CC BY
216
Бережкова Н.Ф. Правовое регулирование этических норм в органах прокуратуры Российской Федерации на современном этапе
горитмом поиск персональных данных, зафиксированных на материальном носителе и содержащихся в картотеках или иных систематизированных собраниях персональных данных, или доступ к таким персональным данным. Действие ФЗ не распространяется на отношения, возникающие при:
1) обработке персональных данных физическими лицами исключительно для личных и семейных нужд, если при этом не нарушаются права субъектов персональных данных;
2) организации хранения, комплектования, учета и использования содержащих персональные данные документов Архивного фонда РФ и других архивных документов в соответствии с законодательством об архивном деле в Российской Федерации.
15. Дополнительно см.: Васильев Ф.П. Административно-правовое регулирование вопросов борьбы с табакокурением в России // Аграрное и земельное право. — 2008. — № 9 (45). — С. 100—107.
16. См.: Бережкова Н.Ф. Проблемы повышения профессионального уровня государственными гражданскими служащими Российской Федерации // Право и
государство: теория и практика. — 2006. — № 2. — С. 149—151.
17. Необходимо отметить, что решения Конституционного суда РФ также распространяются и на сотрудников органов прокуратуры. В связи с этим не всегда должны подвергаться юридической (дисциплинарной) ответственности сотрудники органов прокуратуры за высказывания критики в адрес власти или в отношении своих руководителей. При проведении служебного расследования должно учитываться Постановление Конституционного Суда РФ от 30 июня 2011 года № 14-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 10 части 1 статьи 17 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и статьи 20.1 Закона Российской Федерации «О милиции» в связи с жалобами граждан Л.Н. Кондратьевой и А.Н. Мумоли-на» (Российская газета. — 2011. — 13 июля).
Дополнительно см.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» (Российская газета. — 2011. — 15 марта).
С.А. Гоачев
Грачев Сергей Александрович — старший преподаватель кафедры предварительного расследования Нижегородской академии МВД России, кандидат юридических наук
E-mail: sergeyag@inbox.ru
Процессуальные проблемы обеспечения прав заявителя в стадии возбуждения уголовного дела
В статье анализируются вопросы соотношения прав заявителя и потерпевшего на первоначальном этапе производства по уголовному делу. Делается вывод о том, что законодатель определяет заявителя через понятие потерпевшего, однако не наделяет его при этом правами последнего. Делается вывод о целесообразности объединения статусов рассматриваемых в статье участников уголовно-процессуальных отношений.
The article deals with questions about the relation of the applicant and the victim in the initial stage of the proceedings. It is concluded that the legislature determines the applicant through the concept of the victim, but did not give him the rights of the latter. It is concluded that feasibility union status discussed in the article, participants in the criminal procedure relations.
В процессуальной литературе стало практически аксиоматичным мнение о том, что стадия возбуждения уголовного дела, несмотря на все законодательные новеллы последнего времени, недостаточным образом регламентирует процессуальный статус лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство.
Как отмечает уполномоченный по правам человека в Российской Федерации В. Лукин, «по многим процессуальным позициям потерпевший поставлен в неравное положение с подозреваемым, обвиняемым и подсудимым, что указывает на неполную реализацию принципа равенства сторон в уголовном судопроизводстве»1. Такое положение
вещей проявляется, пожалуй, во всех стадиях уголовного судопроизводства, и стадия возбуждения уголовного дела не является исключением.
УПК РФ не определяет понятия заявителя. Отечественное законодательство при определении понятия заявителя пошло по пути унификации его с определением потерпевшего или его представителя. Так, статья 318 УПК РФ устанавливает, что уголовные дела частного обвинения возбуждаются путем подачи потерпевшим или его представителем заявления в суд.
Понятие заявителя можно сформулировать посредством анализа статьи 141 УПК РФ «Заявление о преступлении» — лицо, сообщившее лично о
совершенном в его отношении2 преступлении, либо представитель такого лица. В свою очередь потерпевший — лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации.
Таким образом, просматривается неразрывная связь между заявителем и потерпевшим — в подавляющем большинстве случаев (когда речь идет о преступлениях в отношении физических лиц) это одно и то же лицо, однако по-разному именуемое на различных этапах судопроизводства и обладающее различным комплексом прав и обязанностей на разных стадиях процесса. Вместе с тем, законодатель не проявил необходимой последовательности в определении статуса заявителя, уделив наибольшее внимание содержанию, порядку принятия и рассмотрения его заявления.
Понятие потерпевшего законодателем сформулировано таким образом, что его появление в процессе до возбуждения уголовного дела невозможно. Так, статья 42 УПК РФ устанавливает, что потерпевший становится таковым по решению должностного лица, ведущего процесс, если ему преступлением причинен вред в той или иной форме. Существенным в данном случае является указание законодателя на причинение вреда именно преступлением, то есть вопрос о его наличии на момент признания лица потерпевшим должен быть решен положительно.
При этом уголовно-процессуальное законодательство не содержит однозначного запрета на возможность появления потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела. В качестве повода к возбуждению уголовного дела законодатель предусматривает заявление о преступлении (ст. 140 УПК РФ), а статья 318 УПК РФ предусматривает возможность подачи заявления для возбуждения уголовного дела потерпевшим или его представителем.
Неопределенность в том, кто подает заявление и каков его статус, приводит к неоднозначному применению указанных положений на практике. Речь в данном случае идет о том, каким признакам должно отвечать лицо, правомочное на подачу заявления о преступлении. Традиционно в качестве такого рассматривается достигшее совершеннолетия, дееспособное лицо, которому преступлением причинен вред, и обратившееся в правоохранительный орган непосредственно либо через представителя. Остаются неразрешенными на законодательном уровне проблемы обращения в правоохранительный орган несовершеннолетних, в отношении которых совершены преступления имущественного характера, а также граждан, представляющих интересы юридических лиц.
Кроме того, существует проблема, связанная с деятельностью мировых судей по рассмотрению заявлений о преступлении, направленных из правоохранительных органов по подсудности в рам-
ках нормативных предписаний пункта 3 части 1 статьи 145 УПК РФ. В данном случае заявления о преступлениях частного обвинения, с которыми граждане обращаются в правоохранительные органы, не содержат, по понятным причинам, предусмотренных частью 5 статьи 318 УПК РФ просьбы, адресованной мировому судье о принятии заявления к своему производству. Более того, данное заявление вообще не обращено мировому судье, так как оно составляется на имя руководителя правоохранительного органа. По этой причине некоторые мировые судьи в соответствии со статьей 319 УПК РФ извещают заявителей о необходимости приведения заявления в соответствие с требованиями статьи 318 УПК РФ, а другие вообще их не рассматривают, применяя норму статьи 319 УПК РФ только в отношении заявлений о преступлении, адресованных мировому судье. При этом заявители остаются в неведении относительно судьбы поданного ими заявления.
Во всех рассмотренных случаях достижение целей уголовного судопроизводства, изложенных в статье 6 УПК РФ, представляет определенную трудность. Если уголовное судопроизводство формулирует приоритетную задачу — защиту личности, следует объединить заявителя и потерпевшего не только в рамках объединения их понятий, но и в вопросе процессуального статуса.
Предпосылки к концептуальному пересмотру правового положения заявителя и потерпевшего и их доступу к обвинительной деятельности были заложены в Концепции судебной реформы3. Конституция РФ, правовые позиции высших судебных инстанций России и нормы международных договоров по вопросам обеспечения прав и свобод человека и гражданина должны принять непосредственное участие в формировании правового статуса потерпевшего. Однако анализ норм УПК РФ не позволяет констатировать завершенность этого процесса. Председатель Конституционного Суда РФ Валерий Зорькин заявил, что УК РФ и УПК РФ, едва принятые, были почти наполовину изменены. Причем изменены так, что вместо одних недостатков в них появились другие4.
С точки зрения реализации принципа охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве (ст. 11 УПК РФ) и других принципов, в уголовном процессе должно быть определено процессуальное положение заявителя, следовательно, за ним должен быть закреплен объем процессуальных прав и обязанностей. С учетом того, что случаи укрытия фактов о преступлениях в последние годы приобрели масштабный характер, сокрытие любого совершенного преступления затрагивает права и свободы не только заявителей — пострадавших от преступлений, но и просто заявителей, детальная регламентация отношений между заявителями о преступлениях и органами уголовной юстиции, безусловно, в большей степени способствовала бы назначению уголовного судопроизводства.
Грачев С.А. Процессуальные проблемыI обеспечения прав заявителя в стадии возбуждения уголовного дела
Грачев С.А. Процессуальные проблемы обеспечения прав заявителя в стадии возбуждения уголовного дела
Участие заявителя в стадии возбуждения уголовного дела, несмотря на то, что процессуальные стороны и их функции еще не определились, поскольку и дела нет, тем не менее, по своей направленности может носить изобличительный характер и иметь целью привлечение лица к уголовной ответственности. Прежде всего, заявитель выступает с сообщением о совершенном преступлении. Представленные им сведения становятся предметом проверки, а в последующем могут стать основанием для принятия решения о возбуждении уголовного дела и начале преследования подозреваемого в уголовном преступлении.
Заявитель (потерпевший) в стадии возбуждения уголовного дела имеет право:
— подавать заявление о преступлении. У компетентных лиц правоохранительных органов возникает обязанность принять данное сообщение или составить при этом протокол принятия устного сообщения. Инструкции о порядке приема, проверки и разрешения сообщений о преступлениях в правоохранительных органах конкретнее, нежели УПК РФ, детализируют эту деятельность;
— представлять сведения об обстоятельствах совершенного преступления в ходе опроса путем дачи устного объяснения. Данное право у заявителя имеется как при даче объяснений, так и в ходе производства осмотра места происшествия, к проведению которого был приглашен заявитель. Как правило, в этих случаях заявитель может указать на место нахождения похищенного имущества до совершения преступления, сообщить о своих действиях после обнаружения преступления, приведших к изменению следов преступления и т. п.;
— участвовать в осмотре места происшествия;
— оказывать содействие в осуществлении поисковых и иных проверочных мероприятий, осуществляемых правоохранительными органами. Нормативная регламентация этих мероприятий, проводимых в рамках законов об ОРД, о полиции, о ФСБ и иных, также не исключает возможность привлечения к их проведению заявителя;
— самостоятельно получать вещи и документы любыми незапрещенными законом средствами и предъявлять их органу, осуществляющему проверку повода к возбуждению уголовного дела. В этом случае следует вспомнить, например, выдачу заявителем документов на похищенную номерную технику, которые приобщаются к протоколу осмотра места происшествия, поскольку производство выемки до возбуждения уголовного дела запрещено;
— знакомиться с итоговым решением в стадии возбуждения уголовного дела и обжаловать его в прокуратуру или в суд. Формально данное право возникает у заявителя в стадии предварительного расследования, поскольку, возбудив уголовное дело (момент окончания первой стадии уголовного процесса), следователь или дознаватель принимает его к своему производству (при этом начинается стадия предварительного расследования) и
уведомляет заинтересованных лиц и прокурора о принятом решении. Вместе с тем, мы относим это право к стадии возбуждения уголовного дела. Аналогичным образом мы рассматриваем право обжалования решения об отказе в возбуждении уголовного дела.
В случае если следователь или дознаватель выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, а потерпевший считает, что необходимо проведение расследования и привлечение к уголовному преследованию лица, предположительно совершившего общественно опасное деяние, он вправе обжаловать его в суд. Если решение принималось дознавателем, то оно может быть обжаловано прокурору. Выступая критиком правильности решения государственного органа об отказе осуществлять публичное уголовное преследование, лицо, чьи собственные права на защиту от неправомерного причинения вреда оказались нарушены, выступает одновременно и как представитель общества, добивающийся официального расследования обстоятельств события и привлечения к уголовной ответственности виновников. Полагаем, что использование потерпевшим своего права на судебное обжалование незаконного, необоснованного решения об отказе в возбуждении уголовного дела, последующее отстаивание своей правоты в суде есть, с одной стороны, борьба потерпевшего за свои права, а с другой — борьба за истину, справедливость.
Имеются многочисленные примеры того, как активность заявителя (потерпевшего) позволяла отменить незаконные решения органа предварительного расследования об отказе в возбуждении уголовного дела и начать расследование и уголовное преследование лица, совершившего преступление.
Некоторые исследователи статуса заявителя считают, что лицо должно быть признано потерпевшим одновременно с вынесением решения о возбуждении уголовного дела5.
В данном аспекте весьма положительный опыт существует в уголовном процессе Азербайджанской Республики. Так, в статье 210.3 УПК Азербайджана содержится норма, которая гласит, что «если в момент возбуждения уголовного дела известно лицо, пострадавшее от преступления, одновременно с возбуждением уголовного дела лицо признается потерпевшим, а если вместе с сообщением о совершенном преступлении заявлен гражданский иск, это лицо в том же постановлении признается гражданским истцом»6.
УПК РФ связывает возможность появления потерпевшего только в результате совершения преступления. Статья 54 УПК Республики Узбекистан закрепляет, что «при наличии доказательств, дающих основание полагать, что преступлением, а равно общественно опасным деянием невменяемого причинен моральный, физический или имущественный вред лицу, оно признается потерпевшим. О признании потерпевшим дознаватель, следова-
тель, прокурор выносит постановление, а суд — определение»7. Таким образом, потерпевшим признается лицо не только по факту причинения ему вреда преступлением, но и общественно опасным деянием невменяемого.
Мы полагаем, что необходимо и отечественному законодателю пойти по такому пути. Более того, в стадии возбуждения уголовного дела существует возможность появления еще одного участника уголовно-процессуальных отношений. Как известно, заявлять гражданский иск потерпевший либо его представитель имеют право с момента возбуждения уголовного дела до окончания судебного следствия. Однако в заявлении о преступлении заявитель формулирует факт причинения ему вреда и просит привлечь лиц, совершивших преступление, к уголовной ответственности. По сути, аналогичные выводы формируются указанным лицом в исковом заявлении. В связи с тем, что обращение с иском закон не связывает с моментом установления лица, совершившего преступление, полагаем возможным расценивать заявление о преступлении и как исковое заявление. Таким образом, в постановлении о возбуждении уголовного дела может найти свое закреплении не только факт появления подозреваемого, но и потерпевшего, и решение о признании его гражданским истцом. Если же заявление о преступлении сделано представителем потерпевшего, то в рассматриваемом постановлении должен найти свое отражение и факт признания соответствующего лица представителем потерпевшего либо гражданского истца.
В качестве закрепления статуса потерпевшего УПК РФ предусматривает вынесение соответствующего постановления, а в качестве процессуальной фиксации сообщаемых им сведений — протокол допроса потерпевшего. Как следует из анализа изученных нами уголовных дел, следователи сначала должны придать лицу соответствующий процессуальный статус, и только потом провести его допрос в этом статусе. Таким образом, решение о признании потерпевшим принимается до допроса этого лица в соответствующем ему статусе. Как правило, допрос потерпевшего является одним из следственных действий, проводимых сразу же за возбуждением уголовного дела, и основанием принятия рассматриваемого решения являются те же данные, которые послужили основанием принятия решения о возбуждении уголовного дела и
содержащиеся в материале проверки по сообщению о преступлении. Указанное позволяет заключить, что признание потерпевшим возможно оформить уже на этапе принятия решения о возбуждении уголовного дела.
Если потерпевший явился для дачи объяснений со своим представителем — адвокатом, то его участие должно регламентироваться по аналогии с нормой, содержащейся в части 5 статьи 189 УПК РФ.
Думается, что процесс получения объяснений неотделим от соблюдения основных прав и гарантий личности в уголовном процессе, таких как разъяснение лицу его прав, предусмотренных Конституцией РФ, поскольку, как отмечают В. Николюк и В. Кальницкий, «объяснения и протоколы явки с повинной являются доказательствами в «ранге» иного документа и не могут составляться в условиях, когда граждане находятся в неведении своих основных прав»8.
Указанное позволяет заключить, что в первой стадии процесса заявитель должен быть наделен теми правами потерпевшего, реализация которых возможна до возбуждения уголовного дела.
Примечания
1. Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2007 год // Российская газета. — 2008. — 14 марта.
2. Сообщение о преступлении, совершенном в отношении другого лица, оформляется не по правилам статьи 141 УПК РФ.
3. См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации. — М., 1992. — С. 19.
4. См.: Российская газета. — 2004. — 19 мая.
5. См.: Малышева О.А. Концептуальные основы современного досудебного производства по уголовным делам // Российская юстиция. — 2008. — № 7; Чеку-лаев Д. Процессуальные права потерпевших на досудебных стадиях уголовного процесса // Законность. — 2007. — № 2.
6. Уголовно-процессуальный кодекс Азербайджанской Республики (утв. Законом Азербайджанской Республики 14 июля 2000 г.). — Баку, 2001. — С. 223.
7. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Узбекистан. — Ташкент, 1997.
8. Николюк В. Применение ст. 51 Конституции РФ в уголовном судопроизводстве / В. Николюк, В. Кальницкий // Законность. — 1997. — № 8. — С. 15.
Грачев С.А. Процессуальные проблемы обеспечения прав заявителя в стадии возбуждения уголовного дела
Карпычев М. В. Посредничество при исполнении обязательств на рынке недвижимости: перспективы развития российского гражданского законодательства
М.В. Карпычев
Карпычев Михаил Владимирович — доцент кафедры гражданского права и процесса Нижегородской академии
МВД России, кандидат юридических наук, доцент
E-mail: jurius-nn@yandex.ru
Посредничество при исполнении обязательств на рынке недвижимости: перспективы развития российского гражданского законодательства
В статье рассматриваются проблемы посредничества при исполнении расчетных обязательств на рынке недвижимости. Анализируется существующая практика оказания услуг по содействию сторонам в осуществлении платежа (аренда банковских ячеек, внесение денежных средств в депозит нотариуса, использование аккредитивной формы расчетов), а также эскроу-агентирование как перспективный институт гражданского права.
In article mediation problems are considered at execution of payment transaction obligations in the real estate market. Existing practice of rendering of services in assistance to the parties in payment implementation (rent of bank cells, entering of money into the deposit of the notary, letter of credit), and also eskrou-agency service, as perspective institute of civil law is analyzed.
Одной из ключевых проблем, возникающих в рамках отношений по купле-продаже недвижимости, в первую очередь жилой, является обеспечение безопасности сторон сделки от недобросовестного поведения контрагента.
Особенно остро эта проблема встает при осуществлении расчетной операции, сумма которой является очень значительной для обеих сторон сделки.
В особо ущемленном положении находится покупатель, поскольку в случае признания в последующем договора продажи недвижимости недействительным он может остаться и без квартиры, и без денег, так как в рамках реституционных отношений он должен будет возвратить предмет договора (квартиру) продавцу, а взамен приобретает право денежного требования на сумму, ему уплаченную. Однако если квартира как объект недвижимости остается в наличии всегда, то денежные средства могут быть уже израсходованы, утрачены или отсутствовать у продавца по каким-либо иным основаниям.
Со своей стороны продавец также заинтересован в надежности процедуры расчетов, поскольку также опасается при последующей оплате отсутствия денежных средств у покупателя.
В российской практике рынка недвижимости выработались различные механизмы осуществления взаиморасчетов между продавцом и покупателем.
В ряде случаев посреднические услуги по передаче денежных средств предлагают своим клиентам риэлторские фирмы. Клиенту (покупателю) может быть предложено передать денежные средства посреднику (агентству недвижимости) с условием, что денежные средства будут переданы про-
давцу лишь после окончательного оформления перехода права собственности (получения покупателем свидетельства о государственной регистрации права).
Такой вариант по своей сути по надежности мало отличается от ситуации с непосредственными расчетами наличными между продавцом и покупателем и предполагает очень высокую степень доверия к агентству недвижимости.
Правовая природа таких отношений отличается неопределенностью, поскольку возникает вопрос о статусе посредника.
Ключевым принципом исполнения обязательств является принцип надлежащего исполнения (ст. 309 ГК РФ).
В соответствии со статьей 312 ГК РФ, если иное не предусмотрено соглашением сторон и не вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства, должник вправе при исполнении обязательства потребовать доказательств того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования.
Таким образом, передача денег посреднику для последующей передачи контрагенту по обязательству в рамках действующего законодательства может рассматриваться надлежащей оплатой лишь в случае, когда посредник имеет статус представителя получателя денег. В остальных случаях посредник может рассматриваться лишь как лицо, уполномоченное покупателем, то есть как его представитель.
Статья 182 ГК РФ не допускает двойное представительство интересов сторон сделки (кроме случаев коммерческого представительства).
