CC BY
79
ТЕОРИЯ ГУМАНИТАРНОГО ПОЗНАНИЯ
Р. В. Савенков
Кандидат политических наук, доцент кафедры социологии и политологии Воронежского государственного университета E-mail: [email protected]
Roman V. Savenkov
PhD (Politics), Associate professor of the Chair of sociology and political science, Voronezh State University, Russia
УДК 172.1; 329 DOI: 10.24411/2071-6427-2020-10011
«Публичное оспаривание» в современных условиях: понятие, виды и формы
Статья посвящена описанию опыта применения понятия «публичное оспаривание» в исследованиях конкурентных и неконкурентных политических режимов и международных отношений. Наиболее близкими синонимами понятия «оспаривание» являются существительные «полемика», «конкуренция». В исследованиях международных отношений оспаривание включает в себя социальную активность, имеющую правовые последствия. В концепции «состязательной политики» (С. Тэрроу) в фокусе внимания исследователей все практики коллективного сопротивления граждан решениям и действиям власти через противодействие их реализации или выдвижение требований, требующих их отмены / изменения. Современное развитие цифровых технологий расширяет возможности граждан для критики решений и действий власти. В современных условиях наиболее эффективными видами публичного оспаривания являются: публичная дискуссия (публикация критических текстов и изображений, в том числе в сети Интернет); сопротивление (пассивное, гражданское неповиновение); поддержка публичных петиций, направление обращений в органы власти; публичное мероприятие (индивидуальное и коллективное), участие в общественно-политических кампаниях, социальных движениях, в работе НКО; протест-ное голосование; политическая оппозиция (участие в деятельности политической организации). Нами выделены следующие формы публичного оспаривания: легитимные институционализированные; конвенциональные неинституционализированные;
Как цитировать статью: Савенков Р. В. «Публичное оспаривание» в современных условиях: понятие, виды и формы // Ценности и смыслы. 2020. № 2(66). С.36-51.
нелегитимные неинституционализированные.
Ключевые слова: публичное оспаривание, протест, политическая оппозиция, блокчейн.
Введение
Глобальный экономический кризис 2008 г., а также новые технические возможности для коллективного публичного действия спровоцировали «глобальное политическое пробуждение», рост числа протестов как в конкурентных режимах [30], так и в неконкурентных [16]. Одновременно с ростом активности граждан растет неудовлетворенность качеством демократических институтов, в частности, институтов представительства, расширяются антиистеблишментские настроения, увеличивается электоральная поддержка популистских партий. По сути дела, поднявшаяся в 2010-е гг. волна уличной протестной активности лишь отразила стремление масс к некой вне-институциональной и ан-ти-институциональной политике [16, с. 48].
Развитие сети Интернет существенно трансформировало традиционные формы коллективных действий. Всемирная компьютерная сеть создала новые инструменты и механизмы мобилизации участников протестного действия. Социальные сети в Интернете упрощают и удешевляют политическое участие для граждан [21].Более того, в сети Интернет возникают альтернативные традиционным медиаинформаци-онные поля, создающие возможности для обсуждения альтернатив общественного развития, публичного оспаривания посредством дискуссии [2 с. 87; 17, с. 319-320]. Таким образом, цифровизация политического процесса создает новые возможности для конфликтного нелояльного политического действия, а также формирует новые виды публичного оспаривания, которые не могут быть описаны традиционными категориями «протестное действие», «политическая оппозиция».
Цель статьи — проанализировать феномен публичного оспаривания, описать его виды и формы в современных условиях.
В политической науке сложилась традиция разграничения понятий «политическое участие» и «политическое действие». Политическое участие предполагает использование гражданами существующих институтов, регламентированных практик поведения, использование которых, как правило, укрепляет общую стабильность политической системы. Политическое действие создает новые формы оспаривания,
трансформирует существующие, вовлекает в оспаривание социальные группы, ранее отличавшиеся пассивностью. Политическое действие направлено на изменение некоторых институтов / трансформацию всей политической системы, а при определенных условиях может привести к ее дестабилизации [11, с. 75]. Понятие «публичное оспаривание» интегрирует все формы конфликтного нелояльного поведения и действия по сопротивлению принятому органами власти решению.
Методология и методы исследования
Методологическим основанием нашего исследования являются парадигма «рационального выбора» и концепция «нового институцио-нализма». Мы исходим из представления о рациональном поведении участников и организаторов политических действий, реагирующих на открывающиеся возможности, новые ресурсы и ограничения для коллективного действия. Политические институты рассматриваются «с точки зрения взаимосвязи формальных и неформальных правил игры, образующих сложные организационные отношения, формы взаимодействий и кооперацию людей, поддерживающих стабильность и воспроизводящих порядок в обществе» [20, с. 106]. Теоретико-методологический фундамент исследования публичного оспаривания был заложен концепциями К. Маркса, В. Ленина, А. Грамши и ранними работами Ч. Тилли, которые, по мнению С. Тэрроу, стали источником и основанием для четырех современных традиций изучения социальных движений: коллективного поведения, мобилизации ресурсов, коллективной идентичности и политических возможностей и ограничений [29, р. 16-22].
Понятия «публичное оспаривание», «политика оспаривания»
Политические процессы являются частью публичной сферы общества. По наблюдению Х. Арендт, публичная сфера «целенаправленно формируется активной деятельностью людей как пространство, в котором они достигают своей подлинной свободы, реализуют политическое действие — поступок свободного гражданина, и создают особую политическую целостность» [7, с. 11]. Пространство политического в такой трактовке всегда является публичным. Естественно, что в процессе коммуникации граждан в публичном пространстве возникает некая множественность конфликтных позиций, требующая соотнесения рациональных аргументов в ходе обсуждения общих проблем. В этом
состоит специфика политического пространства, в котором достигается единство по решению конкретных вопросов [7, с. 14]. Таким образом, органической чертой политического процесса является противоречие, проявляющееся в рациональной конфликтной активности акторов, использующих для достижения политических целей имеющиеся институты как ресурсы, а также создающие новые ресурсы благодаря открывающимся возможностям.
Впервые понятие «оспаривание» (англ. «contestation») использовал Б. Жувенель, подразумевая постоянную возможность артикулировать в публичном пространстве возражения против политики, проводимой легитимной властью. Оспаривание осуществляется в демократическом политическом режиме, т.е. в системе, чувствительной к критике, к публичному обсуждению недостатков и альтернатив политического курса. Признаком оспаривания является аргументированность и обоснованность несогласия. По мнению Б. Жувенеля, участия в выборах недостаточно для «достойного правления». У гражданина должны существовать дополнительные институциональные возможности для обсуждения, критики и предотвращения властных решений и действий [27, p. 156-159]. Институционализированная политическая оппозиция в виде конкурирующей партии является одним из инструментов оспаривания, т.к. ее наличие дает возможность гражданину «пугать» правящую партию перспективой потери голосов на выборах в случае реализации определенной политики. Однако данного механизма для влияния на решения правительства недостаточно: современные возможности граждан для оппонирования гораздо шире и не предполагают замену правящей партии или группы [27, p. 164].
Более четкие границы понятие «оспаривание» приобретает при использовании данной дефиниции к неконкурентным политическим режимам, в которых отсутствует институт партийно-политической оппозиции. Г. Ионеску понимает под оспариванием антисистемные практики, полулегальные и нелегальные действия «несогласных», основанные на фундаментальных идеологических различиях. Альтернативные (оппозиционные) группы лишь критикуют существующую власть, т.к. лишены возможности победить на нечестных выборах [25].
Напротив, Р. Даль дает широкую трактовку понятию «публичное оспаривание» как одному из параметров степени конкурентности и демократичности политического режима. «Публичное оспаривание», по
мнению Р. Даля, означает «опровергать, делать нечто предметом диспута, спора, тяжбы» [8, с. 15]. Наиболее близкими синонимами понятию «оспаривание» являются глаголы «полемизировать», «ставить под сомнение», «конкурировать» [Там же]. Предложенная Р. Далем характеристика оспаривания как критерия измерения демократии была операционализирова-на А. Малеки и Ф. Хендриксом на материале 80 электоральных демократий в период с 1990-го по 2009 гг. Исследователи предлагают анализировать оспаривание через два аспекта: конституционно закрепленные права на критику и несогласие и фактические возможности оспаривания в политической практике конкретного режима. Авторы анализируют только конвенциональные формы политического участия: электоральное участие, участие в референдумах и неэлекторальное участие. Неэлекторальные формы оспаривания включают подписание петиций, участие в бойкотах, присутствие на законных демонстрациях [28].
Понятие «оспаривание» также используется специалистами по международным отношениям [26]. А. Винер в понятие «оспаривание» включает широкие социальные практики, благодаря которым формируются основы легитимного управления, вырабатываются и корректируются нормы взаимодействия субъектов международных отношений. Критический подход к правилам, нормативной стороне процесса управления играет конструктивную роль, т.к. создает условия для адекватного ответа на современные вызовы, а развитие нормативной системы происходит на основе диалога [31]. В международном масштабе практика оспаривания реализуется через политическое оппонирование, запросы, протесты, деятельность социальных движений, а также согласительные процедуры и арбитраж. Пытаясь избежать излишней понятийной размытости, А. Винер уточняет, что в международных отношениях оспаривание включает в себя социальную активность, имеющую правовые последствия. Однако в выделенные им способы оспаривания включен более широкий перечень практик:
- арбитраж — правовой способ оспаривания, предполагающий рассмотрение и оценивание судебными органами проблемной ситуации на основании формальных норм;
- обсуждение — политический способ оспаривания норм и правил в соответствии с полуформальными «мягкими» процедурами и кодексами;
- оправдание — моральный способ оспаривания оценивает ситуацию
на основе принципов справедливости в соответствии с морально-этическими нормами; - спор — социетальный способ оспаривания в неформальной среде,
в ходе которого осуществляется критика правил и процедур [31]. В работах Ч. Тилли и С. Тэрроу сформирована концепция «политики оспаривания», в которой политическое участие и действие включены в категорию «состязательная политика» (contentious politics). «Состязательная политика» в работах С. Тэрроу реализуется, когда у социальных групп, ограниченных в своих ресурсах влиять на политические процессы, появляются новые возможности (или впервые апробируются уже существующие) для политического влияния [29, р. 6]. Концепция конфликтной «состязательной политики» представляет собой научно-исследовательскую констелляцию разнообразных направлений и теоретических подходов. В фокус анализа попадают не все практики взаимодействия государственных органов и групп общества, а лишь имеющие характер коллективного сопротивления данным практикам со стороны групп общества через противодействие их реализации или выдвижение требований, требующих их отмены/изменения [7, с. 503]. С. Тэрроу выделяет в современных политических процессах семь факторов, требующих пересмотра категории коллективного протестного действия и состязательной политики: 1) наблюдается взаимодействие разных по статусу и типу политических субъектов; 2) фиксируется способность субъектов с небольшим объемом ресурсов вынуждать ресурсных субъектов учитывать их интересы; 3) происходит постоянная трансформация политических возможностей и ограничений политического действия; 4) наблюдается переплетение институционализированных и неинституционализированных форм политического действия; 5) расширяются формы и виды оспаривания; 6) активное использование Интернета для коммуникации и организации практик оспаривания меняет не только масштабы и скорость оспаривания, но и его качество; 7) требуется наполнить новым содержанием понятие «социальное движение» (перевод автора) [29, р. 4-5].
Таким образом, публичное оспаривание — это публичное возражение, несогласие граждан, их объединений с целью предотвращения решений или действий власти посредством существующих институтов и актуализации новых ресурсов и возможностей. Цель публичного оспаривания — это, с одной стороны, учет мнения всех заинтересованных сторон при принятии конкретного решения, а с другой — формирование
системы отношений между властью и обществом, при которой власти будут сохранять стимул и «способность реагировать на предпочтения своих граждан, которые в политическом отношении рассматриваются как равные» [8, с. 6]. Публичное оспаривание в широком смысле понимается как практики по формированию политической сферы общества. Современное понимание политики предполагает рассмотрение ее как институционализированной конкуренции проектов и решений, ориентированных на общее благо, «пространство общественного дискурса для согласования социальных интересов и программ общего действия», «способность к действию и делиберации в ситуациях истинного коллективного и общественного выбора» [9, с. 8, 50].
Виды «публичного оспаривания» (результаты исследования)
Анализ современных практик протестного и оппозиционного действия позволяет выделить наиболее «чувствительные» для власти виды оспаривания, вынуждающие их реагировать в публичном пространстве. По нашим наблюдениям, основными современными видами публичного оспаривания являются:
- публичная дискуссия: публикация критических текстов и изображений (в том числе, в сети Интернет);
- сопротивление: пассивное, гражданское неповиновение, активное (подрывная деятельность);
- поддержка публичных петиций, направление обращений в органы власти;
- публичное мероприятие (индивидуальное и коллективное), участие в общественно-политических кампаниях, социальных движениях, в работе НКО;
- протестное голосование;
- политическая оппозиция (участие в деятельности политической организации);
- радикальные, нелегальные и экстремистские действия (подрывная деятельность).
Публичная дискуссия (спор) — форма диалога, в котором каждый отстаивает свое мнение. Для возникновения спора необходимы формулировка и всеобщее признание важности проблемы, а также предложение хотя бы одного решения, критическое суждение о решении или действии власти. Недовольство властью и критика ее — постоянные
атрибуты в оценках граждан, позволяющих себе подвергать сомнению их политику и практику. В фокус нашего внимания включаются ясно сформулированные публичные недостатки институтов, практик, действий конкретных персон, т.к. обычное недовольство выливается в неконструктивный ропот [22, с. 11, 33].
В данный вид публичного оспаривания входит публикация (печатная или в сети Интернет) оспаривающих (полемизирующих) текстов, изображений, оценочных символов. Выражением солидарности пользователей социальных сетей с полемическим контентом являются три формы активности, выстроенные по степени затрат читателя: обозначение материала значком «нравится» или «не нравится»; комментарий к материалу; распространение (репост) на личных страницах. Некоторую сложность оценки масштабов такого вида оспаривания создает возможность технической имитации поддержки или «критики» опубликованных материалов, комментирование ботами [4]. В виртуальном мире отношение к политическим событиям, несогласие и критика могут быть «опубличены» изображением (мемом), несущим определенную смысловую нагрузку и влияющим на реальное политическое пространство [23, с. 265]. Таким образом, дискуссии в виртуальном пространстве через «информационное заражение» влияют на граждан, могут выступать в качестве институтов опосредованного влияния на власть и представителей политической элиты [5]. Простота и скорость поиска единомышленников, мобилизационные возможности Интернета и мобильных технологий — все это способствует масштабному переносу гражданских и политических практик в виртуальное пространство [3, с. 7].
Видом политического действия считается «сопротивление» (resistance), предполагающее сознательную (не только эмоциональную) активность. В науке различают три формы сопротивления: пассивное сопротивление (отказ от соблюдения законов или распоряжений власти); гражданское неповиновение; активное сопротивление (противозаконные действия и применение насилия по отношению к носителям государственной власти — подрывная деятельность, экстремизм и терроризм) [6, с. 314].
Пассивное сопротивление проявляется в условиях высокой делеги-тимизации власти, в виде индивидуального непубличного отказа выполнять нормативные предписания власти. Гражданское неповиновение (civil disobedience) — «политическая акция неповиновения властям на
основе моральных принципов» [15, с. 121]. Гражданское неповиновение рассматривается как одно из средств влияния рядовых граждан на субъектов политического сообщества и «предполагает совершение незаконных акций, обычно коллективных, публичных, принципиальных и символических по своему характеру, использующих преимущественно ненасильственные методы протеста и обращенных к разуму и чувству справедливости населения» [10, с. 749].
Следующие формы публичного оспаривания по политическим темам могут быть реализованы в легальной форме, а значит, относятся к гражданскому и политическому участию (процессам, при помощи которых граждане влияют на принятие органами власти решений, затрагивающих общественные интересы): поддержка публичных петиций, направление обращений в органы власти; участие в публичном мероприятии; голосование (в том числе протестное); политическая оппозиция.
Особую значимость приобретает гражданское участие и оспаривание гражданами действий власти в цифровом пространстве. Первоначально технологии блокчейн использовалось для решения неполитических территориальных вопросов (например, «Активный гражданин»). В настоящее время использование блокчейн-платформ в политических процессах на местном уровне дает возможность разным социальным группам быть услышанными без какого-либо контроля со стороны политических институтов (например, «Российская общественная инициатива», Change. org) [17, с. 262].
Прямой перевод термина «протест» с латинского языка означает «изъявлять, открыто заявлять», что предполагает относительно открытую реакцию на ситуацию в обществе. Как указывает А. Соколов, «социальный протест — это специфическая форма социального (а значит, коллективного) действия субъектов общественной жизни, направленная на изменение процессов, явлений и отношений, которые оцениваются ими как неприемлемые» [21, с. 46]. Политический протест — это «определенная форма выражения несогласия, сопротивления, неприятия господствующего политического курса, т.е. то, что чаще всего выражается определенной акцией, действием, поступком протестного характера» [14, с. 30]. Таким образом, политический протест — это негативная публичная реакция граждан и групп на решения и действия власти, однозначно сигнализирующая об их несогласии, оспаривании. Наиболее полное определение понятию «политический протест» дал М. Сабитов,
который рассматривает его как «совокупность активных или пассивных политических практик индивидуальных или коллективных субъектов в форме конвенциональной или неконвенциональной сигнализации недовольства по отношению к политической системе или отдельным аспектам существующего политического порядка в обществе» [18, с. 15]. Протест предполагает восприятие ситуации гражданами и властью как конфликтной, которая сопровождается наблюдаемыми публичными действиями граждан. Право публично выражать свое мнение закреплено в Конституции РФ, а порядок публичного протестного действия регламентирован федеральным законом № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» [12].
Разновидностью протестного поведения и одновременно формой политического участия является электоральный протест. Данный феномен проявляется в виде голосования за оппозиционные политические силы, осознанного электорального абсентеизма и электорального нигилизма (голосование «против всех» или намеренная порча избирательных бюллетеней) [1, с. 271]. Отличие протестного голосования от осознанной поддержки оппозиционной партии или кандидата заключается в стремлении избирателя таким поведением продемонстрировать свое индивидуальное несогласие с предложенными политическими альтернативами (зарегистрированными партиями или кандидатами) и общей сложившейся политической ситуацией. Протестное голосование мы относим к массовому действию, когда большое количество людей действует одинаково, но по отдельности каждый руководствуется своими собственными, индивидуальными мотивами и намерениями [24, с. 154]. Данный вид оспаривания характеризуется отсутствием солидарности между участниками акции, непубличным характером активности, не-артикулированностью собственной альтернативной позиции по проблемному вопросу.
Слово «оппозиция» означает сопротивление, противодействие хорошо организованных субъектов с конкретными политическими требованиями, программами [6, с. 309], «все формы и методы выражения организованного несогласия с политикой правительства или отдельными ее аспектами, в большей или меньшей мере институционализированные» [7, с. 129]. Политическая оппозиция — наиболее организованный, институционализированный вид публичного оспаривания с наибольшими шансами на изменение структурных недостатков политической системы.
Субъекты политической оппозиции, кроме собственных предложений по разрешению противоречий, стремятся к получению властных статусов и позиций. Занятие властных позиций по итогам выборов дает им возможность для изменения принятых предыдущим правящим классом решений и реализации своего альтернативного варианта.
Изучение российских исследований политической оппозиции позволило выявить перечень ее атрибутивных черт: инакомыслие; публичное оспаривание; наличие и предложение собственного альтернативного проекта общественного развития, проекта решения проблемы; представительство групп общества, функционирование «контура обратной связи»; протестные действия, противодействие власти; организованность; способность субъекта устанавливать собственные правила в значимой для субъекта системе отношений и заставлять своих контрагентов считаться с ними, как со значимым фактором; контроль над деятельностью власти; диспозиция политических акторов, не занимающих властно-управленческих позиций; борьба за доминирующие позиции в органах власти; стремление к институциональному оформлению в партию или движение; рекрутирование и продвижение контрэлиты [19, с. 284].
Широкое распространение гибридных форм политического режима (сочетающих в себе формальные демократические институты и авторитарные практики) создает теоретическое затруднение, касающееся обязательности наличия у политической оппозиции всех перечисленных черт. Другими словами, можем ли мы считать политической оппозицией субъектов, которые не обладают всеми названными атрибутами? Политологи заметили, что не всегда оппозиция обладает собственной оригинальной политической программой, отличающейся от правительственной. Оппозиция может критиковать конкретные стороны правительственного курса, отдельных политических деятелей из правящего лагеря, но не ставить под сомнение стратегическую линию правящей группы. Большое место в современных исследованиях российских политологов занимает теоретическое и практическое определение псевдооппозиции — субъектов политического процесса, которые имитируют публичное оспаривание, но не отвечают базовым критериям оппозиции (не выполняют базовых функций).
Политический радикализм определяется как «практическая и идеологическая ориентация политики, целью которой выступает принципиальное изменение общества и политической структуры средствами
решительных, кардинальных действий» [Цит. по 7, с. 141]. Примерами «радикального оспаривания» являются нанесение ущерба имуществу государственных органов, арт-действия в ценностно значимых для общества и власти пространствах. Политический экстремизм представляет собой крайнюю степень радикализма, отличающуюся насильственным, как правило, вооруженным характером, угрожающую жизни и здоровью людей. Федеральным законодательством в понятие «экстремизм» включены 13 видов противоправной деятельности [13, ст. 1]. Экстремистские и террористические действия являются незаконными и не рассматриваются нами как вид публичного оспаривания, позволяющего разрешить противоречия с учетом мнения всех заинтересованных сторон.
Заключение
Публичное оспаривание является формой выражения несогласия, сопротивления или критики решения или действия органов власти. Граждане могут оспаривать решения, политический курс посредством публичной дискуссии; сопротивления; поддержкой публичных петиций; направлением обращений в органы власти; публичным мероприятием, участием в общественно-политических кампаниях, работе НКО; голосованием за оппозиционные партии и кандидатов.
Предлагаем выделить три формы публичного оспаривания:
- легитимные институционализированные, воспроизводящие существующие институты, ценности, нормы (оппозиционная политическая партия, общественное движение, публичное мероприятие, голосование, протестное голосование);
- конвенциональные неинституционализированные, не имеющие правовой регламентации действия, оцениваемые гражданами как приемлемые (некоторые виды коллективного поведения (флешмоб), критика в онлайн-пространстве, «дислайки» и т.п.);
- нелегитимные неинституционализированные (экстравагантные арт-перфомансы, террористические акты, экстремизм).
Институциональной формой политического оспаривания в конкурентных режимах стала политическая оппозиция. В современных условиях все большее влияние приобретают конвенциональные неинституционализированные формы публичного оспаривания. Новые возможности для выражения гражданской позиции дают цифровые технологии. В то же время оспаривание посредством института политической оппозиции
позволяет оформить альтернативные решения в политико-правовые проекты и повышает шансы их учета в политическом курсе.
Литература
1. Аль-Дайни М.А. Электоральный протест: теоретические проблемы и возможности региональных исследований // Социально-гуманитарные знания. 2017. № 2. С. 269-280.
2. Ахременко А. С., Стукал Д. К., Петров А. П. Сеть или текст? Факторы распространения протеста в социальных медиа: теория и анализ данных // Полис. Политические исследования. 2020. № 2. С. 73-91. DOI: https://doi.org/10.17976/ jpps/2020.02.06.
3. БродовскаяЕ. В., Хуанг Т. Цифровое поколение: гражданская мобилизация и политический протест российской молодежи // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2019. № 5. С. 3-18.
4. Василькова В. В., Легостаева Н. И., Радушевский В. Б. Социальные боты как инструмент развития гражданского участия // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2019. № 5. С. 19-42.
5. Володенков С. В. Влияние технологий интернет-коммуникаций на современные общественно-политические процессы: сценарии, вызовы и акторы // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2019. № 5. С. 341-364.
6. Гражданский сектор государственного управления / под ред. А. И. Соловьева. М.: АРГАМАК-МЕДИА, 2018. 440 с.
7. Гражданское и политическое в российских общественных практиках / под ред. С. В. Патрушева. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2013. 525 с.
8. Даль Р. Полиархия: участие и оппозиция / пер. с англ. М.: изд. дом Гос. унта — Высшей школы экономики, 2010. 288 с.
9. Конституирование современной политики в России: институциональные проблемы / отв. ред. С. В. Патрушев, Л. Е. Филиппова. М.: Политическая энциклопедия, 2018. 262 с.
10. Коэн Д., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория / пер. с англ. М.: Весь Мир, 2003. 784 с.
11. Массовая политика: институциональные основания / под ред. С. В. Патрушева. М.: Политическая энциклопедия, 2016. 286 с.
12. О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях: Федеральный закон от 19.06.2004 № 54-ФЗ // СПС КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_48103/ (дата обращения: 10.03.2020).
13. О противодействии экстремистской деятельности: Федеральный закон от 25.07.2002 № 114-ФЗ // СПС КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_37867/ (дата обращения: 10.03.2020).
14. Поздняков С. В. Политический протест: дисс. ... канд. полит. наук: 23.00.02. Ростов-на-Дону, 2002. 168 с.
15. Политика: Толковый словарь: русско-английский / под ред. Д. Андерхилл. М.: ИНФРА-М: Весь Мир, 2001. 762 с.
16. Прогнозирование социально-политических процессов и конфликтов в странах Запада и в России / В. И. Пантин (отв. ред.), И. С. Семененко (отв. ред.). М.: ИМЭМО РАН, 2016. 183 с.
17. Публичная политика: институты, цифровизация, развитие: коллективная монография / под ред. Л. В. Сморгунова. М.: Аспект-Пресс, 2018. 349 с.
18. Сабитов М. Р. Современные детерминанты массовой протестной активности в России: автореф. дисс. ... канд. полит. наук: 23.00.02. Саратов, 2013. 26 с.
19. Савенков Р. В. Современные исследования политической оппозиции в России // Политическая экспертиза (ПолитЭкс). 2019. Т. 15, № 2. С. 275-290.
20. Современная политическая наука: методология / отв. ред. О. В. Гаман-Голутвина, А. И. Никитин. М.: Аспект-Пресс, 2019. 776 с.
21. Соколов А. В. Коллективные действия в современной России: особенности организации и реакция власти // Южно-российский журнал социальных наук. 2019. Т. 20, № 2. С. 45-59.
22. Уолцер М. Компания критиков: социальная критика и политические пристрастия ХХ века / пер. с англ. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999. 360 с.
23. Шомова С. А. «Война мемов»: новые повороты информационного противостояния // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2019. № 5. С. 250-269.
24. Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. М.: Логос, 2005. 664 с.
25. Jonescu G. Control and contestation in some one-party states // Government and Opposition. 1966. No. 1. P. 240-250.
26. Jose B. Norm contestation. Insights into non-conformity with armed conflict norms. Berlin: Springer, 2018. 112 p.
27. Jouvenel B. The means of contestation // Government and Opposition. 1966. No. 1. P. 155-174.
28. Maleki A., Hendriks F. Contestation and participation: Operationalizing and mapping democratic models for 80 electoral democracies 1990-2009 // Acta Politica. 2015. No. 51 (2) P. 237-272. DOI: 10.1057/ap.2015.10.
29. Tarrow S. Power in movement. Social movement and contentious politics. Cambridge, 2011. 352 p.
30. Van Vossole J. Long waves of political contestation // Kondratieff Waves. 2015. No 2. Р. 276-297.
31. Wiener A. Contestation and constitution of norms in global international relations. Cambridge, 2018. 267 p.
"PUBLIC CONTESTATION" IN CONTEMPORARY CONDITIONS: CONCEPT, TYPES AND FORMS
The article is devoted to the experience of applying the concepts of "public contestation" in studies of competitive and non-competitive political regimes and international relations. The closest synonyms of the concept of "contestation" are the verbs "polemicize", "question", "compete". In studies of international relations, contestation involves social activity with legal implications. The concept of "Contentious Politics" (S. Tarrow) focuses on the attention
of researchers on all practices of collective resistance of citizens to decisions and actions of the authorities through opposing their implementation or making demands that require their cancellation / change. The contemporary development of digital technologies expands the possibilities of citizens to criticize decisions and actions of the authorities. In modern conditions, the most effective types of public contestation are public discussion: publication of critical texts and images (including on the Internet); resistance (passive, civil disobedience); support for public petitions, referrals to authorities; public event (individual and collective), participation in socio-political campaigns, social movements, in the work of NGOs; protest vote; political opposition (participation in the activities of a political organization). We have identified the following forms of public contestation: legitimate institutionalized; conventional uninstitutionalized; illegitimate non-institutionalized.
Keywords: public contestation, protest, political opposition, blockchain.
References
• Ahremenko A. S., Stukal D. K., Petrov A. P. Set' ili tekst? Faktory rasprostraneniya protesta v social'nyh media: teoriya i analiz dannyh // Polis. Politicheskie issledovaniya. 2020. № 2. S. 73-91. DOI: https://doi.org/10.17976/jpps/2020.02.06. [In Rus].
• Al'-DajniM. A. Elektoral'nyj protest: teoreticheskie problemy i vozmozhnosti regional'nyh issledovanij // Social'no-gumanitarnye znaniya. 2017. № 2. S. 269-280. [In Rus].
• Brodovskaya E. V., Huang T. Cifrovoe pokolenie: grazhdanskaya mobilizaciya i politicheskij protest rossijskoj molodezhi // Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i social'nye peremeny. 2019. № 5. S. 3-18. [In Rus].
• Dal' R. Poliarhiya: uchastie i oppoziciya / per. s angl. M.: izd. dom Gos. un-ta — Vysshej shkoly ekonomiki, 2010. 288 s. [In Rus].
• Grazhdanskij sektor gosudarstvennogo upravleniya / pod red. A. I. Solov'eva. M.: ARGAMAK-MEDIA, 2018. 440 s. [In Rus].
• Grazhdanskoe i politicheskoe v rossijskih obshchestvennyh praktikah / pod red. S. V. Patrusheva. M.: Rossijskaya politicheskaya enciklopediya (ROSSPEN), 2013. 525 s. [In Rus].
• Jonescu G. Control and contestation in some one-party states // Government and Opposition. 1966. No. 1. P. 240-250.
• Jose B. Norm contestation. Insights into non-conformity with armed conflict norms. Berlin: Springer, 2018. 112 p.
• Jouvenel B. The means of contestation // Government and Opposition. 1966. No. 1. P. 155-174.
• Koen D., Arato E. Grazhdanskoe obshchestvo i politicheskaya teoriya / per. s angl. M.: Ves' Mir, 2003. 784 s. [In Rus].
• Konstituirovanie sovremennoj politiki v Rossii: institucional'nye problemy / otv. red. S. V. Patrushev, L. E. Filippova. M.: Politicheskaya enciklopediya, 2018. 262 s. [In Rus].
• Maleki A., Hendriks F. Contestation and participation: Operationalizing and mapping democratic models for 80 electoral democracies 1990-2009 // Acta Politica. 2015. No. 51 (2) P. 237-272. DOI: 10.1057/ap.2015.10.
• Massovaya politika: institucional'nye osnovaniya / pod red. S. V. Patrusheva. M.: Politicheskaya enciklopediya, 2016. 286 s. [In Rus].
• O protivodejstvii ekstremistskoj deyatel'nosti: Federal'nyj zakon ot 25.07.2002 № 114-FZ // SPS Konsul'tantPlyus [Elektronnyj resurs]. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_37867 (data obrashcheniya: 10.03.2020). [In Rus].
• O sobraniyah, mitingah, demonstraciyah, shestviyah i piketirovaniyah: Federal'nyj zakon ot 19.06.2004 № 54-FZ // SPS Konsul'tantPlyus [Elektronnyj resurs]. URL: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_48103/ (data obrashcheniya: 10.03.2020). [In Rus].
• Politika: Tolkovyj slovar': russko-anglijskij / pod red. D. Anderhill. M.: INFRA-M: Ves' Mir, 2001. 762 s. [In Rus].
• PozdnyakovS. V. Politicheskij protest: diss. ... kand. polit. nauk: 23.00.02. Rostov-na-Donu, 2002. 168 s. [In Rus].
• Prognozirovanie social'no-politicheskih processov i konfliktov v stranah Zapada i v Rossii / V. I. Pantin (otv. red.), I. S. Semenenko (otv. red.). M.: IMEMO RAN, 2016. 183 s. [In Rus].
• Publichnaya politika: instituty, cifrovizaciya, razvitie: kollektivnaya monografiya / pod red. L. V. Smorgunova. M.: Aspekt-Press, 2018. 349 s. [In Rus].
• Sabitov M. R. Sovremennye determinanty massovoj protestnoj aktivnosti v Rossii: av-toref. diss. ... kand. polit. nauk: 23.00.02. Saratov, 2013. 26 s. [In Rus].
• Savenkov R. V. Sovremennye issledovaniya politicheskoj oppozicii v Rossii // Politicheskaya ekspertiza (PolitEks). 2019. T. 15, № 2. S. 275-290. [In Rus].
• Shomova S. A. «Voina memov»: novye povoroty informacionnogo protivostoyaniya // Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i social'nye peremeny. 2019. № 5. S. 250-269. [In Rus].
• Shtompka P. Sociologiya. Analiz sovremennogo obshchestva. M.: Logos, 2005. 664 s. [In Rus].
• Sokolov A. V. Kollektivnye dejstviya v sovremennoj Rossii: osobennosti organizacii i reakciya vlasti // Yuzhno-rossijskij zhurnal social'nyh nauk. 2019. T. 20, № 2. S. 45-59. [In Rus].
• Sovremennaya politicheskaya nauka: metodologiya / otv. red. O. V. Gaman-Golutvina, A. I. Nikitin. M.: Aspekt-Press, 2019. 776 s. [In Rus].
• Tarrow S. Power in movement. Social movement and contentious politics. Cambridge, 2011. 352 p.
• Uolcer M. Kompaniya kritikov: social'naya kritika i politicheskie pristrastiya HH veka / per. s angl. M.: Ideya-Press, Dom intellektual'noj knigi, 1999. 360 s. [In Rus].
• Van Vossole J. Long waves of political contestation // Kondratieff Waves. 2015. No 2. R. 276-297.
• Vasil'kova V. V., Legostaeva N. I., Radushevskij V. B. Social'nye boty kak instrument razviti-ya grazhdanskogo uchastiya // Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i social'nye peremeny. 2019. № 5. S. 19-42. [In Rus].
• Volodenkov S. V. Vliyanie tekhnologij internet-kommunikacij na sovremennye obshchestvenno-politicheskie processy: scenarii, vyzovy i aktory // Monitoring ob-shchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i social'nye peremeny. 2019. № 5. S. 341-364. [In Rus].
• Wiener A. Contestation and constitution of norms in global international relations. Cambridge, 2018. 267 p.
