CC BY
299
УДК 378.01
Морогин Владимир Григорьевич
Доктор психологических наук, профессор, профессор кафедры общей и клинической психологии Хакасского государственного университета им. И. Ф. Ката нова, то)^іп_\^(а, khsu.ru, Абакан
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ
Morogin Vladimir Grigorievich
Doctor of psychology, professor, professor in general and clinical psychology at N. F. Katanov Khakhass State University, [email protected], Abakan
PSYCHOLOGICAL CONCEPT OF IDENTITY
В XXI столетии стихийная миграция населения, захлестнувшая практически все европейские страны, принимает все более глобальный характер, а некоторые территории Старого Света являются полинаселенными уже в течение нескольких столетий. Но если в колониальной Европе миграция была связана, в основном, с перенаселением метрополий, то в современном мире постоянные перемещения людей из одного региона в другой обусловлены иными объективными причинами, такими как экономические, социальные, политические кризисы, преступная деятельность, а также субъективными психологическими факторами, которые нередко оказывают существенное влияние на миграционные процессы представителей различных этнических групп. В современной России миграция носит преимущественно внешний характер и проявляется, с одной стороны, в оттоке интеллектуально развитой части населения за пределы страны («утечка умов») и в постоянно прибывающей, как правило из среднеазиатских и юго-западных регионов РФ, дешевой неквалифицированной рабочей силы. По этой причине в России сложилась ситуация, когда предприниматели, особенно в отрасли, занимающейся жилищным строительством, в погоне за сверхприбылями, фактически используют рабский труд.
Длительное проживание на одной территории различных этносов способствует постепенному смешению культур, что в итоге может привести к формированию нации. Этот процесс сопровождается навязыванием иных, нередко чуждых психотипу этноса, ценностей, традиций и обычаев. В современной социологии это принято называть этнической толерантностью, хотя содержание ценностей, насильственно внедряемых в этнос, отвечает лишь потребностям правящего меньшинства.
С другой стороны, любая попытка проникновения в природную структуру этноса и, тем более, ее изменения, активизирует выработанные тысячелетиями защитные механизмы. Ведь этнос - это естественная общественная структура, складывающаяся в течение очень длительного времени. Она включает в
себя не только психотип как систему архетипов коллективного бессознательного, но и сформировавшиеся в процессе становления анатомические, физиологические, биохимические, а также внешние антропологические признаки, по которым можно безошибочно определить представителя того или иного этноса. Нация же - искусственное образование, создаваемое государством; у нее нет ни антропотипа, ни психотипа, а есть только набор продекларированных ценностей, наполненных потребностным содержанием правящего меньшинства. В полиэтническом государстве конфликт между содержанием декларируемых государством общественных и этнически детерминированных родовых ценностей всегда приводит к революциям.
Каждая этническая группа, благодаря своей уникальной истории, несет в себе неповторимое психологическое содержание, которым наполняется родовая подструктура ценностно-потребностной сферы личности каждого ее представителя. Его несоответствие содержанию общественных ценностей и становится глубинной причиной межэтнических конфликтов. Особенно ярко это проявляется в ситуациях, когда этнос проживает не на своих исконных территориях. Вынужденное, а нередко преднамеренное, насильственное навязывание чуждых этносу общественных ценностей предопределяет возникновение внутриэтнического конфликта, который становится двигателем межэтнических столкновений. Внешние формы проявления этого конфликта могут быть самыми разнообразными: негативизм, вербальная и физическая агрессия, геноцид, расизм. Переход внутреннего конфликта во внешнюю форму - это активное сопротивление общественным ценностям, не соответствующим родовой природе этноса. Сейчас в России идет интенсивный процесс насильственной подмены традиционного содержания ценностей этносов, проживающих на территории РФ, другим, преимущественно западного образца.
Отсюда появляется необходимость глубинного исследования причин и факторов несоответствия содержания общественной и родовой подструктур ценностно-потребностной сферы личности и этноса. Это даст возможность представить психологический механизм межэтнического взаимодействия с точки зрения не социальной, регулярно переписываемой под себя каждым новым правителем, а антропологической, человеческой истории, прогнозировать возникновение межэтнических конфликтов и, по возможности, заранее предотвращать их.
Каково этническое содержание человеческих ценностей, с помощью каких психологических механизмов оно приобретает общественную и родовую форму, какова природа внутри- и межэтнических конфликтов, к каким последствиям они могут приводить и есть ли возможность их прогноза и контроля - эти вопросы сегодня особенно актуальны.
Ценностно-потребностная сфера личности
Социально-психологические исследования и практика жизни свидетельствуют, что у каждого индивида формируется огромное число разнообразных потребностей, и чем их больше, тем психологически богаче становится
личность. П. В. Симонов отмечает, что «конкретный набор потребностей, их иерархия, доминирующее положение одних побуждений и вспомогательная роль других составляют «ядро» личности, наиболее существенную ее характеристику. Хотя любому человеку присущи все группы потребностей, их индивидуальная композиция уникальна и в наибольшей мере определяет неповторимость личности» [27, с. 42].
Жизнь человека всегда опосредовано системой общественных ценностей, транслируемой той социальной средой, в которой он живет и действует. Ценность - универсальная психологическая категория, в то время как потребность предельно конкретна, но ни то, ни другое отдельно в человеке не существует, так как не бывает формы, не наполненной содержанием, как и не оформленного содержания. Такой подход стал основанием для введения в систему психологических понятий нового термина «ценностно-потребностная сфера личности», который позволяет соотнести категории ценности и потребности как в содержательном, так и в динамическом аспектах, и разработки концепции ценностно-потребностной сферы личности (ЦПСЛ) [13-23].
С точки зрения этой теории ценностно-потребностная сфера личности включает в себя две формообразующие составляющие. Первая - это номинальная система общественных ценностей, которая должна быть наполнена индивидуальным потребностным содержанием. Общественные ценности выполняют роль формирующего шаблона, ограничивающего индивидуальные потребности человека. В результате такого влияния они могут удовлетворяться лишь в социально приемлемой форме. Вторая составляющая ЦПСЛ - глубинные архетипические ценностные формы, родовые мыслительные стереотипы и паттерны поведения, которые тоже оказывают формирующее действие на индивидуальную потребностную структуру. Системы коллективных архетипических ценностей придает ценностно-потребностной сфере личности своеобразную родовую окраску (рис. 1).
Система общественных ценностей
1Ї гг и її- її 1Г 1Г
Потребности
XI XI хг XI XI XI XX
Система родовых архетипических ценностей
Рисунок 1 - Схема формирования ценностно-потребностной сферы личности
Таким образом, уникальная система индивидуальных потребностей, формирующаяся в процессе всей жизни человека, попадает под пресс двух мощных факторов - системы общественных ценностей, выражающей интересы социума и государства и обеспечивающей социально приемлемое удовлетворение индивидуальных потребностей, и системы коллективных архетипических ценностей, которая придает потребностям человека как представителя определенного этноса родовую окраску.
Подструктура общественных ценностей относительно стабильна и постоянна, она практически не зависит от типа общественно-экономической формации и господствующей идеологии и определяет поведение человека в социально типичных ситуациях. Но, в то же время, ее содержание в значительной степени детерминировано социальными и политическими факторами. Трудности, с которыми сталкивается личность при необходимости совместить свои уже сформировавшиеся и устоявшиеся потребности с новым содержанием общественных ценностей особенно ярко проявляются у людей, по тем или иным причинам вынужденных сменить привычную культурную среду [32].
Система архетипических ценностей представляет собой родовое наследие индивида, которое передается из поколения в поколение, от предков потомкам точно так же, как наследственные антропологические признаки. Ар-хетипические ценности могут отражать различные уровни коллективного бессознательного, поэтому следует выделять общечеловеческие, одинаковые для всех людей; расовые, характерные для отдельной расы; этнические, сформированные в рамках конкретной этнической группы и индивидуальные ценности. Однако речь идет не о разных системах ценностей, а о различном их содержании. И общечеловеческие, и расовые, и этнические, и индивидуальные ценности представляют одни и те же формы, но наполненные разными потребностями. Иными словами, в ходе естественного развития человечества формируются как потребности, общие для всех людей, так и для отдельных рас и этносов. Они и определяют конкретное содержание общечеловеческих, расовых и этнических ценностей. Кроме того, у каждого индивида в процессе его жизни формируется уникальная система индивидуальных потребностей, которая придает ценностно-потребностной сфере его личности неповторимое своеобразие.
Анализ структуры и динамики ценностно-потребностной сферы личности позволяет выделить два процесса, которые определяют становление человеческой личности. С одной стороны, это формирование уникальной индивидуальной потребностной структуры, с другой - наполнение этими потребностями общественных ценностных форм, которое осуществляется в процессе социализации, но только тех, которые не вступают в противоречие с его родовыми архетипами. В результате этих процессов у личности должна сформироваться ценностно-потребностная сфера личности, представляющая собой «личностный компромисс» индивидуальной потребностной иерархии с системами общественных и родовых архетипических ценностей.
Ценностная идентичность
Важнейшей характеристикой ценностно-потребностной сферы личности является ценностная идентичность. Иногда как синоним идентичности используется термин «аутентичность». В концепции К. Роджерса примерно ту же смысловую нагрузку несет понятие конгруэнтности. Это - самотожде-ственность личности, выражающаяся в степени соответствия ее индивидуальных потребностей, с одной стороны, системе общественных ценностей и требованиям родового архетипического бессознательного - с другой.
Уже сам факт взаимодействия потребностной структуры личности с этими двумя формообразующими факторами указывает на то, что ценностная идентичность должна быть представлена двояко: как продукт общественных требований, предъявляемых индивиду социумом, и как реализация родового архетипического наследия человека. И социальная, и архетипиче-ская самотождественность по своей природе является ценностной, точнее ценностно-потребностной. Первая формируется в процессе социализации и проявляется в виде идентификации (профессиональной, этнической, половой); вторая передается от предков потомкам и познается в ходе инди-видуации (А. Маслоу [12] называет этот процесс самоактуализацией) как идентичность, которая так же может осознаваться, как этническая, профессиональная, половая.
Несоответствие потребностного содержания личности навязываемым извне общественным ценностям или родовым архетипическим формам становится предпосылкой для возникновения внутриличностного конфликта. Он также может проявляться в двух формах: в классическом психогенном виде, в частности, в форме невроза, либо как эндогенный конфликт, обусловленный глубинными архетипическими причинами. В любом случае внутрилич-ностный конфликт - это конфликт самотождественности, но в первом варианте это кризис идентификации, а во втором - идентичности.
Возможен конфликт и между общественной и архетипической составляющими ценностно-потребностной сферы личности, когда социальные нормативы общества вступают в противоречие с содержанием родовых ценностей. В идеальном государстве общественная и архетипическая системы ценностей должны совпадать, но если противоречие между ними все же возникает, то такой конфликт носит уже не внутриличностный, а общественный характер, потому что, несмотря на то, что он происходит во внутреннем мире конкретной личности, проявляться он будет в актах массового социального поведения. Каким будет это проявление, зависит от силы коллективного бессознательного этноса. Л. Н. Гумилев [3] считал этот фактор самой важной этнической характеристикой и называл его пассионарностью, а духовных лидеров этноса - пассионариями. Важен также параметр времени: сначала, как правило, наступает период социальной пассивности, но это только затишье перед бурей; потом процесс становится активным и может проявиться в форме различных актов гражданского неповиновения. Всемирная история, как и история нашей страны, знает немало примеров бун-
тов, восстаний, революций, повлекших за собой многочисленные жертвы, которые были спровоцированы непродуманными попытками правительств противопоставить государственные (а чаще свои личные) интересы родовым архетипическим ценностям. Яркий современный пример такого конфликта - мусульманская проблема: содержание навязываемых исламскому миру западных ценностей противоречит их родовым архетипам.
Решить проблему общественно-родового конфликта проще всего в моноэтническом государстве. Для этого необходимо привести содержание декларируемых властью общественных ценностей в строгое соответствие с родовыми архетипами этноса. Однако в мире уже не осталось ни одной страны, на территории которой проживали бы представители только одного этноса. А, так как формирование нового этноса - процесс, длящийся тысячелетиями в условиях строгой изоляции, появление новых этнических формирований в современных условиях невозможно. Речь может идти лишь о нациях - искусственных полиэтнических общественных образованиях, создаваемых государством. Поэтому государственное решение проблемы общественнородовых конфликтов связано с серьезными трудностями. Возможны два пути:
1. Наполнение общественной ценностной подструктуры таким содержанием, которое соответствовало бы потребностям всех этнических групп, населяющих данный регион. Но эта задача под силу лишь очень умным и мудрым правителям, каковые в современной действительности не встречаются. С целью создания такого идеального государства древнегреческий мыслитель Платон 2,5 тысячи лет назад предлагал убрать всех политиков и передать управление государством ученым.
2. Второй путь - путь компромисса, который выбрали многие развитые страны. Содержание общественных ценностей приводится в соответствие с родовыми ценностями государствообразующего этноса, составляющего большинство населения. Этнические меньшинства, таким образом, остаются в несколько ущемленном состоянии, поэтому некоторая общественнородовая напряженность остается. Но если число этносов в государстве не очень велико, такая ситуация не приводит к революционному взрыву. Но, как только несколько полиэтнических стран объединяются в один союз, число этносов возрастает, выделить государствообразующий этнос становится невозможно, и в результате происходит социальный катаклизм. Современная ситуация в ЕвроСоюзе - яркое тому подтверждение: как только этнос, например, греческий, ранее считавшийся государствообразующим, становится одним из этнических меньшинств, сразу возникает революционная ситуация. В России положение еще опаснее, потому что на ее территории проживают более 150 этнических формирований, государствообразующая нация - русские, а навязываемое им содержание общественных ценностей - приоритет материальных потребностей над духовными, пропаганда обогащения любыми способами, карьеризм и т. п. - очень сильно отличается от их родового архетипического наследия.
Осознание индивидом самотождественности происходит по-разному. Социальная идентификация фактически предопределена общественными ценностями, юридическими и моральными законами, групповыми нормативами поведения. Она формируется в виде системы аттитюдов, определяющих поведение человека в социально типичных ситуациях. Этот процесс идет в направлении от первоначально осознанных поведенческих форм к их постепенной интериоризации. Психологический механизм формирования ат-титюда - приведение индивидуальной потребностной структуры в соответствие с содержанием системы общественных ценностей. Если потребности личности не вступают с ним в противоречие, формируется аттитюд, если вступают - возникает классический психогенно обусловленный конфликт, который может выразиться в виде, например, невротической реакции. В социальной психологии формирование системы аттитюдов описывается как социальная идентификация, разворачивающаяся в русле глобального процесса социализации, главная цель которой - сформировать у индивида как можно больше полезных автоматизированных форм приспособительного социального поведения. Эта магистральная цель обслуживает, прежде всего, интересы государства, а потому на практике реализуется через многочисленные институты социализации.
Местом локализации идентичности является генетическая память архе-типического бессознательного индивида, а потому, в отличие от социальной идентификации, она существует изначально и не осознается человеком. Познание идентичности связано с процессом, который разными авторами описывается как индивидуация, самореализация, самоактуализация, самоопределение, самосовершенствование и т. п. Эти процессы начинают активно разворачиваться только в определенном возрасте; более того, они способны проявиться не у каждой личности. Психологической основой индивидуа-ции является социальная зрелость человека - такая возможность появляется только после завершения процесса социализации, когда индивид накапливает необходимое для успешной адаптации к требованиям социума количество аттитюдов. Согласно точке зрения К. Юнга [33], в процессе индивидуации личность постепенно познает свой самый глубинный архетип «Self», являющийся интегратором всех остальных родовых ценностных форм. В результате идентичность становится осознанным психическим феноменом. В психологических исследованиях чаще всего пытаются фиксировать и анализировать степень осознанности идентичности: чем выше ее уровень, тем большей определенностью и стабильностью характеризуется ценностно-потребностная сфера личности. К. Юнг считал, что этот процесс составляет истинный смысл жизни человека на Земле. Если итогом социализации является личность как система социально полезных аттитюдов («социализация во внешний мир» по К. Юнгу), то в результате индивидуации формируется индивидуальность человека, хорошо сознающего и пытающегося реализовать свой глубинный творческий потенциал («социализация во внутренний мир»).
К сожалению, подавляющее большинство людей заканчивают свою жизнь на этапе социализации, поэтому потребность в индивидуации у них так и остается нереализованной. А. Маслоу [10-12] считал, что такая потребность есть у каждого, но в отношении большинства индивидов общество и государство не может создать необходимых условий для ее актуализации. Более того, государство не заинтересовано во всеобщей самоактуализации, оно всегда стремилось путем стандартной социализации сделать всех людей как можно более одинаковыми, потому что одинаковыми проще управлять. Самоктуализирующаяся личность начинает думать, а это для власти всегда опасно. Поэтому любая воспитательная или образовательная система явно или скрыто стремится к усреднению и стандартизации обучающихся. Социально-психологическим механизмом образовательной и воспитательной стандартизации служит конформизм, повсеместно внедряемый всеми властными институтами. Педагоги же, утверждающие, что работают в рамках широко разрекламированного личностно-ориентированного подхода, должны заниматься индивидуальной работой с каждым субъектом, а это в принципе невозможно, потому что любая образовательная или воспитательная программа всегда осуществляется в рамках какого-то стандарта, который с неизбежностью ведет к усреднению. Поэтому А. Маслоу именно так и сформулировал современную образовательно-воспитательную парадигму: «каждый ребенок рождается гением, родители делают его талантливым, а школа - нормальным».
Важный вопрос - возможна ли самоактуализация в более раннем возрасте, скажем, в подростковом или в юности? Ответ на него будет отрицательным, потому что у подростка еще нет личностных предпосылок для самоактуализации, а его претензии на взрослость - это попытки самоутверждения. Но самоутверждение и самоактуализация - не одно и то же; первое представляет собой не всегда адекватную идентификацию, второе - реализацию внутреннего творческого потенциала, познание своей идентичности. В юности личность становится более зрелой, поэтому бессознательные спонтанные попытки самоактуализации в этом возрасте случаются. Но и они обречены на провал, так как у молодого человека еще не завершился процесс социализации. Попытки юношеской самоактуализации обычно реализуется в молодежных субкультурах, и там действительно она может проходить более или менее успешно. Но, как только эти процессы выходят за пределы неформальной группы, возникает конфликт с обществом и государством. Причина этого социального противоречия - незавершенная социализация: в юношеском возрасте еще не сформировалась система социально полезных аттитюдов, обеспечивающая личности возможность адекватной адаптации.
Сам термин «идентичность» впервые стал использоваться Э. Эриксоном, который понимал ее как процесс организации жизненного опыта в индивидуальное «Я», что, естественно, предполагало его динамику на протяжении всей жизни человека. Основной функцией этой личностной структуры является адаптация в самом широком смысле этого слова. Наибольшее
значение данный процесс имеет для периода отрочества, однако, по словам Э. Эриксона «задача построения идентичности никогда не может быть решена окончательно». Совершенно очевидно, что идентичность понимается им исключительно как система адекватных общественным требованиям ат-титюдов, приспосабливающих личность к жизни в определенном социуме. Другими словами, это не идентичность, а идентификация [35].
Таким образом, идентичность в концепции Э. Эриксона сводится к адаптации личности к условиям социального функционирования, а потому полностью совпадает с понятием социальной идентификации. Собственно идентичность имеет иную природу, она детерминирована родовым архети-пическим бессознательным индивида. А ценность концепции Э. Эриксона, прежде всего, заключается в том, что она стимулировала эмпирическое освоение этой проблемы [5; 34; 36].
Дж. Мид [37] считал, что человек не обладает идентичностью с рождения; она возникает как результат его общественного опыта, взаимодействия с другими людьми. Исключительное значение в этом процессе он придавал символической коммуникации, как вербальной, так и невербальной. Родовой и социальный аспекты личности, обозначенные им как «I» и «Ме» рассматриваются как фазы развития идентичности. Когда человек достигает осознаваемой идентичности, «I» и «Ме» образуют единую идентичность.
Помимо собственно психологической истории своего становления понятие идентичности используется в ряде социально-философских концепций, нашедших свое выражение, например, в творчестве Э. Фромма [31]. Он определяет идентичность как результат индивидуализации человека, которая, по мнению Э. Фромма, есть следствие обособления его от сил природы и других людей, что впервые становится возможным лишь на определенном этапе человеческой истории, а именно в Новое Время. Но, как отмечает
Э. Фромм, одновременно «одной из ведущих человеческих потребностей, составляющих самую сущность человеческого бытия, является потребность в связи с окружающим миром, потребность избежать одиночества, что достигается путем самоотождествления с какими-либо идеями, ценностями, социальными стандартами», то есть путем социальной идентификации.
Подводя итог обсуждению проблемы ценностно-потребностной сферы личности и ее важнейшей характеристики - ценностной идентичности, можно констатировать, что ценностно-потребностная сфера - это особая подструктура личности, представляющая собой уникальную иерархию индивидуальных потребностей, формирующихся в течение всей жизни индивида под влиянием одобряемой групповым большинством системы общественных ценностей и направляемая системой коллективных архитипиче-ских матриц, представляющих собой родовое наследие индивида. Структура ценностно-потребностной сферы личности относительно стабильна, но в процессе социализации и следующей за ней самоактуализации она постоянно пополняется новым потребностным содержанием, которое определяется актуальностью отдельных потребностей и субъективным предпочтением
конкретных ценностных форм. Если индивидуальные потребности не «выходят за рамки» общественных и родовых ценностных матриц - формируется гармоничная ценностно-потребностная сфера личности. В этом случае человек чувствует себя в своем социуме достаточно комфортно. Если по каким-либо причинам этого не происходит, то создаются предпосылки для возникновения внутриличностного конфликта, который может проявиться либо в виде девиантного поведения, направленного на окружающих, либо принять форму аутоагрессии, нервно-психического срыва или иных негативных состояний.
Ценностная идентичность характеризует степень самотождествен-ности личности, соответствия ее индивидуальных потребностей системе общественных ценностей и требованиям родового архетипического бессознательного. Она представлена двумя формами: идентификацией, формируемой общественными требованиями, предъявляемыми социумом индивиду, и собственно идентичностью, обусловленной родовым архетипическим наследием человека. И социальная идентификация, и родовая идентичность имеют ценностно-потребностное происхождение. Эмпирически уровень ценностной идентичности отражает степень осознанности личностью своей самотождественности: чем в большей степени потребности личности соответствуют содержанию систем общественных и родовых архетипических ценностей, тем большей определенностью, цельностью и осознанностью характеризуется ценностно-потребностная сфера личности, тем в большей степени проявляется зрелость и гармоничность личности.
Ценностные формы идентификации и идентичности
В развитии современного общества довольно четко прослеживаются две противоположно направленные тенденции: ориентация на индивидуализм и рациональность, на достижение материального благополучия, характерные для американского образа жизни, и стремление к сохранению специфических этнических традиций, сформировавшихся в процессе развития многих восточных культур.
Первая тенденция наиболее четко проявилась в форме концепции глобализма, главная цель которого - стандартизация и унификация всех экономических, политических, социальных и психологических процессов, происходящих в мире, обществе и отдельном человеке. Такой подход предполагает создание единого мирового правительства, которое сосредоточило бы в своих руках всю власть, а для этого необходимо, чтобы все государства, социальные группы и отдельные личности были как можно больше похожи друг на друга. Поэтому основными задачами политики глобализма являются нивелирование экономических, политических, социальных особенностей различных государств, стирание грани между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, а в отношении конкретных людей -уравнивание и упрощение индивидуальных, этнических, потребительских и даже половых различий между отдельными индивидами.
Успешное решение этих вопросов приведет к достижению главной цели - сделать всех людей максимально похожими друг на друга, потому что одинаковыми легче управлять. Сторонниками концепции глобализма являются представители крупного капитала, обладающие огромными финансовыми возможностями и стремящиеся к неограниченной власти над людьми не только в сфере материальных, но и духовных отношений. Через правительства стран, занимающих доминирующее положение в сфере материального производства, они пытаются решить свои вопросы на государственном уровне, например, путем введения дополнительных юридических запретов, ограничивающих поведение людей. Чем больше законов принимают государственные органы, тем в более узкие правовые рамки ставится человек и тем более одинаковым становится поведение отдельных людей, потому что любые отклоняющиеся его формы подвергаются наказанию. При этом вполне успешно создается иллюзия всенародного одобрения вновь принятых юридических нормативов, что также способствует психологическому усреднению мнений и оценок различных людей. Государственной Думой Российской Федерации, например, за год принимается более 2,5 тысяч новых законодательных актов.
Противоположная глобализму тенденция объединяет людей, которые отстаивают право человека на уникальность, которые не хотят быть похожими на остальных и рассматривают этноспецифические особенности каждой культуры как наивысшую человеческую ценность. Антиглобалисты пытаются бороться с попытками крупного капитала захватить мировую власть в свои руки, но их финансовые, политические и государственные ресурсы несопоставимы с возможностями глобалистов. Поэтому все чаще наряду с демократическими методами ведения борьбы, такими как демонстрации, митинги, протесты, они используют не санкционированные правительствами глобалистов способы отстаивания своих прав, вплоть до террористических. Однако интересно отношение к таким методам со стороны правящих классов: если в СССР 60-х - 80-х годов XX столетия такие формы защиты своих этнических интересов назывались национально-освободительными движениями, то сейчас они квалифицируются как террористическая деятельность. Такое изменение содержания этнических ценностей свидетельствует об однозначно гло-балистской позиции правительства современной России. Наиболее уязвимой в плане восприятия такой двойственности социальных стандартов категорией российского населения является молодежь, для которой характерна тенденция недостаточно критично усваивать образцы массовой культуры, рыночные, а нередко и криминальные принципы общественных отношений.
В настоящее время, наряду с появившимися возможностями свободы выбора и гласности, открытостью современного социума, в России нарастают негативные явления, присущие любому обществу потребления. В нашей
стране эти процессы привели к состоянию нравственного кризиса: прежние моральные стандарты отрицаются, в то время как западные образцы, продиктованные концепцией глобализма, в силу особенностей российского менталитета оказались неэффективными [1; 28; 29].
Особенно ярко противостояние этих концепций проявляется в этнопсихологических исследованиях. Сторонники глобализма стремятся доказать, что структура и содержание ценностей одинаково у различных этносов. С этой целью было введено специальное понятие - «общечеловеческие ценности», которое, согласно замыслу его авторов, должно было включать в себя инвариантное в пространстве и времени содержание. Однако определить его оказалось не так просто: все безоговорочно принимали внешние формулировки ценностей, но наполняли эти формы своим содержанием. Поэтому до сих пор это понятие не операционализировано, и вряд ли когда-либо это удастся сделать, что наталкивает на мысль о том, что оно является теоретически пустым. Противники глобализма - антиглобалисты, наоборот озабочены поиском различий в структуре и содержании ценностно-потребностной сферы различных этносов. Их позиция заключается в том, что каждый этнос имеет уникальные родовые ценности, которые необходимо сохранить любой ценой.
Проблема группировки человеческих ценностей может быть решена путем тщательного анализа языковых средств их выражения. С этой целью было проведено специальное исследование, на первом этапе которого был составлен список всех человеческих потребностей и ценностей, которые имеют обозначения в русском языке. Из «Толкового Словаря» С. И. Ожегова [25] были выписаны все слова, обозначающие потребности и ценности. После этого с помощью специального словаря был проведен синонимический анализ этого массива с целью исключения одинаковых по содержанию слов. Следующий шаг заключался в том, что отобранные слова были разбиты на
12 групп, исходя из длины слова: состоящие из 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12,
13 и 14 букв. Это не значит, что нет 15 или 16 буквенных слов, обозначающих потребности или ценности; такие слова есть, но их мало, а это делает затруднительной их группировку, осуществленную на следующем этапе 7 экспертами, в роли которых выступили опытные психологи и педагоги. Задача, которая ставилась перед ними, состояла в том, чтобы сгруппировать в классы слова разной длины: отдельно 3-х буквенные, отдельно 4-х буквенные и т.д. При этом ничего не говорилось ни о количестве выделяемых классов, ни о критериях, на основе которых следует осуществлять группировку - эксперты делали это спонтанно.
Результаты проделанной экспертами работы вначале показались шокирующими: все без исключения эксперты распределили представленные для группировки слова различной длины в одинаковое число групп (8), причем содержательно эти группы у разных экспертов оказались практически идентичными. Создавалось впечатление, что экспертам был заранее известен принцип классификации, хотя инструкция не содержала вообще никаких
намеков на то, каким образом осуществлять группировку; эксперты проводили ее исключительно спонтанно.
Но, если попытаться проанализировать этот факт с позиции теории ценностно-потребностной сферы личности, то он становится легко объяснимым. 8 групп - это 8 родовых архетипических форм, которые изначально заложены в коллективном бессознательном любого человека, но которые каждая личность наполняет своим уникальным потребностным содержанием.1 Эти глобальные ценностные матрицы представляют собой бессознательные архетипы, которые придают универсальную форму индивидуальным потребностям человека. Вот почему эксперты неосознанно и спонтанно классифицировали ценности именно таким образом. Какие же это ценностные зоны? Возможно, в разных этносах их названия будут в определенной степени варьировать (экспертиза проводилась только в отношении ценностей, зафиксированных в русском языке), поэтому предлагаемые обозначения пока носят рабочий характер.
1. Гедонистическая зона, в которую оказались включенными потребности, реализующие принцип удовольствия.
2. Зона безопасности, которая представлена потребностями, отражающими субъективную необходимость защиты от различных неблагоприятных воздействий.
3. Эго-зона, наполняемая потребностями, определяющими индивидуальные стремления и амбиции личности.
4. Экзистенциальная зона, включающая в себя потребности, детерминирующие общественное и политическое поведение.
5. Аффилиативная зона, аккумулирующая потребности в межличностных взаимодействиях.
6. Когнитивная зона, наполненная интеллектуальными и познавательными потребностями.
7. Ритуальная зона, в которой сосредоточены потребности, связанные с традициями и отправлением различных ритуалов, регламентирующих официальное поведение человека.
8. Трансцендентальная зона, содержанием которой являются духовные потребности человека и потребности роста [14; 15].
Теоретический анализ проблемы этноспецифических особенностей ценностно-потребностной сферы личности выявил существование двух принципиальных подходов к ее анализу.
В социологически ориентированных исследованиях этническая идентичность рассматривается как сознание своей принадлежности к конкретной
1 Этот факт подтверждает еше один важный постулат, который был выдвинут еще в конце XIX - начале XX веке в работах В. Вундта [2], Г. Тарда [30], Г. Лебона [9] и др. и развит современными исследователями общественного сознания С. Московичи [24] и X. Ортега-и-Гассетом [26]. Эти ученые считают, что «общественное сознание» (в смысле - бессознательное «общественное сознание») возникло гораздо раньше индивидуального, и только потом на этой основе у человека выработалась способность самостоятельно выделять окружающие объекты и самого себя из общего психологического фона.
общности и обособления от других. Формирование основ идентичности связывается с подростковым периодом развития, но ее становление продолжается и в более поздние периоды жизни, когда происходит переосмысление роли и значения собственной личности. В целом особенности формирования идентичности являются схожими для всех этнокультурных групп.
Психологический подход к проблеме этнической идентичности опирается на понятие коллективного бессознательного и связан с категорией «Self». С этих позиций этническая идентичность - результат наполнения родовой формы этнического архетипа содержанием индивидуальных потребностей человека. Познание этнического архетипа происходит в процессе индиви-дуации - постепенного осознания своей этнической принадлежности, что позволяет человеку выработать определенное отношение к собственной и другим этническим общностям. С другой стороны, помимо родовых архе-типических форм существует система общественных ценностей, которая также служит формообразующим фактором для индивидуальных потребностей человека. Этот процесс называется социализацией, а его продуктом является этническая идентификация - система аттитюдов, обусловливающая готовность индивида реагировать на конкретную этническую ситуацию определенным стереотипным поведением. В отличие от идентичности, постепенно осознаваемой в процессе индивидуации, этническая идентификация первоначально сознательна, а затем становится автоматизированным бессознательным стереотипом социального поведения. Процесс социализации является доминирующим в первую половину жизни человека, процесс индивидуации - во вторую.
Поэтому необходимо различать две ценностные формы, которые в социологической литературе нередко подменяют друг друга: этническую идентичность, представляющую собой индивидуальную реализацию родового этнического архетипа, и этническую идентификацию как систему приобретенных этнических аттитюдов.
В отечественной этнопсихологии 90-х годов XX века проведен ряд исследований содержания ценностей представителей российских этносов, в частности по программе профессора Иерусалимского университета С. Шварца [4; 6-8; 38-40]. Полученные данные не позволяют сделать «основополагающих» выводов относительно социально-психологических закономерностей формирования ценностно-потребностной сферы личности и этноса, но можно определенно утверждать, что образ «социально желательной» иерархии ценностей практически не подвергся широко провозглашаемой в средствах массовой информации ломке. Это свидетельствует о том, что общественные ценностные формы остались неизменными, а изменилось их содержание, то есть общественные, декларируемые властью потребности, которыми эти формы наполняются.
Профессиональная идентичность - важнейший критерий успешной профессионализации личности. Это также ценностно-потребностная самотож-дественность как степень соответствия потребностей личности профес-
сиональным ценностям. Профессиональная деятельность занимает особое место в жизни взрослого человека, поэтому формирование ЦПСЛ во многом зависит от содержания его профессиональных ценностей. Если в начале жизненного пути ЦПСЛ ребенка и подростка в основном представлена потребностями личностного и межличностного характера, то у взрослого первостепенное значение приобретают потребности, связанные с профессиональной деятельностью как наиболее личностно значимой. После завершения профессиональной карьеры ценностная ситуация снова меняется. Какие конкретно ценности будут определять формирование ЦПСЛ, зависит от характера профессии.
В социологической литературе профессиональная идентичность рассматривается аналогично этнической - как сознание своей принадлежности к конкретной профессиональной общности. Она считается характеристикой личности и связывается с действием обширной группы факторов: исторических, экономических, политических, социокультурных, психологических. Считается, что формирование основ профессиональной идентичности происходит в юношеском возрасте, но ее становление продолжается и в более поздние периоды жизни, когда происходит переосмысление роли и значения своей профессиональной принадлежности. В целом закономерности формирования профессиональной идентичности сходны для любых профессиональных групп.
Психологический анализ профессиональной идентичности опирается на понятие коллективного бессознательного [33] и профессионального архетипа. С этих методологических позиций вхождение в профессию можно рассматривать как результат наполнения родовой архетипической формы содержанием профессиональных потребностей индивида. Профессиональный архетип - это призвание к деятельности, которое природой заложено в человеке.
В раннехристианском учении любая деятельность, кроме служения Господу, считалась богопротивной и рассматривалась как наказание человеку за его первородный грех. В сочинениях Августина и Плотина эта идея формулировалась в виде принципа аскезы: человек должен ограничивать себя в плотских удовольствиях и духовно самосовершенствоваться, тем самым приближаясь к Богу. В XVI веке М. Лютер пересмотрел эту доктрину, и в реформированном протестантизме деятельность, талант к которой дан человеку Богом, становится богоугодной. Это и есть призвание. Но при этом ни один человек не освобождался от необходимости вести аскетический образ жизни; такая эмансипация произошла только к концу XIX столетия, когда доминирующей ценностью в жизни подавляющего большинства людей стал не принцип аскезы и не вера в Бога, а получение личной выгоды любой ценой.
Познание профессионального архетипа также происходит в процессе самоактуализации, способствующей осознанию личностью своего призвания, своей профессиональной идентичности. Этот процесс начинается после за-
вершения нормативного освоения деятельности, поэтому говорить об осознанной профессиональной идентичности можно лишь во второй половине жизни человека. Другими словами, профессиональная самоактуализация начинается только после полного завершения профессиональной социализации.
Одним из проявлений кризиса среднего возраста некоторые психологи считают «утрату личностью профессиональной идентичности». Взрослый человек, имеющий неплохое образование и профессию вдруг осознает, что он занимается не своим делом, что его профессиональная деятельность не приносит ему удовлетворения. В такой ситуации одни принимают радикальное решение круто изменить свою жизнь и приобрести новую профессию, соответствующую их призванию; другие ничего не предпринимают, оставаясь верными не приносящей удовлетворения профессии. В обоих случаях речь не идет об утрате «профессиональной идентичности», потому что только с этого момента она только начинает осознаваться человеком. Рушится в этой ситуации профессиональная идентификация - выработанная в процессе профессионализации система профессиональных аттитюдов. Ведь помимо родовых архетипических форм существуют общественные, в частности, профессиональные ценности, которые также служит формообразующим фактором для индивидуальных потребностей человека.
Процесс освоения нормативно одобренных способов деятельности называется профессионализацией или профессиональной социализацией, а его продуктом становится система аттитюдов, определяющих готовность индивида реагировать на конкретную профессиональную ситуацию нормативным поведением. В отличие от призвания, постепенно осознаваемого в процессе самоактуализации, профессиональный аттитюд первоначально сознателен, но очень быстро становится автоматизированным бессознательным стереотипом профессионального поведения. Процесс профессионализации доминирует в первую половину жизни человека, процесс самоактуализации - во вторую. Поэтому необходимо четко дифференцировать и эти два понятия, которые нередко подменяют друг друга: профессиональную идентичность, представляющую собой индивидуальную реализацию родового профессионального архетипа - призвания человека, и профессиональную идентификацию - систему приобретенных нормативно одобренных стереотипов профессионального поведения.
Таким образом, профессиональная идентичность представляет собой индивидуальную реализацию родового профессионального архетипа - призвания, а профессиональная идентификация - систему профессиональных аттитюдов; профессиональная идентичность познается в процессе самоактуализации, а профессиональная идентификация - продукт профессиональной социализации.
В теории ценностно-потребностной сферы личности [13-15; 19-20; 22; 23] идентичность рассматривается как самотождественность личности и определяется степенью соответствия ее индивидуальных потребностей требованиям коллективного архетипического бессознательного. В профес-
сиональном поведении она проявляется как призвание, обусловленное родовым наследием человека. Призвание, таким образом, имеет ценностную природу и может быть охарактеризовано как степень осознанности родового профессионального архетипа. Эмпирически уровень ценностной идентичности отражает определенный шаг в процессе осознания личностью своей родовой самотождественности: чем в большей степени потребности личности соответствуют системе архетипических ценностей, тем большей определенностью и цельностью характеризуется ценностно-потребностная сфера личности, тем выше уровень ее ценностной идентичности.
Общественные профессиональные ценности - это тоже система форм, которые в процессе профессионализации должны наполниться индивидуальными потребностями личности. Результатом этого процесса является профессиональная идентификация, проявляющаяся в поведении как система приобретенных профессиональных аттитюдов. Она тоже имеет ценностную природу, но характеризуется степенью автоматизированное™ профессиональных установок.
Общественная подструктура ЦПСЛ включает в себя систему профессиональных аттитюдов, сформировавшихся у личности, и характеризует степень ее профессиональной идентификации; родовая - систему профессиональных архетипов, свидетельствующих о призвании человека к определенной деятельности.
Гендерная идентификация и половая идентичность также связаны с общественной и родовой подструктурами ЦПСЛ. Идентификация с определенным вариантом сексуального поведения означает сознательное восприятие себя как психологически принадлежащего к мужской, женской или транссексуальной популяции, обусловленное соответствующим воспитанием, влиянием социальных факторов и СМИ; для ее обозначения используется специальный термин - гендер, то есть социальный пол. Половая идентичность - генетически предопределенный архетипический ценностный комплекс, соответствующий физическому полу индивида; если этот комплекс не совпадает с физическим полом (природа тоже может совершать ошибки), человек может даже изменить свой пол.
Феномен гендера в жизни человека носит временный характер, это социальное заблуждение, которое провоцируется личностями, получившими в свои руки рычаги социального влияния. Ведь человек, в определенный период жизни блуждающий от одного гендера к другому, в итоге все-таки может осознать свою половую идентичность и обязательно примкнет либо к своему физическому полу, либо изменит его в случае несовпадения полового архетипа и физического пола. Еще в недалеком прошлом такого рода социальные эксперименты индивида квалифицировались как сексуальные перверзии, рассматривались как признак не только моральной, но и физической дегенерации и даже преследовались уголовным законом. Французский психиатр О. Б. Морель, например, считал, что таким образом природа огра-
ничивает воспроизводство дегенеративных личностей и сама себя защищает от негативных последствий процесса вырождения.
Идентификация (аттитюды)
Половая (гендер)
Этническая (нация)
Профессиональная
(профессия)
Общественная подструктура ЦПСЛ
Потребности
Родовая подструктура ЦПСЛ
/
Половая (пол)
Этническая (этнос)
Профессиональная
(призвание)
Идентичность (архетипы)
Рисунок 2 - Структура идентификации и идентичности
Таким образом, идентичность представляет собой родовой архетипи-ческий комплекс, идентификация - результат формирования системы социально обусловленных установок - аттитюдов (рис.2). Идентичность и идентификация - научные конструкты, поэтому представляют собой формальные понятия. Но когда эти конструкты наполняются потребностным содержанием отдельного индивида, профессиональной группы или этноса, они приобретают конкретный характер, поэтому в этих случаях речь может идти о ценностных формах (половой, профессиональной, этнической) идентичности и идентификации.
Этническая (национальная) идентификация - сознательное признание личностью своей принадлежности к определенной нации; она целиком обусловлена факторами социального влияния (институты власти, СМИ); этническая идентичность - наследственно заданный архетипический комплекс, включающий в себя всю родовую историю индивида.
Профессиональная идентификация - сознательное отождествление себя с конкретной профессиональной группой, происходящее под давлением факторов социального влияния; профессиональная идентичность - призва-
ние к определенной сфере труда, «богоугодной деятельности», талант к которой дарован человеку природой.
Половая (гендерная) идентификация - сознательное причисление себя к группе с определенными стереотипами сексуального поведения; половая идентичность - унаследованный от одного из родителей ценностный архе-типический комплекс, соответствующий физическому полу.
Формально структура идентичности и идентификации совпадает, но они имеют разное происхождение: идентификация формируется под воздействием социальных интервенций и является продуктом социализации индивида; идентичность наследственно задана человеку всеми предшествующими поколениями его рода. Идентификация - это процесс формирования аттитюдов, как первоначально осознанных комплексов побуждений, впоследствии автоматизированных и ставших бессознательными поведенческими стереотипами, помогающими человеку быстро принимать правильные решения в социально-значимых ситуациях. Идентичность - результат осознания своих архетипических родовых корней, направленный в противоположную сторону - сначала идентичность не осознается человеком, но впоследствии может стать сознательной: по преданию, Будда смог осознать все свои предыдущие воплощения. Процесс идентификации происходит в первую половину жизни - К. Юнг называл его «социализацией во внешний мир»; осознание идентичности - во вторую. По К. Юнгу это - инди-видуация или «социализация во внутренний мир». Индивидуация всегда проходит через кризис идентичности: для того, кто сумел его преодолеть, открывается путь к самоактуализации, а тот, кто не смог - обречен на не-вротизацию.
Библиографический список
1. Белинская, Е. П., Стефаненко, Т. Г. Этническая социализация подростка. М.: МПСИ; «МОДЭК», 2000. - 208 с.
2. Вундт, В. Психология народов. Спб., 1992. - 356 с.
3. Гумилев, J1. Н. Рождение нации. М.: ACT. - 1998.
4. Клакхон, К. Зеркало для человека. Введение в антропологию / Пер. с анг. СПб.: Евразия, 1998.
5. Короленко, Ц. П., Дмитриева, Н. В., Загоруйко, Е. Н. Идентичность. Развитие. Перенасыщенность. Бегство. Новосибирск: НГПУ, 2007. -472 с.
6. Лебедева, Н. М. Базовые ценности русских на рубеже XXI века // Психологический журнал. - 2000. - № 3.
7. Лебедева, Н. М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М., 1999.
8. Лебедева, Н. М. Ценностно-мотивационная структура личности в русской культуре // Психологический журнал. - 2001. - Том 22. - № 3. - С. 26-31.
9. Лебон, Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. - 316 с.
10. Маслоу, А. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999. - 478 с.
11. Маслоу, А. Новые рубежи человеческой природы / Пер с англ. М.: Смысл,
1999.-425 с.
12. Маслоу, А. Психология бытия / Пер. с англ. М., Рефл-бук, К., Ваклер, 1997. -304 с.
13. Морогин, В. Г. Теория и методология экспериментально-психологического исследования ценностно-потребностной сферы личности. Часть 1 // Социальный психолог. Вып. 1 (13). Ярославль. -2007. - С. 27-39.
14. Морогин, В. Г. Теория и методология экспериментально-психологического исследования ценностно-потребностной сферы личности. Часть II // Социальный психолог. - № 1 (15). М., 2008. - С. 19-30.
15. Морогин, В. Г. Теория и методы исследования ценностно-потребностной сферы личности // Гуманитарные науки и образование в Сибири. - № 3. - Новосибирск, 2009. - С. 12-28.
16. Морогин, В. Г. Ценностно-потребностная сфера личности. Томск: ТГПУ, 2003.-357 с.
17. Морогин, В. Г., Ануфриева, Т. В., Колчина, Г. С. Социально обусловленная и реальная структура ценностно-потребностной сферы личности // Вестник ТГПУ.-2007.-С. 119-128.
18. Морогин, В. Г., Гусева, Т. Б. Этнические аттитюды русских и хакасов в условиях межэтнического взаимодействия // Вестник Ярославского госуниверси-тета. - 2009. - № 4. - С. 44-58.
19. Морогин, В. Г. Ценностно-потребностные основы профессиональной мотивации // Вестник Ярославского госуниверситета. - 2010.
20. Морогин, В. Г. Теория и практика ценностно-потребностной диагностики профессиональной мотивации // Социокультурные детерминанты и мотивационные основы развития личности. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 80-летию доктора психологических наук, почетного профессора НГПУ Владимира Григорьевича Леонтьева. - Новосибирск. - 2010. -С. 42-67.
21. Морогин, В. Г. Общетеоретические и этнопсихологические вопросы теории ценностно-потребностной сферы личности // Социокультурные проблемы современного человека. Материалы IV Международной научно-практической конференции (19-24 апреля 2010).- Ч. I. Новосибирск: НГПУ. - 2010. - С. 91-111.
22.Морогин, В. Г. Методологические принципы ценностно-потребностного анализа профессиональной идентичности // Теоретическая и экспериментальная психология. М., 2010. - Т. 3. - № 4. - С. 44-61.
23. Морогин, В. Г. Психологические детерминанты профессиональной пригодности // Проблемы мотивации учебной деятельности студентов в условиях модернизации высшего образования. Материалы 52 межвузовской научно-методической конференции. - Новосибирск. -- 2011. - С. 10-20.
24. Московичи, С. Наука о массах // Психология масс. Хрестоматия / Ред. Д. Я. Рай-городский. Самара: Бахрах, 1998. - С. 397-534.
25.Ожегов, С. И. Словарь русского языка. М., 1989.
26.Ортега-и-Гассет, X. Восстание масс // Психология масс. Хрестоматия / Ред. Д. Я. Райгородский. Самара: Бахрах, 1998. - С. 195-314.
27. Симонов, П. В. Эмоции и воспитание // Вопросы философии. - 1981. - № 5. -С. 29-42.
28. Солдатова, Г. У. Психология межэтнической напряженности. М., 1998. - 209 с.
29. Стефаненко, Т. Г. Этнопсихология: Учебник для вузов. 3-е изд., испр. и доп. М.: Аспект Пресс, 2003. - 368 с.
30.Тард, Г. Социальная логика. СПб.: СПЦ, 1996. - 558 с.
31. Фромм, Э. Бегство от свободы / Пер. с англ. М.: Прогресс. - 1990.
32.Холл, Э. Как понять иностранца без слов // Фаст Дж. Язык тела. Холл Э. Как понять иностранца без слов / Пер. с англ. М.: Вече, ACT, 1997. - С. 225-429.
33. Юнг, К. Архетип и символ. М., 1991.
34. Ego Identity: Handbook for Psychosocial Research / Marcia J. E., Waterman A. S., Matteson D. R. (Eds.). N.Y.: Springen. 1993. -291 p.
35. Erikson, E. H. Identity and the Life Cycle. N.Y.- L.: Norton. - 1980. - 191 p.
36. Marcia, J. E. Identity in Adolescence // Handbook of Adolescent / Adelson J.(ed.) N. Y.: JohnWiley. - 1980.
37. Mead, G. H. Mind, Self and Society / Ed. By C.W. Morris. Chicago: Press. Univ. Of Chicago. - 1975. - 248 p.
38. Schwartz, S. H., Bilsky, W. Toward a Universal Psychological Structure of Human Values // Journal of Personality and Social Psychology. - 1987. - Vol. 58. - № 5. -P 550-562.
39. Schwartz, S. J., Mullis, R. L., Dunham, R., Waterman, A. S. Ego Identity Status, Identity Style, and Personal Expressiveness. An Empirical Investigation of Three Convergent Constructs // Journal of Adolescent Research, July. Vol. 15. Issue 4. -
2000. - P. 504-522.
40. Schwarz, S. H., Bilsky, W. Toward a theory of the universal structure and content of values: Extensions and cross-cultural replications // Journal of Personality and Social Psychology. 1990. Vol. 58. P. 878-891.
