CC BY
522
ПРОЕКТ БОЛЬШОЙ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ И ЭВОЛЮЦИЯ
Гульсана ТУЛЕПБЕРГЕНОВА
эксперт Института мировой экономики и политики при Фонде Первого Президента РК (Алматы, Казахстан)
Проект Большой Центральной Азии (БЦА), инициированный в 2005 году, подтвердил значение республик ЦА в системе внешнеполитических приоритетов и политики безопасности США. Возникновение этого проекта обусловлено прежде всего изменением баланса сил в Центральной Азии в пользу России, а также отчасти Китая, и вызвано необходимостью дать адекватный стратегический ответ на их геополитический вызов.
Вместе с тем идея Большой Центральной Азии претендует на концептуальноидеологическое обоснование реализуемой Соединенными Штатами в регионе политики, являясь ее новым прочтением, хотя, несомненно, представляет собой логическое продолжение всей предыдущей внешнеполитической теории и практики региональной политики Вашингтона.
В широком смысле проект БЦА можно назвать стратегической матрицей, используемой США в отношении Центральной Азии, Каспийского региона и Афганистана для управления в нужном ключе гео-
политической, военно-политической и гео-экономической обстановкой. В данном качестве он служит таким же механизмом геополитического конструирования пространства, как Большой Ближний Восток. Не случайно оба проекта с теоретической точки зрения органично дополняют друг друга.
Внешнеполитическая стратегия США в Центральной Азии сегодня сталкивается с серьезными трудностями, что ставит под сомнение успешность проекта БЦА. Нынешнюю политику Вашингтона в регионе можно охарактеризовать как несколько пассивную, поскольку в 2008 году Соединенные Штаты сосредоточили большую часть ресурсов на Кавказе. События в Южной Осетии переключили внимание администрации Белого дома на решение проблем Грузии и взаимоотношений с Россией, по ходу дела обязывая Вашингтон к непростому диалогу со своими европейскими партнерами, не желающими одобрять антироссийские политические шаги. Однако, несмотря на сбавленные
темпы реализации его центральноазиатской стратегии, нельзя отрицать, что проект БЦА содержит определенные базовые параметры и элементы, которые будут сохраняться и воспроизводиться в политике Со-
единенных Штатов в Центральной Азии в долгосрочной перспективе. В связи с этим необходимо более детально проанализировать тенденции и варианты реализации данной стратегии.
БЦА как ответ США на геополитический вызов в регионе: оценка эффективности
Вопреки расхожему представлению о революционном характере проекта БЦА для политики США в Центральной Азии, как представляется, его принятие оказалось для администрации Дж. Буша безальтернативным, поэтому несколько вынужденным и логичным стратегическим шагом, несмотря на то что идея проекта предварительно обсуждалась в Госдепартаменте.
При ближайшем рассмотрении выясняется, что проект содержит ключевые идеи политики Соединенных Штатов еще 1990-х годов, касавшиеся необходимости вывода республик Центральной Азии из-под контроля России и Китая и переориентации основных энергоресурсов стран ЦА (наряду с транскаспийским направлением) через Афганистан. В новой оболочке эти идеи, значительно эволюционировав, легли в основу нового комплексного стратегического подхода к региону, названному «Большой Центральной Азией». Его появление в 2005 году вызвано следующими основными причинами.
1. Ресурс совместного влияния РФ и КНР на регион возрос до опасного уровня, способного в полной мере переориентировать центральноазиатские страны на углубление сотрудничества с указанными державами на двустороннем уровне и в рамках ШОС.
2. Проекты транскаспийских и трансафганских экспортных трубопроводов находились в замороженном состоянии, их реализация пробуксовывала. Между тем и Китай, и Россия предприняли реальные шаги по усилению своих позиций в сфере добычи и экспорта каспийских энергоресурсов.
3. При отсутствии прогресса на каспийском направлении у Соединенных Штатов нет системного видения дальнейшего развития отношений с республиками Центральной Азией без привязки к Южной Азии. При этом Афганистан по-прежнему остается нестабильным и «падающим» государством, геополитически не привязанным к какому-либо региону, что затрудняет координацию усилий по его восстановлению.
4. Базы США в странах Центральной Азии и Афганистане требуют своего значимого обоснования, которое можно выработать в рамках обеспечения безопасности трубопроводов и инфраструктуры, реализуемых на южноазиатском направлении и в целом в результате дальнейшего развития военно-политического сотрудничества с вышеупомянутыми государствами.
5. Американский вариант Великого шелкового пути, в рамках которого осуществлялся проект «ЦА+Кавказ», предопределивший реализацию нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан и газопровода Баку — Тбилиси — Эрзерум, не охватывал
региональную кооперацию на южноазиатском направлении через Афганистан в Пакистан и Индию. А это необходимо Вашингтону для создания в регионе контролируемого геополитического плюрализма, особенно на фоне того, что к сегодняшнему моменту Турция не смогла стать активным геополитическим игроком в Центральной Азии.
Таким образом, относительная малоуспешность реализации проекта БЦА обусловлена рядом причин, которые до сих пор не устранены Соединенными Штатами.
Содержательная сторона проекта: цели и задачи
Реализация проекта БЦА предполагает создание мегарегиона на основе стимулирования интеграции Центральной Азии в традиционном понимании — в нее входят пять республик: Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан, а также Афганистан и Южная Азия. Последняя включает в себя такие крупные страны, как Пакистан и Индия, а также Бангладеш, Бирму, Бутан, Мальдивы, Непал и Шри-Ланку. С этой целью осенью 2006 года государства Центральной Азии были выведены из состава Бюро Госдепартамента США по вопросам Европы и Евразии, куда они входили ввиду бывшей принадлежности к СССР, и включены в Бюро Госдепа по Южной Азии1.
Фундаментом для реализации проекта БЦА Госдеп определил создание энергетических и транспортно-коммуникационных коридоров и инфраструктуры, а также развитие взаимной торговли. В соответствии с этим была начата реализация программы «Инициатива по интеграции инфраструктуры в Центральной Азии», осуществлять которую поручено Агентству США по торговле и развитию. Определены и основные задачи данной программы: связать Афганистан с другими странами мира, реконструировать и построить объекты инфраструктуры, соединяющие Центральную и Южную Азию, а также повысить стабильность за счет расширения контактов между людьми.
В данном аспекте имеется рациональное зерно для энергетических интересов некоторых республик региона (Узбекистана и Туркменистана). В результате страны ЦА получат еще один выход на мировые энергетические и торговые рынки, а государства Запада — сухопутный доступ к ресурсам региона, в том числе в военно-стратегических целях. К настоящему времени отдельные участники проектов уже подписали меморандумы о намерениях по их реализации, но ситуация в Афганистане не позволяет приступить к воплощению в жизнь этих трубопроводных проектов, хотя американская и европейские стороны в последние годы постепенно активизируют как на дипломатическом, так и на экспертном уровнях дискуссии об их реализации.
Проект БЦА намечает контуры, в рамках которых обозначаются перспективы дальнейшей стабилизации ситуации в Афганистане, а также военной кампании США и НАТО. Афганистану предоставляется потенциальная возможность за счет роли транзитного коридора для энергетических (как наиболее прибыльной статьи дохода) и других ресурсов преодолеть экономическую разруху. США стремятся сфокусировать внимание международного сообщества, в частности государств Каспия и Центральной Азии, на создании условий для восстановления Афганистана после длительного периода междуна-
1 См.: Язмурадов А. Большая Южная Азия: новый региональный подход США в Центральной и Южной Азии — эволюция и причины появления // Центральная Азия и Кавказ, 2006, № 4 (46). С. 96.
родной изоляции и стагнации, тем самым делегировать часть собственных обязательств соседним странам и переложить на них основное бремя расходов.
Поощряя активизацию в регионе Индии и Пакистана, Соединенные Штаты стремятся использовать новые возможности для геополитического маневрирования в случае чрезмерного усиления России и Китая.
Практические региональные инициативы США в контексте проекта БЦА
1. Активное развитие дорожной инфраструктуры в Афганистане. Цель — создание в стране (и через нее) коммуникационных коридоров как для армейских нужд США и НАТО, так и для формирования устойчивых транспортных связей Афганистана с Пакистаном и государствами ЦА. В частности, ранее Всемирный банк выделил льготный кредит на восстановление дороги Кабул — Кундуз и тоннеля под перевалом Саланг. А правительство США (с одобрения Конгресса) предоставило 80 млн долл. на восстановление дороги Кабул — Кандагар — Герат, которая обеспечивает выход к пакистанским и индийским портам2. Особо следует отметить ввод в строй 26 августа 2007 года 800-метрового моста для перевозки тяжелых грузов через реку Пяндж, соединившего Афганистан и Таджикистан3.
На саммите НАТО в Бухаресте (апрель 2008 г.) главам государств Центральной Азии предложили проект железной дороги, которая соединит Европу со странами региона и Афганистаном. Его инициатором и главным инвестором являются США. Эта магистраль должна пройти через территории стран Восточной Европы и Центральной Азии: Украины, Беларуси, России, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана и Таджикистана4. Озвученная цель проекта — транспортировка в Афганистан невоенных грузов, среди которых энергоносители, а также другие природные ресурсы.
2. Развитие сельского хозяйства Афганистана, что позволит создать необходимые условия для восполнения его продовольственных нужд, а также может стать эффективной статьей экспорта в страны Центральной Азии.
3. Развитие обширных региональных энергетических сетей между государствами Центральной Азии, Афганистаном, Пакистаном и Индией, где страны ЦА призваны выступить в своем единстве поставщиками электроэнергии в Афганистан и государства Южной Азии, нуждающиеся в энергетических ресурсах. В этих целях в 2006 году был проведен масштабный бизнес-форум «Электрификация без границ». Кроме того, в августе 2008 года Пакистан, Афганистан, Кыргызстан и Таджикистан подписали в Исламабаде межправительственное соглашение по разработке проекта линии электропередачи «Центральная Азия — Южная Азия-1000» и дальнейшему развитию центральноазиатского и
2 См.: Американская политика в Афганистане. Каков ее характер? 7 октября 2003 [Ы1р://%г%г%'.тшакоу. ru/mc/md.php?page=6&exist=1&id=202&prmt=1&year=2003].
3 См.: Президенты Таджикистана и Афганистана открыли мост через реку Пяндж,
26 августа 2007 [http://www.easttime.rU/news/1/1/298.html].
4 По натовскому проекту США построят железную дорогу в Центральной Азии, 1 апреля 2008 [http://www. ng.ru/cis/2008-04-01/7_nato.html].
южноазиатского электроэнергетических рынков. Оно вступит в силу в 2013— 2014 годах5.
«Узбекистан намерен увеличить поставки электроэнергии в соседний Афганистан в три раза. Такое решение было принято по итогам состоявшихся в Ташкенте переговоров руководства Государственной акционерной компании (ГАК) «Узбекэнерго» с министром энергетики и водных ресурсов Афганистана Исмаил Ханом. В настоящее время Афганистан импортирует электроэнергию из Туркменистана, Узбекистана и Таджикистана»6.
4. Развитие сотрудничества в сфере безопасности, ориентированное на обеспечение решения региональных задач Центрального командования США в ЦА, на Ближнем и Среднем Востоке; создание условий для продвижения военных интересов Соединенных Штатов на Каспии на прилегающих к Ирану и России территориях. В частности, сегодня США стремятся заручиться поддержкой Казахстана как основного регионального актора, занимающего стратегическое расположение для реализации проекта БЦА. Предсказуемы и наблюдаемы шаги по налаживанию политических отношений с Таджикистаном и Узбекистаном.
В ходе саммита в Бухаресте Генсек НАТО Я. Схеффер также заявил, что принято решение о расширении координации работы Альянса с ООН по Афганистану. «НАТО и ООН хотят построить Афганистан вместе»7. В частности, в декабре 2007 года создан Региональный центр ООН по превентивной дипломатии в Центральной Азии, призванный способствовать кооперации и сотрудничеству между Казахстаном, Узбекистаном, Кыргызстаном, Туркменистаном и Таджикистаном, а также Афганистаном в целях разрешения проблем и выработки перспектив для стабильного сотрудничества8.
Препятствия на пути реализации проекта БЦА
1. В среднесрочной перспективе ситуация в Афганистане и в Пакистане в сфере безопасности выглядит патовой, а ее стабилизация на гражданском уровне представляется маловероятной. Наркотрафик и наркоторговлю, несмотря на декларируемые больше усилия, не удается минимизировать, поскольку эта теневая статья дохода остается основной для афганского населения. Данная тенденция содержит серьезные риски для стран Каспия и Центральной Азии в случае кооперации с Афганистаном в рамках совместных проектов.
2. Объективно существуют различия в этноконфессиональной и культурной идентификации народов Центральной и Южной Азии. Кроме того, Индия и
5 См.: Кыргызстан и Таджикистан с 2014 года будут продавать электроэнергию в Пакистан, 7 августа 2008 [http://www.ca-news.org/print/34212].
6 Поставки электроэнергии из Узбекистана в Афганистан увеличатся в три раза, 4 мая 2008 // Источник: Афганистан ру.
7 X. Карзай одобрил новую афганскую стратегию НАТО, 7 апреля 2008 // Источник: Афганистан ру.
8 См.: Назначен глава Регионального центра ООН по превентивной дипломатии в Центральной Азии [http://www.inform.kz/showarticle.php?lang=rus&id=205468#].
Пакистан представляют собой огромнейший конгломерат человеческих ресурсов потенциально крупнейших экономик будущего. «В случае «слияния» Южной и Центральной Азии мы получаем, скорее, «поглощение» Южной Азией Центральной Азии»9. Возможно, это и есть конечная цель стратегии БЦА.
3. США не удается сдерживать растущие контакты государств Центральной Азии с Ираном.
— В 2007 году активизировалось их транспортно-коммуникационное сотрудничество, поддерживаемое Россией и Китаем. Импульс данному процессу был придан на состоявшемся в мае туркменско-российско-казахском саммите в Туркменбаши. А в марте 2008-го Туркменистан приступил к строительству своего участка железной дороги Узень — Гызылгая — Берекет — Этрек — Горган.
— Укрепляются контакты между Таджикистаном и Ираном и трехсторонние связи персоязычных государств (Афганистан — Таджикистан — Иран). На состоявшейся 25 марта 2008 года в Душанбе встрече министров иностранных дел трех стран стороны взяли на себя обязательства по совместному строительству железной дороги от Афганистана до Китая через Таджикистан и Кыргызстан, автодороги от Китая до иранского порта Бендер-Аббас, а также по строительству ЛЭП мощностью в 500 киловатт от Душанбе до Афганистана10. А на проходившей 26 июля 2006 года в Душанбе встрече президентов Таджикистана Э. Рахмонова, Ирана М. Ахмадинежада и Афганистана X. Карзая подписано пять документов; принят Устав Координационного межправительственного совета по транспортным коридорам и Совместное заявление, а также Меморандумы по экономическому сотрудничеству, взаимодействию в борьбе с наркотиками и терроризмом11. В целом за последнее время риторика о создании союза персоязычных государств существенно оживилась.
В совокупности эти действия способны подорвать усилия США на центральноазиатском и иранском направлениях.
4. До сих пор Соединенные Штаты не смогли добиться от стран региона публичного признания и одобрения проекта Большой Центральной Азии. Это, с одной стороны, связано с конкуренцией в регионе крупных геополитических акторов, а также с отсутствием реальной заинтересованности в данном проекте европейских союзников США, имеющих свои интересы в реализации альтернативных трубопроводов из Каспийского региона в Европу через Кавказ и Турцию (проект Транскаспийского газопровода с выходом на «Набукко», проект нефтепровода Одесса — Броды). С другой стороны, государства Центральной Азии сегодня сами стоят перед выбором региональной кооперации на основе ЕврАзЭС, ШОС либо центральноазиатской идентичности, сталкиваясь с комплексом проблем и противоречий.
9 Язмурадов А. Указ. соч. С. 99.
10 См.: Афганистан, Иран и Таджикистан будут строить железную дорогу от Афганистана до Китая [http://www.intermost.ru/news/107665/].
11 См.: Таджикистан посетили президенты Ирана и Афганистана, 27 июля 2006 [http://www.cainfo.ru/ article/middle-asia-news/884/].
Ретроспективный взгляд на два варианта проекта БЦА: Госдепартамента США и доктора Ф. Старра
Концепция Большой Центральной Азии впервые предложена общественности весной 2005 года в статье, опубликованной Ф. Старром — председателем Института Центральной Азии и Кавказа при Университете Дж. Хопкинса (США) — в журнале «Форин афферс» (июль — август 2005 г., № 4). Чуть позже, в октябре, эту идею в сжатом виде изложила тогдашний госсекретарь США К. Райс в ходе ее визита в Казахстан и затем взял на вооружение Госдепартамент Соединенных Штатов.
При ближайшем рассмотрении академический и дипломатический варианты проекта БЦА не во всем идентичны. Следует отметить важные различия между проектами Ф. Старра и Госдепартамента США. Так, Ф. Старр предлагал наладить более глубокие связи между странами Центральной Азии и Афганистаном. Он объединял их в единый регион БЦА, тесно сотрудничающий с регионом Южной Азии, предусматривая сформировать форум «Партнерство по сотрудничеству и развитию Большой Центральной Азии» (ПБЦА) с расширением полномочий посла Соединенных Штатов в Кабуле для координации деятельности форума, в задачу которого входило включить планирование, координацию и реализацию ряда программ, разработанных США12.
Согласно Ф. Старру, основные усилия данного проекта целесообразно сосредоточить на следующих сферах:
— безопасность (укрепление сотрудничества с НАТО);
— интенсивное развитие транспортных коммуникаций (особенно энергетических);
— активная торговля, в том числе в сфере сельского хозяйства;
— развитие сотрудничества с США по укреплению демократизации;
— решение управленческих задач в рамках реализации определяемых совместных и американских целей;
— борьба с наркотрафиком;
— развитие и утверждение связей в сферах культуры и образования, а также народной дипломатии, призванной закреплять в данном регионе ценности американской культуры;
— повышение роли независимых СМИ.
Автор проекта указывал, что форум ПБЦА открыт для участия других государств, в том числе России и Китая, а в перспективе и Ирана, в процессе внутриполитических изменений в этой стране и ее сдвига к углублению сотрудничества с международным сообществом, соблюдения Тегераном всех международных договоренностей. Другими словами, Ф. Старр рассматривает БЦА в контексте постепенного формирования доверительного климата в отношениях между Западом и Ираном, а также эволюции политического подхода к взаимодействию с международным сообществом в среде иранской правящей политической элиты.
12 См.: Старр Ф. Партнерство для Центральной Азии // Россия в глобальной политике, июль — август 2005, № 4. С. 72—87.
Кроме того, автор актуализирует «...ведение наступательной борьбы против терроризма и создание замкнутых на США инфраструктур безопасности»13, оговаривая, что сотрудничество (за исключением сфер торговли и развития демократии, которые являются обязательными) должно быть в целом добровольным. Налаживание Вашингтоном достаточно тесного военно-политического партнерства со странами региона становится особенно актуальным в условиях развития в Соединенных Штатах долгосрочной программы трансформации войск, их структуры, оснащения и подходов к ведению боевых действий, а также мест дислокаций американских баз и военных за рубежом. Последний пункт предполагает передислокацию и/или закрепление модернизированных американских войск в тех регионах, где США до того не присутствовали (Центральная Азия, Восточная Европа, Каспийский регион, Кавказ), на базе так называемых небольших передовых операционных пунктов (ПОП) и передовых операционных баз (ПОБ), понятие о которых обычно ассоциируется с представлением о менее оборудованных, сокращенных и недолговременных базах14.
Ф. Старр также предлагает расширить полномочия главного представителя Министерства обороны США в Афганистане и учредить пост координатора по вопросам правоохранительных органов и борьбы с наркотиками в регионе15.
В итоге не исключено, что, хотя Вашингтон принял несколько видоизмененный проект по созданию БЦА, тезисы, заложенные в проекте вышеупомянутого Института, адаптируют видение ситуации более широкими кругами экспертного сообщества и в средне-или долгосрочной перспективе могут быть заимствованы США.
Вместе с тем интересны замечания доктора М. Лаумулина (Казахстан) о том, что события в Андижане поставили под угрозу реализацию проекта БЦА. Как мы уже отмечали, идею этого проекта (до его официальной презентации) рассматривал Госдепартамент США и, судя по всему, прозападному Узбекистану отводилось в нем важное место. Можно предположить, что изначально ядро проекта БЦА заключалось в том, чтобы превратить республику в центр и локомотив интеграционных процессов в БЦА посредством заключения специальных соглашений с Пакистаном, сотрудничества с Японией (по строительству железной дороги в Афганистан), создания транспортного коридора к Индийскому океану и формирования зоны свободной торговли вокруг Ферганской долины с участием других стран ЦА. Однако охлаждение отношений между Узбекистаном и США не позволили реализовать проект БЦА в том виде, в котором он, возможно, был вначале спланирован16. Тем не менее проект презентовали. Принимая во внимание коррективы геополитического характера, внесенные в американское стратегическое планирование в регионе, администрация США переориентировала основное внимание в проекте на Казахстан, который был объявлен региональным локомотивом и проводником региональных интеграционных процессов в рамках центральноазиатской идентичности.
Япония и проект БЦА
Ныне закладываются новые формы и методы реализации геополитических конфигураций, когда ведущие развитые страны Запада, куда примыкают и такие их союзники,
13 См.: Указ. соч. С. 76.
14 См.: Дэвис Дж., Суини М. Центральная Азия в стратегии и оперативном планировании США // Институт анализа внешней политики. Вашингтон. Февраль 2004. Информационно-аналитический центр «НАМАКОН» [http://www.namakon.ru/articles.php?id=100&p=1].
15 См.: Старр Ф. Указ. соч. С. 99.
16 См.: Лаумулин М. Стратегия и политика США в Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ, 2007, № 4 (52). С. 60.
как Япония, Австралия, Бразилия и др., стремятся кооперироваться на основе своей модели и идеи развития в целях сохранения их лидирующих позиций на международной арене. Это связано с тем, что сегодня тематика идеи «мира без Запада» имеет конкретные проявления в современном мироразвитии, что подталкивает государства Запада сообща и агрессивнее продвигать свои геополитические проекты.
Предполагается, что в последние годы США — по аналогии с Пакистаном и Индией — пытаются привлечь своего стратегического союзника в АТР к геополитической борьбе в регионе через проект Диалога «Центральная Азия + Япония», оправданной для последней стратегической потребностью в энергетических ресурсах. Ведь Страна восходящего солнца зависит от их поставок с Ближнего Востока на 90%, по отдельным оценкам, и потенциально может столкнуться с таким же вызовами своей энергетической безопасности, как и Соединенные Штаты.
Оценивая данный Диалог, можно предположить, что его цели, задачи, формат и позиционирование предполагают формирование новой конфигурации геополитического соперничества с Шанхайской организацией сотрудничества в регионе ввиду того, что почти все государства Центральной Азии также являются членами ШОС (и к тому же ОДКБ), а программа партнерства в рамках Диалога, принятая в 2006 году, созвучна с программой ШОС. На прошедшей в Токио в июне 2006 года встрече представителей республик ЦА и Японии сотрудник ее МИД отметил: «.. .ШОС становится блоком, противонаправленным союзническим отношениям Японии с США. Он не разделяет наших ценностей. Мы будем внимательно следить за развитием событий». На этой встрече речь шла о диверсификации поставок азиатских энергоносителей в южном направлении: из Центральной Азии в Пакистан (Кветту) и, вероятно, в Индию, откуда их по морю можно будет транспортировать в Японию. Многие эксперты сходятся в том, что встреча в Токио прошла в формате США, поэтому позиционируется в русле реализации альтернативного ШОС американского плана партнерства с государствами региона17. Между тем, согласно заявлениям представителей Японии о ее готовности оказать помощь Узбекистану (и Казахстану), именно через японский проект Диалога Вашингтон намерен косвенно подключить Ташкент к региональному проекту БЮА (БЦА), так как нынешние политические отношения не позволяют полноценно вести диалог напрямую.
Значение БЦА в политике Казахстана
За последние годы проект БЦА столкнулся с серьезными проблемами. В политической и экспертной среде растут критика и сомнения в его целесообразности. В целом стратегия Соединенных Штатов в Центральной Азии приобретает вялотекущий характер вследствие переключения интереса Вашингтона на другие участки внешнеполитических задач в Евразии: Ближний и Средний Восток, Причерноморский регион, Восточная Европа, Кавказ. Из-за роста военных расходов в Ираке и Афганистане проявляется дефицит финансовых ресурсов. Таким образом, Центральная Азия на определенный период «выпала» из основных приоритетов США, и сегодня политика в регионе является производной от динамики политики Белого дома на ближневосточном, российском, китайском и кавказском направлениях.
17 См.: Искандаров. А.И. Новые интеграционные инициативы в Центрально-Азиатском регионе в условиях современной геополитики // Казахстан-Спектр, 2007, № 2. С. 28.
Кроме того, в США понимают, что в Центральной Азии и Афганистане еще не созрели условия для реализации БЦА. Отсюда вытекает основная задача Соединенных Штатов на ближайшее время: подготовка необходимых условий, чем Вашингтон займется в среднесрочной перспективе.
Таким образом, исходя из целей и задач, сформулированных в рамках БЦА, Соединенные Штаты будут действовать поэтапно — если не в краткосрочной, то в долгосрочной перспективе. Нынешнее затишье может неожиданно смениться (в случае изменения геополитических и геоэкономических условий) резкой активизацией США в регионе.
В настоящее время проект БЦА в Центральной Азии не воспринимают как основополагающую альтернативу сотрудничеству с Россией и Китаем. Однако сила БЦА может обнаружиться в его слабости. Проекту может быть дан ход в рамках политики диверсификации международных контактов и многовекторности, проводимой странами региона, в случае чрезмерного усиления Китая и России, особенно учитывая негативные тенденции, которые можно было наблюдать в российской политике в рамках югоосетинского кризиса.
В формате проекта БЦА Вашингтон проявляет подспудный интерес к региональному проекту по созданию Союза Центрально-Азиатских государств (СЦАГ), позитивно воспринятому Белым домом, вероятно, ввиду совпадения его формата с интересами США по формированию регионального объединения, исключающего присутствие КНР и РФ и способного стать интеграционной структурой, на которую Вашингтон мог бы опираться в регионе. В перспективе теоретически Соединенные Штаты могут рассматривать этот проект в качестве базы для формирования новой региональной конфигурации, приближенной к той, которая была презентована в результате разработки проекта БЦА, а также для уменьшения влияния Китая и России на страны региона.
Важная задача — определение форм и сфер сотрудничества в рамках БЦА, политические и экономические риски в которых минимальны. В частности, целесообразно осмыслить развитие некоторых транзитных (в том числе энергетических) коридоров в южноазиатском направлении при предоставлении относительных гарантий безопасности со стороны правительств Афганистана и Соединенных Штатов, международного сообщества, а также специализированных институтов (страховых и иных структур безопасности). При этом необходимо учитывать, что «выбор конкретного маршрута трубопровода зависит от совпадения интересов следующих основных групп: стран-экспортеров и нефтяных компаний, разрабатывающих месторождения, стран-импортеров и транзитных стран»18.
Вместе с тем определение приоритетных направлений сотрудничества — неоднозначная задача, поскольку прогресс социальной инфраструктуры и торговли с Афганистаном и государствами Южной Азии предполагает высокие риски преимущественно в сфере социальной безопасности. Развитие же энергетических коридоров связано с большими рисками в области экономической безопасности, что требует от специализированных государственных структур Казахстана полноценного и выверенного анализа.
Сегодня, когда РК официально признается региональным лидером и стратегическим партнером крупных мировых акторов, присутствующих в регионе, имеет политический вес и авторитет, ей стратегически важно заполнить вакуум неопределенности, существующий во взаимоотношениях ШОС и западных структур безопасности в регионе. Возможно продвижение Астаной идеи о формировании в ЦА определенного механизма сотрудничества и/или диалога в сфере безопасности между существующими структурами безопасности (НАТО, ШОС, ОДКБ). Особую актуальность это приобретает в современ-
18 Надиров Н.К. Тенгиз — море нефти, море проблем. Алматы: НИЦ «Гылым», 2003. С. 164.
ных условиях, когда происходит смена мировой политической и экономической систем, активизируются поиски новых моделей, форм и форматов взаимодействия международного сообщества, ускоряются международные процессы, а времени на их осмысление не хватает. Нынешняя ситуация требует динамичного реагирования и превентивного мышления. В некотором смысле инициативы Казахстана способны направить геополитическую конкуренцию в регионе в контекст конструктивизма и позволят сохранить определенный геополитический баланс сил, поскольку рано или поздно региональные системы безопасности столкнутся с необходимостью определить уровень и сферы взаимодействия.
В данном плане реальный шанс предоставляет председательствование Казахстана в ОБСЕ в 2010 году, что позволяет республике привлечь внимание международного сообщества (в том числе европейского) к проблемам региона (Афганистану, угрозам безопасности) с целью формирования новых подходов к построению региональной безопасности. С другой стороны, официальные рамки сотрудничества с ОБСЕ открывают РК возможности в реализации региональных проектов развития, а также инициатив в сфере безопасности на границе с Афганистаном.
В ы в о д ы
1. Научное сообщество США видит идею БЦА гораздо глубже в контексте расширения партнерства государств Центральной Азии, Среднего Востока и Южной Азии. В свою очередь, Госдепартамент США — в связи с отсутствием прогресса на иранском направлении — рассматривает данный проект в практической плоскости (в том числе в экономическом и военном плане), продвигаясь дальше в географическом объединении Центральной и Южной Азии в мегарегион.
2. В экономической части проект БЦА предполагает подключение стран региона к мировым финансово-экономическом структурам, в которых достаточно велико влияние Запада. Однако нынешний мировой финансово-экономический кризис вынуждает государства региона осторожнее «вовлекаться» в мировую экономику.
3. Проблемы, с которыми сегодня сталкиваются США в реализации проекта БЦА, не означают снятия с повестки дня данной геополитической разработки, поскольку цели и задачи, заложенные в БЦА, определяются Вашингтоном на средне- и долгосрочную перспективу.
4. Новые инициативы Соединенных Штатов в регионе, носящие как локальный, так и глобальный характер и представленные, возможно, в несколько иной «окантовке», так или иначе будут включать элементы, заложенные в проекте БЦА.
5. Сотрудничество в рамках проекта БЦА в регионе пока остается неактивным ввиду занятости США, преимущественно, внутренними делами Афганистана, Ирака, палестино-израильским конфликтом, мировым экономическим и политическим кризисами, проблемами Кавказа и адаптацией новой администрации Белого дома к внешнеполитической конъюнктуре. Кроме того, существенной преградой остается региональное неприятие проекта Россией и Китаем, влияющими на политику стран ЦА, а также отсутствие у последних тесной кооперации и регионального единства. Однако это не означает провала проекта, рассчитанного на долгосрочную перспективу.
6. Проект БЦА — геополитическое дополнение к существующему в регионе проекту «ЦА + Кавказ» в рамках инициативы Великого шелкового пути. С другой стороны, данные проекты конкурируют в контексте ресурсных потоков, однако в целом реализуются в фарватере американских интересов, предполагающих создание в регионе контролируемого геополитического плюрализма.
7. Сегодня содержание инициатив США в регионе выходит за рамки БЦА и в обозримой перспективе будет реализовываться на основе существующих двусторонних договоренностей и проектов с государствами ЦА. В частности, военная составляющая Вашингтона в регионе носит самостоятельный характер, осуществляется по линии Центрального командования США и НАТО. Однако сегодня Североатлантический альянс, фактически являясь военным блоком, выходит за пределы своей компетенции, активно участвуя в социально-экономическом обустройстве республик Центральной Азии. Риторику в сфере безопасности Альянс использует в качестве инструмента для приобщения к социально-экономическим и политическим делам стран региона. С появлением проекта БЦА, но при отсутствии пока в его содержании институциональной структуры для интеграции региона, сегодня и на обозримую перспективу координаторами мероприятий по интеграции в рамках БЦА становятся НАТО и ОБСЕ — как основные западные институциональные и международные структуры в регионе.
8. Новый геополитический подход США сосредоточен на проектах формирования инфраструктуры региона в южноазиатском направлении с приоритетной ролью энергетических коридоров, в том числе способных в кратко- и среднесрочной перспективе определить успех афганской кампании и геополитические успехи Соединенных Штатов в Каспийском регионе в целом с сохранением и закреплением их собственных позиций, а также внешнеполитических ориентиров стран региона в необходимом для Вашингтона контексте.
9. Проект БЦА стал системной матрицей политики США в регионе, структурирующей цели, задачи, пути и методы их достижения Вашингтоном в новых условиях, что, несмотря на масштабность и одновременно упрощенность подхода Белого дома в условиях сложных политических и геополитических реалий, требует постоянного анализа и мониторинга ситуации.
10. Учитывая отдельные высказывания ведущих экспертов о том, что в проекте БЦА изначально планировалось, что Узбекистан займет центральное место (по мнению экспертов, это должно способствовать интеграции государств Центральной Азии и Афганистана) сегодня можно предположить, что в скором времени Вашингтон и Ташкент восстановят стратегические отношения. Иного варианта для Узбекистана войти в ряд ведущих субъектов региона не предвидится, а ситуация нынешнего изоляционизма от стран Запада не благоприятствует дальнейшему развитию политического веса Ташкента. Вашингтон же чрезвычайно заинтересован в налаживании связей с последним, имеющим геостратегическое значение в отношении Кабула. Как следствие, в 2007—2008 годах двусторонние контакты между Соединенными Штатами и Узбекистаном существенно активизировались19, в том числе в военной сфере. «США получили от Ташкента
19 Об активизации контактов на двустороннем уровне свидетельствуют следующие факты: визит заместителя помощника госсекретаря США Э. Файгенбаума (28 февраля — 5 марта 2007 г.), заместите-
право пользоваться эксплуатируемой германскими ВВС узбекской базой в Термезе для переброски своих военнослужащих в Афганистан»20. Восстановление же американской базы Карши-Ханабад экспертное сообщество считает делом времени.
11. Проект Ф. Старра и официальный подход США объединили две принципиальные позиции: развитие транспортных коридоров в южноазиатском направлении и формирование, а затем и закрепление за Афганистаном роли связующего геополитического звена между Центральной и Южной Азией.
В целом проект БЦА — лишь часть стратегического планирования Вашингтона, нацеленного на трансформацию всей Евразии в масштабное подконтрольное геоэконо-мическое пространство, включающее в себя регион Каспия, Центральную Азию, Средний Восток и Южную Азию. Тем самым в рамках стратегического планирования США теоретически могут быть заложены перспективы создания на юге «санитарного кордона» по периметру границ России и Китая, а геополитическое поле участников региональной конкуренции расширено в интересах Белого дома.
С появлением проекта БЦА политика Соединенных Штатов в Центральной Азии становится концептуально оформленной. Более того, недавние события на Кавказе (так называемый югоосетинский конфликт) внесли значительные коррективы в мировую политику, проецируя свое влияние и на региональную ситуацию. Изменяющиеся ныне глобальные политическая и экономическая системы, при которых западные страны находятся в состоянии политико-экономической «турбулентности», по-новому определяют роль западного блока, так как он вынужден искать оптимальные для современных условий подходы в целях сохранения своей жизнеспособности. Подобная логика толкает Запад к более активной геополитике на региональных уровнях. Пример тому — Кавказ. Однако в данной статье не предполагается рассмотрение совокупности влияния кавказских событий на перспективы центральноазиатской стратегии США, поскольку это тема иных исследований.
ля координатора Госдепа по международным информационным программам Дж. Гарви (3—5 апреля 2007 г.), посла США при ОБСЕ Дж. Финли (15—17 марта 2007 г.), координатора Госдепартамента по вопросам содействия странам Европы и Евразии Т. Адамса (3—4 июня 2007 г.), посла по особым поручениям Госдепа в сфере международной религиозной свободы Дж. Хэнфорда (25—29 июня 2007 г.), директора Управления по стратегии, планированию и политике ЦЕНТКОМ ВС США контр-адмирала Дж. Миллера (20—22 декабря 2007 г.), командующего ЦЕНТКОМ ВС США адмирала У. Фэллона (24— 25 января 2008 г.), и. о. заместителя помощника госсекретаря США по делам Южной и Центральной Азии П. Спратлен (28 марта — 1 апреля 2008 г.) (см.: Узбекско-американские отношения. Министерство иностранных дел Республики Узбекистан [http://mfa.uz/rus/mej_sotr/uzbekistan_i_strani_mira/uzbekistan_ strani_ameriki/]).
20 Дубнов А. Ташкент шагает «позитивно», 18 марта 2008 [http://zarubejom.ru/v-nomere/5-ballov/ ?id=11180].
