CC BY
63
ПРОСТРАНСТВО ПРОСТРАНСТВ
УДК 165.192(72.01)
Фёдоров В.В.*, Давыдов В.А.*
Пространственный текст как палимпсест
*Фёдоров Виктор Владимирович, доктор культурологии, профессор, профессор Тверского государственного технического университета
ORCID ID https://orcid.org/0000-0001-8360-4448
E-mail: viktor-v-fedorov@j-spacetime.com; vvf322@yandex.ru
"Давыдов Валерий Алексеевич, кандидат философских наук, советник Российской академии архитектуры и строительных наук (РААСН), советник генерального директора Государственного унитарного предприятия Московской области «Научно-исследовательский и проектный институт градостроительства» (ГУП МО НИиПИ градостроительства), Москва
ORCID ID https://orcid.org/0000-0001-6426-0141
E-mail: valery-a-davydov@j-spacetime.com; genplan.davydov@mail.ru
Архитектурная среда больших исторических городов рассматривается как палимпсест, т.е. текст, «написанный на материале, который очищен от прежнего текста». Отмечается взаимосвязь изменений пространственного текста с трансформацией семантики среды. Анализируется состав семантемы архитектурного текста на примере мавзолеев.
Ключевые слова: архитектура; архитектурный текст; палимпсест; денотативная и коннота-тивная семемы; семантема текста.
На протяжении тысячелетий человечество «пишет» пространственные (архитектурно-ландшафтные) тексты, воплощающие не только техническо-экономических возможностей каждого социума, но и его идеалов, эмоций, амбиций и пр. Формирующийся в этом процессе семантический потенциал городской среды делает ее структурой, способной объединять пространственно-временные аспекты бы-
тия с индивидуальным и массовым сознанием. При этом прагматически-утилитарное использование концепта «архитектурный текст» означает расширение возможностей: а) понимания взаимодействия субъекта (восприятия, понимания и присвоения смысла) и среды; б) выработки и концептуализации методологических и проектных подходов в сфере градостроительства и архитектуры. Именно этими системными причинами обуславливается актуальность изучения семантики архитектурных текстов1.
Атрибутивная черта архитектурного текста - набор свойственных данному времени и месту определенных типов зданий, сооружений и ландшафтных элементов, семантика и прагматика которых в той или иной степени доступна индивиду и социальному субъекту. Организованный на основе функциональных взаимосвязей и отношений, содержательно объединяющий материальные объекты в некое целое, такой текст несет очевидные признаки связности: 1) визуальное единство (стилевое родство, схожесть свето-цветовых решений, сомасштабность объемно-планировочных решений); 2) взаимосвязь функциональных и инфраструктурных решений.
Архитектурная среда больших исторических городов представляет собой палимпсест, т.е. текст, «написанный на материале, который был частично или целиком очищен от прежнего текста»2. Феномен носит общекультурный характер и неважно идет ли речь о пергаменте, папирусе, холсте картины, доске иконы или городской территории. В современных художественных практиках принцип палимпсеста часто и неизбежно используется в качестве сознательного приема, усложняющего ситуацию восприятия и понимания. В результате значения пространственного текста непрестанно получают все новые оттенки смысла в зависимости от характера переустройства и социальной действительности. Архитектурный палимпсест - родовая черта исторической застройки. Действительно, многие города (как текст) существуют тысячелетия. В то время как срок жизни «букв» и «слов» (зданий и архитектурных комплексов), их формирующих как минимум на порядок меньше и колеблется в интервале от десятилетий до нескольких столетий.
В новом тысячелетии на первый план выходит уже не техническое состояние зданий и сооружений, а их функциональное (моральное) старение. Здания и сооружения очень быстро перестают соответствовать стремительно меняющимся требованиям новых поколений. Перманентный процесс реконструкции, ревиталицации, ревалоризации и реновации городской застройки в современных крупных городах носит двойственный характер. Во-первых, постоянное переустройство позволяет сохранять соответствие среды предметно-пространственного наполнения задачам функционального плана, для решения которых она, прежде всего, и предназначена. Во-вторых, меняет семантику архитектурной среды, порождая новые насыщенные и обостренные системы эстетических и ценностно-смысловых отношений.
Так, представители авангардного направления в архитектуре (Ле Корбюзье, Мельников, Мис Ван дер Роэ, Алвар Аалто, Фрэнк Ллойд Райт и др.) не включали в свои работы существующие здания и старательно избегали даже намека на решения, свойственные определенному архитектурному стилю. Их творения, как правило, контрастно сосуществуют с окружающей застройкой. Постмодернисты (от Х. Холейна, Кон-Педерсен-Фокса до Ч. Мур, Р. Бофилл и др.) напротив - активно использовали аркады, колонны, тимпаны, русты и другие формы из «лексикона» классических архитектурных текстов. Существует и третье течение, использующее не только отработанные веками приемы, но и саму «память места» как пространственно-временной континуум. Ибо «места, которые мы помним и места, которые мы ожидаем увидеть, сопрягаются в реальном времени. Память и ожидание фактически составляют подлинную перспективу пространства, сообщая ему глубину»3 (Альдо Ван Эйк).
Архитектурный палимпсест - как феномен преемственности - объединяет все случаи реконструкции/переустройства и приспособления существующих зданий и сооружений для новых функций. При этом на первый план выходят то контраст, то старательное соблюдение визуальной целостности архитектурного текста (маскировка всяких подчисток и переписываний). В любом случае следует исходить из понимания того обстоятельства, что «города никогда не могут быть завершены, и что в здания, которые уже возведены, могут всегда вноситься изменения или дополнения»4.
Например, лофт-архитектура, использующая старые промышленные здания и сооружения для организации жилья, многофункциональных культурных центров с выставочными залами, кафе, ресторанами, офисами, концертными площадками и пр. При этом существующие знаки-образы начинают обо-
1 Федоров В.В. Архитектурный тест: Очерки по восприятию и пониманию городской среды. М.: ЛЕНАНД, 2016. С. 3-5.
2 Палимпсест [Электронный ресурс] // Википедия. Свободная энциклопедия. Режим доступа: https://ru.wikipedia.org /%окШалимпсест.
3 Цит. по: Филипп Р. Архитектура как палимпсест [Электронный ресурс] // Архнадзор. 2008. 7 февр. Режим доступа: http://www.archnadzor.ru/2008/02/07/arhitektura-kak-palimpsest.
4 Там же.
значать совершенно новые функции. Благодаря тому, что поле взаимодействия ситуаций разных типов и разной природы очевидным образом расширяется и усложняется, возникает полисемия.
Определенный признак (сема) является элементарным компонентом значения, лежит в основе значения различных компонентов архитектурного текста1. Эти значения (семемы) могут быть сгруппированы в четыре типа: два денотативных и два коннотативных2, при этом совокупность семем формирует семантему конкретного архитектурного текста (таблица 1).
Таблица 1
Состав семантемы пространственного текста
Индекс семемы Содержание денотативных и коннотативных семем Пример расширения семантемы
Д1 Первая денотативная семема представляет собой прямое номинативное значение Здание или сооружение
Д2 Вторая денотативная семема отражает дополнительное значение путем сопоставления Д2 с Д1, для которой имеется общепринятое наименование. Наименование семемы Д1 переносится на семему Д2 Мавзолей (частный случай здания специального назначения)
К1 Коннотативная мотивированная семема К1 отражает значение посредством образа денотативной семемы и выражается только в сочетаниях. К1 представляет собой результат развития Д1 и Д2 (путем перегруппировки и утраты некоторых сем, а также трансформаций иерархии сохранившихся сем). В составе семантемы часто присутствуют несколько семем К1 (К11, К12, К13 и т.д.) К11: здание мавзолея пирамидальной формы. К12: здание мавзолея из темного полированного камня. К13: здание мавзолея ди-симметричной формы
К2 Коннотативные семемы К2, лишенные мотивированной связи с первой (исходной) денотативной семемой Д1 (рис. 1) К21: здание мавзолея - монумент, символ революционной эпохи. К22: здание мавзолея - трибуна вождей во время демонстраций
Основой семантического потенциала развития многозначности архитектурного текста являются базовые значения его структурных элементов и прототипическая ситуация. Исходные денотативные семемы обладают потенциалом а) возникновения нескольких коннотативных семем К1 и б) их совмещения с Д1. При этом постоянно возрастает степень абстракции формируемых представлений, поскольку производные значения возникают в результате применения семантем к новым ситуациям, в которых семемы К2 лишены мотивированной связи с Д1 (рис. 1).
В своем семантическом развитии элементы архитектурного текста проходят путь от «очевидных», привычных значений к все более абстрактным значениям. Диахроническая трансформация архитектурного текста - усложнение палимпсеста в процесс реконструкции, ревиталицации, ревалоризации и реновации застройки - порождает череду изменений в коннотативных семемах К2 и К1.
Изменения в денотативных семемах Д1 и Д2 маловероятны, практически невозможны. Изменения семемы
Рис. 1. Структура семантемы архитектурного текста.
Д2 по сути означают «исчезновение» объекта. Пример - мавзолей (усыпальница) видного партийного коммунистического деятеля Болгарии Г. Дмитрова, построенный в Софии в 1949 г. Спустя более четырех десятилетий по просьбе родственников (согласно официальной версии) было принято решение о перезахоронении тела. В течение последующих 9 лет так и не было найдено приемлемое реше-
1 Федоров В.В., Давыдов В.А., Левиков А.В. К проблеме установления границ, уровней и языка архитектурных текстов // Пространство и Время. 2014. № 1 (15). С. 102-106.
2 Медведева А.В. Семантический потенциал развития многозначности разными частями речи русского языка // Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 21 (202). Филология. Искусствоведение. Вып. 45. С. 70-74.
ние о дальнейшем использовании здания (сооружения). В 1999 г. оно было взорвано и на его месте сейчас просто расположена городская площадь (рис. 2).
Рис. 2. Мавзолей Г. Димитрова (наверху; фото 1960-х гг.) и нынешний вид площади, на которой он располагался ранее (внизу; фото с сайтов http: // wikimapia.org/11383290/bg/ и http:// arhitektura.bg/ blog/?p=7315)
В менее «буквальной» форме нечто подобное происходит и с мавзолеем В.И. Ленина на Красной площади Москвы, являющимся ярким примером взаимообусловленности динамики социального бытия и архитектурной среды. Социальные изменения в стране находили свое отражение в трансформациях образа мавзолея, но еще в большей степени в меняющейся трактовке его как факта национальной культуры. Новая власть всегда стремится переписать, как минимум - подправить существующие архитектурные тексты. Пространственный текст обязательно социально обозначен и сконструирован. В результате публичное (физическое, архитектурное) пространство предстает как более или менее полная/адекватная проекция социального пространства (социальная структура в объективированном состоянии). И пока не изменится ментальность, не остынут страсти, не изменится и отношение к архитектурному тексту, написанному в предшествующие времена.
В январе 1924 г. создатели мавзолея В.И. Ленина воплотили в непривычной архитектурной форме стремление общества к новому (рис. 3). Отсутствие избыточных декоративных элементов, никаких намеков на национальные традиции, простота и ясность форм весьма скромного деревянного сооружения (трехступенчатая пирамида на кубе) отвечали центральной идее монументальности.
Рис. 3. Первый вариант мавзолея В.И. Ленина из дерева. Архитектор А.В. Щусев. Январь-май 1924 г.
Очень быстро появился второй вариант мавзолея (рис. 4), который уже в полной мере содержал основные черты третьего варианта (рис. 5). Увеличена высота сооружения, нижняя самая массивная ступень которого теперь акцентировала форму куба, соответствующую основной функции сооружения (положению и размеру траурного зала). Таким образом, первоначальная элементарная ступенчатая форма видоизменена в соответствии с новым и более сложным пространственным ритмом организации строения.
Рис. 4. Второй вариант мавзолея. Архитектор А.В. Щусев. Рис. 5. Третий вариант мавзолея. Архитектор
Август 1924 - 1929 гг. А.В. Щусев. 1930 г. - наши дни. Фото 1938 г.
Сейчас на Красной площади мы видим вариант мавзолея, претерпевшего ряд новых трансформаций. Изменилась центральная правительственная трибуна, сзади мавзолея выполнена пристройка с расположенными в ней эскалаторами для подъема руководителей партии и правительства на трибуну. Тем самым первоначально исключительно мемориальная функция сооружения постепенно дополнилась презентационной и утилитарной функциями.
В 2013 г. была проведена очередная реконструкция, затронувшая в основном не облик здания, а конструктивные решения. Были демонтированы эскалаторы, выполнено усиление оснований с помощью устройства 350 буронабивных скважин по контуру фундаментной плиты и пр. Сооружение было полностью подготовлено для выполнения всех своих функций.
Но российское общество изменилось, и новый российский истеблишмент стремится избежать вызывающих улыбку лобовых ассоциаций с гробницей-храмом царя Мавсола и уж тем более с персонажами, стоявшими на трибуне мавзолея во времена Советского Союз. С другой стороны, еще не ушли поколения, для которых словосочетание «Советский Союз» вовсе не пустой звук. И трудно решиться убрать пантеон (речь не только о мавзолее!) с Красной площади. Найден вполне разумный, на наш взгляд, паллиатив (рис. 6): по мере надобности мавзолей В.И. Ленина драпируется, а на площади возводятся временные трибуны, на которых теперь размещаются уже не только руководители государства, но и приглашенные гости.
Внешне сохраняя (вне праздничного контекста) свою неизменность, замечательный архитектурный текст на Красной площади постепенно наполняется новым ценностно-смысловым содержанием. Пройдут годы, остынут страсти и выдающееся сооружение - мавзолей В.И. Ленина - утратит часть коннотативных семем К2, не имеющих однозначной мотивированной связи с исходной денотативной семемой Д1 (табл. 1, рис. 1).
Первые два варианта мавзолея - усыпальницы (обладающие фантастическим ценностно-смысловым потенциалом), второй вариант - усыпальница и трибуна вождей. Прагматизм использования (устройство эскалаторов, служебных помещений и пр.) понизил градус «сакральности» сооружения.
Рис. 6. Общий вид мавзолея В.И. Ленина во время праздничных мероприятий.
Наконец, четвертый (современный) вариант - это уже не столь значимая для новых поколений достопримечательность, туристический объект, который прячется за масштабными декорациями во время парадов и празднеств в современной России.
В конце концов, на Красной площади будут стоять два семантически равновесных объекта - мавзолей В.И. Ленина и памятник К. Минину и Д. Пожарскому (1818 г.) (рис. 7). Последний, кстати, также не избежал общей участи - утраты некоторых семем, связанных с перемещение к собору Василия Блаженного в 1931 г.
Рис. 7. Слева - первоначальное расположение памятника Минину и Пожарскому (в середине Красной площади, напротив входа в Верхние торговые ряды, ныне ГУМ; фото конца XIX в.); в центре - вид на мавзолей В.И. Ленина и памятник Минину и Пожарскому за год до переноса памятника (1930 г.; мавзолей и памятник образуют поперечную ось Красной площади); справа - современный вид на памятник Минину и Пожарскому и мавзолей В.И. Ленина (1980 г.).
ЛИТЕРАТУРА
1. Автономов Н.С. Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. М.: Наука, 1977. 320 с.
2. Аймермахер К. Знак. Текст. Культура. М.: Дом интеллектуальной книги, 1997. 242 с.
3. Архитектура в истории русской культуры Вып. 2. Столичный город / Под ред. И.А. Бондаренко. М.: УРСС, 1998. 324 с.
4. Архитектура в истории русской культуры. Вып. 4. Власть и творчество / Под ред. И.А. Бондаренко. М.: Эра, 1999. 192 с.
5. Забельшанский Г.Б., Минервин Г.Б., Раппопорт А.Г., Сомов Г.Ю. Архитектура и эмоциональный мир человека М.:
Стройиздат, 1985. 208 с.
6. Медведева А.В. Семантический потенциал развития многозначности разными частями речи русского языка // Вестник
Челябинского государственного университета. 2010. № 21 (202). Филология. Искусствоведение. Вып. 45. С. 70 - 74.
7. Некрасов А.И. Теория архитектуры. М.: Стройиздат, 1994. 224 с.
8. Палимпсест [Электронный ресурс] // Википедия. Свободная энциклопедия. Режим доступа: https://ru.wikipedia.org
/wiki/Палимпсест.
9. Федоров В.В. Архитектурная среда как текст [Электронный ресурс] // Электронное научное издание Альманах Про-
странство и Время 2015. Т. 10. Вып. 1: Пространство и время текста. Стационарный сетевой адрес: 2227-9490e-aprovr_e-ast10-1.2015.111.
10. Федоров В.В. Архитектурный тест: Очерки по восприятию и пониманию городской среды. М.: ЛЕНАНД, 2016. 160 с.
11. Федоров В.В., Левиков А.В. Городское пространство как система визуальных дискурсивных маркеров // PRAXEMA.
Проблемы визуальной семиотики. 2015. Вып. 1(3). С. 51-55.
12. Федоров В.В., Давыдов В.А., Левиков А.В. К проблеме установления границ, уровней и языка архитектурных текстов //
Пространство и Время. 2014. № 1 (15). С. 102 - 106.
13. Федоров В.В., Федоров М.В., Коротаева З.В. Предикторы пространства власти: семантический аспект // PRAXEMA.
Проблемы визуальной семиотики. 2015. Вып. 3(5). С. 65-75.
14. Федоров В.В., Федоров М.В., Коротаева З.В. Семантический потенциал архитектурно-ландшафтной среды //
PRAXEMA. Проблемы визуальной семиотики. 2015. Вып. 3(5). С. 86-96.
15. Филипп Р. Архитектура как палимпсест [Электронный ресурс] // Архнадзор. 2008. 7 февр. Режим доступа:
http://www.archnadzor.ru/2008/02/07/arhitektura-kak-palimpsest.
16. Azimzadeh M., Bjur H. "The Urban Palimpsest: The Interplay between the Historically Generated Layers in Urban Spacial Sys-
tems and the Urban Life." Proceedings, the 6th International Space Syntax Symposium, Istanbul 2007. PDF-file. <http://www.spacesyntaxistanbul.itu.edu.tr/papers/longpapers/012%20-%20Azimzadeh%20Bjur.pdf>.
17. Huyssen A. Present Pasts: Urban Palimpsests and the Politics of Memory. Stanford: Stanford University Press, 2003.
18. Machado R. "Old Buildings as Palimpsest. Towards a Theory of Remodeling." Progressive Architecture 11 (1976): 46-49.
Цитирование по ГОСТ Р 7.0.11—2011:
Фёдоров, В. В., Давыдов, В. А. Пространственный текст как палимпсест / В.В. Фёдоров, В.А. Давыдов // Пространство и Время. — 2017. — № 1 (27). — С. 120—125. Стационарный сетевой адрес 2226-727^0^^0-27.2017.41.
