CC BY
122
DOI: 10.24411/2618-6888-2018-10027
В.Г. Шаронова ПРОВИНЦИЯ ЦЗЯНСИ
В РУССКО-КИТАЙСКИХ ТОРГОВЫХ ОТНОШЕНИЯХ В КОНЦЕ Х!Х — НАЧАЛЕ ХХ в.*
Аннотация. Рассмотрен вопрос о роли провинции Цзянси — важного производителя чая в Юго-Восточном Китае — в русско-китайских торговых отношениях с конца XX до начала XX вв. Освещается деятельность русских фабрик по изготовлению кирпичного чая в провинции Цзянси. Отражена и роль русского купечества в коммерческой и общественной жизни китайских городов Кьюкианг (Цзюцзян) и Кулин. На основании отчетов российских и иностранных дипломатов дана характеристика структуры экспортно-импортных операций в чаеторговле и других сферах.
Ключевые слова: русские купцы, чайная торговля, Русская концессия, Россия, Китай, сотрудничество, экспорт, импорт, Цзянси, Кьюкианг (Цзюцзян), провинция, продажа.
*— Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, проект № 16-27-21001 «Формирование общего экономического пространства в Евразии: Исследование вопросов сопряжения строительства Экономического пояса Шелкового пути и Евразийского экономического союза».
«Великий чайный путь» между Россией и Китаем играл важную роль в торговом сотрудничестве двух стран. Он способствовал не только развитию экономики, но и приводил к росту малых городов, превращая их в центры экономической жизни. Одними из таких городов стали находящиеся в пров. Цзянси Кьюкианг(Цзюцзян) и Ку-лин, названия которых сейчас редко упоминаются при обсуждении российско-китайских коммерческих проектов. В нашей лексике стало привычным выражение «Силиконовая долина», обозначающее средоточие высокотехнологичных предприятий в штате Калифорния в США, а более 150 лет назад в китайской пров. Цзянси на слуху было выражение «Русская долина», которая ассоциировалась у местных жителей со славой русского купечества.
Пров. Цзянси находится в юго-восточной части Китая, по южную сторону среднего и нижнего течения р. Янцзы. В середине XIX в., после подписания ряда договоров между европейскими державами и Китаем, здесь стали обосновываться иностранные коммерсанты. Это были англичане, прибывшие сюда из будущей чайной столицы Китая г. Ханькоу (пров. Хубэй). Изучив прежде всего состояние дел в чайной промышленности, они открывали конторы своих компаний в старинном г. Кьюкианге (Цзюцзяне), а позже — в Кулине.
Кьюкианг, расположенный на р. Янцзы, как нельзя лучше, подходил для ведения торговли и дальнейшей доставки продукции в Ханькоу. Город имел хорошо развитую транспортную инфраструктуру: дороги, судоходные реки, каналы, озера. Иностранцы селились в Английской концессии, расположенной в ближнем пригороде в живописной местности вдоль берега Янцзы. Рядом находилась дорога, которая вела в горы Лушань.
Ханькоу оставался главным центром торговли чаем, а Кьюки-анг, несмотря на то, что находился в соседней провинции, стал его важным спутником. Русские торговцы чайным листом стали селиться в Ханькоу с середины XIX в. Постепенно они начали открывать сперва отдельные цеха, например, сушильные, а затем и целые фабрики.
Именно купцы были первыми представителями консульской службы в Ханькоу — П.В. Пономарев и Н.А. Иванов, сыгравшие огромную роль в развитии русской чаеторговли и укреплении автори-
тета русской колонии. Далее их сменили известные дипломаты — П.А. Дмитревский, А.С. Вахович, А.Т. Бельченко, Н.А. Шуйский, которые также способствовали расширению русско-китайской торговли как в пров. Хубэй, так и в прилегающих к ней провинциях, включая Цзянси. Благодаря совместной деятельности коммерсантов и дипломатов и достижениям в области двусторонних экономических отношений, китайские власти в мае 1896 г. подписали важное Положение о Русской концессии в Ханькоу.
Уже к концу XIX столетия русские коммерсанты покупали треть всего чая на ханькоуском рынке, вытеснив англичан. Чайные караваны шли сухим путем через Кяхту и Иркутск, откуда по железной дороге — в Москву и другие города. С 1863 по 1873 г. в Ханькоу русскими предпринимателями было построено несколько чаеперераба-тывающих фабрик. Производимые на них различные виды черных и зеленых чаев (кирпичный, плиточный и др.) были известны не только в России, но и в Европе. Правительство России высоко оценило деятельность купцов, отметив наградами многих из них. В 1891 г. наследник русского престола, цесаревич Николай Романов, путешествовавший по Дальнему Востоку, посетил в Ханькоу русскую чайную фабрику1.
Организованная русскими купцами сеть по сбору, производству чая и его доставке в Ханькоу была хорошо отлажена. В пров. Хубэй одним из главных центров было местечко Янлоудун в уезде Чиби, где располагались чайные плантации и находились фабрики, осуществлявшие первичную обработку чайного листа, который затем в специальной таре перевозился по р. Янцзы до пункта назначения.
В соседней пров. Цзянси таким центром являлся Кьюкианг (Цзюцзян), занимавший 3-е место по производству и торговле чаем после Ханькоу и Фучжоу. В нем в Английской концессии располагались две русские фабрики по производству кирпичного чая (с четырьмя паровыми прессами). Ранней весной, еще до начала сбора листа, русские агенты первыми устремлялись на горные плантации, чтобы заключить выгодные контракты по закупкам сырья и полуфабриката, которые после поступали прямо на склады фирм.
Весь собранный в пров. Цзянси (Нинчжоу, Хокоу, Кьюкианг) и пограничных с ней районах в пров. Аньхой (Кимынь и Кинтунг)2
чайный лист, а также полуфабрикаты из него, направлялись в Кью-кианг. Поэтому они получили общее название «кьюкиангские». Эти чаи, как правило, первыми поступали на ханькоуский рынок в апреле—мае. Цена на них была относительно невысокой, но их качество считалось хорошим.
Первая русская фабрика в Кьюкианге была организована известной чаеторговой компанией «Пятков&Молчанов и Ко» («Fow cheong»). Ее основателями были тарский 1-й гильдии купец Михаил Федорович Пятков и потомственный почетный гражданин Санкт-Петербурга, коммерции советник Никита Матвеевич Молчанов. После смерти М.Ф. Пяткова (1900) совладельцем фирмы стал московский купец 1-й гильдии Сергей Акинфиевич Печатнов. Основная контора компании находилась в Ханькоу, а ее филиалы работали в Кьюкианге, Тяньцзине, Фучжоу и позже — в цейлонском Коломбо. Глава компании Н.М. Молчанов играл большую роль в жизни русской колонии как в Ханькоу, так и в Кьюкианге, много лет состоял в членах правления Международного и Русского клубов. По ходатайству Священного синода, Никита Матвеевич, являвшийся старостой ханькоуского храма Св. Александра Невского, будучи щедрым пожертвователем на церковные нужды, был награжден правительственными орденами. Семья второго компаньона Сергея Акинфиевича Печатнова до революции проживала в Москве. С.А. Печатнов оставался компаньоном Н.М. Молчанова до 1924 г. По данным справочников ханькоуских компаний, фабрика продолжала работать в Ханькоу до 1941 г. под новым названием «Собственники Молчановы М.Н., Н.М. и Ко». Затем она была продана китайским властям, а хозяева эмигрировали в Европу.
Вторая крупная чайная русская компания «Токмаков, Шевелев и Ко» (Shoon — foong) за долгий период своего существования также преобразовывалась несколько раз. Ее основали в Ханькоу в середине 1870-х гг. кяхтинские 1-й гильдии купцы Иван Федорович Токмаков и Михаил Григорьевич Шевелев. Иван Федорович стал одним из участников первого торгового каравана, направившегося из России в Китай. Он был хорошо известен в купеческих кругах как умелый предприниматель и опытный коммерсант. Михаил Григорьевич Шевелев начал учить китайский язык еще на школьной скамье. В 1850-х гг. его направили в Китай в числе русских учеников для
изучения языка и основ чайного дела. Став одним из лучших переводчиков, он много лет прожил в Китае. (Большим помощником в коммерческих делах фирмы был в 1870-х гг. и ее первый управляющий в Китае кяхтинский 2-й гильдии купец Николай Гаврилович Сахаров).
В 1880 г. М.Г. Шевелев переехал во Владивосток. Вскоре вместе с И.Ф. Токмаковым он основал первое русское торговое пароходство на Дальнем Востоке — компанию «Добровольный флот». Новые дела не позволили М.Г. Шевелеву заниматься чайным бизнесом, и он передал свои полномочия служащему фирмы казанскому 1-й гильдии купцу Осипу Яковлевичу Молоткову. Компания стала называться «Молотков&Токмаков и Ко». Спустя несколько лет по состоянию здоровья И.Ф. Токмаков переехал в Крым. Здесь он постепенно отошел от чайной торговли и вместе с О.Я. Молотковым организовал винную компанию. В 1908 г. после смерти одного из ее основателей — И.Ф. Токмакова — чайная компания «Молотков& Токмаков и Ко» была продана ее управляющему, томскому купцу 1-й гильдии Семену Васильевичу Литвинову. Компания стала называться «С.В. Литвинов и Ко».
Отчеты о торговле в Китае русских и иностранных дипломатов имели большое значение для развития российско-китайских экономических отношений. Содержащаяся в них информация была полезной для русских коммерсантов, стремящихся наладить продажу своих товаров в Китае. Также эти отчеты содержали сведения об объемах производимого на русских фабриках чая, его видах и разнообразные данные о закупках и отправке готовой продукции в Россию. Из них было видно, что российские товары, экспортируемые в Китай, не выдерживали конкуренцию с иностранными.
В своем «Отчете о торговле порта Ханькоу за 1887 г.» консул П.А. Дмитревский писал: «Русская торговля в Ханькоу продолжает ограничиваться вывозом чая во всех его видах. Ввозят из России: сахар, варенье, грибы, крымские вина, на сумму 2.500 руб. золотом, которые потребляем сами. Русский сахар был ввезенный впервые в 1886 г., дорого стоит по сравнению с американским и китайским тростниковым. Китайцы поэтому его не покупали, а иностранцам он хоть и казался сладким, но был тверд и долго растворялся в чае. Ввезен был сахар в больших бочках и ящиках по 5—10 пудов весом,
поэтому был неудобен для розничной продажи. Раскупоренную бочку нужно было продать сразу, иначе в сырую погоду сахар отсыревал и таял. Французский сахар ввозился в жестяных банках по 2 фунта, уложенный кусочками. Русский от деревянных бочек сваливался в
3
куски» .
В начале 1880-х гг. русским предпринимателям удалось наладить продажу в Китай мануфактурных товаров: бархата, каразеи, плиса, бязи и других тканей. Но после первых покупок ввоз прекратился. Русские дипломаты сетовали, что, несмотря на прекрасное качество российского сукна (шерстяного и хлопчатобумажного), оно не закупалось по той причине, что наши фабриканты выпускали полотно с неподходящей для кроя китайского платья шириной. Покупателю приходилось покупать большее количество метров, и при этом часть ткани обрезалась и не использовалась. Такие покупки обходились значительно дороже, чем покупки английского сукна.
Положение не менялось в течение долгого времени. В «Отчете о торговле в Кьюкианге в 1908 г.», подготовленном британским консулом Э.Т.Ч. Вернером, приводятся данные о структуре экспортно-импортных операций. Среди разнообразия ввозимых в Китай иностранцами товаров (ткани, пряжа, металлы (чугун, сталь), красители, спички, зонтики, лекарства, водоросли, пищевые продукты (сахар, перец)) наименования, произведенные в России, отсутствуют. В основном сбывались британские и индийские, а также итальянские и японские товары. Из русских товаров китайцы закупали для нужд Кьюкианга только керосин, но доля его была мала, составляя лишь 0,3 % от общего объема закупок, в то время как доля американского керосина составляла 54,7 %, хотя он был значительно дороже4. Русский керосин поначалу вытеснил американский, но вскоре китайцы были вынуждены вернуться к покупке американского, так как русский продавался в бочках, а американский — в канистрах. Удобство его потребления было неоспоримо. Такие досадные мелочи приводили к тому, что ввозная торговля из России была в этом регионе практически на нуле.
Говоря о китайском экспорте, следует отметить, что кроме чая иностранцы закупали в Кьюкианге фаянс, фарфор, шелк, писчую бумагу, арахис, жиры, хлопок-сырец, семена (кунжут, дыня), перо,
бамбуковые коврики, фейерверки, причем часть этих товаров доставлялась на местный рынок по Янцзы из разных районов Китая.
Но, несмотря на разнообразие китайских товаров, чай оставался главным из них. Особой популярностью в европейской части России пользовался байховый черный чай, в Сибири и Забайкалье — черный кирпичный. Зеленый кирпичный чай закупался для жителей киргизских степей и Туркестана.
В «Отчете о торговле в порте Ханькоу за 1884 г.» консул П.А. Дмитревский сообщал, что «В 1884 г. в порте Цзю-цзян (Кью-кианг) на двух русских фабриках «Пятков&Молчанов и Ко» и «Мо-лотков& Токмаков и Ко») было приготовлено 21.686 ящика, весом 22.199,76 пикулей = 3.278.580 русских фунтов и стоимостью 130.764 лан = 214.716 металлических рублей»5.
В направленном в 1891 г. в Азиатский департамент МИД отчете о торговле управляющий консульством в Ханькоу Н. А. Шуйский писал: «Продано изготовленных на русских фабриках в 1890 г. в Ханькоу «ханькоуских» чаев — 488.217 полу ящиков против 554.086 полу ящиков в 1889 г.; Продано в Кьюкианге, изготовленных на русских фабриках «кьюкиангских чаев» — 330.802 полу ящиков против 301.810 в 1889 г. Непроданные чаи отправили в Шанхай на продажу
4 фирмы»6.
В «Отчете о торговле консульского округа за 1895 г.» консулом А.С. Ваховичем указано, что из «хуасяна (полуфабриката. — В.Ш.) и чайного листа было спрессовано в Ханькоу и Кьюкианге:
1. Кирпичного черного — 159.297 ящика весом в 664.285 пуда 38 фунтов и стоимостью 2.404.615 серебряных рублей.
2. Кирпичного обыкновенного — 19.548 ящика, весом в 76.303 пуда 15 фунтов и стоимостью 191.435 серебряных рублей.
3. Кирпичного зеленого — 2.156 ящика, весом в 8.256 пуда 24 фунта стоимостью 25.115 серебряных рублей»7.
Поскольку Кьюкианг имел выгодное географическое положение, являясь портом на р. Янцзы, вторым его важным назначением была доставка сырья и полуфабриката в Ханькоу и отправка готовой продукции (байховые чаи), проступившей из Ханькоу, в Шанхай. Оттуда после перегрузки на корабли «Добровольного флота» чай отправлялся во Владивосток и Одессу.
Рост объемов чайной промышленности вызвал и дальнейшее развитие судоходства. В том же 1895 г. в Ханькоу и Кьюкианг с чайным грузом приходило 7 пароходов «Добровольческого флота»: «Саратов», «Москва», «Орел», «Ярославль», «Россия», «Кострома», «Тамбов». Было взято на борт 26 300 т груза, который доставили в Одессу8.
Кирпичные «ханькоуские» и «кьюкиангские» чаи доставлялись в Сибирь через Тяньцзинь — Калган (Чжанцзякоу) или через Дальний в Харбин и далее на пароходах Северного общества в Никольск (ныне — Уссурийск), Охотск, Аян, Петропавловск.
Рядом с Кьюкиангом находился горный курорт Лушань, который играл большую роль в чайной торговле. Начиная с середины 1860-х гг. китайские власти предоставляли эту местность иностранным миссионерам в качестве летней резиденции. Вскоре поселок получил название Кулин и приобрел большую популярность у проживающих в Ханькоу китайцев и иностранцев, в том числе русских. Городской жизнью руководил муниципалитет, в который выбирались англичане, немцы, русские и китайцы.
В местечке Лулин, одном из районов Кулина, находилась «Русская долина», территория которой принадлежала Пекинской духовной миссии. Договор о вечной аренде крупного участка земли был заключен между Россией и Китаем в 1898 г. Получив землю в полное неограниченное владение и на вечные времена, начальник миссии епископ Иннокентий Фигуровский отдал ее в управление генеральному консулу А.С. Ваховичу. Приобретенная земля использовалась для извлечения материальной выгоды и небольшими участками сдавалась в аренду с условием экстерриториальности.
Русская колония, проживавшая в Кулине и Лулине, состояла из купцов-чаеторговцев, дипломатов, банковских служащих, представителей русского духовенства и интеллигенции. Русские купцы из Ханькоу выстроили себе каменные дачи, каждая из которых имела роскошный сад, огород и купальни. Одна из дач, освободившихся после отъезда хозяина из Китая, была приобретена Елизаветой Николаевной Литвиновой, устроившей в ней православную церковь, в которой служили священники, приезжавшие из Пекина, Харбина, Шанхая и Ханькоу. Рядом располагался кондитерский киоск, где
продавалась пользовавшаяся большим спросом традиционная русская выпечка (пирожки), выручка от чего шла на содержание храма.
Приобретение дачных участков в Лулине было делом не только престижным в плане летнего отдыха, но и полезным для ведения коммерческих дел в неформальной обстановке. Расположенный на территории Кулина клуб устраивал для своих членов различные заседания и приемы, на которых обсуждались вопросы ведения бизнеса, цены, пошлины и условия закупок будущих чайных сезонов. Такого рода «дачное сотрудничество» способствовало развитию новых коммерческих контактов и заключению сделок. Находящиеся на склонах гор чайные плантации посещались чаеторговцами по приглашению владельцев и проходили с неизменным чаепитием и расхваливанием продукции. Нередко такие визиты заканчивались достижением договоренностей о контрактах.
К началу ХХ в. Кулин стал отдельным центром русско-китайской торговли. Кроме собственно чайных плантаций и представительств чайного бизнеса, в Кулине находились небольшие конторы русских строительных и логистических фирм. В одной из дач располагался Русско-Азиатский банк, который занимался обслуживанием частных клиентов.
Русская революция 1917 г. внесла свои изменения в русско-китайские торговые отношения и повлияла на состояние чайного рынка. Китай стал терять одного из своих главных импортеров чая. Коммерческие контакты русских чаеторговцев с торговыми домами и посредническими конторами на родине были нарушены, грузы терялись, количество заказов резко сократилось. По ряду контрактов, заключенных с сибирскими купцами, торговля еще велась, но большая часть чая перенаправлялась на европейские рынки. Поиск новых каналов сбыта чайной продукции занимал время, и это приводило к снижению объемов закупаемого и производимого для экспорта чая. Старых и проверенных заказчиков потеряли не только русские, но и иностранные, и китайские фирмы. Следствием этого стало закрытие чайных фабрик, поскольку имевшее в то время затоваривание складов быстропортящимся продуктом приносило большие убытки. Так, в 1917 г. в Ханькоуском округе в горах и в Кьюки-анге работало 312 русских и 289 иностранных фабрик, а в 1918 г. — уже 149 и 199 соответственно.
Из русских фирм в 1918 г. оживленную торговлю продолжали вести крупные торговые дома «С.В. Литвинов и Ко», «Молчанов, Печатнов и Ко». «Товарищество А. Кузнецов и Ко», «Братья К. и С. Поповы» и «Д.И. Наквасин и Ко». Общее количество вывезенных приготовленных на русских фабриках в Ханькоу и Кьюкианге черных кирпичных чаев составило 41517 ящиков, зеленого кирпичного чая — 5572 ящика. Из них:
«С.В. Литвинов и Ко»: черного кирпичного — 20584 ящика; зеленого кирпичного — 1309.
«Товарищество А. Кузнецов и Ко»: черного кирпичного — 1844 ящика; зеленого кирпичного — 2218. «Молчанов&Печатнов и Ко»: черного кирпичного — 19 079 ящиков; зеленого кирпичного — 2045 ящиков.
Анализ количества вывезенного кирпичного черного чая из Ханькоу и Кьюкианга показывает снижение объемов сбыта готовой продукции: в 1917 г. — 129 915 ящиков против 41 517 ящиков в 1918 г.; кирпичного зеленого чая в 1917 г было вывезено 53 421 ящик, а в 1918 г. только 5572 ящика9 Такое же резкое снижение наблюдалось и по другим видам чая. В своем очерке о чайной торговле в Ханькоу и Кьюкианге А.Т. Бельченко писал, что: «В 1918 году было приготовлено очень мало чаев, составивших лишь 35 % того, что было сделано в 1915 году — 958.000 полуящиков»10.
Такое резкое сокращение сбыта постепенно привело к падению чайной торговли в целом. Китайские и иностранные банки, связанные с чайным делом, отказались давать субсидии на закупки нового урожая, а пароходовладельцы сократили рейсы по р. Янцзы. Деятельность, которая в основном и привела Ханькоу и Кьюкианг к экономическому росту и процветанию, была парализована.
Изменились и маршруты доставки чая: теперь они шли через Дальний и Шанхай в обход большевистской России и далее — в Японию. Китайское правительство запретило вывоз чая в советскую Россию. Однако потом путь восстановился, и чай стал направляться также во Владивосток и на Камчатку.
Произошедшие изменения привели к переменам и в управлении «Русской долиной» в Лулине. В 1919 г. Общественным советом Русской концессии в Ханькоу было внесено предложение о принятии под свое управление владений Духовной миссии в Пекине в Лулине.
Планировалось взять в долгосрочную аренду 292 нераспроданных участка, в том числе участок миссии с постройками. Начальник Духовной миссии в письме генеральному консулу Бельченко выразил свое согласие с этим предложением. По договору, заключенному 24 мая 1919 г. Российской духовной миссией в Пекине с Общественным советом Русской концессии в Ханькоу, местность эта была передана в арендное пользование на 99 лет (по 24 мая 2018 г.) Общественному совету, который и ведал ею, создав особый комитет, избиравшийся из числа налогоплательщиков Лулина. Общественный совет Русской концессии в Ханькоу, взяв под «свое крыло» управление «Русской долиной», четко регламентировал всю коммерческую и общественную деятельность, которая там осуществлялась. Было выработано «Временное положение об управлении Лулином», которое довели до сведения всех проживающих в Кулине, Цзюцзяне и Ханькоу. Все заявления желающих арендовать тот или иной участок тщательно рассматривались, кандидатуры обсуждались, после чего устанавливалась арендная плата. Кроме русских, в Лулине мог поселиться любой иностранный гражданин, желающий арендовать дачу. Нередко среди них были и китайские партнеры русских купцов: как правило — управляющие чайными плантациями и сотрудники контор, служащие таможни и компрадоры. Так, в Протоколе Общественного совета Русской концессии в Ханькоу от 7 июня 1921 г. указывается, что один из самых крупных участков в Лулине (1000 фын) был сдан г-ну Т. Дан по цене 4 лана за фын11.
Общественный совет уделял большое внимание состоянию участков, выделял средства на ремонт дач, строительство дорог и мостов. Также он следил за торгово-финансовыми вопросами, организовывал различные деловые мероприятия для поддержания русской коммерции и сотрудничества с китайскими и иностранными фирмами.
С началом 1920-х гг. русские стали покидать Ханькоу; русская диаспора в Кьюкианге и в Кулине сокращалась. Многие чаеторговцы, продав свои фабрики в Ханькоу, уезжали в Шанхай или Харбин, где открывали новые предприятия по продаже чая. Они продолжали сотрудничать со своими китайскими и иностранными компаньонами, которые теперь завладели их имуществом. Постепенно обрывались и эти связи. Только несколько русских семей остались в Хань-
коу и Кулине, продолжая жить в «Русской долине» и имея доход от сдачи в аренду их недвижимости.
2 марта 1925 г. Русская концессия в Ханькоу и Лулине (Русская долина) по решению Советского правительства, преемника императорской России, были переданы китайским властям. Однако еще в течение двух лет русские эмигранты и ставший португальским генеральным консулом, но сохранивший за собой пост лидера русской эмиграции в Хубэе и в Цзянси А.Т. Бельченко входили с состав муниципальных советов Ханькоу и Лулинского комитета.
В конце декабря 1926 г. в Ханькоу прошел массовый митинг китайского населения с требованием возвратить Китаю иностранные концессии. В связи с тем, что 1 января 1927 г. столицей и местопребыванием Национального правительства Китая и ЦИК Гоминьдана был официально объявлен хубэйский Ухань и политико-экономическая активность в стране сместилась туда, то с 1930 г. цзянсийские Кьюкианг/Цзюцзян и Кулин стали терять свое значение для русско-китайских торговых связей. Началась новая эра — эра советско-китайских экономических отношений.
В современных Цзюцзяне и Кулине мало, кто знает о русских чаеторговцах, хотя краткие упоминания о них встречаются на стендах местных исторических музеев. В Кулине располагается открытый при местном католическом храме комплекс жилых домов — вилл европейцев, проживавших в этих местах в начале ХХ в. Каждый дом воссоздан по старинным фотографиям и содержит информацию о членах семьи и хозяевах, занимающихся коммерцией, о быте и традициях их стран. На наш вопрос, почему здесь нет русского дома, нам ответили, что каждая страна выделила финансовые средства для оформления подобной виллы, а от России подобной инициативы не последовало.
Не осталось следов ни от русской церкви, ни от русской школы, ни от русской библиотеки. На дачах, принадлежавших русским поселенцам, нет ни одной мемориальной таблички, даже на чудом сохранившейся даче Е.Н. Литвиновой и ее мужа, известного чаеторговца С.В. Литвинова. И только одно сохранилось как память о тех временах — название «Русская долина» (Russian Valley), которое встречается на всех картах Кулина...
Примечания
1 Шаронова В.Г. История русской эмиграции в Восточном Китае в первой половине ХХ века. М; СПб.: Центр Гуманитарных инициатив — Университетская книга, 2015. С. 19.
2 Субботин А.П. Чай и чайная торговля в Росси и в других государствах. Производство, потребление и распределение чая. СПб.: Издание А.П. Кузнецова, 1893. С. 309.
3 Российский Государственный исторический архив (РГИА). Ф. 20. Оп. 7. Д. 107. 1888—1892 гг. Л. 2.
4 Werner, Edward T.Ch. Diplomatic and consular reports. Trade of Kiukiang. Presented to both Houses of Parliament by Command of His Majesty, London, June, 1909.P. 6.
5 РГИА. Ф. 20. Оп. 7. Д. 107. 1888—1892 гг. Л. 19 об.
6 Архив внешней политики российской империи. Ф. 143. Оп. 491. Д. 396. Л. 89.
7 Там же. Ф. 143. Оп. 491. Д. 396. Л. 173.
8 Там же. Ф. 143. Оп. 491. Д. 396. Л. 165.
9 Музей русской культуры в Сан-Франциско/Museum of Russian Culture. F. 54. Box 10. Folder 14. P. 7.
10 Ibidem. F. 54. Box 10. Folder 14. P. 2.
11 Ibidem. F. 54. Box 23. Folder 7. P. 7.
