CC BY
83
носит назидательный характер, то фразеологизмы находятся в препозиции по отношению к пословице, которая является своеобразным итогом, выводом авторских размышлений.
Паремии во взаимодействии с ФЕ способствуют формированию авторской позиции, характеризуют идиостиль писателя, выполняют эстетическую функцию, употребляясь в качестве основных художественно-выразительных средств текста. Устойчивые фразы значимы в повествовательной структуре произведения, выполняют сюжетообразующую функцию, репрезентируют концептуальное содержание произведений. Полифункциональность устойчивых оборотов проявляется в тесном структурно-семантическом взаимодействии паремий с языковыми единицами других уровней - лексического, морфологического, синтаксического. Паремии транслируют специфические черты языковой личности писателя, а также репрезентируют самобытные черты национального самосознания.
Библиографический список
1. А шукин Н.С., А шукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты, образные выражения. - М.: Художественная литература, 1966. - 823 с.
2. Левитов А.И. Накануне Христова дня // Русские повести XIX века (60-е гг.). - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1956. - С. 435-485.
3. МелеровичА.М.,МокиенкоВ.М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь. - М.: Русские словари, 1997. - 864 с.
4. Словарь русских пословиц и поговорок / сост. В.П. Жуков. - М.: Советская энциклопедия, 1967. - 535 с.
5. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.
6. Фелицына В.П., Прохоров Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения: лингвострановедческий словарь / Ин-т рус. яз. им.
A.С. Пушкина; под ред. Е.М. Верещагина,
B.Г. Костомарова. 2-е изд. - М.: Русский язык, 1988. - 272 с.
7. Фокина М.А. Фразеология в русской повествовательной прозе XIX-XX веков. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2007. - 378 с.
8. Фразеологический словарь русского языка / сост. А.Н. Тихонов, А.Г. Ломов, Л.А. Ломова. - М.: Высшая школа, 2003. - 336 с.
Т.П. Баталова
ПУШКИНСКАЯ РИФМА «ВОЛН: ПОЛН» И ЕЁ ВЫРАЖЕНИЕ
В настоящее время, вероятно, можно говорить о достаточно широко разработанной в стиховедении теории рифмы. Думается, что небезынтересно было бы рассмотреть вопрос и об эволюции той или иной конкретной рифмы, играющей в творчестве поэта важную роль. Предлагаемая статья и посвящена частному случаю этой проблемы — пушкинской рифме «волн: полн».
В работе «Мятежная Нева, Евгений и “кумир на бронзовом коне”» Г.В. Краснов, анализируя мотивы, сюжет, систему образов поэмы «Медный Всадник», делает вывод о том, что в этом произведении обобщены многие тенденции пушкинского творчества [2]. В этом свете, очевидно, можно рассматривать и вопрос о содержательности поэтической формы. Частным случаем этой проблемы может быть, например, «творческая история» «смысловой рифмы» [1], замыкающей первые стихи «Петербургской повести», задающие тон всему произведению. На берегу пустынных волн Стоял ОН, дум великих полн...
Осмысление этих стихов связано с раскрытием символики образов «берега» и «пустынных
волн», которые в пушкинском творчестве имеют свою историю, также как и рифма «волн: полн».
Отметим, что своеобразие заключается в метафоричности составляющих её слов, благодаря чему взаимосвязываются замыкаемые ею стихи. Она является результатом определённого творческого опыта. В пушкинских стихах 1813-1814 гг. её нет, слово «волна» рифмуется иначе. Так, в стихотворении «Кольна (Подражание Оссиа-ну)» (1814), хотя рифмы «Каломоны: волны» и «берегам: волнам» смысловые, но первая из них - приблизительная, вторая - бедная. Источник быстрый Каломоны,
Бегущий к дальним берегам,
Я зрю твои взмущённы волны.
<...>
Тоскар покинул ложе сна;
Быстротекущей Каломоны Идёт по влажным берегам,
Спешит узреть долины Кроны И внемлет плещущим волнам.
[3, т. 1, с. 24, 26]. В стихотворении «Эвлега» (1814) уже проявляется метафоричность рифмующихся слов «волна: луна». В результате этого в подтексте возникает образ льющегося лунного света.
Вблизи шумит и пенится волна.
Вечёр, когда туманилась луна,
Здесь милого Эвлега призывала.
[3, т. 1, с. 27]
В стихотворении «Блаженство» (1814) взаимосвязь рифмующихся слов «луна: волна» (на основе их метафоричности) «реализуется в образе «тихо веющего зефира».
Звук исчез свирели тихой;
Смолк певец - и тишина Воцарилась в роще дикой;
Слышно, плещет лишь волна,
И колышит повиликой
Тихо веющий зефир. [3, т. 1, с. 43]
В стихотворении «Леда» (1814) под влиянием метафоричности слов перекрёстной рифмы «тишине: волне» проявляется взаимосвязь и замыкаемых этой рифмой синтагм. Образы «утихающего шороха», Нимфы ступающей, «робкой волны» создают впечатление тихой волнообразности.
В роще шорох утихает,
Всё в прелестной тишине;
Нимфа далее ступает,
Робкой вверившись волне. [3, т. 1, с. 66] Итак, предложенный анализ показывает усиление роли метафоричности рифмующихся слов для взаимосвязи стихов, замыкаемых этой рифмой. Наиболее выразительной в этом отношении стала рифма «волн: полн», которая впервые у Пушкина возникает в стихотворении «Городок» (1815).
Где лебедь белоснежный,
Оставя злак прибрежный,
Любви и неги полн,
С подругою своею,
Закинув гордо шею,
Плывёт во влаге волн. [3, т. 1, с. 79]. Здесь прежде всего отметим смысловую взаимосвязь замыкаемых рассматриваемой рифмой трёхстиший. «Влагу волн» как будто переполняют «любовь и нега», а сам Лебедь Белоснежный напоминает нежную волну. Это мироощющение усиливается инструментовкой стихов. Зеркальные
внутренние рифмы - «де» - «едь», «леб» - «бел», «лыв» - «вл», - дифтонги - «ою», «ею» - создают впечатление волнообразности. Аллитерации - «л», «н», «в», «р», «п», - ассонансы «а», «и», «о», «е», - пиррихии придают стихам певучесть. В этом отношении особенно выделяются слова «полн» и «волн». Их акцентность (как мужских рифм) ослабевает. Их ударный «о» удлинняется, переходя в сонирование «лн». Стихи напоминают мелодичные музыкальные фразы. Так создаётся идиллическая ситуация. Таким образом, рассматриваемая рифма через контекст взаимосвязанных ею стихов выражает гармонию природы.
Хронологическое рассмотрение пушкинских произведений с этой рифмой говорит об усложнении природы образа «волн». Это, конечно, влияет и на выражение данной рифмы. В стихотворении «Наполеон на Эльбе (1815)» образ «волн» одушевлён, что усиливает экспрессивность стихов. «Вокруг меня всё мёртвым сном почило, Легла в туман пучина бурных волн,
Не выплывет ни утлый в море челн,
Ни гладный зверь не взвоет над могилой -Я здесь один, мятежной думы полн.»
[3, т. 1, с. 88].
Здесь создаётся ситуация противостояния героя и окружающей природы. Это выражается на различных художественных уровнях, и прежде всего, - архитектоникой строфы. Заметим, что здесь рассматриваемая рифма утраивается. Охватная рифма замыкает картину мира. При этом обособляются слово «полн», а вместе с ним -и последняя строка, изображающая душевное состояние героя. Таким образом, уже сам рисунок рифмы создаёт противоречивость ситуации. Драматизм картины усиливается и параллелизмом образов. «Мятежная дума» Наполеона созвучна «пучине бурных волн». Интенсивность «мятежной думы» героя - «полн» - синонимична степени погружённости окружающего в «мёртвый сон» - «всё». Конфликтность ситуации выражается и через одушевлённость образов. Волны -«бурные», Пучина их - «легла в туман», Чёлн -«не выплывет», Дума - «мятежная». Заметим и экспрессивность противостоящих друг другу образов «утлый чёлн», символизирующий присутствие человека, и «гладный зверь». Создают эмоциональное напряжение и аллитерации «р», «м», «ч», и звуковое и смысловое подобие словооб-разов «почило» - «пучина», «мёртвым» -«море» - «могила» и др.
Определённую роль здесь играет и ритм строфы. Цезура делит строки на противоположные друг другу полустишия. Интонация в первых из них повышается, «сливая» слова, во вторых - падает, углубляя словоразделы. Благодаря этому усиливается акцентность мужских клаузул, т.е. «волн», «чёлн», «полн». Всё это подчёркивает противоречивость картины.
Таким образом, рассматриваемая рифма через контекст и архитектонику строфы выражает состояние конфликта героя с миром. Этому способствует и одушевлённость образов, в частности, образа Волны.
В элегии «Редеет облаков летучая гряда.» (1820) образ Волны обобщён до символичности. Это усиливает выражаемое рифмой «волны: полный» состояние гармонии лирического героя с «мирною страной».
Я помню твой восход, знакомое светило,
Над мирною страной, где всё для сердца мило, Где стройны тополы в долинах вознеслись, Где дремлет нежный мирт и тёмный кипарис, И сладостно шумят полуденные волны.
Там некогда в горах, сердечной думы полный, Над морем я влачил задумчивую лень.
[3, т. 2, с. 144]
Заметим, что для выяснения семантики исследуемой рифмы необходимо рассмотреть содержание всего стихотворения. Из него видно, что рифмующиеся слова «волны: полный» взаимосвязывают стихи, которые смыкают картину природы и изображение душевного состояния лирического героя. Причём, строка «И сладостно шумят полуденные волны» подытоживает картину природы. При этом Сладостный шум Полуденных Волн обобщает и символизирует состояние Мирной страны. В то же время он созвучен Сердечной Думе лирического «Я», т.е. именно в его восприятии Волны становятся Полуденными, а их шум - Сладостным. Значит, образ Волн здесь символизирует взаимоотношения лирического героя с миром. Метафоричность образов эту взаимосвязь усиливает. С одной стороны, душевное волнение, с другой, - полнота сладостного состояния природы. Кроме того, заметим, что природные образы одушевлены, что сближает их с «Я». Стройны Тополы - «вознеслись», Нежный Мирт и Тёмный Кипарис - «дремлют», Полуденные Волны - «сладостно шумят». Элегичность мироощущения выражается и ритмом стихов. В этих строках цезурованного шестистопного ямба пиррихии, снимая акцентность вторых полустиший
и усиливая последние ударные слоги, создают интонационную волну. Это придаёт стихам певучесть и имитирует настроение внутренней созерцательности героя.
Итак, Сладостный Шум Полуденных Волн, с одной стороны, созвучен настроению лирического героя, с другой, - обобщает состояние природы Мирной страны. Следовательно, природа образа Волны здесь усложнилась, его смысл раскрывается контекстом всего произведения. Рифма «волны: полный» символизирует гармонию лирического героя с миром. Может быть, в этом выражается и смысл парности этой рифмы в данном случае. Кроме того, заметим, что мотив «задумчивой лени» в романтической лирике связан с мотивом творчества.
В сказочном вступлении в Песни первой поэмы «Руслан и Людмила» (1820) образ «волны» мифопоэтичен. Благодаря этому мотив творчества «волн» проявляется в прямом смысле.
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.[3, т. 4, с. 5] Рифма «полны: волны» здесь и выражает творческую способность Волн - наполнить Брег песчаный и пустой видениями. Заметим, что здесь впервые в пушкинских произведениях возникает в связи с рассматриваемой рифмой образ Брег пустой.
Символика образов Брега и Волн, возникающих в Части второй поэмы «Кавказский пленник» (18201821), усложнена, она более абстрактна.
Рука с рукой, унынья полны,
Сошли ко брегу в тишине -И русский в шумной глубине Уже плывёт и пенит волны. [3, т. 4, с. 112] Противоречащие друг другу образы «тишина» и «шумная глубина» сближают две ситуации, объединённые охватной рифмой. Из контекста произведения ясно, что они противоположны друг другу. Брег - граница между ними. В этом свете воспринимаются и ситуативные образы: «тишина», «уныние» - как характеристика душевного состояния Русского в плену и, вместе с тем, его сочувствие героине; «шумная глубина», Волны пенящиеся - выражение победы Свободы над пленом. Следовательно, рифма «полны: волны» выражает противоположность изображённых в данном фрагменте ситуаций. Вместе с тем,
в контексте всего произведения образ Волн выступает как символ свободы. Отметим здесь и общественный аспект символики как образа «волны», так и рассматриваемой рифмы.
Эта тенденция проявляется и далее. В стихотворении «Наполеон»(1821)возникает образ Пустынных Волн, связанный с мотивами плена и свободы.
О ты, чьей памятью кровавой Мир долго, долго будет полн,
Приосенён твоею славой,
Почий среди пустынных волн! [3, т. 2, с. 192]
«Полнота памяти кровавой» противоположна по содержанию и равна по своей интенсивности «пустынности» волн. Это единство противоположностей и выражает рифма «полн: волн». Смысл выраженного здесь конфликта Наполеона и мира, а следовательно, и символика образа Пустынных Волн раскрывается всем содержанием произведения. Этот образ выражает и личное одиночество Наполеона, («Один, один о милом сыне / В унынье горько думал он»), и противостояние его и мира - проклятие народов («Во след тирану полетело, / Как гром, проклятие племён»). Таким образом, рифма «полн: волн» здесь символизирует конфликт между героем и миром. Думается, что краткая форма слов «полн» и «волн» в сочетании с восклицательной интонацией, усиливает экспрессивность и категоричность одической риторики лирического героя.
В ряде последующих пушкинских произведений образ Волн связан с мотивами Творчества и Свободы. Так с мотивом поэтического творчества связан образ Таврических Волн, возникающий в концовке «Бахчисарайского фонтана» (1821-1823).
Приду на склон приморских гор, Воспоминаний тайных полный,
И вновь таврические волны
Обрадуют мой жадный взор. [3, т. 4, с. 171].
Образ Таврические волны связан, с одной стороны, с «тайными воспоминаниями», с другой, -с «жадным взором» лирического «Я». Следовательно, Таврические волны оживляют «воспоминания», обладают творческой силой. Значит, рифма «полный: волны» выражает взаимосвязь «воспоминаний тайных» с Таврическими волнами. Контекст поэмы говорит о том, что Таврические Волны -живительный символ картин природы, виденных лирическим героем в Приморских горах.
Контекст Лирического отступления «Евгения Онегина» (Глава первая, строфа ХL1Х, 1823) сви-
детельствует о том, что образ Адриатических Волн символизирует Свободу творчества. Адриатические волны,
О Брента! нет, увижу вас И вдохновенья снова полный,
Услышу ваш волшебный глас.
Интересно, что здесь «полнота вдохновенья» связана с Адриатическими Волнами. Кроме того, уточняется и процесс творчества: «увижу вас...» - «Услышу ваш волшебный глас». Это напоминает Гомера, создававшего свои произведения под шум морского прибоя. Очевидно, Адриатические Волны и символизируют вдохновение лирического «Я», и выражают его своим «волшебным гласом». В то же время контекст Лирического отступления уточняет смысл образа Адриатические Волны как символа Воли («Я негой наслажусь на воле»). Значит, рифма «волны: полный» символизирует здесь необходимость Свободы для полноты вдохновения.
Образ Волн в стихотворениях «Завидую тебе, питомец моря смелый.» (1823) и «К морю» (1824) символизируют «свободный океан» и «свободную стихию».
Завидую тебе, питомец моря смелый,
Под сенью парусов и в бурях поседелый! Спокойной пристани давно ли ты достиг -Давно ли тишины вкусил отрадный миг -И вновь тебя зовут заманчивые волны.
Дай руку - в нас сердца единой страстью полны. Для неба дального, для отдалённых стран Оставим берега Европы обветшалой;
Ищу стихий других, земли жилец усталый; Приветствую тебя, свободный океан.
[3, т. 2, с. 250]
Заметим, что, с одной стороны, рассматриваемая рифма выражает взаимосвязь «полноты страсти» с Заманчивыми Волнами. С другой, - контекст стихотворения говорит о том, что Заманчивые Волны - это символ Свободных Стихий, т.е. имеет онтологический смысл. («Приветствую тебя, свободный океан»). Рифма «волны: полны» выражает здесь стремление к Свободным Стихиям.
Связующие мотивы возникают и в стихотворении «К морю» (1824). Его концовка выражает его лейтмотив - гармонию лирического героя с этой природной Свободной Стихией («тобою полн»). В том же и смысл рифмы, выраженный здесь буквально - «полн: волн».
В леса, в пустыни молчаливы Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн. [3, т. 2, с. 296]
Перекрёстная рифма здесь выражает, с одной стороны, взаимосвязь словообраза «полн» с морскими «скалами, заливами, блеском, тенью, говором волн», с другой, противопоставленность «пустынь молчаливых» «говору волн».
Может быть, рифму «чёлн: полн: волн» в стихотворении «Арион» (1827) необходимо понимать как выражение стремления Пловцов к Свободе (символизируемой образом Волн).
..........В тишине
На руль склоняясь, наш кормщик умный В молчанье правил грузный чёлн;
А я - беспечной веры полн, -Пловцам я пел. Вдруг лоно волн Измял с налёту вихорь шумный. [3, т. 3, с. 58] Интересна здесь рифма «умный: шумный», объединяющая этот фрагмент. Заметим, что с образом Кормщика связаны слова «В тишине», «В молчанье», противоположные слову «шумный». Но «шумный» противостоит слову «умный». Думается, что слово «шумный» надо понимать в переносном значении, - видимо, как аллегорию общественной «бури». Выражена и оценка Вихря - «Измял с налёту». Этим также подчёркивается противопоставление Кормщика Умного Вихрю Шумному. В связи с этим возникает необходимость прочтения образа Волн в переносном его значении, также связанного с общественной жизнью. Этот образ выделен и ритмом стихов. Слово «волн» растягивается аллитерациями «л», «в», ассонансом «о». Выделяет это слово и перенос. Следовательно, Вихорь Шумный противостоит и Волнам.
Итак, опираясь на контекст рассмотренных выше стихов Пушкина, можно сделать вывод о взаимосвязи образа Волн с мотивом Свободы.
В стихотворении «Поэт» («Пока не требует поэта.») (1827), как и в «Наполеоне» (1821), возникает образ Пустынных Волн. Но их сходство только формальное.
Бежит он, дикий и суровый,
И звуков и смятенья полн,
На берега пустынных волн,
В широкошумные дубровы. [3, т. 3, с. 65] Здесь «пустынность волн» противостоит «полноте звуков и смятенья» Поэта, т.е. здесь ничто не сковывает, не заглушает его, не сковывает его свободу. С другой стороны, из контекста произведения ясно, что «Бежит он» от суетного света, т.е. ищет свободы. Значит, образ Пустынных Волн здесь символизирует Свободу творчества. Рифма «полн: волн», связывающая стихи, изобража-
ющие душевное состояние Поэта, выражает необходимость Свободы для творчества. В то же время заметим, что образ Широкошумные Дубровы. (по всей вероятности, литературный источник некрасовского Зелёного шума) - это обобщённый образ Природы. Широкошумность Дубров, синонимичная «полноте звуков», выражает единство Свободного творчества и Природы. Звукопись - аллитерации «ш», «р», ассонансы «о», «у». «ы», - пиррихий - усиливают поэтическую экспрессию заключительного стиха этого пушкинского произведения.
Образ Волн в онтологическом значении - «бездна волн» - возникает в стихотворении «Близ мест, где царствует Венеция златая .» (1827).
Он любит песнь свою, поёт не для забавы, Без дальних умыслов; не ведает ни славы,
Ни страха ни надежд, и, тихой музы полн, Умеет услаждать свой путь над бездной волн.
[3, т. 3, с. 65]
Здесь необходимо отметить, с одной стороны, обобщённость образа Бездны Волн как символа Свободной стихии, с другой, - слитность этого образа с образом Певца. Эту взаимосвязь и выражает рифма «полн: волн».
Эти же мотивы в связи с рифмой «полны: волны» выражены и в стихотворении «Осень (Отрывок)» (1833).
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы лёгкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге, Минута - и стихи свободно потекут.
Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге, Но чу! - матросы вдруг кидаются, ползут Вверх, вниз - и паруса надулись, ветра полны; Громада двинулась и рассекает волны.
[3, т. 3, с. 321]
Интересен здесь смысл сравнения деятельности поэта и движения корабля. Корабль также слит с Волнами, как Поэт с Природой. Контекст стихотворения, раскрывающий взаимосвязь творческого состояния лирического «Я» от времени года, этот мотив усиливает. Значит, здесь снова можно говорить о том, что рифма «полны: волны» выражает единство Поэта и Природы. Своеобразно выражены мотивы свободы, «воли», связанные с рифмой «волн: полн», в стихотворении «Не дай мне Бог сойти с ума.» (1833).
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса. [3, т. 3, с. 322]
Думается, что парность рассматриваемой рифмы говорит здесь о том, что полнота счастья лирического «Я» обусловлена полнотой «воли», «полнотой возможности «заслушиваться волнами». В то же время заметим, что стихи, замыкаемые здесь рифмой «волн: полн», соединяют противоположные сферы - Земного и Небесного. Причём, противопоставление Небесам именно образа Волн и обобщает этот образ, и уподобляет его образу земной Природы. Следовательно, здесь рассматриваемая рифма также выражает гармонию лирического героя и Природы в онтологическом смысле.
Итак, в пушкинской поэзии 1814-1833 гг. рифма «волн: полн» возникает, как правило, в стихах, изображающих взаимоотношения героя и мира: их гармонию либо противостояние. Образ «берега» при этом символизирует границу между ними. В то же время образ Волн обобщается до символа Природы как Свободной Стихии. Эти тенденции своеобразно проявились в первых стихах «Медного Всадника» (1833).
На берегу пустынных волн Стоял ОН, дум великих полн. Определённая суггестивность этих стихов обусловлена прежде всего неожиданностью открывающейся без всяких авторских комментариев изображаемой ими ситуации. Кроме того, значительную роль в этом играет и их ритм. В первой строке пиррихий усиливает ударный «у», углубляя словоразделы. Свою роль в акцентировании слов играют и аллитерация «н», и сонирова-ние «лн». В результате этого «волн» педалируется и интонационно, углубляя межстиховую паузу. Во втором стихе ту же акцентирующую роль играет спондей (выделенное автором ОН).
Обращает на себя внимание и интенсивность проявления свойств образов: «пустынных», «великих» и их взаимосвязь. Полнота пустынности Волн соответствует величию Дум, выражающему душевное волнение. В то же время, экспрессивность изображения этой ситуации свидетельствует о символичности образов. Рассмотренная выше эволюция образа Волн в пушкинской поэзии позволяет интерпретировать его как обобщённый образ Природы. Думается, что словообраз «пустынных» играет здесь двоякую роль. С одной стороны, он уточняет образ Волн как Свободной Стихии. С другой, - противопоставляет его образу «великих дум» как проявлению интенций ЕГО против Свободной стихии. Так выражается противостояние ЕГО и Пустынных Волн, т.е. Природы. Об этом же говорит и организация пространства: вертикальная «Стоял» и горизонтальная - «На берегу пустынных волн». Здесь значим и образ «берега» как границы между НИМ и Пустынными Волнами. Заметим, что противостояние героя и мира в пушкинских произведениях, где возникает рифма «волн: полн», связано с образом Наполеона. Думается, что эта взаимосвязь может проявляться как подтекст и в данном случае. Таким образом, в первых двух стихах «Медного Всадника» выражен лейтмотив произведения.
Итак, предложенный анализ показывает, что эволюция семантики данной рифмы играет важную роль в развитии пушкинской поэтической формы.
Библиографический список
1. Жирмунский В.М. Теория стиха. - Л.: Советский писатель, 1975.
2. КрасновГ.В. Пушкин. Болдинские страницы. - Горький: Волго-Вятское книжное издательство, 1986. - С. 146-172.
3. Пушкин. ПСС. - М.: Воскресенье, 1998.
