CC BY
142
УДК 343.963:342.7
Алисов А.Н. Публичные интересы как объект
правозащитной деятельности органов прокуратуры
Статья посвящена исследованию ряда проблем, связанных с правовым регулированием деятельности прокуратуры по защите публичных интересов. Автор доказывает, что именно публичный интерес является одним из основных конституционных критериев допустимости участия прокурора в судопроизводстве. Это, однако, не ставит под сомнение право прокуратуры содействовать достижению баланса публичных и частных интересов при осуществлении прокурорского надзора, рассмотрении жалоб и заявлений граждан и организаций, реализации ею иных внесудебных функций.
Ключевые слова: прокуратура, публичные интересы, правозащитная деятельность, права человека.
В юридической науке современной Р оссии не сложилось единого подхода к пониманию сущности и содержания такой важной конституционно-правовой категории, как «правозащитная деятельность». По мнению В.Ф. Яковлева, действующая Конституция РФ внесла принципиальные изменения в функции правосудия. Если раньше в нем преобладал уголовно-правовой аспект, то теперь «центр тяжести» переносится на «правозащитную функцию правосудия», т.е. на «обеспечение всесторонней защиты» прав и свобод человека и гражданина1. Здесь и в ряде других высказываний ученых обнаруживается некоторый знак равенства между «правозащитной деятельностью» и «защитой конституционных прав» личности. Эта точка зрения имеет право на существование, однако требует ряда оговорок. В частности, необходимо различать понятия права в объективном и субъективном смыслах. Если под «правозащитной деятельностью» понимать защиту субъективного права, то ее целью является реализация прав субъектов правоотношений, зафиксированных в Конституции страны, законах и подзаконных нормативных правовых актах. Если же использовать значение термина «право» в объективном
смысле, то целью правозащитной деятельности становится обеспечение законности и правопорядка, реализация не только прав, но и обязанностей субъектов соответствующих правоотношений.
По мнению М.Ю. Калниной, правозащитная деятельность - это «систематическая работа различных субъектов правозащитной структуры России», направленная на «восстановление нарушенных прав и свобод человека и гражданина». Под «субъектами правозащитной структуры» автор понимает, во-первых, органы публичной власти (федеральной, субъектов Федерации, муниципальной), во-вторых, институты гражданского общества. Цель восстановления нарушенных прав автор квалифицирует в качестве ориентировки на «положительный результат», т.е. «целесообразное положительное изменение ситуации с нарушениями прав человека и преобразование ее в интересах человека, общества и государ-ства»2.
Данную точку зрения можно подвергнуть критическому осмыслению по следующим основаниям. Во-первых, круг субъектов правозащитной структуры не исчерпывается органами публичной власти и институтами гражданского общества. Существуют меж-
№ 4 (34) 2014 г.
дународные способы защиты прав человека, самозащита прав и свобод. Необходимо различать судебную и внесудебную формы защиты. Во-вторых, критерий «положительного результата» с конституционно-правовой точки зрения представляется весьма неточным, расплывчатым и противоречивым. Можно ли считать, скажем, положительным результатом правозащитной деятельности ситуацию, при которой гражданин «проиграл» судебный процесс, не смог добиться восстановления нарушенных прав, однако этот факт способствовал дальнейшему совершенствованию законодательной и правоприменительной практики, стимулировал крупные изменения в защите прав других граждан? В-третьих, нуждается в критическом анализе предложенный автором подход, согласно которому «положительными» считаются преобразования «в интересах человека, общества и государства». Данные интересы не всегда пребывают в состоянии взаимной гармонии, зачастую они противоречат друг другу.
В.О. Лучин настаивает на точке зрения, что «наиболее ярко» правозащитная функция реализуется в конституционном судопроизводстве в форме конкретного нормоконтроля - при рассмотрении дел о конституционности законов по жалобам граждан и их объединений на нарушение конституционных прав и свобод3. С позиции приоритетов в правозащитной деятельности Конституционного суда РФ, безусловно, данная точка зрения является верной и точной. Однако эту мысль можно истолковать и в более широком контексте, что именно конституционное правосудие играет основную роль в правозащитном механизме. Подобная интерпретация мысли ученого, на наш взгляд, привела бы к весьма спорным выводам. Конституционному правосудию подведомственна весьма незначительная категория правозащитных дел, в то время как основополагающие функции в публичном правозащитном механизме отведены судам общей юрисдикции, а также ряду правоохранительных органов, включая прокуратуру России. Конституционный суд РФ защищает права и свободы человека в крайних, экстраординарных случаях, когда исчерпаны другие средства правовой защиты.
Исходя из «терминологической, формально-юридической и содержательной» нетождественности правоохранительной и правозащитной деятельности, С.И. Бой-ченко верно настаивает на том, что правозащитная деятельность представляет собой обусловленную Конституцией РФ и опосредованную законодательствам совокупность адекватных статусу соответствующего органа мер, направленных на «защиту нарушенных прав и свобод человека и гражданина, в целях пресечения выявленных нарушений и достижения в России состояния реальной защищенности прав и свобод человека»4. Вместе с тем данное суждение не свободно от ряда логических противоречий. В частности, конструирование определения «правозащитной деятельности» как совокупности мер, «направленных на защиту прав», заслуживает, по нашему мнению, критической оценки ввиду повторения одного и того же суждения в посылке и следствии.
Весьма расширенное содержание понятия правозащитной деятельности предложено А.Н.Назаровым, по мнению которого указанная деятельность представляет собой не только совокупность мер, но также и «мероприятий» (семинаров, акций, форумов и др.), осуществляемых в установленных формах и направленных на защиту прав и свобод человека и гражданина5. Следует заметить, что определение А.Н. Назарова является близким определению С.И. Бой-ченко в том смысле, что в качестве критерия правозащитной деятельности предлагается использовать ее «направленность на защиту прав». Тем самым авторы, с одной стороны, справедливо и обоснованно подчеркивают употребление термина «право» в субъективном смысле. Но, с другой стороны (если исходить из презумпции употребления категории «право» в субъективном значении), приводят к логической конструкции, близкой к тавтологии.
По нашему мнению, правозащитная деятельность может пониматься в широком и в узком смыслах. В широком смысле это всякая деятельность, направленная на эффективную и результативную реализацию права как системы правовых норм, устанавливающих права и обязанности субъектов правоотношений. В узком это деятельность упол-
СРЕДНЕРУССКИЙ ВЕСТНИК ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК
номоченных лиц, направленная не только на реализацию субъективных (прежде всего - конституционных) прав, но и эффективное восстановление в нарушенных субъективных правах.
Конституционные права и свободы, а также права, зафиксированные в законодательстве и подзаконных нормативных правовых актах, символизируют как частные, так и публичные интересы в обществе. По смыслу ст. 2 Конституции РФ, в реализации конституционных прав и свобод заинтересовано все общество (публичный интерес). Благодаря эффективному функционированию институтов обеспечения основных прав и свобод человека гарантируется защита личности от произвола и несанкционированного вмешательства государства в частные дела, ограничиваются властные полномочия государственных и муниципальных органов, создаются условия для укрепления и развития конституционализма в целом.
Вместе с тем обязанность государственной власти признавать и защищать права человека не означает, что уполномоченные на правозащитную деятельность государственные органы обязаны безусловно, следовать частным интересам граждан и их объединений. Это невозможно вследствие, во-первых, противоречий в позициях тяжущихся сторон (каждая из которых имеет возможность ссылаться на нарушение их прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ); во-вторых, объективными противоречиями между публичными и частными интересами. В конечном итоге, именно публичные интересы становятся основным объектом государственной правозащитной деятельности несудебных инстанций, в то время как защита сугубо частных интересов составляет прерогативу частных лиц, реализуемую посредством платной адвокатской помощи либо самозащиты. В отличие от этого, органы правосудия в силу их конституционных обязанностей должны придерживаться принципов беспристрастности, объективности и независимости. Они не вправе отдавать какое-либо предпочтение публичным или частным интересам в условиях их конституционной конкуренции.
Таким образом, современный российский конституционный строй основывается
на принципах гуманизма, высшей ценности человека, верховенства его прав и свобод. Статья 2 Конституции РФ определяет, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства, его органов и должностных лиц. Статья 46 Конституции РФ гарантирует эффективность судебной защиты прав и свобод. Данные конституционные установления имеют общий характер и направлены на достижение социально значимой цели построения в России подлинно правового государства. Вместе с тем конституционные принципы и ценности могут вступать между собой в известное противоречие. В их числе важнейшую роль играет состояние конкуренции между публичными и частными интересами. Корреспондирующей этому задачей государственных органов является поиск оптимального баланса, достижение компромисса между конкурирующими интересами при одновременном соблюдении требований соразмерности и разумной достаточности в государственной деятельности.
Прокуратура Российской Федерации является конституционным органом, цели функционирования которой в современном государственном механизме России во многом уникальны. Символизируя публичный сектор правозащитной структуры российского общества, она обеспечивает защиту конституционных прав и свобод человека и гражданина самостоятельно и во взаимодействии с судами. Кроме того, на прокуратуру возложены задачи надзора за соблюдением законности и поддержания обвинения по уголовным делам в судах. Эти и ряд других функций прокуратуры приобретают свойство системного единства и взаимосвязанности при условии, что ее деятельность органически связана с конституционной задачей обеспечения публичных интересов во взаимодействии с судебными инстанциями, баланса публичных и частных интересов - при самостоятельном, внесудебном функционировании. Именно публичный интерес является одним из основных конституционных критериев допустимости участия прокурора в судопроизводстве. Это, однако, не ставит под сомнение право прокуратуры содействовать достижению
№ 4 (34) 2014 г.
баланса публичных и частных интересов при осуществлении прокурорского надзора, рассмотрении жалоб и заявлений граждан и организаций, реализации ею иных внесудебных функций.
Библиографический список
1. Бойченко С.И. Правозащитная деятельность прокуратуры Российской Федерации. Дисс... канд. юрид. наук. Белгород, 2009. С. 11-12.
2. Лучин В.О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. С. 569.
3. Назаров А.В. Правозащитная деятельность Общественной палаты Российской Федерации. Дисс. канд. юрид. наук. М., 2011. С. 12.
4. Калнина М.Ю. Правозащитная деятельность государственных органов субъектов Российской Федерации: конституционно-правовое исследование. Дисс. канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12.
5. Яковлев В.Ф. Конституция Российской Федерации и судебная система современной России // Конституция Российской Федерации: к 20-летию принятия Основного Закона. М.: Статут, 2013. С. 111.
References
1. Bojchenko S.I. Pravozashhitnaja deja-tel'nost' prokuratury Rossijskoj Federacii (Legal activities of the Prosecutor of the Russian Federation),Diss. kand. jurid. Nauk, Belgorod, 2009, p.p. 11-12.
2. Luchin V.O. Konstitucija Rossijskoj Federacii. Problemy realizacii (The Constitution of the Russian Federation. Problems of realization) , M.: JuNITI-DANA, 2002, p.p. 569.
3. Nazarov A.V. Pravozashhitnaja deja-tel'nost' Obshhestvennoj palaty Rossijskoj Federacii (Human rights activities of the Public Chamber of the Russian Federation), Diss, kand. jurid. Nauk, M, 2011, p. 12.
4. Kalnina M.Ju. Pravozashhitnaja deja-tel'nost' gosudarstvennyh organov sub#ektov Rossijskoj Federacii: konstitucionno-pravovoe issledovanie (Human rights activities of state bodies of the Russian Federation: the constitutional and legal research), Diss. kand. jurid. Nauk, M, 2009, p.p. 12.
5. Jakovlev V.F. Konstitucija Rossijskoj Federacii i sudebnaja sistema sovremennoj Rossii (The Constitution of the Russian Federation and the judicial system of modern Russia), Konsti-tucija Rossijskoj Federacii: k 20-letiju prinjatija Osnovnogo Zakona,M., Statut, 2013, p. 111.
1 См.: Яковлев В.Ф. Конституция Российской Федерации и судебная система современной России // Конституция Российской Федерации: к 20-летию принятия Основного закона. - М.: Статут, 2013. - С. 111.
2 См.: Калнина М.Ю. Правозащитная деятельность государственных органов субъектов Российской Федерации: конституционно-правовое исследование. Дисс... канд. юрид. наук. - М., 2009. - С. 12.
3 См.: Лучин В.О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. - М.: ЮНИ-ТИ-ДАНА, 2002. - С. 569.
4 См.: Бойченко С.И. Правозащитная деятельность прокуратуры Российской Федерации. Дис. канд. юрид. наук. - Белгород, 2009. - С. 11-12.
5 См.: Назаров А.В. Правозащитная деятельность Общественной палаты Российской Федерации. Дис... канд. юрид. наук. - М., 2011. - С. 12.
СРЕДНЕРУССКИЙ ВЕСТНИК ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК
