CC BY
94
УДК 811 ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННОЙ АСПЕКТ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СОВЕТИЗМОВ В ЛИТЕРАТУРЕ ПИСАТЕЛЕЙ-ЭМИГРАНТОВ1
Тишулина М.И.
Статья посвящена анализу советизмов с точки зрения пространственновременной перспективы в литературе писателей-эмигрантов. В результате применения контекстуального анализа и метода семантического анализа были выделены основные критерии отнесения советской лексики к группе «советиз-мы», рассмотрены аспекты функционирования советской лексики, определены особенности употребления советизмов в эмигрантской литературе. Полученные результаты могут послужить основой для создания словарей советской лексики, а проанализированные примеры могут стать основой при изучении курсов «История русского литературного языка», «Риторика», «Практическая стилистика», «Русский язык и культура речи» и др.
Ключевые слова: советизмы, пространственно-временная перспектива, динамика фоновых знаний, ассоциации, десемантизация, деидеологизация.
1 Статья подготовлена в рамках реализации федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 - 2013 годы с выполнением научно-исследовательской работы (проекта) по теме «Феномены российской культуры: проблемы лингвистического описания и лексикографирования» (14.В 37.21.0272)
SPATIO-TEMPORAL ASPECT OF FUNCTIONING OF SOVIETISM IN THE LITERATURE OF THE EMIGRANT WRITERS
Tishulina M.I.
The article deals with the analysis of Sovietism from the point of view of the spatio-temporal outlook of the literature of the emigrant writers. As a result of application of the contextual analysis and the method of semantic analysis the main criteria of rating the Soviet lexicon as a group of Sovietism and the features of the use os Sovietism in the emigrant literature were identified. Aspects of functioning of the Soviet lexicon were examined. The received results can be applied a basis for creation of dictionaries of the Soviet lexicon and the analyzed examples can be become a basis of study of subjects as a history of Russian literary language, rhetoric, practical stylistics, Russian and literature and etc.
Keywords: Sovietism, spatio-temporal outlook, dynamics of background knowledge, associations, loss of meaning, deideologization.
Лексическая система русского языка с 1917 года претерпела огромные изменения и ярко отразила историю становления Советской власти. Многие слова, возникшие после революции или заимствованные из других языков, постепенно ушли в пассив, изменили свое значение или приобрели иную стилистическую окраску. Большинство этих языковых изменений были зафиксированы в различных словарях, а слова Советской эпохи, называемые советизмами, стали функционировать в художественной литературе и СМИ.
Продолжительное время в лингвистической науке не существовало термина для наименования слов Советской эпохи. Советский язык называли тоталитарным, «новоязом», языком советского времени и т.п. Не были также выделены критерии для выделения советской лексики в отдельную группу.
В 80-е годы И.Ф. Протченко был предложен термин «советизм», который автор определял как «лексические единицы, в которых запечатлены новые общественные отношения, этапы борьбы, созидательного труда и побед советских людей» [7,с.57]. И.Ф. Протченко, анализируя советизмы, опирался в своем исследовании на тематический и идеологический критерии. Тематический критерий выделения советизмов основывается на объединении слов Советской эпохи в различные тематические группы: названия лиц, учреждений, политических терминов, имен и др. Идеологический критерий предполагает рассмотрение со-ветизмов как лексических единиц, несущих в себе систему определенных взглядов, идей и реалий советского времени.
Иные определения могут быть основаны на временном критерии, предполагающем, что к советизмам можно отнести слова и выражения, вошедшие в лексическую систему после 1917 года.
Временной критерий во многом является основополагающим, так как к советизмам лингвисты чаще всего относят слова, появившиеся в послереволюционную эпоху. Однако не все ученые придерживаются данного мнения. Так,
О.П. Ермакова к советизмам относит не только реалии советского времени, но и «названия явлений, предметов, существовавших и до революции, но получивших новые наименования в советское время, в частности канцеляризмы типа жилплощадь, квартплата и др.» [1,с.6]. Значит, помимо временного, тематического и идеологического критериев при выделении советизмов можно также отметить наличие стилистического и семантического критериев, предполагающих изменение значения ранее существующего слова и (или) его стилистической окраски.
В последнее время в лингвистической науке большое внимание уделяется анализу культурного компонента значения слов советской эпохи, что предполагает выделение культурологического критерия. Так, например, А.А. Пихурова в своей диссертационной работе предлагает относить к советизмам «вербальный или невербальный знак любой сложности как факт советской культуры» [6, 38].
О культурном компоненте значения говорит О.Н. Иванищева, уделяя особое внимание изменению фоновых знаний как «способности отображать смену общественных ориентиров» [2,с.52].
Таким образом, при анализе термина «советизм» необходимо опираться на критерии их выделения, к которым относятся тематический, временной, идеологический, стилистический и культурологический. К советизмам, исходя из перечисленных критериев, мы будем относить лексические единицы, вошедшие в лексику в послереволюционный период, обозначающие реалии советского времени или вошедшие в лексику ранее существующие единицы, но изменившие свое значение или стилистическую окраску.
Стоит отметить тот факт, что советизмы активно функционировали как особая лексическая группа не только на территории Советского Союза. Особый интерес составляет анализ данных слов и выражений в произведениях, созданных за пределами страны. Например, произведений писателей-эмигрантов.
Созданная за пределами России в разные периоды времени, эмигрантская проза стала яркой иллюстрацией, отражающей динамику функционирования советизмов. Литература эмигрантов создавалась вне идеологических рамок и часто являла иной взгляд на политику правящей власти, неофициальный и нередко антисоветский. Отдельно стоит отметить различия в динамике фоновых знаний носителей языка Советской эпохи в Советском Союзе и за его пределами. Такой подход к анализу советизмов с точки зрения анализа динамики фоновых знаний предлагает О.Н. Иванищева [3,с.15], выдвигая предположение о том, что культурный компонент значения изменяется благодаря стереотипам восприятия той или иной реалии.
Соответственно, целесообразной и актуальной для современной лингвистической науки становится задача проведения исследования советизмов в литературе писателей-эмигрантов с точки зрения пространственных и временных особенностей. О.Н. Иванищева предлагает термин пространственно-временная перспектива [3,с.62], где под пространственной перспективой понимается «ис-
следование среза фоновых знаний носителей одного и того же языка, живущих в разных социальных окружениях», а под временной «исследование среза фоновых знаний в разные временные периоды, которые входят в понятие единого хронологического среза».
Анализ советизмов с точки зрения пространственно-временной перспективы позволяет выделить важную культурно-историческую информацию, проследить процесс десемантизации и деидеологизации, изменения стилистической окраски. Причинами таких трансформаций были не только лингвистические, но и экстралингвистические факторы. Советизмы, используемые в произведениях писателей-эмигрантов, ярко иллюстрировали отношение писателей к советской действительности с неофициальной и даже антисоветской точки зрения. С точки зрения пространства и времени советизмы могли изменять не только окраску и значение, но менялись и ассоциации, связанные с этими реалиями.
Ассоциативные изменения в литературе эмигрантов происходили за счет переориентации значения советизма. С советскими реалиями у писателей-эмигрантов, естественно, были связаны иные ассоциации, чем у носителей фоновых знаний из Советского Союза. Большую роль играл ценностный компонент. Предметы и явления советского прошлого у некоторых эмигрантов ассоциировались с воспоминаниями о доме, Родине, друзьях, семье, времени, проведенном в России и др. Большую роль играла история жизни того или иного писателя. Картина описываемых событий менялась в зависимости от того, добровольно ли автор покинул страну или был вынужден уехать по приказу власти.
См. пример:
Тут постепенно рассветает это значительное утро, когда у вас в Питере происходит торжество и юбилей революции со знамёнами, а у нас такое, что даже ни на что не похоже, и, однако, это есть, конечно, отдалённые звуки в полной связи, и притом ужасный мороз [12] .
Ассоциативные изменения в данном примере связаны с разными представлениями о явлении революции. Важную роль здесь играет ценностный компонент, который возвышает ценность революции в Петербурге и процесс ее проведения по сравнению с заграницей. Данный пример является яркой иллюстрацией трансформации представлений о советской реалии с точки зрения пи-сателя-эмигранта.
Рассмотрим следующий пример:
В тот год мы возвращались в родные города, шагали по странно незнакомым улицам, терли кулаком слипающиеся глаза и внезапно в невысоком холме с лебедой и крапивой узнавали сказочную гору нашего детства, вспоминали первую пятилетку, шарманку на соседнем дворе, неподвижного голубя в синем небе и равнодушный женский голос, зовущий Сереньку [11].
К традиционным ассоциациям, связанным с пятилеткой как с планом развития народного хозяйства [Ожегов: 566] добавляется личная ассоциация писателя, связанная с детством, где данный советизм приобретает дополнительное значение. Автор описывает свое эмоциональное состояние, связанное с возвращением в родной город.
См. следующий пример:
Одни получали «паек» и пользовались им ничего и, если бы еще могли где получить, не отказались бы; другие получали неофициально — правда, таких было немного — и, пользуясь всякими «индивидуальными» выдачами и благотворительными американскими посылками, осуждали тех, кто получал «в общем порядке» по службе; третьи — ничего не получали, только по «карточкам»; (были и еще, но таких наперечет, это которые из «благородства» или из «чести» отказывались от пайков и которых обыкновенно деликатно подкармливали получавшие «неблагородно») [10].
В данном примере автором создается целый ассоциативный ряд, связанный с описанием неофициального взгляда жителей, получавших паек. А.М. Ремизов изображает стереотипные представления о времени получения товаров
по «карточкам» и «из-под полы». Причем к ассоциативному компоненту добавляется оценочный, называющий дополнительную помощь из Америки «благотворительной» .
Оценочные компоненты в произведениях писателей-эмигрантов активно используются помимо разнообразных ассоциаций. Они могут быть выражены явно или прослеживаться в контексте. Оценочная семантика непосредственно связана с объективными и субъективными представлениями авторов о советских реалиях. Чаще всего этот оценочный компонент носит пейоративную окраску.
См. пример:
Были, конечно, процессии с красными и черными знаменами, были какие-то размалеванные «колесницы» в бумажных цветах, лентах и флагах, среди которых стояли и пели, утешали «пролетариат» актеры и актрисы в опернонародных костюмах, были «живые картины», изображавшие «мощь и красоту рабочего мира», «братски» обнявшихся коммунистов, «грозных» рабочих в кожаных передниках и «мирных пейзан», — словом, все, что полагается, что инсценировано по приказу из Москвы, от этой гадины Луначарского [9].
В данном примере революция оценивается автором негативно, данный компонент выражен автором явно. Пейоративная оценка содержится в словах, заключенных в кавычки. В целом в тексте создается негативное представление о реалии. Революцию И.А. Бунин называет инсценированной. Проанализированный пример является яркой иллюстрацией неофициальной точки зрения эмиграции.
Рассмотрим еще пример:
Вся его жизнь имела смысл лишь постольку, поскольку она носила характер ежедневной и беспрестанной борьбы с темными силами, первой из которых он считал большевизм [14].
Данный отрывок также изображает негативное отношение автора к реалиям советской действительности. Оценочный компонент слова большевизм
связывается здесь с понятием «темных сил». Соответственно, большевизм приобретает пейоративный оценочный компонент.
Стоит отметить, что помимо оценочного компонента, связанного с советскими реалиями, в произведениях писателей-эмигрантов присутствуют негативные оценки различных советских лиц.
См. пример:
Но как всё это существует в минуту капитализма, то имеется также противный класс в трех вёрстах, а именно бывший паук, то есть помещик Та-рантаев, который, конечно, сосал нашу кровь, а обратно из-за границы привозил себе всевозможные предметы в виде голых статуй, и эти статуи у него в саду расставлены почём зря, особенно одна с копьём, в роде бог — конечно, не наш православный, а так себе [12].
Описывая помещика-капиталиста Тарантаева, Е.И. Замятин употребляет выражения «бывший паук», «сосать кровь», иллюстрируя тем самым негативное явление в капиталистическом классе, которое характеризует как излишнюю жадность, жестокость и бессмысленную растрату денежных средств на статуи из-за границы.
См. следующий пример:
Используя дешевый труд своих вчерашних товарищей по иммиграции, то есть демонстрируя самый что ни на есть хищнический марксистский капитализм, Корбах вскоре построил филиал в Балтиморе, а также и этот «английский замок», в котором мы сейчас представляем читателям его прямого правнука [13].
Автор в данном примере описывает негативное отношение к незаконному использованию дешевого труда, используемого для строительства частных домов и компаний. В лице капиталиста Корбаха В.Аксенов высмеивает «хищнический марксистский капитализм». Соответственно, капитализм в анализируемом примере приобретает новое негативное значение.
Таким образом, в приведенных примерах авторами активно используется негативная характеристика политического режима и явлений советской действительности. Соответственно, мы можем говорить не только об оценочном компоненте, но и наличии определенных ассоциаций, связанных с описываемой ситуацией. Тер-Минасова С.Г. предлагает такие коннотации в языке называть «социокультурными» [8,с.161]. Она предполагает, что социокультурные изменения непосредственно связаны с идеологической обстановкой и способны меняться в пространстве и времени [8,^2G6]. Негативные компоненты значений могут претерпевать семантические изменения и со временем терять отрицательную окраску.
Помимо ассоциативных и коннотативных трансформаций советизмов в пространственно-временной перспективе мы можем отметить процесс деидеологизации, согласно которому советизмы, оставшиеся в активном запасе, претерпевают семантические изменения и теряют свое социокультурное значение. Так, например, Тер-Минасова С.Г. связывает этот процесс с «объективными и субъективными характеристиками пространства и времени» [8,^2G6]. Иными словами, политические события, смена правящей власти и иные экстралингвис-тические факторы привели к тому, что некоторые советизмы потеряли свое первоначальное значение. И данный процесс мы можем наблюдать не только в советской и современной русской литературе, но и произведениях писателей-эмигрантов.
Ср. примеры:
Сейчас эта мода почти отошла, только несколько человек в очереди в сапогах. Стиляги-то стиляги, но свои. Их прекрасно знает и «сборная гастронома», и продавщица Маруся, и другая продавщица, тетя Шура [15].
В данном примере слово стиляга, ранее имеющее неободрительную окраску и обозначающее «молодого человека, отличавшегося склонностью к вызывающе модному стилю одежды, прически, а также манерами и вкусами, не соответствующим общепринятым» [5, с.415], не воспринимается с идеологиче-
ской точки зрения. Здесь стиляга, скорее, употребляется для описания колорита эпохи и не несет в себе первичного значения.
Таким образом, анализ произведений писателей-эмигрантов с точки зрения пространственно-временной перспективы позволяет утверждать, что употребляемые в них советизмы трансформировались семантически, стилистически и оценочно. Приведенные примеры ярко иллюстрируют процессы изменений в ассоциативных рядах, появления новых оценочных компонентов и процессы деидеологизации лексики советской эпохи в эмигрантской литературе.
Список литературы
1. Ермакова О.П. Жизнь российского города в лексике 30-40-х годов ХХ века. М.: Флинта: Наука, 2G11. 192с.
2. Иванищева О.Н. Лексикографирование культуры в двуязычном словаре: Дисс. ... д-ра фил. Наук. СПб., 2GG5. 4Юс.
3. Иванищева О.Н. Текст. Культура. Понимание: Функционирование слова с культурным компонентом значения в тексте. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2GG3. 148с.
4. Купина Н.А. Советизмы: к определению понятия // Политическая лингвистика. 2GG9. № 2(28). C35-4G
5. Мокиенко В.М. Толковый словарь языка Совдепии. М: АСТ: Астрель, 2GG5. 7G4^
6. Пихурова А.А. Судьба советизмов в русском языке конца XX - начала XXI веков (на материале словарей и текстов) : Дисс. ... канд. фил. наук / Саратов, 2GG5. 214с.
7. Протченко И. Ф. Лексика и словообразование русского языка советской эпохи. Социолингвистический аспект. М.: Наука, 1985. 351с.
8. Тер-Минасова С.Г. Война и мир языков и культур. М: АСТ: Астрель, 2GG7. 344с.
9. Бунин И.А. Окаянные дни. URL:
http://az.lib.ru/b/bunin_i_a/text_2262.shtml (дата обращения 24.10.2012)
10. Ремизов А.М. Взвихренная Русь. URL:
lib.ru/proza/remizov/babushka.txt (дата обращения 24.10.2012)
11. Галич А. Матросская тишина. URL: http://lib.rus.ec/b/98573/read (дата обращения 24.10. 2012)
12. Замятин Е. Слово предоставляется товарищу Чурыгину. URL:
http ://www.klassika.ru/read.html?proza/zamyatin/ slowo.txt (дата обращения
24.10.2012)
13. Аксенов В.П. Новый сладостный стиль. URL: http://www.modernlib.ru/books/aksenov_vasiliy_pavlovich/noviy_sladostniy_stil/ read (дата обращения 24.10.2012)
14. Газданов Г. Ночные дороги. URL:
http://www.modernlib.ru/books/gazdanov_gayto/nochnie_dorogi/read/ (дата обращения 24.10.2012)
15. Лимонов Э. Подросток Савенко. URL:
http://www.modernlib.ru/books/limonov_eduard/podrostok_savenko/read/ (дата обращения 24.10.2012)
References
1. Ermakova O.P. Zhizn' rossiyskogo goroda v leksike 30-40-kh godov XX veka [Life is a Russian city in the lexicon, 30-40-ies of XX century]. M.: Flinta: Nauka, 2011. 192p.
2. Ivanishcheva O.N. Leksikografirovanie kul'tury v dvuyazychnom slovare [Leksikografirovanie culture in a bilingual dictionary]: Diss. ... Dr. Phil. Science. SPb., 2005. 410 p.
3. Ivanishcheva O.N. Tekst. Kul'tura. Ponimanie: Funktsionirovanie slova s kul'turnym komponentom znacheniya v tekste [Text. Culture. Understanding: Opera-
tion of words with cultural component of meaning in the text]. SPb.: Publishing House of St. Petersburg. University Press, 2003. 148p.
4. Kupina N.A. Politicheskaya lingvistika 28, no. 2 (2009): 35-40.
5. Mokienko V.M. Tolkovyy slovar' yazyka Sovdepii [Collegiate dictionary of the Council of Deputies]. M: AST: AST, 2005. 704p.
6. Pikhurova A.A. Sud'ba sovetizmov v russkom yazyke kontsa XX - nacha-la XXI vekov (na materiale slovarey i tekstov) [Sovietisms fate in Russian late XX -early XXI century (based on dictionaries and texts)]: Diss. ... Candidate. phil. Science. Saratov, 2005. 214p.
7. Protchenko I. F. Leksika i slovoobrazovanie russkogo yazyka sovet-skoy epokhi. Sotsiolingvisticheskiy aspect [Vocabulary and word formation of Russian Soviet era. Sociolinguistic aspects]. Moscow: Nauka, 1985. 351p.
8. Ter-Minasova S.G. Voyna i mir yazykov i kul'tur [War and Peace, languages and cultures]. M: AST, 2007. 344p.
9. Bunin I.A. Okayannye dni [Cursed Days]. http://az.lib.ru/b/bunin_i_a/text_2262.shtml (date accessed 10/24/2012)
10. Remizov A.M. Vzvikhrennaya Rus [Vzvihrennaya Russia]. lib.ru/proza/remizov/babushka.txt (date accessed 24/10/2012)
11. Galich A. Matrosskaya tishina [Sailor's Silence]. http://lib.rus.ec/b/98573/read (date accessed 24.10. 2012)
12. Zamyatin E. Slovo predostavlyaetsya tovarishchu Churyginu [Call on someone Churygin]. http://www.klassika.ru/read.html7proza/zamyatin/slowo.txt (date accessed 10/24/2012)
13. Aksenov V.P. Novyy sladostnyy stil [New sweet style]. http://www.modernlib.ru/books/aksenov_vasiliy_pavlovich/noviy_sladostniy_stil/ read (date accessed 24/10/2012)
14. Gazdanov G. Nochnye dorogi [Night road].
http://www.modernlib.ru/books/gazdanov_gayto/nochnie_dorogi/read/ (date accessed 10/24/2012)
15. Limonov E. Podrostok Savenko [Teenager Savenko].
http://www.modernlib.ru/books/limonov_eduard/podrostok_savenko/read/ (date accessed 10/24/2012)
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Тишулина Мария Игоревна, аспирант кафедры русской филологии
Мурманский государственный гуманитарный университет ул. Капитана Егорова, д. 15, г. Мурманск, 183720, Россия mariya-tishulina@yandex. ru
DATA ABOUT THE AUTHOR
Tishulina Mariya Igorevna, Graduated student of the Department of the Russian Philology
Murmansk State Humanities University
15, Kapitan Egorov Str., Murmansk, 183720, Russia
mariya-tishulina@yandex. ru
Рецензент:
Ворожбитова Александра Анатольевна, доктор филологических наук, доктор педагогических наук, заведующая кафедрой русской филологии, Сочинский государственный университет
