CC BY
41
УДК-882
Воронежский государственный университет
асп. кафедры русской литературы XX и XXI века и теории литературы и фольклора Новикова М. В.
Россия, г. Воронеж, тел. 8 (919)246-62-11 e-mail: litra.novikov@yandex.ru
Voronezh state University Graduate student, Department of Russian literature of XX and the twenty-first century and the theory of literature and folklore NovikovaM.V.
Russia, Voronezh, tel: 8 (919)246-62-11 e-mail: litra.novikov@yandex.ru
М.В. Новикова
ПУБЛИКАЦИИ СТИХОТВОРЕНИЙ А. МАРИЕНГОФА И С. ЕСЕНИНА
В ЖУРНАЛЕ «СИРЕНА»
В статье рассматривается, как развивался имажинизм в творчестве С. Есенина и А. Мариенгофа. Способность имажинистских теоретических установок реализовываться на практике.
Ключевые слова: имажинизм, образ, поэзия.
M.V. Novikova
THE PUBLICATION OF THE POEMS OF A. MARIENGOF AND S. YESENIN
IN THE JOURNAL "SIRENA"
The article discusses developments at the imaginism in the works of S. Yesenin, A. Mariengof. The ability imaginistic theoretical assumptions implemented in practice.
Keywords: imaginism, image, poetry.
Среди огромного разнообразия групп, зародившихся в серебряном веке, одной из самых уникальных является группа имажинистов. Как отмечает Томи Хуттунен: «... исследователи имажинизма никак не могут определиться с вопросом, в чем, собственно, состоит специфика этого движения: в поэтическом творчестве, в декларациях и теоретических рассуждениях или же в их театрализации жизни, т.е. прежде всего в эпатирующем бытовом поведении. Все перечисленные аспекты тесно переплетены в истории имажинизма, вместе с тем между ними нет очевидной связи, что усложняет понимание своеобразия этой группы» [9; c. 10] Важно отметить,что и представители самой группы не придерживаются единства взглядов, каждый из них, в той или иной мере, отходил от представленных ими теоретических «догм».
В послеоктябрьском Воронеже, под редакцией В. Нарбута выходит «пролетарский двухнедельник» «Сирена», издававшийся с 1918-1919 гг. Именно на страницах данного издания появляется декларация имажинистов. Процитируем Мариенгофа: « ... в 1919 году в городе Воронеже на страницах журнала «Сирена» <... > было объявлено о рождении новой школы «имажинизма»». [7; c.122] Авторами декларации были заявлены С. Есенин, Р. Ивнев, В. Шершеневич, А. Мариенгоф. По сути, автором манифеста был В. Шершеневич, а остальные подписали документ, хотя он во многом их не
© Новикова М.В., 2015
устраивал. Взаимодействовать поэтам, при создании документа было крайне сложно, это подтверждают и слова самого В. Шершеневича: «Мы долго думали, еще больше спорили, и накануне опубликования нашего первого манифеста имажинизма двое из нас отказались подписать его; и был момент, когда манифест был уже в типографии, в наборе, а нас спрашивали можно ли напечатать наши имена. <... > Мы долго не могли договориться до того, то нас потом объединило».[ 2; с.52]
Предметом данного исследования станет рассмотрение стихотворений А. Мариенгофа и С. Есенина, напечатанных в журнале «Сирена» сразу же после декларации. Мы попытаемся проследить связь данных стихотворений с идеями, изложенными в декларации, и найти общие черты в лирике поэтов, поскольку они являются представителями одного литературного направления - имажинизм.
Обращаясь к стихотворению А. Мариенгофа «Небу, небу я сделаю выкидыш» мы видим урбанистическую среду, хотя в декларации, изображение города для поэтов не является существенно важным и в какой-то степени отвергается, так как это прерогатива футуристов. Но, не смотря на декларацию, в своем творчестве имажинисты, вслед за футуристами продолжают изображать город. В. Шершеневич напишет о себе и Мариенгофе: «Мы представляли урбанистическое начало в имажинизме» [9; с. 124]. Эта же мысль будет изложена им и в статье «Искусство и государство»: «Мы считаем, что поэзия должна быть урбанистической, т.е. городской.» [9; с.135].
Образ города, созданный А. Мариенгофом, вбирает в себя множество негативных коннотаций. Он представляет собой хищное антропоморфное начало: «А город сквозь каменные клыки дышит.» [6; с.219]. Клыки, синтезируют в себе значение враждебного, звериного. Но на этом животная семантика не заканчивается: «Только ветер по-кобыльи фыркает./ Словно так надо -лижут, лижут / Проститутки телами тротуаров проборы / И рвет шофер.» Мы видим, что поэт активно использует глаголы («лижут», «фыркает», «рвет»), отсылающие нас к животному миру.
Кольцевая композиция стихотворения развивает мотив насильственной смерти: «Небу, небу я сделаю выкидыш / Еще час - и души станут зелеными, как любовницы после аборта». Смерть в чреве, невозможность продолжения рода, это следствие человеческого разложения, духовной развращенности. Этот мотив поэт развивает и в стихотворении «Руки царя Ирода».
Как отмечает исследователь Тернова Т.А.: «Его лирический герой эпатажно отрицает всевластие Неба, выступая против «Божеской злости», Сам акт божественного творения поставлен под сомнение: «Какие, какие приват-доценты в пробирках / Выносили Божеской злости микроб?»» [8; с.125] Но самое страшное в этих эпатирующих строках то, что «микроб» создали сами люди, приводя себя собственноручно к апокалипсису, вырождению. Как следствие отказ лирический герой от существования в таком Урбане: «Ах, не хочу я такого города» [ 6; с.219].
Так, один образ, вытекает из другого, синтезируя в себе пласты: физического, природного, антирелигиозного, философского начал. Все проникнуто чувством внутренней деструкции, выстраивается глобальный образ города - убийцы.
А. Мариенгоф, создает стихотворения, исходя из образности и эпатажа, если мы обратимся к декларации, то увидим: « Выявление жизни через образ и ритмику образов» [3; с. 648] вот, что становится ценным для имажинистов. И у поэта это, действительно есть, но за образностью по-прежнему остается идейное начало, от которого они яро отказывались: «Тема, содержание - это слепая кишка искусства» [3; с.,647]. За ко-
мическим началом, мы видим деградацию человечества, богоборчество, как конец смерть.
Если обратится к стихотворению С. Есенина «О Боже, Боже, эта глубь», то мы снова встречаемся с образностью. Все стихотворение условно делится на метафорические звенья, где один ряд сменяет другой, что вполне отвечает программе, представленной в декларации.
Стихотворение, как и у А. Мариенгофа начинается с обращения к небу. И для большей художественной выразительности оба поэта используют повтор: «О Боже, Боже, эта глубь/Твой голубой живот.» [4, I; 141] или « Небу, небу я сделаю выкидыш» [ 6; с.219]. Только смысловая наполненность меняется, если в первом случаи религиозное начало проступает достаточно активно, напоминая молитву, то во втором чувствуется антирелигиозный выпад лирического героя против Бога.
Если посмотреть дальше, то Мариенгоф, из всех небесных объектов выбирает луну в качестве кормилицы, которую необходимо лишить этой возможности: «И выжму из сосцов Луны молоко» [6; с.219]., Есенин же напротив воспевает солнце:«Златое солнышко, как пуп / Глядит в Каспийский рот.» [4, I; 141].Отсылка к первородности, солнце как пуп. Есенин постоянно ссылается на подобное сравнение так, как для него: «Пуп есть узел человеческого существования» [34 с. 220]. Если лирический герой Мариенгоф активно выступает против природного начала, то Есенин напротив, относится с пиететом к природным объектам, наделяя их сакральными смыслами.
Важно отметить и то, что у Мариенгофа на первый план выходит человек, а у Есенина властвующее начало природа. Образ зрачков упоминаемый и в том и в другом стихотворении не смотря на разные трактовки имеет общее, так у Мариенгофа: « Только в зрачках ложится печаль, как в гроб» [6; с.219]. А у Есенина: «Крючками звезд свивая нить / Лучи, ты ловишь нас / И вершами бросаешь дни / В зрачки озерных глаз» [4; I; 141]. Мы видим, что человечество страдает, но если у Мариенгофа люди сами уничтожают себя, то Есенин карающей силой выбирает солнце: «Сойди на землю без порток, / Взбурли всю хлябь и водь, / Смолой кипящею восток / Пролей на нашу плоть.» [4, I; 141] или «Да опалят уста огня / Людскую страсть и стыд..» [4, I; 142].
Идея жизни, дарованной Богом, родовой преемственности, сменяется карой за прегрешения. В Книге Бытия, мы сталкиваемся с подобным наказанием, только карающей силой выступает вода: «И усилилась вода на земле чрезвычайно, так что покрылись все высокие горы, какие есть под всем небом. На пятнадцать локтей поднялась над ними вода, и покрылись горы. И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся по земле; и птицы, и скоты и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди» [5, 7: 1921]. Есенин же выбирает в качестве карающего начала огненную стихию, освобождающею землю от смрада человеческих душ.
Лирический герой Мариенгофа отказывается от существования в таком городе, лирический герой Есенина надеется быть помилованным: «Взнеси, как голубя, меня.» [4, I; 142].Он просит простить его и забрать на небо. Неслучайно здесь и сравнение с голубем, ведь в православии голубь символизирует св. Духа. Про крещение Иисуса Евангелист Лука говорит: "И Святой Дух в телесном виде, словно голубь, сошел на Него" [1; 3.22]. Но в данном случаи лирический герой предстает грешником, осознавшим и искупившим свою вину. Его трансформация в голубя и вознесение на небо, с этой грешной земли, является единственным спасением. Герой Мариенгофа, как и весь род человеческий обречен на гибель, т.к. о раскаянии не может идти и речи. Но за этим
апокалипсисом все-таки должна быть надежда на спасение и перерождение рода человеческого. Как отмечает Захар Прилепин в своей статье «Великолепный Мариенгоф -Русская жизнь»: «... подобно тому, как образ в стихах имажиниста скрещивает чистое с нечистым, высокое с низким, с целью вызвать у читателя удивление, даже шок - но во имя постижения Слова и Духа, так и реальность земная замешала чистое с нечистым с целью через удивление и ужас привести - согласно Есенину и Мариенгофу - к стенам Нового Иерусалима» [10]. Возможно кара, выраженная через образ города -убийцу или природный апокалипсис, действительно на целена на перерождение и чистоту.
Таким образом, мы видим, что Есенин, изображая один объект, с его помощью выстраивает целую ассоциативную цепочку образов, которые переплетаясь между собой, соединяются в ассоциативные ряды, тем самым выстраивая все стихотворение. Однако используя так активно, столь излюбленный имажинистский прием, как и у Мариенгофа, содержание не уходит на второй план и отчетливо прослеживается за формой. Более того все стихотворение подчиняется единой лирической теме, чего также стремились избежать имажинисты. Как говорит исследователь Т.А. Тернова: « Индивидуалистические устремления имажинистов не могли найти поддержки у взращенного в лоне православия Есенина. Согласно христианской идеологни, человек лишь отчасти творит индивидуальную биографию. Он весь в руках Бога» [7; с. 140].
Безусловно, что лирика Мариенгофа, больше отвечает программе имажинистов, нежели творчество Есенина, хотя на примере анализа двух стихотворений нашлись общие черты, более того идеи заложенные в стихотворениях, являются идентичными, хотя их развитие выражено по-разному. Общим остается и то, что стремясь к реализации собственной имажинистской программы за эпатажем, индивидуализацией (особенно Есенина, который так долго пытался отойти от поэтов-деревенщиков), анархичностью, независимостью, главный принцип безыдейности не срабатывает. Идея абсолютной образности уступает, сложившимся канонам стихотворства. Как отмечает исследователь Томи Хуттунен: «Разумеется, на практике осуществить такое разделение было невозможно, но теоретически имажинисты на нем настаивали. Понятно, что, чуждаясь вообще идейности, имажинисты отвергали и связь поэзии с общественной жизнью, в частности - отрицали поэзию как выразительницу революционных идей. Антиидйность имажинистов отражается в их привычке усваивать и распространять лозунги, вызывающие декларации и слова. Причем декларации имажинизма следует, как нам кажется, рассматривать скорее на уровне идей» [9; с. 14].
В этой эпатажной игре имажинисты просчитались, поставив перед собой почти не выполнимую задачу. Однако само направление было ярким и интересным веяниям для русской литературы.
Библиографический список
1. Евангелие от Луки
2. Есенин: Жизнь. Личность. Творчество / Под ред. Е.Ф. Никитиной, М.: Работник просвещения, 1926.
3. Есенин С.А. Полное собрание сочинений в одном томе. - М.: Альфа - Книга, 2012. 719 с.
4. Есенин С. Полн. собр. соч. / Ин-т мировой лит. РАН / Гл. ред. Ю.Л. Прокушев. Т. 1 / Сост.икоммент.: А. Н. Захаров, С.П. Кошечкин, Е.А. Самоделова, С.И. Субботин, Н.Г. Юсов - М.: Наука - Голос. 1997.
5. Книга Бытия.
6. Анатолий Мариенгоф Стихотворения и поэмы/ Сост., подг. текста, вступ.статья, примеч. А. Кобринского - СПб.: Академический проект,2002-352с.
7. Тернова Т.А. «Вл. Нарбут последователен до конца...» (Литературные манифесты и декларации на страницах воронежского журнала «Сирена») / Т. А. Тернова // Материалы конференции к 60-летию филологического факультета ВГУ. - Воронеж, 2004. - С.138-146.
8. Тернова Т.А. Поэтические публикации А. Мариенгофа на страницах воронежского журнала «Сирена» / Т.А. Тернова // «Воронежский текст» русской культуры: Сб. ст. - Воронеж: НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2011. - С. 122-126.
9. Хуттунен Т. Имажинист Мариенгоф: Денди. Монтаж. Циники -М.: Новое литературное обозрение,2007.-272с.
10. Захар Прилепин«Великолепный Мариенгоф», журнал «Русская жизнь»- земство, апрель 2008г. Дата обращения: 25.06.15 http://profilib.com/chtenie/152625/zhurnal-russkaya-zhizn-zemstvo-aprel-2008-lib-11.php
References
1.The gospel of Luke
2. Esenin: A Life. Personality. Creativity / ed. by E. F. Nikitina, Moscow: the Worker of education, 1926.
3. Yesenin S. A. Complete works in one volume. - M.: Alpha Book, 2012. - 719 p.
4. S. Yesenin Full. SOBR. op. / Inst. of world lit. RAS / CH. edited by J. L. Prokushev. Vol. 1 / Ed.and comm.: A. N. Zakharov, S. P. Koshechkin, A. E. Samodelova, S. I. Subbotin, N. G. Yusov. - M.: Nauka Voice. 1997.
5. The Book Of Genesis.
6. Anatoly Mariengof. Poetry and poems / Comp., Prep. text vstup.statya, n. A. Kobrin -SPb .: Academic Project, 2002. 352 p.
7. Ternova T. A. "Ow.Narbut consistent to the end..." (Literary manifestos and declarations of the Voronezh on the pages of the magazine "Siren") / Ternova T. A. // Materials of conference for the 60th anniversary of the philological faculty of Voronezh state University. -Voronezh, 2004. - P. 138-146.
8. Poetic Ternova T. A. publications A. mariengof of the Voronezh on the pages of the magazine "the Siren" / T. A. Chernova // "Voronezh text" of Russian culture: Sat. article -Voronezh: SCIENCE-UNIPRESS, 2011. - S. 122-126.
9. T. Huttunen. Imagist Marienhof: Dandy. Installation. Cynics - M .: New Literary Review, 2007. 272 p.
10. Zakhar Prilepin "Great Mariengof' magazine "Russian Life" - the district council, in April 2008. Date of treatment: 25.06.15 http://profilib.com/chtenie/152625/zhurnal-russkaya-zhizn-zemstvo-aprel-2008-lib-11.php
