CC BY
74
УДК 616.89+616-036.21(COVID-19)
ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА У ЛИЦ, ПЕРЕНЕСШИХ КОРОНАВИРУСНУЮ ИНФЕКЦИЮ
И.В. Лобанова
ФГБОУ ВО «Ярославский государственный медицинский университет»
Минздрава России
В эпоху пандемии во время продолжающихся локдаунов и всевозможных ограничений, безусловно актуальными являются исследования, проводимые с целью уточнения особенностей течения новой коронавирусной инфекции, ее последствий и влияющих на это факторов. Несмотря на накопившиеся к настоящему времени сведения и большое количество публикаций, вопрос, касающийся психопатологических проявлений коронавирусной инфекции, остается до конца не изученным.
Известно, что эпидемические инфекционные заболевания вызывают целый ряд серьезных психических расстройств, требующих профессиональной квалификации и лечения [7]. К настоящему времени появляется все больше данных о том, что новая коронавирусная инфекция чаще, чем другие вирусные респираторные заболевания, поражает центральную нервную систему [6]. Наряду с расстройствами адаптации в очагах массового распространения COVID-19 описывается появление и более тяжелых психических нарушений, таких как депрессия, тревога, панические атаки, увеличение количества суицидов, декомпенсации характерологических особенностей личности, развитие сверхценных и индуцированных бредовых идей и даже острых психозов [14, 17, 18]. Исследование нервно-психических последствий атипичной пневмонии SARS-Covl в течение 31-50 месяцев после инфекции выявило наличие когнитивных нарушений (39%), депрессии (36,4%), обсессивно-компульсивного (15,6%) и панических расстройств (15,6%) [12]. По данным, опубликованным в журнале The Lancet Psychiatry в мае 2021 года, среди 236 379 пациентов с диагнозом COVID-19 предполагаемая частота неврологического или психиатрического диагноза в следующие шесть месяцев составила 33,62%, при этом у 12,84% психическое расстройство выявлялось впервые. Риск был выше у пациентов с более тяжелым течением COVID-19 [30]. В различных источниках сообщается, что у пациентов с COVID-19 распространенность психической патологии выросла до 95%. По результатам
анализа исследований, проведенных в нескольких странах [11, 20, 22], было установлено, что во время пандемии СОУГО-19 распространенность всех форм депрессии составила от 20% до 50%, тревоги - от 35% до 55%, стресс-индуцированных расстройств -до 53%. У 70% пациентов регистрировалась психосоматическая симптоматика, 67,92% страдали от бессонницы, примерно 25% имели суицидальные мысли. У клинически стабильных пациентов с СОУГО-19 до 96,2% выявляются психологические проблемы и симптомы стрессовых расстройств, что ведет к снижению качества жизни и нарушает работоспособность. По данным метаанализа, проведенного J.Deng и соавт. [15], включавшего 5 153 пациента с СОУГО-19, в остром периоде заболевания депрессия встречалась в среднем у 45%, тревога - у 47%, бессонница - у 34%. Психические нарушения были более выражены и наблюдались чаще у стационированных пациентов. По результатам исследования историй 119 больных, госпитализированных в связи с СОУГО-19 [8], клинически выраженная тревожно-депрессивная симптоматика наблюдалась у 33 (28%): из них в 11% (п=13) случаев регистрировалась только клинически значимая тревога, у 5 (4%) - клинически значимая депрессия, в 13% - повышение по обеим подшкалам тревоги и депрессии (п=15). Повышение баллов >20 по шкале MFI-20 было выявлено у 87 (73%) пациентов, нарушения сна в соответствии с опросником PSQI - у 32 (27%). Когнитивные нарушения часто встречались у пациентов разных возрастных групп после завершения острого периода заболевания СОУГО-19 [4]. В одном из исследований [37] с участием 18 человек, перенесших СОУГО-19 легкой/умеренной степени (средний возраст - 42 года), которым не требовалась госпитализация в отделение интенсивной терапии, показано, что в течение 85 дней после выздоровления более 75% имели нарушения эпизодической памяти и трудности с концентрацией внимания, не связанные с усталостью, депрессией, госпитализацией, лечением, виремией или острым воспалением. Среди
отдельных психических проблем, ассоциированных с COVID-19, отмечены деменция (0,67%) и психотические расстройства (1,40%) [30].
В остром периоде COVID-19 наблюдается практически весь спектр психопатологических расстройств, которые могут персистировать с той или иной степенью выраженности и после исчезновения острых симптомов инфекции, участвуя в формировании подострого постковидного синдрома [6].
Выделяют четыре основные группы причин, способствующих развитию психопатологической симптоматики у пациентов с COVID-19 SARS-CoV-2.
1. Психогенные факторы: ощущение опасности, неуверенности, ненадежности, боязнь передачи вируса другим, физический дискомфорт, негативные сообщения и обилие дезинформации в масс-медиа, недостаточно изученный характер новой инфекции, финансовая нестабильность, необходимость самоизоляции и соблюдения карантинных мероприятий, стресс, связанный с госпитализацией и т.д. Кроме того, ограничение социальной активности, вынужденная изоляция, обострение внутрисемейных проблем, злоупотребление алкоголем (абузусы), бессонница, нагнетаемая тревожная информация и негативные переживания являются известными факторами повышенного суицидального риска [16, 18, 33].
2. Соматогенные факторы, клиническая симптоматика и прогрессирование болезни, гипоксия, микротромбозы ЦНС, индукция медиаторов воспаления. Последствия мозговой гипоксии могут иметь достаточно устойчивый характер и определять клинические проявления постковидного синдрома [31]. Цереброваскулярные заболевания, в частности, ишемические инсульты, и, реже, церебральные венозные тромбозы, внутримозговые и субарахно-идальные кровоизлияния обычно возникают как часть тромботического состояния, индуцированного вирусной связью с рецепторами ACE2 в эндотелии, вызывая эндотелииты, коагулопатии, артериальные и венозные тромбозы [27]. Иммунные механизмы, запускающие цитокиновый шторм, характерный для атипичной пневмонии, часто задействованы в патогенезе и прогрессировании широкого спектра нейродегенеративных заболеваний [28].
3. Прямое воздействие вируса на ЦНС, в частности, способность повреждать нейроны, астро-циты, перициты и глиальные клетки [19, 26]. Предположение о наличии нейротропного потенциала вируса SARS-CoV-2 подтверждает исследование [23], в котором показано, что 78 (36,4%) пациентов из 214 заболевших COVID-19 имели клинические проявления поражения нервной системы. Вирус может проникать в ЦНС через функциональный рецептор второго типа АПФ-2. Нейроинвазия, вероятно, происходит через эндотелий сосудов головного мозга или путем миграции зараженных лейкоцитов через ГЭБ [2, 25]. Помимо гематогенного пути
предполагается, что вирус может проникать в ЦНС через обонятельные нейроны, решетчатую костную пластинку [24]. Приводятся сведения [13] о некоторых механизмах, с помощью которых микроглия может способствовать патофизиологии неврологических последствий и расстройств после COVID-19, включая болезнь Паркинсона, которая может быть более распространена в ближайшие годы.
4. Ятрогенные факторы: нерациональная терапия, неудачная стратегия седации пациента, побочные эффекты проводимого медикаментозного лечения, длительное пребывание на вентиляции легких и т.п. [29]. Неожиданное развитие психотической и депрессивной симптоматики в некоторых случаях может быть обусловлено массивным использованием глюко-кортикостероидов и других ксенобиотиков [21, 34].
Различные механизмы поражения ЦНС и развития психоневрологических нарушений могут сочетаться между собой и выступать в разное время в роли провоцирующего (триггера) или предрасполагающего фактора (почвы) [5, 9, 32, 36, 38]. Начиная с рождения, человек, как известно, часто подвергается многочисленным воздействиям (инфекции, травмы, интоксикации и т.д.) Тем не менее выраженные экзогенные психические нарушения, достигающие степени болезни, при этом возникают далеко не всегда. Разовьется или не разовьется при действии экзогении психическое расстройство, определяется рядом факторов, условий, которые стоят в связи с качеством экзогенной вредности, с состоянием организма человека и с особенностями всей ситуации, всей «среды обитания» (социально-бытовой, биологической, медицинской, природно-климатической, техногенной), в которой организм встречается с экзогенией. То есть характер взаимодействия организма человека и патогенного фактора (при одном и том же типе экзогении) может быть, исходя из сказанного, неоднозначным и неодинаковым [1, 3, 10]. Кроме того, особенности темперамента и личностной структуры, включая доминирующие защитные механизмы [35], могут влиять на экспрессию и модифицировать феноменологические проявления тех или иных аффективных, стрессовых или тревожных расстройств [6].
Цель исследования: выявить симптомы психических расстройств у лиц, перенесших коронавирусную инфекцию, изучить их распространенность, установить влияние различных факторов (возраст, пол, характерологические особенности индивидуумов, имеющиеся изначально проблемы соматического и психического здоровья, употребление алкоголя и психоактивных веществ, регулярные занятия физической культурой) на частоту возникновения данных расстройств, а также на тяжесть течения вирусной инфекции, сроки активной фазы заболевания и ее последствия.
Методы исследования: исследование проведено методом ретроспективного опроса с использованием
специально разработанной авторами анкеты, как путем ее письменного заполнения респондентами, так и с использованием google форм (в дистанционном формате), при этом в обоих случаях имелась возможность уточнения информации в форме свободного общения с респондентами, с последующим заполнением сводной таблицы и математической обработкой данных, включая корреляционный анализ (Kendall Tau Correlation). Критериями включениями в исследование являлись перенесённая ранее подтвержденная методом ПЦР, либо выявлением антител, коронавирусная инфекция, а также возраст респондентов от 15 до 65 лет.
Материалы исследования
В настоящем исследовании приняли участие 107 человек. Социально-демографическая характеристика респондентов представлена в табл. 1.
Большинство обследованных 79 (73,83%) отмечали у себя определенные личностные особенности в преморбиде. У 27 (25,23%) респондентов преобладала тревожная мнительность, склонность к беспокойству по малозначительным поводам. Она сочеталась у некоторых с осторожностью - 26, неуверенностью в себе - 21, с вспыльчивостью, раздражительностью - 21, недоверчивостью - 12, ранимостью, впечатлительностью - 2. Доминирующая замкнутость, некоммуникабельность, интра-вертированность наблюдалась у 14 (13,08%) человек, 10 из них также называли себя недоверчивыми, 3 -равнодушными. У 17 (15,89%) были выявлены истерические черты характера. Они были общительными, веселыми, хорошо сходились с людьми, любили компании, что сочеталось с театральностью поведения, желанием быть в центре внимания, эгоцен-тричностью. Считали себя общительными, активными, но отмечали импульсивность, взрывчатость
Социально-демографическая
характера («завожусь с пол-оборота») - 21 (19,63%). Остальные 28 (26,17%) респондентов не отмечали у себя каких-либо изменений в характере, считая себя спокойными, веселыми, общительными, преуспевающими людьми, адаптированными к трудностям.
Результаты исследования
Все лица, принявшие участие в исследовании, перенесли коронавирусную инфекцию в период с апреля 2020 года по январь 2021 года. Выявлено, что средняя продолжительность активной фазы заболевания (симптомы острого периода) составила 24,43 дня. Из них менее одной недели - у 8 человек (7,48%), 1-2 недели - у 20 (18,69%), 2-4 недели -59 (55,14%), более месяца (с переходом в подострую стадию) - 20 обследованных (18,69%). В легкой форме перенесли заболевание 72 респондента (67,29%), средней тяжести - 31 (28,97%), тяжелое течение имело место у 4 (3,74%).
Госпитализация потребовалась 10 пациентам (9,35%) во всех случаях тяжелого течения заболевания и в 6 (19,35%) случаях среди пациентов со средней тяжестью в связи с сопутствующими соматическими заболеваниями. В среднем продолжительность стационарного лечения составила 21 день.
Опрошенные нами респонденты отметили, что испытывали следующие соматические симптомы в основной период заболевания (рис. 1).
Четыре человека (3,74%) отмечали тенденцию к снижению температуры тела, у 19 (17,75%) - температура не отклонялась от нормального значения, у большинства имела место лихорадка в острый период заболевания: 37-38*С - 45 человек (42,06%); 38-39*С - 32 (29,91%); 39-40*С - 7 (6,54%), в трех случая повышение температуры тела выше 39*С было однократным, в остальных продолжалось в среднем до 16,20±7,56 дней (рис. 2).
Таблица 1
характеристика респондентов
Пол Мужчин - 33 (30,84%) Женщин - 74 (69,16%)
Средний возраст 37,34±14,97 лет
Образование Высшее - 56 (52,34%) Среднее - 12 (11,21%) Студенты - 39 (36,45%)
Занятия физической культурой Регулярно тренируются - 44 (41,12%) Не занимаются - 63 (58,88%)
Хронические заболевания Имеют -53 (49,53%) Не имеют - 54 (50,47%)
Предшествующие обращения к психологу/психотерапевту/ психиатру (невротические расстройства в анамнезе) Имеют -16 (14,95%) Не имеют - 91 (85,05%)
Алкоголь Не употребляют - 21 (19,63%) Эпизодически употребляют - 75 (70,1%) Регулярно употребляют - 11 (10,28%)
Психоактивные вещества Не употребляют - 100 (93,46%) Эпизодически употребляют - 5 (4,68%) Регулярно употребляют - 2 (1,81%)
90,00% 80,00% 70,00% 60,00% 50,00% 40,00% 30,00% 20,00% 10,00% 0,00%
О*- <§> <£
//'
Л4
/
дч
л4 <ь / ' '//
<ь Л
оУ »С
ч-0
о*
Рис.1. Соматические симптомы в основной период заболевания
Помимо соматических симптомов в основной период заболевания большинством респондентов были отмечены те или иные нарушения, связанные с расстройством психических функций (рис. 3).
Имели место повышенная утомляемость, исто-щаемость при обычных физических и психических нагрузках 74 (69,16%); симптомы тревоги (озабоченность, ожидание наихудшего, тревожные опасения, ощущение напряжения, внутренней дрожи, чувство беспокойства, невозможность расслабиться) -59 человек (55,14%); симптомы ипохондрии, чрезмерные волнения по поводу своего здоровья, не соответствующие тяжести соматического состояния - 45 (42,06%); проблемы с когнитивными функциями (снижение памяти, сообразительности) - 43 (40,19%); сниженное настроение, упадок духа, угнетенность или чувство беспомощности и безнадежности -42 респондента (39,25%). Различные нарушения сна - затруднённое засыпание, прерывистый сон, укороченный сон, удлинённый сон, сон, не приносящий отдыха (чувство разбитости и слабости при пробуждении), кошмарные сновидения отмечали 38 респондентов (35,51%). Симптомы ангедонии (отсутствие радости, удовольствия от того, что ранее приносило положительные эмоции, вследствие этого утрата желания какой-либо деятельности, «ничего не хочется») выявлены у 32 обследованных (29,91%), эмоциональная неустойчивость, частые перемены настроения - у 30 (28,04%), заторможенность ассоциативная и двигательная («медленно соображаю, медленно все делаю») - у 24 (22,43%). Раздражительность отмечали 21 (19,63%) опрошенных, страх смерти - 13 (12,15%), гиперестезию к внешним раздражителям - 12 человек (11,21%) Преходящие мысли о нежелании жить возникали у 10 респон-
Рис. 2. Уровень лихорадки в основной период заболевания
дентов (9,34%), симптомы деперсонализации (аллоп-сихической или соматопсихической) - у 8 (7,48%).
В целом, по данным нашего опроса, те или иные проблемы с психическим здоровьем на фоне перенесенной коронавирусной инфекции имели место у подавляющего большинства респондентов -90 человек (84,11%). Не отмечали никаких проблем с психическими функциями ни в острый период заболевания, ни в дальнейшем - 17 (15,89%). Обращаемость к психиатрам или психотерапевтам и назначение психофармакотерапии в связи с психическими расстройствами, ассоциированными с Сovid 19, установлена в 11 случаях (10,28%): из них в связи с жалобами на выраженную тревогу -6, подавленное настроение - 5, в 8 случаях также отмечены нарушения ночного сна, в 4 - суицидальные мысли.
У 40 (37,38%) психические расстройства купировались постепенно, без четкой связи с чем-либо, не
Рис. 3. Психические нарушения на фоне коронавирусной инфекции
40,00% 35,00% 30,00% 25,00% 20,00% 15,00% 10,00% 5,00% 0,00%
37,38%
22,43%
15,89%
16,82%
* 1 |и/в
Не было симптомов (п-17)
постепенно, без четкой связи с чем-либо (п-40)
По мере улучшения общего соматического состояния (п-24)
После специального лечения (п-8)
Сохраняются до сих пор (п-18)
Рис. 4. Редукция психических расстройств
потребовали никаких специальных мероприятий. У 24 (22,43%) определена четкая связь соматического здоровья и проблем со стороны психических функций. В 8 случаях (7,48%) симптомы психических расстройств были купированы после применения специального лечения (психофармакотерапии) в среднем за период 30,37 дней. У 18 человек (16,82%) психические расстройства сохранялись до момента последнего проведения опроса (средняя продолжительность 101,58 дней), из них 15 человек не обращались за специализированной помощью
к психиатру/психотерапевту. Трое респондентов принимали психофармакотерапию, но назначенное лечение оказалось недостаточно эффективным, при этом двое из них (жен.) получали комбинированное лечение с применением антидепрессантов, транквилизаторов, антипсихотиков, в анамнезе они имели депрессивные эпизоды, в одном случае в рамках рекуррентного депрессивного расстройства, в другом - биполярного аффективного расстройства 2 типа. В третьем случае у респондента (муж.) не было значимых проблем с психическим здоровьем
в анамнезе, проявления постковидного синдрома (синдром раздраженного кишечника, психическая и соматическая тревога, сверхценная ипохондрия) принимал алимемазин (тералиджен) 5 мг в течение 3-х недель до проведения опроса (рис. 4).
Таким образом, на момент проведения опроса (период от начала заболевания до 5-7 месяцев) лишь 63 человека (58,88%) считали себя полностью здоровыми. Проблемы с соматическим здоровьем сохранялись у 26 человек (24,30%), среди них: астения - 8; нарушения обоняния и вкуса - 3; нарушения со стороны дыхательной системы (чувство нехватки воздуха, ощущение сдавления в груди, одышка при физической нагрузке, заложенность носа, кашель) - 6; со стороны сердечно-сосудистой системы (головокружение, головная боль, колебания артериального давления, тахикардия, ощущение сердцебиения) - 7; со стороны ЖКТ (неустойчивый стул) - 2, а также отмечены такие симптомы как постоянная пониженная температура тела, снижение зрения и слуха.
Сохраняющиеся проблемы со стороны психических функций отмечали 18 (16,82%) респондентов: нарушения со стороны когнитивных функций (снижение памяти, сообразительности, «туман в голове», «рассредоточенность») - 5; тревога -4, раздражительность - 3, приступы паники - 2, сниженное настроение, явления ангедонии - 2; апатия, «безразличие ко всему» - 2.
Следует отметить, что в ряде случаев имело место сочетание сохраняющихся проблем с соматическим здоровьем и нарушений со стороны психических функций, выделенные группы весьма условны, по более значимой для пациентов симптоматике (рис. 5).
С целью выявления различных условий, влияющих на тяжесть, длительность заболевания, его отдельные симптомы, в том числе касающиеся психического здоровья, нами проведен анализ корреляций.
Условия, влияющие на длительность и тяжесть
течения новой коронавирусной инфекции
Установлена прямая корреляционная связь с возрастом заболевших: чем старше, тем они болели длительнее (т=+0,16; р<0,05) и тяжелее (т=+0,29; р<0,001); с сопутствующими хроническими заболеваниями - длительнее (т=+0,25; р<0,01) и тяжелее (т=+0,26; р<0,001). Влиял низкий уровень образования: лица, у которых уровень образования был ниже, болели длительнее (т=+0,14; р<0,05) и тяжелее (т=+0,14; р<0,05). Вероятно, это связано с тем, что более образованные люди рациональнее подходили к организации лечебного процесса. Определена зависимость от практики регулярных занятий физической культурой: лица, не занимающиеся физкультурой и спортом болели длительнее (т=+0,14; р<0,05) и тяжелее (т=+0,17; р<0,01). Также длительнее протекало заболевание у лиц с чертами импульсивности, взрывчатости (т=+0,14; р<0,05).
58,88%
60,00% 50,00% 40,00% 30,00% 20,00% 10,00%
0,00% ,—
ур ^ <ч ш д
3 I с
— си — и---
£ || ? | § I I 5
Я 3 1 = о
° с
Рис. 5. Остаточные симптомы
Не установлено корреляционных связей длительности и тяжести заболевания с полом, с отмечающимися ранее проблемами с психическим здоровьем (среди респондентов не было лиц с расстройствами психотического уровня), с частотой употребления алкоголя и психоактивных веществ.
Прямая корреляция (т=+0,32; р<0,005) отмечена непосредственно между длительностью и тяжестью заболевания.
Безусловно, на длительность и тяжесть заболевания оказывала влияние проводимая терапия. Частота применения медикаментозного лечения (соматотропного) в зависимости от тяжести заболевания имела следующие процентные соотношения: при тяжелом течении заболевания - во всех четырех случаях (100%), при этом противовирусные препараты получали - 3 (75%), антибиотики - 3 (75%), жаропонижающие - 4 (100%), витамины - 1 (25%), антиагреганты - 1 (25%), антикоагулянты - 4 (100%). При средней тяжести инфекции (31) медикаментозное лечение применялось у 30 человек (96,77%), в том числе противовирусные - 21 (67,74%), антибиотики - 20 (64,52%), жаропонижающие - 23 (74,19%), витамины - 18 (58,06%), антиагреганты - 5 (23,81%), антикоагулянты - 13 (41,94%). При легком течении заболевания (72) - всего лекарственные препараты получали 57 человек (79,17%), противовирусные -43 (59,72%), антибиотики - 19 (26,38%), жаропонижающие - 30 (41,66%), витамины - 43 (59,72%), антиагреганты - 6 (8,33%), антикоагулянты -6 (8,33%).
В целом применение медикаментозного лечения зафиксировано в 91 случае (85,05%) и имеет прямую корреляционную связь с длительностью (т=+0,22; р<0,001) и тяжестью (т=+0,23; р<0,001) заболевания, в представленной выборке имеет место высокий
процент применения медикаментозного лечения при легком течении заболевания.
Установлены положительные корреляции большей длительности (т=+0,14; р<0,05) и тяжести (т=+0,15; р<0,05) заболевания с возникновением симптомов психических расстройств. Кроме того, продолжительность заболевания в целом и продолжительность психических расстройств имели прямую корреляционную связь (т=+0,28; р<0,001), вероятнее всего, установленные связи взаимозависимы.
Условия, влияющие на возникновение симптомов психических расстройств
Социально-демографические факторы. Прямая корреляция выявлена с возрастом обследованных: чем старше, тем чаще выявлялись психические расстройства (т=+0,13; р<0,05). При этом отдельные психические симптомы могли иметь обратную корреляцию: заторможенность (т=-0,14; р<0,05) и неустойчивое настроение (т=-0,21; р<0,005) чаще испытывали более молодые.
Частота психических расстройств в целом не имела корреляционной связи с полом и уровнем образования: у женщин чаще отмечалась ипохондрия (т=+0,20; р<0,005) и заторможенность (т=+0,16; р<0,05). Для лиц с низким уровнем образования были более характерны неустойчивое (т=+0,24; р<0,001) или сниженное настроение (т=+0,18; р<0,01), суицидальные мысли (т=+0,19; р<0,005), заторможенность (т=+0,13; р<0,05), ангедония (т=+0,24; р<0,001), гиперестезия (т=+0,16; р<0,05).
Респонденты, не практикующие регулярные занятия физкультурой и спортом, чаще испытывали астению (т=+0,14; р<0,05), суицидальные мысли (т=+0,14; р<0,05), страх смерти (т=+0,19; р<0,005), в целом у них дольше сохранялись нарушения со стороны психических функций (т=+0,18; р<0,01).
Существовавшие ранее проблемы с психическим здоровьем (невротического уровня) (16 чел., 14,95%) положительно коррелировали в целом с выявленными в ходе настоящего исследования симптомами психических расстройств, ассоциированными с коро-навирусной инфекцией (т=+0,14; р<0,05) и, в частности, с такими симптомами, как тревога (т=+0,29; р<0,001), когнитивные проблемы (т=+0,25; р<0,001), сниженное настроение (т=+0,25; р<0,001), страх смерти (т=+0,24; р<0,001), раздражительность (т=+0,19; р<0,005), нарушения сна (т=+0,18; р<0,005), ангедония (т=+0,18; р<0,005), ипохондрия (т=+0,17; р<0,05), неустойчивое настроение (т=+0,15; р<0,05), заторможенность (т=+0,15; р<0,05), суицидальные мысли ((т=+0,13; р<0,05), что представляется вполне объяснимым. Совокупность выявленных симптомов может характеризовать обострение тревожно-депрессивных расстройств у данной группы пациентов на фоне коронавирусной инфекции.
У лиц с сопутствующими хроническими соматическими заболеваниями чаще отмечалась раздра-
жительность (т=+0,17; р<0,01), дольше сохранялись симптомы психических расстройств (т=+0,21; р<0,005).
Не выявлено значимых корреляций симптомов психических расстройств с частотой употребления алкоголя, но лица, не употребляющие алкоголь, в целом дольше испытывали симптомы психических нарушений (т=-0,18; р<0,01).
Проводимое лечение. Применение медикаментозного лечения имеет прямую корреляцию с частотой выявления психических расстройств (т=+0,23; р<0,001) и их продолжительностью (т=+0,14; р<0,05), в частности, с частотой выявления тревоги (т=+0,16; р<0,05), ипохондрии (т=+0,25; р<0,001), нарушений сна (т=+0,15; р<0,05). Отрицательная корреляция зафиксирована лишь между медикаментозным лечением и наличием суицидальных мыслей (т=-0,13; р<0,05).
Применение психофармакотерапии отмечалось в 11 случаях (10,28%), связано с продолжительностью психических расстройств (т=+0,17; р<0,05) и положительно коррелировало с ослаблением таких симптомов, как тревога (т=+0,30; р<0,001), ипохондрия (т=+0,24; р<0,001), нарушения ночного сна (т=+0,23; р<0,001), страх смерти (т=+0,23; р<0,001), гиперестезии (т=+0,23; р<0,001), суицидальные мысли (т=+0,29; р<0,001), когнитивные нарушения (т=+0,19; р<0,005), сниженное настроение (т=+0,14; р<0,05). Как указано выше, чаще всего в связи с данными симптомами пациенты и обращались за помощью к специалистам.
Тип характера респондентов.
Астеническая симптоматика имела прямую корреляционную связь с такими характерологическими особенностями, как замкнутость, некоммуникабельность (т=+0,23; р<0,001), а также импульсивность, взрывчатость (т=+0,13; р<0,05). Обратная корреляция отмечена у лиц с истерическими чертами характера (у этих людей реже отмечались явления астении) (т=-0,15; р<0,05).
Возникновение тревоги положительно коррелировало с преморбидной тревожной мнительностью, неуверенностью в себе (т=+0,23; р<0,001), а также замкнутостью, некоммуникабельностью (т=+0,18; р<0,01). Аналогичные корреляции с разной силой связей отмечены для сниженного настроения (тревожные, неуверенные в себе - т=+0,18; р<0,01; замкнутые -т=+0,14; р<0,05); при нарушениях ночного сна (тревожно-мнительные - т=+0,24; р<0,001; замкнутостые - т=+0,23; р<0,001); раздражительности (тревожно-мнительные - т=+0,14; р<0,05; замкнутые - т=+0,14; р<0,05).
Когнитивные нарушения обнаруживали прямую корреляцию с замкнутостью (т=+0,19; р<0,005), с тревожной мнительностью (т=+0,14; р<0,05), а также с импульсивностью (т=+0,13; р<0,05); ипохондрическая симптоматика - с тревожной мнительностью (т=+0,21; р<0,005); ангедония (т=+0,35; р<0,001) и
заторможенность (т=+0,26; р<0,001) - с замкнутостью, некоммуникабельностью.
Таким образом, отмеченные в преморбиде характерологические особенности в виде тревожной мнительности, неуверенности в себе чаще способствовали развитию ассоциированной с корнави-русной инфекцией тревожно-ипохондрической симптоматики, ангедонии, нарушений ночного сна, когнитивных расстройств (р<0,005-0,001).
Анализ корреляций между соматическими и психическими симптомами
В целом симптомы психических расстройств положительно коррелировали со следующими соматическими симптомами: физическая слабость (т=+0,28; р<0,001), головная боль (т=+0,28; р<0,001), сдав-ление в груди (т=+0,13; р<0,05), ощущение нехватки воздуха (т=+0,13; р<0,05), ощущение сердцебиения (т=+0,19; р<0,005), высокий уровень лихорадки (т=+0,20; р<0,005), низкий уровень сатурации (т=+0,18; р<0,05).
Выявленные положительные корреляции между психическими и соматическими симптомами являются взаимозависимыми.
Длительное сохранение остаточных симптомов заболевания (лонг-ковид) обнаруживает прямую корреляционную связь с тяжестью заболевания (т=+0,14; р<0,05) и наличием хронических заболеваний (т=+0,17; р<0,005).
Заключение и выводы
Таким образом, те или иные проблемы с психическим здоровьем имели место у подавляющего большинства респондентов (84,11%), при этом у 16,82% они сохранялись по прошествии 5-7 месяцев от начала заболевания. Возникновение психических нарушений, а также течение и прогноз коро-навирусной инфекции СОУГО-19 зависят от многих факторов, часть из которых является модифицируемыми. Так, установлена зависимость длительности и тяжести заболевания, частоты выявления психических расстройств от возраста пациентов, наличия сопутствующих соматических заболеваний. В то же время существуют однозначно модифицируемые факторы, среди которых хотелось бы выделить регу-
лярные занятия физической культурой и спортом. В исследовании показано, что лица, не практикующие регулярных физических тренировок, болели длительнее и тяжелее, кроме того, они чаще испытывали астению, суицидальные мысли, страх смерти, в целом у них длительнее сохранялись нарушения со стороны психических функций.
Полученные данные свидетельствуют о том, что применение медикаментозной (соматотропной) терапии, способствующей в большинстве случаев общему благополучному течению заболевания, как минимум не всегда помогает предотвратить возникновение психических нарушений. Больше внимания следует уделять коррекции психических функций.
Течение коронавирусной инфекции, в целом, и развитие психических расстройств, в частности, зависело от особенностей характера заболевшего, что в очередной раз свидетельствует о том, что при организации лечебного процесса необходимо учитывать личностные особенности каждого пациента.
Выявленная связь между психическими и соматическими симптомами, с одной стороны, еще раз подтверждает влияние соматогенных факторов (таких как гипоксия, интоксикация, индукция медиаторов воспаления и т.п.) на развитие психических расстройств, с другой стороны, может демонстрировать и обратную зависимость, известным фактом считается, что дистресс и депрессия ослабляют иммунитет и осложняют течение и прогноз любого соматического заболевания, включая инфекционные [1, 3, 10]. Кроме того, появление у пациента тех или иных соматических симптомов в ситуации, когда существует неопределенность прогноза заболевания и общая паника, порождает тревогу и ипохондрию, излишнюю озабоченность своим состоянием, не соответствующую его тяжести.
Таким образом, полученные в ходе исследования сведения дополняют имеющиеся в литературе данные, касающиеся психических расстройств, ассоциированных с коронавирусной инфекцией СОУГО-19 SARS-CoV-2, причин их развития и влияющих на это факторов. Однако, учитывая небольшой объем выборки, ограниченные возможности метода обследования, полученные сведения требуют дополнительного изучения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Александровский Ю.А., Чехонин В.П. Клиническая иммунология пограничных психических расстройств. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2005. 249 с.
2. Алексеева Н.Т., Соколов Д.А, Никитюк Д.Б и соавт. Молекулярные и клеточные механизмы повреждения центральной нервной системы при СОУГО-19 // Журнал анатомии и гистопаталогии. 2020. № 3. С. 72-85.
3. Кекелидзе З.И., Чехонин В.П. Критические состояния в психиатрии (клинические и иммунохимические аспекты). М.: Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, 1997. 362 с.
4. Костенко Е.В., Энеева М.А., Петрова Л.В., Погонченкова И.В. Когнитивные нарушения и нейропсихиатрические последствия, связанные с СОУГО-19 // Доктор.Ру. 2021. № 5. С. 6-12.
5. Курушина О.В., Барулин А.Е. Поражение нервной системы при СОУГО-19 // Журнал неврологии и психиатрии имени С.С. Корсакова. 2021. Т. 121. № 1. С. 92-97.
6. Мосолов С.Н. Длительные психические нарушения после перенесенной острой коронавирусной инфекции SARS-COV-2 // Современная терапия психических расстройств. 2021. № 3. С. 2-23.
7. Мосолов С.Н. Проблемы психического здоровья в условиях пандемии СОУГО-19 // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2020. Т. 120. № 5. С. 7-15.
8. Самушия М.А., Крыжановский С.М., Рагимова А.А., Беришвили Т.З., Чорбинская С.А., Иванникова Е.И. Психоэмоционльные расстройства и нарушения сна у пациентов с СОУГО-19.//Журнал неврологии и психиатрии им. С.С.Корсакова. 2021. Т. 121. № 4-2. С. 49-54.
9. Хасанова Д.Р., Житкова Ю.В., Васкаева Г.Р. Постковидный синдром: обзор знаний о патогенезе, нейропсихиатрических проявлениях и перспективах лечения // Неврология, нейропсихиатрия, психосоматика. 2021. № 3. С. 93-98.
10. Хохлов Л.К., Хохлов А.Л. Экзогенно-органическая психопатология: неврозоподобные состояния, острые, затяжные симптоматические психозы, психоорганические синдромы // Терапия когнитивных расстройств: монография. Ярославль: ООО «Фото-лайф», 2019. 413 с.
11. Шепелева И.И., Чернышева А.А., Кирьянова Е.М., Сальникова Л.И., Гурина О.И. COVID-19: поражение нервной системы и психолого-психиатрические осложнения// Социальная и клиническая психиатрия. 2020. Т. 30. № 4. С. 76-82.
12. Alonso-Lana S., Marquie M., Ruiz A. et al. Cognitive and neuropsychiatry manifestations of COVID-19 and effects on elderly individuals with dementia //Front. Aging Neurosci. 2020. Vol. 12. P. e 588872
13. Awogbindin I.O., Ben-Azu B., Olusola B.A., Akinluyi E.T., Adeniyi P.A., Di Paolo T., Tremblay M.E. Microglial Implications in SARS-CoV-2 Infection and COVID-19: Lessons From Viral RNA Neurotropism and Possible Relevance to Parkinson's Disease // Front. Cell Neurosci. 2021. Vol. 06. P. 15.
14. Courtet P., Olie E., Debien C., Vaiva G. Keep socially (but not physically) connected and carry on: preventing suicide in the age of COVID-19 // J. Clin Psychiatry. 2020. Vol. 81. P. 20.
15. Deng J., Zhou F., Hou W. et al. The prevalence of depression, anxiety, and sleep disturbances in COVID-19 patients: a meta-analysis //Ann. NY Acad. Sci. 2021. Vol. 1486. P. 90-111.
16. Foster T. Adverse life events proximal to adult suicide: a synthesis of findings from psychological autopsy studies // Arch. Suicide Res. 2011. Vol. 15. P. 1-15.
17. Goldberg J.F. Psychiatry's niche role in the COVID-19 pandemic // J. Clin. Psychiatry. 2020. Vol. 81. P. 20.
18. Goyal K., Chauhan P., Chhikara K., Gupta P., Singh M.P. Fear of COVID 41. 2019: first suicidal case in India // Asian J. Psychiatr. 2020. P. 49.
19. Helms J., Kremer S., Merdji H. et at. Neurologic Features in Severe SARS-CoV-2 Infection // N Engl. J. Med. 2020. Vol. 382. P. 2268-2270.
20. Lakhan R., Agrawal A., Sharma M. Prevalence of Depression, Anxiety, and Stress during COVID-19 Pandemic // J. Neurosci. Rural Pract. 2020. Vol. 11. P. 519.
21. Lee D.T.S., Wing. Y.K., Leung. H.C.M. et al. Factors associated with psychosis among patients with severe acute respiratory syndrome: A case-control study // Clin. Infect. Dis. 2004. Vol. 39. P. 1247-1249.
22. Mao L., Jin H., Wang M. et al. Neurologic Manifestations of Hospitalized Patients With Coronavirus Disease 2019 in Wuhan, China // JAMA Neurol. 2020. Vol. 77. P. 683-690.
23. Mao L., Wang M., Chen S. et al. Neurological manifestations of hospitalized patients with COVID-19 in Wuhan, China: a retrospective
case series study // Gac. Méd. Espirit. 2020. Vol. 22. N 1.
24. Meinhardt J., Radke J., Dittmayer C. et al. Olfactory transmucosal SARS-CoV-2 invasion as a port of central nervous system entry in individuals with COVID-19 // Nat. Neurosci. 2021. Vol. 24. P. 168-175.
25. Miners S., Kehoe P.G., Love S. Cognitive impact of COVID-19: looking beyond the short term // Alzheimers Res. Ther. 2020. Vol. 12. P. 170.
26. Moriguchi T., Harii N., Goto J. et al. A first case of meningitis/ encephalitis associated with SARS-Coronavirus-2 // Int. J. Infect. Dis. 2020. Vol. 94. P. 55-58.
27. Román G.C., Spencer P.S., Reis J. The neurology of COVID-19 revisited: a proposal from the Environmental Neurology Specialty Group of the World Federation of Neurology to implement international neurological registries // J. Neurol. Sci. 2020. Vol. 414. P. e116884.
28. Serrano-Castro P.J., Estivill-Torrús G., Cabezudo-García P. et al. Impact of SARS-CoV-2 infection on neurodegenerative and neuropsychiatric diseases: a delayed pandemic? // Neurologia. 2020. Vol. 35. P. 245-251.
29. Talevi D., Socci V., Carai M. et al. Mental health outcomes of the CoViD-19 pandemic // Riv. Psichiatr. 2020. Vol. 55. P. 137-144.
30. Taquet M., Geddes J.R., Husain M., Luciano S., Harisson P. J. 6-month neurological and psychiatric outcomes in 236 379 survivors of COVID-19: a retrospective cohort study using electronic health records // Lancet Psychiatry. 2021. v. 8_P. 416-427.
31. Taquet M., Luciano S., Geddes J.R., Harrision P.J. Bidirectional associations between COVID-19 and psychiatric discorder: a study of 62,354 COVID-19 cases // Lancet Psychiatry. 2021. Vol. 8. P. 130-140.
32. Troyer E.A., Kohn J.N., Hong S. et al. Are we facing a crushing wave of neuropsychiatric sequelae of COVID-19? Neuropsychiatric symptoms and potential immunologic mechanism // Brain Behav. Immun. 2020. Vol. 87. P. 34-39.
33. Tubbs A.S., Perlis M.L., Basner M., Chakravorty S., Khader W., Fernandez F., Grandner MA. Relationship of nocturnal wakefulness to suicide risk across months and methods of suicide // J. Clin. Psychiatry. 2020. Vol. 81. P. 19.
34. Wada K., Yamada N., Sato T. et al. Corticosteroid-induced psychotic and mood disorders: Diagnosis defined by DSM-IV and clinical pictures // Psychosomatic. 2001. Vol. 42. P. 461-466.
35. Walker G., McCabe T. Psychological defence mechanism during the COVID-19 pandemic: A case series // Eur. J. Psychiatry. 2021. Vol. 35. P. 41-45.
36. Watson C.J., Thomas R.H., Solomon T. et al. COVID-19 and psychosis risk: Real of delusional concern? // NeurosciLett. 2021. Vol. 10. P.e135491.
37. Woo M.S., Malsy J., Pottgen J. Frequent neurocognitive deficits after recovery from mild COVID-19 // Brain Commun. 2020. N 2. P. 205.
38. Zhou Z., Kang H., Zi S., Zhao X. Understanding the neurotropic characteristic of SARS-CoV-2: From neurological manifestations of COVID-19 to potential neurotropic mechanism // J. Neurol. 2021. Vol. 267. P. 2179-2184.
ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА У ЛИЦ, ПЕРЕНЕСШИХ КОРОНАВИРУСНУЮ ИНФЕКЦИЮ
И.В. Лобанова
В статье приводятся результаты собственного исследования, проведенного методом ретроспективного опроса с использованием разработанной автором анкеты с последующей статистической и математической обработкой полученной информации с целью выявления распространенности симптомов психических расстройств у лиц, перенесших коронавирусную инфекцию. Отмечается влияние различных модифи-
цируемых и немодифицируемых факторов на частоту возникновения данных расстройств, а также на тяжесть течения вирусной инфекции, сроки активной фазы заболевания и ее последствия.
Ключевые слова: коронавирусная инфекция, COVID-19, SARS-CoV-2, симптомы психических расстройств, влияющие факторы.
PSYCHIATRIC DISORDERS FOLLOWING COVID-19 I.V. Lobanova
In the article, using the results of our own research conducted by the method of a retrospective survey using a questionnaire developed by the author, with massive statistical and mathematical processing of the information received in order to identify the prevalence of diseases in persons who have had coronavirus infection. The influence of various
modifiable and non-modifiable factors on the occurrence of diseases, as well as on the severity of the course of viral infection, the intensive active phase of diseases and its consequences is noted.
Key words: coronavirus infection, COVID-19, SARS-CoV-2, symptoms of morbidity, influencing factors.
Лобанова Ирина Валерьевна - кандидат медицинских наук, ассистент кафедры психиатрии ФГБОУ ВО «Ярославский государственный медицинский университет» Минздрава России; lobanova-yar@mail.ru
