CC BY
98
30. Seredyka J. Konflikty marszatkow koronnych z litewskimi od unii lubelskiej do potowy XVII wieku // Swiat pogranicza. Warszawa, 2003. S. 211-218.
31. Ibid. P. 216.
32. GADA. AR. II, 561. Sh. 3.
33. Seredyka J. Op. cit. Pp. 216-217.
34. REPTILE. AR. II, 1033. Sh. 6.
35. Ibid. II, 1026. Sh. 4.
36. Instructions: Braslav: BPAN Krakow. RCP. 365. L. 117; Grodno: ibid. RCP. 365. Sh. 123; Minsk: ibid. RCP. 360. L. 481; Slonim: ibid. RCP. 365. Sh. 120.
37. Instructions: Vilna: the Library of Czartoryski in Krakow [hereinafter: LCh]. Teka Naruszewich [next: TN]. 140. 61. Sh. 242-243; Grodno: ibid. TN. 140. 60. Sh. 216.
38. Seredyka J. Op. cit. P. 220.
39. GADA. AR. II, 1202. Sh. 5.
40. Warhead. 375. Sh. 607.
41. GADA. AR. II, 1205. Sh. 6.
42. Instructions: Grodno: BPAN Krakow. RCP. 365. Sh. 124; Novogrudok: LCh. 375, sh. 854.
43. Instructions: Vilna: ibid. TN. 140. 61. Sh. 240; Grodno: ibid. TN. 140. No. 60. Sh. 216-217.
44. GADA. AR. II, 1202. Sh. 5.
45. LCh. TN. 140. 61. Sh. 240.
46. GADA. AR. II, 196. Sh. 3.
47. Russian National Library [on: RNL]. F. 971. Sh. 2. Ed. 133. Sh. 124.
48. On the other list (LCh. TN. 99. 258. Sh. 854) "newly installed".
49. BPAN Krakow. RCP. 365. Sh. 14.
50. Instructions: Vilna: ibid. RCP. 365. Sh. 33; Novogrudok: ibid. RCP. 360. Sh. 200.
51. Ibid. RCP. 360. Sh. 221.
52. GADA. AR. II, 701. Sh. 5.
53. Instructions: Novgorod: ibid. II, 1089. Sh. 4; Slonim: ibid. II, 1062. Sh. 2; Minsk: National Library of Russia. F. 971. Sh. 2. Ed. 130. Sh. 12; Vitebsk: ibid. F. 971. Sh. 2. Ed. 132. Sh. 1.
54. Zakrzewski A. Miçdzy Uni^ Lubelsk^ a Zarçczeniem Wzajemnym Obojga Narodow - przemiany pozycji Wielkiego Ksiçstwa Litewskiego w Rzeczypospolitej // npaö.eMbi iнтэграцмi i iнкарпарацмi y ^HTpa.bHaß i YcxoflHHH Eyponbi y nepbrng, paHH^ra Новaгa nacy. Мaтэрмн.м Mi®Hapo,a,HaH HaByKOBan кaн^еренцмi, npbicBenaHan 440-rog„a,3K> ^roö.iHCKaß yHii (MiHCK, 15-17 KacTpbiHHiKa 2009 r.). Minsk. 2010. P. 234.
УДК 929
А. А. Коряковский
Просветительская деятельность преподобного Трифона Печенгского и преподобного архимандрита Трифона Вятского в контексте организации православной миссии на Кольском Севере и на Вятской земле в XVI-XVII вв.
В данной статье впервые проводится сопоставление и сравнительный анализ житийных памятников, посвященных судьбам двух русских святых: преподобного Трифона Печенгского, просветителя Крайнего Севера в XVI в., и преподобного Трифона Вятского, просветителя Вятской земли в XVI-XVII вв. В статье на основании агиографических памятников как источников по изучению личности данных святых рассматриваются общее и различия в ключевых этапах их биографий. Преподобные Трифон Печенгский и архимандрит Трифон Вятский - подвижники, жившие в Средние века, которые занимались миссионерской деятельностью по распространению православной веры: один - на Крайнем Севере России, а другой - на северо-востоке Европейской части России. Построенные ими монастыри, храмы и часовни стали культурными и книжными центрами в просвещении народов Кольского полуострова и Вятской земли. Жизнь каждого из них была посвящена служению Богу через служение людям.
In this article there will be conducted for the first time ever the correlation and comparative study of hagiographical records devoted to the lives of two Russian saints: Venerable Tryphon of Pechenga, the enlightener on the Kola North in the XVI-th century, and Venerable Tryphon of Vyatka, the enlightener on the Vyatka land in the XVI-th - XVII-th centuries. In the article based on the hagiographic monuments as a source for the study of the personality of these saints are considered the common and differences in key stages of their biographies. Venerable Tryphon of Pechenga and Venerable Tryphon archimandrite of Vyatka are ascetics who lived in the Middle Ages and did missionary work of spreading the orthodox faith: one of them - on the Kola North of Russia, the other - on the
© Коряковский А. А., 2016 22
north-east of European Russia. The monasteries, temples and chapels built by them have become the cultural and book centre of enlightening the people on the Kola North and on the Vyatka land. The live of each of them was devoted to service of god by means of services of people.
Ключевые слова: агиография, Средневековье, Трифон Печенгский, Трифон Вятский, православная миссия, лопари, вогулы, остяки, Кольский Север, Вятская земля, река Печенга, река Мула, река Вятка, город Хлынов, отшельничество, пустынь, преподобный, архимандрит, монастырь, Успенская церковь.
Keywords: hagiography, the Middle Ages, Tryphon of Pechenga, Tryphon of Vyatka, orthodox mission, Lapps, Voguls, Ostyaks, the Kola North, Vyatka land, the Pechenga River, the Mula River, the Vyatka River, Khlinov city, hermitage, poustinia, Venerable, archimandrite, monastery, Assumption Church.
«По примеру призвавшего вас Святого, И сами будьте святы во всех поступках.
Ибо написано: «будьте святы, потому что Я свят».
(1 Пет. 1. 15-16).
Жанр жития является органической частью единой древнерусской словесности, тесно и неразрывно связанной с жизнью Православной церкви. Особенно важно, что житие входило в состав православного богослужения, таким образом, являясь органической составляющей самой важной стороны жизни церкви - литургической. Этому факту способствовало то обстоятельство, что все жития писались на языке, близком языку церковной службы.
В данном жанре проявляются все основные особенности средневековой русской литературы. Как большинство древнерусских литературных жанров, жанр жития опирается на определенный канон, не эксплицированный в литературных текстах того времени, но ясно ощущаемый средневековым читателем. Благодаря этому житие в древнерусской литературе представляется цельным органическим жанром. Несмотря на определенное разнообразие, фактически во всех древнерусских агиографических текстах выделяются одни и те же структурообразующие элементы, придающие анализируемому жанру устойчивость [1].
Действительно, существуют исследования в этой области, например, Т. Р. Руди, анализируя тексты около сорока житий подвижников древности, выделяет 26 топосов, которые обязательно должны присутствовать в средневековом «Житии преподобного». Тип подвига святого определяет особенности композиционной структуры и поэтики его жития, а следовательно - и систему его топосов [2].
Главной задачей агиографии является изображение святости. Поэтому неудивительно, что, описывая явления иной реальности, каковой и является проявление святости в нашем мире, агиография может прибегать к литературным приемам, при этом допустимы неточности реалистического и исторического планов.
В основе нравственного совершенствования христианина во все времена и у всех народов лежала идея подобия. Апостолы старались уподобиться Христу, мученики - апостолам, святые -мученикам, верующие - святым.
Почитание святых угодников на Руси практиковалось издревле - со времени принятия христианства из Византии более 1000 лет назад. Русские христиане благоговейно почитали память первохристианских мучеников, святых отцов Церкви, отстаивавших чистоту православия, миссионеров, просвещавших языческие народы светом христианского вероучения [3]. На Русской земле особенно с любовью почитались святитель Николай Мир Ликийский чудотворец, святой великомученик и целитель Пантелеймон, святой мученик Трифон. В крещении наиболее часто нарекались имена в честь этих святых.
Можно проследить, что в истории Русской православной церкви были святые с именем Трифон, в частности: в XIV в. - Прохор, епископ Ростовский в схиме носил имя Трифон; в XV в. -Трифон, архиепископ Ростовский; на Кольском Севере в XVI в. проповедовал местным жителям преподобный Трифон Печенгский (1485-1583 гг.), а на Вятской земле в XVI-XVII вв. подвижнической и миссионерской деятельностью занимался преподобный архимандрит Трифон Вятский (1543-1613 гг.).
Каждому агиографическому источнику присущи различные особенности, отличающие его от исторических хроник, биографий - с одной стороны, и от художественной литературы и фольклора - с другой. Эти особенности обусловливаются особыми задачами, которые ставит перед собой автор агиографического произведения.
В основе сюжета житийного произведения лежит рассказ о жизни человека, прославленного церковью в лике святых. Основное назначение жития состоит в том, чтобы обосновать причину признания этого человека святым, описать его подвиги во славу веры и церкви.
По словам В. О. Ключевского, «житие по существу своему состоит из двух элементов совершенно различного происхождения и свойства: это ораторское произведение, церковная проповедь, предметом которой служат те же религиозно-нравственные истины, как и в простом церковном слове, но рассматриваемые не в отвлеченном анализе или практическом приложении, а на известных исторических лицах и событиях» [4].
Именно эта двойственность и обусловливает те особые правила, по которым строится любой агиографический текст. С одной стороны, тема жития четко определена - оно целиком и полностью посвящено конкретному человеку (или нескольким людям). С другой стороны, этот человек важен для агиографа именно потому, что он - святой и только с этой точки зрения его интересует.
Вызывают исторический интерес жития преподобных Трифона Печенгского и Трифона Вятского чудотворцев по тем причинам, что они жили и проповедовали почти в одно время, прославились многочисленными чудесами, в их житийных повествованиях мы находим много общего. Располагая агиографическими материалами о преподобном Трифоне Печенгском и Трифоне Вятском, следует провести сравнительный анализ этих житийных памятников и сопоставить ключевые моменты в жизни преподобных и их миссионерской деятельности по распространению православной веры на Крайнем Севере и северо-востоке Европейской части России.
«Житие преподобного Трифона Печенгского» относится к числу белых пятен русской агиографии. До сих пор не до конца изучены обстоятельства его возникновения, а датировка его появления колеблется в пределах XVI-XVII вв.
На Русском Севере «Житие Трифона Печенгского» читали, переписывали и редактировали на протяжении XVШ-XIX вв. Оно прочно вошло в круг домашнего, семейного чтения поморов и старообрядцев, крестьян и мещан.
Преподобный Трифон Печенгский (день памяти - 15/28 декабря) - один из самых малоизученных русских святых. Дошедшие до нас сведения о жизни преподобного Трифона весьма противоречивы. Долгое время исследователи не могли установить личности составителя и время появления «Жития» этого святого. И лишь недавно была вполне убедительно обоснована догадка, что «Житие» написал соловецкий монах Сергий Шелонин, в миру - Семен Михайлович Моск-витин (умер в 1667 г.) [5].
Следует отметить, что в настоящее время существует несколько версий на «Житие» преподобного Трифона Печенгского. Однако в данной статье будем опираться на материалы из канонического текста «Жития» [6].
В отношении преподобного Трифона Вятского (день памяти - 8/21 октября) известно несколько списков его «Жития», составленных в разное время и дошедших до нас в различных редакциях. По всей видимости, «Житие» преподобного Трифона Вятского было написано ино-ком-вятчанином, знавшим святого, он был очевидцем земной жизни просветителя Вятской земли. По мнению П. Шестакова, «жизнеописатель был монахом Трифонова монастыря» [7].
На Вятской земле «Житие» преподобного архимандрита Трифона распространялось в рукописных списках, так как вятчане любили святого и почитали как чудотворца.
«Житие преподобного Трифона Печенгского» начинается с повествования о том, что Трифон (в миру Митрофан) родился в 1485 г. в городе Торжке «в княжение великого князя Иоанна Васильевича» [8] от «освященных благочестно живущих родителей» [9]. Скорее всего, «освященный родитель» - священник, а не диакон [10]. Древний жизнеописатель преподобного Трифона Печенгского повествует: «...блаженный с детства, смотря на праведную жизнь родителей, подражал благочестию их, был редкий постник, кроток и милостив» [11].
По «Житию» преподобного Трифона Вятского известно, что Трифон (в миру Трофим) родился в 1543 г. в деревне Конешельская Мезенского района Архангельской губернии от родителей «благочестивых, добронравных и благоверных христиан... ремеслом - земледельцы» [12].
«Житие» повествует, что Трофим с детства держался правильного пути, поучал себя воздержанию, изнурял свое тело постом, удалялся от душевредных и любопытных искушений, только сухоядением питал свою плоть. Был благ нравом, украшен смирением и кротостью, ко всем «благоуветлив», «ходил в заповедях Божиих» [13].
Оба подвижника: и преподобный Трифон Печенгский, и преподобный Трифон Вятский - с малых лет были воцерковлены и регулярно посещали богослужения. «Житие» преподобного Трифона Вятского повествует: «...к церкви Божией часто ходяща и молящася к Богу с умилением и со слезами, и во всяцех добродетелех цветуща, от мирскаго же пристрастия, яко от огня, зело удаляющася» [14].
Постепенно в душах обоих подвижников зарождалось стремление к жизни более совершенной, чем жизнь в мире. «Церковное божественное семя упало в добрую бразду, в его благое сердце, - про-24
должает "Житие преподобного Трифона Печенгского", - однажды он услышал на утрени пение слов: "Пустынным живот блажен есть, божественным рачением воскриляющимся" [15]» [16].
В свою очередь преподобный Трифон Вятский однажды после утреннего богослужения решил посвятить себя Богу. Блаженный Трофим после проповеди священнослужителя «нача по-мышляти, како бы,утаившися матере и братии, изыти от дому и от отечествия своего, и где бы Господь изволил обрести место на спасение души его» [17]. Преподобный Трифон Вятский решает всего себя посвятить Богу. Он уходит из родительского дома в Устюг, затем добирается до Перми, где странствует в нищете, ежедневно пребывая возле церкви. По достижении 22 лет он приходит в Пыскорский монастырь, который располагался на реке Каме, где принимает монашеский постриг с именем Трифон в 1565 г. [18]
Выполняя различные послушания и проходя подвиг монашеского делания, Трифон Вятский изначально стремился к пустынножительству и отшельническому образу жизни. Из-за людской славы и зависти братии, которые были следствием чудес исцелений, происходивших по молитвам преподобного, он удалился из Пыскорского монастыря в пустынь в устье реки Мулы.
Анализируя «Жития» преподобных, необходимо отметить, что в отличие от Трифона Печенг-ского Трифон Вятский изначально не ставил целью миссионерскую деятельность среди населения. По Промыслу Божию он оказался на Уральской земле, где проживали язычники-остяки. В пустыни Трифон услышал голос: «О преподобныйугодниче мой Трифоне! Подобает ти в месте сем пребывати» [19]. Преподобный Трифон поселился в этой пустыни, в чистом поле, пустынном и окруженном лесом. «Место же то, где поселился блаженный, было кладбищем остяцким» [20]. Здесь остяки приносили жертвы идолам. Преподобный Трифон после многодневного поста и продолжительных молитв был наделен даром проповедания Священного Писания. Так начался его миссионерский путь.
Автор «Жития» акцентирует внимание на том, что князь Амбал, предводитель остяков, и князь Бебяк, предводитель вогулов, собрав множество соплеменников, пришли к преподобному Трифону Вятскому в пустынь после того, как он срубил идоложертвенную ель, и с ним не произошло никакого несчастья. После этого события остяки и вогулы со своими предводителями проявили почтение ко святому Трифону, с уважением стали внимать его проповеди и с течением времени уверовали в Единого Истинного Бога.
Преподобный Трифон Печенгский, будучи юношей Митрофаном, также возлюбил пустыню и стал отлучаться из дома родителей в непроходимые места, несмотря ни на холод, ни на зной. Однажды, когда Митрофан ходил по пустыне в глубоком раздумье, вдруг раздался голос: «Иди и возопи помянухся есмь милуя вас, и любы обручения моего не посеется, пойди в землю не обетованную и не в путную, в землю жаждную, понеже не исходил муж, не обита человек» [21]. «Святый же, слыша глас, убоялся зело, глаголя: кто есть, Господи? И паки глас: Аз есмь Иисус, егоже ты в пустыни сей ищеши» [22].
В 1509 г. по Промыслу Божию в 24 года Митрофан направляется на Крайний Север. «И при-иде на приморие великаго моря окияна, в часть норванския (норвежской) земли, в кольский присуд, на реку Печеньгу, в народ лопарьский» [23]. Автор канонического «Жития» особое внимание уделяет повествованию о приходе преподобного Трифона Печенгского на Кольскую землю. Надо отметить, что путь проповедника Митрофана из г. Торжка на Крайний Север был сложным и долгим. Он один пешком по бездорожью через тундры, сопки и леса пришел на реку Печенгу, в которой впоследствии крестил обращенных в православную веру лопарей.
Кольская земля является уникальным явлением как в истории, так и в географии России. До XVI в. огромные пространства тундр, озер, болот и сопок находились в безраздельном владении коренного населения - лопарей, стоявших на ступени самого примитивного язычества. Лишь берега Белого и Баренцева морей изредка посещались торговцами-поморами. Тем не менее именно в это время Кольская земля услышала проповедь Евангелия и увидела образец препо-добнической святости.
Итак, Митрофан приступил к просвещению лопарей Евангелием Любви: «Начат любезно сказывати о слепоте их и о диавольском омрачении; а потом дерзновенно обличаше и сказываше о истинном в Троице славимом Бозе» [24].
Затем Митрофан, согласно «Житию», задался целью построить на реке Печенге церковь в честь Живоначальной Троицы, крестить лопарей, а также самому принять монашеский постриг. После получения благословения от архиепископа Новгородского Макария (1482-1563 гг.) за один сезон храм был построен к 1530 г. Сам Митрофан трудился над постройкой церкви.
В 1532 г. иеромонах Илия, миссионер, книжник и доверенное лицо святителя Макария Новгородского, крестил лопарей на реке Печенге, освятил церковь и постриг в монашество Митро-фана - просветителя лопарей, с именем Трифон. В 47 лет исполнилось желание Трифона Печенг-ского стать монахом.
А монаху преподобному Трифону Вятскому в 37 лет через его духовника иеромонаха Варлаа-ма было открыто, что Господь призывает его отправиться на проповедничество православной веры на Вятскую землю, так как там была скудная духовная жизнь и не было ни одного монастыря.
18 января 1580 г. в день памяти святых Афанасия и Кирилла Александрийских преподобный Трифон прибывает на Вятскую землю, усердно молится перед образом святителя Николая Чудотворца, именуемого «Великорецким», осматривает город Хлынов в поисках места для строительства монастыря, знакомится с вятчанами, которые за короткое время успели его полюбить за благочестие и чистоту христианской жизни.
Определив место для монастыря на территории старинного кладбища, где располагались две ветхих деревянных церкви: одна - во имя Успения Пресвятой Богородицы, а другая - в честь Афанасия и Кирилла, Александрийских чудотворцев, - и договорившись с местными жителями о строительстве обители, преподобный Трифон Вятский отправляется в Москву и подает челобитные грамоты «государю царю и великому князю Иоанну Васильевичу всея России и преосвященному Антонию, митрополиту Московскому» [25].
Необходимо заметить, что и в «Житии» преподобного Трифона Печенгского отмечается факт его хождения в Москву к царю Иоанну Грозному. Действительно, самой первой царской милостью, открывшей Печенгскому монастырю путь к процветанию, была Жалованная царская грамота, датированная 22 ноября 1556 г. Смирение преподобного Трифона, как отмечает его агиограф, было настолько велико, что он не пожелал, чтобы его имя как основателя и устроителя Печенгского монастыря было упомянуто в этой грамоте, а также не стал принимать священный сан.
Продолжая повествование о преподобном Трифоне Вятском, отметим, что из Москвы он возвращается рукоположенным митрополитом Московским Антонием в сан священника и привозит с собой Жалованную грамоту и богатые царские дары, полученные от царя Иоанна Грозного 12 июня 1580 г. Необходимо отметить тот факт, что оба подвижника, и Трифон Печенгский, и Трифон Вятский, за свою жизнь дважды обращались к царю Иоанну Грозному с просьбой оказать помощь их монастырям и поддержать их проповедническую деятельность, одного - на Крайнем Севере России, другого - на северо-востоке России.
Важно подчеркнуть, что вся просветительская деятельность святых Трифона Печенгского и Трифона Вятского не являлась самочинной и хаотичной. В XVI в. на Крайнем Севере Трифон Печенгский свою миссионерскую деятельность согласовывал с Макарием, архиепископом Новгородским, а Трифон Вятский в XVII в. - с Антонием, митрополитом Московским.
Особое место в ряду религиозных учреждений Кольского края занимал Трифонов-Печенг-ский монастырь, сыгравший значительную роль в освоении северо-западной части Кольского полуострова. Устроенная преподобным Трифоном Печенгским обитель стала главным распространителем и оплотом христианства на Западном Мурмане.
Печенгский монастырь возник как русская колония в отдаленном уголке Лапландии, на краю Русской земли. Анализируя житие преподобного Трифона Печенгского, можно сделать вывод, что для Кольского подвижника было важным и благоустройство монастыря, и миссия среди язычников.
Недалеко от Печенгской обители, в пустыни, в которой первоначально жил и куда часто удалялся преподобный Трифон для богомыслия и молитвы, в 1550 г. он построил небольшой храм в честь и память Успения Божией Матери [26].
«Житие» сохранило довольно подробные свидетельства «самовидцев», записавших «в книжицах малых» подлинные предсмертные наставления старца и обстоятельства его блаженной кончины [27]. По «Житию», преподобный Трифон Печенгский преставился 15 декабря 1583 г. в возрасте около 98 лет, и его мощи находились под спудом Успенской церкви до 1589/1590 гг. до разорения шведами Трифонов-Печенгского монастыря. Впоследствии неоднократно монастырь разоряли, он горел в пожарах, но вновь и вновь возрождался. Важно отметить, что мощи преподобного Трифона Печенгского до настоящего дня не обретены.
Иначе сложилась судьба обители преподобного Трифона Вятского. Монастырь разрастался, и на его территории в 1599 г. была воздвигнута деревянная церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы. Преподобный Трифон занимался не только хозяйственной деятельностью, но заботился в первую очередь о духовном устроении обители. Им был введен строгий общежительный монастырский устав. Однако среди братии нашлись те, кого не устраивала такая строгая жизнь, иноки взбунтовались и выгнали из монастыря его строителя и основателя преподобного Трифона Вятского.
В крайней нищете святой Трифон Вятский отправился в странствие. Посетил Москву, Соль-вычегодск, дважды Соловецкий монастырь, вновь прошел много лишений, испытаний и трудностей, о которых подробно повествует его «Житие». 26
В конце своего жизненного пути преподобный архимандрит Трифон вновь возвращается в свою обитель на Вятской земле. Братией он был встречен с покаянием и радостью. Через несколько дней после возвращения он преставился на 70-м году жизни. До настоящего времени монашеская жизнь в древней обители преподобного Трифона Вятского сохраняется, главным монастырским храмом является уже каменный Успенский собор, в котором почивают мощи преподобного Трифона Вятского чудотворца.
В заключение необходимо отметить, что, как известно, при создании житий их авторы стремились к прославлению Бога-Творца, а об этом как раз и свидетельствовала святая жизнь русских подвижников преподобных Трифона Печенгского и архимандрита Трифона Вятского. Описание их святой жизни, тем самым, способствовало распространению христианского вероучения и имело дидактическую направленность, так как подавало монашествующим и мирянам пример благочестивой жизни.
В агиографических памятниках, посвященных преподобному Трифону Печенгскому и Трифону Вятскому чудотворцам, безусловно, присутствует принципиальное отличие агиографии от биографических или исторических текстов. У агиографа свои правила обращения с материалом, отличные не только от правил современного мемуариста, но и от современного агиографу лето-писателя. Это отличие обусловлено, прежде всего, абсолютно разными задачами, стоящими перед этими жанрами.
Традиционность древнерусской литературы, не препятствовавшая ее художественной выразительности и внутреннему разнообразию, опиралась на особенности средневекового сознания. В ней можно увидеть традиционность тех богословских представлений, которые лежат в ее основе. Художественные тропы стремятся не к облегчению конкретно-ощутимого восприятия описываемого, а к указанию на внутреннюю, религиозную сущность явлений, уже раскрытую богословием, а в литературе лишь вновь и вновь напоминаемую [28].
Действительно, в ХУ1-ХУП вв. жили, миссионерствовали многие монашествующие, однако не все они впоследствии были прославлены церковью в лике святых, в то время как преподобных Трифона Печенгского и Трифона Вятского чудотворцев уже при жизни почитали за святых. После кончины преподобных старцев началось их местное почитание в лике святых угодников Божьих.
Каждая эпоха имеет своих святых подвижников. В сознании христианина именно они в наибольшей степени олицетворяют ее духовные достижения, абсолютная ценность которых определяется, главным образом, одним критерием - устремленностью к Богу и Божественной любви [29].
Примечания
1. Толстой Н. И. История и структура славянских литературных языков. М., 1988. С. 164-173.
2. См.: Руди Т. Р. О композиции и топике житий преподобных // ТОДРЛ. СПб., 2006. Т. 57. С. 431-500.
3. Августин (Никитин), архимандрит. О почитании святых в Русской Православной Церкви // Мака-риевские чтения. Почитание святых на Руси: материалы IV Рос. науч. конф., посвящ. памяти святителя Ма-кария. 5-7 июня. Вып. IV. Ч. II. Можайск, 1996. С. 27.
4. Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М.: Наука, 1988. С. 358.
5. Ушаков И. Ф. Что читали на Руси поморы. Житие Трифона // Мурманский вестник. 1994. № 5. С. 14.
6. Житие преподобного Трифона Печенгского, просветителя лопарей // Православный собеседник, Казань, 1859. Ч. 2. С. 89-120 (РНБ, Соловецкое собрание, № 188. 53 л.). Далее: Житие преподобного Трифона Печенгского.
7. Житие преподобного отца нашего Трифона, Вятского чудотворца // Православный собеседник. Казань, 1868. Октябрь. С. 5. Далее: Житие преподобного Трифона Вятского.
8. Житие преподобного Трифона Печенгского. С. 115.
9. Там же. С. 96.
10. Никодим (Кононов), иером. Архангельский патерик. СПб., 1901. С. 222-223. Сн. 4.
11. Житие преподобного Трифона Печенгского. С. 96.
12. Житие преподобного Трифона Вятского. С. 13.
13. Там же. С. 14.
14. Там же. С. 16.
15. 2 тропарь 1 антифона на утрени 5 гласа.
16. Житие преподобного Трифона Печенгского. С. 96.
17. Житие преподобного Трифона Вятского. С. 17.
18. Шестаков П. Православный собеседник. Вводная статья к «Житию преподобного Трифона Вятского». Казань, 1868. Октябрь. С. 5. Сн. Ь.
19. Житие преподобного Трифона Вятского. С. 36.
20. Там же. С. 37.
21. Житие преподобного Трифона Печенгского. С. 96.
22. Там же. С. 96-97.
23. Там же. С. 97.
24. Там же. С. 99.
25. Житие преподобного Трифона Вятского. С. 64-67.
26. Корольков Н. Ф. Трифоно-Печенгский монастырь, основанный преподобным Трифоном, просветителем лопарей, его разорение и возобновление. СПб., 1908. С. 47.
27. Житие преподобного Трифона Печенгского. С. 112.
28. Жития святых в древнерусской письменности: Тексты. Исследования. Материалы / отв. ред., сост., вступ. ст. М. С. Крутовой. М.: Православный Свято-Тихоновский ин-т, 2002. С. 3-10.
29. Климов П. Ю. Почитание святых на Руси // Материалы IV Российской научной конференции, посвященной Памяти Святителя Макария, 5-7 июня 1996 г. Вып. IV. Ч. II. Можайск, 1996. С. 129.
Notes
1. Tolstoy N. I. Istorija i structura slavjanskikh literaturnikh jazikov. [History and structure of the Slavic literary languages]. M., 1988, P. 164-173.
2. See: Rudy T. R. O kompozicii I topike zhitij prepodobnikh // TODRL. [About the composition and topic of the lives of Sts // TODRL]. SPb., 2006. Vol. 57. P. 431-500.
3. Avgustin (Nikitin), arkhimandrit. O pochitanii svyatikh v Russkoj Pravoslavnoj tcerkvi // Makarievskije chtenija. Pochitanie svjatikh na Rusi. Materiali IV Rossijskoj nauchnoj konferencii, posvjaschennoj pamjati svjatitelja Makarija. [About veneration of saints in the Russian Orthodox Church // Makarii reading. Veneration of saints in Russia. Materials of IV Russian Scientific Conference dedicated to the memory of Saint Makarios]. June 5-7. Vol. IV. Part II. Mozhaisk. 1996. P. 27.
4. Klyuchevskii V. O. Drevnerusskie zhitija svjatikh kak istoricheskij istochnik. [Old Russian Lives of the Saints as a historical source]. M.: Nauka. 1988. P. 358.
5. Ushakov I. F. Chto chitali na Rusi pomori. Zhitie Triphona // Murmanskiy vestnik. [What The Pomors read in Russia. Triphon's Life // Murmanskiy Vestnik]. 1994. № 5. P. 14.
6. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo, prosvetielja loparej // Pravoslavnij sobesednik. [Life of St. Triphon Pechenga, educator of Lapps // Orthodox interlocutor]. Kazan 1859. Part 2. S. 89-120. (RNB, Solovet-skoe sobranie [MFN Solovetskoe collection] № 188. 53 l.). Dalee: Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Next: Life of St. Triphon of Pechenga].
7. Zhitie prepodobnogo otca nashego Triphona, Vjatskogo chudotvortsa // Pravoslavnij sobesednik. [The life of our father Triphon of Vyatkaб the wonderworker // Orthodox interlocutor]. Kazan. 1868. October. P. 5. Dalee: Zhitie prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Next: Life of St. Triphon of Vyatka].
8. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Life of St. Triphon of Pechenga]. P. 115.
9. Ibid. P. 96.
10. Nikodim (Kononov), ierom. Arkhangel'skiy paterik. [Archangel Patericon]. SPb., 1901. S. 222-223. Footnote 4.
11. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Life of St. Triphon of Pechenga]. P. 96.
12. Zhitie prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Life of St. Triphon of Vyatka]. P. 13.
13. Ibid. P. 14.
14. Ibid. P. 16.
15. 2 tropar' 1 antifona na utreni 5 glasa [2 tropar 1 antiphon at Matins 5 states].
16. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Life of St. Triphon of Pechenga]. P. 96.
17. Zhitie prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Life of St. Triphon of Vyatka]. P. 17.
18. Shestakov P. Pravoslavnij sobesednik. Vvodnaja stat'ja k Zhitiju prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Orthodox interlocutor. Introductory article to the "Life of St. Tryphon of Vyatka"]. Kazan. 1868. October. P. 5. Footnote. b.
19. Zhitie prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Life of St. Triphon of Vyatka]. P. 36.
20. Ibid. P. 37.
21. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Life of St. Triphon of Pechenga]. P. 96.
22. Ibid. P. 96-97.
23. Ibid. P. С. 97.
24. Ibid. P. 99.
25. Zhitie prepodobnogo Triphona Vjatskogo. [Life of St. Triphon of Vyatka]. P. 64-67.
26. Korol'kov N. F. Triphono-Pechengskij monastir', osnovannij prepodobnim Triphonom, prosvetitelem lo-parej, ego razorenie i vozobnovlenie. [Triphon Pechenga monastery founded by St. Tryphon, educator of Lapps, its destruction and renewal]. SPb., 1908. P. 47.
27. Zhitie prepodobnogo Triphona Pechengskogo. [Life of St. Triphon of Pechenga]. P. 112.
28. Zhitija svjatikh v drevnerusskoj pis'mennosti: Texti. Issledovanija. Materiali. Otv. Redactor, sost., vstup. st. Krutovoj M. S. [Lives of the Saints in ancient writing: Texts. Research. Materials / Managing editor, compiler, introduction Krutova M. S.]. M.: Orthodox St. Tikhon Institute. 2002. P. 3-10.
29. Klimov P. Ju. Pochitanie svjatikh na Rusi. Materiali IV Rossijskoj nauchnoj konferencii, posvjaschennoj pamjati svjatitelja Makarija. [Veneration of saints in Russia // Materials of IV All-Russian scientific conference dedicated to the memory of St. Macarius]. June 5-7. Vol. IV. Part II. Mozhaisk. 1996. P. 129.
