CC BY
57
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 28 (282). Филология. Искусствоведение. Вып. 70. С. 9-13.
О. Н. Александрова-Осокина
ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ СЛОВО В ОЧЕРКЕ «ПОЕЗДКА НА ИОРДАН» СОФОНИИ (СОКОЛЬСКОГО), ЕПИСКОПА НОВОМИРГОРОДСКОГО
В статье впервые в отечественной науке рассматривается литературное творчество церковного писателя архиепископа Софонии (Сокольского) (1799-1877). На материале очерка «Поездка на Иордан» выявлены некоторые типологические черты поэтики паломнического путешествия. Стиль Софонии рассматривается как индивидуально-авторское воплощение церковно-религиозного стиля, одной из важнейших черт которого является проповедническое начало.
Ключевые слова: проповедь, поэтика, паломническое путешествие, очерк, церковно-религиозный стиль.
Малоизученной страницей отечественной сло- Одним из талантливых писателей середины
весности сегодня является творчество церковных писателей, а именно, писателей - представителей духовенства. Этот круг литературных явлений в отечественном литературоведении XX в. изучался в основном только применительно к словесности древнерусской и начала ХУШ в.: и сегодня сочинения митрополита Иллариона, игумена Даниила, проповеди Кирилла Туровского, Стефана Яворского и Феофана Прокоповича, бесспорно, входят в сокровищницу русской литературы. Однако и во второй половине ХУШ в., и в XIX в. роль писателя-священника в культурной жизни была очень заметной: можно вспомнить историю поэтического диалога А. С. Пушкина и митрополита Филарета, взаимоотношения Н. В. Гоголя и протоиерея Матфея Константиновского, эпистолярное наследие оптинских старцев.
Несмотря на то что в последние два десятилетия проделана большая работа по изучению роли религиозной и церковной литературы в историко-литературном процессе1, общая картина места и роли религиозного и церковного текста в «светской» литературе остается еще далеко незавершенной. Всестороннее изучение творчества писателей-священнослужителей еще ждет своего изучения. Восстановление их творческих биографий, осмысление типологических и индивидуально-авторских граней их творчества позволит дополнить общую картину развития русской духовной словесности: уточнить роль и место русского церковного писателя в истории литературы; расширить представление о формах функционирования церковно-религиозного стиля и его взаимодействия с другими функциональными стилями русского языка, проследить взаимодействие жанров светской и церковной литературы.
XIX в. можно назвать архиепископа Софонию (Стефана Васильевича Сокольского).
Софония (Сокольский) - первый архиепископ Туркестанский и Ташкентский, один из видных иерархов русской церкви XIX века. Он родился 26 ноября 1799 в с. Эсько, в семье священника; получив образование в Бежецком духовном училище, а затем в Тверской семинарии и Санкт-Петербургской духовной академии, в 1827 г. Софония был пострижен в монашество и определен профессором всеобщей истории и греческого языка в Тверскую семинарию. Служение Софонии было связано с преподавательской и пастырской деятельностью. В разное время Преосвященный Софония исполнял должности профессора философии, богословия и греческого языка, инспектора и ректора Тверской семинарии; настоятеля монастырей в Вологде, Ярославе, Ростове, Могилеве, Орле, Архангельске. С 1848 г. по 1853 гг. Софония служил настоятелем русской православной церкви при Русском посольстве в Константинополе, в 1855-1860-х гг. - настоятелем церкви Миссии Русской Православной Церкви в Риме.
В 1871 г. преосвященный Софония был назначен на открытую в новопокоренной Туркестанской области архиерейскую кафедру, где прослужив семь лет, скончался 26 ноября 1877 г.
Софония был образованнейшим человеком своего времени: он свободно говорил на итальянском и французском языках; знал болгарский, древнегреческий, древнееврейский, сиро-халдейский языки; живя в Константинополе, занимался научным изучением памятников церковной археологии и собрал в архивах и библиотеках обширный и ценный в научном отношении рукописный материал.
На пути Софонии встречалось много интересных людей. Длительная дружба связывала его с Игнатием Брянчаниновым, во время службы Софонии в Риме его духовною дочерью была великая княгиня Мария Николаевна, а ее августейшие дети слушали у него уроки Закона Божия. Преосвященный Софония был уважаем Папой Пием IX, у которого дважды имел аудиенцию.
Всей своей деятельностью преосвященный противостоял распространяющимся в образованном светском обществе равнодушию к вере, недостаткам в нравственной жизни и старался делать все, что только было в силах, для поднятия религиозности и нравственности в окружавшем его обществе.
За заслуги Софония был награжден орденом Св. Анны 2-й степени (в 1841 г.) и Первой (в 1865 г.), орденом Св. Владимира 3-й ст. (в 1851 г.) и 2-й степени (в 1874 г.). 10 Сентября 1877 г., по случаю исполнившегося пятидесятилетия служения его Святой церкви и Отечеству, Высочайшим указом Святейшего синода Софония был возведен в сан архиепископа2.
Преосвященный Софония был талантливым писателем, автором проповедей, сочинений и переводов по истории Церкви, богословским вопросам3.
В 1850 г. Софония совершил путешествие в Иерусалим и в продолжение четырехмесячного странствования по Палестине вел путевой дневник, в который заносил все, что обращало на себя его внимание. Путевые записки были изданы отдельной книжкой4, а также выходили в журналах5.
Жанрово-стилевые характеристики «палестинских» очерков Софонии обнаруживают типологическое сходство с паломническими путешествиями XIX в.6 В очерке «Поездка из Иерусалима на Иордан в 1850 году» в основе композиции лежит узнаваемый для жанра паломнического путешествия принцип - следования повествования за маршрутом; каждое конкретное географическое место Палестины значимо в связи библейским событием, связанным с ним. Библейская история и топография организуют особый, «священный» хронотоп паломнического очерка.
Интеллектуальная насыщенность текста высока. Помимо знания Священного Писания и церковной истории, Софония выступает как историк, хорошо ориентируется в исторической географии, начитан в древней и современной литературе; ссылается на проповедников
первых веков христианства Августина, Иоанна Кассиана, упоминает в тексте книги А. С. Норова, А. Н. Муравьева.
Стиль Софонии может быть рассмотрен как индивидуально-авторское проявление церковно-религиозного стиля7. По наблюдению О. А. Крыловой, тексты церковно-религиозного стиля отличаются многоплановой коммуникативной целью, охватывающей эмоционально-воздействующую, религиозно-просветительскую, воспитательно-дидактическую функции.
Обращаясь к библейскому тексту как духовному ориентиру, раскрывая и комментируя события из библейской истории, «автор стремится к религиозному просвещению аудитории <...> призывая к соблюдению христианских заповедей, к сохранению религиозных традиций, к соблюдению церковных установлений, <...> преследует цель воспитания аудитории в религиозном духе»8.
В очерке архиепископа Софонии «Поездка на Иордан» путевые впечатления автора, его размышления оказываются материалом для широких обобщений. Памятное место рождает воспоминание о событии священной истории, а оно, в свою очередь ведет автора к размышлению о вневременном духовном смысле священного «сюжета».
Образность очерка тяготеет к двум типам изображения: для передачи «житейских» впечатлений (пейзаж, события путешествия, разговоры с людьми и т. п.) автор выбирает реалистические принципы изображения, а описание духовной сферы тяготеет к церковно-религиозному стилю.
Чувство слова, взращенное на фундаменте богословского образования, сформированное книгами Священного Писания, богословской и святоотеческой литературой, определило стремление, с одной стороны, к точности, смысловой глубине и простоте изложения отсутствие нарочитости и «эстетства» и, с другой стороны, ориентацию на библейский стиль, высокую патетику, символизм и аллегоризм повествования, тяготение к притче и проповеди.
В каждом содержательном фрагменте текста семантика слова, характер образности «стягиваются» к конкретному смысловому центру, восходящему к Библейскому слову. Экзегетический (толковательный) и гомилетический (проповеднический, назидательный) принципы, характерные для богословской и проповеднической церковной словесности, находят отражение и в авторской манере осмысления материала.
Так, описание пещеры в Вифании - место, где был воскрешен Лазарь (Ин. 11: 1-45), становится для автора импульсом для истолкования вечного, вневременного смысла этого евангельского события: воскрешение умершего Лазаря как надежда на воскресение погибающего в грехах человечества.
Автор сравнивает Лазаря с греховным человечеством («все грешное человечество не есть ли единый мертвец - мертвец не четверодневный, но многовековековой, <...> не погребенный, но связанный пленицами греховными, <.> не без-
^9
дыханный, но тем не менее смердящий»9.
Образность данного фрагмента очерка реализуется в рамках семантической оппозиции «смерть» - «воскресение». «Пещера внизу», «четвероугольные камни», «мертвец», «спустившись», «мрачное подземелье», «углубление», «темнота», «могильный сумрак», «ничего нет», «твердыни ада», «сыроватая почва могильного вертепа»10. Лексика со значением физической смерти пополняется образностью, обозначающей смерть духовную. «Бедствие земнородного человечества, подвергшегося через падение смерти и тлению», «душа грешная по мере кос-нения в грехах разъединяющаяся со Христом»11.
В соответствии с принципами библейской герменевтики Софоний видит пещеру воскрешения как символ, как «памятник силы Все-могущего»12 (514). Пространство физического мира, которое автор благоговейно осматривает, «не входя в критическое расследование, точно ли тут лежал мертвец воскрешенный»12, становится для него не только свидетельством, но и «текстом», который возможно и необходимо комментировать.
Автор максимально устраняет свои субъективные оценки и рассуждения, авторитетным словом для него становится слово Библейское, «проводником» которого он выступает. Для толкования и разъяснения автор привлекает соответствующие цитаты из священных текстов: «Слово Божие, - думал я, - творит вселенную: рече - и быша, повелел - и создашася (Здесь и далее курсив Софонии) (Псал. 145). Слово Божие содержит тварь, нося всяческое своею силою (Евр. 1; 3) <...> Преклонившись перед тем, Иже есть сила и освящение, и воскресение, и живот, я заключил свою молитву и размышление словами церкви: «Лазаря воздвигл еси божественным, глаголом, и мене, многими прегрешениями умерша, восстании, молюса»9.
Осмысливая воскрешение Лазаря как символ воскрешения человечества, Софония пе-
реводит повествование в проповедническую «плоскость». Его размышление о смысле воскресения не остается внутренним монологом «для себя», а становится монологом-проповедью «для всех».
В слове Преосвященного Софонии воплощается церковное, христианское понимание проповеди как «наставления в истинах веры и нравственности христианской, обоснованном непосредственно на символическом учении Церкви и обращенном ко всему обществу верующих во Христа, ко всем людям, ищущим спасения в его Церкви, через веру и жизнь по вере»9.
Обращаясь к воображаемым слушателям, как пастырь, духовный наставник, Софония говорит, что дело спасения в них самих. «Животворящая сила заслуг Христовых и ныне, также как и всегда, действенна. Не встречая противления со стороны нашего неверия и нераскаянности, и ныне она может оживлять всех духовных мертвецов»16.
На протяжении дальнейшего повествования автор неоднократно обращается к метафоре «мертвец - погрязшее в грехах человечество», углубляя и заостряя ее новыми смысловыми нюансами: духовная смерть - страшнее смерти физической, слезы - это слезы спасения, покаяния и очищения души. Эта духовная оценка человечества также восходит к евангельской традиции и учительной литературе.
С проповеднической целью Софония вводит и иные притчи в свое повествование и, основываясь на них, строит свое авторское обращение и назидание. Такой является притча о Благом Самарянине. Она оказывается для автора также важной опорой в смысловом построении текста: самарянин, помогший страждущему страннику, оказывается важным символом помощи идущему, путнику. Таким образом, и паломничество оказывается втянутым в круг религиозно-философский - путь человека к Богу.
Говоря о своем желании отправиться на Иордан, автор прибегает к риторической фигуре «дискуссии». Он строит свое объяснение причин пойти к Иордану как систему риторических вопросов. Символично, что вопросов три: это символизирует идею Святой Троицы (что подчеркивается контекстом, в котором говорится о Троице).
Вопросы строятся по принципу смысловой градации и отражают разные стороны состояния души, стремящейся к целостности. «Какой поклонник <...> не согласился перенести несколько лишений, неизбежных в пустыне <...>.
чтобы взглянуть на ту пустыню Божию, которая первая увидела торжественное явление в мир Агнца Божия, имевшего взять на себя грехи мира? Тем паче, какой поклонник не решился бы выдержать двухдневный вар и зной, чтобы омыться и освятиться в благодатной реке, в коей смыты неправды грешного человечества? А что сказать о невыразимом утешении молитвенно поклониться в духе веры и благодарения
- поклонится Святейшей Троице на месте самого явления Тройческого Поклонения?»13.
Таким образом, стремление к Иордану, как важнейшей святыни христианского мира, понимается автором в свете ступеней восхождения души от созерцания «взглянуть» к напряженной духовной работе («омыться и освятиться», «молитвенно поклониться»). Этот духовный труд «молитвенного поклонения» дает и «невыразимое утешение» человеку.
Поэтика данного периода позволяет усмотреть все рассуждение о стремлении паломников к Иордану и как метафору человеческой жизни вообще, в которой необходимо перенести «несколько лишений, <.> выдержать <.> вар и зной» и в результате духовной молитвы и покаяния получить «невыразимое утешение».
Фразеология религиозно-церковного стиля («поклонник», «пустыня Божия», «торжественное явление», «Агнец Божий», «грехи мира», «омыться и освятиться», «благодатная река», «неправды грешного человечества», «дух веры и благодарения», «поклониться Святейшей Троице») определяет и духовную насыщенность всего фрагмента, концентрирует внимание на главной цели человеческого существования, как ее понимает автор, христианство - благодатное утешение и спасение в вере и молитве. Важной характеристикой оказывается и масштаб видения человека и его места в истории, определенный христианской антропологией: человек оказывается частью всего «человечества», защищенного попечением «Агнца Божия»; здесь же находит выражение и двойственное видение человека и всего человечества: с одной стороны это «грешное человечество», живущее «неправдами», а с другой стороны - возвышенное и прощенное попечением «Агнца Божия, имевшего взять на себя грехи мира».
Вся образность очерка «Путь на Иордан» устремлена к главному смысловому узлу Христианства - идее Воскресения. И автор уже с прямым проповедническим словом обращается к читателю: «Кто бы ты ни был, сетующий грешник, ободрись и утешься! И твоя душа
воскреснет, если ты верующий в сына Божия. «Веруяй в Него - аще бо умрет - оживет»14.
Стиль Софонии отличает высокая смысловая духовная концентрация и духовная иерархия, определяющая понимание человека в его отношениях со всем человечеством, с историей и Богом: человек стоит на переплетении исторических и духовных путей, и связующий «канал»
- духовный труд, преодоление лишений, молитва. Своеобразием стиля, отражающим специфику именно религиозного паломничества, является ориентация на образность священных книг - автор не использует авторские тропы -вся поэтика имеет своим источником Библию.
Это можно проиллюстрировать, в частности, на характере перифразов, обозначающих Иисуса Христа: «Агнец Божий, имевший взять на себя грехи мира», «Тот, кто обходя грады и веси не имел места, где главу преклонить»15, «Небесный Гость - Учитель»14, Воскреситель12, «Утешитель плачущих»11. Христа обозначают слова со значением света и радости, которые выступают в фигурах сравнения, и в перифразах: «где Он являет свое благодатное присутствие, там являются свет, жизнь и радость»11.
Таким образом, своеобразием стиля архимандрита Софонии оказывается доминирующее в очерке проповедническое начало. Вехи паломнического маршрута становятся импульсом для учительного слова. Эту черту можно определить как типологически значимую для жанрово-стилевой характеристики стиля паломнического очерка Софонии. Если для «светских» паломников (А. Н. Муравьева, А. С. Норова, И. Вешнякова, Кира Бронникова и других)16 предметом авторской рефлексии является осмысление увиденного в Палестине и своего опыта, то для автора-священника главной целью повествования становится назидание паствы; его очерк сближается с проповедью, и собственный духовный опыт становится примером (аргументом) в беседе с читателем-христианином.
Примечания
1 См., в частности: Барсов, Н. И. История первобытной христианской проповеди (до IV века). СПб. : тип. С. Добродеева, 1885. 371 с.; Бату-рова, Т. К. Размышления о святости в духовном наследии митрополита Филарета, святителя Московского // Духовный потенциал русской классической литературы : сб. науч. тр. М. : Русскш мiр, 2007. С. 132-138; Воропаев, В. А.
Николай Гоголь: опыт духовной биографии. М. : Православный паломник, 2008. 317 с.; «Грядите с Богом!» Преподобный Серафим Саровский и духовность русской литературы XIX в. М. : Пашков дом, 2008. 400 с.; Каширина, В. В. Оптинское старчество и русская литература в контексте православной духовности // Духовный потенциал русской классической литературы : сб. науч. тр. М. : Русскш мiр, 2007. С. 139-148; Котельников, В. А. Православные подвижники и русская литература. На пути к Оптиной. М. : Прогресс-Плеяда, 2002. 384 с.; Сибирёва, М. В. Проповедь митрополита Филарета (Дроздова) в русской литературе: проблемы жанра и стиля : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тамбов, 2008. 25 с.
2 См.: Королева, В. Первосвятитель Туркестана. Архиепископ Софония (Сокольский), первопрестольник Туркестанской епархии // Православное информационное агентство. Русская линия. [Электронный ресурс] URL: http://msk.ru/st.php?idar=112614; То же: Право-славие.Яи [Электронный ресурс]. URL: http:// www.pravoslavie.ru/smi/36553.htm; Софония, епископ Туркестанский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 31. С. 7. [Электронная версия]. URL: http://www.runivers.ru/ bookreader/book10192/#page/11/mode/1up; Со-фония, епископ Туркестанский // Большая биографическая энциклопедия. [Электронная версия]. URL: http://biographical-encyclopedia.info/ Биографическая_энциклопедия/15504/.
3 См.: Софония (Сокольский): 1) «Слова и речи». СПб., 1876. Т. I и II; 2) «Двенадцать слов Нестория, содержащих изложение его верования о Боге и о воплощении Сына Божия, писанное им по желанию монахов» и «Диспут между Несторием и Кириллом, читаемый ежегодно в церквах несторианских в праздник Трех вселенских учителей (Феодора, Диодора, Несто-рия) - переведено с сирохалдейского древнего языка на русский; 3) «Литургия св. ап. Иакова (чин)». Пер. с греч.; 4) Из дневника по службе на Востоке и Западе преосвященного Софонии, епископа Туркестанского и Ташкентского, в бытность его архимандритом при заграничных русских посольствах. СПб., 1874. 307 с.
4 Софония (Сокольский): Поездка из Иерусалима на Иордан в 1850 году. Одесса : тип. П. Францова, 1865. 110 с.
5 См.: Софония (Сокольский): «Ощущения и мысли при виде Иерусалима» // «Христианское Чтение». 1851. Ч. 1. С. 250-256; [Софония, епископ Новомиргородский] Поездка на Иордан //
Духовная беседа. 1864. Т. ХХ. № 15 (11 апреля). С. 511-521; 564-574; 591-600.
6 См.: Александрова-Осокина (Хайруллина), О. Н. : 1) Паломническая проза в русской литературе 30-х-60-х гг. XIX в. : учеб. пособие. Хабаровск, 2010. 156 с.; 2) Жанр паломнического очерка в русской литературе первой половины XIX в. (на примере очерков А. Н. Муравьева и А. С. Норова) // Историческая поэтика жанра : сб. докл. по материалам Всерос. науч. конф. Биробиджан, 2006. С. 170-178; 3) Религиознопоэтическая картина мира в путевых записках Ивана Вешнякова // Вестн. Челяб. гос. пед. унта. 2012. № 8; 4) Традиции духовной поэзии в паломнических очерках архимандрита Антонина Капустина // Ломоносов и актуальные проблемы современной филологии : сб. науч. тр. Хабаровск : Изд-во ДВГГУ, 2001. С. 12-16; 5) Паломническая проза XIX в. как форма духовной литературы // Лит. в шк. 2012. № 11. С. 1-5.
7 См.: Крылова, О. А. Церковно-религиозный стиль // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М. Н. Кожиной. М. : Флинта, Наука, 2006. С. 612-616; Про-хватилова, О. А. Экстралингвистические параметры и языковые характеристики религиозного стиля // Вестн. Волгоград. гос. ун-та. Сер. 2. Языкознание. Вып. 5. 2006. С. 19-26.
8 Крылова, О. А. Церковно-религиозный стиль ... С. 613-614.
9 Поездка на Иордан ... С. 515.
10 Там же. С. 513-514.
11 Там же. С. 518.
12 Там же. С. 514.
13 Там же. С. 512-513.
14 Там же. С. 513.
15 Там же. С. 512.
16 См.: [Бронников, К.] «Путешествие к Святым местам, находившимся в Европе, Азии и Африке, совершенное в 1820 и 1821 годах села Павлова жителем Киром Бронниковым. М., 1824. 288 с.; [Вешняков, И.] Путевые записки в святый град Иерусалим и в окрестности онаго Калужской губернии дворян Вешняковых и мядынско-го купца Новикова в 1804 и 1805 годах. М., 1813. 213 с; Муравьев, А. Н. Путешествие ко святым местам в 1830 году. М. : Индрик, 2007; Норов, А. С. Путешествие по Святой Земле в 1835 году. М. : Индрик, 2008; Дашков, Д. В. Русские поклонники в Иерусалиме: отрывок из путешествия по Греции и Палестине в 1820 г. // Северные цветы на 1826 год, СПб., 1826. С. 214-283; Муравьев, А. Н. Путешествие ко святым местам...; Норов, А. С. Путешествие по Святой Земле...
