CC BY
58
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НАПРЯЖЕННОСТИ И КОНФЛИКТОЛОГИИ
Psychological aspects of tension and conflict resolution
УДК 316.6+159.9:34.01 © М. Ю. Смирнов, Т. П. Мильчарек, 2019 DOI: 10. 24411/1999-6241-2019-13008 19.00.05 Социальная психология
Психологические предпосылки экстремизма в условиях разрушения
межкультурной коммуникации
Смирнов Максим Юрьевич \
кандидат философских наук, доцент. Е-mail: smirnov.m@list.ru
Мильчарек Тадэуш Петрович \
кандидат философских наук, доцент. Е-mail: milcharek@mail.ru
1 Омский государственный технический университет, 644050, Омск, пр. Мира, 11, Россия
Аннотация
Введение. Экстремизм представляет собой прежде всего явление духовного порядка, связанное с изменением в социально-психологической и культурной сферах жизни людей. Именно социально-психологические и культурные факторы во многом обусловливают радикализацию сознания людей. Нарушение культурных и психологических механизмов межкультурной коммуникации становится значимым условием для формирования радикальных форм сознания и экстремизма.
Материалы, методы, результаты и обсуждение. При изучении культурных и психологических предпосылок формирования экстремизма авторы опирались на исследования, проведенные в рамках структуралистского подхода. Выдвигается гипотеза, согласно которой развитию экстремизма в современном мире способствует разрушение фундаментальной для человеческого сознания оппозиции «мы» — «они». Экстремизм представляет собой деструктивную деятельность, предполагающую использование радикальных насильственных методов борьбы с оппонентами, по разрешению назревших социальных противоречий, в результате которой эти противоречия обостряются до предела, но не устраняются.
Выводы. Предпосылкой формирования экстремистской деятельности является усилившаяся в последнее время тенденция к нарушению базовых условий межкультурной коммуникации. Результатом этого становится упрощение сознания людей, формирование установки на быстрое и примитивное разрешение любых социальных противоречий, что и приводит к росту экстремизма.
Ключевые слова: экстремизм; экстремистское сознание; межкультурная коммуникация; снятие; оппозиция «мы» — «они»; медиатор; интеллект.
Для цитирования: Смирнов М. Ю., Мильчарек Т. П. Психологические предпосылки экстремизма в условиях разрушения межкультурной коммуникации // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2019. Т. 24, № 3(78). С. 294-299. DOI: 10. 24411/1999-6241-2019-13008
Основные положения
1. Под экстремизмом понимается деструктивная деятельность, предполагающая использование радикальных насильственных методов борьбы с оппонентами, по разрешению назревших социальных противоречий, в результате которой эти противоречия обостряются до предела, но не устраняются.
2. Нарушение базовых условий межкультурной коммуникации, связанных с наличием в сознании и культуре людей оппозиции «мы» — «они» и преодолевающего эту оппозицию медиатора, создает психологические предпосылки для формирования экстремистской деятельности и экстремистского сознания.
Введение
Актуальность и значимость. В последнее время одной из самых актуальных мировых проблем стано-
вится экстремизм, который представляет собой прежде всего явление духовного порядка, связанное с изменением в социально-психологической и культурной сферах жизни людей. Именно социально-психологические и культурные факторы во многом обусловливают радикализацию сознания людей. Нарушение определенных культурных и психологических механизмов, лежащих в сфере коммуникации людей, происходящее в последнее время, приводит к формированию радикального сознания и экстремизма.
Теоретические предпосылки.
Общая характеристика экстремизма. Проблеме экстремизма посвящена масса психологических исследований [1-3]. В. Н. Томалинцев рассматривает экстремизм как одну из форм отчуждения от общекультурных ценностей [1, с. 69]. По мнению Л. В. Баевой, «экстремизм как идео-
логия является обоснованием идеи о том, что только радикальные, насильственные, даже террористические действия способны разрешить социальные проблемы» [2, с. 143]. Исследователи отмечают, что для экстремизма характерно проявление нетерпимости, деструктивной активности, агрессивности и насилия при решении социальных проблем по отношению к своим оппонентам [2, с. 143; 3, с. 56].
В целом «под экстремизмом понимают идеологию, позволяющую и пропагандирующую крайние, зачастую насильственные меры отстаивания своих взглядов, непримиримость и агрессию в отношении инакомыслящих» [3, с. 55].
Однако как найти грань, отделяющую экстремистскую деятельность от деятельности революционеров, спецслужб, порой достаточно жестоко устраняющих экстремистов, партизан, борющихся за освобождение своей страны? Экстремизм встречается практически во всех сферах общественной жизни, для которых характерно наличие мощных противоречий, в связи с чем выделяются политический, националистический, религиозный, подростково-молодежный, экологический, антиглобалистский, моральный виды экстремизма [4, с. 22-23]. Таким образом, экстремизм можно определить как деструктивную деятельность, предполагающую использование радикальных насильственных методов борьбы с оппонентами по разрешению назревших социальных противоречий, в результате которой эти противоречия обостряются до предела, но не устраняются. При рассмотрении деструктивности экстремистской деятельности уместно использование гегелевского понятия «снятие». Реальное разрешение социальных противоречий заключается в их снятии ', т. е. в синтезе противоположных точек зрения с удержанием всего положительного, что в них есть 2.
По данному основанию можно отграничить революционную и другие виды деятельности, связанные с насилием, от экстремистской. Например, революционная деятельность стремится разрешать имеющиеся в обществе противоречия через скачок, в ходе которого происходит их снятие. При этом сохраняются все достижения прошлых поколений, поскольку они содержатся в том новом, что приходит на смену старого. Экстремистская же деятельность направлена не на разрешение противоречий, а на утверждение одной точки зрения через полное непринятие и уничтожение противоположной, в результате чего вместо общественного развития происходит деградация.
Почему проблема экстремизма становится столь актуальной в последнее время? Мы выделяем три группы факторов формирования и распространения экстремизма. Первую группу составляют социально-экономические и политические факторы: социально-экономический кризис, снижение уровня жизни, безработица, социальная напряженность в молодежной среде, отсутствие конструктивного опыта политической борьбы, массовая миграция, наличие в социуме разного рода конфликтов, сложная геополитическая и геоэкономическая ситуация в некоторых странах [5].
1 Философский словарь. М., 1986. С. 433.
2 Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа // Соч. : в 14 т. М., 195
Вторую группу факторов образуют психологические и личностные особенности людей, способствующие при определенных условиях формированию экстремистского поведения. Е. В. Руденский формирование экстремизма связывает с комплексом жертвы и таким явлением, как анапсиоз, требующим психотерапевтического вмешательства. Основной причиной развития экстремизма он видит депривационный виктимизм, который приводит к анап-сиозу, а последний определяет формирование экстремистского мышления и поведения [6, с. 141-146].
В работах многих зарубежных исследователей экстремизм рассматривается как результат психологической травмы, полученной в детстве и приводящей к патологическому нарциссизму и паранойе [7; 8].
Третья группа факторов — причины, возникающие в социально-психологической и коммуникативной сферах жизни людей (формирование маргинальных групп в обществе, трудности с идентификацией человека в современном мире, наличие разного рода коммуникативных барьеров и непонимания между людьми, деструктивное влияние СМИ и интернета, культивирование ценностей, унижающих представителей тех или иных групп населения).
Так, О. А. Блинова считает, что экстремизм — проявление негативной персональной идентичности, выражающееся в отказе от общечеловеческих морально-нравственных ценностей и признания ценности Другого в межличностной коммуникации [9]. С. И. Улезько и Б. Б. Бидова видят причины распространения экстремизма в происходящей в последнее время маргинализации молодежи [10]. Важнейшей предпосылкой экстремизма является нонком-муникативность — «комплексная характеристика конфликтного субъекта, которая заключается в ориентации субъекта на скорейшую дисконнекцию социальных связей и контактов для достижения желаемой цели, чаще всего социально неприемлемой» [11, с. 38].
В зарубежных исследованиях получила распространение теория социальных сетей и социального капитала (М. Грановеттер, Р. Берт, П. Бурдье, Р. Коулман, Р. Патнэм). Социальную сеть образуют разделяющие неформальные ценности и нормы-агенты. За счет членства в этих социальных сетях люди приобретают социальный капитал (т. е. всевозможные блага, к которым можно отнести не только материальные ценности, но и эмоциональные привязанности, социальные и духовные потребности) [12]. М. Сейджмен, проанализировав биографии террористов «Аль-Кайды», пришел к заключению, что эта организация представляет собой сетевую самоорганизующуюся структуру, в которой социальные связи играют большую роль, чем идеология [13, с. 185, 191].
Предлагаем сосредоточиться на третьей группе факторов распространения экстремизма. В центре нашего исследования находится изучение психологических механизмов межкультурной коммуникации, нарушение которых становится значимым условием для формирования радикальных форм сознания и экстремизма.
'. Т. IV. С. 61.
Материалы и методы, результаты и обсуждение.
Возможность разрешать социальные противоречия всегда связывалась с такой человеческой способностью, как разум. Утрата разума приводила к неспособности того или иного сообщества разрешать возникавшие противоречия и, как следствие, либо к гибели этого сообщества, либо к отбрасыванию его на задворки исторического развития. В связи с этим актуальным становится выявление и изучение тех условий, которые способствуют сохранению и актуализации разума у человека. Не исключено, что усиление экстремистской деятельности в современном мире связано с исчезновением этих условий.
Причину возникновения и развития экстремистской деятельности в современном мире необходимо искать в разрушении механизмов межкультурной коммуникации, в частности, в устранении существовавшей на протяжении всей истории человечества в культуре и сознании людей оппозиции «мы» — «они». С глубокой древности сознание людей строилось через противопоставление своего и чужого, порядка и хаоса, наших и не наших. Кроме того, в культуре всегда существовал посредник (трикстер, шут), снимавший противоречие между противопоставлениями в сознании. Возможно, что наличие этой триады является одним из основных условий сохранения разума у человека. Путем оппозиции «мы» — «они», а также с помощью посредника, ее преодолевающего, происходит функционирование и развитие сознания людей. Уничтожение или ослабление данной триады может привести к деградации, упрощению сознания, в результате чего человек утратит способность конструктивно разрешать имеющиеся противоречия.
Некоторые исследователи считают, что человек в отличие от животных способен постоянно удерживать в своем сознании противоположности и разрешать их, что обнаруживается прежде всего в смехе [14, с. 153-306]. Таким образом, когда человек теряет способность соединять в своем сознании противоположности, он из двусмысленного смеющегося существа превращается в существо фанатичное, агрессивное и деструктивное.
Одним из следствий современной глобализации является постепенное упразднение в сознании людей оппозиции «мы» — «они». Возникает установка на то, чтобы существовали только «мы» или только «они». В связи с этим фигура посредника (трикстера, шута) становится абсолютно ненужной, а на его место приходит насилие, ведущее к деградации человеческой культуры и сознания.
Разрушение межкультурной коммуникации как механизм формирования экстремистского сознания. Одним из фундаментальных характеристик человечества является его существование в многообразии этнических общностей и культур. Очевидно, что такая форма существования не только неразрывно связана с человеческой сущностью, но и раскрывает ее, обнаруживая ее скрытые механизмы. Как известно, сущность человека заключается в его способности к преобразованию мира. В то время как животное приспосабливается к сложившимся вокруг него условиям, человек изменяет эти условия под себя. Такая способность человека объясняется тем, что он способен
в своем отношении к миру и в своем психическом отражении мира выходить за рамки своих биологических интересов, объективно познавать законы природы, отражать мир в его всеобщности и в связи с этим овладевать миром, становясь источником его преобразования и развития. Сущность человека, таким образом, обнаруживается во всеобщем творческом отношении к миру [15].
Как многообразие культур обусловливает творческий и преобразовательный характер отношений человека и мира? Творческое отношение к миру предполагает постоянное нарушение сложившегося равновесия, генерирование новой информации. Интеллектуальным устройством, создающим новую информацию, по мнению Ю. М. Лотмана, является культура. Это устройство, продуцируя новые тексты, тем самым увеличивает непредсказуемость и свободу человека. Основным механизмом, которым пользуется культура для порождения нового, выступает перевод сообщения с одного языка на другой. При переводе всегда происходит формирование новой информации. При этом чем более различны языки и чем больше искажений возникает при переводе, тем больше новой информации появляется [16, с. 269].
Основным условием для информационного взрыва в любой культуре является наличие диалога с другими культурами. Информационный взрыв приводит к повышению информативности культуры и расширению сознания ее носителей. Без такого диалога культура деградирует, что приводит к сужению сознания носителей данной культуры и снижению уровня человеческой активности. Наличие границ между культурами, отсутствие полного пересечения и понимания между ними становится ключевым механизмом формирования творческой способности людей. Таким образом, межкультурная коммуникация представляет собой значимый механизм порождения новой информации и формирования человеческой активности. Итак, необходимым условием актуализации человеческой сущности является наличие как минимум двух культур, между которыми нет полного взаимопонимания.
На психологическом уровне такого рода разрыв между культурами порождает оппозицию «мы» — «они». Наиболее развернуто она представлена в архаическом сознании. Рассмотрим ее роль в формировании и развитии сознания. Для первобытного сознания характерен мистический страх перед носителями другой культуры. Другая культура предстает как нечто таинственное и опасное. Представители другого сообщества рассматриваются как носители хаоса и таинственных мистических сил. Граница между своими и чужими поддерживается различными ритуалами, призванными защитить от влияния разрушительных сил чужой культуры. Несмотря на этот страх и границу, коммуникация с чужаками осуществляется постоянно. В частности, с древности для всех человеческих сообществ был характерен обычай экзогамии. Брачных партнеров необходимо было брать из представителей других родовых сообществ — из-за границы. Жена, приходящая в род мужа, первоначально рассматривалась как носительница хаоса, она подвергалась разнообразным обрядам прохождения границы [17, с. 67-68]. Власть в древних сообществах так-
же нередко отдавалась чужакам. Достаточно вспомнить знаменитую легенду о призвании варягов славянами.
Существование четкой границы между сообществами в древности приводило к тому, что при периодическом пересечении этой границы людьми происходило генерирование новой информации. Таким образом, оппозиция «мы» — «они» является одним из фундаментальных и первейших интеллектуальных устройств, формирующих и поддерживающих человеческое сознание.
Сосуществование в сознании человека двух и более противоречащих друг другу языков, точек зрения и делает его человеком, формирует его разум, способность разрешать трудные мировые противоречия. С. З. Агранович и С. В. Березин считают, что особенность человека как раз в способности постоянно совмещать как минимум два противоположных взгляда на мир. Коммуникация людей предполагает постоянное наличие двойных посланий (сообщений), которые при этом противоречат друг другу. Оказываясь в ситуации конфликта между двумя точками зрения, человек разрешает в себе этот конфликт через смех. Отсюда смех становится исключительно человеческой чертой [14, с. 153-306]. Страх перед чужим преодолевается через смех. Смех является признаком наличия разума у человека. Можно предположить, что у фанатично настроенных людей, как и у людей, находящихся под влиянием экстремистских идеологий, могут быть проблемы с искренним и непосредственным смехом.
Современная культура стирает границу между «мы» и «они». Развитие научно-технического прогресса, рост городской среды и многие другие процессы приводят к тому, что человечество становится все более и более однородным в культурном отношении. Массовая культура вытесняет традиционную. В результате всех этих процессов нарушается диалектика межкультурных отношений. С одной стороны, возникает позиция глобализма, которая всех людей рассматривает как одно большое общее «мы». Все это ведет к упрощению коммуникации. Возникает иллюзия понимания всех, избегание и вытеснение из сознания всякого непонимания. Всякая тайна «другого» исчезает. «Другой» становится абсолютно прозрачен и понятен. Это приводит к понижению информативности в межкультурной коммуникации. Более того, каждая претензия на своеобразие рассматривается как вызов. Все должны быть подобны друг другу, все должны желать одного и того же. В современной цивилизации это особенно заметно на примере широко распространяющегося требования стандартизации и формализации. Все сферы жизни подгоняются под один стандарт. Формализм современной глобальной цивилизации изгоняет любую неясность, двусмысленность.
Такое неприятие любого «они» приводит не только к деградации человеческой культуры и сознания, но и к экстремизму. Порой экстремизм носит даже государственный характер. Так, некоторые страны считают возможным прибегать к террору и бомбить другие страны, уничтожая в них мирное население, в том случае если последнее не разделяет идей глобализма и настаивает на своем уникальном пути развития.
Идеологии религиозного и национального экстремизма также базируются на стремлении уничтожить деление на «мы» и «они». Согласно этим идеологиям, должны существовать только «наши», а чужих нужно уничтожать. Люди с такой идеологией, принадлежа к меньшинству современного общества, рассматривают глобальное доминирование «они» как экстремальную ситуацию, с которой нужно бороться радикальными методами. Таким образом, как глобализм, так и любые виды религиозной и национальной нетерпимости базируются на одном основании — элиминировании оппозиции «мы» — «они», разрушении межкультурной коммуникации.
Разрушение межкультурной коммуникации приводит к формированию людей, стремящихся к упрощению как своей психики, так и внешней социальной реальности. Такого рода стремления в психологической литературе обычно связываются с психологическими защитами. Суть многих психологических проблем сводится к тому, что человек не может справиться со сложной внешней или внутренней средой, и тогда он упрощает ее определенным способом, который и становится психологической защитой.
Так, Ф. Е. Василюк считает, что причина подобных тенденций заключается в стремлении людей оказаться в простом жизненном мире, подобном материнской утробе, память о пребывании в которой сохраняется в психике. Суть этого стремления заключается в получении без больших усилий максимального удовлетворения «здесь и сейчас» [18, с. 36-38]. Данная установка начинает преобладать в человеке в том случае, если в процессе воспитания в нем не было выработано стремление к преодолению трудностей, если он всегда предпочитал жить в легком и простом мире, где от него не требовалось творческих усилий по преодолению проблем.
Стремление к радикальным методам решения проблем у многих экстремистов может быть объяснено именно желанием достигнуть снятия имеющегося в обществе противоречия самым простым и примитивным способом, а также немедленно и без труда (здесь и сейчас). Зачем договариваться, искать точки соприкосновения, если можно взорвать и попасть сразу в рай, где ты удовлетворишь все свои желания? Такие инфантильные тенденции все более и более доминируют в современном обществе. Большой вклад в это вносит и интернет, который существенно упрощает жизнь людей, позволяет им удовлетворять массу желаний виртуально, без всяких усилий. В виртуальном мире можно умереть, а затем вновь перезапустить игру и продолжить жить. Простая среда, удовлетворяющая желания мгновенно, из виртуального пространства начинает переноситься людьми на реальный внешний мир, отличающийся значительной сложностью. Естественно, что этот сложный мир не оправдывает ожиданий пользователя компьютера, вызывая в нем фрустрацию и стремление быстро разрешить все возникшие противоречия.
По мнению Ф. Е. Василюка, психологию фанатика и маньяка характеризует жизнь во внешне трудном и внутренне простом жизненном мире. «Простота внутреннего мира освобождает деятельность от всевозможных вну-
тренних препятствий и ограничений. Ей известны только становится в лучшем случае остановка общественного раз-
одни препятствия — внешние» [18, с. 41]. вития, а в худшем — отбрасывание общества на предше-
Простота внутреннего мира субъекта является недо- ствующие этапы своего развития. работкой культуры. Ведь культура в первую очередь взаи- Исходя из этого определения, можно отличить экстре-
модействует с сознанием человека, способствует его диф- мистскую деятельность от революционной. В результате
ференциации и развитию. Упрощение культурной среды революционной деятельности социальные противоречия
на фоне развития среды технологической порождает лю- разрешаются через их снятие, а общество развивается. дей, которых можно легко использовать в экстремистских Предпосылкой формирования экстремистской дея-
целях. В частности, интернет-пространство является иде- тельности является усилившаяся в последнее время тен-
альной средой для идеологической обработки подобных денция к нарушению базовых условий межкультурной
людей. Таким образом, сознание экстремиста порождается коммуникации. Это нарушение связано с происходящим
двумя интенсивно происходящими в современном мире в современном мире упразднением в сознании людей
процессами: деградацией культуры (прежде всего меж- структуры, включающей в себя оппозицию «мы» — «они»
культурной коммуникации), приводящей к упрощению и медиатора, эту оппозицию преодолевающего. На место
сознания, и развитием технологической среды, которая, противоречивого «мы» — «они» современная цивили-
с одной стороны, упрощает сознание, а с другой — исполь- зация стремится поставить глобальное и себе тожде-
зуется для внедрения в это упрощенное сознание ради- ственное «мы». Это выражается, например, в склонности
кальных и экстремистских идей. к формализации языка и всех сфер жизни, в постепенном
Выводы. Экстремизм — деструктивная деятельность, поглощении культуры компьютерными технологиями.
предполагающая использование радикальных насиль- Любое «они» подвергается уничтожению. Результатом
ственных методов борьбы с оппонентами, по разрешению этого становятся упрощение сознания людей, формиро-
назревших социальных противоречий, в результате ко- вание установки на быстрое и примитивное разрешение
торой эти противоречия обостряются до предела, но не любых социальных противоречий, что и приводит к ро-
устраняются. Результатом экстремистской деятельности сту экстремизма.
Список литературы
1. Томалинцев В. Н. Человек в XXI веке: поиск на грани творчества и экстремизма. СПб., 2001. 72 с.
2. Баева Л. В., Арын Р. С., Бабушкин А. Ю. и др. Молодежный экстремизм в условиях современного кризиса культуры (2000-2010 годы): эволюция и генезис структуры социально-политических отношений в России и за рубежом : междунар. коллективная монография : в 2 т. / под общ. ред. Д. П. Пискарева, И. Е. Пискаревой. М., 2010. Т. 2. С. 143-147.
3. Жихарева Е. В., Жихарева М. А. Изучение экстремизма в отечественной психологии // Развитие личности в образовательном пространстве : мат-лы XIV всерос. науч.-практ. конф. / отв. ред. Л. А. Мокрецова. Бийск, 2016. С. 55-60.
4. Баева Л. В. Экстремизм: природа и формы проявления // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2008. № 3. С. 21-25.
5. Шарапов А. В. Педагогический анализ причин возникновения молодежного экстремизма в контексте социализации личности // Вестник ТвГУ Сер. : Педагогика и психология. 2017. № 2. С. 24-31.
6. Руденский Е. В. Депривационный виктимизм как социально-психологический механизм онтогенеза личной виктимно-сти // Мир науки, культуры, образования. 2013. № 1(38). С. 141-146.
7. Post J., Rudy K., Shaw E. The Radical Group in Context: 1. An Integrated Framework for the Analysis of Group Risk for Terrorism. Studies in Conflict and Terrorism. 2002. № 25. Pp. 73-100.
8. Post J., Rudy K., Shaw E. The Radical Group in Con-text: 2. An Identification of Critical Elements in the Analysis of Risk for Terrorism by Radical Group Type. Studies in Conflict and Terrorism. 2002. № 25. Pp. 101-126.
9. Блинова О. А. Экстремизм как результат обретения негативной персональной идентичности // Вестник Челябинского государственного университета. Философские науки. Вып. 40. 2016. № 5(387). С. 25-32.
10. Улезько С. И., Бидова Б. Б. Маргинальная личность как условие развития группового экстремизма среди молодежи // Вестник Чеченского государственного университета. 2017. № 4(28). С. 148-153.
11. Мильчарек Т. П. Нонкоммуникативность в модели комплексной диагностики психологических признаков экстремизма и проблема сохранения социального здоровья молодежи // Вестник Омского университета. Сер. : Психология. 2016. № 4. С. 33-41.
12. Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий // Общественные науки и современность. 2001. № 3. С. 122-139.
13. Сейджмен М. Сетевые структуры терроризма. М., 2008. 216 с.
14. Агранович С. З., Березин С. В. Homo amphiboles: Археология сознания. Самара, 2005. 344 с.
15. Смирнов М. Ю. Человеческая активность как процесс актуализации всеобщего // Омский научный вестник. 2012. № 3(109). С. 110-114.
16. Лотман Ю. М. Культура и взрыв // Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб., 2000. 704 с.
17. Агранович С. З., Стефанский Е. Е. Миф в слове: продолжение жизни (Очерки по мифолингвистике). Самара, 2003. 168 с.
18. Василюк Ф. Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций). М., 1984. 200 с.
Поступила 05.10.2018
UDC 316.6+159.9:34.01 © M. Yu. Smirnov, T. P. Milcharek, 2019 DOI: 10. 24411/1999-6241-2019-13008 19.00.05 Social Psychology
Psychological Prerequisites of Extremism in the context of Destroyed Cross-Cultural Communication
Maxim Yu. Smirnov \
Candidate of Sciences (Philosophy), associate-professor. E-mail: smirnov.m@list.ru
Tadeusz P. Milcharek \
Candidate of Sciences (Philosophy), associate-professor. E-mail: milcharek@mail.ru
1 Omsk State Technical University, Omsk, 644050, Mira av., 11, Russia
Abstract
Introduction. Extremism is primarily a phenomenon of spiritual character connected with the changes in the social, psychological and cultural spheres of life. It is social, psychological and cultural factors which largely determine the radicalization of human consciousness. The broken cultural and psychological mechanisms of cross-cultural communication become a significant condition of building radical forms of consciousness and extremism.
Materials, Methods, Results and Discussion. When studying cultural and psychological prerequisites of extremism formation the authors relied on the researches conducted according to the structuralism approach. The hypothesis built implies that in the modern world extremism is developed due to the destruction of the "us" — "them" opposition fundamental for the human consciousness. Extremism is a destructive activity using radical violence methods of fighting with the opponents to solve burning social contradictions resulted in the aggravation of these conflicts, but not in their elimination.
Conclusions. The prerequisite of extremism development is the increased recent tendency to destroy basic conditions of cross-cultural communication. This results in simplified people's consciousness, the aim to solve any social contradictions in a fast and primitive way, which leads to the increasing extremism.
Keywords: extremism; extremist consciousness; cross-cultural communication; removal; opposition "us" — «them»; mediator; intelligence.
Citation: Smirnov M. Yu., Milcharek T. P. Psychological Prerequisites of Extremism in the context of Destroyed Cross-Cultural Communication. Psychopedagogy in Law Enforcement. 2019. Vol. 24, No 3(78). Pp. 294-299. DOI: 10. 24411/1999-6241-2019-13008
References
1. Tomalintsev V. N. Man in the 21st century: Search between Creativity and Extremism. St. Petersburg, 2001. 72 p. (In Russ.)
2. Baeva L. V., Aryn R. S., Babushkin A. Yu. et al. Youth Extremism in the Modern Cultural Crisis (2000-2010): Evolution and Genesis of the Structure of Socio-Political Relations in Russia and Abroad. In 2 vol. Ed. by Piskarev D.P., Piskareva I.E. Moscow, 2010. Vol. 2. Pp. 143-147. (In Russ.)
3. Zhikhareva E. V., Zhikhareva M. A. Studying Extremism in National Psychology. Personality Development in the Educational Environment. 14th All-Russian Science-to-Practice Conference. Ed. by Mokretsova L. A. Biysk, 2016. Pp. 55-60. (In Russ.)
4. Baeva L. V. Extremism: Nature and Forms of Manifestation. Caspian Region: Politics, Economics, Culture. 2008. No 3. Pp. 21-25. (In Russ.)
5. Sharapov A. V Pedagogical Analysis of the Causes of Youth Extremism within Personality Socialization. Bulletin of Tver State University. Series: Pedagogy and Psychology. 2017. No 2. Pp. 24-31. (In Russ.)
6. Rudensky E. V. Deprivation Victimism as a Social Psychological Mechanism of the Ontogenesis of Personal Victimness. The World of Science, Culture, Education. 2013. No 1(38). Pp. 141-146. (In Russ.)
7. Post J., Rudy K., Shaw E. The Radical Group in Context: 1. An Integrated Framework for the Analysis of Group Risk for Terrorism. Studies in Conflict and Terrorism. 2002. No 25. Pp. 73-100.
8. Post J., Rudy K., Shaw E. The Radical Group in Context: 2. An Identification of Critical Elements in the Analysis of Risk for Terrorism by Radical Group Type. Studies in Conflict and Terrorism. 2002. No 25. Pp. 101-126.
9. Blinova O. A. Extremism as a Result of the Acquired Negative Personal Identity. Bulletin of Chelyabinsk State University. Philosophical Sciences. Issue 40. 2016. No 5(387). Pp. 25-32. (In Russ.)
10. Ulezko S. I., Bidova B. B. Marginal Person as the Condition for Development of Youth Group Extremism. Bulletin of Chechen State University. 2017. No 4(28). Pp. 148-153. (In Russ.)
11. Milcharek T. P. Non-Communicativeness in the Model of Complex Diagnostics of Psychological Features of Extremism and the Problem of Protecting Youth Social Welfare. Bulletin of Omsk University. Series: Psychology. 2016. No 4. Pp. 33-41. (In Russ.)
12. Coleman J. Social and Human Capital. Social Sciences and Modern Time. 2001. No 3. Pp. 122-139. (In Russ.)
13. Sageman M. Terror Networks. Moscow, 2008. 216 p. (In Russ.)
14. Agranovich S. Z., Berezin S. V. Homo Amphibolos: Archeology of Consciousness. Samara, 2005. 344 p. (In Russ.)
15. Smirnov M. Yu. Human Activity as the Process of Universalization. Omsk Scientific Bulletin. 2012. No 3(109). Pp. 110-114. (In Russ.)
16. Lotman Yu. M. Culture and Explosion. Lotman Yu. M. Semiosphere. St. Petersburg, 2000. 704 p. (In Russ.)
17. Agranovich S. Z., Stefansky E. E. Myth in the Word: Life Continuation (Essays on Mytholinguistics). Samara, 2003. 168 p. (In Russ.)
18. Vasilyuk F. E. Psychology of Experience (Analysis of Overcoming Crises). Moscow, 1984. 200 p. (In Russ.)
Submitted 05.10.2018
