CC BY
19вестник сюи
УДК 340
Кулаков Андрей Владимирович
старший научный сотрудник группы международного сотрудничества организационно-научного и редакционно-издательского отдела, Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, e-mail: [email protected]
Andrey V. Kulakov
Senior Researcher of the Group of International Cooperation of the Organizational, Scientific, Editorial and Publishing Department, Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia,
Rylskaya str., 24v, Samara, Russia, 443022, e-mail: [email protected]
ПСИХИЧЕСКИЕ ДЕВИАЦИИ КАК ОСНОВАНИЕ КЛАССИФИКАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ И РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ИХ ПО ОТРЯДАМ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ КОЛОНИЯХ
Аннотация. Одной из целей реформирования уголовно-исполнительной системы России является сокращение рецидива преступлений, в том числе совершаемых осужденными во время отбывания наказания. За период проведения реформы уровень пенитенциарной преступности неизменно увеличивается. Влияние на состояние правопорядка, в том числе и преступность, оказывает качественный состав осужденных. Исследование распространенности психических девиаций у осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в исправительных колониях, свидетельствует о значительном количестве данных лиц относительно общего числа осужденных к лишению свободы. Автор убежден, что одной из детерминант пенитенциарной преступности выступают просчеты и ошибки администрации исправительных учреждений при распределении осужденных по отрядам, в частности, игнорирование наличия у лица психической девиации. В статье приводятся данные о распространенности психических девиаций у осужденных исправительных колоний и их видах, а также предложена типология, которая может быть положена в основу их распределения по отрядам с целью эффективной дифференциации мер предупредительно -профилактического воздействия.
Ключевые слова: уровень преступности, детерминанты преступности, психические девиации, классификация осужденных, распределение осужденных по отрядам.
MENTAL DEVIATION AS A BASIS OF CLASSIFICATION OF PRISONERS AND THE DISTRIBUTION OF THEIR UNITS IN PENAL COLONIES
Summary. One of the goals of the reform of the Russian penal correction system is to reduce the recurrence of crimes, including those committed by convicts while serving their sentences. During the reform period, the level of penitentiary crime has been steadily increasing. The qualitative composition of convicts has an impact on the state of law and order, including crime. The study of the prevalence of mental deviations in convicts serving sentences in correctional colonies shows a significant number of these persons relative to the total number of the special contingent. The author is convinced that one of the determinants ofpenitentiary crime are the mistakes and mistakes of the administration of correctional institutions in the distribution of special contingent units, in particular ignoring the presence of a person's mental deviation. The article presents data on the prevalence of mental deviations in the special contingent of correctional colonies and their types, as well as a typology of convicts, which can be used as the basis for their distribution in groups in order to effectively differentiate preventive measures.
Keywords: crime rates determinants of crime, mental deviation, classification ofprisoners, the distribution of convicted prisoners by the troops.
В Российской Федерации в настоящее время проводится реформирование уголовно-исполнительной системы, одной из целей которой в соответствии с Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 14.10.2010 № 1772-р, является сокращение рецидива преступлений. Борьба с преступностью, в том числе и рецидивной, невозможна только при помощи предупредительно-профилактических мероприятий, проводимых органами внутренних дел, необходимо эффективное применение мер исправления к лицам, преступившим закон. Стоит отметить, что преступность в местах лишения свободы также является достаточно острой проблемой для системы пенитенциарных учреждений. За период с 2011 г. по 2017 г. количество преступлений, совершенных в исправительных колониях, увеличилось более чем на 9 % (в 2017 г. зарегистрировано 875 преступлений), а уровень преступности в расчете на 1000 человек - с 1,25 до 1,77. Приведенные статистические данные, на наш взгляд, не отражают действительного состояния
© 2018 Кулаков А. В.
юридические науки
преступности в исправительных учреждениях вследствие латентности, что подтверждается данными экспертных оценок [1, 2]. Повышенная общественная опасностью пенитенциарных преступлений заключается в том, что они являются рецидивными и совершаются в период отбывания наказания.
Значительное влияние на состояние правопорядка, в том числе и преступность, оказывает качественный состав осужденных. Контингент лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы, неоднороден, осужденные имеют различные психологические особенности, направленность поведения в местах изоляции от общества, а также неформальный статус [3, с. 102]. Значительная их часть имеет психические девиации. На 1 января 2018 г. удельный вес осужденных с психическими девиациями к общему числу отбывающих наказание в учреждениях УИС России составил 21,9 %.
Распространенность психических девиаций является проблемой не только для учреждений, исполняющих наказания, но и для общества в целом. В данных условиях назрела необходимость выделения в самостоятельную криминологически значимую группу лиц с психическими девиациями, отбывающих наказания в местах лишения свободы [4, с. 4-5].
Изучение преступников с практической и теоретической точек зрения необходимо проводить на основе систематизации полученных о них данных, при этом необходимо учитывать неоднородность их контингента. Данная проблема решается путем классификации преступников, их группировки и типологии [5, с. 150]. Это в полной мере относится и к процессу исполнения наказания.
Не умаляя достижений науки прежних лет, считаем, что становление психологического подхода в оценке личности преступника (осужденного), а также дифференцированного подхода к отбыванию наказания лиц с психическими отклонениями, связано с бурным развитием психологии и психиатрии в конце XIX - начале XX в. [6, с. 13]. В частности, Будапештским международным тюремным конгрессом 1905 г. был выработан ряд рекомендаций:
- лица с умственной отсталостью, а также закоренелые алкоголики, должны содержаться в специализированных учреждениях;
- режим данных учреждений должен быть более мягким по сравнению с другими пенитенциарными учреждениями, но более жестким по сравнению с больницами для умалишенных;
- режим учреждений должен меняться в зависимости от степени вменяемости заключенного [7, с. 217-220].
Идею режима содержания в пенитенциарных учреждениях для уменьшенно вменяемых на основании их опасности для общества одним из первых выдвинул Э. Ферри. Ученый предлагал, во-первых, различать душевнобольных преступников по степени опасности и помещать их либо в больницы, либо в специализированные дома; во-вторых, от душевнобольных отличать преступников, не являющихся таковыми, однако во время совершения преступления находившихся в состоянии острой интоксикации алкоголем или «угнетающей психической аномалии», и помещать в специальные трудовые колонии [8, с. 46].
Аналогичные идеи были реализованы при разработке уголовных кодексов ряда европейских стран: Норвегии (1902 г.), Австрии (1912 г.), Швейцарии (1918 г.), Германии (1919 г.).
В России в соответствии со Сводом законов 1832 г. душевнобольных, совершивших преступление, помещали в специализированные дома для сумасшедших и содержали их отдельно от других пациентов.
Большим шагом вперед стал V Международный конгресс в Москве в 1913 г., на котором П. П. Тутышкин представил доклад об уголовной ответственности душевнобольных. Ученый предложил при применении наказания к данной категории преступников, избрании для них режима содержания в пенитенциарных учреждениях исходить из медико-педагогических и психиатрических критериев [4, с. 17].
В России советского периода (за исключением 1930-50-х гг.) исследования преступности лиц с психическими девиациями, а также мер государственного принуждения в отношении них продолжились, однако претерпели некоторые изменения их формы и методы.
Важнейшим этапом в становлении советской криминологии, а также пенитенциарной психиатрии было создание в 1923 г. Московского кабинета по изучению личности преступника и преступности (в последующем - Государственный институт по изучению преступности и преступника). Проведенными исследованиями был выявлен «индекс психических патологий» у осужденных: средняя их частота составляла 68 %.
Возрожденные психологические и психиатрические исследования в 1950-х гг. привели к закреплению в ст. 58 УК РСФСР 1960 г. трех видов учреждений, осуществляющих принудительные
вестник сюи
меры медицинского характера: с обычным, усиленным и строгим наблюдением. Первые находились введении Минздрава, вторые и третьи - МВД СССР.
Произошедшие в 1990-х гг. демократические преобразования привели к изменению и концепций деятельности УИС: приказом МВД СССР от 27 апреля 1989 г. № 86 в исправительных колониях была введена штатная должность психолога; приказом МВД СССР от 1 сентября 1992 г. «О психологических лабораториях исправительно-трудовых учреждений» в Рязанской высшей школе МВД СССР был открыт психологический факультет.
В 1970-1990-е гг. были разработаны различные классификации осужденных с целью дифференцированного подхода, основанные на социально-нравственных и психолого-педагогических особенностях (Л. А. Высотина, В. Д. Лутанский), направленности личности (В. Г. Деев), волевой активности (А. И. Ушатиков, В. А. Семенов), степени дисциплинированности (М. В. Тимашев), степени воспитанности и педагогической запущенности (А. С. Новоселова, М. Н. Стурова) [9, с. 23].
Психолого-педагогическая типология осужденных проводилась и на основании наличия аномалий в психике, дефектов психической саморегуляции при совершении преступлений. Необходимость типологии и классификации осужденных с психическими девиациями вызвана не только их долей среди преступников, но и специфическими восприятием и оценкой окружающей действительности, отражающимися на поведении, что влияет на процесс их исправления. Как замечает В. Е. Бурый, «знание типологии осужденных с психическими аномалиями позволяет прогнозировать их поведение в период отбывания наказания, учитывать, что хуже всех ведут себя олигофрены, психопаты и лица, перенесшие черепно-мозговые травмы (они наиболее несдержанные и конфликтные). Для двух последних категорий характерно хранение запрещенных предметов» [6, с. 17].
С. В. Познышев еще в 1920-х гг. в зависимости от факторов, выступивших в качестве детерминант преступного поведения, подразделил преступников на два типа с подтипами: эндогенные (импульсивные, эмоциональные, расчетливо-рассудочные) и экзогенные (не нашедшие выхода из ситуации, не приложившие усилий для ухода от преступления). При этом ученый отмечал, что в отношении к каждому из типов необходим дифференцированный подход и различные меры воспитательно-профилактического воздействия [10, с. 6].
Российская криминологическая наука, как советского периода, так и современная, знает множество типологий личности осужденного с психическими девиациями, однако для достижения целей, поставленных перед пенитенциарной системой, считаем наиболее приемлемой типологию Ю. М. Антоняна и Ц. А. Голумба, которые выделяют алкоголизированный, психопатизированный и интеллектуально ограниченный типы преступников [11, с. 109-115].
В типологии осужденных должны объективно отражаться существенные специфические признаки, имеющие значение для достижения цели исправления. На наш взгляд, данными признаками, особенно применительно к рассматриваемой категории осужденных, должны быть: особенности поведения, способность адаптироваться к новым условиям (условиям лишения свободы) и объективной реальности, способность свои действия соотносить с социальными требованиями (режимом исполнения наказания). Кроме того, типология осужденных должна учитывать их состав и быть простой и понятной для сотрудников исправительного учреждения. В связи с этим считаем, что типология осужденных должна основываться на общепринятой классификации психических расстройств (МКБ-10).
Проведенным нами исследованием, в частности анкетирования психиатров и начальников медицинских частей исправительных учреждений Приволжского федерального округа, установлено, что наибольшую распространенность в исправительных колониях имеют:
- психические расстройства и расстройства поведения, связанные (вызванные) с употреблением психоактивных веществ ^1) - примерно в 60 % случаев;
- органические, включая симптоматические, психические расстройства ^0) примерно -в 12 % случаев;
- расстройства личности и поведения в зрелом возрасте ^6) - примерно в 8 % случаев;
- умственная отсталость ^7) - примерно в 7 % случаев.
Отметим, что в зависимости от вида режима исправительной колонии (общий, строгий, особый) количественные показатели распространенности психических девиаций изменяются. В практической деятельности психиатров пенитенциарных учреждений часто встречаются случаи диагностирования у одного осужденного нескольких психических расстройств.
юридические науки
Таким образом, на основании распространенности психических девиаций в пенитенциарной среде можно выделить следующие типы осужденных:
- алкоголизированный и наркотикотизированный тип;
- диссоциальный психопатичный тип;
- невротический тип;
- врожденный умственно отсталый тип.
Каждый из данных типов характеризуется свойственными только для него особенностями поведения, восприятием средового воздействия и реакцией на него. На наш взгляд, выделение данных типов может быть положено в основу распределения осужденных по отрядам с целью эффективной дифференциации мер предупредительно-профилактического воздействия.
Библиографический список
1. Ваганов А. Б. Криминологическая характеристика пенитенциарной преступности и ее профилактика: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2012. 30 c.
2. Тактические и организационные аспекты обеспечения режима и надзора в отношении лиц с психическими расстройствами, содержащимися в ИУ: учебное пособие / И. Л. Бедняков, С. А. Копыткин, С. В. Марченко, С. П. Мишустин, А. Г. Севостьянова. Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2017. 115 с.
3. Лиханова И. И. Дифференциация осужденных как способ предупреждения преступности в местах лишения свободы // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. 2014. № 4 (25). 101-103.
4. Кулаков А. В. Профилактика преступности осужденных с психическими девиациями в местах лишения свободы: монография. Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2018. 128 c.
5. Лазарева М. А. Личность преступника как социальный тип и его разновидности // Уголовно-правовые, криминологические, уголовно-процессуальные вопросы борьбы с преступностью: материалы межведомственного круглого стола. 10 декабря 2010 г. / сост. М. С. Куликова, В. В. Кубанов. Самара: СФ ГОУ ВПО МГПУ, 2011. 260 c.
6. Бурый В. Е. Ресоциализация и социальная адаптация осужденных к лишению свободы: монография. Могилев: Могилевский институт МВД, 2016. 172 c.
7. Люблинский П. И. Международные съезды по вопросам уголовного права за десять лет (1905-1915): монография / сост. и вступ. статья В. С. Овчинского, А. Ф. Федорова. М.: ИНФРА-М, 2012. 350 c.
8. Жижиленко А. А. Эволюция понятия уменьшенной вменяемости // Право и жизнь. 1924. Кн. 5-6. С. 37-47.
9. Пенитенциарная психология: ЭУМК / авт.-сост. Г. Г. Романович. Мн.: Минский институт управления, 2017 [Электронный ресурс]. URL: http://www.miu.by/rus/kaf_ep/kaf_download/ 28198_188177030.pdf (дата обращения: 13.08.2018).
10. Познышев С. В. Криминальная психология. Преступные типы. Л., 1926. 255 c.
11. Голумб Ц. А. Типология и классификация насильственных преступников с психическими аномалиями // Совершенствование правовых мер борьбы с преступностью: межвузовский тематический сборник. Владивосток: Дальневосточный университет, 1986. С. 109-115.
References
1. Vaganov A. B. Kriminologicheskaya harakteristika penitenciarnoj prestupnosti i ee profilaktika. Avtoreferat diss. kand. yurid. nauk [Criminological characteristics of the prison crime and its prevention. Extended of candidate's of Law thesis]. Chelyabinsk, 2012, 30 p. [in Russian].
2. Takticheskie i organizacionnye aspekty obespecheniya rezhima i nadzora v otnoshenii lic s psihicheskimi rasstrojstvami, soderzhashchimisya v IU: uchebnoe posobie [Tactical and organizational aspects of the regime and supervision of persons with mental disorders contained in the IU] / I. L. Bednyakov, S. A. Kopytkin, S. V. Marchenko, S. P. Mishustin, A. G. Sevost'yanova. Samara, 2017, 115 p. [in Russian].
3. Lihanova I. I. Differenciaciya osuzhdennyh kak sposob preduprezhdeniya prestupnosti v mes-tah lisheniya svobody [Differentiation of convicts as a way to prevent crime in prison]. Vestnik Sankt-Peterburgskoj yuridicheskoj akademii [Bulletin of the St. Petersburg law Academy], 2014, no. 4 (25), pp. 101-103 [in Russian].
becthhk cm
4. Kulakov A. V. Profilaktika prestupnosti osuzhdennyh s psihicheskimi deviaciyami v mestah lisheniya svobody: monografiya [Prevention of crime of convicts with mental deviations in prison]. Samara: Samarskij yuridicheskij institut FSIN Rossii, 2018, 128 p. [in Russian].
5. Lazareva M. A. Lichnost' prestupnika kak social'nyj tip i ego raznovidnosti [The identity of the offender as a social type and its variants]. Ugolovno-pravovye, kriminologicheskie, ugolovno-processual'nye voprosy bor'by s prestupnost'yu: materialy mezhvedomstvennogo kruglogo stola [Of Criminal law, criminology, criminal procedure, the prevention of crime]. Samara, 2011, 260 p. [in Russian].
6. Buryj V. E. Resocializaciya i social'naya adaptaciya osuzhdennyh k lisheniyu svobody: monografiya [Resocialization and social adaptation of convicts to deprivation of liberty]. Mogilev: Mogilevskij institut MVD, 2016, 172 p. [in Byelorussian].
7. Lyublinskij P. I. Mezhdunarodnye s»ezdy po voprosam ugolovnogo prava za desyat' let (1905-1915): monografiya [International congresses on criminal law for ten years (1905-1915)]. Moscow, 2012, 350 p. [in Russian].
8. Zhizhilenko A. A. Ehvolyuciya ponyatiya umen'shennoj vmenyaemosti [The evolution of the concept of diminished responsibility]. Pravo i zhizn' [The Right and life], 1924, kn. 5-6, pp. 37-47 [in Russian].
9. Penitenciarnaya psihologiya: EHUMK [Prison psychology]. Minsk, 2017. 199 p. URL: http://www.miu.by/rus/kaf_ep/kaf_download/28198_188177030.pdf (Accessed: 13.08.2018) [in Byelorussian].
10. Poznyshev S. V. Kriminal'naya psihologiya. Prestupnye tipy [Criminal psychology. Criminal types]. Leningrad, 1926, 255 p. [in Russian].
11. Golumb C. A. Tipologiya i klassifikaciya nasil'stvennyh prestupnikov s psihicheskimi anoma-liyami [Typology and classification of violent criminals with mental abnormalities]. Sovershenstvovanie pravovyh mer bor'by s prestupnost'yu: mezhvuzovskij tematicheskij sbornik [Improvement of legal measures to combat crime]. Vladivostok, 1986, pp. 109-115 [in Russian].
