CC BY
30УДК 34.06
ПРОЦЕДУРА СУДЕБНОГО ЗАСЕДАНИЯ КАК ПЕРФОРМАНС
Иванов Виктор Михайлович
кандидат филологических наук, доцент, магистр права, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия, г. Иркутск, e-mail: vikivanoff@mail.ru
Лемешко Юлия Римовна
старший преподаватель кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия
г. Иркутск, e-mail: lelia-2004@rambler.ru
JUDICIAL PROCEEDING AS THE PERFORMANCE
Viktor Ivanov
Candidate of Philological Sciences, Associate Professor, Master of Laws, Assistant Professor of the Department of Humanities and Socio-Economic Disciplines of The East-Siberian branch of The Russian state University of justice, Irkutsk
Yulia Lemeshko
Lecturer of the Department of Humanities and Socio-Economic Disciplines of The East-Siberian branch of The Russian state University of justice, Irkutsk
АННОТАЦИЯ
Рассматривается процедура судебного процесса, которая с точки зрения подхода теории коммуникации может быть охарактеризована как нормативно-коммуникативный акт, который имеет строго определенную модель с соответствующими структурными единицами. Данная модель по ряду базовых признаков соответствует такому явлению, как перформанс.
ABSTRACT
The article is devoted to the analysis of judicial proceeding. Judicial proceeding may be examined as аn communicative act from the point of view of the theory of communication, which has its own model with its definite structural units. The given model may regard as the performance according to some basic aspects.
Ключевые слова: судебная коммуникация; институциональный дискурс; процедура судебного процесса; перформанс.
Keywords: legal communication; institutional discourse; judicial proceeding; performance.
Процедура судебного процесса является неотъемлемым компонентом судебной коммуникации. Под судебной коммуникацией в общем смысле понимается взаимодействие в ходе судебного разбирательства. Базовым свойством данного взаимодействия является институцио-нальность — «устойчивая система статусно-ролевых отношений, сложившаяся в коммуникативном пространстве жизнедеятельности определенного социального института, в рамках которой осуществляются властные функции символического принуждения в форме нормативного предписания и легитимации определенных способов мировидения, мирочувствования, векторов ценностных ориентаций и моделей поведения» [9, с. 263].
Институциональный дискурс проявляется в типичных ситуативно-коммуникативных актах, характерных для системы отношений в рамках
определенного социального института. Соответственно, многие действия институционального дискурса, в частности судебного, осуществляются путем выполнения определенных правил и установленных норм.
«Многие "акты", входящие в компетенцию юристов, представляют собой или включают в себя перформативные высказывания или, по крайней мере, выполнение (рефгтапсе) каких-нибудь конвенциональных процедур» [7, с. 36].
Перформативность является важной характеристикой судебного дискурса.
В общем виде перформативность можно определить как изменение действительности в результате осуществления действия [5]. Перформативность изначально рассматривалась как специфическое свойство некоторых глаголов (например, обещать, благодарить, клясться и т. д.) к перформа-тивному употреблению в высказывании [7].
Во второй половине XX в. перформатив-ность начинает рассматривается как деятель-ностное проявление речевых/дискурсивных практик в виде перформанса, что позволяет исследователям говорить о перформативности социальных действий как «принципиальной взаимосвязи языка, власти и действия» [2, с. 16].
В дискурс-анализе заметное место заняло изучение перформативного аспекта, связанного с пониманием дискурса как властного ресурса [10]. «Структурно, — пишут авторы, — дискурс как символический властный ресурс или символический капитал состоит из диалектического соединения следующих планов: 1) интенциональный план (властные интенции, стратегии, замыслы); 2) актуальный план, или перформанс (реализация властных интенций в живой деятельности, имеющей знаково-символический характер); 3) виртуальный план (план распознавания и понимания смыслов, ценностей, идентичностей, репертуар интерпретаций); 4) контекстуальный план (расширение смыслового поля на основе социокультурных, исторических и иных контекстов); 5) психологический план (эмоциональный энергетический заряд, содержащийся в дискурсе и придающий дискурсу суггестивную силу); 6) осадочный план (запечатление всех вышеназванных планов в виде документов, литературных, художественных, архитектурных и иных памятников культуры)» [10, с. 162].
«Перформанс» и «перформативное действие» как термины, обозначающие определенное явление, возникли и получили свое обоснование и развитие в области искусства. В результате наблюдения за современными медийными явлениями понятие «перформанса» путем экстраполяции выделенных феноменологических признаков было перенесено в область коммуни-кативистики и коммуникативной семиотики.
В английском языке слово performance обладает широким спектром значений. Как существительное данное слово имеет следующие дефиниции: «выполнение, исполнение»; «действие, поступок, поведение»; «спектакль, представление»; «концерт, киносеанс»; «игра»; «трюки» и «фокусы». В качестве глагола (to perform) слово трактуется, как «выполнять, исполнять»; «представлять», «играть пьесу, исполнять роль»; «показывать фокусы»; «делать трюки» [6, с. 1048].
Основоположник теории перформанса Ричард Шехнер определяет перформанс как «деятельность, производимую индивидуумом или группой в присутствии и для другого» [1], т. е. перформанс понимается как повседневное представление (every day performance). Согласно дан-
ной теории, осуществляя разного вида деятельность, мы совершаем определенную перформа-тивную активность, т. е. происходит инсценирование чего-либо при помощи языка и участия тела по заранее установленным правилам.
Р. Шехнер выделяет важные характеристики перформанса, такие как:
1) наличие аудитории (участников перформанса): центральным понятием является третье лицо, наблюдатель, зритель, присутствие которого важно при процедуре перформанса. В связи с этим Р. Шехнер предлагает свою классификацию аудитории, где главным условием становится ее включенность в ситуацию или ее случайный характер: интегрированная/случайная аудитория;
2) ритуальность;
3) наличие определенной базовой перфор-мансной стратегии.
Исследователи перформанса дополняют характеристики, отмечая необходимое наличие некоего сценария, по которому развивается действие, в котором четко и досконально продуман каждый жест и движение по принципу ритуальности [3].
Ритуальность судебного процесса подчеркивается жесткой последовательностью действий его участников, соблюдением особых правил произнесения текста, произнесением ритуальных слов в определенных ситуациях по принятым правилам (перформативных и клишированных высказываний в суде, ср.: Клянусь говорить только правду, правду и ничего, кроме правды; Встать, суд идет!; Виновен! и т. п.), в соответствии с определенными правовыми нормами и т. д.
В то же время ряд институциональных дискурсов, обладающих высокой степенью ритуали-зации и клишированности (а именно к таким относится юридический/судебный дискурс), конвенциональны по своей сути. В свою очередь, конвенциональность дискурса определяет спектр социально-культурологических параметров, которые могут служить основой дискурсивной модели в рамках коммуникативной ситуации.
Схема нормативной модели типично-событийной статусно-ролевой коммуникации состоит из следующих структурных единиц:
— типичное событие,
— типичные участники,
— время и место коммуникативных контактов (хронотоп),
— статусы типичных участников коммуникации,
— ролевые отношения типичных участников коммуникаций,
— ситуативные контексты коммуникации (внутренние и внешние условия общения),
— официально принятые нормы коммуникации,
— традиционные формы общения [9, с. 263].
В этой связи рассмотрим процедуру судебного процесса как нормативно-коммуникативный акт:
1) типичное событие: судебный процесс;
2) типичные участники: а) суд, как основной участник процесса, содействующий установлению правосудия в рамках разбирательства;
б) лица, участвующие в деле: истец и ответчик, защищающие свои права и законные интересы;
в) представители истца/ответчика; г) прокурор; д) третьи лица и иные официальные органы, органы местного самоуправления; е) лица, оказывающие содействие правосудию (периодически привлекаемые субъекты), такие как: эксперты, свидетели, переводчик, секретарь судебного заседания, отвечающий за организационное и информационное обеспечение слушания, судебные приставы, контролирующие соблюдение правопорядка в ходе судебного разбирательства по делу и т. д.;
3) хронотоп: а) время, определенное приказом уполномоченных органов, б) место (адрес, зал заседаний), определенное уполномоченными органами;
4) статусы типичных участников коммуникации: а) статусное соотношение «суд/истец» = представители закона / граждане; б) статусное соотношение «обвинитель/обвиняемый»;
5) ролевые отношения типичных участников ком-
а) судья/прокурор:
— роль вершителя правосудия,
— роль уполномоченного исполнителя власти,
б) истец:
— роль участника гражданского процесса, в защиту субъективных прав и (или) охраняемых интересов которого заведено гражданское дело;
в) ответчик:
— роль участника гражданского процесса, привлекаемого в качестве предполагаемого нарушителя прав истца;
г) заинтересованное лицо:
— роль участников,
— роль заинтересованного гражданина в совершении юридическим лицом сделок и др. действий по причине возможного наступления выгодных для них материальных или иных последствий;
д) лица, оказывающие содействие правосудию: свидетели, эксперты, переводчики, специалисты и т. д.:
— роль обязательных участников процедуры судебного процесса,
— роль «коллективного вершителя» правосудия,
— роль помощников верховного уполномоченного,
— роль уполномоченных исполнителей власти и правосудия;
е) официальные лица — представители местной власти и общественных организаций;
— роль уполномоченных лиц, принимающих непосредственное участие в процедуре судебного процесса,
— роль помощников верховного уполномоченного,
— роль «коллективного свидетеля» свершения правосудия,
— роль уполномоченных исполнителей власти и правосудия;
ж) возможные участники: родные и близкие, присутствующие на суде, иные сторонние субъекты:
— роль участников, свидетелей и т. п.,
— роль «коллективного свидетеля» процедуры судебного процесса;
6) ситуативные контексты коммуникации: а) внутренний контекст (отношения между типичными участниками коммуникации):
— формальные,
— официальные,
— уставные (Устав);
6) внешний контекст: принесение обязательства (клятвы судьи) может проводиться;
7) официально принятые нормы коммуникации: а) уставные нормы поведения во время процедуры судебного заседания; б) общезначимые нормы судебной/юридической этики; в) регламент проведения процедуры судебного заседания;
8) традиционные формы общения: а) традиции в оформлении помещения, соответствующая атрибутика, где проходит судебное заседание; б) форма одежды уполномоченных органов власти; в) традиционные церемонии, сопровождающие процедуру судебного заседания: процедура вставания перед началом заседания как знак почтения, выражение уважения суду; доклад секретаря о явке; непосредственное рассмотрение дела и изучение всех обстоятельств: оглашение судьей искового заявления; выступление обвинителя с краткой речью, защиты; показания, исследования доказательств: документы, вещественные доказательства, заключения экспертов и специалистов и показания свидетелей, судебные прения, удаление судьи в совещательную комнату, по выходе из которой оглашается резолютивная часть вердикта и т. п.
Судебный процесс имеет свою относительно строгую структуру, которая имеет свои собственную цель, содержание и установленный круг вопросов. С учетом целенаправленности
совершаемых процессуальных действий судебное заседание принято делить на четыре составные части:
— подготовительный этап;
— рассмотрение спора по существу;
— прения и заключение прокурора;
— принятие и оглашение решения.
Наличие данной структуры для процедуры
судебного процесса соответствует сценарности, характерной для перформанса.
Итак, в ходе анализа мы пришли к выводу, что процедура судебного процесса представляет собой нормативно-коммуникативный акт, который имеет строго определенную модель с соответствующими структурными единицами. Данная модель по ряду признаков может быть сопоставима с таким явлением, как перформанс.
Список литературы
1. Schechner R. Performance Theory. Routledge ; NewYork ; London, 1988. 407 с.
2. Вульф К. К генезису социального. Мимезис, перформативность, ритуал / пер. с нем. Г. Хайдаро-вой. СПб. : Интерсоцис, 2009. 164 с.
3. Гниренко Ю. Перформанс как явление современного отечественного искусства [Электронный ресурс]. URL: http://www.e-reading.club/bookreader.
php/1020016/Gnirenko_Performans_kak_yavlenie_sovr emennogo_otechestvennogo_iskusstva.html (дата обращения: 01.03.2017).
4. Дискурс ПИ [Электронный ресурс] // Общая модель институционального дискурса: сущность и структурные компоненты. URL: http://www.madipi.ru /index.php?option=com_content&view=article&id=27% 3Apr&limitstart=14 (дата обращения: 23.11.2018).
5. Крапивкина О. А., Непомилов Л. А. Юридический дискурс: понятие, функции, свойства [Электронный ресурс] // Гуманит. науч. исслед. 2014. № 9. URL: http://human.snauka.ru/2014/09/7855 (дата обращения: 23.09.2018).
6. ORD — The Oxford Russian Dictionary. Oxford : Oxford University Press, 1997. 1340 p.
7. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике / под ред. Б. Ю. Городецкого. М. : Прогресс, 1986. Вып. 17: Теория речевых актов. С. 22—129.
8. Почепцов Г. Г. Теория коммуникации. М. : Рефл-бук ; Киев : Ваклер, 2006. 651 с.
9. Русакова О. Ф., Русаков В. М. PR-дискурс: Теоретико-методологический анализ. Екатеринбург : Ин-т философии и права УРО, РАН-Институт МО, 2008. 282 с.
10. Русакова О. Ф., Спасский А. Е. Дискурс как властный ресурс // Современные теории дискурса: мультидисциплинарный анализ. Сер. Дискурсология. Вып. 1. Екатеринбург : Дискурс-Пи, 2006. С. 151—164.
Глагол Ъ 2(20)/2019
ПРАВОСУДИЯ
