CC BY
124
ОБЩАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ, ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ
УДК 159.91
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ АГРЕССИВНОСТИ И ВРАЖДЕБНОСТИ МОЛОДЕЖИ ЮГА РОССИИ (НА ПРИМЕРЕ РУССКИХ И КАРАЧАЕВСКИХ ДЕВУШЕК)
Ковш Екатерина Михайловна Скиртач Ирина Анатольевна Буняева Мария Владимировна
Работа выполнена в рамках проектной части внутреннего гранта Южного федерального университета № 213.01-07-2014/15ПЧВГ «Угрозы национальной безопасности в условиях геополитической конкуренции и модели агрессивного и враждебного поведения молодежи»
Изучение психологических особенностей молодежи Южного региона России получило особенную актуальность в условиях меняющейся политической, экономической и социальной обстановки. Молодежь во все времена была отражателем прогрессивных идей по усовершенствованию общества, а также отстаивала человеческие права митингами, восстаниями и протестами, являющимися по своей сути проявлениями агрессии. И если раньше целью подобных выступлений была защита прав человека и жажда перемен к лучшему, то сегодня отмечается рост экстремистских и террористических группировок, создатели которых используют желание молодых людей добиться справедливости в своих корыстных целях, делая их опасными для общества субъектами. Вопрос о природе подобных процессов остается открытым.
В статье представлены результаты исследования, посвященного изучению видов, степени выраженности и связи агрессивного и враждебного поведения, предпочтительных стратегий поведения в конфликте, видов социально одобряемой агрессии, а также уровня мотивации достижения успеха / избегания неудач у 105 молодых девушек русской и карачаевской национальностей в возрасте от 18 до 29 лет. Проведен анализ современной литературы, демонстрирующий недостаточность изученности проблемы агрессивного и враждебного поведения у представителей молодежи, а также
ее актуальность. Рассмотрены биологические и социальные факторы, лежащие в основе агрессивного поведения личности. По итогам статистической обработки данных выявлены общие черты, присущие представительницам обеих национальностей, а также внутригрупповые особенности. Сделан акцент на необходимости налаживания этнокультурного диалога, а также на потребности общества в существенном снижении диапазона легитимизированной агрессии и усиления социального контроля над ней, т. к. последняя является источником научения конкретным формам агрессивного поведения и способом их осуществления.
Ключевые слова: агрессивность, враждебность, косвенная агрессия, легитимизированная агрессия, поведение в конфликте, разрушительное поведение, традиции, социальное влияние, этнокультурный диалог.
В последние десятилетия, по данным различных исследователей, отмечается стабильный рост агрессии среди молодежи [3, 5, 14, 16, 20, 24, 28, 29]. Данный процесс способствует усугублению криминогенной ситуации в обществе. Социально-экономические и культурно-воспитательные условия жизни разных категорий граждан (групп населения) оказывают непосредственное влияние на динамику социально-психологических отклонений. Низкий уровень этих условий находит отражение в проявлении у населения склонности к различным видам девиантного поведения, распространении идеологии экстремизма и терроризма, развитии интолерантности и др. Культурно-нравственная напряженность приводит к росту активности экстремистских группировок [4, 12]; в условиях отсутствия идеологии толерантности, дружелюбия и взаимопомощи возникают локальные конфликты, имеющие под собой основания в виде межнациональной нетерпимости и проч. Указанные факторы свидетельствуют о необходимости изучения лежащих в основе этих явлений причин, а также создания профилактических мер, направленных на их предотвращение.
Юг России является полиэтническим и поликонфессиональным регионом, в связи с чем актуальным становится вопрос об улучшении взаимопонимания между представителями разных этносов и конфессий [23]. Помочь в достижении этой цели могут в т. ч. проводимые психологические исследования, направленные на изучение личностных особенностей представителей указанных групп.
Одним из важнейших факторов в структуре личности человека выступает агрессивность, изучению ее особенностей у разных групп людей посвящены многие работы [1, 10, 11, 17, 18, 19, 21, 25].
Обращает на себя внимание тот факт, что чаще всего изучается агрессия подростков, т. к. данный период жизни является одним из кризисных
этапов становления личности. Он насыщен переменами как в биологических механизмах, так и в социальной сфере. Однако это не означает, что другие периоды не сопровождаются значимыми изменениями для человека как биосоциальной системы. Молодость (ранняя взрослость) также является одним из кризисных этапов в жизни любого человека. Согласно теории Э. Эриксона, данный период характеризуется способностью человека устанавливать теплые, доверительные отношения [22]. Невозможность должным образом реализовывать эти потребности приводит к фрустрации, одиночеству и изоляции, зачастую сопровождающимся высоким уровнем агрессивности.
Изучая агрессию молодежи, необходимо учитывать тот факт, что этому периоду предшествовали и другие, на которых уровень агрессии у тех же личностей мог быть выше или ниже актуального, ввиду, например, действия физиологических факторов (гормональный всплеск в подростковом возрасте и т. д.). К периоду ранней взрослости люди уже вырабатывают механизмы для сублимации или маскировки агрессии [15]. Таким образом, агрессивное поведение в молодом возрасте может быть в некоторой степени обусловлено биологическими факторами, но в основном его причины кроются в состоянии стресс-фрустрации, вызванном необходимостью приспосабливаться к новым жизненным условиям (профессиональное становление, образование собственной семьи, материальное самообеспечение и др.).
Необходимо также помнить о том, что модели агрессивного поведения, несомненно, связаны с индивидуальным опытом человека. У каждого индивида существует свой порог чувствительности к различным агрессогенным факторам. Одни и те же ситуации вызывают у разных людей отличающиеся по знаку и интенсивности реакции [18, 27].
Современные научные подходы рассматривают агрессию как механизм адаптации к условиям окружающей среды [10, 18]. На практике мы встречаем большое количество случаев и ситуаций, когда агрессия, вопреки ее адаптирующему предназначению, приводит к еще более дезадаптирующему результату. Данные случаи свидетельствуют о том, что мощный психический ресурс в виде большого потенциала агрессивной энергии был направлен неправильно, что привело к нежелательному для личности или группы лиц результату. Учитывая изложенное выше, возникает вопрос о том, как оценить ресурсный потенциал агрессии, взаимодействие с какими составляющими поведения направляет агрессивную энергию в пользу или во вред.
Рассмотрение агрессии в сочетании со стратегиями поведения в конфликте, на наш взгляд, позволяет оценить, насколько выражается или подавляется ее разрушительный потенциал. Реализация этого потенциала будет способствовать более гармоничному функционированию личности, в то время как подавление агрессии без ее сублимации является дисфункциональным.
Интересным является исследование социально осуждаемых форм агрессии в их взаимосвязи с социально приемлемыми, легитимизированными формами мотивированного деструктивного поведения [11]. Данное направление исследований зародилось на Западе, в его основу легли представления о том, что принимаемые и транслируемые обществом формы агрессивного поведения оказывают влияние на представленность в поведенческом репертуаре носителей той или иной культуры социально неприемлемых форм разрушающего поведения [26]. Иными словами, существует предположение о том, что трансляция в средствах массовой информации, паттернах воспитания, а также в других объектах и формах реализации особенностей культуры и традиций народа различных форм насилия (допустимость физических наказаний в школе, легализация смертной казни, причиняющие серьезный вред здоровью виды спорта и др.) приводит к повышению уровня агрессии и враждебности населения. В России же особенности легитимизированной агрессии и ее связь с другими психологическими характеристиками изучены недостаточно полно.
Целью нашего исследования было изучение психологических особенностей (моделей агрессивного и враждебного поведения) молодежи Юга России. Выборку составили 60 русских девушек (жительницы г. Ростова-на-Дону) и 45 карачаевок (жительницы г. Карачаевск) в возрасте от 18 до 29 лет.
В качестве методик для исследования психологических особенностей респондентов были использованы: опросник Басса-Дарки (в адаптации А. К. Осницкого), направленный на выявление преобладающих видов агрессии и уровня их выраженности; методика «ЛА-44» С. Н. Ениколопова, Н. П. Цибульского, имеющая целью диагностику отношения субъекта к социально приемлемым формам насилия; тест К. Томаса (в адаптации Н. В. Гришиной), предназначенный для выявления предпочтительных стратегий поведения в конфликтах, а также тест-опросник А. Мехрабиана для измерения уровня мотивации достижения / избегания неудач (в адаптации М. Ш. Магомед-Эминова).
Для статистической обработки полученных данных использовался непараметрический и-критерий Манна-Уитни, а также коэффициент ранговой корреляции Спирмена.
Подойдя к рассмотрению вопроса о связи уровня агрессии и враждебности с выраженностью мотивации достижения успеха или избегания неудач, мы предположили, что достигающему поведению будет сопутствовать высокий уровень агрессии, которая в данном случае выступала бы ресурсом к созданию, а не механизмом разрушения. Однако изучить описанные свойства в их взаимосвязи нам не удалось, т. к. из 105 респондентов ориентацию на достижение успеха (по А. Мехрабиану) имели только 6 человек. Подавляющее
большинство демонстрирует избегающее поведение, что является препятствием для гармоничной реализации личностного потенциала человека, а также часто сопровождает невротический тип развития личности [6, 7, 8, 9].
На основании результатов статистической обработки данных мы можем сделать вывод о наличии значимых различий в выраженности форм, уровня агрессии и враждебности у девушек, имеющих различную этническую принадлежность. Данные отражены на рисунке 1.
«/ У
у у / / * ' '
■ Русские Карачаевки
Рисунок 1. Выраженность типов агрессивных реакций у русских девушек и карачаевок
Условные обозначения: * - различия между группами значимы (р < 0,01).
30
30
70
59
30
54
50
40
30
20
10
0
Как видно из диаграммы, русские девушки имеют более высокий уровень косвенной агрессии, что может выражаться в распространении сплетен, в завуалированных словесных угрозах, саркастических высказываниях, в разрушительных действиях по отношению к «расширенному Я» соперника (его личным вещам), в получении удовольствия от созерцания драк и деструктивных действий, совершаемых другими людьми; либо не проявляться вовсе.
Продукт развития общества - появление скрытых форм агрессии - имеет весомые побочные эффекты: подавляемая агрессия соматизируется, трансформируется в телесные симптомы, что влечет за собой развитие психосоматических заболеваний [2].
Осуждаемое обществом, но более органичное в эволюционном ракурсе поведение человека - проявление физической агрессии, выражающееся в открытом нападении на соперника с причинением ему телесного ущерба, имеет высокий уровень проявленности у карачаевских девушек. Индекс враждебности также выше у карачаевок, т. е. имеется некоторая настороженная установка по отношению к окружающим, ожидание от них подвоха и неприятностей, - это общая реакция, усиливающая отрицательные чувства, эмоции и оценки окружающих людей и происходящих событий.
Обратим внимание на высокий уровень аутоагрессии (чувства вины), присутствующий в обеих выборках. Данный факт может быть связан с особенностями воспитания девушек в обеих культурах, а может быть также объяснен интернальным локусом контроля респонденток (когда ответственность переходит в самообвинение).
На рисунке 2 отражены результаты сравнительного анализа выраженности различных видов социально приемлемых форм агрессии у русских и карачаевских девушек.
Политика Личный опыт Воспитание Спорт СМИ Интегральная
шкала
Русские ■ Карачаевки
Рисунок 2. Выраженность видов легитимизированной агрессии у русских девушек и карачаевок
Условные обозначения: * - различия между группами значимы (р < 0,01), ** - различия между группами значимы (р < 0,05).
Представленные на рисунке 2 данные позволяют сделать заключение о том, что воспитанные семьей и обществом формы агрессии, выражающиеся в узаконенных наказаниях, в большей степени проявлены у карачаевских девушек. Ими набраны достоверно более высокие баллы, по сравнению с русскими девушками, в таких показателях, как: 1) легитимизация агрессии
в политической сфере («Я бы одобрил принятие закона, разрешающего свободную продажу оружия»); 2) легитимизация агрессии в сфере воспитания («Наиболее эффективный способ успокоить неугомонного ребенка - отшлепать его»); 3) легитимизация агрессии в спорте («Собачьи бои могли бы стать популярным видом спорта»); 4) легитимизация агрессии в СМИ («Необходимо запретить показ документальных съемок убийств по телевидению»); 5) интегральная шкала. Данная закономерность может быть связана с основанными на традициях особенностями воспитания девушек в строгости и под угрозой наказания за преступление морального или юридического закона. На основании собственного опыта девушки могут экстраполировать данную установку на окружение.
Рисунок 3 демонстрирует наличие статистически значимых различий в предпочтительных стратегиях поведения в конфликте девушек различных национальностей.
9 8,2*
8
7 6,5 6,5 6 2
III
Соперничество Сотрудничество Компромисс Избегание Приспособление
Русские ■ Карачаевки
Рисунок 3. Предпочтительные стратегии поведения в конфликте у русских девушек и карачаевок
Условные обозначения: * - различия между группами значимы (p < 0,01).
Согласно полученным результатам, в поведенческом репертуаре русских девушек более выражена одна из самых адаптивных стратегий поведения в конфликте - компромисс. Указанная тактика позволяет учесть интересы каждой стороны конфликта с учетом минимальных потерь. Таким образом, оба оппонента остаются в выигрыше, незначительно уступив. Карачаевки, согласно представленным данным, в конфликтных ситуациях чаще прибегают к стратегии приспособления, которая является менее адаптивной и влечет за собой отказ от личных интересов в угоду интересам оппонента. Данная
стратегия зачастую влечет за собой подавление агрессии, что способствует ее накоплению и выражению иными способами. Указанная тактика, скорее всего, также является воспитанной в русле традиционных представлений о покорной, подчиняющейся мужчине и представителям старшего поколения, кавказской девушке.
На рисунках 4, 5, 6 представлены результаты корреляционного анализа.
Рисунок 4. Наличие корреляционных связей между изучаемыми психологическими признаками в выборке карачаевских девушек (уровень значимости р < 0,05)
Условные обозначения: ^ прямая связь.
Легитимизация агрессии в личном опыте у карачаевских девушек положительно коррелирует с индексом агрессивности ^ = 0,47) и индексом враждебности (Гб = 0,42). Данный факт может свидетельствовать о том, что указанные свойства личности являются приобретенными в процессе жизни.
Также прямая связь была установлена между показателем «Индекс враждебности» и стратегией приспособления в конфликтной ситуации (Гб = 0,42). Отметим, что данная особенность была обнаружена и в выборке русских девушек (рисунок 6; Гб = 0,3), что может свидетельствовать о закономерности связи между необходимостью подчиняться сопернику или оппоненту, и появлением негативной установки к этому человеку и похожим на него группе людей или обществу у молодых девушек вне зависимости от национальности и особенностей воспитания.
Рисунок 5. Наличие корреляционных связей между индексом агрессивности и другими изучаемыми признаками в выборке русских девушек (уровень значимости р < 0,05)
Условные обозначения: ^ прямая связь, -* обратная связь.
В результате исследования у русских девушек обнаружена достоверная связь индекса агрессивности с уровнем легитимизированной агрессии в политике ^ = 0,29) и СМИ ^ = 0,26), а также с интегральным показателем легитимизированной агрессии и стратегией соперничества в конфликте ^ = 0,32). Таким образом, более высока вероятность деструктивности со стороны русских девушек, легитимизирующих большой объем агрессии в политике и СМИ, а также соперничающих в конфликте. Заметим, что стратегия соперничества зачастую является выгодной для ее носителя, поэтому в данном случае можно предположить, что сопровождающая эту форму поведения агрессия помогает человеку достичь поставленной цели. В то же время, стратегия избегания конфликта, имеющая обратную связь с индексом агрессивности у русских девушек ^ = -0,26), в большинстве случаев является непродуктивной для избравшего ее человека; подавление агрессии и невозможность выплеснуть ее в сопернической борьбе приводят к появлению внутреннего конфликта, что создает дополнительные препятствия в реализации личностного потенциала и отстаивании собственных интересов. Также можно сказать о том, что стратегию избегания конфликта выбирают неагрессивные русские девушки.
Прямые связи в выборке русских девушек были установлены между шкалами «Индекс враждебности» и «Уровень легитимизированной агрессии в личном опыте» ^ = 0,3). Показатели по интегральной шкале социально одобряемой агрессии положительно коррелируют с индексами агрессивности ^ = 0,32) и враждебности ^ = 0,3).
Рисунок 6. Наличие корреляционных связей между индексом враждебности и другими изучаемыми признаками в выборке русских девушек (уровень значимости р < 0,05)
Условные обозначения: ^ прямая связь.
На основании полученных данных мы можем сделать вывод о наличии сходств и различий в особенностях агрессивного и враждебного поведения молодых девушек, проживающих на Юге России. Эти особенности могут быть объяснены как биологическими, так и социальными факторами. К сходствам можно отнести высокий уровень чувства вины, а также прямую связь индекса враждебности с легитимизированной агрессией в личном опыте и стратегией приспособления в конфликте. Различия: карачаевским девушкам присущ высокий уровень физической агрессии, враждебности и легитимизированных форм насилия в СМИ, политике, воспитании и спорте. Предпочтительный тип поведения в конфликте для них - приспособление. Русские девушки демонстрируют более высокий уровень косвенной агрессии, наиболее часто встречающаяся поведенческая стратегия в конфликтной ситуации - компромисс.
За счет наличия прямых связей между индексами агрессивности и враждебности респонденток и общественно приемлемыми формами проявления агрессии, мы можем сделать заключение о том, что социум вносит существенный пагубный вклад в формирование изучаемых феноменов через открытую демонстрацию оправдываемых форм агрессии. Это значит, что создаваемая обществом тенденция к субъективному оправданию личностью широкого диапазона легитимных насильственных проявлений является причиной и/или результатом враждебного отношения человека к этому обществу.
На сегодняшний день перспективным считается исследование агрессии в ее взаимосвязи с другими защитно-адаптационными стратегиями, что
позволит правильнее понять ее предназначение и успешность достижения цели агрессивного поведения. Важным является тот факт, что агрессия является динамической характеристикой: с усложнением поведенческого репертуара человека, с обогащением его знаний и накоплением жизненного опыта меняются и формы агрессивного поведения, в благоприятном случае они приобретают высокую цель и конструктивную направленность [18]. Это означает, что мы можем способствовать снижению уровня неблагоприятных форм проявления агрессии и их трансформации в сложные, имеющие высшие ценности, стратегии и поведенческие акты. Добиться этого мы можем путем установления строгого контроля над пропагандой насилия, с помощью развития культурно-просветительской деятельности и этнокультурного диалога, обмена опытом, знаниями и традициями между представителями разных национальностей и конфессий; путем повышения уровня психологической грамотности населения (тренинги на формирование навыков управления агрессией, тренинг эффективных коммуникаций, социально-психологические и др. тренинги).
Литература
1. Банщикова Т. Н. Агрессия как понятийный конструкт: объяснительные характеристики и виды // Научно-методический электронный журнал Концепт. - 2013. - № 8.
2. БисалиевР. В., КубековаА. С,Хаджимурадов А. В. Агрессивное поведение в структуре соматических расстройств // Современные проблемы науки и образования. - 2013. - № 5.
3. Бороноев П. Г. Проявления девиантного поведения в среде студенческой молодежи в современных условиях (на материалах Республики Бурятия): дисс. ... канд. социол. наук. - Улан-Удэ, 2007. - 145 с.
4. БрижакЗ. И. Причины и условия, способствующие распространению идеологии терроризма в разных группах населения Северного Кавказа // Северо-Кавказский психологический вестник. - 2013. - № 11/2. -С. 55-58.
5. ВолковЮ. Г. Идеология региона и современная идеологическая ситуация в России. - Ростов н/Д, 2005.
6. Воробьева Е. В. Психогенетическое исследование взаимосвязи темперамента и мотивации достижений // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. -2006. - № 3. - С. 110-111.
7. ВоробьеваЕ. В. Современные психогенетические исследования интеллекта и теория мотивации достижения // Журнал прикладной психологии. - 2004. - № 3. - С. 53-59.
8. Воробьева Е. В. Стиль воспитания в семье как средовой фактор психогенетики общих познавательных способностей // Психологический вестник Ростовского государственного университета. - 1996. - Т. 1. -№ 1. - С. 155-169.
9. Воробьева Е. В., Попова В. А. Исследование интеллекта и мотивации достижения близнецов // Российский психологический журнал. - 2009. -Т. 6. - № 1. - С. 46-53.
10. Ениколопов С. Н. Понятие агрессии в современной психологии // Прикладная психология. - 2001. - № 1.
11. Ениколопов С. Н., Цибульский Н. П. Изучение взаимосвязи легитимизации насилия и склонности к агрессивным формам поведения // Психологическая наука и образование. - 2007. - № 2. - С. 90-98.
12. Ермаков П. Н. Профилактика терроризма в условиях кризисных трансформаций личности в постконфликтных регионах ЮФО // Материалы 1-й Всероссийской научно-практической конференции «Формирование устойчивой антитеррористической позиции гражданского общества как основы профилактики терроризма». - М., 2008.
13. Ковш Е. М., Воробьева Е. В., Ермаков П. Н. Обзор современных исследований психогенетических факторов агрессивного поведения // Российский психологический журнал. - 2014. - Т. 11. - № 4. - С. 91-103.
14. Ковш Е. М., Ермаков П. Н., Воробьева Е. В. Ассоциация полиморфного маркера Val158Met гена СОМТ с уровнем агрессивности и стратегиями поведения в конфликте у девушек 18-24 лет // Северо-Кавказский психологический вестник. - 2015. - № 13/3. - С. 15-21.
15. Кон И. С. Социология личности. - М.: Политиздат, 1967. - С. 29-34.
16. Магомедова Р. М. О причинах проявления агрессии и агрессивного поведения студентов современного вуза // Казанский педагогический журнал. - 2012. - № 2 (92).
17. МихейкинаС. В. Психологические особенности агрессивного поведения и его коррекция в юношеском возрасте: дисс. ... канд. психол. наук. -Ставрополь, 2004. - 158 с.
18. Налчаджян А. Агрессивность человека. - СПб.: Питер, 2007. - 736 с.
19. Петренко Р. А., Гетманов И. П., Кимстач В. Н. Биологические и социокультурные факторы агрессии: учебное пособие. - Новочеркасск, 2008.
20. Скрипкина Т. П. Установки толерантного сознания, доверия и ксенофобии у молодежи, проживающей в южно-российском регионе РФ // Социальная психология и общество. - 2010. - №. 1. - С. 136-151.
21. Шипунова Т. В. Агрессия и насилие как элементы социокультурной реальности // Социологические исследования. - 2002. - № 5.
22. ЭриксонЭ. Г. Детство и общество. - СПб.: Ленато, ACT - Фонд «Университетская книга», 1996. - 592 с.
23. Abakumova I. V., Ermakov P. N., Kolesina K. Yu. On analyzing the results of empirical research into the life-purpose orientations of adults of various ethnic identity and religious affiliation // Psychology in Russia: State of the Art. - 2015.
24. Ermakov P. N., Fedotova O. D. Hostility as forms of emotionally-charged behavior: features of concept's treatment // The 14th European Congress of Psychology. Abstract Book. - Milano, 2015. - pp. 232-233.
25. Makogon I. K., Enikolopov S. N. Problems with the assessment of shame and guilt // Psychology in Russia: State of the Art. - 2013. - no. 6 (4). -pp. 168-175.
26. Sykes G. & Matza D. Techniques of neutralization: A theory of delinquency // American Sociological Review. - 1957. - V. 22.
27. Vorobyeva E., Ermakov P. Manifestations of post-traumatic stress disorder in different generations of Meskhetian Turks families after deportation // Procedia - Social and Behavioral Sciences. - 2014. - V. 159. - pp. 391-395.
28. Vorobyeva E. V., Kosonogov V. V., Titova A. Recognition of anger depending on temperamental traits / Linking technology and psychology: feeding the mind, energy for life // The 14th European Congress of Psychology. Abstract Book. - Milano, 2015. - 622 p.
29. Yurevich A. V., UshakovD. V. The Psychological dynamics of modern Russian society: An expert estimate // Psychology in Russia: State of the Art. -2013. - no. 6 (1).
