CC BY
149
С.В. Карпенко
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ КРЫМА В НАЧАЛЕ 1920 ГОДА: ВОЗМОЖНОСТИ ПОЛУОСТРОВА
КАК БАЗЫ СНАБЖЕНИЯ АРМИИ ГЕНЕРАЛА П.Н. ВРАНГЕЛЯ
S. Karpenko
Industry of the Crimea in early 1920:
The Capacities of the Peninsula
as a Supply Base for General P. Wrangel's Army
В апреле 1920 г. Крымский полуостров, являвшийся в бывшей Российской империи частью Таврической губернии, стал последней базой остатков Вооруженных сил на юге России (ВСЮР), которые новый главнокомандующий генерал П.Н. Врангель реорганизовал в Русскую армию.
Десятки тысяч военнослужащих Русской армии и гражданских беженцев были убеждены или, по крайней мере, надеялись, что Крым как база - богат и очень надежен, что он сможет длительное время обеспечивать всем необходимым и войска, и население, что он предоставит белой армии немалые стратегические и тактические возможности для длительной обороны, для защиты полуострова от Красной армии. На это надеялся и сам генерал Врангель и его ближайшее окружение -штабные генералы, военачальники и гражданские общественные деятели. Более того, генерал Врангель и военачальники, поддержавшие его кандидатуру на выборах нового главкома ВСЮР, надеялись и рассчитывали, что Крым не просто станет надежной и неприступной крепостью, не только позволит сохранить остатки ВСЮР, но и даст возможность умножить силы армии за счет мобилизаций и реквизиций, чтобы в недалеком будущем она могла вырваться из Крыма и начать наступательные операции вглубь России с целью ликвидации власти большевиков.
Реальность, однако, была такова, что эти потенциальные возможности могли быть реализованы лишь в том случае, если новое главное командование и новое правительство, которое активно формировал Врангель из, как он сам выражался, «людей дела, знаний и труда», сумеют предельно полно мобилизовать хозяйственные средства полуострова, который предполагалось превратить в своего рода «Россию № 2», противопоставленную большевистской «Совдепии». Прежде всего - промышленные, аграрные и экспортные возможности Крымского полуострова.
В России, разоренной сначала Первой мировой войной, а затем Гражданской войной, особую значимость для воюющих сторон и военно-экономических потенциалов различных политических режимов приобрели продовольственные возможности занимаемых территорий, ибо от этого зависели как продовольственное снабжение городского населения и войск, так и пополнение войск конским составом и фуражом. Но ничуть не меньшее значение имела промышленность, уровень ее развития, ибо от каждой из ее отраслей зависели снабжение населения промышленными товарами массового спроса, снабжение войск различными видами вооружения и военной техники, боеприпасами, обмундированием, обувью и т.п., ремонт военной техники, а также работа железнодорожного, автомобильного и гужевого транспорта. В частности, в условиях нарастающей экономической разрухи без снабжения крестьянства сельскохозяйственными машинами и орудиями труда, а также необходимыми крестьянам промышленными товарами, как показал опыт военного времени, нельзя было рассчитывать на получение из деревни продукции сельского хозяйства. Добывающая, топливная, металлургическая,
металлообрабатывающая, военная, кожевенная, текстильная, пищевая и другие отрасли промышленности играли каждая свою исключительную роль как фактор преодоления экономической разрухи, усиления военно-экономического потенциала и Советского государства, и всех антибольшевистских режимов.
* * *
Топливная промышленность являлась основой как для работы других отраслей промышленности, так и для работы транспорта, особенно железнодорожного, решающее значение которого для снабжения и обслуживания действующей армии раскрыла Первая мировая война . В годы Гражданской войны командование Добровольческой армии и Вооруженных сил на юге России, а также Особое совещание при главнокомандующем ВСЮР генерале А.И. Деникине большое внимание уделяли управлению железными дорогами и обеспечению их действенной работы2. Однако никакая, даже самая совершенная, система управления и никакие, даже самые знающие и опытные, специалисты железнодорожного дела и военных сообщений были не в состоянии обеспечить бесперебойную работу железных дорог при нехватке угля, нефти и нефтепродуктов (смазочных масел).
Между тем топливная промышленность Крыма находилась в самом зачаточном состоянии. При этом железнодорожная сеть Крыма и Северной Таврии (северных, материковых, уездов бывшей Таврической губернии), входившая в состав Южных железных дорог, не превышала 750 верст и по густоте железных дорог уступала примыкавшим к ней малороссийским губерниям и казачьим областям - Донской и Кубанской. К началу 1920 г. железнодорожный транспорт находился в самом плачевном состоянии. Прежде всего потому, что ему катастрофически не хватало топлива: уголь и нефтепродукты (горючие и смазочные материалы) почти не поступали, что заставило железнодорожников прибегать к использованию дров. В итоге крымская сеть Южных железных дорог оказалась в полной зависимости от заготовки дров в крымских лесах, паровозы окончательно перешли на дрова3.
Судьба железных дорог, их возможности обслуживать Русскую армию и гражданское население Крыма, таким образом, зависели от обеспечения топливом и нефтяными смазочными материалами.
Однако недра полуострова имели крайне скудные запасы угля и нефти, и добывающая промышленность совершенно не была развита в этих направлениях. Нефть низкого качества добывалась в урочище Ченгелек (в районе Керчи) местным населением; в 1913 г. на нефтепромыслах колодезного и проточного типов было добыто всего 40 тыс. пудов4.
Не имея собственной топливной базы, Таврическая губерния (Крым и материковые уезды Северной Таврии) до 1914 г. снабжалась углем и нефтепродуктами исключительно привозом по железной дороге и морем. Потребности городского и сельского населения, промышленности и транспорта, сухопутных войск и Черноморского флота удовлетворялись за счет донецкого угля и бакинской нефти. Их ввоз составлял ежемесячно 1,6 - 2 млн пудов угля (из них 200 тыс. пудов шли на нужды железных дорог), 47 тыс. пудов нефти и 24 тыс. пуда керосина5.
В апреле-июне 1919 г. Совет народных комиссаров Крымской советской социалистической республики, пытаясь выбраться из острого топливного кризиса, принял решение о добыче угля, обнаруженного на территории Султанской дачи Бешуйского лесничества (горное село Бешуй, в районе Симферополя). Но большевикам удалось лишь начать подготовительные работы6. Осенью 1919 г., когда Крымский полуостров оказался в глубоком тылу Вооруженных сил на юге России, Управление путей сообщения ВСЮР, именно ради снабжения железных дорог, организовало на полуострове геологоразведочные работы. Помимо уже открытых залежей каменного угля в Султанской даче Бешуйского лесничества, уголь был обнаружен близ татарских сел Ускют (район Алушты) и Биюк-Сюрень (район Бахчисарая). Было решено немедленно приступить к их промышленному освоению. Наиболее перспективным представлялось месторождение в Бешуйском лесничестве: тут уголь выходил на поверхность, хотя он был бурым, низкого качества и общие его запасы, по оценкам геологов, не превышающие 600 тыс. пудов7.
В первых числах января 1920 г. на складах Черноморского флота в Севастополе хранилось 12 тыс. пудов антрацита, 12 тыс. пудов угля других сортов, 10 тыс. пудов солярового масла, 5,5 тыс. пудов смазочных масел других 20-ти сортов и всего 20 пудов нефти, а в Симферополе, в распоряжении сухопутных войск, хранилось до 18 тыс. пудов бензина. Уже с конца 1919 г. острая нехватка угля сильно ограничивала возможности применения боевых кораблей Черноморского флота, нельзя было даже послать их на помощь частям ВСЮР, отступившим в Одессу, при эвакуации города в начале февраля . К весне 1920 г. в Крыму, обложенном 13-й красной армией Юго-Западного фронта, запасы топлива и смазочных масел были совершенно ничтожны и остались они только в Севастополе9.
В результате железнодорожный транспорт и технические части ВСЮР оказались в Крыму под угрозой полной остановки. К апрелю 1920 г. у Черноморского флота, корабли которого стояли в портах Севастополя, Феодосии и Керчи, не осталось никаких запасов угля и смазочных масел. По неформальному докладу командующего флотом адмирала А.М. Герасимова, который он сделал генералу Врангелю, прибывшему в Крым из Константинополя на назначенное генералом Деникиным заседание Военного совета по выборам нового главнокомандующего, из-за их отсутствия ситуация сложилась безысходная: ни одно судно выйти в море не могло, не было не только запасов угля и масел на берегу, на складах флота, но и на кораблях не было ни угля, ни масел, боевые суда не было возможности освещать электричеством, нечем было даже развести пары на буксирах, чтобы вывести суда на рейд10.
Это означало, что в случае прорыва частями 13-й армии обороны белых на крымских перешейках у войск и беженцев не было никакой возможности выехать из Крыма, все были обречены на смерть или плен. В последующие месяцы 1920 г. Врангелю и командованию Черноморского флота только ценой больших организационных усилий и финансовых затрат удалось за счет экспортно-импортных операций (вывоза зерна в Батум и
Константинополь и закупки там на вырученную от его продажи иностранную валюту угля и нефтепродуктов) удалось создать необходимые запасы топлива и смазочных масел, что позволило провести относительно организованную и упорядоченную эвакуацию в середине ноября (нового стиля)11.
Помимо угля, отопительные нужды населения Крыма, где леса занимали 120 тыс. десятин, в значительной степени удовлетворялись за счет дров. До 1914 г. порубка в крымских лесах была ограничена ради естественного возобновления леса и сохранения влажности почв, поэтому на полуостров ежегодно ввозилось почти 1,5 млн пудов дров. За почти шесть лет Первой мировой войны и Гражданской войны из-за сокращения поставок и роста цен на дрова вместо максимально допустимой площади 18 тыс. десятин в Крыму было вырублено 28 тыс. десятин, причем в лесных дачах, лежащих близ шоссейных и грунтовых проселочных дорог и потому самых удобных для вывоза12.
Но все же в тех отраслях промышленности, где допускалась замена угля дровами (в том числе и на железных дорогах), топливный кризис отчасти мог быть ослаблен при интенсивной порубке лесов. Причем интенсивность порубки крымских лесов в 1920 г. должна была быть небывало высокой, поскольку население полуострова значительно уплотнилось. К местным жителям, число которых в начале 1920 г. не превышало 750 тыс.13, прибавились беженцы из центральных губерний - помещики, предприниматели, чиновники, интеллигенты с семьями, а также семьи офицеров, служивших во ВСЮР. Основная их масса осела в городах, и к весне 1920 г. городское население полуострова почти удвоилось, достигнув 700 тыс.14 Таким образом, численность местного населения, беженцев и Русской армии (общая численность боевых частей, чинов военных учреждений, чинов резерва, учащихся военных учебных заведений и т.д. - более 150 тыс. 15) в Крыму в апреле 1920 г. составляла около 1 млн 200 тыс.
Как показали дальнейшие события, собственная топливная промышленность в Крыму правительством Врангеля, несмотря на все организационные усилия и финансовые траты, так и не была
создана. Топливный кризис можно было преодолеть только за счет казенного и частного экспорта. Все попытки решить топливный кризис для обеспечения транспорта и технических частей Русской армии углем, нефтью и нефтепродуктами уперлись в ограниченные возможности экспорта и недостаток валюты для их покупки на заграничных рынках, а попытка возместить отсутствие угля, нефти и нефтепродуктов дровами, прежде всего на железнодорожном транспорте, не принесла ожидаемого результата из-за трудностей рубки и вывоза дров из лесных дач к железнодорожным станциям.
До Первой мировой войны отсутствие в Крыму собственной топливной базы, а также соседство с Екатеринославской губернией, крупным центром металлургической и металлообрабатывающей промышленности Российской империи, привели к тому, что перерабатывающая промышленность специализировалась, главным образом, на переработке сельскохозяйственной продукции, которая производилась непосредственно на полуострове. Металлургическая (чугунолитейная) и металлообрабатывающая отрасли промышленности развиты были слабо.
Металлургия и металлообработка были представлены Керченским металлургическим заводом, принадлежавшим Таганрогскому металлургическому обществу и выплавлявшим чугун из руды, добывавшейся открытым способом на керченских рудниках, и тремя десятками механических заводов и мастерских. Керченский металлургический завод был закрыт в 1917 г. из-за недостатка угля. По той же причине, а также из-за реквизиций инструментов и некоторого оборудования частями Красной армии и ВСЮР были закрыты и большинство механических заводов и мастерских16.
Для удовлетворения потребностей полуострова в продуктах металлургии и металлообработки до 1914 г. из Екатеринославской губернии, а также из Центрального промышленного района в Крым ввозилось железа, стали и изделий из них свыше 1,5 млн пудов на сумму почти 7 млн руб. золотом, из них земледельческих
машин, механизмов и орудий труда - 75 тыс. пудов на сумму 430 тыс. руб. золотом. Дополнительно на нужды Черноморского флота
17
ввозилось свыше 1 млн пудов металлоизделий .
Военная промышленность в Крыму была представлена всего тремя предприятиями - Севастопольским морским портовым заводом и двумя аэропланными заводами в Симферополе и Карасубазаре.
Казенный Севастопольский морской портовый завод
обслуживал Черноморский флот. К началу 1920 г. из-за недостатка
топлива работа на нем почти свернулась, число рабочих
18
сократилось с 8-10 тыс. до 2-2,5 тыс. человек .
Частный аэропланный завод в Симферополе, принадлежавший фирме «Анатра», был основан в 1916 г. как филиал одесского авиационного завода, созданного одесским предпринимателем А.А. Анатра, и успешно развивался благодаря заказам Военного министерства и субсидиям, получаемым из казны. При власти генерала Деникина он занимался ремонтом аэропланов для авиационных частей ВСЮР. К началу 1920 г. из-за острой нехватки топлива, а также из-за взрыва большевиками-подпольщиками заводской электростанции, завод прекратил работу. Небольшой частный аэропланный завод в Карасубазаре -Аэропланный механический завод В.Ф. Адаменко, - начавший работать в 1915 г. и на казенные субсидии выполнявший заказы Военного министерства, к началу 1920 г. в условиях нарастания финансового и топливного кризисов также прекратил производство и ремонт аэропланов19.
За годы Первой мировой войны по заказам Военного министерства и на субсидии казны владельцы остановившихся из-за нехватки топлива и сырья крымских заводов и фабрик других отраслей предпринимали попытки наладить производство
боеприпасов и снаряжения для армии, однако эта важная работа
20
замерла на стадии опытов .
Текстильная промышленность в Крыму практически отсутствовала. До Первой мировой войны потребности населения полуострова в продуктах текстильной промышленности
удовлетворялись за счет ввоза 108 тыс. пудов мануфактуры
21
стоимостью 9 млн руб. золотом .
Напротив, табачная, консервная и пищевая отрасли промышленности, ориентированные на переработку местного сырья, были хорошо развиты в Крыму: их представляли четыре десятка средних и мелких фабрик. Однако в 1918-1919 гг. в снабжении этих фабрик топливом и сырьем начались перебои из-за уменьшения поставок топлива и смазочных масел, сокращения объемов сельскохозяйственного производства и роста цен на сельскохозяйственное сырье и металлы. Тем не менее, при условии бесперебойного снабжения этих сорока фабрик сельскохозяйственной продукцией, необходимыми металлами, топливом и смазочными маслами для работы станков и механизмов они вполне могли удовлетворить потребности Русской
армии и увеличившегося населения Крыма в консервах, табачных
22
изделиях и т.д. .
Особое значение для обеспечения продовольственных нужд Русской армии и крымского населения, прежде всего городского, имела мукомольная промышленность полуострова.
Развитие мукомольной промышленности в Крыму постоянно тормозилось отсутствием на полуострове собственных источников топлива, поэтому она и до Первой мировой войны не удовлетворяла потребности населения в муке и других хлебопродуктах. До 1914 г., даже в самые урожайные годы, Крым испытывал хронический недостаток муки. Чтобы восполнить его, на полуостров ежегодно ввозилось в среднем 3,8 млн пудов муки из Северной Таврии и Екатеринославской губернии23.
В начале апреля 1920 г. из-за острой нехватки топлива в Крыму, отрезанном Красной армией от остальной территории юга России, продовольственного зерна было вполне достаточно, но
24
запасов муки хватало только на месяц-полтора .
Чтобы удовлетворить потребности Русской армии и увеличившегося городского населения в муке и хлебопродуктах из нее, требовалось восстановить полуразрушенную мукомольную
промышленность, а затем повысить ее производительность в 3-4 раза.
Особое значение для упрочения Крыма как базы имела добывающая промышленность, продукты которой составляли предмет традиционного экспорта из России и которые в условиях Гражданской войны стали для антибольшевистских военных диктатур важнейшим источником пополнения валютного фонда и средством расчета с державами Антанты за поставлявшиеся военные материалы.
В предвоенном Крыму важнейшим экспортным продуктом добывающей промышленности была соль. На соленых озерах ее ежегодно добывалось, а затем вывозилось за пределы полуострова около 14 млн пудов на сумму 1,7 млн руб. золотом25. По подсчетам Управления торговли и промышленности правительства генерала Врангеля, годовая потребность населения Таврической губернии (исходя из потребности одного человека в 0,8 пуда соли в год при численности населения 1 млн 600 тыс.) составляла 1 млн 280 тыс. пудов26. Это означает, что для снабжения исключительно населения Крыма, беженцев и Русской армии требовалось менее 1 млн пудов соли в год, то есть теоретически могло быть вывезено на заграничные рынки и продано за иностранную валюту около 13 млн пудов.
Однако к началу 1920 г. промыслы оказались в полуразрушенном состоянии. Остро не хватало дров, которые традиционно использовались в качестве топлива. Старое, совершенно изношенное оборудование невозможно было ни заменить на новое, ни хотя бы отремонтировать. Большую часть инструментов и инвентаря реквизировали части Красной армии и ВСЮР, а местное население растащило оставшийся инвентарь, а также лесные материалы. Такую картину почти полной разрухи нарисовал управляющий частными соляными промыслами на Устричном и Перегнойском озерах, которые являлись крупнейшими на юге России (снабжали почти весь Юго-Западный край и несколько миллионов пудов вывозили в порты Балтийского моря). Добавив к этому, что соляные амбары и соляная пристань
пришли в ветхость (при том, что пристань еще активно используется для вывоза зерна), он обратился от имени владельцев промыслов в Управление торговли и промышленности за разрешением вывезти в Батум соль и ячмень с целью закупки на вырученную валюту нового оборудования и материалов. Вероятно, несколько сгущая краски, но все же по сути вполне точно описывая сложившуюся ситуацию, управляющий стремился доказать чиновникам Управления торговли и промышленности, что без такой экспортно-импортной операции нет никакой иной возможности восстановить полуразрушенные соляные
27
промыслы .
Так или иначе, но при замене изношенного оборудования новым, доставленным из-за границы, после ремонта специально оборудованных соляных амбаров и пристаней все крымские соляные промыслы могли дать соль на экспорт в прежних,
довоенных, объемах не ранее чем через год, то есть в 1921 г.
* * *
Таким образом, однобоко развития и ориентированная на обработку сельскохозяйственной продукции крымская промышленность никак не могла удовлетворить потребности полуострова - местного населения, беженцев и Русской армии генерала Врангеля - в металлоизделиях, сельскохозяйственных машинах и орудиях, тканях, одежде и обуви, которые ранее ввозились в Крым из промышленных районов России. Крым полностью зависел от ввоза, и этой объективной экономической реальности ни прежние власти, ни новая власть - генерала Врангеля - изменить не могли.
В начале 1920 г. низкий уровень развития топливной, металлургической, металлообрабатывающей отраслей
промышленности не позволял Крыму обеспечить установившуюся на полуострове военную диктатуру генерала Врангеля продуктами, жизненно необходимыми для снабжения Русской армии, коренного городского населения и наводнивших города беженцев.
Иными словами, полуостров, отрезанный линией фронта от традиционных источников поставок топлива и промышленных товаров, был мало пригоден в качестве базы антибольшевистской армии, ведущей активную борьбу против Советского государства.
В частности, у правительства генерала Врангеля в Крыму не было никакой возможности снабдить крестьян сельскохозяйственными машинами и орудиями, керосином, тканями, одеждой, обувью, сахаром и другими необходимыми крестьянам промышленными товарами для налаживания их обмена на зерно (через казенные заготовки и частную торговлю), без чего нельзя было удовлетворить продовольственные потребности Русской армии и городского населения, наладить экспорт зерна для пополнения правительственного валютного фонда. В той же мере правительство генерала Врангеля не имело возможности обеспечить топливом и смазочными маслами промышленность, железнодорожный транспорт и технические части Русской армии (автомобильные, броневые и авиационные), поднять производительность мукомольных предприятий, наладить производство боеприпасов и различного военного снаряжения, а также производство и ремонт вооружения и военной техники.
Но даже для частичного обеспечения потребностей в угле, нефти и продуктах нефтепереработки, в прочих продуктах промышленного производства использование промышленных средств Крыма зависело в течение 1920 г. от нескольких экономических, социальных, политических и духовных факторов. Из всего комплекса этих факторов, как показали последующие события, решающее значение имели три: состояние товарно-денежного обращения на полуострове, политические настроения предпринимателей, мотивация и цели их социальной активности, способность правительства генерала Врангеля и его бюрократического аппарата действенно регулировать хозяйственную жизнь, прежде всего денежное и товарное обращение, чтобы побуждать буржуазию к возрождению промышленного производства, поддерживать предпринимателей
заказами и субсидиями, устанавливать «партнерство» с буржуазией, основанное на взаимных интересах.
Прежде всего, правительству генерала Врангеля, чтобы побудить промышленников и банкиров к возрождению промышленного производства и тем более к его развитию, необходимо было остановить, или хотя бы существенно замедлить, катастрофическое обесценение рубля. При сохранении института частной собственности и свободы предпринимательства как основы рыночной экономики иного пути не было, ибо в условиях ежемесячной инфляции свыше 10 % владельцы заводов, фабрик и мастерских теряли возможность получить «нормальную» довоенную прибыль и, исходя из собственных предпринимательских интересов, переводили свои капиталы из сферы производства в сферу товарно-денежного обращения, где за счет колебаний конъюнктуры торговля приносила баснословные барыши. Иными словами, только победа правительства над инфляцией (тогда ее называли «дороговизной») создавала главное условие для возрождения промышленности, без чего невозможно было наполнить крымский рынок промышленными товарами массового спроса и снабдить Русскую армию промышленной продукции военного назначения.
Между тем, как показывают отечественные историко-
экономические исследования 1990-х - 2010-х гг., обесценение
рубля на территории Вооруженных сил на юге России в 1919 г.
неуклонно нарастало, и все меры, предпринимавшиеся
правительством генерала Деникина, не давали положительного
результата, поскольку они не устраняли объективных
экономических причин инфляции, а только усиливали
28
инфляционную панику среди населения (характерно, что такой же была и финансовая политика правительства адмирала А.В. Колчака на Белом востоке России29).
Естественно, инфляция (дороговизна) и инфляционная паника среди населения, в свою очередь, подстегивали и рост цен и невиданную доселе в России спекуляцию, вызванную, в том числе, и страшной нехваткой на рынке промышленных товаров,
острым товарным голодом. В 1919 г. правительство генерала Деникина не смогло справиться и со спекуляцией, которая стала массовой и всеобщей30, причем такая невиданная спекуляция была характерна не только для территории Белого юга России, но и Сибири, занятой войсками и управляемой властями адмирала
Колчака31.
В 1920 г. у правительства генерала Врангеля было еще меньше шансов обуздать инфляцию и спекуляцию, чем у правительств генерала Деникина и адмирала Колчака в 1919 г.
Далее, рост дороговизны и разгул спекуляции не просто лишали предпринимателей возможностей и стимулов для восстановления промышленного производства - они в массовом порядке разоряли предпринимателей, которые еще пытались спасти, оживить свои умирающие предприятия. В частности, при высокой инфляции даже казенные заказы не могли помочь промышленникам спасти погибавшее производство, поскольку получаемые от правительства суммы быстро теряли покупательную силу. Между тем финансовая политика правительства генерала Врангеля, как и правительства генерала Деникина, в своей основе имела пополнение бюджета за счет неудержимой эмиссии - предельно возможного выпуска новых бумажных денежных знаков, что неизбежно ускоряло инфляцию и подрывало все усилия по возрождению в Крыму промышленного
32
производства .
Наконец, генералу Врангелю и его правительству, чтобы побудить промышленников и банкиров к возрождению промышленного производства и тем более к его развитию, необходимо было убедить их в прочности положения Русской армии в Крыму, в долговечности власти нового главнокомандующего, в том, что его правительство поддерживают самые крупные государства Запада и не просто поддерживают, а готовы оказывать необходимую военную, материальную и политическую помощь.
Между тем, крымские и приезжие предприниматели не верили в прочность положения Русской армии в Крыму и в
долговечность власти генерала Врангеля. Перед их глазами стоял недавний пример генерала Деникина, войска которого в начале осени 1919 г. занимали огромную территорию юга и центра России, взяли Орел и приближались к Москве, однако все совершенно неожиданно закончилось разгромом и стремительным отходом к южнорусским портам. При отступлении ВСЮР генерала Деникина предприниматели лишились как своих заводов и фабрик, так и огромных партий товаров, которые были захвачены наступающей Красной армией. В такой ситуации предприниматели думали не о возрождении промышленного производства в Крыму, а только о том, чтобы взятками добиться у правительства разрешений на вывоз за границу зерна и других видов сырья на самых выгодных условиях, успеть вывезти их из Крыма до занятия полуострова большевиками, продать их на внешних рынках за твердую иностранную валюту и с этим «стартовым капиталом» исчезнуть в безбрежном океане западного рынка.
Дальнейшее развитие событий, результаты экономической политики, которую проводило правительство генерала Врангеля в апреле-октябре 1920 г., только подтвердило, что уровень промышленного развития Крыма никак не позволял последней антибольшевистской военной диктатуре на юге России обрести надежную и богатую базу в Крыму, что расчеты генерала Врангеля и его военно-политического окружения на промышленные средства Крыма были изначально беспочвенны и неоправданны.
Примечания
1 Сенин А.С. Генерал С.А. Ронжин и его очерк о российских железных дорогах в Первую мировую войну // Новый исторический вестник. 2013. № 4 (38). С. 88-125.
2 Агеев С.А. Строительство аппарата военного управления Добровольческой армии и Вооруженных сил на юге России (ноябрь 1917 -январь 1919 гг.) // Новый исторический вестник. 2014. № 4 (42). С. 99, 104.
3 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 101. Оп. 1. Д. 160. Л. 17об.; Государственный архив в Республике Крым (ГА РК). Ф. Р-695. Оп. 1. Д. 9. Л. 66; Д. 27. Л. 146; д. 36. Л. 18-22об.
4 Обзор Таврической губернии за 1913 г. Симферополь, 1914. С. 32; Обзор Таврической губернии за 1914 г. Симферополь, 1915. С. 27; Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С. 53.
5 РГВА. Ф. 109. Оп. 3. Д. 265. Л. 12об.; Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С. 53, 76.
6 БунегинМ.Ф. Революция и Гражданская война в Крыму (1917 - 1920 гг.). Симферополь, 1927. С. 257-258.
7 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С. 53; Крестьянский путь (Симферополь). 1920. 28 авг.
8 Лукин В.К. Белый флот в период разгрома Деникина // Гражданская война: Боевые действия на морях, речных и озерных системах. Т. III. Юго-Запад. Л., 1925. С. 226, 230, 232.
9 ГА РК. Ф. Р-2340. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.
10 Врангель П.Н. Записки (ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г.). Ч. 2 // Белое дело: Летопись белой борьбы. Кн. VI. Берлин, 1928. С. 10, 16.
11 Карпенко С.В. Эвакуация Русской армии генерала П.Н. Врангеля из Крыма в освещении разведки Красной армии // Владивосток - точка возвращения: прошлое и настоящее русской эмиграции: Вторая международная научная конференция, Владивосток, 12 - 14 октября 2016 года: Программа и тезисы. Владивосток, 2016. С. 144-145.
12 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
50, 76.
13 Усов С.А. Историко-экономические очерки Крыма: Прошлое и настоящее крымского сельского хозяйства. Симферополь, 1925. С. 14-15; Предварительные итоги переписи в Крыму в 1921 г. Симферополь, 1922. С. 3, 38-39; Статистический справочник Таврической губернии. Ч. I. Симферополь, 1915. С. 5, 10.
14 ГА РК. Ф. Р-1765. Оп. 2. Д. 16. Л. 1; Крестьянский путь. 1920. 29 авг.
15 Врангель П.Н. Записки (ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г.). Ч. 2 // Белое дело: Летопись белой борьбы. Кн. VI. Берлин, 1928. С. 16.
16 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56-62.
17 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56-62.
18 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56-57.
19 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56-57.
20 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56, 61.
21 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
22 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
56-62.
23 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С. 55, 76-77.
24 РГВА. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 479. Л. 56, 74.
25 Бененсон М.Е. Экономические очерки Крыма. Симферополь, 1922. С.
51, 73.
26 Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 356. Оп. 1. Д. 244. Л. 1.
27 ГА РФ. Ф. 356. Оп. 1. Д. 68. Л. 1-4.
28 Черниченко М.Ю. Кризис денежного обращения в тылу войск генерала А.И. Деникина в освещении печати Белого юга России (1919 г.) // Новый исторический вестник. 2014. № 1 (39). С. 70-88.
29 Ипполитов С.С. Финансовая интервенция против России // Новый исторический вестник. 2000. № 1. С. 22-38; Ипполитов С.С., Минаев В.В. «От этого зависит вся судьба России»: К изучению демографической и экономической экспансии Китая и Японии на востоке России во время Второй русской смуты // Новый исторический вестник. 2013. № 3 (37). С. 38-40.
30 Черниченко М.Ю. Белая пресса как источник для изучения экономической жизни в тылу ВСЮР (1919 г.) // Новый исторический вестник. 2006. № 1 (14). С. 108-117; Черниченко М.Ю. «Спекуляция празднует свою вакханалию»: Образы спекуляции и спекулянта в периодической печати Белого юга России (1919 г.) // Новый исторический вестник. 2013. № 4 (38). С. 70-87.
31 Кокоулин В.Г. «От мала до велика спекулируют на чем только возможно»: Городские рынки в «белой» Сибири (1918 - 1919 гг.) // Новый исторический вестник. 2012. № 3 (33). С. 94-109.
32 Карпенко С.В. Либерал М.В. Бернацкий и белые генералы: Из истории финансовой политики правительств А.И. Деникина и П.Н. Врангеля (1918 -1920) // Труды Историко-архивного института. Т. 41. М., 2015. С. 311-323.
Автор, аннотация, ключевые слова
Карпенко Сергей Владимирович - канд. ист. наук, профессор Российского государственного гуманитарного университета (Москва) 8кагрепк@таП. ги
В статье анализируется состояние промышленности Крыма в начале 1920 г. и возможности полуострова стать базой снабжения для Русской армии генерала П.Н. Врангеля. Главное внимание уделяется добывающей, топливной,
металлургической, металлообрабатывающей и пищевой промышленности. Кроме того, рассматривается военная промышленность. Делается вывод, что Крым в условиях экономического кризиса и изоляции от других регионов России не мог стать базой Русской армии и военной диктатуры генерала Врангеля. Слабо развития крымская промышленность была неспособна снабдить население полуострова промышленными товарами массового спроса, а Русскую армию снабдить предметами военного назначения. В частности, крымская промышленность была неспособна удовлетворить потребности крестьян в сельскохозяйственных машинах и орудиях труда. Железнодорожный транспорт не мог быть обеспечен топливом и смазочными маслами, чтобы обслуживать Русскую армию и гражданское население в полной мере. Наконец, крымская промышленность не могла снабдить Русскую армию оружием, боеприпасами и военным снаряжением.
Гражданская война в России, Таврическая губерния, Крым, П.Н. Врангель, Русская армия, промышленность, добывающая промышленность, топливная промышленность, металлообрабатывающая промышленность, военная промышленность, железнодорожный транспорт, экономический кризис, военное снабжение
References (Articles from Scientific Journals)
1. Ageev S.A. Stroitelstvo apparata voennogo upravleniya Dobrovolcheskoy armii i Vooruzhennykh sil na yuge Rossii (noyabr I9I7 - yanvar I9I9 gg.). Novyy istoricheskiy vestnik, 20I4, no. 4 (42), pp. 99, I04.
2. Chernichenko M.Yu. Belaya pressa kak istochnik dlya izucheniya ekonomicheskoy zhizni v tylu VSYuR (I9I9 g.). Novyy istoricheskiy vestnik, 2006, no. I (I4), pp. I08-II7.
3. Chernichenko M.Yu. Krizis denezhnogo obrashcheniya v tylu voysk generala A.I. Denikina v osveshchenii pechati Belogo yuga Rossii (I9I9 g.). Novyy istoricheskiy vestnik, 20I4, no. I (39), pp. 70-88.
4. Chernichenko M.Yu. "Spekulyatsiya prazdnuet svoyu vakkhanaliyu": Obrazy spekulyatsii i spekulyanta v periodicheskoy pechati Belogo yuga Rossii (I9I9 g.). Novyy istoricheskiy vestnik, 20I3, no. 4 (38), pp. 70-87.
5. Ippolitov S.S. Finansovaya interventsiya protiv Rossii. Novyy istoricheskiy vestnik, 2000, no. I, pp. 22-38.
6. Ippolitov S.S., Minaev V.V. "Ot etogo zavisit vsya sudba Rossii": K izucheniyu demograficheskoy i ekonomicheskoy ekspansii Kitaya i Yaponii na
vostoke Rossii vo vremya Vtoroy russkoy smutty. Novyy istoricheskiy vestnik, 2013, no. 3 (37), pp. 38-40.
7. Kokoulin V.G. "Ot mala do velika spekuliruyut na chem tolko vozmozhno": Gorodskie rynki v "beloy" Sibiri (1918 - 1919 gg.). Novyy istoricheskiy vestnik, 2012, no. 3 (33), pp. 94-109.
8. Senin A.S. General S.A. Ronzhin i ego ocherk o rossiyskikh zheleznykh dorogakh v Pervuyu mirovuyu voynu. Novyy istoricheskiy vestnik, 2013, no. 4 (38), pp. 88-125.
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
9. Karpenko S.V. Evakuatsiya Russkoy armii generala P.N. Vrangelya iz Kryma v osveshchenii razvedki Krasnoy armii. Vladivostok - tochka vozvrashcheniya: proshloe i nastoyashchee russkoy emigratsii: Vtoraya mezhdunarodnaya nauchnaya konferentsiya, Vladivostok, 12 - 14 oktyabrya 2016 goda: Programma i tezisy [Vladivostok as a Point of Return: Past and Present of Russian Emigration: Second International Scientific conference, Vladivostok, 12 - 14 October 2016: Program and Theses]. Vladivostok, 2016, pp. 144-145.
10. Karpenko S.V. Liberal M.V. Bernatskiy i belye generaly: Iz istorii finansovoy politiki pravitelstv A.I. Denikina i P.N. Vrangelya (1918 - 1920). Trudy Istoriko-arkhivnogo instituta [Proceedings of Institute for History and Archives]. Moscow, 2015, vol. 41, pp. 311-323.
11. Lukin V.K. Belyy flot v period razgroma Denikina. Grazhdanskaya voyna: Boevye deystviya na moryakh, rechnykh i ozernykh sistemakh. T. III. Yugo-Zapad [Russian Civil War: Fighting on the Seas, River and Lake Systems. Vol. 3. Southwest]. Leningrad, 1925, pp. 226, 230, 232.
(Monographs)
12. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 50, 76.
13. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 51, 73.
14. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, p. 53.
15. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, p. 53.
16. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 53, 76.
17. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 53, 76-77.
18. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56-57.
19. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56-57.
20. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56, 61.
21. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56-62.
22. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56-62.
23. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, pp. 56-62.
24. Benenson M.E. Ekonomicheskie ocherki Kryma [Economic Essays of Crimea]. Simferopol, 1922, p. 75.
25. Bunegin M.F. Revolyutsiya i Grazhdanskaya voyna v Krymu (1917 -1920 gg.) [Revolution and Civil War in the Crimea (1917 - 1920)]. Simferopol, 1927, pp. 257-258.
26. Usov S.A. Istoriko-ekonomicheskie ocherki Kryma: Proshloe i nastoyashchee krymskogo selskogo khozyaystva [Historical and Economic Essays of the Crimea: Past and Present of the Crimean Agriculture]. Simferopol, 1925, p. 14-15.
Author, Abstract, Key words
Sergey V. Karpenko - Candidate of History, Professor, Russian State University for the Humanities (Moscow, Russia)
skarpenk@mail.ru
The article analyzes the state of industry of the Crimea in early 1920, and the peninsula's ability to become a supply base for the Russian army of General P. Wrangel. The focus is on the mining, fuel, metallurgical, metalworking and food industry. In addition, the article deals with the state of military industry. It is concluded that the Crimea under the conditions of the economic crisis and isolation from other regions of Russia could not become a base for the Russian army and General P. Wrangel's military dictatorship. Crimean industry was poorly developed. Therefore, it could not provide the population of the peninsula with industrial goods of mass demand and to provide the Russian army with military items. In particular, the Crimean industry was unable to meet the needs of peasants in agricultural machines and tools. Railway transport could not be provided with fuel and lubricants to serve the Russian army and the civilian population to the fullest. Finally, the Crimean industry could not supply the Russian army with weapons, ammunition and military equipment.
Russian Civil War, Taurida province, Crimea, P. Wrangel, Russian Army, industry, mining industry, fuel industry, metalworking industry, military industry, railway transport, economic crisis, military supplies
