CC BY
225
своих эмоциях, слушать чувства своих сверстников и думать о мотивации людей, которые участвуют в процессе обучения. Например, простое использование слова «почему» в вопросе переносит дискуссию от голых фактов к проявлению мотивации и эмоций. Вопрос «Почему переселенцы поселились в излучине двух рек?» является гораздо более эмоционально окрашенным, чем вопрос «Где поселятся переселенцы?». Виды деятельности, которые подчеркивают социальное взаимодействие и в осуществлении которых участвует все тело, как правило, обеспечивают наиболее эмоциональную поддержку. Примерами являются игры, дискуссии, экскурсии, интерактивные проекты, совместное обучение, физическое воспитание и различные виды искусства. Хотя уже давно известно, что подобные мероприятия повышают качество обучения студента, педагоги склонны думать о них как об особых поощрениях и поэтому отменяют их, когда студенты не понимают или плохо усваивают учебный материал, когда же урезан бюджет, совсем отказываются от них [14].
Воспоминания ситуативны - мероприятия, стимулирующие выражение эмоции - моделирование ситуаций, ролевые игры и совместные проекты, например, могут обеспечить в контекстной памяти важные подсказки, которые помогут студентам вспомнить информацию во время реальных событий, тесно связанных с этими проектами. Именно поэтому, как правило, пожарные учения практикуются без предупреждения, в эмоционально заряженной обстановке, ведь в случае реального пожара, студенты должны будут действовать точно в такой обстановке.
Эмоционально стрессовая образовательная среда контрпродуктивна, поскольку может уменьшить способность студентов к обучению. Чувство собственного достоинства и чувство контроля над своей средой существования играют важную роль в управлении стрессом. Авторитарные ВУЗы с высокой самооценкой и статусом могут поощрять институциональную экономику, эффективность и подотчетность, но, в то же время, усиливать непродуктивный стресс у студентов и сотрудников. Проще говоря, педагоги должны думать о студентах как о чем-то большем, нежели только мозгах и телах. Мощные пептиды преобразуют это тело и ткани головного мозга в живую жизненную силу - студента, которого Джон Дьюи призывал нас обучать, «Ценность образования определяется тем, в какой мере оно формирует стремление к непрерывному росту и обеспечивает средствами осуществления этого стремления в жизни» [1, 42]. Обучение должно быть мотивированным и желательно, чтобы мотивация была позитивной, то есть желательно преобладание мотивации «к», а не мотивации «от» - все это тоже не нуждается в специальных доказательствах. Тем не менее, в образовательной среде мы наблюдаем безрадостную в целом картину - обучение редко бывает легким и радостным, и желания изучать что-то новое зачастую хватает лишь на первое время, потом мотивация куда-то уходит и наступает утомление, скука и стойкое торможение, преодолеть которое способны лишь люди с железной силой воли. Бытует убеждение, что для того, чтобы обучиться чему бы то ни было, нужно преодолевать сложности, в учебе трудно должно быть непременно. Разумеется, с таким общепринятым убеждением все так и выходит. Даже те редкие случаи, когда обучение оказалось удачным, воспринимаются как исключение из правил, либо как проявление выдающихся способностей.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Дьюи, Джон, Ю. Рассказов. Психология и педагогика мышления. М.: Лабиринт, 1999.
2. Конгрив, У. Комедии. М.: Наука, 1977.
3. Майленова, Ф.Г. Влияние эмоций на качество обучения. Принцип позитивного подкрепления // Информационный гума-
нитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2010. №. 2_ http://www.zpu-joumal.ru/e-zpu/2010/2/Mailenova/
4. Corballis, M. (1991). The Lopsided Ape: Evolution of the Generative Mind. New York: Oxford University Press.
5. Edelman, G. (1992). Bright Air, Brilliant Fire: On the Matter of the Mind. New York: Basic.
6. Gazzaniga, M. (1989). Mind Matters: How Mind and Brain Interact to Create Our Conscious Lives. Boston: Houghton Mifflin.
7. Kandel, M. and Kandel, E. (1994). "Flights of Memory." Discover Magazine. 32-38.
8. Levinthal, C. (1988). Messengers of Paradise: Opiates and the Brain. New York: Doubleday.
9. Moir, A., and Jessel, D. (1991). Brain Sex: The Real Difference Between Men and Women. New York: Doubleday.
10. Moyers, B. (1992). Healing and the Mind. New York: Doubleday.
11. Pryor, K. (2009). Don't Shoot the Dog: The New Art of Teaching and Training. M.
12. Saarni, C., and P. Harris, ed. (1991).Children's Understanding of Emotion. New York: Cambridge University Press.
13. Thayer, R. (1989). The Biopsychology of Mood and Arousal. New York: Oxford University Press.
14. Vincent, J-D. (1990). The Biology of Emotions. Cambridge, Mass.: Basil Blackwell.
А.С. Малиева
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ВИДОВ ДЕЙСТВИЙ СЕКСУАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА
Аннотация. Статья посвящена актуальной проблеме психологического анализа преступлений сексуального характера. В данной работе представлен обзор правовых документов о пре-
ступлениях сексуального характера, перечислены возможные противоречия подобных преступлений, проведена попытка анализа личностных качеств и мотивации преступника.
Ключевые слова: психологические особенности, насильственные виды действий, признаки изнасилования, потерпевший, личность преступника.
A.S. Malieva
PSYCHOLOGICAL CHARACTERISTICS OF VIOLENT ACTIONS OF A SEXUAL NATURE
Annotation. The article is devoted to the actual problem of psychological analysis of sexual crimes. This paper presents an overview of legal documents on sexual offenses, lists possible contradictions of such crimes, and attempts to analyze the personal qualities and mental states of the offender.
Key words. psychological features, violent actions, rape, victims, the identity of the offender.
Изучение личности правонарушителя все больше привлекает к себе внимание разного рода исследователей, так как вопрос, что же именно толкает человека на преступление, особенно насильственное, до сих пор остается открытым. Уголовно-процессуальный закон требует выяснения всех обстоятельств, которые влияют на совершение преступления. Поэтому исследование личности обвиняемого актуально. Анализ научной литературы показал, что вопросу исследования психологии правонарушителя всегда уделялось огромное внимание. Наиболее известными являются работы А.Р. Ратинова, К.Е. Игошева, В.В. Глазырина, А.В. Дулова, В.Л. Васильева и др. Но вопрос психологии насильственных видов действий сексуального характера изучен недостаточно подробно.
Квалифицированные виды изнасилования и насильственных действий сексуального характера Статья 153 УК РСФСР 1926 г. была дополнена по сравнению со ст. 169 УК РСФСР 1922 г. двумя квалифицирующими признаками. не достижение потерпевшим лицом половой зрелости; изнасилование несколькими лицами (ч. 2 ст. 153 УК РСФСР 1926 г.)[15].
В УК РСФСР 1926 года квалифицирующими признаками изнасилования являлись самоубийство потерпевшей, групповой способ совершения преступления и изнасилование лица, не достигшего половой зрелости [15]. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года включил в данную статью ещё один квалифицирующий признак - наступление в результате изнасилования тяжких последствий. В УК РСФСР 1960 года квалифицирующими признаками данной статьи являются. изнасилование, сопряженное с угрозой убийством или причинением тяжкого телесного повреждения либо совершенное лицом, ранее совершившим изнасилование; изнасилование, совершенное группой лиц, или изнасилование несовершеннолетней; изнасилование, совершенное особо опасным рецидивистом или повлекшее особо тяжкие последствия, а равно изнасилование малолетней [16,124].
В статье 131 УК России 1996 года законодатель расширяет перечень квалифицирующих признаков изнасилования, а именно. изнасилование, совершенное неоднократно или лицом, ранее совершившим насильственные действия сексуального характера; изнасилование, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; изнасилование, соединенное с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенное с особой жестокостью по отношению к потерпевшей или другим лицам; изнасилование, повлекшее заражение потерпевшей венерическим заболеванием; изнасилование заведомо несовершеннолетней; изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей; изнасилование, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия; изнасилование потерпевшей, заведомо не достигшей четырнадцатилетнего возраста[17,241].
Часть 2 статьи 121 УК РСФСР 1960 года признает мужеложство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, если оно совершено. с применением физического насилия; с применением угроз; в отношении несовершеннолетних, т.е. лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста; с использованием зависимого положения потерпевшего [16]. Зависимость может быть материальной, служебной или иной (например, зависимость подопечного от опекуна) [16]. В ч. 2 ст. 121 УК РСФСР 1960 года были предусмотрены случаи недобровольного мужеложества, по которому лицо, которое совершает данные действия, подлежит уголовной ответственности, а потерпевший - нет[16].
Пунктом «а» ч. 2 ст. 131 и ст. 132 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за совершение изнасилования и насильственных действий сексуального характера группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой [17]. Согласно Постановлению Пленума ВС РФ от 4 декабря 2014 года № 6 «О судебной практике по делам о преступлениях
против половой неприкосновенности и половой свободы личности» изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенным группой лиц (группой лиц по предварительному сговору, организованной группой) не только в тех случаях, когда несколькими лицами подвергается сексуальному насилию одно или несколько потерпевших лиц, но и тогда, когда виновные лица, действуя согласованно и применяя насилие или угрозу его применения в отношении нескольких лиц, затем совершают насильственный половой акт с каждым или хотя бы с одним из них, либо иные действия сексуального характера[7,260].
Как было указано в Постановлении Пленума ВС РФ № 6 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 уголовного кодекса групповым изнасилованием должны признаваться действия не только лиц, непосредственно совершивших насильственный половой акт, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшему лицу [7].При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта, но путем применения насилия содействовавших другим лицам в совершении преступления, следует квалифицировать как соисполнительство в групповом изнасиловании (часть 2 статьи 33 УК РФ) [17]. Соисполнителями группового изнасилования могут быть и женщины, и импотент, и лицо, не имеющее намерения лично совершить половой акт и т.д. [17].
Многие исследователи по-разному предлагают квалифицировать изнасилования, совершенные группой лиц, среди которых есть несовершеннолетние. Главным аргументом сторонников непризнания соучастия в данном случае является отсутствие двух и более лиц, подлежащих уголовной ответственности. Действия ненадлежащих субъектов не влекут правовые последствия и не могут учитываться при квалификации преступления, поскольку они считают, субъективный признак одного из соисполнителей становится объективным в деянии другого. Квалифицирующий признак «группа лиц» рассматриваемого состава преступления отсутствует. Главным доказательством правоты своей позиции сторонники этой точки зрения считают отсутствие двух и более субъектов уголовной ответственности. Действия других участников, которые выступают как ненадлежащие субъекты, как считаю эти авторы, не влекут правовые последствия, не могут учитываться при квалификации преступления.
По мнению других ученых, которые придерживаются точки зрения, что общественная опасность исполнения насильственного преступления при участии нескольких лиц, когда уголовной ответственности подлежит лишь один участник преступления, обладающий признаками субъекта, возрастает за счет способа посягательства. В случае совершения изнасилования двумя лицами, одно из которых подлежит уголовной ответственности, а другое нет, действия первого следует квалифицировать по ч. 1 ст. 131 УК РФ [17]. Однако, если же изнасилование совершено двумя лицами, одно из них в последствии было освобождено от уголовной ответственности, то поступки лица, подлежащего ответственности, подлежат квалификации по ч. 2 ст. 131 УК РФ [17].
Следующим квалифицирующим признаком является использование беспомощного состояния потерпевшей.
Е.Б. Козаченко полагает, что беспомощное состояние потерпевшего может быть вызвано болезнью[4]. Например, потеря сознания при диабетической коме, приступ стенокардии, эпилептический припадок, наличие увечья, преклонный возраст. Понятие «преклонный возраст», являясь формой проявления беспомощного состояния потерпевшего, в свою очередь, также относится к оценочному понятию, т.к. в практике не сложилось четкого определения границ [4].
Как считает исследователь А.В. Галахова, лицами преклонного возраста считаются потерпевшие, которые достигли девяностолетия [1]. В правоприменительной практике отнесение лица к беспомощным по данному признаку считается наиболее распространенным.
Интересной является позиция Е.Ю. Яковлевой, которая проводила исследования в области психических расстройств и установила их проявления в следующих видах: лёгкая умственная недостаточность без поведенческих нарушений; параноидная шизофрения; неврастения и др [19]. Наиболее полный перечень тех физических и психических недостатков потерпевшего, которые исключают возможность лица предпринять меры к самосохранению или лишают способности выразить и проявить свою волю и наличие которых может быть признано судом как беспомощное состояние, приводит в своём научном труде Т.А. Кадацкая [3].
К психическим несовершенствам потерпевшего исследователь относит малолетний возраст, психическое расстройство здоровья, умственную недостаточность. Помимо этого сюда же относятся потерпевшие, не обладающие всем комплексом личности («аницефалы», то есть лица с врождённым уродством в виде отсутствия черепной коробки и головного мозга; «маугли»; «тарзаны»). Физические же недостатки проявляются в таких формах как болезнь, лишающая возможности совершать телодвижения. Сюда же относятся послеоперационные больные, парализованные, лица с ограниченными возможностями опорно-двигательной системы, поздняя стадия беременности, старческая беспомощность, сильная степень алкогольного, наркотического, токсического опь-
янения, беспомощное состояние, связанное с обмороком, стрессом, эмоциональным шоком, наркозом, гипнозом, при которых человек неадекватно оценивает совершаемые с ним действия [3].
Спорную квалификацию преступлений против личности с конститутивным признаком беспомощного состояния потерпевшего вызывают такие формы состояния лица, как сильное алкогольное опьянение и гипнотический или естественный биологический сон человека. На этот счёт в доктрине уголовного права мнения учёных разделились. Некоторые из них полагают, что указанные состояния человеческого организма стоит признать беспомощным состоянием потерпевшего, так как в состоянии алкогольного опьянения нарушена общая ориентация потерпевшего, при сне же он находится в полном покое, который обусловлен замедлением ритма сердца, дыхания, расслабленными мышцами, сопровождается низким обменом веществ [3].
Другая же позиция исследователей основана на том, что при сильном алкогольном опьянении и сне лицо, в отношении которого совершается преступное посягательство, может понимать и противодействовать деяниям виновного. Сложность отграничения указанных выше обстоятельств от беспомощного состояния потерпевшего возникает и у правоприменительных органов. В настоящее время судебная практика идёт по пути того, что сон не признается беспомощным состоянием потерпевшего, а является естественным физиологическим состоянием лица. В данном вопросе противоречива и позиция Пленума Верховного Суда РФ, выраженная в постановлении от 4 декабря 2014 г. №16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности», из анализа пунктов 6 и 7 которого следует, что нахождение потерпевшей в состоянии сильного алкогольного опьянения стоит считать беспомощным состоянием [7].
Таким образом, данные противоречия во мнениях вызвала различная оценка законодателем составов преступлений УК РФ против личности. В постановлении Пленума ВС РФ от 4 декабря 2014 г. №16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» подчеркивается, что преступник должен заведомо знать или предполагать, что женщина находится в беспомощном состоянии. Так, судом был оправдан гражданин К., обвиняемый в изнасиловании. Из материалов дела следует, что К. познакомился на улице с двадцатилетней Н. После непродолжительной беседы пригласил её к себе домой и предложил совершить половой акт. Н. согласилась. После этого в полицию обратилась мать Н. и заявила об изнасиловании дочери, страдающей психическим расстройством. В ходе судебного заседания было установлено, что Н. действительно страдает психическими расстройствами, но в момент знакомства с К. находилась в состоянии ремиссии и видимых признаков заболевания, в том числе и в манере общения, не проявляла. Суд пришел к выводу, что К. не мог знать о заболевании Н. и, следовательно, в его действиях нет признаков изнасилования [14].
Таким образом, если насильник не знал и не мог знать о беспомощном состоянии потерпевшей, он не подлежит уголовной ответственности за изнасилование. Можно сделать вывод, что на практике беспомощное состояние понимается по-разному. В связи с этим нормы уголовного законодательства в различных ситуациях также применяются по-разному.
Еще более очевидные противоречия можно наблюдать в юридической литературе при комментировании квалифицирующего признака «изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей». Так, авторы одного из учебников по уголовному праву пишут: «Причинение смерти или тяжкого вреда здоровью потерпевшей может быть вызвано как самими действиями виновного, например, сдавливанием шеи при преодолении сопротивления, так и явиться следствием поведения самой потерпевшей, стремящейся избежать насилия (потерпевшая, пытаясь скрыться от нападающего, срывается с балкона). Указанные последствия могут быть вменены виновному лишь в том случае, если они явились результатом насильственного полового сношения».
Та же самая ситуация: авторы говорят о необходимости установления причинной связи между половым сношением и общественно опасными последствиями и в то же время отказываются от этого требования при оценке последствий, явившихся последствием поступка жертвы, которая его совершает, чтобы избежать полового акта.
С другой стороны, квалификация содеянного по п. «а» ч. 4 ст. 131 Уголовного кодекса РФ отвечает требованиям принципа справедливости. Именно в этом случае наказание будет соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления. Поэтому позиция Верховного Суда Российской Федерации относительно рассматриваемого вопроса соответствует принципу справедливости.
В случае, когда смерть явилась прямым следствием поступка жертвы, эти действия преступника необходимо отграничивать от насильственных действий сексуального характера и изнасилования, повлекших по неосторожности смерть потерпевшей или иных тяжких последствий. В качестве иных тяжких последствий рассматривается самоубийство жертвы, совершенное после изнасилования или совершении в отношении нее иных действий сексуального характера. В случае
смерти потерпевшей во время изнасилования по неосторожности от поведения насильника действия подпадают под п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ[17].
В случае наступления смерти от действий самой потерпевшей, умышленно направленных на самоубийство, насильник подлежит ответственности по п «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ [17]. Чтобы преступнику вменить ст. 131 УК РФ, необходимо доказать, что смерть потерпевшей была следствием его неосторожных действий. Он предвидел наступление смерти, но самонадеянно полагал, что этого не произойдет.
Однако, если смерть потерпевшей наступает при умышленных действиях насильника, направленных на причинение смерти потерпевшей, то данные действия следует квалифицировать как убийство, сопряженное с изнасилованием. В данном случае не имеет значения, было ли совершенно изнасилование или нет, то есть данный пункт применяется и в случае покушения на изнасилование. Изнасилование или совершение иных действий сексуального характера, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, заражение ее ВИЧ-инфекцией или иные тяжкие последствия, охватывается п. «б» ч. 3 ст. 131- 132 УК РФ[17]. Законодательная конструкция п. «б» ч. 3 ст. 131и ст. 132 УК РФ не дает однозначного ответа относительно формы вины применительно к заражению ВИЧ-инфекцией и наступлению иных тяжких последствий.
И.М.Тяжкова и Н.Ф. Кузнецова считают, что буквальное толкование нормы п. «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ дает основание полагать, что отношение виновного к заражению ВИЧ-инфекцией является неосторожным, а поэтому вряд ли можно утверждать, что заражение венерическим заболеванием полностью относится и к заражению потерпевшей ВИЧ-инфекцией, так как заражение венерическим заболеванием при изнасиловании законодатель не ограничивает неосторожной формой вины. Пункт «в» ч. 2 ст. 131 и п. «в» ч. 2 ст. 132 УК РФ содержат такой квалифицирующий признак, как заражение потерпевшего или потерпевшей венерическим заболеванием. Международная классификация болезней и травм 10-го пересмотра (МКБ-10) не содержит упоминания о венерических заболеваниях, а использует термин «инфекции, передающиеся половым путем». На практике соотношение терминов «венерическое заболевание» и «инфекции, передающиеся половым путем» неоднозначно[5].
В России на практике чаще всего встречаются только такие виды венерических заболеваний как сифилис, гонорея. В медицине же предусмотрено очень много общественно опасных заболеваний, передающихся половым путем. Однако сейчас в законодательстве за заражение такими заболеваниями при совершении изнасилования или насильственных действий сексуального характера не предусмотрена более строгая ответственность. Но для применения данного квалифицирующего признака необходимо наличие причинной связи между изнасилованием и заражением потерпевшей. В случае отсутствия причинной связи ответственность не наступает.
Так, приговором Октябрьского районного суда в2013 году был осужден Х. за совершение полового сношения с применением насилия к потерпевшей и использованием ее беспомощного состояния, повлекшим заражение потерпевшей венерическим заболеванием. Установлено, что Х., имеющий венерическое заболевание (урогенитальный трихомоноз), находясь в состоянии алкогольного опьянения, с целью изнасилования, обманным путем завел потерпевшую, страдающую эпилепсией, в свой дом и предложил вступить с ним в половую связь. В ответ на отказ Х., подавляя ее сопротивление, ударил рукой в спину в область лопатки, повалил на кровать. В этот момент у потерпевшей случился приступ, в результате чего она потеряла сознание. После этого Х., осознавая, что имеет венерическое заболевание, передающееся половым путем, подвергая потерпевшую опасности заражения данным заболеванием, воспользовавшись ее беспомощным состоянием, совершил с ней насильственный половой акт[8].
Указанные действия виновного лица суд квалифицировал по п.«в» ч.2ст.131 УК РФ [17]. В статье 131 УК РФ появилась часть 5: «деяние, предусмотренное пунктом «б» части 4 настоящей статьи, совершенное лицом, имеющим судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего» наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с лишением права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью на срок до 20 лет либо пожизненным лишением свободы [17].
Таким образом, данной нормой устанавливается справедливая повышенная уголовная ответственность за совершение изнасилования в отношении лица, не достигшего совершеннолетия в случае, если насильник ранее уже совершал аналогичные действия.
Преступления совершаются личностью в социуме. Но ни отдельно рассматриваемая личность, ни социум сам по себе не приводят к преступлению. Влияние асоциальной ситуации может входить в круг внешних факторов, способствующих совершению преступления. Психические и психологические особенности личности преступника моделируют преступление изнутри. По утверждению многих исследователей, личность правонарушителя не только отражает определенные
наружные условия, но и является активной стороной взаимодействия криминальной ситуации. Для нее свойственна сознательная, целенаправленная деятельность.
Как известно, классификация личности преступника является одним из способов знания рассматриваемого явления, так как основана на теоретических обобщениях личностных особенностей отдельных преступников. По мнению специалистов, исследование личности преступника обязательно предполагает сочетание двух подходов: социально-типологического и социально-ролевого. Социально-типологический подход включает социальные позиции личности, социальные нормы, их восприятие и выполнение. При втором подходе личность оппозиционируется как активный субъект, вступающий в публичные отношения. Социально-ролевой подход помогает рассмотреть все криминогенные позиции и функции. Именно они налагают на личность обязанности, которые противоречат закону. Личность оказывается в ловушке социально-правового конфликта, разрешение которого выполняется ценой правонарушения.
Было установлено, что характеристика личности насильника включает, обычно, низкий уровень социализации, который отражает недостатки воспитательной сферы. Мотивационная сфера этой личности характеризуется эгоцентризмом, стойким конфликтом с частью представителей среды, оправданием себя. Употребление алкоголя служит почти всегда катализатором, который запускает криминальную установку.
Как было сказано выше, личность не существует изолированно. Существенным моментом для раскрытия преступления является рассмотрение связи личности и общества. Как отмечают специалисты, при совершении насилия всегда присутствует острая конфликтная ситуация с социальной средой. Очень часто «заражение» конфликтной ситуацией приводит к групповым преступлениям. Особенно это характерно для групповых изнасилований.
Как показал анализ литературы, вероятность попадания в подобный конфликт наблюдается у лиц с неуравновешенной психикой, низким правосознанием, слабым уровнем общей культуры, возбудимых, склонных к конформизму людей. Алгоритм работы этой схемы довольно примитивен: преступные насильственные действия одного человека могут послужить сигналом или примером для подражания другим лицам.
Установлено, что социальные условия преступления почти всегда преломляются через личность преступника. Поэтому первостепенным является изучение психологии личности преступника, исследование его внутреннего мира, потребностей, побуждений, эмоционально-волевой сферы, возможностей, личных особенностей умственной деятельности (мышления, восприятия, памяти и других познавательных процессов).
Исследователи А.И. Иванова и Н.В. Косолапова среди типологий личности преступника выделяют группу социально-дезадаптивных[2]. По мнению авторов, этот тип личности отличается низкой эмоционально-волевой устойчивостью, сниженной сопротивляемостью к стрессу, невротической симптоматикой, ярко выраженными акцентуированными свойствами характера по ги-пертимно-неустойчивому, эпилептоидному типам, психическими аномалиями, психотическими расстройствами, психопатическими особенностями личности [2]. Так же авторы отмечают наличие недостаточно высокого интеллекта, слабо развитые прогностические способности [2].
Поведение подобного рода субъектов, по мнению А.И. Ивановой и Н.В. Косолаповой, обусловлено достаточно примитивными потребностями [2]. Интересы, ценностные ориентации, мировоззренческая основа таких лиц характеризуются бездуховностью, примитивностью, отсутствием высоких идеалов. Поэтому им трудно ориентировать свои поступки и поведение на достижение более значимых целей по сравнению с удовлетворением сиюминутных потребностей. А поскольку такие потребности далеко не всегда могут быть удовлетворены, все это способствует появлению у таких лиц неконтролируемого состояния фрустрации, повышенной агрессивности [2].
Низкий уровень социальной адаптации наблюдается у неустойчивых и ситуационных типов преступников. Именно этим типам свойственно оказываться во власти обстоятельств, которыми им трудно управлять, сохраняя должную эмоционально-волевую устойчивость, самоконтроль за своими действиями и поведением. Поэтому такие лица чаще других оказываются под сильным воздействием аффективно окрашенных состояний, эмоций гнева, фрустрации и т. п.
Таким образом, психология лиц, совершающих насильственные действия, подтверждает их зависимость от другого лица. Насильников можно отнести к категории людей, для которых свободная и самостоятельная адаптация к жизни всегда тяжела. Факт совершения насильственных действий подтверждает ощущение их собственной значимости и силы, которых они не в состоянии испытать без насилия. Но, в то же время, характерологические свойства насильников имеют различную степень выраженности, разнообразные сочетания. Поэтому можно говорить о промежуточных или о смешанных типах преступной личности.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 1. Галахова, А.В., Антонов, Ю.И., Боровиков, В.Б. Оценочные признаки в Уголовном кодексе Российской Федерации: научное и судебное толкование. М.: Норма, 2014. С. 520.
2. Иванова, А.И., Косолапова Н.В., Юридическая психология: конспект лекций. М.: Юрайт, 2009. 144 с.
3. Кадацкая, Т.А. Роль беспомощного состояния потерпевшего для квалификации преступления // Вестник академии права и управления. 2010. № 211. С. 98.
4. Козаченко, Е.Б. Понятие «беспомощное состояние» в доктринальной, законодательной и правоприменительной трактовках // Российский юридический журнал. 2011. № 4. С. 147.
5. Курс уголовного права. Том 1. Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой URL: http://book/4277/185110/4.%.html (дата обращения 10.04.2017)
6. Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 12 февраля 2010 «Действия лица, совершившего покушение на изнасилование несовершеннолетней, повлекшие по неосторожности ее смерть, суд квалифицировал по ч.3 ст.30 и п."а" ч.3 ст.131 УК РФ». URL: http://az-libr.ru/Law/Crime/ru/UCrtPrc2006/7619980212.shtml (дата обращения 10.04.2017)
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 N 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» // Российская газета. 2014. № 284. URL: http://delpress.ru (дата обращения 10.04.2017)
8. Приговор Октябрьского районного суда г. Самары от 05 апреля 2013 г. URL: http://oktyabrsky.sam.sudrf.ru/modules.php?name=norm akt&rid=1 (дата обращения 10.04.2017)
9. Приговор Оренбургского областного суда от 1 октября 2013 г. Архив Оренбургского областного суда г. Оренбурга. URL: http://oblsud.orb.sudrf.ru/modules.php?id=520&name=docum sud (дата обращения 10.04.2017)
10. Свод законов Российской Империи: в 15 т. Санкт-Петербург. URL: http://civil.consultant.ru/code/ (дата обращения 10.04.2017)
11. Справка Судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда «О результатах обобщения судебной практики по рассмотрению судами области уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 131 уголовного кодекса Российской Федерации». URL: http://www.resheniya-sudov.ru/2004/88764/ (дата обращения 10.04.2017)
12. Торопова О. С. Понятие беспомощного состояния потерпевшего в составе убийства, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ // Молодой ученый. 2016. № 25. С. 511-515.
13. Уголовное дело № 1-30/2014. Архив районного суда Красноярского края. URL: https://yandex.ru/images/search?text=14.% (дата обращения 10.04.2017)
14. Уголовный кодекс РСФСР от 22 ноября 1926 г. // доступ из СПС Консультант Плюс // http://www.consultant.m/cons/cgi/online.cgi%3Freq%3Ddoc%3Bbase%3DESU%3Bn%3D3274#0 (дата обращения 10.04.2017)
15. Уголовный кодекс РСФСР от 27 ноября 1960 года. URL: http://base.garant.ru/10107062/ (дата обращения 10.04.2017)
16. Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 № 63 - ФЗ (в ред. от 15.01.2016) // Собрание законодательства. 1996. № 25. Ст. 2954. URL: http://base.garant.ru/58056518/ (дата обращения 10.04.2017)
17. Уголовное уложение Российской Империи: по сост. на 22 марта 1903 г. - СПб: Изд. В. П. Анисимова, 1903. 145 с. URL: https://wiki2.org/ru/%D0% (дата обращения 10.04.2017)
18. Яковлева, Е.Ю. Комплексная сексолого-психиатрическая экспертиза «беспомощного состояния» потерпевших - жертв сексуальных правонарушений / Ткаченко А.А., Введенский Г.Е., Каменсков М.Ю. // О современных видах и методах комплексных судебно-психиатрических экспертных исследований. (Под ред. Т.Б.Дмитриевой). М: ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава». 2008. С. 31-79.
С.В. Минаева
ОСНОВНЫЕ ПРИЧИНЫ СЛАБОЙ ГОТОВНОСТИ ПЕРВОКЛАССНИКОВ К ШКОЛЬНОМУ ОБУЧЕНИЮ
Аннотация. В статье рассматриваются особенности слабой готовности к школьному обучению у младших школьников, где готовность выступает как показатель необходимого уровня психического развития ребенка, направленный на полноценное личностное развитие школьника. Особенностями психолого-педагогической готовности у первоклассников является ряд новообразований развития, которые создают ребенку уверенный старт для начала учебной деятельности и вхождения в атмосферу школьного образа жизни.
Ключевые слова: младший школьный возраст, психолого-педагогическая готовность к обучению, внимание, мышление, воображение, память, речь, восприятие.
S.V. Minaeva
THE MAIN REASONS FOR THE WEAK READINESS OF FIRST GRADE PUPILS TO
SCHOOL-TERM TRAINING
Abstract. In the article considered peculiarities of readiness for schooling at primary school pupils, where the readiness serves as an indicator of the required level of mental development of the child, aimed at the full personal development of each student. Features of psychological and pedagogical readiness in first grade is a number of tumors development, which create a child a good start for the beginning of training activities and entry into the atmosphere of school life.
Key words: primary school age, psycho-pedagogical willingness to learn, attention, thinking, imagination, memory, speech, perception
Принципиальное обновление российского образования предполагает усовершенствование содержания его предмета, направленность на совершенно иной новообразовательный результат. Понимание обучения как процесса подготовки учащихся к современной жизни, умению самостоя-
