CC BY
7
Марина Хаккарайнен
Пролегомена к изучению культурно-биографической значимости гороскопов: автоэтнографическое эссе, короткое и не очень серьезное...
Марина Валентиновна Хаккарайнен
Европейский университет в Санкт-Петербурге, Санкт-Петербург, Россия marina.hakkarainen@gmail.com
Когда мне кто-то говорит, что Солнце входит в созвездие Девы, я сразу отвечаю, что в гороскопы не верю. Тут вступают в диалог те, кто хорошо меня знает. Мне напоминают о том, что конечно в гороскопы я могу не верить, но почему тогда мои друзья и близкие обычно Девы и Овны? И я соглашаюсь — да, это объективная часть моей жизни. Так сложилось еще до того времени, когда гороскопы вошли в нашу повседневность. До того, как астрологические предсказания заполнили газеты и журналы. До того, как люди стали спрашивать: «Кто ты по гороскопу?» И до того, как я выучила последовательность знаков зодиака и расположила их на своем ментальном годовом круге.
Раздумья об астрологии наводят меня на мысли о прошлом. Я вспоминаю, что в детстве мы часто сидели вокруг костра и смотрели на звездное небо. Мы пытались узнать звезды и рассмотреть планеты. И что-то придумать, представить. Но астрологии в моем детстве не было. Редкие упоминания знаков зодиака где-то и кем-то оставались далекой волшебной тайной. Привычки соизмерять свой день или планировать свою жизнь в соответствии с гороскопами не было. Советское государство, в котором прошло мое детство, создавало мерила судеб людей. Оно создавало «судьбу советского человека» — траекторию советской жизни,
которая заменяла все виды прогностики и планирования. Государство планировало и создавало жизнь людей и общество согласно своим схемам и законам. Гороскопы в них не учитывали. Но с людьми я знакомилась сама. И уже в эпоху новой астрологии я обнаружила, что мое окружение состоит из Дев и Овнов. И еще Скорпионов. Потому что я сама Скорпион — так мне сказали. А остальные знаки как будто находятся в отдалении. И это моя объективность.
Действительно, я люблю чистую и неспешную линию Дев. Их упорядоченность, прозрачность их окружающей среды, ясность архитектуры их деятельности. Я завидую Девам — у них нет лишних вещей. А еще они составляют списки дел и записывают их каллиграфическим почерком и этим создают волшебные артефакты. Я любуюсь этими артефактами, собираю их и храню в качестве ценных реликвий. Я очаровываюсь ясностью изложения и рассудительностью Дев, которую они выстраивают в диалоге. Их монологи всегда ясны и четко выстроены — я в восторге. Девы для меня прекрасны. Еще я связана мистическими узами с Овнами. Говорят, что они нестерпимо упрямы. Наверное, это так. И я не люблю это свойство ни в себе, ни в других. Но в Овнах кроме упрямства есть для меня что-то еще, что-то неуловимое, какой-то едва различимый магнит, который создает мою незримую связь с этой частью человечества. И, наконец, Скорпионы — они имеют иное наполнение. Они непостоянны, взбалмошны, осторожны, неопределенны, прагматичны, целенаправленны, противоречивы. Но главное, что Скорпионы наполнены жизненной силой, которая бьет через край, и передают эти импульсы и мне. И я сама становлюсь настоящим Скорпионом. Значимость Дев, Овнов и Скорпионов в моей жизни велика — спорить не буду. Поэтому я знаю всех Дев, Овнов и Скорпионов, которые меня окружают, поименно. И все-таки Девы особо прекрасны. Мое расположение к ним безгранично.
Значит ли это, что моя система не включает другие созвездия, что вокруг меня нет других знаков зодиака, нет других людей? Конечно, не значит. Есть щедрые и веселые Львы. Есть стремящиеся к равновесию Весы, неопределяемые для меня Близнецы, Раки — они «пятятся назад», что бы это ни значило. Есть, наконец, изящные Водолеи и полновесные «немного тугие» Тельцы. Но я их с астрологической точки зрения не знаю и не различаю. Их качества мне почти неизвестны, их склонности мне незнакомы. Среди своих знакомых я не знаю представителей этих знаков поименно и плохо их запоминаю. Я не очень знаю календарный порядок следования этих знаков друг за другом и не смогу ответить ни на один вопрос, который касался бы этого сегмента звездного неба. Я даже не знаю времени присутствия этих знаков. Оно для меня неопределенно.
Астрология Дев, Скорпионов и Овнов, напротив, имеет в моем представлении жесткие временные рамки. Поэтому, когда объявили еще об одном древнем знаке — созвездии Змееносца, который по какой-то непонятной мне причине не вошел в основной список современных астрологических созвездий, мне пришлось пересматривать свою зодиакальную систему. Сначала я очень обрадовалась и воодушевилась. Было, конечно, интересно подумать о новом знаке, полном тайны забвения и рождения заново из звездного небытия. Но, обнаружив, что он сдвигает значимые для меня величины дальше по годовому кругу и выталкивает меня из компании Дев, Овнов и Скорпионов, я решила, что новый знак мне не нужен. Иначе он разрушит всю мою систему социально-астрологического бытия. Пусть все остается как прежде.
Я помню, что постсоветский период жизни людей в России был буквально наводнен гороскопами — их печатали во всех женских журналах, в районных газетах и просто на отдельных листках. Как будто огромная плотина сдерживала какое-то тайное знание, копила его, а затем прорвалась. Среди моих знакомых (все они образованные и рациональные люди) гороскопы зачитывали вслух в перерывах между делами или в ожидании чего-либо в качестве развлечения. И, как мне кажется, в жизни сегодняшней России и мира гороскопы занимают большое пространство и в газетах-журналах, и в разговорах. Они стали обыденными и имеют как прогностический, так и развлекательный смысл. Причем гороскопы занимают значительный сегмент общественного пространства не только в России. Если набрать в поисковике слово «гороскоп» по-русски, по-фински, по-английски (я уверена, что и на других языках), на экране компьютера в список выпадают не только готовые публикации, но и множество предложений по их созданию на заказ. Тысячи специалистов-астрологов трудятся над составлением личных и групповых астрологических карт. Люди и сегодня, в 2022 г., обращаются к специалистам по созданию гороскопов.
В наши дни в Европе и мире есть люди, которые принимают решения по многим важным жизненным вопросам, включая карьеру и отношения — женитьбу или развод — на основе астрологических прогнозов [Helgertz, Scott 2020: 2]. Между тем мне пока удалось найти на удивление мало исследований, изучающих астрологию как социокультурное явление европейской городской среды. Хотя астрология привлекала таких знаменитых авторов, социальных исследователей современного им общества, как Адорно и Беньямин [Adorno 1994; Ogden 2010], бóльшая часть сегодняшних работ посвящена астрологическим системам прошлого. Большинство работ, которые я нашла,
являются исследованиями прошлого или «экзотических» на европейский взгляд культур бывших колоний. Они рассматривают астрологию в Древней Греции и Древнем Риме, средневековые еврейскую и исламскую астрологию, астрологию Ренессанса или эпохи романтизма [Kenton 1978; Oestmann et al. 2005; Azzolli 2013; Blackburn 2017; Brennan 2017]. По всему миру исследователи изучают так называемое традиционное знание (indigenous knowledge): значение астрологии в судебных практиках [Good et al. 2015], в оценке рисков и уязвимости в буддистских сообществах [Eisenbruch 2020], в планировании рождения детей [Agarwal et al. 2021], в строительстве [Gray 2011] и в других сферах жизни [Vilhena 1990]. Все они, за редкими исключениями (например: [Campion 2016]), переносят этнографию астрологических практик в Камбоджу или Непал, Индию или Таиланд, Сингапур или Бразилию [Vilhena 1990; Gray 2011; Eisenbruch 2020; Agarwal et al. 2021; Menon 2022; и др.]. Они как будто относят само явление пользования гороскопами за пределы европейского мира и за пределы секулярной жизни во времени или в пространстве, отказываясь видеть его здесь и сейчас. Статья о планировании браков и разводов в соответствии с гороскопом в сегодняшней Швеции оказывается почти исключением [Helgertz, Scott 2020].
Для меня самой в моей истории интереса к небесным светилам есть много важных моментов. Я до сих пор люблю смотреть на звезды, хотя в условиях больших городов это непросто. Мне интересно узнавать и вновь (не)запоминать их имена, глядя на звездное небо теперь уже в своем телефоне. Я направляю свой «умный телефон» на ночное звездное небо, и программа распознавания небесных светил подсказывает мне названия планет, звезд и созвездий. Телефонные программы — карты звездного неба приблизили небесные светила ко мне, они как будто стали мне ближе. Теперь они всегда со мной, в моем кармане — в новом месте я всегда сверяю их с уже известными мне прежде. Но вот что интересно, я так и не выучила ни звезд, ни созвездий на небе. Они, как и прежде, остаются для меня полными тайны. Между мной и моими звездами остается пространство моих небесных фантазий.
Я не люблю читать гороскопы. Мне скучно, и я в них не верю. Но я внимательно отношусь к сообщениям о людях и их зодиакальной принадлежности: мне интересно, кто из них Девы, Овны или Скорпионы. Если их портрет соответствует моему представлению о небесных знаках, я удовлетворенно киваю. Если они не похожи на свои знаки, я удивляюсь. Пытаюсь ли я сразу выяснить зодиакальную принадлежность человека, с которым имею дело? Может, я с большей охотой создаю отношения с людьми, ассоциирующимися с определенными знаками?
Или я создаю более крепкие связи с людьми на основании астрологических прогнозов? Планирую ли свои отношения в соответствии со знаками зодиака? Нет, это не так. Я обычно об этом не думаю, а о знаках зодиака думаю только по случаю. Но для меня есть эстетическая ценность общения с людьми, которых я ассоциирую со знаками Девы, Овна и Скорпиона. В зодиакальном поле мое воображение получает особый иррациональный импульс, который для меня важен. Он утверждает ценность интуиции и непостижимости в отношениях с людьми в мире тотально навязываемой рыночной рациональности.
Исследователи часто противопоставляют астрологию рациональному знанию эксплицитно или имплицитно. Роль астрологии в жизни людей и общества они противопоставляют роли науки как веру — доказательному знанию, выстраивая линейную противопоставленность между ложью и истиной, наукой и религией, научной отсталостью и практическими достижениями (например: [Willis, Curry 2004; Helgertz, Scott 2020]). Астрология часто ассоциируется с религией (например: [Cornelius 2007]). Между тем есть и иные системы координат, в которых можно помыслить знаки зодиака [Lawrence 2007]. Я даже не уверена, что отношение к зодиакальным знакам, описанное выше, относится к астрологии. Ведь астрологию, как правило, представляют как некую тотальную систему знания. Однако в ее случае речь не идет о систематическом знании и его применении. Знаки существуют помимо других видов знания — медицины, психологии, социологии, астрономии или вирусологии. Они не заменяют научное знание. Но служат, как мне кажется, расширению внутреннего личного пространства.
Библиография
Adorno T.W. The Stars Down to Earth and Other Essays on the Irrational in Culture / Ed. with an introduction by S. Crook. L.; N.Y.: Routledge, 1994. VI+239 p.
Agarwal S., Qian W., Sing T.F., Tan P.L. Fortunes of Dragons: Cohort Size Effects on Life Outcomes // Population Studies. 2021. Vol. 75. No. 2. P. 191-207. doi: 10.1080/00324728.2020.1864458. Azzolli M. The Duke and the Stars: Astrology and Politics in Renaissance Milan.
Cambridge, MA; L.: Harvard University Press, 2013. XIII+370 p. Blackburn A.M. Buddhism Technologies of Statecraft and Millennial Moments // History and Theory. 2017. Vol. 56. No. 1. P. 71-79. doi: 10.1111/ hith.12004.
Brennan Ch.W. Hellenistic Astrology: The Study of Fate and Fortune. Denver:
Amor Fati Publications, 2017. 670 p. Campion N. Astrology and Popular Religion in Modern West: Prophecy, Cosmology and the New Age Movement. L.; N.Y.: Routledge, 2016. IX+254 p.
Cornelius G. From Primitive Mentality to Haecceity: The Unique Case in Astrology and Divination // Curry P., Voss A. (eds.). Seeing with Different Eyes: Essays in Astrology and Divination. Newcastle: Cambridge Scholars Publishing, 2007. P. 227-254.
Eisenbruch M. Krush: Astrology, Risk Perception, and Vulnerability to Mishap and Disaster in Cambodia // Journal of Risk Research. 2020. Vol. 23. No. 9. P. 1135-1157. doi: 10.1080/13669877.2020.1778770.
Good A., Berti D., Tarabout G. Introduction: Technologies of Doubt in Law and Ritual // Berti D., Good A., Tarabout G. (eds.). Of Doubt and Proof: Ritual and Legal Practices of Judgement. Farnham: Ashgate Publishing, 2015. P. 1-17.
Gray J. Building a House in Nepal: Auspiciousness as a Practice of Emplacement // Social Analysis: The International Journal of Anthropology. 2011. Vol. 55. No. 1. P. 73-93. doi: 10.3167/sa.2011.550104.
Helgertz J., Scott K. The Validity of Astrological Predictions on Marriage and Divorce: A Longitudinal Analysis of Swedish Register Data // Genus. 2020. Vol. 76. Article 34. doi: 10.1186/s41118-020-00103-5.
Kenton W. The Anatomy of Fate: Kabbalistic Astrology. L.: Rider, 1978. 192 p.
Lawrence M. A Phenomenological Approach to Astrology: Thinking of Astrology at the End of Metaphysics // Curry P., Voss A. (eds.). Seeing with Different Eyes: Essays in Astrology and Divination. Newcastle: Cambridge Scholars Publishing, 2007. P. 209-226.
Menon M. Indigenous Knowledges and Colonial Sciences in South Asia // South Asian History and Culture. 2022. Vol. 13. No. 1. P. 1-18. doi: 10.1080/ 19472498.2021.2001198.
Oestmann G., Rutkin H.D., von Stuckrad K. (eds.). Horoscopes and Public Spheres: Essays on the History of Astrology. N.Y.: Walter de Gruyter, 2005. VIII+290 p.
Ogden B. Benjamin, Wittgenstein, and Philosophical Anthropology: A Reevaluation of the Mimetic Faculty // Grey Room. 2010. Vol. 39: Walter Benjamin's Media Tactics: Optics, Perception, and the Work of Art. P. 57-73. doi: 10.1162/grey.2010.1.39.57.
Vilhena L.R. O Mundo da Astrologia: Estudo Antropológico. Rio de Janeiro: Jorge Zahar Editor, 1990. 220 p.
Willis R., Curry P. Astrology, Science and Culture: Pulling Down the Moon. Oxford: Berg, 2004. V+170 p.
