CC BY
45
Соииапьно-психопогические и педагогические аспекты деятельности правоохранительных органов
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ПТСС В ПРАКТИКЕ АДМИНИСТРАТИВНОСЛУЖЕБНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОТРУДНИКОВ ОВД
А. В. Метелев
Ижевский филиал Нижегородской академии МВД России В основу описания специфики проведения психологической экспертизы постгравматического стрессового синдрома (ПТСС) в практике административно-служебной деятельности в рамках проведения служебного расследования в ОВД нами положена технология проведения экспертных судебно-психологических исследований агрессивно-насильственных преступлений, разработанная и предложенная для практического использования Н. А. Ратиновой и О. Ф. Савиной (7, 37).
Методика проведения психологической экспертизы ПТСС в рамках служебного расследования требует от психолога усвоения в процессе производства экспертизы ряда основных моментов. К их числу относятся: объективные и субъективно воспринимаемые параметры самой юридически значимой ситуации правонарушения; влияние конкретных условий и особенностей этой ситуации на экспериментально выявленные и согласующиеся с экстремальным индивидуальным боевым профессиональным опытом сотрудника индивидуально-психологические особенности его личности (комбатантная акцентуация); определение специфики возникновения и проявления особого психического посттравматичес-кого состояния, влияния этого состояния на способность сотрудника сознавать смысл и значение своих действий и руководить ими в юридически значимой ситуации, являющейся объектом служебного расследования.
При определении психического состояния в расследуемой ситуации выявляются: 1) развернутые характеристики эмоционального состояния в процессе конфликта и его динамика (актуальное или отсроченное психическое состояние); 2) субъективная оценка значимости и травматичности различных параметров ситуации и события (критического инцидента, содержащегося в его опыте); 3) субъективная оценка опасности стрессора для субъекта (физической целостности, социального статуса, целостности исполнения его желаний и т. п.); 4) субъективная чувствительность к стрессору, т. е. степень субъективной определенности, значимости стрес-
сора для субъекта; 5) степень неожиданности стрессора (неожиданной для субъекта может оказаться сила действия стрессора и чувствительность к нему субъекта); 6) близость действия стрессора к крайним точкам субъективной шкалы «приятно-неприятно»; 7) продолжительность действия стрессора при сохранившейся его субъективной значимости (чувствительности субъекта к нему) (4); 8) реалистичность интерпретации подэкспертным объективных обстоятельств исследуемой ситуации.
В процессе исследования для выяснения интересующих психолога-эксперта особенностей психического состояния сотрудника в момент совершения правонарушения, например при неадекватном применении физической силы или спецсредств, огнестрельного оружия в ситуации задержания правонарушителя. Беседа с ним должна предваряться тщательным анализом фактических данных, содержащихся в материалах служебного расследования. В противном случае психолог не будет иметь объективной информации об обстоятельствах ситуации, характере поведения в ней сотрудника и гражданина, других материалах, характеризующих личность сотрудника (служебные характеристики, показания родственников, друзей, коллег, свидетелей и т. д.). Без предварительного изучения материалов расследования эксперт зачастую теряет инициативу в процессе ведения беседы, вынужден тратить значительное время и усилия на выяснение общей картины случившегося, которая может получиться искаженной как из-за субъективности интерпретации испытуемого, так и из-за сознательно выдвигаемых им защитных или оправдательных версий происшедшего. Кроме того, он оказывается неспособным дифференцировать действительные особенности восприятия испытуемым всех обстоятельств дела от позднейших наслоений (фактов, ставших известными испытуемому в процессе следствия) и возможного стремления обследуемого «достроить» картину происшедшего, рационализировать иногда не совсем понятные ему собственные действия.
При проведении психологического анализа материалов служебного расследования могут возникать значительные затруднения из-за расхождения целей, стоящих перед работниками инспекции по личному составу (ИЛС), кадровых отделений и лицами, проводящими психологическую экспертизу. Если первых интересуют главным образом объективные обстоятельства дела, фактическое содержание юридически значимой ситуации (правонарушения, криминального события), то в фокусе рассмотрения эксперта-психолога находится в основном
субъективная, внутренняя картина случившегося, особенности эмоционального состояния, восприятия, сознания сотрудника, фактические данные о которых, как правило, отсутствуют в материалах служебного расследования и должны быть выявлены психологом в процессе экспертного экспериментально-психологического исследования.
Следует подчеркнуть, что при воссоздании внутренней картины случившегося психолог сталкивается обычно с рядом препятствий, способных существенно затруднить квалификацию того или иного состояния. У части испытуемых вследствие плохого самопонимания и самоанализа может отсутствовать способность к рефлексии того или иного необычного для них состояния. Их восприятие и осмысление ситуации происходят практически полностью в категориях внешних действий, а не внутренних состояний. Кроме того, в лексике данных субъектов, как правило, отсутствуют слова и понятия, необходимые для описания указанных переживаний, их специфики. В силу этого их показания и объяснения могут выглядеть крайне общими, неубедительными, подчас вызывая сомнения в их истинности. Из-за затруднения вербализации, неспособности выразить специфику собственного состояния эти лица зачастую «уходят» от решения непосильной для них задачи, ссылаясь на полное или частичное забывание либо отрицая наличие чувств и переживаний, вопреки собранным фактическим данным, содержащимся в материалах служебного расследования и указывающим на достаточную выраженность эмоционального напряжения в исследуемой ситуации. Сделанные на основании подобных показаний выводы о наличии у подэкспертного в ситуации правонарушения амнезии или, наоборот, установочного поведения и защитных высказываний не всегда обоснованны (8). При этом эксперту-психологу необходимо выяснить, является ли такое установочное поведение следствием действия неосознаваемых защитных механизмов личности, проявлением психического постстрессо-вого фона, либо оно является по сути оправдательным поведением, т. е. субъективно-избранной и осознанной позицией лица в ходе проведения расследования, исследования обстоятельств дела.
Для правильной квалификации актуального (травматический стресс, острое стрессовое расстройство) или отсроченного (ПТСС) психического состояния требуется дальнейшее изучение испытуемого в процессе целенаправленной беседы с ним. Проведение беседы целесообразно после полного экспериментально-психологического исследования личности. Такое исследование дает информацию о личностных особенностях сотрудника, акцентуациях характера, уровне интеллекта и способности к рефлексии; направленности личности и отношении к общепринятым нормам и правилам поведения; сформированности морально-этических норм, профессионализма и фиксированных эмоциональных и поведенческих реакций на ситуации угрозы и опасности; жизненном и экстремальном опыте, реакции на фрустрацию, стереотипных действиях и привычных (предпочитаемых) способах разрешения конфликтов и стратегии поведения в них. В ходе экспериментально-психологического исследования могут быть выявлены наиболее
уязвимые звенья структуры личности, характеристики мотивационной сферы, способность к опосредованным формам поведения, к сдерживанию и торможению агрессивных импульсов, уровень самоконтроля.
Следующим этапом работы являются формирование предварительных экспериментальных гипотез и их проверка в ходе направленной беседы. Целесообразной представляется тактика, при которой вначале испытуемому сотруднику предоставляется возможность самостоятельно в свободной форме изложить обстоятельства по существу рассматриваемого факта, чрезвычайного происшествия. При этом экспериментатор проверяет сформулированные ранее гипотезы об общей личностной направленности обследуемого, практикуемых им способах разрешения конфликтов, уровне рефлексии собственных действий и оценке их успешности и адекватности.
На фактическом материале выявляются значимые сферы жизнедеятельности, наличие и локализация уязвимых звеньев личностной структуры и их задейство-ванность в исследуемой ситуации правонарушения. Так, если обследуемый принимал участие в боевых действиях или находился в ситуациях смертельной опасности, то важно выявить наличие в предшествующем экстремальном индивидуальном боевом профессиональном опыте «критического инцидента», характер эмоциональных и поведенческих реакций подэкспертного, найти очевидцев, которые могли бы описать психическое состояние и поведение подэкспертного лица в ситуации критического инцидента (травматического стресса), описать временные личностные изменения (не отмечавшиеся до психической травмы), которые возникли у данного лица в постстрессо-вый период, либо отсутствие каких-либо изменений.
Особую ценность имеют показания свидетелей-кол-лег, очевидцев ситуации критического инцидента, которые могут описать эмоциональные и поведенческие реакции обследуемого. Если при этом были зафиксированы ранение, контузия и т. д., то особую доказательственную значимость приобретают справки, выписки и подлинники медицинских документов, объективно фиксирующие наличие самого критического инцидента, медицинские заключения, обследования, акты ранее проводимых психологических обследований в центре психологической диагностики, приобщенные к делу письма, дневники, рисунки, рассказы, мемуары, сопровождающие или отражающие переживание критического инцидента (психологической травмы).
Необходимо достаточно полное освещение возможно большего числа субъективных характеристик отношения субъекта к себе, близким, окружающим, к работе, досугу, происшедшему инциденту и т. д. Следует обязательно отразить ценностные ориентации данного лица, показать то, ради чего он жил, что принимал или отвергал в жизни, какие цели перед собой ставил; выявить профессиональную направленность, отношение к служебным обязанностям, способы их выполнения, важно установить, как он преодолевал препятствия, на какие условия и жертвы был способен, какие средства при этом использовал.
Наиболее трудоемкой работой для психолога при производстве психологической экспертизы ПТСС явля-
ется установление взаимосвязи (причинно-следственной связи) между критическим инцидентом в ситуации травматического стресса, имеющегося в экстремальном боевом профессиональном опыте подэкспертного, и поведением в исследуемой ситуации (например, служебного расследования) в постстрессовый период. Определение на этой основе актуального (аффект, фрустрация, страх, ОСР и т. д.), отсроченного (ПТСС) либо хронического посттравматического стрессового расстройства психического состояния и способности к произвольной регуляции поведения и деятельности.
Как показывает экспертная практика (1; 2, 96-98; 3; 5; 6; 9; и др.), необходимость в назначении психологической экспертизы ПТСС может возникнуть тогда, когда возникает предположение, что психическое состояние могло повлиять на способность субъекта правонарушения в полной мере сознавать значение своих действий или руководить ими. Следует отметить, что практически все характеристики эмоционального состояния и его динамики на высоте аффективного напряжения являются объективно малодоступными рефлексии. Поэтому данный этап работы эксперта-психолога является самым сложным и диагностически наиболее тонким, здесь вероятно возникновение ошибок, приводящих к неверному экспертному решению.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева Л. В. Практикум по судебно-психологической экспертизе. - Тюмень, 1999.
2. Енгалычев В. Ф. Диагностика психического воздействия в процессе судебно-психологической экспертизы // Методы психологии: мат-лы II Всерос. науч. конф. по психологии Российского психологического общества. - Ростов на/Д, 1997.
3. Енгалычев В. Ф., Шипшин С. С. Судебно-психологическая экспертиза: методическое руководство. - 2-е изд. - Калу-га-Обнинск-Москва, 1997.
4. Китаев-Смык Л. А. Психология стресса. - М., 1983.
5. Коченов М. М. Введение в судебно-психологическую экспертизу. - М., 1980.
6. Кудрявцев И. А. Комплексная судебная психолого-пси-хиатрическая экспертиза. - М., 1999.
7. Ратинова Н. А. Психология насильственных преступлений и их экспертная оценка: методическое пособие. - М., 2001.
8. Ратинова Н. А., Савина О. Ф. Некоторые методические принципы проведения комплексных психолого-психиатрических экспертиз по делам об агрессивно-насильственных правонарушениях // Социальная и судебная психиатрия: история и современность: сб. науч. ст. / под ред. Т. Б. Дмитриева. - М., 1996.
9. Сафуанов Ф. С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе. - М., 1998.
СЛУЖЕБНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ОБРАЗ РУКОВОДИТЕЛЯ
Канд. психол. наук А. В. Осинцева
Тюменский юридический институт МВД России
В социальной психологии существует множество определений понятия «взаимодействие». Оно означает: объективные связи и отношения между людьми в соци-
альных группах; процесс непосредственного или опосредованного воздействия субъектов друг на друга, порождающий их взаимную обусловленность и связь (3, 65); действия индивидов, направленных друг к другу (4).
Как видим, во взаимодействии подчеркивается взаимное влияние, оказываемое людьми друг на друга в процессе выполнения совместной деятельности. В социальной психологии различают групповое (процесс непосредственного или опосредованного воздействия множественных субъектов друг на друга) и межличностное взаимодействие (случайный или преднамеренный, частный или публичный, длительный или кратковременный, вербальный или невербальный личный контакт двух и более человек, влекущий взаимные изменения их поведения, деятельности, отношений и установок).
Выделяют при этом два основных типа межличностного взаимодействия: сотрудничество (кооперация) -когда продвижение каждого из партнеров к своей цели способствует или хотя бы не препятствует реализации целей остальных; соперничество (конкуренция) - когда достижение цели одним из взаимодействующих затрудняет или исключает осуществление других участников (4).
Е. Л. Доценко (2) предложил следующий подход к определению межличностного взаимодействия. Последнее означает взаимное вложение (с обеих сторон) совместных усилий, выраженное в направленных друг на друга действиях (воздействиях). Взаимодействие с необходимостью требуется в отношении всех аспектов общения. Оно является фундаментальным процессом, который скрепляет диадную общность. В соответствии с различными сферами общения - когнитивной, инструментальной и потребностно-смысловой - выделяется три вида взаимодействия: взаимопонимание, координация и согласование (согласие).
Взаимопонимание - процесс и результат взаимодействия, локализующийся в основном в предметной сфере общения. Функция взаимопонимания состоит в подстройке когнитивных характеристик общения под интересы сторон. Е. Л. Доценко дает следующее описание данного процесса. В момент встречи партнеров привлеченное содержание из различных видов контекстов образует общую платформу. Поскольку ее одной для взаимопонимания недостаточно, в ее рамках партнеры вынуждены организовать процесс, который внешне выражается в уточнениях, переспросах, повторах, перефразировании и пр. - между ними рождается особое семантическое образование, которое выступает посредником между двумя субъективными мирами (2, 181).
Координация - процесс взаимодействия, локализующийся в основном в операционально-технической сфере общения - способы инструментального (технического) взаимодействия. Результатом координации в межличностном общении является совместимость в действиях, согласованность в операциях.
Согласование - процесс взаимодействия, касающийся в основном мотивационно-потребностной стороны общения. Мы ищем согласие или расхождение в целях, соотносим наши намерения. И находим - пусть временный или относительный - баланс между ними, в сотрудничестве или в борьбе, но все же в определенности.
