно добывали белок, в среднем 100 штук за сезон. Железные капканы также получили распространения среди шорских и тувинских звероловов. Так, об использовании капканов шорцами Л. П. Потапов отметил следующее: «Употребляли изредка также покупные железные капканы (темир) разного размера, из которых крупные ставили на волков, лисиц, выдру, мелкие - на колонков, белок, сусликов, крыс и др. Однако железные капканы, продававшиеся торговцами, были доступны лишь очень немногим охотникам» [14, с. 67].
Некоторые охотники ставили на белок плашки паспах. Приманкой для белок служили некоторые виды грибов, чаще всего маслята, опята и кедровые орехи. Добытая плашкой белка продавалась по 1-му сорту14. Слово «паспах» в хакасском языке - отглагольное существительное, образованное от глагола пас - «дави» и аффикса пах, т. е. давилка. Плашками на охоте также пользовались шорцы [14, с. 68] и тувинцы [17, с. 193].
В некоторых случаях звероловы промышляли белку без собаки, способом выслеживания. По свежим следам выслеживали зверьков и, затаившись на этом месте, ждали их появления. Если наступала полная тишина, то через 10-15 мин. появлялись белки, которые заготавливали себе припасы. В этот момент охотник их подстреливал. Так промышленник за день добывал до 10 белок15.
Вплоть до второй половины ХХ в. охотники ловили зверьков волосяными петлями
хыл, которые свивали из конских волос ат хылы. Петли ставили под свежие следы и рассчитывали, чтобы зверёк попался в петлю головой или за туловище. Попавшую белку охотник убивал палкой. Волосяные петли также на пушных зверьков ставили тувинцы [17, с. 194] и шорцы [13, с. 55].
На белок настораживали самострел, высотой в три пальца уз7л7г от земли16. Он состоял из основы харлых, лука чаахах, курка хыйлаи, бойка 7грек и шнура с петлёй. Основа, лук и стрелы изготавливались из лиственничного дерева (тыт агас), а курок и боёк - из берёзы (хазын). Длина лука равнялась среднему росту человека, а иногда даже превышала его, ширина - 4-5 см, толщина - 2-2,5 см. Средняя часть оставалась утолщённой, на неё накладывалась основа. Тетиву к7р7с свивали из волокна дикой конопли (киндгр) или сплетали из конского сухожилия (сиир). Основа представляла прямую палку с заострённым концом, длиной немногим более 1 м, шириной 5-6 см, толщиной 3-4 см. На основе вырубались три зарубка (сирт1к, кирт7к), за которые зацеплялась верёвка курка. На переднем конце основы наверху и внизу вырубались два выреза. Нижним вырезом при насторажива-нии основа накладывалась на лук, а к верхнему прикладывался боёк [15, с. 30].
Самострел устанавливали на трёх кольях, вбитых в землю треугольником. На двух из кольев с рогатинами, стоящих на одной линии, укреплялся лук, а третий поддерживал основу. Настораживали это орудие с помощью курка, присоединявшегося непосредственно к основе петлёй. Натянутая тетива во взведённом состоянии держалась на курке, который посредством бойка закреплялся к основе петлёй, удерживающей самострел во взведённом положении. От петли через звериную тропу протягивалась нитка длиной 4-5 м. Эта нитка, натягиваемая от самострела до противоположного предмета, сплеталась из конского волоса. Цвет волосяной нитки зависел от сезона охоты, для удобства маскировки. Если, например, самострел настораживался зимой, то нитка, проходящая через звериную тропу, была белой. Стрела клалась на деревянную основу самострела вплотную к натянутой тетиве. После этого самострел тщательно маскировали. Курок спускался самим зверем, проходящим по
тропе, т. е. зверь касался тонкой нити, протянутой через его тропу, один конец которой привязывался к дереву или за кол, вбитый охотником, а другой конец - к петле, удерживающей курок с натянутой тетивой. Удар стрелы всегда был смертельным для зверя, так как приходился в переднюю лопатку, где находятся жизненно важные органы зверей. Для этого при установке самострела хакасы пользовались специальной меркой (син) - деревянной палочкой, точно указывающей высоту установки самострела на различных зверей. Кроме того, помимо мерки охотники при установке самострела пользовались анатомическими параметрами. Например, на белку -три пальца (узл\г), на выдру - четыре пальца (тёртШг), на зайца - кулак с большим пальцем (мунзурух ¡ргек салаанан, хада). Совершенно аналогичные самострелы по конструкции и механизму действия были у тувинцев [17, с. 194] и шорцев [13, с. 63-64], которые именовались общетюркским словом - айа.
С выпадением большого снега хакасы охотились на тайновках, т. е. добывали белку на тайнах (гнёздах) [16, с. 202].
Соболиный промысел
В первом сезоне охоты на соболя в основном практиковалась ружейная охота с собакой. Собак для охоты специально не обучали: Аначан адай позы аннапча (Охотничья собака сама будет охотиться). Хорошие охотничьи собаки очень дорого ценились. Е. К. Яковлев отметил следующее об охотничьей собаке: «Собака ценится очень дорого и считается очень хорошим подарком сватовства и других торжественных случаях» [6, с. 64]. Охотник, найдя свежий след соболя, пускал своего пса. Собака по свежему следу загоняла соболя на дерево, иногда ловила. Охотник стрелял в голову, чтобы не испортить шкурку. Если соболь укрывался в трещинах скал, дупле и валежнике, то его выкуривали. Разжигали костёр так, чтобы дым шёл только в то место, где затаился соболь. От дыма он выскакивал, и в это время охотник его добывал. Иногда соболь задыхался от дыма, и приходилось его вытаскивать из того места, где он прятался.
Если соболь скрывался также в недоступных для собаки местах, и выкурить и подстрелить зверька было невозможно, то пользовались охотничьей сетью чт / ан, ных.
Охотничья снасть подвешивалась в виде замкнутого круга на кольях вокруг того места, где прятался соболь. Нижний, лежащий на земле край сети плотно прижимался к земле, придавливался шестами и брёвнами. Это место предварительно утаптывалось, чтобы соболь не мог подкопать сеть и уйти. В вечернее время, чтобы своевременно принять меры для ловли соболя, к верхней части сетки привязывали колокольчики. При соприкосновении соболя к сетке звук колокольчика давал сигнал о присутствии зверька. Охотник запутавшегося в сети соболя убивал ударом лыжной палки. Добывали соболя сетью вплоть до середины ХХ в. Подобные охотничьи сети-обметы существовали у шорцев ан, ах. Охотничья сеть у шорцев была длиной около 120 м, шириною 2 м. Сеть также устанавливалась на палках. Нижний край её придавливался камнями и засыпался снегом. Сеть иногда снабжалась в различных местах колокольчиками [13, с. 50].
В конце Х1Х в. хакасы стали применять железные капканы для ловли соболей. Капканы ставились в снегу под свежий след. Таким способом ставили несколько десятков капканов.
Соболя ловили капканами с помощью приманки-привады тарып. Для этого специально добывали марала или лося. Убив копытного зверя, оставляли тушу на месте или тащили в места, где водились зверьки. Затем через некоторое время приходили проверять, и на этом месте всегда были следы зверьков. Охотник вокруг привады расставлял около 10, иногда больше капканов [10, с. 7].
Другой способ установки капканов -с помощью приманки. Для этого стреляли кедровку - кеерген - или другую живность, затем за ногу подвешивали приманку на дерево, высотой около 30 см от земли. Под приманкой ставили капканы и тщательно их маскировали.
Охотники на соболя специально ставили плашки тахпай. Конструкция соболиной плашки была следующей: состояла плашка из двух плах, расколотых от бревна, длиной 70 см, шириной 30 см. На верхней плахе на одном конце делали в центре зарубку, а на нижней плахе также на конце посередине вбивали колышек или гвоздь для поддержания верхней плахи при настораживании18.
Существовали и другие ловушки на соболя, называемые одаг и сырых. Для сырых брали небольшое бревно диаметром около 25 см, длиной 5-6 м. На одном конце этого бревна оставляли сук длиной около 20 см, на который вешали приманку. Возле приманки на расстоянии 50 см делали выем топором для капкана. Это бревно устанавливали на основании дерева в диагональном положении. Бревно удерживалось на больших ветках дерева высотой около 1,2 м от земли. Затем, установив бревно, ставили капкан и вешали приманку. В качестве приманки служили тушки белки, птицы и т. д. Соболь, учуяв лёгкую добычу, взбирался на бревно и попадал в капкан. Железный капкан привязывали к этому же бревну. Ставили до 100 капканов. Одаг делали под деревом из веток деревьев высотой около 1 м. После сооружения одаг клали внутрь него приманки (мясо, кишки зверей, птиц, белок и т. д.) и ставили два-три капкана у входа в шалаш19.
Для ловли соболей делали специальные ловушки албагы киртпе. Каждая состояла из сруба размером 2*2 м, высотой около 2 м, с дверью и крышей. На крыше ловушки оставляли отверстие, а через него просовывали длинную жердь длинной около 3 м. До начала охотничьего промысла заранее прикармливали зверьков разной приманкой. Когда наступала пора охоты, охотники вновь клали приманку, но в этом случае вытаскивали жердь. Соболь как обычно приходил на кормушку, но, войдя в неё, обратно не мог вылезти, так как жерди не было20 (рис. 3).
Рис. 3. Ловушка на соболя албагы киртпе (рисунок автора. 2004 г.)
Весной, в марте, соболя гнали по насту. Охотники, найдя свежий след, гнали зверей по насту и добывали. Соболь являлся одним из ценных пушных зверей. В 1864 г. в Сагай-ской степной думе было сдано 175 шкурок по 7 руб. на сумму 1225 руб.21
Охота на лису
Охотники промышляли лис способами активной и пассивной формы охоты. В активной охоте исключительно практиковалась ружейная охота без собаки, способом скра-дывания китеп. Охотник подкрадывался против ветра, чтобы зверь не учуял человеческий запах. Если промысловик ранил лису, то преследование продолжалось с собаками. На лис устраивали загон ургут. Загон устраивали по таким же правилам, что и на других зверей. Загонщики выгоняли криком лису на линию стрелков.
В пассивной охоте звероловы добывали лис с помощью отравляющего вещества (стрихнин): «Отраву оохчан ниме клали в масло, сделанное кругами, и внутрь круга клали отраву, а это место залепляли. Иногда её клали с мясом. Эти все приготовленные "блюда" раскидывали в таких местах, где было много следов зверей. К способам добычи лис относится ловля петлями и железными капканами. Петли ставили на тропах лис. Иногда она попадалась в петлю, поставленную на зайца. Железные капканы также устанавливали на тропах лис. В некоторых случаях, хакасы ставили железные капканы с приманкой»22. В XIX в. способы охоты на лис и сбыта их шкур отметил И. И. Карата-нов: «Лисицы водятся во всех степях Минусинского округа добываются капканами, травлями собак, гонкою на лошадях и отравами. Сбыт на месте торговцам доставляющих их в ярмарку в Москву, красные и сиводушки по 3 и 4 р., а чёрнобурые, смотря по достоинству от 20 до 100 и более рублей, количество добычи от двух до четырёх сот»23.
Охота на выдру, бобра
На бобра хундус и выдру хамнос охотились в основном способами пассивной охоты - ставили сети пара, настораживали самострел айа. Кроме того, этого зверька добывали при встрече ружейным выстрелом.
Для настораживания самострела на реках, где водились звери, делали специальные мосты кобгртке, по которым они ходили.
Так, на этих местах настораживали самострел высотой от земли в четыре пальца, а через мост протягивали волосяную нить. Зверь, проходя по мосту, эту нить задевал, и стрела его поражала. На выдру ставили самострел высотой в четыре пальца от земли.
Выдр ловили сетями, называемыми пара. Она представляла собой сооружение в виде длинных и узких вентерей с широкой горловиной. Эту снасть расставляли по реке, и зверь, плывя по течению, попадал в ловушку. На выдру сооружали также загороди, плетённые из тальника пара с проходом. В проходе ставили ловушку и за ней следили.
На бобров охотились аналогичными способами. Хакасы специально выслеживали и разводили бобровые гнёзда. Этого зверя также ловили с помощью пара или при встрече добывали ружьём24. Бобров стреляли из лука со стрелами с железным наконечником хундус атчан ох. Одежда, головные уборы из шкур бобра и выдры считалась байским достоянием. Одна шкура выдры стоила 20 овец или одного соболя. Один бобр равнялся по цене трём соболям [19, с. 22].
Промысел бурундука, зайца, колонка, горностая, ласки
На бурундуков охотились специально во время гона. Зверьков приманивали манком и стреляли из лука. Манок делали из кустарника таволжника длиной 10 см. Охотник подзывал бурундука, в это время зверолов его подстреливал. Стрелы наконечников специально делали тупыми для того, чтобы не испортить шкурку зверька. К тому же их ловили укрюком урух, на конце которого была петля из конского волоса. Для укрюка брали тонкий прут длиной 3-4 м, на конце привязывали петлю, сделанную из конского волоса. Зверолов сидя подзывал бурундуков и резко вставал, а зверьки мгновенно залезали на ближнее дерево. Затем промышленник ловил их с помощью укрюка.
На зайца охотились способами пассивной формы охоты. На заячьих тропах ставили петли, начиная с октября по март. Самострел настораживали расстоянием кулака с большим пальцем от земли. Зайцев также добывали при встрече ружейным выстре-
25
лом .
Колонков, горностаев, ласок ловили петлёй из конского волоса чачырас. Её уста-
навливали на тропах зверьков на согнутом пруте, и когда зверёк попадал в петлю, то прутик разгибался и подвешивал зверька26. Их ловили с помощью черкана сгргей / сох-тырба. Черкан состоит из рамы - тальникового или черёмухового прута длиной около 1 м, толщиной 2 см, перегнутый посередине в двух местах. К этой раме прикреплялся лук с тетивой. Длина лука составляла около 50 см, толщина - 3 см в месте утолщения, тетиву свивали из конопляного лоскута толщиной 3-4 мм. На тетиве посередине находилась стрела, пропущенная через отверстие, находящееся на конце стрелы. Вместо наконечника стрела снабжалась поперечной палочкой длиной 5 см, сделанной для прижима, на краях которого находились рогульки, вставлявшиеся в раму. Так, при спуске тетивы стрела прижималась плотно к раме. Для настораживания сгргея натягивалась тетива, которая тянула за собой стрелу и удерживалась при помощи деревянного колышка с зарубкой, который вставлялся между стрелой и рамой. Существовал у хакасов и другой черкан. Конструкция аналогична вышеописанному, но в раму вдевалась деревянная труба длиной около 16-18 см, диаметром 5 см, на которой сделан надрез. На эту трубу укреплялась рама черкана. Настораживание происходило следующим образом. Внутри трубы находилась палочка, от которой протягивалась нить, тетива натягивалась и стрела держалась за счёт этой палочки, т. е. сторожка. Стрела этого черкана была лопатообразной формы27. Аналогичными по конструкции и механизму действия черканами пользовались тувинские [17, с. 192] и шорские охотники [14, с. 66]. Например, подробное описание шорского черкана встречаем в материалах Л. П. Потапова: «Он состоит из основы, сделанной из черёмухового прута длиной 1 м, толщиною в 2 см, перегнутый в трёх местах. К основе прикреплён лук "ок-са" с тетивой, причём тетива пропущена через отверстие, пробитое в конце деревянной стрелы, снабжённой на конце тупым перпендикулярно насаженным прижимом "согон". Стрела плотно прижимается тетивою к основе капкана» [13, с. 64-65]. Слово черкан, вероятно, имеет тюркское происхождение, ср. тув. чергий, алт. чергей, шор. чиргей. хак. аргей, рус. черкан (рис. 4).
Рис. 4. Черкан а'ргей (фото автора. 2014 г. ХНКМ. КП. 4653/26)
Выводы
Пушной промысел в XIX в. занимал значительное место в традиционной культуре хакасов. Меха пушных зверей шли для пошива и отделки праздничной верхней одежды, головного убора, её использовали при меновой торговле. Пушниной коренное население Хакасско-Минусинского края платило ясак вплоть до второй половины XIX в. Наиболее ценными считались меха соболя, выдры и бобра. Кроме них добывали лису, бурундука, колонка, ласку, горностая. В первой половине XX в. добыча пушного зверя постепенно становится менее значимой в традиционном хозяйственном цикле хакасов. По форме организации промысел был коллективным и индивидуальным. Коллектив охотников объединялись в артель, от четырёх человек и более, по родственному принципу, также её могли организовать жители одного хакасского поселения аала. Руководил артелью опытный, уважаемый, старейший охотник, называемый по-хакасски одаг пазы. Он следил за процессом пушного промысла, соблюдением таёжных обычаев и обрядов, хранением добычи. Индивидуальная охота ограничивалась близлежащими территориями хакасских поселений таёжной зоны региона. Промысел делился на два сезона, первый - с октября по декабрь, второй начинался в январе и заканчивался в марте. До выпадения глубокого снега охотники передвигались пешком и на коне. После средствами передвижения были лыжи-подволоки
с лыжной палкой и ручные нарты. Продовольствия были общими, питались из одного котла. У каждого охотника отдельно были боеприпасы. Добывали пушных зверей способами активной и пассивной форм охоты. В активной охоте стрелковым оружием был лук со стрелами, а также ружьё. К тому же охотничьим орудием служили укрюк и лыжная палка. В ружейной охоте важную роль играла охотничья собака, которая была верным другом каждого промысловика. В первой половине XIX в. лук со стрелами практически был вытеснен ружьём, в редких случаях его использовали на охоте на бурундука. В пассивной форме применяли силки, сети, ловушки давящего принципа, срубной конструкции, отравляющее вещество (стрихнин), также с конца XIX в. стали использовать железные капканы. Во время промысла почитали культ хозяев гор, огня. Ежедневно перед приёмом пищи совершали обряд кормления богини огня. Для горных духов-хозяев производили обряд кропления, чтобы они были благосклонны, т. е. охотничий промысел был удачным. По воззрениям охотников все дикие звери и птицы являются домашним скотом горных духов-хозяев, поэтому их почитали. Каждый добытый соболь отмечался пиршеством албагы той, также добытой сотой белки тиин той. В этих случаях варили мясной суп, проводили обряд кропления для горных духов-хозяев, также обряд кормления богини огня. Для почитания горных духов-хозяев на промысел брали хайджи-сказителя, который в вечернее время исполнял героические сказания, также рассказывал сказки, легенды. После промысла всю добычу делили поровну между всеми членами артели, в том числе и хайджи-сказителем. При сравнительно-историческом анализе прослеживаются в большей степени общие элементы в орудиях и снаряжении, способах пассивной и активной форм пушного промысла хакасов, шорцев и тувинцев. К числу общих элементов также относятся вера в духов-хозяев гор, огня, деление добычи на равный пай, использование охотниками табуированной лексики. В то же время имеются локальные отличия, тувинцы сами изготавливали огнестрельное оружие и боеприпасы к нему, в отличие от хакасских, шорских охотников которые их покупали. У шорцев помимо лыж-подволок,
ручных нарт, использовали для доставки охотничьей провизии волокуши из шкуры коня или косули. Они были пешими охотниками, в отличие от конно-пеших хакасских, тувинских охотников.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Рукописный фонд Хакасского научно-исследовательского института, языка, литературы и истории (РФ ХакНИИЯЛИ). № 341. Л. 6; Полевые материалы автора (ПМА), сведения Тахтара-кова П. В. 1928 г. р.
2 ПМА, сведения Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1924 г. р.
3 Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика. - 2-е изд., доп. - М. : Наука, 2001. - С. 496.
4 Бутанаев В. Я., Бутанаева И. И. Мир хон-горского (хакасского) фольклора. - Абакан : Изд-во Хакас. гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 2008. - С. 120.
5 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
6 Хакасский национальный краеведческий музей имени Л. Р. Кызласова (ХНКМ). КП. № 4488/4.
7 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
8 РФ ХакНИИЯЛИ. № 925. Патачаков К. М. Религиозно-бытовые пережитки у хакасов и пути их преодоления. Л. 9.
9 РФ ХакНИИЯЛИ. № 498. Ярилов А. А. Архив. Л. 25-31, 46-47.
10 Там же.
11 РФ ХакНИИЯЛИ. № 710. Ярилов А. А. Материалы по исследованию хозяйство хакасов. Л. 252.
12 ХНКМ. КП. № 4656/35.
13 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
14 РФ ХакНИИЯЛИ. № 710. Л. 11, 23, 25.
15 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
16 РФ ХакНИИЯЛИ. № 306. Патачаков К. М. Некоторые способы охоты у хакасов, (реферат для поступления в аспирантуру института этнографии АН СССР). Л. 18.
17 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
18 ПМА, сведения Боргоякова И. А. 1931 г. р., Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г.р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
19 ПМА, сведения Кызынгашева М. Н. 1932 г. р., Кичеева Г. М. 1938 г. р.
20 ПМА, сведения Кичеева Г. М. 1938 г. р.
21 Национальный архив Республики Хакасия. И-1. Оп. 1. Д. 51. Л. 18-50.
22 ПМА, сведения Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
23 Архив Русского географического общества. Р. 64. Оп. 1. Д. 27. Каратанов И. И. Описание быта инородцев, обитающих по Абаканским степям (рукопись). Л. 48-60.
24 ПМА, сведения Кызынгашева М. Н. 1932 г. р., Кичеева Г. М. 1938 г. р.
25 ПМА сведения Кичеева Г. М. 1938 г. р.
26 ПМА сведения Нербышева Е. Н. 1928 г. р.
27 ПМА, сведения Чарочкина А. П. 1915 г. р., Тахтаракова П. В. 1928 г. р., Сунчугашева С. П. 1926 г. р.
ЛИТЕРАТУРА
1. Миллер Г. Ф. Описание сибирских народов / Изд. А. Х. Элерт, В. Хинтцше. - М. : Памятники исторической мысли, 2009. - 456 с.
2. Спасский Г. И. Народы, кочующие вверху р. Енисея // Сибирский вестник. - 1819. - Ч. 5. - C. 1-14 (57-70).
3. Щукин Н. С. Народы турского языка, обитающие в Южной Сибири // Журнал Министерства внутренних дел. - 1847. - Ч. 18, № 6. - С. 255-284.
4. Степанов А. П. Енисейская губерния. - Красноярск : Горница, 1997. - 224 с.
5. Каратанов И. И. Черты внешнего быта качинских татар // Известия Императорского русского географического общества. - СПб., 1884. - Т. ХХ, вып. 6. - С. 618-645.
6. Яковлев Е. К. Этнографический обзор инородческого населения долины Южного Енисея и объяснительный каталог этнографического отдела Музея. - Минусинск, 1900. - 221 с.
7. Островских П. Е. Этнографические заметки о тюрках Минусинского края (Отчёт о поездке 1894 г.) // Живая старина. - 1895. - Вып. III и IV. - С. 298-348.
8. Ярилов А. А. Кызыльцы и их хозяйство. - Юрьев, 1899. - 366 с.
9. Козьмин Н. Н. Хакасы. Историко-этнографический и хозяйственный очерк края. - Иркутск : Гос. ти-по-литография, 1925. - 185 с.
10. Тугаринов А. Я. Соболь в Енисейской губернии (современное состояние и значение соболиного промысла). - Красноярск, 1913. - II, 20 с.
11. Потапов Л. П. Краткие очерки истории и этнографии хакасов XVII-XIX веков. - Абакан, 1952. -215 с.
12. Потапов Л. П. Происхождение и формирование хакасской народности. - Абакан, 1957. - 218 с.
13. Потапов Л. П. Очерки по истории Шории. - М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1936. - 260 с. - (Тр. Ин-та востоковедения. Т. 15).
14. Потапов Л. П. Охотничий промысел алтайцев: (Отражение древнетюркской культуры в традиционном охотничьем промысле алтайцев). - СПб. : МАЭ РАН, 2001. - 166 с.
15. Патачаков К. М. Культура и быт хакасов (в свете исторических связей с русским народом). - Абакан, 1958. - 104 с.
16. Ермолов Л. Б. Охота у кызыльцев // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий : тез. докл. - Омск, 1984. - С. 198-203.
17. Вайнштейн С. И. Историческая этнография тувинцев: Проблемы кочевого хозяйства. - М. : Наука, 1972. - 314 с.
18. Бутанаев В. Я. Социально-экономическая история Хонгорая (Хакасии) в ХК-ХХ вв. - Абакан, 2002. - 212 с.
19. Бутанаев В. Я. Бурханизм тюрков Саяно-Алтая. - Абакан, 2003. - 260 с.
20. Бутанаев В. Я. Степные законы Хонгорая (Хакасии). - Абакан : Изд-во Хакас. гос. ун-та, 2004. -278 с.
21. Селезнёв А. Г., Селезнёва И. А., Бельгибаев Е. А. Мир таёжных культур юга Сибири (традиционное хозяйство и сопутствующие компоненты жизнедеятельности). - Омск : Издат. дом «Наука», 2006. -260 с.
22. Даржа В. К. Традиционные мужские занятия тувинцев. - Кызыл : Тув. книж. изд-во, 2008. - 592 с.
23. Кыржинаков А. А. Традиционные промысловые жилища тюркских народов Саяно-Алтая // Мир Большого Алтая. - 2019. - Т. 5, № 3. - С. 373-389. - БОГ 10.31551/2410-2725-2019-5-3-373-389.
24. Кыржинаков А. А. Традиционные средства передвижения тюркских народов Саяно-Алтая в 19-20 вв. // Мир Большого Алтая. - 2020. - Т. 6, № 1. - С. 728-745.
Сведения об авторе
Кыржинаков Артур Алексеевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Института истории и права Хакасского государственного университета им. Н. Ф. Катанова (Абакан, Россия)
Адрес для корреспонденции: 655017, Россия, Абакан, пр. Ленина, 92/1
E-mail: [email protected]
РИНЦ AuthorlD: 363557
ОкСЮ: 0000-0003-4022-1863
Информация о статье
Дата поступления 4 апреля 2022 г.
Дата принятия в печать 20 июля 2022 г.
Для цитирования
Кыржинаков А. А. Пушной промысел хакасов в XIX - первой половине XX в. // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2022. Т. 9, № 3 (35). С. 219-232. й01: 10.24147/2312-1300.2022.9(3).219-232.
A.A. Kyrzhinakov
THE FUR TRADE OF THE KHAKASS IN THE 19th - FIRST HALF OF THE 20th CENTURY
Fur trade played an important role in the life of the taiga Khakass. Furs were one of the equivalents of barter, they were paid yasak until the second half of the 19th century. The relevance is determined by the fact that this topic was not previously the subject of special research. The purpose is a comprehensive description of the Khakass fur trade in the 19th - first half of the 20th century. The source base was the author's field materials, museum, archival, folklore materials. The novelty of the work is the introduction into scientific circulation of field ethnographic material and photographs from the personal archive of the author, collected during the expeditionary research of the Khakass aals during the 2003-2010s, as well as a number of archival materials. An integrated approach, descriptive, typological and comparative-historical methods are used in methodological termsn integrated approach, descriptive, typological and comparative-historical methods are used in methodological terms. Furs of
sable, otter and beaver's fur were considered valuable in the traditional Khakass society. The fishery was divided into two seasons. The first one started with the first snows in October and lasted until the fall of deep snow, until the end of December. The second was from January to March. In the first season of fur trade, animals were mainly extracted by active hunting methods. In the 19th century firearms began to be practiced, gradually replaced the bow and arrows. A hunting dog played an important role in gun hunting. In the second season, the extraction of fur-bearing animals was practiced by passive hunting methods: crossbow, circan, dies, kulems, snares, iron traps. In the comparative historical analysis of the hunting of fur-bearing animals of the Khakass with the fur trade of the Shortsy, Tuvinians, common elements in the methods of fur extraction, organization and tools of fishing, equipment of hunters were revealed. They, like the Khakass hunters, practiced the extraction of fur-bearing animals by means of passive forms of hunting: hair loops, a die, a hook, a crossbow, iron traps, a net. They hunted with a bow and arrow, rifle hunting with a dog was common. According to the form of organization, hunters were united in an artel. There were local differences among the Turkic hunters. Fur hunting among the Khakass and Tuvinians is characterized by a walking-equestrian type, among the Shortsy it was on foot. The Tuvinians made firearms and ammunition for it themselves. Hunting ammunition was separate for everyone, but food was shared and fed from one pot. If the artel of artisans consisted of eight people, then they lived in two temporary dwellings - odag. One of them was the base where was the head of the artel and his members. He supervised the entire hunting artel, he also ensured the safety and observance of taiga customs and rituals during fishing. Vehicles are characterized by on foot-horse type. In the deep snow they went on skis, and provisions were delivered on hunting sleds. A hunting cult was developed among the hunters. Each extracted sable was celebrated with a feast of "toy", and the extracted three hundredth squirrel was also celebrated. They performed a rite of sprinkling with Khakass kvass, the spirits of the masters of the mountains, as well as a rite of feeding the goddess of fire. According to the hunters, the spirits-masters of the mountains were the masters of wild animals, so that they were benevolent, they gave their cattle, i.e., there was luck in the fishery, they were revered. For the purpose of honoring mountain spirits, the haiji storyteller was also taken to the fishery. According to taiga laws, all hunting prey was divided equally among them and the storyteller, regardless of age and contribution to the fishery. In the first half of the 20th century fur trade gradually fades into the background and began to play a secondary role in the life of the taiga Khakass.
Keywords: fur trade; Khakass; Shortsy; Tuvinians; hunting artel; skis; sleds; gun hunting; trade cult.
REFERENCES
1. Miller G.F. Opisanie sibirskikh narodov [Description of the Siberian peoples], publ. by A.Kh. Elert, V. Khinttsshe, Moscow, Pamyatniki istoricheskoi mysli Publ., 2009, 456 p. (in Russian).
2. Spasskii G.I. Narody, kochuyushchie vverkhu r. Eniseya [The peoples wandering at the top of the river Yenisei]. Sibirskii vestnik, 1819, pt. 5, pp. 1-14 (57-70). (in Russian).
3. Shchukin N.S. Narody turskogo yazyka, obitayushchie v Yuzhnoi Sibiri [The peoples of the Turkish language living in Southern Siberia]. ZhurnalMinisterstva vnutrennikh del, 1847, pt. 18, no. 6, pp. 255-284. (in Russian).
4. Stepanov A.P. Eniseiskaya guberniya [Yenisei province], Krasnoyarsk, Gornitsa Publ., 1997, 224 p. (in Russian).
5. Karatanov I.I. Cherty vneshnego byta kachinskikh tatar [Features of the external life of the Kachin Tatars].
Izvestiya Imperatorskogo Russkogo geograficheskogo obshchestva, vol. XX, iss. 6, St. Petersburg, 1884, pp. 618-645. (in Russian).
6. Yakovlev E.K. Etnograficheskii obzor inorodcheskogo naseleniya doliny Yuzhnogo Eniseya i ob 'yasnitel'nyi katalog etnograficheskogo otdela Muzeya [An ethnographic review of the non-native population of the Southern Yenisei valley and an explanatory catalog of the Ethnographic Department of the Museum], Minusinsk, 1900, 221 p. (in Russian).
7. Ostrovskikh P.E. Etnograficheskie zametki o tyurkakh Minusinskogo kraya. (Otchet o poezdke 1894 g.) [Ethnographic notes about the Turks of the Minusinsk region. (Report on the trip of 1894)], Zhivaya starina, 1895, iss. 3-4, pp. 298-348. (in Russian).
8. Yarilov A.A. Kyzyl'tsy i ikh khozyaistvo [Kyzyls and their economy], Yuriev, 1899, 366 p. (in Russian).
9. Koz'min N.N. Khakasy. Istoriko-etnograficheskii i khozyaistvennyi ocherk kraya [Khakass. Historical, ethnographic and economic sketch of the region], Irkutsk, State typolitography Publ., 1925, 185 p. (in Russian).
10. Tugarinov A.Ya. Sobol' v Eniseiskoi gubernii (sovremennoe sostoyanie i znachenie sobolinogo promysla) [Sable in the Yenisei province (the current state and significance of sable hunting)], Krasnoyarsk, 1913, II+20 p. (in Russian).
11. Potapov L.P. Kratkie ocherki istorii i etnografii khakasov XVII—XIX vekov [Brief essays on the history and ethnography of the Khakass in the 17th - 19th centuries], Abakan, 1952, 215 p. (in Russian).
12. Potapov L.P. Proiskhozhdenie i formirovanie khakasskoi narodnosti [Origin and formation of the Khakass people], Abakan, 1957, 218 p. (in Russian).
13. Potapov L.P. Ocherki po istorii Shorii [Essays on the history of Shoria], Moscow, Leningrad, Academy of Sciences of the USSR, 1936, 260 p. (in Russian).
14. Potapov L.P. Okhotnichii promysel altaitsev: (Otrazhenie drevnetyurkskoi kul'tury v traditsionnom okhotnich 'em promysle altaitsev) [Hunting of the Altaians: (Reflection of the Ancient Turk cultures in traditional hunting of the Altai people)], St. Petersburg, Museum of Anthropology and Ethnography of the Russian Acsdemy of Sciences Publ., 2001, 166 p. (in Russian).
15. Patachakov K.M. Kul'tura i byt khakasov v svete istoricheskikh svyazei s russkim narodom [Culture and life of the Khakas (in the light of historical ties with the Russian people)], Abakan, 1958, 104 p. (in Russian).
16. Ermolov L.B. Okhota u kyzyl'tsev [Hunting among the Kyzyls]. Etnicheskaya istoriya tyurkoyazychnykh narodov Sibiri i sopredel'nykh territorii, thesis, Omsk, 1984, pp. 198-203. (in Russian).
17. Vainshtein S.I. Istoricheskaya etnografya tuvintsev: Problemy kochevogo khozyaistva [Historical ethnography of Tuvinians: Problems of nomadic economy], Moscow, Nauka Publ., 1972, 314 p. (in Russian).
18. Butanaev V.Ya. Sotsial'no-ekonomicheskaya istoriya Khongoraya (Khakasii) vXIX-XXvv. [Socio-economic history of Khongorai (Khakassia) in the 19th - 20th centuries], Abakan, 2002, 212 p. (in Russian).
19. Butanaev V.Ya. Burkhanizm tyurkov Sayano-Altaya [Burkhanism of the Turks of Sayano-Altai], Abakan, 2003, 260 p. (in Russian).
20. Butanaev V.Ya. Stepnye zakony Khongoraya (Khakassii) [Steppe laws of Khongorai (Khakassia)], Abakan, Khakassian State University Publ., 2004, 278 p. (in Russian).
21. Seleznev A.G., Selezneva I.A., Bel'gibaev E.A. Mir taezhnykh kul'turyuga Sibiri (traditsionnoe khozyaistvo i soputstvuyushchie komponenty zhiznedeyatel'nosti) [The world of taiga cultures in the south of Siberia (traditional economy and related components of life)], Omsk, Nauka Publ., 2006, 260 p. (in Russian).
22. Darzha V.K. Traditsionnye muzhskie zanyatiya tuvintsev [Traditional male occupations of Tuvinians], Kyzyl, Tuva Book Publ., 2008, 592 p. (in Russian).
23. Kyrzhinakov A. A. Traditsionnye promyslovye zhilishcha tyurkskikh narodov Sayano-Altaya [Traditional trade dwellings of the Turkic peoples of the Sayano-Altai]. Mir Bol'shogo Altaya [World of Great Altai], 2019, vol. 5, no. 3, pp. 373-389. DOI: 10.31551/2410-2725-2019-5-3-373-389. (in Russian).
24. Kyrzhinakov A.A. Traditsionnye sredstva peredvizheniya tyurkskikh narodov Sayano-Altaya 19-20 vv. [Traditional means of transportation of the Turkic peoples of Sayano-Altai in the 19th - 20th centuries]. Mir Bol'shogo Altaya [World of Great Altai], 2020, vol. 6, no. 1, pp. 728-745. (in Russian).
About the author
Artur A. Kyrzhinakov - PhD in Historical Sciences, Associate Professor of the Department of History of the Institute of History and Law of Katanov Khakass State University (Abakan, Russia)
Postal address: 92/1, Lenina ul., Abakan, 655017, Russia
E-mail: [email protected] RSCI AuthorlD: 363557 ОRCID: 0000-0003-4022-1863
Article info
Received April 4, 2022
Accepted July 20, 2022
For citations
Kyrzhinakov A.A. The Fur Trade of the Khakass in the 19th - First Half of the 20th Century. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2022, vol. 9, no. 3 (35), pp. 219-232. DOI: 10.24147/2312-1300.2022.9(3).219-232 (in Russian).
