CC BY
14
ПРОЯВЛЕНИЕ ФОНОВЫХ ЗНАНИЙ В ЯЗЫКЕ РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ
А.Е. Леонтьева
Ключевые слова: гипотеза лингвистической относительности, фоновые знания, диалект, немецкий
язык.
Keywords: hypothesis of linguistic relativity, background knowledge, dialect, the German language.
Из всех многочисленных проблем, которые существуют в лингвокультурологии, традиционно выделяется проблема взаимообусловленности языка и мышления. Эту идею впервые высказал Вильгельм фон Гумбольдт: «Язык есть как бы внешнее проявление духа народов: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное» [Гумбольдт, 2000, c. 68]. В своих работах он впервые поднял язык на один уровень с мышлением. Однако язык у В. Гумбольдта остается зависимым от мышления, он отводит языку функцию промежуточного связующего звена между миром «внешних явлений» и внутренним миром человека. Дальнейшую разработку идеи В. Гумбольдта получили значительно позже в рамках направления, которое получило название неогумбольтианство. Основными его представителями в европейском ответвлении стали немецкие философы и лингвисты Л. Вайсгербер, И. Трир, Х. Глинц, Г. Ипсен и др. Л. Вайсгербер в своих работах выводит понятие «языкового организма», ставя мышление в зависимость от языка: «Возможности языка для конкретного народа заключаются в том, что в языке заложены все средства мышления и выражения (звуковые формы, понятия, синтаксические категории и формы их выражения), и что из общего владения языком члены одного языкового сообщества черпают значительную однородность основ мышления и форм выражения» [Вайсгербер, 2004, c. 105].
Взгляды на корреляцию языка и мышления американских представителей неогумбольтианства Э. Сепира и Б. Уорфа сформировались в гипотезу лингвистической относительности. Данная гипотеза представляет собой концепцию, в соответствии с которой наш язык определяет способ познания мира, наше мировоззрение, логику и т.д.
Дж. Р. Серль подчеркивает, что мысль зависит от языка. Он считает, что говорящий передает слушающему большее содержание, чем то, которое он фактически сообщает.
В отечественной науке понятие фоновых знаний начали разрабатывать Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров. Они определяли фоновые знания как «знания, присутствующие в сознании человека и той общности людей, к которой данный индивид принадлежит», [Верещагин, Костомаров, 1983, c. 57] указывая на важную для понимания роли фоновых знаний способность языка фиксировать и сохранять информацию о постигнутой человеком реальности. Кроме Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова, данной проблемой занимаются Г.Д. Томахин, А.А. Чернобров и др. Однако следует отметить, что большинство исследований проводится на материале английского и русского языка. На материале немецкого языка подобной работой занимается Д.Г. Мальцева.
Идеи В. Гумбольдта и Л. Вайсгербера заложили основу междисциплинарного изучения языка в тесной взаимосвязи с культурой народа, социальными и этническими процессами.
Академик В.М. Жирмунский положил начало изучению социальной природы языка в советской диалектологии. Он отмечал необходимость подкрепления лингвистических данных данными других гуманитарных дисциплин: «Каждый язык должен <.. .> изучаться в тесной связи с историей народа, который был и является создателем и носителем данного языка» [Жирмунский, 1956, c. 13]. Им было дано определение диалекта, отражающее социальную природу этого явления, как «единства не исконно данного, а сложившегося исторически в процессе общественно обусловленного взаимодействия с другими диалектами общенародного языка, как результат не только дифференциации, но и интеграции» [Жирмунский, 1936, c. 23].
Сегодня изучение языка российских немцев проходит в рамках когнитивистики, фонологии, диалектологии и других дисциплин. Здесь необходимо выделить работы Л.И. Москалюк в области изучения островных немецких диалектов. Растет число междисциплинарных работ, пытающихся на основе лингвистического материала раскрыть природу языковых процессов, выделить нелингвистические компоненты функционирования языка.
Описание исследования
Базу исследования составляют материалы лингвистической экспедиции в Немецкий национальный район (с. Гальбштадт, с. Подсосново, с. Орлово, с. Редкая Дубрава, с. Протасово, с. Кусак) и с. Ая Алтайского района Алтайского края в 2007-2008 годах. В ходе исследования были опрошены представители основных религиозных направлений в среде российских немцев: меннониты, лютеране, католики. Данные опросы имели своей целью выявление принадлежности к лексическому фону российских немцев
культурных и социальных реалий их исторической родины; степени внедрения реалий советской и постсоветской культуры в лексический фон российских немцев. Так как существует множество определений культуры, которые опираются на различные подходы к пониманию данного явления, необходимо прояснить, что понимается под «культурой» в данной работе. Мы придерживаемся толкований культуры, предложенных А.А. Чернобровым: материальное понимание культуры, ментальное и прагматическое [Чернобров, 2006, c. 126]. Каждое из предложенных толкований находит свое отражение в языке в виде культурно-специфической лексики, коннотациях и прагматических контекстах.
В данной статье рассматривается лишь тематическая классификация полученного в ходе экспедиции лингвистического материала, который целесообразно разделить на бытовую лексику, фразеологизмы и поведенческие нормы. Религиозная лексика, не носящая массового характера, в данной статье не
представлена. Применяемая классификация накладывается на классификацию А.А. Черноброва и
заимствует у нее важный для понимания механизма сохранения фоновых знаний компонент -
поведенческие нормы. Для сбора данных применялся метод опроса информантов, наблюдение за
спонтанной речью носителей говора.
Бытовая лексика
В среде представителей российских немцев, владеющих своим диалектом, материальный аспект культуры выражается в бытовой лексике (наименование предметов и явлений традиционного быта). Особенно сильны в коллективной памяти российских немцев названия и, соответственно, способы приготовления национальных блюд. Так, например, Gortisalantja**1, или салат из огурцов (салат из огурцов с солью, заправленный простоквашей), факт употребления этого блюда свидетельствовал о крайне бедственном положении семьи. Matakleis** - жареный творог. Данное блюдо и его название известно немцам с. Ая и не встречается у респондентов, проживающих в Немецком Национальном районе Алтайского края.2 Schnittsupp** - компот, который варится из сухофруктов, но существуют и отличия в приготовлении: в с. Подсосново в это блюдо добавляют галушки. Prips** - (ячменный кофе домашнего приготовления). Его варили, когда в деревнях не был распространен кофе, но он еще сохранился в памяти старшего поколения. Данные блюда свидетельствует об укоренении в сознании респондентов реалий подобного рода и их неразрывной связи с языковым воплощением именно при помощи диалекта.
Наиболее распространенными группами бытовой лексики являются названия домашней утвари. Так, например, известно, что в России немцы-колонисты познакомились среди прочего и с новым устройством печи (Ove** или Ofe**). Печь в России служила для обогрева помещения, приготовления пищи, а также у нее имелась лежанка. Голландская печь, с которой были знакомы немцы до приезда в Россию, предназначалась для обогрева помещения и приготовления пищи, лежанки у нее не было. Таким образом, в лексическом фоне понятия «печь» у немецких колонистов появилось еще одно значение спального места.
На предложение назвать наиболее часто используемые в обиходе предметы были получены следующие ответы: Desch**, Tisch - стол; Schifflut ** - выдвижные ящики; Hus**, Haus - дом; Schif**, Teller - тарелка; Lipl**, Lewel** - ложка; Kawel**, Gabel - вилка; Glaus**, Klos** - стакан; Kreus** - кружка; Schiesel** -чашка; Dat'** - одеяло, Tschese** - подушка; Loke** - простыня; Pet**- кровать; Klot** - платье; Bafiem** - веник; Klok** - часы; Kopia** - бокал; Waffeleise - вафельница и др. Необходимо заметить, что встречаются названия ряда блюд и домашней утвари, для которых респондентами из разных населенных пунктов были даны идентичные названия: Schnittsup**, Strudel** (рулет, слоеный пирог с яблоками или мясом), Nudlsup** (куриный суп-лапша) и др. Данная особенность была отмечена еще В.М. Жирмунским, который указывал на взаимодействие, имевшее место между немецкими поселениями, даже в условиях чересполосицы русских и немецких деревень, что в данном случае свидетельствует о существовании лингвокультурной общности российских немцев, проявляющейся в фоновой информации.
Фразеологические обороты
Примером выражения ментальных аспектов культуры в языке российских немцев служит ассоциативная лексика фразеологических единиц, которая раскрывает некоторые особенности мышления российских немцев. В ходе опроса были получены спонтанные реакции на отдельные слова и высказывания, отражающие психологические стереотипы российских немцев. Так, например, на die Arbeit респондентами были выданы следующие реакции: «Erst die Arbeit dann das Spiel»* («сначала работа, потом игра»), «"Morgen, morgen, nur nicht heute”, - sagen alle faule Leute (выдано респондентом с ошибкой)»* («"Завтра, завтра, только не сегодня”, - говорят все ленивые люди»), «Arbeit macht das Leben sufi, Faulenz stdrkt die Glieder» («Работа делает жизнь слаще, а лень укрепляет суставы (организм)»).
На слово die Erziehung были получены следующие высказывания: «O, Hemmel hast du keine Flent»** («О небо, нет ли у тебя ружья!» - возмущение), «Tunner, Wetter noch e mou»** («Гром, гроза еще раз» - так же используется для выражения возмущения, гнева). В основном, на слова «работа» и «воспитание» были получены фразеологизмы с негативной оценкой. Так, «Schlofkap»** - «спящая шапка» означает недотепа, разиня, рассеянный человек, «hohe Wadel»* - «ни то, ни се»; «Faulhund» и «Faulpelz» можно перевести, как «лентяй, разгильдяй». Смысл выражения «Sack voll toll maise»** респондент передал как «мешок бешенных
1 * - лексическая единица выдана респондентом в письменном виде; ** - лексическая единица восстановлена самостоятельно со слуха.
2 Предположительно все российские немцы, проживающие в с. Ая Алтайского края, были депортированы из села Гусенбах Поволжье в 1941 году.
мышей», используется для выражения удивления, негодования. Метафоричность, свойственная фразеологизмам, дает представление о коннотациях, свойственных употребляемым объектам. Так, мыши в выражении «Sack voll toll maise» явно ассоциируются с шумом, в русской же культуре, напротив, «мышка -норушка», «сидеть тихо, как мышь».
Поведенческие нормы
Что касается проявления бихевиористских аспектов культуры в языке российских немцев, то здесь можно привести в качестве примера сохранившийся в некоторых деревнях обычай обмениваться приготовленными на Рождество блюдами или сохранившуюся в некоторых семьях традицию субботней уборки (Samstaganhalt** или Samstaghalde**). Самыми распространенными праздниками, как показал опрос, являются Рождество (Weihnachten, Winacht**) и Пасха (Ostern, Austen*), хотя праздничные обычаи в основном утрачены.
Как показывают данные опроса, большинство реалий, полученных от респондентов на диалекте, носят бытовой характер, в лексическом фоне российских немцев находят отражение не только «советизмы», но и понятия (Natschalstwo, Propiska, Kolchoz, Kastrol, Samowar, Poliklinik, Kofta и др.), ставшие неотъемлемой частью жизни российских немцев во второй половине XX века. Способность не только называть вещи, но и использовать данные понятия свидетельствует о включении в фоновые знания российских немцев целого комплекса знаний, а также ментальных и поведенческих аспектов культуры их предков. Хотя влияние русской культуры и русского языка очевидно, в ходе опроса было установлено, что лексический фон респондентов включает в себя бытовые и культурные реалии своей языковой группы и имеет некоторую общность с лексическим фоном исторической родины, чему способствуют и СМИ. Так, среди печатных источников были названы «Zeitung fur dich», «Neues Leben», «Neue Zeit», «Rote Fahne». Налицо наличие устойчивой лингвокультурной общности российских немцев Алтайского края, основанной на общности фоновой информации представителей данного языкового сообщества, которая находит свое отражение в языке в виде бытовой лексики, фразеологических оборотов (многие пословицы, поговорки и фразеологизмы знакомы респондентами разных территориальных образований и конфессий) и поведенческих норм.
Идеи континенталистов В. Гумбольдта и Л. Вайсгербера, а также разработка фоновых знаний
В.Г. Костомаровым показывают, что язык сохраняет и передает фоновую информацию коллектива, создавая общее лингвокультурное пространство. В этом можно убедиться на примере сообщества российских немцев, современное состояние языка и культуры которого является уникальным.
Литература
Вайсгербер И.Л. Родной язык и формирование духа. М., 2004.
Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура : лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного : метод, руководство. М., 1983.
Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 2000.
Жирмунский В.М. История немецкого языка. М., 1956.
Жирмунский В.М. Национальный язык и социальные диалекты. М., 1936.
Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.
Серль Дж.Р. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. 1986. Вып. 17.
Уорф Б.Л. Наука и языкознание. О двух ошибочных воззрениях на речь и мышление, характеризующих систему естественной логики, и о том, как слова и обычаи влияют на мышление // Зарубежная лингвистика. 1999. Вып. 1.
Чернобров А.А. Лингвокультурология : основа интегрального гуманитарного знания (язык - философия - логика - психология -культура). Новосибирск, 2006.
