CC BY
54
З. Ф. Зверева, Н. П. Ванчакова, К. В. Осипов
ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ И НЕЙРОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ (ВЕЛИЧИНА МЕЖПОЛУШАРНОЙ АСИММЕТРИИ МОЩНОСТИ БИОПОТЕНЦИАЛОВ)
У ЛИЦ С ДЕСИНХРОНИЗИРОВАННЫМИ И СИНХРОНИЗИРОВАННЫМИ ЭЭГ ПРИ РАЗНОМ УРОВНЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
ФГУ «Федеральный медицинский биофизический центр им. А. И. Бурназяна» Федерального медико-биологического агентства России, Москва
ГОУ ВПО«Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. И. П. Павлова»
Одной из важнейших характеристик профессиональной деятельности человека является надёжность. На предприятиях с потенциально опасными для окружающей среды технологиями надёжность профессиональной деятельности персонала, — в том числе, руководящего персонала, — необходимое условие безопасного функционирования таких производств [1-3]. Профессиональная надёжность рассматривается в различных аспектах, одним из которых является высокая вероятность успешного выполнения определенной работы [3-5]. В качестве условия успешной деятельности выделяется оптимальный уровень функционирования центральной нервной системы (ЦНС), необходимый для высокой работоспособности и качественного, надёжного выполнения профессиональных обязанностей [2, 3, 6].
Среди факторов, влияющих на уровень функционирования ЦНС руководителя, следует отметить ответственность за деятельность других людей, что, в свою очередь, является одним из факторов, определяющих уровень профессионального стресса. Значимой характеристикой для руководителя поэтому становится стрессоустойчивость, т. е. способность адаптироваться к сложным условиям профессиональной деятельности [6-8]. Установлена зависимость стрессоустойчивости от индивидуальных свойств ЦНС: «силы» нервной системы [9, 10], эмоциональной реактивности [12], тревожности [13, 14], исходного уровня активации [15,16]. Уровень активации ЦНС связан с функционированием неспецифической активирующей системы мозга (НАСМ), обеспечивающей регуляторные процессы ЦНС [17] и определяющей уровень её функционирования [18, 19]. Роль НАСМ особенно важна при стрессе, в условиях которого активность системы возрастает [20, 21].
Существенная роль в процессах адаптации, в том числе, к сложным условиям профессиональной деятельности, принадлежит функциональной межполушарной асимметрии [2, 10, 17-19]. Есть данные, указывающие на наличие связи между функциональной организацией взаимодействия полушарий (профилем латеральной асимметрии) и состоянием регуляторных систем мозга [18, 19], включающих НАСМ.
Можно предположить, что процессы адаптации к условиям труда у руководителей и не руководителей будут различаться не только из-за личностных различий, но и в зависимости от особенностей участия регуляторных систем в организации межполушар-ной функциональной асимметрии мозга.
© З. Ф. Зверева, Н. П. Ванчакова, К. В. Осипов, 2011
Исследование механизмов ЦНС, обеспечивающих адаптацию к условиям профессиональной деятельности, представляет важную проблему. Решение её поможет прогнозировать и определять надёжность функционирования человека в сложных профессиональных условиях.
Целью исследования было изучение психофизиологических характеристик и нейрофизиологических показателей (величины межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов) при десинхронизированных и синхронизированных ЭЭГ у руководящих и не руководящих работников.
Была сделана попытка ответить на вопрос путём сравнительного анализа — какие механизмы адаптации используются у лиц с разными личностными особенностями в зависимости от степени активации ЦНС.
Материал и методы исследования. Исследованы две группы мужчин, сходные по уровню образования, но различающиеся по уровню ответственности. В I группу вошли 24 (22,0%) директора, 4 (3,7%) заместителя директора, 21 (19,3%) главный инженер, 60 (55,0%) заместителей главного инженера, — всего 109 человек. Средний возраст в I группе составил 51,9±8,3 лет. Во II группу вошли 47 (29,6%) инженеров, 112 (70,4%) научных сотрудников, всего 159 человек. Средний возраст этой группы 49,0±10,6 лет.
Всем мужчинам было проведено медицинское и психофизиологическое обследование. Медицинский осмотр включал консультации специалистов (терапевт, невролог, офтальмолог, отоларинголог, хирург). Психофизиологическое обследование включало: комплексное исследование сенсомоторной сферы для оценки функционального состояния ЦНС: тесты простая зрительно-моторная реакция (ПЗМР), сложная зрительномоторная реакция (СЗМР), реакция на движущийся объект (РДО); психологическое исследование: диагностика личностных особенностей — «Методика многостороннего исследования личности» (ММИЛ), «16-факторный личностный опросник» (16 — ФЛО), исследование интеллектуальной сферы — тест «Прогрессивные матрицы Раве-на», определение уровня тревожности — опросник Спилбергера.
Для оценки результатов использовались Методические рекомендации по оценке состояния руководящего персонала объектов использования атомной энергии [20]. По результатам обследования рассчитывались интегральные показатели в относительных единицах (отн. ед.), которые соотносились с уровнями психофизиологической адаптации. Высокий или первый уровень составлял 1,0 — 0,76 отн. ед. Средний или второй уровень составлял 0,75 — 0,37 отн. ед. Ниже среднего или третий уровень составлял 0,36 — 0,11 отн. ед. Низкий или четвертый уровень составлял 0,1 — 0 отн. ед. Первый и второй уровень соответствовали норме, третий и четвертый были ниже нормы.
Регистрацию и анализ ЭЭГ проводили на электроэнцефалографическом компьютеризированном анализаторе «Энцефалан» (Таганрог) с применением визуального анализа по Е. А. Жирмунской [21] и программ спектрального анализа энергетических спектров с картированием. Нейрофизиологическое исследование включало также анализ величины межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов (ВМПА) [2, 17]. Показатель ВМПА представляет усреднённую абсолютную величину межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов, вычисленную для всех диапазонов частот — Э, 0, а, в в симметричных отведениях по стандартной формуле (А — Б)/(А+Б)х100% (А — мощность в левом полушарии, Б — мощность в правом полушарии). Показатель определяется в условных единицах. Полный анализ включает вычисление ВМПА
передних (лобно-височные отведения) и задних (центрально-теменно-затылочные отведения) отделов коры головного мозга.
Статистическая обработка проводилась по программе $1а1М1ка, использовались критерии Стьюдента и х2, уровень значимости р < 0,05.
Результаты. Медицинское обследование показало, что у более половины обследуемых I группы имелась гипертоническая болезнь (ГБ) (57 чел., 52,3%). Во II группе ГБ была выявлена у 30,8% (48 чел.). Остеохондроз различных отделов позвоночника имелся у 36,7% (64 чел.) в 1-й группе и у 23,9% (38 чел.) во II группе. Заболевания желудочно-кишечного тракта были выявлены у 41,3% (45 чел.) в I группе и у 39%. (62 чел.) во II группе. Другие заболевания — нарушения обмена веществ, заболевания почек, хронический бронхит — отмечались в единичных наблюдениях в обеих группах. Все перечисленные заболевания были в стадии ремиссии.
По результатам психофизиологического обследования уровень адаптации обследуемых обеих групп соответствовал норме. Так, интегральные показатели зрительномоторных тестов составили 0,73±0,05 отн. ед. в группе I и 0,68±0,06 отн. ед. во II группе, что соответствует 2-ому, или среднему уровню адаптации, ближе к нижней границе нормы. Интегральные показатели, вычисленные по результатам всех психодиагностических методик, составили 0,87±0,06 отн. ед. в I группе и 0,90±0,04 отн. ед. во II группе, что соответствовало 1-му, или высокому уровню адаптации.
В каждой группе на основании результатов ЭЭГ-обследования были выделены лица с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ. Критерием явились показатели усреднённой мощности альфа-активности по задним отделам коры головного мозга. При мощности альфа-активности <50 мкВ2/Гц электроэнцефалографиче-ские паттерны были отнесены к десинхронизированным, >50 мкВ2/Гц — к синхронизированным ЭЭГ. Лиц с десинхронизированными ЭЭГ в I группе было 93 человека, во II группе — 65 человек; с синхронизированными ЭЭГ — 66 и 44 человека соответственно.
Далее в каждой группе было проведено сравнение результатов психофизиологического и психодиагностического обследования у лиц с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ. Эти данные приведены в таблицах 1 и 2.
Из табл. 1 следует, что в I группе у обследуемых с десинхронизированными ЭЭГ показатели теста ПЗМР были меньше, а интегральный показатель больше, чем у обследуемых с синхронизированными ЭЭГ. У лиц с десинхронизированными ЭЭГ было меньше среднее время теста СЗМР, выше интегральные показатели теста РДО и всех зрительно-моторных тестов в целом (ПЗМР+СЗМР+РДО). Во II группе у обследуемых с десинхронизированными ЭЭГ по сравнению с синхронизированными ЭЭГ наблюдалось меньшее среднее время теста ПЗМР и величина СКО теста РДО, меньше было реакций запаздывания при выполнении теста РДО, выше интегральные показатели теста РДО и зрительно-моторных тестов в целом (ПЗМР+СЗМР+РДО). Таким образом, в обеих группах у лиц с десинхронизированными ЭЭГ показатели зрительно-моторных тестов были лучше, чем у лиц с синхронизированными ЭЭГ. При десинхронизированных ЭЭГ отмечались более высокая скорость выполнения тестов и более устойчивое функциональное состояние ЦНС. Кроме того, обследуемые с десинхронизированными ЭЭГ совершали меньше ошибок.
Показатели зрительно-моторных тестов Группа I п=109 Группа II п=159
Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=65 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=44 Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=93 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=66
ПЗМР
Среднее время (с) 0,243±0,01 0,279±0,05 0,256±0,02 0,270±0,04
СКО 0,03±0,01 0,05±0,02 0,04±0,01 0,04±0,01
Интегральный показатель ПЗМР 0,76±0,02 0,61±0,05 0,71±0,1 0,70±0,1
СЗМР
Среднее время (с) 0,61±0,01 0,65±0,02* 0,62±0,08 0,62±0,01*
СКО 0,13±0,03 0,15±0,01* 0,14±0,01 0,13±0,03*
Кол-во ошибок 67,9±1,8 67,8±2,4 65,7±11,6 65,4±11,4
Интегральный показатель СЗМР 0,84±0,06 0,82± 0,05 0,81±0,05 0,80±0,07
РДО
Среднее время рассогласования (с) 0,43±0,03 0,64±0,02 0,60±0,04 0, 69±0,06
СКО 0,16±0,01 0,18±0,01 0,14±0,07 0, 19±0,01
Кол-во точных реакций 2,7±0,1 2,7±0,5* 4,3±0,5 3,6±0,1*
Кол-во реакций опережения 11,4±1,5 10,6±2,0 10,7±1,9 9,5±24
Кол-во реакций запаздывания 15,7±3,1 16,5±2,0 15,0±0,7 16,8±3,9
Интегральный показатель РДО 0,7±0,06 0,48±0,01 0,70±0,05 0,67±0,06
Интегральный показатель ПЗМР+СЗМР+РДО 0,72±0,02 0,65±0,06 0,74±0,043 0,72±0,04
Примечание: жирным шрифтом и подчёркиванием выделены достоверно различающиеся показатели (р<0,05) обследуемых с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ в каждой из групп;
# — достоверно различающиеся показатели (р<0,05) между группами I и II обследуемых с десинхронизированными паттернами;
* — достоверно различающиеся показатели (р<0,05) между группами I и II обследуемых с синхронизированными паттернами.
Показатели психологических методик Группа I п=109 Группа II п=159
Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=65 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=44 Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=93 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=66
ММИЛ (шкалы)
L 52,8±3,7 49,3±2,8 50,7±5,5 47,6±3,0
Б 45,5±4,5 47,7±4,6 49,1±2,9 52,8±3,1
К 58,7±2,1 55,6±1,1 56,0±1,3 52,0±2,1
«Ипохондричность» 52,3±1,7# 49,4±3,6 55,7±1,7# 56,3±5,4
«Пессимистичность» 49,5±6,5 48,2±3,9 48,9±7,6 52,4±4,8
«Эмоциональная лабильность» 54,9±7,1 51,2±9,0 56,7±10,1 54,3±9,1
«Импульсивность» 50,0±3,7 46,0±2,4 47,5±4,9 47,1±7,3
«Ригидность» 49,5±7,5 46,6±5,0 44,5±4,4 47,7±3,2
«Тревожность» 52,8±1,4 52,3±2,2 51,7±5,4 56,8±3,1
«Индивидуалистич- ность» 48,4±7,1 48,0±2,3 47,0±3,1 50,6±4,1
«Оптимистичность» 52,6±5,1 54,3±5,4 56,0±2,1 56,8±6,8
Интегральный показатель методики ММИЛ 0,93±0,06 0,95±0,05 0,93±0,05 0,92±0,06
16 — ФЛО (факторы)
А Аффектотимия — шизотимия 8,2±1,5# 7,8±0,8* 7,8±0,5# 7,0±0,2*
В Высокий — низкий уровень интеллекта 5,2±0,2 5,7±0,9 5,2±0, 4 5,0±2,1
С Сила «Я» — слабость «Я» 8,2±0,5 7,8±1,0 9,0±0, 4 8,6±1,6
Е Доминантность — зависимость 5,9±0,4 6,4±0,3* 5,6±0, 9 5,5±0,1*
Б Беспечность — озабоченность 5,5±1,0 4,7±0,6 5,2±0,8 5,5±1,1
G Сила «Сверх-Я» — слабость «Сверх-Я» 8,6±1,1 9,5±1,2 8,8±0,2 9,2±1,1
Н Смелость — робость 9,2±0,2# 8,5±0,7 8,7±0,1# 7,4±0,8
I Мягкость — суровость 6,3±1,5 6,0±0,2 5,8±0,6 5,7±1,1
Показатели психологических методик Группа I п=109 Группа II п=159
Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=65 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=44 Лица с десинхронизированными ЭЭГ п=93 Лица с синхронизированными ЭЭГ п=66
L Подозрительность — открытость 3,7±0,5# 3,9±0,7 4,3±0,2# 4,2±0,4
М Мечтательность — практичность 6,5±1,6 6,9±1,3 6,5±2,0 6,4±2,5
N Проницательность — наивность 5,9±1,5 6,1±2,2 5,4±1,7 5,8±1,1
О Гипотимия — гипертимия 4,4±1,9 4,6±1,4 4,3±0,5 5,4±0,4
Q1 Гибкость — консерватизм 7,1±1,5 6,5±1,5 6,9±0,3 6,4±0,1
Q2 Самостоятельность — конформность 5,4±0,1 6,7±0,05* 6,1±0,1 6,2±0,02*
Q3 Высокий — низкий самоконтроль поведения 8,7±0,6 9,1±0,3* 8,3±0,7 7,9±0,8*
Q4 Фрустрирован-ность — расслабленность 5,1±1,9 4,2±1,8 8,3±1,7 7,9±2,0
Интегральный показатель методики 16 — ФЛО 0,82±0,005 0,79±0,15 0,87±0,07 0,88±0,12
Равена
99,3±10,9 97,4±10,7 94,2±7,4 95,0±13,5
Спилбергера
Реактивная тревожность 23,0±2,3 23,0±5,3 21,6±4,8 20,9±5,8
Личностная тревожность 36,0±4,8 36,4±2,1 36,2±3,1 40,9±3,9
Примечание: см. примечание к табл. 1.
Сравнение в обеих группах показателей психодиагностических методик между обследуемыми с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ выявило следующее. В I группе по результатам методики ММИЛ (табл. 2) различий между этими лицами не обнаружилось. Не наблюдалось также различий по результатам теста Равена и методики Спилбергера. Различия выявились только по одному из факторов методики 16 — ФЛО. Лица с десинхронизированными ЭЭГ имели более низкую оценку фактора Q2, т. е. были более социально адаптированы и конформными, чем лица
с синхронизированными ЭЭГ. Из приведенных данных следует, что в I группе по показателям психодиагностических методик различия между обследуемыми с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ были минимальными.
Во II группе (табл. 2) различий результатов психодиагностических методик у лиц с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ было больше. Так, у лиц с десинхронизированными ЭЭГ в методике ММИЛ достоверное различие имелось по шкалам К (коррекция) и Б. Лица с десинхронизированными ЭЭГ по сравнению с лицами с синхронизированными ЭЭГ при выполнении методики ММИЛ были менее склонны усиливать симптомы имеющегося неблагополучия и более склонны корректировать свои ответы. По результатам методики 16 — ФЛО различия выявились по факторам А (аффектотимия — шизотимия), Н (смелость — робость) и О (гипотимия — гиперти-мия). При десинхронизированных ЭЭГ оценки факторов А и Н были выше, а фактора О — ниже, чем при синхронизированных ЭЭГ. То есть лица с десинхронизированными паттернами обладали более выраженными лидерскими качествами, были более смелыми и более уверенными в себе. По результатам теста Равена лица с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ не различались. Не выявлено различий по уровню ситуативной тревожности. Однако лица с десинхронизированными ЭЭГ имели более низкие показатели личностной тревожности.
Далее в обеих группах была определена величина межполушарной асимметрии (ВМПА) мощности биопотенциалов (табл. 3). Из таблицы следует, что в I группе у лиц с десинхронизированными ЭЭГ ВМПА мощности биопотенциалов в передних и задних отделах коры была больше, чем у лиц с синхронизированными ЭЭГ. Во II группе у лиц с десинхронизированными ЭЭГ по сравнению с лицами с синхронизированными ЭЭГ ВМПА мощности биопотенциалов была больше в задних отделах коры. Таким образом, в обеих группах ВМПА мощности биопотенциалов у лиц с десинхронизированными ЭЭГ была больше, чем у лиц с синхронизированными ЭЭГ.
Показатели психофизиологических и психодиагностических методик и ВМПА мощности биопотенциалов обследуемых I группы с десинхронизированными ЭЭГ были сопоставлены с аналогичными показателями обследуемых II группы с такими же вариантами ЭЭГ (табл. 1, 2, 3). Из таблицы 1 видно, что между показателями зрительно-моторных тестов достоверных различий не выявлено. Между показателями психодиагностических методик (табл. 2) различия определились. Обследуемые I группы имели по сравнению с обследуемыми II группы более низкие показатели шкалы «Ипохондричность» (52,3±1,7 против 55,7±1,7), более высокие показатели факторов А (7,8±0,8 против 7,0±0,7) и Н (9,2±0,2 против 8,7±0,1), более низкие показатели фактора L (3,7±0,5 против 4,3±0,2). То есть обследуемые I группы по сравнению с обследуемыми II группы были менее ипохондричными, обладали более выраженными лидерскими качествами, были более смелыми и открытыми. При сравнении показателей асимметрии (табл. 3) выявились большие значения ВМПА у обследуемых I группы в передних и задних отделах коры (19,44±0,7 против 17,49±2,2 и 18,31±1,2 против 16,54±0,7). Таким образом, при десинхронизированных ЭЭГ у обследуемых I и II групп были одинаковыми показатели зрительно-моторных тестов и различными показатели психодиагностических методик. Значения ВМПА у обследуемых двух групп также различались и были больше у обследуемых I группы в передних и задних отделах коры.
ВМПА мощности биопотенциалов
Отведения Группа I п=109 Группа II п=159
С десинхронизированными ЭЭГ (п=65) С синхронизированными ЭЭГ (п=44) С десинхронизированными ЭЭГ (п=65) С синхронизированными ЭЭГ (п=44)
ВМПА
передних оделов коры (Р1-Б2+Р3-Б4+ Р7-Б8+ Т3-Т4+ Т5-Т6) ВМПА 19,44±0,7# 16,74±0,9 17,49±2,2# 17,08±2,9
задних отделов коры (С3-С4+ Р3-Р4+ О1-О2) 18,31±1,2# 15,60±0,5 6,54±0,7# 14,57±0,9
Примечание: см. примечание к табл. 1.
Подобное сопоставление показателей было проведено у обследуемых обеих групп при синхронизированных ЭЭГ (табл. 1-3). Из табл. 1 следует, что показатели зрительно-моторных тестов были лучше у обследуемых II группы. Среднее время и СКО теста СЗМР у обследуемых II группы были меньше, чем в I группе (0,62±0,01 против 0,65±0,02 и 0,13±0,03 против 0,15±0,01). Количество точных реакций при выполнении теста РДО было больше (3,6±0,1 против 2,7±0,5) у обследованных II группы. Показатели психодиагностических методик (табл. 2) также различались. У обследуемых I группы оценки факторов А, Е, Q2 и Q3 были выше, чем у обследуемых II группы (7,8±0,8 против 7,0±0,2; 6,4±0,3 против 5,5±0,1; 6,7±0,05 против 6,2±0,02; 9,1±0,3 против 7,9±0,8). Показатели личностной тревожности (тест Спилбергера) — ниже (36,4±2,1 против 40,9±3,9). Обследуемые с синхронизированными ЭЭГ I группы по сравнению с обследуемыми II группы обладали более выраженными лидерскими качествами, были более доминантными, самостоятельными, отличались более высоким самоконтролем поведения, имели меньший уровень личностной тревожности. При сравнении ВМПА (табл. 3) различий между обследуемыми этих групп не выявилось. Таким образом, при синхронизированных ЭЭГ у обследуемых I и II групп отмечались различия показателей зрительно-моторных тестов (в II группе эти показатели были лучше) и психодиагностических методик. Значения ВМПА у обследуемых обеих групп не различались.
Проведенное сравнение между обеими группами показателей психофизиологических, психодиагностических методик и ВМПА мощности биопотенциалов при десинхронизированных ЭЭГ и аналогично — при синхронизированных ЭЭГ выявило различный тип изменений показателей. Это может быть обусловлено особенностями формирования функциональной системы, определяющей функциональное состояние мозга, при преобладании в организации биоэлектрической активности десинхронизирующих (левополушарных) или синхронизирующих (правополушарных) влияний. Следующим шагом стало определение количества корреляционных связей между пси-
хофизиологическими, психологическими показателями и мощностными характеристиками биоэлектрической активности мозга у обследуемых обеих групп. У обследуемых I группы при синхронизированных ЭЭГ количество достоверных корреляций (табл. 4) между мощностными показателями ЭЭГ и психофизиологическими, психологическими характеристиками было больше, чем при десинхронизированных ЭЭГ (510 при синхронизированных, 297 — при десинхронизированных, х2 = 66,4 р<0,01). Во II группе при десинхронизированных и синхронизированных ЭЭГ количество достоверных корреляций между мощностными показателями ЭЭГ и психофизиологическими, психологическими характеристиками было, примерно, одинаковым (272 при синхронизированных, 237 — при десинхронизированных, х2 = 2,5 р > 0,05). Таким образом, функциональная система, определяющая функциональное состояние мозга у обследованных I группы с десинхронизированными ЭЭГ, отличалась от системы, определяющей функциональное состояние у обследуемых этой же группы с синхронизированными ЭЭГ. Во II группе функциональные системы, определяющие функциональное состояние мозга у обследуемых с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ не различались.
Табпица 4. Количество достоверных корреляций между показателями психофизиологических
и психологических тестов и мощностными характеристиками ЭЭГ у обследуемых групп I и II с десинхронизированными и синхронизированными паттернами
Количество достоверных корреляций
Группа I Группа II
с десинхронизированными паттернами ЭЭГ (п = 65) с синхронизированными паттернами ЭЭГ (п = 44) с десинхронизированными паттернами ЭЭГ (п = 93) с синхронизированными паттернами ЭЭГ (п = 66)
297 510 237 272
X2 = 66,4 р<0,01 ,5 <ч 1 1 > 0,05
Обсуждение. В работе анализировались две группы лиц, сходные по половозрастным характеристикам и уровню образования, но различающиеся по своим профессиональным обязанностям (I группа — руководители, II группа — не руководители). При анализе личностных характеристик выявились особенности, отличающие обследуемых этих групп. В I группе (руководители) чаще встречались личности с более выраженными лидерскими качествами: были более смелыми и открытыми, доминантными, самостоятельными, отличались более высоким самоконтролем поведения, имели меньший уровень личностной тревожности, имели более низкие показатели ипохондричности. То есть руководители обладали более стеничными личностными характеристиками, чем не руководители. Во II группе такие личности встречались значительно реже.
Обследуемые каждой из групп были разделены на две подгруппы: с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ. Преобладание десинхронизирующих влияний (левополушарных) предполагает большую степень активации мозга, чем преобладание синхронизирующих (правополушарных) влияний [22-24]. То есть группы стеничных и нестеничных лиц (руководителей и не руководителей) были разделены по уровню активации ЦНС. Выделены были 4 группы:
• руководители с высоким уровнем активации ЦНС (с десинхронизированными ЭЭГ);
• руководители с низким уровнем активации ЦНС (с синхронизированными ЭЭГ);
• не руководители с высоким уровнем активации ЦНС (с десинхронизированными ЭЭГ);
• не руководители с низким уровнем активации ЦНС.
Соотношение лиц с десинхронизированными и синхронизированными ЭЭГ в группах соответствовало распространённости этих нейрофизиологических характеристик в популяции [10, 12].
Сравнительный анализ психологических и психофизиологических показателей, в том числе ВМПА мощности биопотенциалов головного мозга, в этих подгруппах установил сложные взаимосвязи между этими характеристиками.
Анализ результатов зрительно-моторных тестов показал, что в обеих группах у лиц с высокой активацией ЦНС (при десинхронизированных ЭЭГ) показатели зрительномоторных тестов были лучше, чем у лиц с низкой активацией (при синхронизированных ЭЭГ). У лиц с десинхронизированными ЭЭГ отмечались более высокая скорость выполнения тестов, более устойчивое функциональное состояние ЦНС и меньшее количество ошибок при выполнении тестов. Показатели зрительно-моторных тестов характеризуют функциональное состояние ЦНС, отражая скорость и устойчивость реакций на различные стимулы, или динамические свойства ЦНС [2, 17]. Таким образом, при высоком уровне активации у стеничных и нестеничных лиц функциональное состояние и динамические свойства ЦНС были лучше, чем при низком уровне активации ЦНС.
Значения ВМПА мощности биопотенциалов были больше у лиц с десинхронизированными ЭЭГ (у руководителей — в передних и задних отделах коры, у не руководителей — в задних отделах коры). Такие характеристики соответствуют более высокому уровню энергетических процессов в тканях мозга. Более высокий уровень энергетических затрат при высоком уровне активации ЦНС и обусловил, по-видимому, более высокие показатели зрительно-моторных тестов (лучшие динамические характеристики ЦНС) у руководителей и не руководителей (как стеничных, так и нестеничных лиц). Значения ВМПА мощности биопотенциалов при этом были больше у стеничных лиц (в передних и задних отделах коры), что свидетельствовало о более высоком уровне энергетических процессов в тканях мозга при выполнении зрительно-моторных тестов руководителями, чем не руководителями.
При низком уровне активации (при синхронизированных ЭЭГ) показатели зрительно-моторных тестов у стеничных лиц (руководителей) были ниже, чем у несте-ничных (не руководителей). Значения ВМПА мощности биопотенциалов при этом у обследуемых двух групп не различались. То есть при низком уровне активации ЦНС руководители имели более низкое функциональное состояние, чем не руководители.
Сравнительный анализ результатов зрительно-моторных тестов, показателя ВМПА мощности биопотенциалов, вариантов ЭЭГ у лиц с разным типом труда установил, что среди руководителей было больше лиц с более высокими уровнями энергетических процессов в ЦНС и с хорошим уровнем функционального состояния. Однако, были выявлены руководители с низкими уровнями энергетических процессов, которые отличались значительно более худшим функциональным состоянием, чем идентичные по энергетическим процессам не руководители.
Сравнение результатов психодиагностических методик при разных уровнях активации ЦНС (при десинхронизированных и синхронизированных ЭЭГ) в группе несте-ничных лиц (не руководителей) выявило различия. У лиц с высоким уровнем активации (с десинхронизированными ЭЭГ) были больше выражены стеничные личностные особенности. Значения ВМПА мощности биопотенциалов были выше при высоком уровне активации (десинхронизированных ЭЭГ), чем при низком уровне активации (синхронизированных ЭЭГ). Таким образом, у не руководителей при высоком уровне активации ЦНС и высоком уровне энергетических затрат стеничные личностные характеристики были выражены в большей степени, чем при низком уровне активации и низком уровне энергетических процессов.
В группе руководителей сравнение результатов психодиагностических методик при разных уровнях активации ЦНС (при десинхронизированных и синхронизированных ЭЭГ) показало отсутствие различий. Психологические характеристики руководителей и при высоком, и при низком уровнях активации ЦНС были сходными. Значения ВМПА мощности биопотенциалов при разных уровнях активации ЦНС различались. При высоком уровне активации ЦНС (десинхронизированных ЭЭГ) значения ВМПА были больше, чем при низком уровне активации (синхронизированных ЭЭГ) в передних и задних отделах коры. Сопоставление этих данных с результатами исследования зрительно-моторных тестов даёт основание оценивать наличие стеничных качеств у руководителей с синхронизированными ЭЭГ как один из механизмов дополнительного напряжения и ухудшения показателей зрительно-моторных реакций.
Сравнение у руководителей корреляционных связей между мощностными характеристиками ЭЭГ и психофизиологическими, психологическими показателями при разных уровнях активации ЦНС (табл. 4) показало, что при низком уровне активации (синхронизированных ЭЭГ) количество достоверных связей было значительно больше, чем при высоком уровне активации (десинхронизированных ЭЭГ) — р < 0,05. В группе не руководителей подобных соотношений не выявилось. При высоком и низком уровнях активации (при десинхронизированных и синхронизированных ЭЭГ) количество достоверных корреляционных связей было одинаковым. Увеличение количества корреляционных связей у руководителей с синхронизированными ЭЭГ можно расценить как один из путей достижения оптимального уровня функционального состояния.
Таким образом, руководители обладали более стеничными личностными характеристиками, чем не руководители.
Более высокий уровень функционального состояния ЦНС у всех обследуемых при высоком уровне активации ЦНС (десинхронизированных ЭЭГ) обусловлен более высоким, чем при низком уровне активации ЦНС (синхронизированных ЭЭГ), уровнем энергетических затрат в ткани мозга.
У руководителей и не руководителей условиями для проявления стеничных личностных характеристик и высокого уровня функционального состояния ЦНС были высокий уровень активации ЦНС и высокий уровень энергетических затрат.
При низкой активации ЦНС условиями для проявления стеничных личностных характеристик у руководителей были механизмы, связанные с использованием высокой степени согласованности психофизиологических и нейрофизиологических показателей. Эти механизмы были недостаточными для достижения высокого уровня функционального состояния ЦНС (по показателям зрительно-моторных тестов).
1. Зверева З. Ф. Клинико-нейрофизиологические характеристики ликвидаторов с артериальной гипертонией и дисциркуляторной энцефалопатией в отдалённом периоде после аварии на Чернобыльской атомной станции / З. Ф. Зверева, Н. П. Ванчакова, Н. Н. Золотарёва // Ученые записки. Т. XVI, 2009. № 4. С. 53-57.
2. Зверева З. Ф. Межполушарное распределение мощности биопотенциалов головного мозга в норме и при его латерализованном поражении / З. Ф. Зверева, Н. П. Ванчакова // Ученые записки. Т. XIII. № 1. 2006. С. 65-72.
3. Бодров В.А. Психология и надежность: человек в системах управления техникой. / В. А. Бодров, В. Я. Орлов. М.: Институт психологии РАН, 1998. 288 с.
4. Голикова Ж. В. Развитие экзаменационного стресса у лиц с разным уровнем корковой активации / Ж. В. Голикова, В. Б. Стрелец // Журн. высш. нервн. деят-ти им. И. П. Павлова. 2003. № 6. С. 697-704.
5. Григорьева В. Н. Роль эмоционального напряжения в развитии начальных форм хронической цереброваскулярной недостаточности / В. Н. Григорьева, А. В. Густов, О. В. Котова, Е. В. Жирнова, А. В. Лаптев // Журн. неврол. и психиатр. им. С. С. Корсакова. 2000. Т. 100, № 5. С. 14-17.
6. Бодров В. А. Психологический стресс: развитие учения и современное состояние проблемы. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1995. 136 с.
7. Китаев-Смык Л. А. Психология стресса. М.: Наука, 1983. 367 с.
8. Милерян Е. А. Эмоционально-волевые компоненты надежности оператора / Очерки психологии труда оператора. М.: Наука, 1974. С. 5-82.
9. Щебланов В. Ю., Бобров А. Ф. Надежность деятельности человека в автоматизированных системах и ее количественная оценка / В. Ю. Щебланов, А. Ф. Бобров // Психолог. журн. 1990. Т. 11, № 3. С. 14.
10. Данилова Н. Н. Психофизиологическая диагностика функциональных состояний: Учеб. пособие. М.: Изд-во МГУ, 1992. 192 с.
11. Дикая Л. Г. Исследование индивидуального стиля саморегуляции психофизиологического состояния / Л. Г. Дикая, В. В. Семикин, В. И. Щедров // Психолог. журн. 1994. № 6. С. 28-37.
12. Ольшанникова А. Е. О структуре качественных характеристик эмоциональности. / А. Е. Ольшанникова, Л. Т. Ямпольский / Психология и психофизиология индивидуальных различий. М., 1977. С. 155-164.
13. Аракелов Г. Г. Психофизиологический метод оценки тревожности / Г. Г. Аркелов, Н. Е. Лысенко, Е. К. Шотт // Психолог. журн. 1997. № 2. С. 26-31.
14. Стрелец В. Б. Физиологические показатели предэкзаменационного стресса / В. Б. Стрелец, Н. Н. Самко, Ж. Д. Голикова // Журн. высш. нервн. деят-ти. 1998. Т. 48, вып. 3. С. 458-463.
15. Небылицын В. Д. К изучению надежности работы человека-оператора в автоматизированных системах // Вопросы психологии. 1961. № 6. С. 9-18.
16. Русалова М. Н. Уровни сознания и уровни активации // Журн. высш. нервн. деят-ти. 1990. № 6. С. 1097-1104.
17. Зверева З. Ф. Характеристика величины межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов ЭЭГ: автореф. дис. ... д-ра мед. наук. М., 2004. 46 с.
18. Жаворонкова Л. А. Особенности межполушарной асимметрии ЭЭГ правшей и левшей как отражение взаимодействия коры и регуляторных систем мозга // Докл. РАН. 2000. № 5. С. 696-699.
19. Брагина Н. Н., Доброхотова Т. А. Функциональные асимметрии человека. 2-е изд., переработанное и дополненное. М.: Медицина, 1988. 237 с.
20. Талалаев А. А. Временные методические рекомендации по психофизиологическому обследованию руководящего персонала объектов использования атомной энергии / А. А. Талалаев, В. Е. Косачев, Ф. С. Торубаров. М., 1999. 19 с.
21. Жирмунская Е. А. Клиническая электроэнцефалография. М.: Мэйби, 1991. С. 13.
22. Шарова Е. В. Адаптивно-компенсаторные перестройки биоэлектрической активности мозга человека при повреждениях стволовых образований: автореф. дис. ... д-ра биол. наук. М.: ИВНД и НФ РАН, 1999. 43 с.
23. Спрингер С, Дейч Г. Левый мозг, правый мозг. М., 1983. 256 с.
24. Flor-Henry P. Psychopathology and hemispheric specialization: left hemispheric dysfunction in schizophrenia, psychopathy, hysteria and obsessional syndrome // Handbook of Neurophysiology. Vol. 3 / F. Boller and J. Grafman (Eds). Elsevier Science Publishers B. V. (Biomedical Division). 1989. P. 477-494.
Статья поступила в редакцию 15 апреля 2011 г.
